...пару лет назад...
Высокие потолки и необработанные кирпичные стены выдавали промышленную историю этого здания. Не смотря на масштабы помещения, теперь это новомодная кофейня… ну, судя по количеству фрилансеров с лэптопами на квадратный метр. В воздухе эхом раздаётся песня с нового альбома Vince Staples, которую периодически перебивает шум работающей кофемашины. — Морковные пакнкейки! — вскрикнул высокий парень-бариста, переворачивая козырёк своей кепки назад. Его лицо показалось Астрид ужасно знакомым... Но где ещё она могла его видеть? На кирпичных стенах висели плакаты Bauhaus в аккуратных чёрных рамах. А в углу, возле забросанной куртками и пальто вешалки, виднелся на контрасте одинокий жёлтый зонт, с которого медленно стекала вода. Интересно, кто этот счастливчик, обладающий метеопрогнозной интуицией? Ведь телефон Астрид целый день показывал «ясно», но её забрызганное дождем пальто и продрогшие от холода руки с этим точно были не согласны. — Так вы с Йоргенсоном переспали? — тонкие линии черных бровей Хезер взлетели практически до середины лба. — Так скоро? — Боги, ты что мне тут, нотации будешь читать? — Астрид неловко заправила за ухо прядь выбившихся волос, чувствуя себя максимально неуютно под пристально-осуждающим взглядом подруги. Она уже тысячу раз пожалела, что согласилась с ней на игру в «Правду или действие»! Вереск была ходячим сборником нравоучений. А юная Хофферсон время от времени забывала о наставлениях отца держать свой длинный язык за зубами. — Ладно-ладно. И каково это, превратиться в того, кем боялся стать? — рассмеялась Хезер. — Да, у Богов и впрямь странное чувство юмора! Он же твой друг детства, а отношения... — Локи! Это просто секс, — закатила глаза та. — Ничего серьезного. Хотя, кому я рассказываю? Ты же у нас непорочная святая дева. — В последнее время девушки не церемонились в выборе слов и били друг друга по больному. — Эй! Я вообще-то жду подходящего момента! — ощетинилась Вереск. — И вообще, я бы хотела, чтобы первый раз был с кем-то важным... — С кем, например? Ты же ненавидишь знакомиться с парнями! — Хезер сжала челюсти. Одна за другой перед глазами замелькали воспоминания, когда Хофферсон буквально вырывала из её рук потенциальных ухажеров. — И чья же это вина? Ты всегда перетягиваешь одеяло на себя! Помнится, Тэдди тогда подходил ко мне, но ты буквально увела его из-под носа... — да, история о том, как капитан команды по плаванию мило заигрывал с Хезер у её шкафчика вполне могла перерасти вот что-то большее... Если бы не Хофферсон. — Боги, сколько можно напоминать мне об этом Тедди, — Астрид устало потерла переносицу и сделала глоток слегка остывшего латте. Воспоминания о бывшем парне были не из приятных. — Мы оба были в спортивной команде, мне нужно было уточнить даты городских соревнований... — Вереск угрюмо размешивала сахар в чае. Лязг ложки, бьющейся о керамическое дно, уже начинал давить на виски. — Слушай, Хэз, мы уже проходили это тысячу раз! Не моя вина, что тебя не приняли в команду по чирлидингу. — Хезер была уверена в обратном, но тактично промолчала. — К тому же, ты спокойно можешь попытать удачу в следующем году! — Как же, — хмыкнула та. Чем старше они становились, тем яснее Вереск видела, что в их тандеме было место только для одной примадонны. И помилуй Тор души тех, кто решится посягнуть на её место. Но ведь Астрид не всегда была такой. Улыбчивая, с бойким характером и полная решимости изменить мир... Именно этот образ хорошо запомнился Вереск. Однако Астер Хофферсон хорошо поработал над тем, чтобы от былой улыбчивой девочки не осталось и следа. Лишь тянущее чувство ностальгии и выцветшие полароиды, прикрепленные к резному трюмо, напоминали о светлых временах. — Видишь? У тебя всегда пессимистичный настрой! Тебе просто не хватает уверенности, милая. — Астрид искренне пыталась помочь. Ей было слегка совестно за то, что она систематически подставляла подругу,...
