***
— Разве нам не нужно придумать план? — спросил Моргус у Хильды. Тролли оставили длинный след на земле, накидали камней и сухих хлебных крошек, чтобы люди знали куда им идти. Местами попадались камни, ветки, мёртвые белки и дохлые зайцы. Даже стрелочки были нарисованы на земле, указывающие на пещеру. "ТУДА НАДА", гласила надпись. Похитители страшно переживали за то, что их не найдут и не принесут выкуп. Некоторые говорят, что тролли глупые, хотя Моргус считал, что они скорее мыслят как маленькие дети. Хильда считала, что оба суждения верны. — Мы можем выманить их из пещеры по одному, а затем... — предположил темноволосый юноша. — Ни к чему, — Хильда выпрямилась и вышла из-за дерева. Как всегда уверенная и спокойная, девушка зашагала к пещере. — Они ведь уже ждут нас, а закат через несколько часов. Не хочу, чтобы старик волновался. К тому же у меня масса дел, и тратить время на общение с троллями я не хочу. — Но Хильда! А как же прикрытие? — паренёк выскочил из кустов и подбежал к ведьме. Едва вступив в ученики, Моргус не знал, что его волнует больше. Нахождение рядом с такой прекрасной девушкой или же её беспечность и уверенность во всем. Имея небольшие задатки в магии, он решил учиться у Хильды, ибо в городке не было никого, кто разбирался в этом. Хильда согласилась, ведь иметь своего собственного мальчика на побегушках оказалось очень удобно, что немного расстроило новоиспечённого ученика. Дальше — хуже. Ведьма не обучала его колдовству, но наглядно демонстрировала свои возможности. Моргус видел как выжженная земля покрывается цветами, как реки расступаются надвое перед хозяйкой. Видел огонь, пожирающий целые здания. Смотрел как с десяток молний бьют в одну точку. Уже давно Моргус понял, что Хильда не нуждается в ученике или в помощи. Так, мелочи. Зелья, чай, стирка белья, покупки. Юноша даже не знал, что он чувствует к ней: благоговейный ужас, щенячью верность или лелеет надежду, что однажды ему перепадёт? Однажды он зашёл без стука в её комнату, неся тяжелую корзину с вещами, застав красавицу в нижнем белье. Чёрном, кружевном! Ох, на эту картину Моргус молился по ночам! Груди казались ещё больше, талия такая тонкая и гибкая, бёдра круглые, зад упругий, сочный, а ноги... Ах, эти ноги! Моргус извинился и отвернулся, но Хильда была верна себе. Девушка улыбнулась и спросила нравится ли ему вид. Моргу кивнул, а затем услышал фразу голосом, сравнимым с песнью сирен, что губят моряков: "Если будешь верен и послушен, то тебе повезёт. А теперь ступай, не смущайся госпожи". — Ах, добрый, заботливый Моргус, — Хильда обернулась и положила ладонь на его острый подбородок. Моргус ей нравился, как ученик, как человек и как очень полезный слуга. Моложе её, неопытный. Такой честный, такой чистый. Ох, знал бы он, что скрывается за её изумрудными глазами, то наверняка бы ужаснулся. Они все её боятся, и далеко не зря. Пусть мальчик побудет в неведении и мечтает о роскошной госпоже, пока стирает её бельё, что она ему так щедро позволяла держать в руках. — Ты ведь так и не понял, что в этом мире мне бояться нечего. Если боишься, то стой здесь, — ведьма шепнула ему на ухо. — Я скоро вернусь. В такие моменты у Моргуса рушилась вся жизнь. Его привязанность к Хильде и надежды хотя бы на дружбу, рушились быстрее, чем песчаный замок в шторм. Хильда не нуждалась в человеческом обществе, в дружбе, любви и, наверняка, сексе. Весь мир для неё просто спектакль, а она искушенный зритель, что участвует в нём потехи ради. Молодые ученики, бандиты, тролли — какая разница кто? Каждый может умереть от щелчка пальцев. Моргус тоскливо смотрел на гордую осанку, любовался вырезом со спины, открывающим тёмные лопатки, не рискуя смотреть на зад, выписывающий восьмёрки. И всё же, он волнуется за неё, надеется, что однажды её холодное сердце растает под его опекой. И тогда... — Э! — тяжелая рука толкнула Моргуса в плечо. Парень медленно повернул голову, увидев огромное серое, поросшее мхом лицо. Один глаз крошечный, второй здоровый и чёрный. На остром крючковатом носу растёт мухомор. — Выкуп? Принести выкуп? — громким голосом спросил тролль. — ...