Остров созвездий

Семейство Гарсия состояло из пяти человек: Аделина, её родители — Томас и Лаура, их дочь и старшая сестра Аделины — Клаудия Мануэль, а также её муж — Виктор Мануэль. Они радушно приняли в своём дворце экипаж «Хелены», накрыв шикарный стол, и удостоили каждого гостя вниманием. В доме было много слуг, ни один член семьи даже мысленно не обращался к работе по дому, все они явно были аристократами, хоть и жили на заброшенном богом острове. — Получается, здесь лишь призамковый город? И других поселений на острове нет? — спросил Джерард за ужином, когда пираты наконец расселись за длинным столом. — Здесь только мы, — ответила ему Лаура. Её глаза были такие же пронзительно-тёмные, как и у Аделины, а каштановые волосы, собранные в причёску из кос, слегка отливали золотом под светом огней, сияющих в огромной хрустальной люстре. — Здесь всегда были только мы... Нас всё устраивает, ведь на острове есть все необходимые продукты для проживания, а также дикие животные, которых отлавливают наши охотники. И у нас достаточно много мастеров, способных творить самые разные вещи: от отменных блюд вплоть до костяной мебели. Мы ни в чём не нуждаемся, так что покидать остров для нас нет смысла. Клаудия, сидящая справа от Лауры, тяжело вздохнула. Она гораздо больше походила на мать, нежели Аделина: такие же тёмные волосы и острые, холодные черты лица, тогда как Аделина с первого взгляда казалась добрейшей девушкой. Она намного больше была похожа на своего отца, унаследовав пушистое облако белокурых волос и добрую улыбку. Виктор Мануэль, муж Клаудии, подходил своей жене, будучи выше неё примерно на голову и имея длинные тёмные волосы с ранней сединой, завязанные на затылке; пара гармонично смотрелась вместе, но при гостях они не позволяли себе даже прикасаться друг к другу, держась на некотором расстоянии, возможно, стесняясь гостей или родителей. Со стороны семья смотрелась несколько странно, словно они были чужими друг другу людьми, но, скорее всего, свою роль играла долгая жизнь в светских правилах и слишком уж длительное совместное времяпрепровождение: им просто некуда было деться друг от друга. — Аделина сказала, что у вас редко бывают гости, — задумчиво произнёс Джерард, ковыряя вилкой в тарелке с салатом. — Вас сложно найти, не так ли? — Пожалуй, даже сложнее, чем кажется, — согласился Томас, — поэтому мы всегда рады гостям — это хоть какое-то разнообразие. — Почему бы вам не переехать в более населённое место? — спросил Майки, сидящий рядом с Джерардом. — Мы держали путь в Испанию, смею предположить, что она относительно близко. — У нас здесь всё состояние, которое мы не сможем переправить, да и замок фамильный, — ответила Лаура. — Мы не хотим бросать это место, ведь в Испании мы даже не сможем найти дом для всех наших слуг, и наш статус там не будет иметь никакого веса. — Звучит логично, — согласился Майки и продолжил трапезу. После ужина сытые и довольные пираты собрались в саду за замком, окружённым крепостной стеной, по периметру которой располагались жилища слуг и мастерские. Им требовалось обсудить, что делать дальше, ведь сидеть сложа руки было нельзя: рано или поздно они должны были покинуть этот остров. — Джеро, — обратился к плотнику капитан Уэй, когда оставшиеся в живых члены команды под любопытными взглядами проходящих мимо слуг устроились на мягкой траве, — боюсь спросить, есть ли возможность полностью починить корабль? — На это потребуется время, — Джеро стянул с головы косынку и растерянно почесал затылок, — и материалы. Хотя, кажется, с ними тут проблем нет, надо лишь договориться с Гарсия... — С Томасом? — поинтересовался Рэй. — С