Золотые мальчики, или Быть самим собой

      - Кажется, я не давал согласия, - Элик смерил Андрея высокомерным и в то же время томным взглядом.       Изящным движением руки он взял за ножку бокал с коктейлем и отвернулся, посасывая соломинку и уставившись на танцпол, где уже вовсю отплясывали разгоряченные парни.       - Согласия? Выйти за меня замуж? - бесстрастным тоном произнес Андрей, ничуть не смутившись подобной реакцией. – Если я решу, то вашего согласия не потребуется.       Элик презрительно хмыкнул, даже не удостоив парня взглядом. Лицо Паши, сидевшего напротив, стало каменным. Руки он убрал под стол и сжал их в кулаки.       Андрей выжидающе молчал. Элик, судя по всему, тоже выжидал, но, наконец, соизволил обратить к наглецу свое ухоженное лицо, его взгляд был теперь оценивающим и скептическим.       - Боюсь, мои требования к будущему мужу слишком высоки для вас, - процедил он снисходительно.       Элик был упакован в брендовое шмотье, на пальцах с вызывающим белым маникюром красовались дорогие кольца, а на Андрее была простая футболка с рисунком, джинсы, кроссовки, купленные по дешевке. Но из-под футболки выпирали внушительные мускулы, и вообще, весь он дышал той самой брутальностью, от которой тают сердца юных сладких геев. Андрей это давно знал и хорошо видел огонек, разгоравшийся в карих глазах Элика. На самом деле этот мажорчик ему тоже не нравился. Отвращения не вызывал, но и особой симпатии тоже. Элик принадлежал к числу тех, кого Андрей мог трахнуть разок... да и забыть. Правда, Андрей не был ловеласом, трахающим всё, что движется. Секс у него случался лишь эпизодически. И он был вовсе не мастер ухлестывать за парнями, а уж за мажорчиками и подавно. Но тут было другое.       - Желаете протестировать меня на предмет соответствия вашим высоким стандартам? - голос Андрея оставался бесстрастным, он тоже смотрел на танцпол, а не на собеседника. Элик удивленно поднял тщательно подкорректированные брови, снова хмыкнул, стрельнул карими глазами в Андрея и опять надменно отвернулся.       Между тем на лице Паши была растерянность, которую он тщетно пытался скрыть. Было ясно, что он не понимает, как себя вести. Делать вид, будто ему плевать на то, что предмет его обожания вдруг принялся клеиться к его дружку? Встать и уйти? Или сказать что-то колкое? Но что?       - Не надо, - вдруг вырвалось у Паши.       Элик с удивленной улыбкой воззрился на приятеля. В глазах Андрея мелькнуло смущение, но тут же исчезло, скрытое тяжелым взглядом.       - Не надо, - снова выдохнул Паша. - Зачем ты это делаешь? Чтобы меня потроллить?       - Ты о чем? – тяжелый взгляд Андрея устремился на Пашу. - Думаешь, весь мир вокруг тебя вертится? Наоборот, это ты вокруг меня вертишься.       - Ой, мальчики, ну не ссорьтесь, плиииз, - манерно протянул Элик. - Давайте, лучше выпьем. За встречу, а?       Он махнул холеной рукой и к столику тут же подлетел официант, которого обычные посетители "Вельвы" могли дожидаться едва ли не часами. Через минуту на столе уже стояла бутыль дорогого вискаря.       - Кажется, вы любитель дешевого пива, - процедил Элик. – Извините, но мы такое не пьем.       - Неужели вы запомнили? – тут уж Андрей насмешливо поднял брови. – Кажется, мы с вами виделись всего лишь раз. На пляже в СерБоре.       В карих глазах Элика мелькнула досада как у человека, которого поймали с поличным. Но тут же он с равнодушным видом пожал плечами.       - Иногда бывает любопытно изучать фауну, - презрительно бросил он. – Гопоту и её привычки.       Андрей лишь спокойно улыбнулся в ответ. Он понял: чернявый мажорчик повёлся.       