д-да! — Моргус едва не потерял дар речи. — Я... э... Я пришёл за дочерьми фермера, мистер Тролль! А где... — Где выкуп? — тролль поднялся над Моргусом, закрыв солнце своим грузным телом, с обвисшим бледным животом. — Нет мешка! Я хотеть мешка деняк! Как в книжке! — Нет мешка, — ляпнул Моргус, испугавшись. Тролль прищурил большой глаз, недовольно зарычал и сжал кулаки. — Мешка хочу! Выкуп! — тролль встал на кулаки, оскалив кривые острые зубы. — Нет мешка — нет дочек! Человек, а тупой! Зачем придти? Убивать я? Я сам тебя убить! — Погоди, туда пошла хозяйка! Ведьма принесла выкуп, у неё... И тролль просто снёс Моргуса ударом своей длинной лапы, отправив его в сторону деревьев. Наверное, будь парень не таким тощим и костлявым, то сегодня же пошёл бы на завтрак обитателю скалистых холмов. Но идея о выкупе и деньгах, которые сулили троллям богатство и новую пещеру (по слухам очень невкусного бандита) стояла выше базовой потребности в питании. Чудовище отправилось в пещеру, опираясь на мощные руки. Образ ведьмы буквально вырос перед его глазами. Красивая женщина в шляпе, смотрящая на чудовище снизу вверх. Обычно такие сразу разбегаются и кричат, но эта никуда не уходит. В тролльем мозгу произошли сложные изменения, но, хвала великому мху, он вспомнил о выкупе. — Я охраняю пленнициков! Ты за ними? — Да, — улыбнулась Хильда, поправив чёлку, упавшую на правый глаз. — Я сейчас их заберу. — А выкуп? — покосился тролль. — Так вот же он, — улыбнулась ведьма. Щелчок — и пентаграмма на которой стоял тролль, выпустила из себя чёрное пламя, оставив лишь следы на стенах пещеры. Одно из самых опасных существ, прожорливый монстр, отращивающий себе части тела за короткое время, за одно мгновение стал историей. — Выходите, девочки! Последний из тройки теперь вас не напугает, — ведьма вышла из пещеры и поискала взглядом Моргуса. Девушка свистнула, похлопала в ладоши, но Моргус не отозвался и не прибежал, как обычно это делал. — Какая досада, — вздохнула Хильда. — Этот хотя бы продержался дольше других...***
Когда Хильда возвращалась домой, её ждал лишь полусонный стражник, что стремительно опускал взор, опасаясь порчи ведьмы, и знакомые городские каменные стены, знававшие лучшие времена. Их небольшой городок не представлял никакой важной ценности, являясь тихим и мирным местом, где жители делали свои маленькие дела, живя своими скучными жизнями. До недолгого времени Хильда была единственной достопримечательностью городка, чьё название жители даже толком не могли вспомнить, и никто особо не возмущался. Жителям нравилась их размеренная скучная жизнь и поглядывать на сексуальную ведьму, а Хильде нравилось быть в центре внимания и быть акулой среди мальков, чьё могущество неподвластно смертным. Но нет такого заклинания, что даст отпор судьбе. В городе стоял жуткий шум из лая, рыка и шипения. Так же до Хильды доходили крики людей, лязг металла и вопли. Вопли о мольбе, женский стон, гнусное хихикание и хлюпающие громкие звуки. Город был захвачен врагом в самый короткий срок, а единственная его защитница была слишком далеко. Теперь её дом наверняка обыскивают, роются в её белье, разбивают её дорогие вещи. — Какая досада, — фыркнула Хильда, разворачиваясь от врат города. — Здесь было вполне себе неплохо. Что ж, потеряла слугу, потеряла и жильё. Придётся искать новое, — спокойно пробурчала под нос ведьмочка. — Но, госпожа, — обратилась к ней одна из дочерей, — а как же наш отец? Как же наши семьи? Вы должны что-то предпринять, ведь вы самая могущественная из всех волшебниц! — девушка хотела коснуться руки Хильды, но та легонько шлёпнула ее по ладони. Нечего грязным пальцам трогать дорогое платье. — К сожалению, дорогуша, даже моё волшебство не сможет справиться со всеми чудовищами, — с максимальным безразличием ответила Хильда. Взглянув в молодое лицо, полное отчаяние и возмущения, Хильда продолжила как ни в чем не бывало. — К тому же ваш папенька наверняка уже мёртв. Он человек отважный, наверное первый бросился в бой. — О, богиня! За что? — разрыдалась вторая дочь. — Почему судьба так жестока с нами? — Бывает, — пожала плечами Хильда, когда первая дочь стала успокаивать вторую. — Вы бы шли отсюда подальше, пока вас не загребли чудовища. Ох, и ужасы они там творят, — ведьма