Лаурой, — возразил Джеро. — Как я понял, в основном именно она здесь всем заправляет. — И за сколько же мы управимся, даже если найдём материалы и будем работать днями напролёт? — спросил Фрэнк, и капитан Уэй смерил его пристальным взглядом; парень был явно взволнован, словно боялся застрять на этом острове навечно. Джеро растерянно пожал плечами, вместо него ответил Зубери, один из его учеников и помощников: — Может, уйдёт несколько недель, — он нахмурился. — Или месяцев... — Но мы не можем находиться здесь так долго, — решительно возразил капитан Уэй. — Нам повезло, что нас приютили, но бесконечно пользоваться добротой этих людей мы не можем, вы же понимаете? — Капитан, но у нас нет иного выбора, — неуверенно ответил Экин, второй помощник Джеро. — Даже если мы соберём все силы, их не хватит, чтобы починить корабль быстрее. — Эти люди только рады помочь нам, — подала голос Агнесс, и взор капитана обратился в её сторону. — Они понимают, в каком положении мы оказались, так что... — она пожала плечами, — думаю, они не станут гнать нас прочь, если мы задежимся чуть дольше, чем должны. — Тем более нам есть, чем отплатить им, — заявил Майки, до этого стоявший чуть в стороне и только сейчас подошедший ближе и севший на траву рядом с братом. Он долгим взглядом оглядел пиратов, словно ища в их лицах более правильные мысли, после чего едва заметно улыбнулся. — В трюмах полно золота. Не уверен, что Гарсия в нём нуждаются, но во всяком случае мы можем хоть что-то дать им взамен нашего проживания в их замке. — У них здесь дворец, умник, — Агнесс закатила глаза. — Сдались им наши награбленные цацки. — Есть идеи получше, принцесса? — усмехнулся Майки, заставив Агнесс возмущённо вспыхнуть. — Сам ты принцесса! — воскликнула она и, стянув с левой ноги сапог, метнула им прямо в квартирмейстера, однако тот, смеясь, успел увернуться, поэтому сапог ударил в плечо сидящего рядом капитана. — Угомонились оба, — холодным голосом приказал Джерард и бросил сапог обратно Агнесс. Она сердито нахмурилась и обулась, не глядя на него. — Значит так: сегодня нам нужно отдохнуть и хорошенько выспаться, а завтра я спрошу у Лауры по поводу материалов и тогда уже приступим к делу. Время близилось к вечеру, поэтому единогласно было решено посвятить остаток времени отдыху. Когда все потихоньку разошлись, а Джерард последним встал с травы, несколько лениво отряхиваясь, Агнесс остановила его, коснувшись локтя. — Они совсем не удивились, когда увидели меня, — задумчиво произнесла она и подняла взгляд на капитана. — Обычно люди не реагируют на меня столь спокойно. — А они вообще знают, что ты пиратка? — Конечно, они сразу узнали. Майки сказал им, что мы все пираты: он, Генри и я и... в их глазах не было ни изумления, ни осуждения. — Они аристократы, — пожал плечами Джерард. — Удивляться и осуждать тебя — дело всякого сброда, вроде нас самих, а воспитанные люди ведут себя иначе. — Не приписывайте себя к сброду, капитан Уэй, — усмехнулась Агнесс и легонько похлопала его по плечу. — Хотя бы передо мной, ведь я-то знаю, что за кровь течёт в ваших жилах. — О, не напоминай. Не столь важно, где я родился. Я вырос и стал мужчиной на корабле, среди пиратов, пиратом я и являюсь, — проговорил Джерард и, поджав губы, удалился прочь, оставив улыбающуюся Агнесс в одиночестве. Фрэнк, наблюдающий за ними с каменной лестницы у призамковый стены, вздрогнул, заметив на себе взгляд капитана: тот увидел подслушивающего чужой разговор парня и, нахмурившись, двинулся в его сторону. Первым прорывом Фрэнка было сбежать, но он всё же смог пересилить себя, задавить отголоски страха внутри и, расправив грудь, стал молча