Антиподы

Иккинг задумчиво выдыхал сигаретный дым, сидя у открытого окна своей комнаты. Порывы ноябрьского ветра больно покусывали кожу парня, но он был слишком далеко, чтобы заметить окруживший его холод. Мальборо. Она их любила. «Её руки всегда пахнут Мальборо» — заметил тот и со вздохом провёл по волосам. Ладонь непривычно защекотал мягкий ворс коротко подстриженной копны. Рана на затылке тут же заныла. Ну вот опять. Он хотел хотя бы на минуту абстрагироваться от событий прошедшей недели, хотя бы минуту не думать о Ней. Ему было уже физически больно от гнетущего присутствия этой бедовой блондинки, но, видят Боги, она слишком прочно обосновалась в его голове. «Вы можете любить. Вы можете ненавидеть Хофферсон. Но не будет в школе Берк ни одного человека, кто был бы к ней равнодушен» — вторились слова главного философа школы, Зака Торстона, будь он неладен. Но Иккинг уже точно не мог определить, к какому типу относился. Ещё два года назад парень с уверенностью заявлял, что ненавидел Хофферсон, со всеми её ужимками, едкими шутками и насмешками в его сторону. Но время шло, и, по мере взросления, их некогда открытое противостояние сходило на нет, перепалки случались реже, пока вовсе не стали редкостью. Тем не менее, осадок от былой вражды прочертил чёткую грань в их отношениях. «Всегда будут Иккинг и Астрид» — с умным видом заявлял Зак, когда их пинг-понг колкостями становился наиболее едким. Он намекал на то, что, даже после выпуска места двух противоборствующих глав школы займут другие студенты, которые по-прежнему будут конкурировать и удивлять окружающих словарным запасом самых изощренных оскорблений. Но одна история не давала ему покоя. История, которая была давно похоронена в стенах древней школы. История о том, как, Хель бы её побрал, Астрид Хофферсон буквально спасла его. Проявила к нему сострадание, о чем, конечно же, либо благополучно забыла, либо не считала нужным вспоминать. Но Иккинг хорошо помнил тот день и уже много лет ломал голову — что же заставило её так поступить? Почему она помогла ему? Неужели под толстокожей маской стервы скрывалось живое, бьющееся сердце, не лишенное человеческого сострадания? Да нет, бред какой-то. Иккинг усмехнулся. Как бы то ни было, Астрид недолюбливала его. Уже не так явно как прежде, но неприязнь в отношении к президенту школы сквозила в каждом её взгляде, слове или действии. А он готов был совершить лоботомию, лишь бы избавиться от бесконечного потока мыслей о ней. Настойчивый звонок в дверь вывел его из размышлений. Парень тут же выбросил сигарету в окно и закинул в рот несколько мятных конфет в полной уверенности, что по ту сторону двери стоит его отец. К счастью, комната была предусмотрительно хорошо проветрена. — Астрид? — сердце парня ушло в пятки, когда тот отворил дверь. Иккинг по своему обыкновению любил расхаживать дома с голым торсом и в одних только серых спортивных штанах... — Хэддок? — девушка застыла как вкопанная, переводя взгляд то на непривычный баз-кат в стиле милитари, украшавший его голову, то на оголённый торс парня. — На улице вроде не лето, — она откашлялась и бросила ещё один заинтересованный но не лишенный высокомерия взгляд на тело Хэддока — оно не было таким худощавым, каким ей казалось раньше. «Всё ещё рыбья кость» — напомнила самой себе Хофферсон. Привычное раздражение к его хоть и не такой уж неказистой натуре вновь заполонило её сознание. Это Иккинг, мать его, Хэддок. Он физически не может быть привлекателен. — Могу пройти? — Не дожидаясь ответа, она зашла внутрь, пытаясь придать своим движениям как можно более непринужденный вид. Столь непривычный образ парня сильно смутил её. Короткая стрижка отразилась в памяти болезненным уколом совести, а нездоровый интерес к его торсу растекся хлёсткой неприязнью к самой себе где-то в районе груди. — Да, конечно, проходи, — щёки парня залились краской, которая пятнами начала растекаться по веснушчатой шее и груди. «Боги, как же не вовремя». Что вообще она забыла в этой части города? Он жил практически в противоположной