Так и оказалось. Элик продолжал обмениваться колкостями с Андреем, но их пикировка становилась как будто всё менее острой, взаимные колкости всё больше превращались в безобидные шутки.       Все это сопровождалось возлияниями. Бутылка виски быстро опустела, на столе как по мановению волшебной палочки появилась новая.       Андрея несло. Парень чувствовал лихость, злость и... банальное желание трахнуть кого-нибудь. Но только не Пашечку. А вот этот черноволосый красавец Элик, чей взгляд становится все более маслянистым, как раз подойдет. На раз. Не больше.       Между тем Элик, опьянев, утратил свое высокомерие. Он болтал без умолку, нес ничего не значащую ахинею, а Андрей угукал, поддакивал, хмыкал. Большего и не требовалось, Элик трепался за троих. Паша сидел с вымученной улыбкой. Было видно, что для него происходящее является пыткой, что он оказался совершенно не готов к финту, который выкинул Андрей, откровенно клеивший Элика. Пили, впрочем, все трое. И стремительно пьянели.       Андрей демонстративно игнорировал Пашу, что было совсем нетрудно, поскольку тот молчал и нервно курил одну за другой тонкие дамские сигаретки.       - Пашуууль, - протянул Элик. - Ну вредно же! И зубки пожелтеть могут!       Паша лишь нервно дернулся и снова улыбнулся.       - Ой, ну что мне с тобой делать, - томно вздохнул Элик. - Андрей! Ну, поговорите уже с ним, а? Вы посмотрите, от него же бледная тень осталась! Не будьте так жестоки, а?       Элик говорил это в тот самый момент, когда его коленка уже вовсю прижималась к колену Андрея, а сам он позволял руке Андрея по-хозяйски гладить свою затянутую в узкие джинсы стройную ногу.       - Мир жесток, и я тоже, - ухмыльнулся Андрей, у которого в голове уже весело и зло шумело.       - Слова настоящего мужчины, - многозначительно поднял бровь Элик.       Он посмотрел на Андрея, словно говоря: «Я уже готов. А ты?» Обычно Андрея выводили из себя манерные педики. Но сейчас он чувствовал азарт. Хотелось показать и Пашечке, и себе... да всем! Что именно показать? Да хер показать! Хотя бы. Чтоб знали. Вот.       Между тем опьяневший Элик окончательно перестал обращать внимание на Пашу и его страдания и уже откровенно прижимался к Андрею, а тот с хозяйским видом положил руку ему на плечо. Пашечка же с мазохистским упорством наблюдал за происходящим все с той же застывшей вымученной улыбкой. Затем он неожиданно налил себе полный стакан виски до краев - только себе - и заглотнул. Поперхнулся, янтарные брызги полетели изо рта.       - Фиии, Павел, - скривил губы Элик. - Вы еще и алкаш. Андрей, пригласите же меня на танец. Я не могу сидеть рядом с этим ужасным алкашом.       Андрей встал и галантно подал руку Элику, который уже нетвердо держался на ногах. Откровенно говоря, Андрею самому было тяжело смотреть на страдания Паши, сидевшего с трагическим видом прекрасного принца, преданного верными слугами и готовящегося красиво и благородно умереть.       Обхватив Элика за туго обтянутую задницу, Андрей поволок его на танцпол, где уже стоял дым коромыслом. Вообще-то, музон был не для медленного танца, но это уже не имело значения. Андрей и Элик кружились, обнявшись, словно это был самый медленный танец всех времен и народов, а их губы уже слились в пьяном поцелуе... И всё-таки Паша не шел из затуманенного алкоголем сознания Андрея. Андрей ведь не был садистом. Он хотел лишь отшить надоедливого милашку, а если и поступал жестоко, то лишь потому, что милашка упорно отказывался отшиваться. Андрей надеялся, что когда они с томным, пьяным Эликом вернутся к столику, Паши там уже не будет.       