ждать, когда капитан поднимется к нему. — Нечем заняться? — сурово спросил Джерард, поднявшись на несколько ступеней — теперь их с Фрэнком разделяла всего пара метров. — Что ты здесь делаешь? — Отдыхаю, — как ни в чём не бывало ответил Фрэнк. — Надеялся услышать что-то интересное? — хмыкнул капитан Уэй и встал напротив него, изучая предельно внимательно взглядом. — Вовсе нет, — бросил юноша, отведя взгляд. — Я только... смотрел на вас. На вас с Агнесс. — Знаешь, Фрэнк, — Джерард наклонил голову чуть вбок, всё ещё не отводя взгляда от его растерянного лица. — Ты, быть может, надеялся на обратное, но я всё помню. Мне не хотелось, чтобы между нами была некоторая... некоторая недосказанность. Он внезапно наклонился к Фрэнку и, едва ощутимо коснувшись кончиком острого носа его шеи, втянул терпкий запах вспотевшей кожи. — Что вы делаете? — сквозь зубы процелил Фрэнк, стараясь совладать со свбившимся дыханием. — Всего лишь хочу сказать, что тебе не стоит находиться здесь, я ведь велел отдыхать. И, чую, тебе нужно принять ванну. А я тебе с этим помогу, в качестве извинения, конечно же. — Мне не нужна помощь, капитан, — отчеканил Фрэнк, краснея от одной только мысли о том, что капитан Уэй мог бы омывать его тело тёплой водой. — Я не ребёнок и, поверьте, могу умыться сам. — Хочешь сказать, что ты прежде принимал ванну во дворце? — Джерард сложил руки на груди и слегка надменно посмотрел на Фрэнка. — Нет, но... — Мне бы не хотелось, чтобы ты своими варварскими руками, способными только палубу драить, испортил чужое имущество, к тому же столь дорогое. Здесь тебе помочь и предотвратить недоразумение в виде потопа могу лишь я, ну, либо Аделина. Могу позвать её, если тебе так неприятно моё общество, она поможет тебе умыться. При мысли о том, что девушка увидит его несуразное обнажённое тело, а ещё, боже упаси, прикоснётся к нему, желудок Фрэнка скрутило в тугой узел. Это была палка о двух концах, второй её конец был не лучше — капитан Уэй, отчего-то яростно приказывающий Фрэнку умыться, чёртов капитан Уэй, к которому Фрэнка так сильно влекло. И он знал, что совсем скоро пожалеет о своём решении, диктуемым не разумом, а только желающим ласки телом, но раздеться при девушке казалось ему ещё более диким. — Нет, не надо просить Аделину, — тихо, но твёрдо возразил Фрэнк. — Раз вам так нужно, чтобы я был чист... — Чтобы от тебя хотя бы не воняло, — усмехнулся Джерард. — Ты словно год с волками жил. — Хорошо, — Фрэнк бросил на него быстрый взгляд. — Ведите меня, куда вам надо, я ведь не имею права с вами спорить.

* * *

Если Джерард надеялся таким образом сильнее обозначить их отношения как «капитан — подчинённый», то он очень, очень сильно прогадал. Сначала из головы Фрэнка не шли слова о его варварских, ни на что не годных руках — ему было до слёз обидно, что в глазах капитана он такой никчёмный, ведь он мог многое. Фрэнк любил рисовать, отлично играл на гитаре — когда-то он даже мог немного заработать этим делом, играя на площади; а ещё, будучи рабом господина Флопса, он научился отлично шить и готовить некоторые блюда. Капитан Уэй был чертовски не прав, думая, будто Фрэнк может только драить палубу да убирать пыль, и Фрэнк понимал это, но в душе всё равно притаилась обида, противно скребущая и звучащая в голове унизительными словами капитана. Пока Джерард наполнял ванну, Фрэнк не сводил с него напряжённого взгляда, сняв всю одежду, кроме бридж. Он и прежде представал перед капитаном в таком виде, но теперь отсутствие элементов одежды почему-то казалось ему слишком уж интимным: возможно, дело было в том, что обстановка была совершенно иная, нежели на корабле, а может, роль