Иккинг, мать его, Хэддок. Астрид было уже невыносимо думать о нём. Хотелось тщательно продезинфицировать свой мозг, лишь бы навсегда забыть это имя. Она припарковалась у свободной колонки и вышла из машины. Резкий запах бензина и дождевой сырости заставил девушку поморщиться. Непрошеное воспоминание всё ещё резонировало где-то в районе груди. Хеддок был хорошим другом Дагура, старшего брата Хезер, и знакомство с ней не заставило бы долго ждать, но... Астрид казалось, что именно она поспособствовала их сближению. Вновь самолично испортила себе жизнь. Не то чтобы она сильно скучала по дружбе с Вереск, но... Она была её константой. Её подругой. Хэддок отнял у неё всё, вплоть до этой хрупкой иллюзии постоянства. Наверное, дело было в его предельной искренности — по необъяснимой для неё причине люди тянулись к нему. Это так бесило! Все у него было так складно, так хорошо... Не бывает в жизни так! Должен же быть какой-то подвох. Идеальных людей не существует — некоторые просто чуть лучше прячут свои секреты... «Как же хочется курить» — Астрид резко отстегнула заправочный пистолет и вставила его в люк своего спортивного кабриолета. Мысли суматошно копошились в усталой голове. «А вдруг... Вдруг он воспользуется ситуацией в свою пользу?» — по спине прошёл холодок недоброго предчувствия. Отношения между президентом и его заместителем в последний год были слегка натянутыми. Не такими плохими, как год назад, но... ситуацию ухудшал пресловутый грант на учебу в престижном европейском вузе — его по традиции выдавали лучшему выпускнику школы. У каждого из лидеров были свои причины идти до конца — будь то отсутствие финансовой поддержки, или же оправдание отцовских ожиданий, но никто не собирался давать слабину. Астрид и Иккинг шли ноздря в ноздрю, но все мог испортить один неверный шаг... «Боги, нет! Это же идеальная возможность избавиться от меня, — рассудила та, ведь точно так и поступила бы на его месте. Поспособствовала бы его отчислению». На кассе заправки на глаза Хофферсон попалась дешевая коробка конфет. Идея возникла практически мгновенно. Преисполненная решимости повернуть ситуацию в свою пользу, она села в машину.***
Чем дальше Хезер шла по лабиринтообразному коридору больницы, тем неспокойнее ей становилось. Локи, медсестра дважды налила ей успокоительное, но влажные от тревоги руки продолжало сводить дрожью. — Иккинг! — она хотела бесшумно прошмыгнуть в его палату, но как только девушка увидела бледное лицо парня... Склизкое щупальце страха обвилось вокруг её ребер. — В-е-ереск! — устало улыбнулся тот. Хезер не сводила с того застекленевших от ужаса глаз. — Неужели всё так плохо? — с перевязанной головой, бледный, одетый в голубую больничную пижаму и лежащий с закрытыми глазами, он походил на прекрасную, застывшую во времени мраморную статую. Лишь яркие пятна веснушек, хаотично разбросанных по лицу, выбивались из общей картины. Боги, даже сейчас он был таким красивым... — Хэддок, Локи бы тебя побрал! — не в состоянии более сдерживать свои чувства, она бросилась в его объятия. В нос ударил едкий запах спирта и медикаментов. На глазах у девушки проступили слезы. Последние двенадцать часов его объятия были единственным, о чём она мечтала. Сегодня главный страх Хезер едва не воплотился в жизнь. Она едва не потеряла Иккинга... Но, если вдуматься, а кем он вообще был для неё? Тем временем, на душе у парня скребли кошки. В последние месяцы, после поступления Дагура в колледж, их общение с Хезер окончательно сошло на нет. Ко всему прочему, куча "президентских" обязанностей, грядущие научные проекты, интервью и стажировки окончательно лишили его свободного времени. Хэддок тонул в рутине и стремительно отдалялся от... своей единственной лучшей подруги. — Ау, Хэз! Аккуратнее! — простонал тот, но девушка не думала ослаблять хватку. Парень усмехнулся и неловко приобнял Вереск в ответ. — Надо же, а нужно было всего-лишь попасть в больницу и сразу столько внимания... — Заткнись! — знакомый, почти что домашний запах её конфетных духов окутал Иккинга сладкой негой. — Боги, было столько крови и врачи... они столько о тебе наговорили и... — Да ладно тебе, пару швов наложили и дело с концом, — он вновь одарил подругу своей кривой ухмылкой, отчего сердце девушки предательски сжалось. — Видно, большую шумиху подняли... — Ещё бы! Боги, видел бы ты лицо директора... — она умолкла. В веренице эклектичных воспоминаний о прошедшем вечере всплыло самое важное. — Слушай, так получилось... — Кого-то отчисляют? — выражение лица Хэз не предвещало ничего хорошего. — Да, но... — Дай мне свой телефон, — Вереск восхищало то, с какой скоростью Хэддок входил в образ рассудительного лидера. Даже с пробитым черепом он сохранял самообладание и ясность мыслей...