И действительно, Паши за столиком уже не было. Он подсел за столик к Вадьке и Мишке, причем на то самое место, которое прежде занимал Андрей! Вадька откровенно заигрывал с Пашей, Мишка, похоже, тоже. Андрей почувствовал облегчение. Сейчас ему действительно стало хорошо.       И тут к нему прижалась гладкая, горячая щека Элика.       - Поехали ко мне, а? – прошептал он. - Ммм? Хочу, чтоб ты меня... Чтоб ты... Ммм?       - А поехали, - прищурившись, произнес Андрей.       Оставаться здесь уже не хотелось. Где-то на периферии сознания пронеслась мысль о том, что теперь нарисовавшееся было новое место работы ему точно не светит. Разобиженный Пашечка точно все обнулит. Да и хер с ним! Андрей все равно устроится. Все равно... Но это всё завтра.       Элик уже тащил его за собой к выходу за руку, словно большого ребенка. Андрей подумал, что со стороны это выглядит смешно, и прыснул.       - Что смешшшшного? – прошипел пьяный красавчик.       - Да так… Такси возьмем? - неуверенно спросил Андрей, вспомнив, что денег-то у него с гулькин хрен.       - Какое ещё таакси? - протянул Элик. - Я что, быыыдло, в этом вонючем желтом ящике париться? У меня машшшина.       - Ты охренел за руль садиться? - Андрей был пьян, но соображалку не терял.       - За рулллиоомм сидит мой шофффффиор, - заплетающим языком, но с невероятно высокомерным видом объявил Элик. ***       Конечно, я понимаю, они оба нажрались – и Андрей, и Элик. Но всё равно. Всё равно! И да, инициативу проявил именно Андрей. Он Элика поволок танцевать. Ясно, что назло мне. Мне! Я остался один за столиком. Господи, как же мне плохо стало! Не физически. Я себя чувствовал посмешищем. Брошенным щенком. Ничтожеством.       А из-за соседнего столика на меня пялились друзья Андрея – Вадик и Миша. И я подсел к ним. Нагло. Мне хотелось показать Андрею, что на нём свет клином не сошёлся! Хотя, кому я вру? Сошёлся свет клином. Ещё как! На нём. Для меня. Мне нужен Андрей! Именно он! А я принялся улыбаться и нести какую-то околесицу этим двоим… Вадику и Мише. Они что-то несли мне в ответ. Чушь всякую. О том, о сем. И ни о чем. Неожиданно Вадик положил свою лапищу мне на руку и принялся благодарить за то, что я помог найти новое место работы для Андрея. Он говорил, какой Андрей классный, как ему трудно сейчас… - А мне?? Мне не трудно?? – эти слова вырвались у меня сами собой, потому что краем глаза я всё время следил за Андреем и Эликом и видел, как Андрей его обнимает в танце, и от этого мне становилось всё более тошно. Сидевший рядом Миша хмыкнул. Мол, всем бы твои проблемы, мальчик! А Вадик сказал: - Всем трудно, Паш. Каждому по-своему. Но Андрею сейчас особенно трудно. - Я же… я ему только добра хочу! Он мне нравится! – мой голос дрожал, я готов был заплакать от обиды. - Легко делать добро тем, кто тебя любит. И какая вам в том награда, так еще Иисус Христос говорил. Помнишь? «А Я говорю вам: любите врагов ваших, благословляйте проклинающих вас, благотворите ненавидящим вас и молитесь за обижающих вас и гонящих вас», - с многозначительным видом произнес Вадик. - Евангелие от Матфея, Нагорная проповедь. Да, вот уж никогда не знаешь, что услышишь в гей-клубе по пьяни. Цитата из Евангелия! Я уставился на Вадика. Наверное, вид у меня был комичный и глупый, потому что он прыснул и сжал мою руку. Я хотел ее отобрать, но не стал. - А какой смысл делать добро тем, кто тебя не любит? Вот какой? – спросил я из упрямства. - Например, чтобы тебя тоже полюбили. Пусть и не те, кого ты любишь, - произнес Вадик, продолжая держать мою руку. Я