играл их недавний поцелуй. — Ванна готова, — негромко произнёс Джерард, пробуя пальцами воду. — Прекрасно, — ответил Фрэнк и, встретившись с его вопросительным взглядом, неловко кашлянул. — Вы что, не собираетесь уходить? Раз ванна готова... — Тебя же должен кто-то поливать, — закатил глаза капитан Уэй. — Одному будет сложно — не отказывайся от помощи, когда её предлагают. — Мне никто прежде не помогал... мыться, — Фрэнк покраснел и отвернулся от Джерарда, чтобы стянуть бриджи. — Знаете, раньше мне было позволено пользоваться водой и вёдрами моего господина, он любил, чтобы я был в чистоте, но он никогда не предлагал мне помощь. — Мне нет дела до чистоты твоего тела, но я действительно хочу помочь. Возможно, ты ещё не понял, но я довольно сильно отличаюсь от этого твоего господина, — немного недовольно произнёс Джерард, глядя как Фрэнк снимает штаны, обнажив ягодицы, а после выпрямляется и, прикрыв ладонью лобок, поворачивается к нему. — Я понял, — тихо ответил Фрэнк и, подойдя к белой мраморной ванне, попробовал свободной рукой воду, и только потом погрузился в неё, всё ещё закрывая рукой свой член. — Держи, — Джерард сунул ему в руку жёлтую губку, а сам отвернулся за ковшиком, оставленным возле большого ведра с тёплой водой, заботливо оставленного хозяевами. Набрав немного воды, он вновь подошёл к Фрэнку и принялся тонкой струйкой поливать его спину. — Ну же, Фрэнк, зачем я дал тебе губку? Вздрогнув, парень тут же принялся тереть свою шею, лопатки, не доставая до спины, отчего Джерард тяжело вздохнул и, поставив ковшик на бортик ванны, резко забрал у Фрэнка губку. Он принялся осторожно вести губкой по спине юноши, в то время как тот едва дышал, обняв собственные колени и подтянув их к груди. — Я боюсь задать лишний вопрос, — тихо произнёс Джерард где-то над ухом Фрэнка, заставив его съёжиться. — Но шрамы на твоей спине... — Это плеть, — резко перебил Фрэнк. — Я уже говорил вам, что это сделал господин Флопс. — Но за что? — За непослушание, — фыркнул Фрэнк, понимая, что ни за что на свете не скажет капитану Уэю правду — господин Флопс избивал его за отказ в интиме, а после всё же брал силой, однако таким образом у Фрэнка было чувство, что он хотя бы попытался отстоять свою честь. — Это очень жестоко, — грустно ответил капитан и, отложив губку в сторону, вновь взял ковшик, чтобы немного намочить волосы Фрэнка, а после запустить в них свои поразительно длинные пальцы. — Почему вы так относитесь ко мне? — прошептал парень, чувствуя, как комок слёз застревает где-то в горле: впервые за долгие годы чужие руки ласково гладили его, а не били. — Я ко всем так отношусь, так что не думай, что ты особенный. Сколько тебе лет? — спросил капитан Уэй, массируя его голову, отчего Фрэнк чуть было не замурлыкал, вовремя напомнив себе что не стоит издавать подобных звуков при Джерарде. — Двадцать пять, — ответил тот, прикрыв глаза. — Хм, а выглядишь моложе, — подметил капитан, на несколько секунд остановив свои манипуляции. — Я думал, тебе около девятнадцати. — Все думают, будто мне нет двадцати, — рассмеялся Фрэнк. — А что насчёт вас? Вы тоже выглядите довольно молодо, во всяком случае для того, чтобы быть капитаном пиратского судна. — Мне тридцать три, — немного помедлив, ответил Джерард. — И вы всё ещё не женаты, — подметил Фрэнк слегка удивлённо. — Я думал, мы ровесники. — Ты мне льстишь, — ухмыльнулся Джерард. — И я женат, если ты ещё не заметил. — Серьёзно? — по непонятной причине внутри у Фрэнка всё задрожало — возможно, дело было в том, что капитан Уэй лёгкими поглаживающими движениями провёл вниз по его плечам, погружая пальцы в воду и слегка задевая локти. — Я не