услышала как рвётся платье, как кричит девушка. Вот доносится рык, потом другой. Кажется двое на одну малышку. Ах, нет, трое. До чего не повезло бедняжке. — Уж не знаю как вы, а я бы убралась отсюда как можно быстрее. Я-то смогу за себя постоять, а вот вы, — покачала головой смуглая девушка. — Бегите скорее. — Но мы не можем бросить наших друзей! — вновь вскрикнула первая дочь. — Как вы можете быть такой бессердечной?! Помогите им, вы же их защитница! — Паааапа! — рыдала вторая дочь, упав на колени. Хильда призадумалась, скривила губы, похлопала глазками и ответила: — Нет. А теперь извините, у меня ещё далекий путь до ванной. В какой стороне тут... — Ещё внизу! — раздался мужской голос. Звероподобная голова выглядывала вниз, держа в руке рог. — Трое! Одна в шляпе! — а затем подул в рог, известив своих собратьев по уму и клану. После чудовище с волчьей мордой и согнутым телом ловко спрыгнуло вниз, оттолкнулось от стены, и оказалось рядом с Хильдой. Лезвие кинжала было нацелено прямо в лицо ведьмы. — Замри, куколка! — хищные глаза человека-волка с серой шерстью сверкнули. — Не хочу повредить твоё дорогое платье. Предпочитаю раздевать женщин своими руками! Две дочери вскрикнули, прижавшись друг к другу. Из-за ворот выбегали остальные зверолюди, держа в руках топоры, мечи и дубины. Огромный волк пожирал взглядом то Хильду, то дочек фермера, словно пытался выбрать себе жертву. Хильда фыркнула, попытавшись смахнуть чёлку со лба, подняла свои тонкие пальчики и положила их на кончик лезвия. Тёмная аура окутывала её руку, медленно перетекая на кинжал. Человек-волк инстинктивно прижал уши и заскулил. — Лаешь ты громко, собачка, — Хильда наблюдала как лезвие кинжала рассыпается в прах. — Но сможешь ли ты укусить меня? — ведьма довольно смотрела на зверочеловека, испуганного и ошарашенного. Ведьма указала на него пальчиком и стала наступать вперёд, метя пальцем ему в сердце. Монстр отступал назад, виновато скуля. — Так я и думала, кобель ты кастрированный! — Хильда взмахнула рукой и тёмный водянистый туман вылетел на монстра, обжигая ему морду и грудь. Зверочеловек упал на спину, прикрывая раненую морду и откатился в сторону. — Кыш отсюда, — самодовольно хмыкнула Хильда, наблюдая за тем, как её окружают. Мускулистые минотавры, ловкие человекокоты, скалящиеся псы, шипящие ящеры, рогатые бараны. Хильда хохотнула и пошла вперёд, прямо в эту ораву варваров. И варвары в ужасе отступили, прыгая назад. — И эти животные захватили город? Какой позор! Эй, вы! — обернулась она дочерям. — Идите за мной! Быстренько! — Так ты нам поможешь? — спросила первая дочь, когда запах мокрой шерсти и обгорелой плоти перебил запах лаванды и жасмина. — Спасешь нас всех? — Я только заберу свои вещи и убью всех, кто трогал мои вещи, — безразлично ответила Хильда. — Держитесь подле меня, и вам ничего не будет. Часть зверолюдей позабыли о Хильде и бросилась помогать своему товарищу, воющему на земле. Человек-леопард, прижав уши рядом с мимо проходящей ведьмой, пытаясь сохранить самообладание, бросил на неё хищный взгляд: — У тебя магия демонов, ведьма. Вождь разберётся с тобой! Хильда остановилась, бросила взгляд на леопарда. Полуголый варвар раскрыл рот, боясь, что за дерзость эта грудастая девка обратит его в пыль. Но Хильда только погладила острый подбородок и шевельнула носиком. — А ты молодец. У вас же есть вождь. Убью его, и с этим вторжением покончено. Ну-ка, киса, — ведьма сверкнула изумрудными глазами, — кто твой вожак? Будь хорошим мальчиком, и твои усы останутся на месте. — Сторрак, — сглотнул леопард, дыша полной грудью. Страх перед смертью заставлял взглянуть на ведьмочку в новом свете. Чёрное обтягивающее платье, длинные волосы, сильные ноги, упругая грудь. А кожа тёмная, словно покрыта тонким слоем шоколада! Леопард оказался между двумя желаниями: наброситься и убить, либо наброситься и овладеть сексуальной опасной девушкой. Но он едва мог пошевелиться. — Минотавр. Ты его увидишь, у него огромный шрам на груди. И он ждёт тебя! Мы всё знаем о тебе, ведьма. Мы знаем! — Спасибо, — Хильда пошла дальше. — И смотри не попадайся мне больше. Кошек я люблю больше, чем собак, — похихикала ведьма, входя в город. Вопреки