улыбался, хотя мне хотелось расплакаться. От обиды. Хотя на кого обижаться-то? Только на себя, жалкого придурка. Кажется, мне подлили еще. И я выпил. Потом ещё. И я опять выпил. Эти два парня – Вадик и Мишка – снова что-то мне говорили, а я отвечал. Мишка – крупный, светловолосый парень – положил руку мне на плечо. Я вздрогнул от неожиданности. А Вадик недовольно засопел. - Ты как, в порядке? – спросил Мишка. - Ничего, всё нормально, - быстро ответил я. - Тройник? - А? – я захлопал глазами. - Замутим тройничок? - Миш, ну зачем? – буркнул Вадик. – Ты ж видишь, Паша напился, утром жалеть все будем… А у меня перехватило дыхание. Никогда в моей жизни не было секса втроем. Мне всегда казалось это… ну, неправильным, что ли. Хотя Элик не раз приглашал меня. Элик… Да, блин! Нет, не так. Да, блять! Да. Да! Втроем. Сейчас. Вот. Налейте мне ещё. Да, парни. Едем ко мне. Нет, ко мне. У меня кровать большая. Там и четверо поместятся. Да, я же золотой мальчик. Ну да… да… Ммм? Ой, Вадь… Щекотно! Нет, какое еще такси? Я шофера сейчас вызову! М-да, мамочке, конечно, доложат, что я сразу двоих приволок в свою квартиру. Ну и что, я уже взрослый. Мне 20 лет. Да хоть троих. Хоть пятерых!! Хай, парни, карета подана. Едем! Да, мерс-500, а вы как думали. Я – золотой мальчик…ик. ***       Андрей и Элик от клуба уехали раньше, на белой "инфинити". Элик, не стесняясь молчаливого шофера, впился Андрею в губы, издавая при этом такие протяжные стоны, как будто готов был отдаться прямо здесь, в машине. Андрей тоже был уже настолько пьян, что его это не смущало.       Элик жил в пафосном элитном доме. В огромном холле дежурила охрана, которая проводила их индифферентными взглядами. Очевидно, здесь привыкли видеть пьяного Элика в сопровождении столь же пьяных парней.       Судя по всему, квартира Элика была роскошной, но Андрей был слишком пьян, чтобы адекватно это оценить. Он понял только, что размеры жилья юного мажора превышали двушку, которую снимал Андрей на пару с Надей, наверное, раза в три. Или в четыре. А может, и в пять.       Они рухнули на гигантский траходром, поспешно сбросили с себя одежду.       - Ммммммм, - протяжно застонал Элик, обвивая руками торс Андрея и щупая его литые мускулы. - Мммм, какой ты... Какой... мммм...       Пальцы юноши то пробегали по телу Андрея словно пальцы пианиста по клавишам, надавливали, сжимали, скручивали... Андрей лежал на спине, даже не проявляя инициативы. Он был слишком пьян, а кроме того, прикосновения Элика были действительно приятными. Андрей чувствовал всё большее возбуждение, правда перед закрытыми глазами почему-то то и дело возникало несчастное лицо незадачливого Пашечки.       Элик, хотя и был в дупелину пьян, оказался весьма инициативным. Он соскользнул с траходрома, встал на колени, заставил Андрея сесть и набросился на него, всосав уже стоявший колом член. Андрей застонал. Элик мастерски делал минет. Горячий язык нежно прикасался к чувствительной уретре, заставляя Андрея вздрагивать, ласкал головку, проходил по бороздке. Элик все глубже и глубже забирал член в рот, время от времени целуя и массируя губами яички и крепко сжимая руками мускулистые бедра Андрея.       Андрей стонал, его грудь вздымалась, крепкое тело вздрагивало. Он все глубже погружался в дурман наслаждения, плыл. Он был близок к тому, чтобы кончить, но тут Элик внезапно остановился.       - Трахни меня! - потребовал он.       Андрей с пьяной улыбкой смотрел, как похотливо блестят в темноте белки глаз Элика. Трахнуть... Да запросто!       - Вставай раком! – бросил он Элику.       - Ммм... я хочу на спинке! – капризно заявил Элик.       - Раком, я сказал! Резина? Смазка? Давай! - Хорошо, - внезапно изменившимся и как будто протрезвевшим голосом произнес Элик.       Андрей, конечно, мог бы трахнуть Элика и в той позе, в которой тот хотел. Но ему почему-то не хотелось видеть лицо Элика. Даже в темноте. Что-то такое было в глазах этого парня. Что-то, чему Андрей боялся поддаться. Смазав палец лубрикантом, он осторожно начал вводить его в горячую дырку. Палец вошел легко, Элик даже не охнул. Среагировал только на два пальца, тоненько пискнув.       "Ну, всё не так уж плохо", - криво улыбнулся Андрей, раскатывая по члену презерватив.       Ягодицы Элика на ощупь были вполне упругими. Красавчик выгнул спину, расставил ноги пошире и призывно застонал, задвигав задницей. Андрей, сопя, принялся вводить в него член. И хотя член Андрея был вполне приличных размеров, вошел он в задницу Элика как по маслу. Было ясно, что эта задница видела много членов. Андрей презрительно усмехнулся и шлепнул Элика по ягодице, ввинчиваясь в него все глубже. Элик вскрикнул и стал довольно повизгивать, подмахивая задницей в такт движениям Андрея. Это тонкое повизгивание временами переходило в низкий утробный рев, когда Андрей задевал Элику простату. Андрей вбивался все жестче и жестче и снова перед его мысленным взором стояло лицо несчастного Пашечки, смотревшего на него с обидой и даже отчаянием. И оттого Андрей драл Элика всё нещаднее, грубо обхватив его за ребра. А тот орал - не от боли, а от удовольствия, издавая вопли:       - А-а! Уйяаа! Уйяааа!       Наконец, Андрей кончил и тяжело навалился на Элика, вдавив того в кровать. Элик еще не кончал, но Андрею было плевать. Ему сейчас вообще на все было плевать. После секса он чувствовал нечто среднее между умиротворением и холодным равнодушием.       - Можно? Я тебе в рот? - вопросил Элик с неожиданной робостью, которую трудно было в нём заподозрить.       - Нельзя, - буркнул Андрей.       В жизни он всего несколько раз делал минет, и это ему не нравилось.       Элик затих. А потом вдруг снова робко спросил:       - Ну, тогда можно я на тебя кончу?       - Это можно, - вяло сказал Андрей, закладывая руки за голову.       Элик живо уселся ему на бедра и принялся отчаянно дрочить. Его губы надулись, он стал похож на утенка. Временами он вскрикивал:       - Уй, какой ты! Какой ты, бля! Какой! Ооооо!       Какой именно - не уточнялось, но было понятно: крутой, сексуальный, охрененный и проч. Андрею эти эротические комплименты были до фени. Наконец, на лицо и на грудь ему упали тяжелые белые капли. И тут же на него навалился Элик, принявшийся слизывать свою сперму...       Андрей подумал, что надо бы в ванную. Но вместо этого они принялись пить что-то прямо из горла. Кажется, это был вискарь. Потом Андрей снова трахал Элика, причем на сей раз в именно в той позе, в какой тому хотелось: Элик лежал на спине, закинув ноги на плечи Андрею. И смотрел, смотрел на Андрея… Потом они опять пили, прямо в постели. Потом Андрей трахал Элика на боку. Потом они снова пили... Потом...                                                             ***       Во что я вляпался? Зачем?.. Хочется спрятаться. От себя самого... Со мной в постели - в моей постели! - два парня. Крепких, сильных. Такие, какие мне нравятся. Вадька - мускулистый шатен. Мишка - блондин. Не такой мускулистый как Вадька, с чуть наметившимся брюшком, но сексуальный. И оба они хотят меня. Меня!       