увидел у вас кольца, вот и подумал... — Я женат на море, — улыбнулся Джерард. — О, очень смешно, капитан Уэй! — А разве я смеялся? Некоторое время Джерард ещё помогал Фрэнку с умыванием, после чего заявил, что ему нужно крепко выспаться и, повесив на трельяж длинный шёлковый халат, покинул ванную комнату. Посидев ещё немного в остывающей воде, Фрэнк вылез из ванной и, ёжась из-за облепившего его мокрое тело воздуха, закутался в халат. Он тут же почувствовал приятный прилив сил и улыбнулся, подумав о капитане и о том, как он благодарен ему за внезапную заботу и короткий разговор. Что ж, теперь Фрэнк знал, что сердце Джерарда свободно, но он быстро одёрнул себя, как только эти мысли пришли в его голову, напоминая, что ни в коем случае он не должен позволять своему влечению перерасти во что-то большее. Но капитан Уэй был так добр к нему... Поплотнее запахнув халат, Фрэнк прихватил свою одежду и, с трудом втиснув босые мокрые ноги в сапоги, вышел из ванной комнаты. Его встретил длинный тёмный коридор, ведущий к огромному залу с винтовыми лестницами: скорее всего, Гарсия устраивали там балы и маскарады — празднества, доступ к которым был всегда закрыт для Фрэнка. Громко чихнув, он вытер нос и, немного поёжившись, направился в сторону зала, надеясь хотя бы одним глазком посмотреть на бальный зал, дабы утолить своё любопытство. Сквозь витражи на окнах пробивались лучи заката, поэтому большая круглая комната оказалась освещена ярко-оранжевыми лучами, просачивающимися сквозь цветное стекло. Пара лучей упала и на лицо Фрэнка. Он сощурился и прикрыл глаза, чтобы как можно внимательнее изучить рисунок на полу зала. От самого центра пол был расчерчен несколькими линиями, делящими его на двенадцать частей, и в каждой из этих частей были изображены различные образы: медведица с медвежонком, девушка с длинными развевающимися волосами, получеловек-полуконь с луком и стрелами, лебедь, дракон... Их тела были украшены крохотными алмазами, символизирующими звёзды — все эти талантливо нарисованные существа являлись созвездиями. Фрэнк знал об этом, ведь его друг, когда-то возлюбленный, рассказывал ему и о звёздах, и о знаменитых учёных, вроде Галилея и Коперника, осуждаемых за науку... Этого любознательного молодого человека звали Леонард, он умел читать, в отличие от Фрэнка, и всегда был для него недостижимым идеалом. А когда Фрэнк понял, что влюбился, шторм внутри него чуть было не разорвал душу, все эти чувства казались огромной ошибкой. Ошибкой казался и их первый случайный поцелуй, и все последующие, и каждая проведённая вместе ночь, хотя сердце кричало: нет! Это не ошибка, это любовь!.. Фрэнку было восемнадцать, а Леонарду двадцать шесть. Всего лишь двадцать шесть... Он сморгнул, прогоняя непрошенные слёзы, тут же велев себе прекратить думать о прошлом и снова уставился на рисунок на полу, поражающий количеством деталей и чудесными цветосочетаниями. Фрэнк уже собирался спуститься вниз, чтобы рассмотреть чуть получше, как вдруг за его спиной словно что-то промчалось, и прохладный ветер обдал его с ног до головы. Встревоженно обернувшись, Фрэнк узрел лишь пустой и тёмный коридор — ни единой живой души. «Наверное, сквозняк» — решил он и, расправив плечи, всё же спустился вниз, чтобы вблизи восхититься рисунками созвездий, а уже потом покинуть зал, выйдя через тяжёлые двери, ведущие в сад. Замок был окольцован стеной, Фрэнк ещё не до конца разобрался в его лабиринтах, поэтому решил, что проще будет вновь пройти через сад и вернуться в ту часть, где всю их команду приняли гостеприимные хозяева. Он так и не заметил пару внимательных глаз, следящих за ним из темноты коридора.