стороне от особняка Хофферсонов, в отдаленном спальном районе, и у неё практически не было других причин находиться здесь… «Ей все равно на тебя, прими это как факт» — ехидно вторил внутренний голос. — Так что же нужно её величеству? — Иккинг суматошно искал глазами хоть какой-то клочок одежды, который бы смог прикрыть его наготу. Схватив удачно попавшуюся футболку, одиноко лежащую на спинке дивана, он быстро натянул ее на покрасневшее тело, которое Астрид уже начала изучать с неподдельным интересом. — Может, я соскучилась по твоей кислой мине, а? Не подумал об этом? — она вальяжно села на диван, перекинув ногу на ногу. Короткая юбка слегка задралась, и Иккинг машинально отвёл взгляд от её длинных ног. Рефлекс, выработанный за два с лишним года совместного пребывания в тесной каморке школьного совета и беззаветной любви Астрид к мини-юбкам сработал на ура. — Ладно, ближе к делу. Вот твои конспекты с пропущенных лекций, — она протянула ему папку с печатными листами. Иккинг изогнул бровь. — Не уж-то совесть взыграла? — ну вот опять. Колкая фраза больно ударила по самолюбию девушки. Но виду та не подала. — Помилуйте, сударь, совесть делает из людей эгоистов, — Астрид украдкой оглядела помещение. Кабинет. Где же здесь кабинет? — Все ещё не вижу противоречий, — «Старый добрый пинг-понг». — Быть может, это был порыв раскаяния? — Да брось, раскаяние в наше время уже вышло из моды. — Хорошо, считай, что это жест добрый воли! — терпение было на исходе. — То бишь, совесть взыграла? — Астрид покачала головой. «Надоело». — Ладно, как скажешь, — «Она что, согласилась со мной?» — В любом случае, в больнице ты сказал, что я у тебя в долгу. Просто хочу побыстрее распрощаться с лишними обязательствами перед тобой, — на лице возникала наигранная улыбка. Да, девушка понимала, как глупо это выглядит — все предыдущие месяцы избегать общения, а теперь откровенно подлизываться. И в глубине души ей действительно было жаль, что поводом для этого визита также служили далеко не бескорыстные мотивы... «Я подумаю об этом позже» — вздохнула Хофферсон. Сейчас у неё не было сил и времени на гложущее чувство вины перед этим парнем. — А по почте отправить не судьба? — Хэддок с подозрением забрал папку из рук Астрид и пробежал глазами по тексту. Девушка же судорожно поглядывала то на часы, то на просторный холл с несколькими дверьми, то на лестницу, ведущую на второй этаж и гадала — за какой же из дверей скрывалась жизненно важная для неё информация? — Что ж, конспект по техническому моделированию мне очень кстати, — повисло неловкое молчание. Сердцебиение гулко пульсировало в ушах обоих по разным причинам. Хофферсон срочно нужно было придумать веский повод, для того, чтобы задержаться в доме Хэддока. Но тишина давила на виски. «Нет, это глупо. Быть может, в другой раз…» — Было приятно побеседовать... кхм... если больше вам, сударь, ничего от меня не нужно, то я пойду, — Астрид встала, нервно поправляя юбку, и уже было направилась к выходу, как вдруг Хэддок подкинул ей ужасно дурацкий, но идеальный повод: — Так скоро? И даже не останетесь на чай? — промурлыкал тот с толикой сарказма. — Ну, если вы настаиваете... — Астрид невозмутимо приземлилась обратно на диван, чем ввела парня в полное замешательство. — Вообще-то я пошутил, — хмыкнул Иккинг, но по загадочному выражению лица Хофферсон парень понял, что она придумала еще один изощренный повод поиздеваться над ним. — Чай? Серьезно? Хочешь чай? — неуверенно переспросил тот. Да, теперь он точно знал, что у Богов ужасное чувство юмора. — Да, почему бы и нет. Я порядком вымоталась, пока добиралась на такси в такую даль... — Такси? О, Боги, что же вынудило вас пасть так низко? — «Ну и придурок ты, Хэддок». — Машину не хотела морать, — съязвила та. — Что же вы сразу не сказали, что прошли через такие лишения ради меня! Извольте, чай будет наименьшим извинением! — Иккинг нарочито поклонился и жестом указал на кухню. — Однако, если вы хотите ускорить срок исправительных работ, назначенных вам Полом, то тут я, увы, бессилен, — Хэддок