Блин, да сколько раз я мечтал именно об этом! Чтобы со мной были сразу два сильных самца, которые хотели бы меня, тискали, драли мое изящное тельце, а я бы стонал, эротично извивался, весь такой нежный, красивый, сексуальный... И вот оно! Вот! Почему тогда мне хочется спрятаться? Потому что секс втроем всегда казался мне развратом, и даже настырный Элик не мог меня развести на это? Ой, я умоляю. На самом деле, Пашечка, всё у тебя бывает наплывами. То можешь месяцами из себя целку строить, витать в облаках, грезить Ренессансом, Данте, Ронсаром... А потом неделями не вылезать из клубешников, флиртовать... Но даже в эти периоды у тебя секса бывает не так чтобы много. Больше флиртуешь, глазки строишь, а потом отшиваешь. А если и ложишься с парнем в постель, то на один-два раза. Парни быстро тебе надоедают. Словно пытаешься открыть что-то новое, а... ничего не открывается. Секс бывает сладким. Но не таким сладким как в мечтах. Оргазм... оргазм он и есть оргазм, но не такой сильный, как если ты воображаешь что-то и дрочишь себе. А после оргазма - неизменная опустошенность внутри. Желание поскорее расстаться с парнем, который только что тебя ласкал, овладевал тобой... Остаться одному. Уйти в грёзы о Ренессансе... И о прекрасном принце - том единственным, который...       И что? С чего я взял, что Андрей - тот самый принц? Вдруг, Андрей окажется таким же, как другие? Интересным лишь до момента оргазма, а потом... Нет-нет, не надо думать, иначе можно просто свихнуться от безнадеги. Я как будто ныряю в пространство между двух парней, я хочу укрыться в этом пространстве, укрыться от себя самого, от осознания того, что погоня за мечтой привела лишь к падению... Стоп. Не думать. Не думать. Просто насладиться сексом. Сразу с двумя парнями, которые уже готовы тебя трахать. Уже трахают. Наслаждайся. Наслаждайся, идиот!       Член у Вадика большой. Очень большой. Я задыхаюсь. Кашляю. Сзади боль. В меня входит Миша. Блин, больно. Неудобно. Я закашливаюсь, в глазах слезы. Это он вот такой, секс втроем??? Блииин...       Спокойно. Спокойно. Наслаждайся. Тебя трахают сразу два парня. Сильных, крепких. Потому что ты молодой. Красивый. Сексуальный. Ты богатый, ты крутой, наконец! Осознай! Тащись от себя! Тебя же хотят, от тебя прутся! И ты тащись от себя, такого невероятного! Давай, давай! Больно! Наслаждайся!       Я сосу член, я раздвигаю ноги... Теперь хорошо. Правда, хорошо. Руки Мишки ласкают мои бедра, его член проникает всё глубже. Вадик долбится уже не так сильно, а я старательно работаю языком, губами... Работаю. Вот именно что работаю. Это напоминает мне работу, словно я... Так, хватит. Хватит.       А Андрей? Он ведь сейчас с... Эликом, да? ***       Андрей проснулся и долго не мог понять, где находится. Огромная роскошная кровать. Спальня невероятных размеров. С зеркальным потолком, дизайнерскими светильниками и прочими прибабахами. Рядом с постели сопит кто-то... А кто, собственно? Ах, точно, Элик... И он, и Андрей – оба в засохшей сперме. И башка, башка просто трещит! Доигрались мальчики.       Андрей откинулся на подушку. Спешить было некуда. Приёмные часы в больнице вечером. Смена в супермаркете - ночью... Рядом зашевелился Элик. На самом деле тело у парня было очень даже ничего. По всему видно, что посещает не только косметические салоны, но и фитнес-зал. Ну что, вот и провел ночь с мажором в крутой хате... Ничего так. Только перебухал, конечно. Башка трещит. Опохмелиться точно не помешает. Андрей пошарил взглядом. На прикроватной тумбочке стояла наполовину опустошенная бутыль "Курвуазье". Андрей жадно присосался к горлышку, как заправский алкаш.       - И мне, сестра, и мне, - послышался рядом стон умирающего.       