И?

«Медоеды — бесстрашные животные. Нередки случаи, когда эти небольшие зверьки нападают на львов. Благодаря удивительно сильной иммунной системе медоеды способны справиться со многими ядами. Даже после укуса королевской гадюки (одной из самых ядовитых змей) медоед не умирает, а просто на время засыпает», — читал Гарри. Он всё же нашёл в учебнике главу про любопытных зверей. Среди кенгуру, утконосов, дикобразов и енотов затесались даже ежи, после которых шёл рассказ о медоедах. По правде говоря, Гарри никогда не питал особой любви к этому учебнику, а потому очень удивился такой форме своего стенда. Почему он был как бог из прошлого? С человеческим телом и неестественной головой? Гарри возмущала его форма, более того, он даже был несколько раздосадован. На краю сознания потихоньку умирала надежда получить стенд, подобный Star Platinum. Вряд ли Дадли, увидев Воздушный поток, испугается так же, как испугался бы от стенда Джотаро. Это добавляло грусти. Снова закрытый в чулане, Гарри не спеша делал уроки. Иногда мальчик останавливался, садился поровнее и старался максимально выпрямить спину. Потом он и вовсе встал из-за стола. Странное желание размяться заполнило все мозги. Но где разминаться? В чулане едва хватало места, чтоб просто отодвинуть стул и выползти на кровать. Призадумавшись, он решил просто поднимать на руках учебник. Постепенно к нему добавились ещё книги. За что Дадли зовут Большой Дэ? Он сильный… Вряд ли это поможет Гарри найти друга, но. Но разве у него нет друзей? Гарри остановился. У него же есть Тим. Они с ним гуляли и разговаривали, так, как ещё ни с кем. Если бы у Гарри была приставка, он наверняка позвал бы Тима в гости. А ещё есть мистер Джостар. Он улыбается и всегда предлагает чай. Разве это не друг? От этих мыслей стало неожиданно очень тепло. Гарри закинул учебники назад на стол и прилёг. На губах растеклась улыбка. Впервые за долгое время он не один. И даже ворчания тётушки за стеной не ухудшали его настроение. *** Перед ними снова лежали две фотографии. Они уже потёрлись от многократного использования, но смысла не потеряли. На одной сидел профессор Квиррелл, предположительно, в своём кабинете, на другой принимал красный тюрбан от Дио. — Напомните ещё раз, почему Вы не можете просто сломать ещё камеру и выдать подсказку? — спросил Марио. — Hermit Purple не обладает способностью давать подсказки, — ухмыльнулся Джостар. — Я могу захотеть увидеть кого-то, и он мне его покажет. Могу примерно предсказать, когда кто встречался, и, если угадаю, мы получим фото из прошлого, — он подвинул второе фото. — Я пытался найти время, когда был использован тюрбан, но получил лишь кучу фотографий с вертящимся возле зеркала пацаном. А… ещё есть металлолом, надо? Марио тоже усмехнулся. Выходит, они даже не представляют, с чем имеют дело. Интервью провалилось, а сам Квиррелл не показывает особого желания сотрудничать. Они с Люси переглянулись. Идти в лобовую опасно. В замке что-то произошло. У мистера Куджо явно провалы в памяти, и это точно не работа директора или защитного барьера. — Дамблдор мог бы помочь нам, если с ним правильно сотрудничать, — начал Марио. — Нет, — отрезал Джотаро. — Судя по посыльному, он не сильно этого хочет. — Он же просто спрашивал, зачем мы пробивались в Хогвартс, — заметила Люси. Джотаро махнул на неё рукой и что-то неразборчиво шикнул. Тут их разговор прервался: со стороны двора разнёсся грохот, сменившийся визглявым криком «ты!». Выскочив на улицу вчетвером, они увидели следующее: Петуния Дурсль, их соседка, поднимает помятого Поттера и, ни слова не говоря и не глядя в их сторону, волочит его отсюда. Молча они проводили их взглядом до калитки. — И что… — Смотрите, — Джозеф нагнулся, — тут пись… Агрх! Голову Джостара обволок туман. Он двигался, извивался и пытался пролезть внутрь. — Star Platinum! Стенд со всей силы рванул Джозефа в сторону, отчего туман оторвался, ненадолго затих и испарился. — Это… не письмо, — выдавила Люси. Она успела только достать футляр с палочкой. — Это детская дразнилка. — Детская?! — Джостар откашлялся. — Ну… собачий кайф, все дела, — она чуть виновато взглянула на брата и умолкла. — Ну и игры у вас, конечно… хм. Он снова наклонился к дразнилке, уже не трогая её. «От директора школы чародейства и волшебства «Хогвартс» Альбуса Дамблдора, Шотландия, Хайлендс» значилось на ней. — И как это понимать? Ему никто не ответил. Люси, доставшая наконец палочку, начала колдовать над письмом. Вскоре она его открыла. «Дела школы — мои дела. Прошу не влезать в них. С уважением, директор Дамблдор» — Это писал не директор, — Люси скомкала письмо. — Хотя почерк очень неплохо скопирован, история бумаги говорит об обратном. Кажется, мы кому-то помешали, и этот кто-то боится, что мы обратимся к Дамблдору. — Обманка? — Так и есть, — Марио положил руку на плечо сестры. — Кто-то прекрасно понимает, что вы неместные, иначе бы не послал дразнилку, которую легко отменить тремя словами: «Трики-тики-так». Правда, только тому, кто внутри. — В смысле?! — взревел Джостар. — Это точно детская штуковина?! Ещё в ней и слова говорить, там ж воздуха нет! — На то и кайф… — Марио поймал недовольный взгляд Люси. — Ладно, проехали. Главное… кто-то хочет сделать так, чтоб мы ни в какую не пошли на разговор к директору. — Мы и не собирались, в принципе, — заметил Джотаро. — Ты не собирался, — Джозеф наконец перевёл дух. — Мы в тупике. А если письмо — дело рук Квиррелла? — Нет, — Люси помотала головой. — Тогда бы я узнала его своим стендом… как вы его называете. Но писавший мне неизвестен. Она подожгла комок бумаги и зашла в дом. Остальные последовали за ней. *** — Двадцать, — закончил Гарри. Он снова решил поднимать учебники. Приятное чувство разлилось по телу, довольство заполнило его. Он снова решил попробовать призвать стенд. Недавно у него получилось сделать это, не задумываясь ни о чём… Гарри снова попытался очистить весь свой разум, заполнившись до краёв одним звуком: «Ооо». Он не закрывал глаза, старался даже не моргать. Вдруг это спугнёт стенд? Сначала ему показалось, что глаза просто устали, а потому руки слегка двоились. Но потом от мизинца отодвинулся в сторону другой, точно такой же мизинец, только прозрачный, еле видимый. Гарри попытался подвигать им, но двигался только его собственный. Напрягшись, он стал думать только об одном: «Двинься!». И… может, ему показалось, но Гарри был уверен: воздушный полупрозрачный пальчик немного двинулся вниз, закруглился и, словно дым, завернулся клубком, потеряв свой изначальный вид. Мальчик всё же моргнул: и бестелесное существо пропало. Но всё же. Это была его, Гарри, маленькая победа. Сверху по лестнице раздался осторожный топот. — Эй, — прошипели ему между ступеней, — кузен! Ты заплатишь за то, что мама плачет! Снова топот и тишина.