её ожиданиям, тот не был усеян мёртвыми стражниками, а женщин не насиловали прямо на площади. То есть, конечно, были мёртвые тела, были и сцены насилия, но не в таком масштабе. Всего с десяток мёртвых тел стражников и в половину меньше актов изнасилования. Местами, правда, были больше одного зверочеловека. Так одну девушку имели сразу трое воинов, усевшись на сеновале. У стенки рядом с таверной официантка дрочила сразу двум пятнистым чудовищам, пока оба лапали её промежность под платьем. Хильда нахмурилась, взяв себя за кисть, невольно представив свою персону на месте той у конюшни. Мерзко. Отвратительно. Унизительно. Но никто её не тронет. Никто! Нужно быстрее убить вождя и уйти прочь. Девочки позади неё отстают, смотря в ужасе на редкие сцены, а Хильда не собирается ждать их. Если надо, то ведьма их бросит. Стать шлюхами монстров или выйти замуж за владельца соседней свинофермы — велика разница! У неё другая судьба, в отличии от этих простушек. И судьба её стоит в центре площади, у городского фонтана, согнав жителей к себе. Испуганные люди слушают рогатого минотавра с редкой щетинистой шерстью, красноватой кожей, исполосованной спиной. — Ныне вы под защитой племени Кровавых когтей! — изрекал минотавр, размахивая кулачищами. — Не сопротивляйтесь! Сдайте оружие, бросьте ваши попытки! Тех, кто будет сражаться с нами — ждёт смерть, а ваши самки станут нашими шлюхами! Мы пришли сюда не за войной! Вы не пост... — минотавр вдруг замолк. Повернувшись пустой глазницей к Хильде, Сторрак жадно принюхался. — Ты пахнешь как королевская девка, ведьма. Но даже твои духи не способны сбить вонь скверны. — Какой умный бычок, — Хильда склонила голову на бок. — Знает такие умные слова. И не только их! — Хильда убрала чёлку от лица, расправила руки и вздохнула. Воздух заколебался вокруг неё, разрывая ткань пространства. — Тогда ты знаешь, что я сейчас делаю и что с тобой произойдёт. Ты поплатишься за свои преступления, чудовище. — Верно, но ты ошиблась, блудная дочь! — Сторрак выпрямил грудь, демонстрируя большой шрам. — Единственная преступница — это ты! И я пришёл наказать тебя, дабы исполнить волю тёмной богини! Хильда едва не открыла рот от удивления и едва не прервала зов заклятья. Рогатый ублюдок действительно её удивил. Вместо того, чтобы броситься в бой, он... Что? Какая глупость! Нет, его нельзя оставлять в живых! Он должен умереть, прежде чем об этом узнают люди. Ведьма готовилась взмахнуть рукой, как услышала удар хлыста. Ахнув, Хильда чуть не упала на спину: чёрная верёвка перехватила её кисть, из-за чего заклятье спало. Тёмно-зелёный ящер, казалось, появился из ниоткуда, чтобы схватить Хильду. Ведьма фыркнула и направила свободную руку на ящера. И тогда другой хлыст опутал её руку. Другой ящер, такого же цвета, удерживал не только Хильду, но и её силу. Могущественную, смертельную, опасную, запертую в этом хрупком теле. — Не может быть! — ведьма старалась вырваться, но оба хлыста плотно опутывали её кисти. — Что это за чудовищная магия? Я уничтожу вас всех! — крикнула она. Ящеры сильнее потянули руки ведьмы в разные стороны. — Нет, ведьма! — Сторрак подошёл к беззащитной Хильде. — Это ты ответишь за свои злодеяния! Клянусь тёмной богиней, ты больше не подвергнешь опасности этих беззащитных крестьян! — сильные пальцы схватили Хильду за подбородок, трогая её щёки. — Ты поймана, ведьма. Сдавайся, — глаз минотавра смотрел на объемные груди девушки. — Убери свои пальцы, монстр! — крикнула ведьма. — Ваши жалкие попытки не спасут вас! Я прикончу тебя, слышишь?! Всех вас уничтожу! — вторая рука легла на её грудь, давая волю толстым пальцам. — Ах ты скотина! — отчаянно крикнула ведьма. — Убери свои лапы от меня! — Ты считаешь, что контролируешь силу, но это не так, — бык продолжал гладить её грудь, смотря на попытки ведьмы выбраться. — Возможно, что тебя ещё можно спасти. Судии, уведите её! Она предстанет перед судом завтра утром, когда мы приготовим Столб Похоти! — Да будет так, — сказал ящер Сул, судия и насильник. — Так тому и быть, — ответил ящер Лус, судия и мученик. А затем оба перевязали кисти Хильды чёрной верёвкой и унесли её прочь. В тот день Хильда вновь вспомнила что такое страх.