Дрожащая рука Элика потянулась к бутылке. Мажор жадно высосал то, что не допил Андрей.       - Ух, кажется, жизнь налаживается, - томно произнес Элик, откидываясь на подушку. - Ну что, мой конь ретивый, утренний секс ведь, говорят, самый сладкий, да?       В этот момент Элик был воплощением похоти и наглости. В нем не было ничего того странного, что Андрей заметил минувшей ночью. Да и заметил ли он что-нибудь? Просто почудилось спьяну, эка невидаль!       А ненасытный Элик уже лез к Андрею, на которого опохмел тоже подействовал благотворно, их пахнущие коньяком губы слились, мутные красные глаза - закрылись. Андрей прижимал к себе горячее молодое тело, пахшее перегаром, алкоголем, потом, спермой, и понимал, что сам пахнет так же. Но эта грязь (а вообще-то Андрей был весьма чистоплотен) сейчас его только заводила. И ему хотелось глубже зарыться в эту грязь. Спрятаться в ней от себя самого.       Поэтому Андрей накинулся на Элика, на ребрах которого после ночного бурного секса уже красовались синяки от крепких пальцев Андрея. Но Элик требовал еще и еще секса. Они выжрали еще бутылку... нет, две, а потом и еще. Снова были пьяными в хлам, снова трахались: на кровати, на ковре, в кресле, в ванной...       Андрей понимал, что сорвался, что полетели к чертям все его принципы, все табу, что он меньше чем за сутки превратился в животное, в самца, в свинью... Он чувствовал вину и перед Надей, которая ждала его в больнице. И перед Пашечкой, будь он неладен. Он чувствовал вину и перед самим собой. И это заставляло его входить в штопор все глубже и глубже...                                                                   ***       Утро... Ой, как же голова болит! Блин, а чьи это ноги волосатые?.. Не мои. Точно не мои. А! Аааа... Блин, да. Это же Вадька. А Мишка? Вроде... Ах, я ж его рано утром проводил. Он на работу пошел. Ну да. Интересно, как он будет работать с такого бодунища? У меня вот голова просто разламывается. Никогда ещё так не упивался. Да ещё чтоб отдаваться сразу двоим... Ой, блин-блин, болит-болит! Попка болит! Сначала меня Мишка сзади оприходовал. Потом они с Вадькой поменялись. У кого из них член был больше? Не помню уже. Да и какая разница? А потом... Потом мы выпили бренди, кажется. Да, бренди, ведь вискарь я дома не держу - не люблю. А потом пошел разврат. Вадька встал раком. Мишка долбил его в зад. А у меня Вадька отсасывал. Ммм, это было приятно. Вадик умеет делать минет, не то что я, сразу кашляю, потею, становлюсь красным как рак...       Ну что, вот и получил ты тройник? Доволен? Вот если честно, то доволен?       Нет. Ни фига я не доволен. Хочется уползти куда-нибудь с кровати, где храпит Вадька. Хоть под кровать. Спрятаться там, чтобы никто не нашел... Потому что мерзко. Тошнит. Не от парней тошнит, от себя тошнит.       Андрей... он сейчас что? Блин. Где-то еще оставалось. Ой, как руки дрожат. Ну, я дожил: бренди прямо из горла сосу. Алкаш юный. А, ладно. Ммм, дремота... Андрей... Андрей... И сквозь дремоту слышу почему-то голос Вадьки: - Дурак ты, Паша… Не там ходишь… Не то ищешь... ***       Тот день Андрей помнил смутно. Все прошло в пьяном и сексуальном угаре. Никогда с ним ещё не случалось ничего подобного. Вроде был звонок от какого-то чела. Который что-то говорил насчет работы, что надо бы куда-то подъехать. Андрей чела послал. Потом сам позвонил в магазин, где у него было ночное дежурство. И тоже всех послал, сказав, что не выйдет сегодня в ночь и вообще не выйдет, "патамуштазаебали". И ещё больше ему захотелось спрятаться от себя, ото всех, от жизни...       