попал в самое больное место. Улыбка тут же сошла с её лица. Она ненавидела, когда люди делали вид, будто знали, что творится у неё в душе. — В этом мне уж точно не нужна твоя помощь, — Астрид молниеносно преодолела расстояние между ними, заставив парня попятиться. Её взгляд прожигал холодной сталью. То, с какой интонацией он разговаривал и как смотрел на неё в тот момент — будто знал её, будто видел её насквозь, больно укололо самолюбие девушки. — Честно, я просто пыталась быть дружелюбной, но ты, — тонкий аромат её мускусных духов вонзился в сознание парня. Загипнотизированный сладостью её парфюма, на пару-тройку секунд Хэддок забыл как дышать. «Хель побери, да что со мной творится?» — Ты, как обычно, все портишь, — в реальность его вернуло мимолетное прикосновение — Астрид ткнула в его солнечное сплетение, спровоцировав колкий приступ дрожи по всему телу. Иккинг уже было открыл рот, чтобы отбросить очередную саркастичную фразу, но она резко вскинула руку, призывая того повременить с ответом. — Погоди, дай мне договорить! — девушка тяжело вздохнула и закрыла глаза, в попытке совладать с подступившими эмоциями, пока тот пытался унять предательски громкий гул сердца. Она выбивала из его легких весь воздух, стоило им оказаться на расстоянии вытянутой руки. Он выводил её из себя за долю секунды, стоило ему только открыть рот. — Я... — Астрид опустила руку и наконец взглянула на парня. Шторм бушевал в глубоких водах океана. Но в следующий же миг на её лице застыла дежурная полуулыбка. И вот перед ним привычная Астрид. Непроницаемая. Холодная. — Я просто хочу оставить нашу вражду в прошлом и последние пол года доучиться в относительном спокойствии... Да, в этот раз Хофферсон говорила искренне. Она действительно устала от череды бесконечных интриг, сплетен и безосновательных слухов. И, видят Боги, она будет поступать в соответствии со своими словами... после последнего притворства. — Ладно, как скажешь. Но не корми меня пацифистскими сказками. Оставь лучше их директору Полу, — взгляд Астрид полыхал раздражением. — Пусть это будет временным перемирием, — девушка выдохнула и ухмыльнулась. — Естественно! Ты что, думал, я так просто ретируюсь? Не надейтесь на легкую победу, сударь! — Назовем это временной перестановкой сил, — тот протянул ей руку в знак «примирения». Астрид не раздумывая скрепила обещание рукопожатием. Но уже через секунду традиционно вытирала ладонь об одежду, чем вызвала у Хэддока приступ смеха. — Так, какой чай предпочитает её высочество? — С улыбкой промурлыкал президент, направляясь к кухне. — Черный, как её душа, святоша! — Астрид медленно проследовала за ним. В кухне было тепло и пахло свежемолотыми кофейными зёрнами... — Упс, на столько черного чая нет. Есть обычный, Эрл Грей, — Иккинг расстроенно потряс полупустой коробкой перед носом девушки. — Боги, в этой дыре хотя бы есть кофе? И долго ли вообще ждать? Мне нужно успеть домой к коменданскому часу папеньки... — Гриммель. как его любил называть отец Этот персонаж вызывал у Иккинга дрожь в коленях, хотя и его отец сам был не подарок. Прошлогодняя стажировка Хэддока в его компании запомнилась ему надолго... Именно тогда он начал лучше понимать подводные камни характера Астрид. Хоть девушка и не афишировала, через какие трудности она проходила в отношениях с отцом, Иккинг сумел сложить два и два. — Сию минуту, ваше высочество! — Хэддок достал коробку с верхней полки посудника и принялся насыпать содержимое в резную турку. Старомодный и более долгий вариант приготовления, чем в привычной для девушке кофемашине. Астрид запрыгнула на высокий табурет за барной стойкой и обвела взглядом убранство кухни. Уютная деревянная кладка — просто и со вкусом. И в десятки раз дешевле... «Достаток нашей семьи напрямую связан с имиджем, Астрид. И от тебя требовалось лишь поддерживать хорошую репутацию, но ты не справилась даже с этим. Я разочарован в тебе, дочь...» Слова отца всколыхнули в памяти изначальную цель визита. Личное дело. Оно точно хранилось тут.

...несколькими часами ранее...