И снова надвигалась ночь безумного секса... Элик - всклокоченный, небритый, с воспаленными, мутными глазами - смотрел на Андрея.       - Ммм, я даже не представлял, что ты такой...       - Какой? - лениво спросил Андрей, куря прямо в постели.       - Ну, сначала я ваще не понял, чё Пашка на тебя так запал? Он вроде не склонен к тому, чтобы западать... Разборчивый. Я думал, взбрендило, голову напекло на пляже. Потому что ты... ну да, такой мачо, все дела. Но трахнуться с тобой разок хорошо, да и всё. А это чудо втрескалось в тебя по полной, стало бегать за тобой как моська. Он даже слезы лил, прикинь?       - Кто? Рыбонька?       - А, за Рыбоньку отдельные слезы были. Он же не выносит, когда его Рыбонькой зовут. А от тебя такое услышать для него... Бляяяя, - протянул Элик. - Прикинь, он вот тут у меня на плече рыдал. Вопил, что любит тебя, а ты его динамишь типа.       - Да больной он на всю голову, - буркнул Андрей.       - Ну, то что больной - это можешь мне не рассказывать, я его уже хренову тучу лет знаю. Но у Пашечки чуйка есть, - Элик тоже выпустил изо рта тонкую струйку дыма. - Он не со всяким пойдет. Но уж с кем пойдет, значит, тот – товар что надо.       - Откуда ты знаешь? - хмыкнул Андрей. - Проверял, что ли?       - А то! И не раз. Пашечка закрутит с кем-нибудь, а я тут как тут. Ну, а я же лучше, чем он, я же сексуааальнее, да? - Элик стрельнул мутными, красными глазками в Андрея. - Ну, короче, незаметно перетаскивал этих из пашечкиной постельки на свой траходром. На вот этот самый, дааа. И ты знааешь, - Элик снова выпустил тонкую струйку, - знааааешь, это и впрямь были лучшие, что у меня были. С одним я даже три недели вместе прожил. Это для меня рекорд.       - Я на рекорд не претендую, - пьяно ухмыльнулся Андрей. - Ну чё, еще ночь, и разбежимся, да и всё.       - Нет! - неожиданно резко сказал Элик, обхватил Андрея за шею и привлек к себе. - Нет, мой конь ретивый. Я тебя не отпущу. Не знаю уж как, но не отпущу.       - Что, неужели я прям такой вот ёбарь крутой? - усмехнулся Андрей. - Не верю.       - Зря не веришь. Есть в тебе что-то. Не знаю даже как сказать. Надежность что ли. Знаешь, пидараски, даже брутальные, они же гнилые насквозь. А вот ты - неееет, - задумчиво протянул Элик. - Ты - надежный. И аппарат у тебя надежный.       В последнем пункте Элик точно был прав. Потому что у Андрея снова стоял. Элик резво вскочил на него и лихо насадился, благо за сутки отчаянного траха для его задницы это никаких проблем уже не составляло.       - Не. От. Пу. Щу. Не! От! Пу! Щу! - твердил он в такт своим движениям. Андрей смотрел на него. Да, Элик был красивым мальчиком, даже сейчас, после суток беспробудного пьянства. Карие глаза, оливковая кожа, стройное, изящное тело… От него несло деньгами, сладкой жизнью, сексом, развратом. И пусть такие были вовсе не во вкусе Андрея, но за сутки, проведенные в постели среди алкогольных рек и безудержного траха, Андрею стало казаться, что знает он Элика давным-давно. Нет, он не планировал никаких отношений с этим парнем. Просто с ним сейчас было хорошо.       Но засыпая - Андрей уже и сам не знал, который час - он думал о том, что за этот день потерял даже временную работу, упустил перспективу устроиться в хорошее место... Сделал больно ни в чем не повинному Пашечке... Не навестил Надю. Ну и оскотинился в собственных глазах. Элик был демоном, наваждением… Всё было херово. Завтра Андрей снова заползет во тьму, которая заполнила его жизнь. Завтра снова безнадега. И никакого просвета.       А завтра Андрея разбудил телефонный звонок. С номера, с которого ему уже звонили.