— На сколько все плохо? — Астрид нервно теребила ручки винтажной Биркин. Сэм засунул руки в карманы лощеных брюк и поджал губы. В привычно расслабленной позе парня читалось напряжение. — Все очень плохо, Ас. У Хэддока старшего заведено дело на нас с тобой, — тишина. «Нет. Нет-нет-нет. Только этого не хватало». — Пока неофициальное, но, говорят, он собирает улики. — То есть, Стоик знает, что я организатор? — прошептала девушка, пытаясь обуздать подступающую панику. Это очень херово. — Нет, об этом он пока не знает, — Йоргенсон огляделся и понизил голос до практически неразличимого шепота. — Но знает, что из-за нас с тобой его сын приложился головой об... — Кто-то проговорился? — Видимо, — Сэм потер переносицу. — В любом случае, пока главные подозреваемые — мы с тобой. — Боги, — Астрид обессиленной прислонилась к стене. Спёртый пыльный запах школы, казалось, въелся в каменную кладку, вызывая фантомные позывы кашля. Весь привычный уклад её жизни катился в Хельхейм со скоростью света. Боги, как одна минута могла загубить целую жизнь? — Кто ещё об этом знает? — Пока никто. Но... — Дело времени, понимаю... — девушка тяжело вздохнула, расправила плечи и вымученно улыбнулась. Нельзя было давать слабину, только не сейчас. — Ладно, Сэм, спасибо за информацию. Я разберусь с этим, обещаю. — Ас, нет! — парень резко сжал её руку. Он хороший знал о её склонности к маниакальному контролю. — Не смей в это лезть, слышишь? Я сказал лишь для того, чтобы мы оба залегли на дно и вели себя максимально прилежно! — Сэм действительно был... напуган. — Прошу, у нас и без того много проблем! Поставили охрану, дежурные на каждом шагу, ежедневные отчеты о посещении уроков... Астрид, если ты сделаешь хоть что-то подозрительное... — Сэм, тише, — она взяла в ладони его лицо и заглянула в грозовые глаза. — Я всё понимаю, можешь на меня рассчитывать… — Ас, пойми, я... — тот вздрогнул от мимолетного прикосновения девушки и слегка смутился. Её холодные руки обжигали щеку Йоргенсона. Он накрыл её скованные дрожью пальцы своими. Сердца обоих больно сжались. — Я могу вылететь из команды. И не видать мне тогда спортивного гранта в колледж. Как и тебе не видать твоего университета... — воспоминание о главной цели жизни дамокловым мечом нависло над её хрупкой фигурой. — Обещаю, Сэм. А сейчас нельзя опоздать на пару, — она потянула того за рукав, возвращая в шумный коридор, пестреющий однотипными синими пиджаками. — Не хочу ещё и в Сноглтог драить классы, — Сэм хмыкнул, но в штормовых глазах бушевали молнии, а по потерянному выражению лица парня было понятно, что он блуждает где-то в недрах сознания. — Сильно от отца досталось? — она слегка потрепала того по руке. Отец Сэма был старомоден в вопросе воспитания детей и решал любые проблемы силовыми методами. Что, естественно, хранилось в большом секрете, ведь человек его статуса должен иметь хороший имидж. Вечное притворство и зацикленность на пресловутом имидже были общими «семейными» проблемами этих двоих. — Он пока в отъезде, — то была ложь, но ложь во благо. Сэм почесал ещё не зажившую руку. — Не беспокойся обо мне, — он перевел на Астрид участливый взгляд. — А ты как сама? — Я не заслуживаю называть себя Хофферсон и порочу весь наш род, — бодро развела руками та. — Хоть бы придумал какие-то новые оскорбления, а то от старых уже тошнит, — поймав на себе испытующий взгляд Йоргенсона, Астрид совсем тихо добавила. — Пока обошлось без рукоприкладства, — Сэм облегченно выдохнул. То снова была ложь, но ложь во благо. Ей не нужно было его сочувствие или сожаление. И все же сердце девушки сдавил спазм: «Ему не всё равно на меня», — мысль разлилась теплым отголоском в левой части груди. «Но не по его ли вине я оказалась в такой ситуации?» По крайней мере, ей хотелось переложить на кого-то ответственность. Хотелось, чтобы дело было только в Сэме и Иккинге. Девушка тяжело вздохнула и зашла в класс за пару секунд до звонка. Во время урока её мозг суматошно перебирал пути решения возникшей проблемы, но в этом уравнении была еще одна переменная — загадочное дело, составленное на них с Сэмом. Да, она дала парню обещание, но... не могла же она сидеть сложа руки, когда на кону поставлена честь её семьи? «Боги, если отец узнает». Нет. Она должна решить эту проблему сама. В этот раз она не станет полагаться на излюбленный план Йоргенсона «тише едешь – дальше будешь». Если у Хэддок старшего были хоть какие-то улики, нужно действовать на опережение. Потому Астрид необходимо было предпринять хоть что-то... и не обязательно уведомлять об этом Сэма Так как же добраться до содержания этого дела? Хэддок младший. Вот решение её уравнения. Но как добраться до его величества? Сам он и под дулом пистолета не расскажет ей нужную информацию... Боги, почему она была такой непредусмотрительной и, как та же Хэзер, не стала играть на два фланга? Будучи другом святоши, добиваться желанного сейчас было бы в разы удобнее! Нужно... нужно как-то втереться ему в доверие. Поступиться приличиями на время, во имя благого дела, разумеется. «Сэм сказал, что дело заведено неофициально, — рассуждала девушка, — значит, как таковой папки с нашим досье не существует... Но ведь что-то должно быть! И, скорее всего, какие-то записи точно хранятся в его кабинете...его кабинете... Точно! Его кабинет, кабинет, в котором он уж хранит какие-то заметки, есть не только в участке, но и у него дома!» — четкая идея возникла в её светлой голове. И... похоже, решением этого уравнения точно служил Хэддок младший.