Тот самый Принц

— Нет ничего удивительного в том, что ты не заподозрил в нём волшебника, — Министр сложил руки в замок и поставил на них подбородок. — Он был шпионом в лагере Волдеморта. Только представь, Тёмный Лорд — умный и подозрительный человек, но Северус смог убедить его в том, что он — самый преданный его последователь. Волдеморт, собственно, умер, не узнав, кто был главным предателем. Поэтому нет ничего удивительного в том, что ты поверил в информацию, которую Северус позволял тебе узнать. Это то, что я имел в виду, когда сказал, что Северус сложный. Он страшный человек, Гарри, именно потому, что он может убедить кого угодно в чём-либо, ни разу не проколовшись. — Но Тёмный Лорд умел проникать в сознание людей, — напомнил юноша, вспомнив о тех неприятных моментах, когда Волдеморт имел возможность владеть его снами. — Северус сильный Легилимент, Гарри. Он держал свой разум под контролем постоянно на протяжении всего времени, пока Волдеморт был жив и дееспособен, и если посмотреть на Снейпа тех времён, можно увидеть, что этот контроль оставил на нём здоровый отпечаток. — Он был Пожирателем смерти, да? — Да, — Кингсли дёрнул головой, внимательно следя за реакцией Гарри на каждое его слово. — Главное, зачем Северус был нужен Тёмному Лорду, это его бесспорный гений в искусстве зелий. Волдеморд увидел это, и решил прибрать к рукам, но в то же время ему было страшно за то, что кто-то может постараться переманить себе это дарование, будь Министерство или Пожиратели, решившие тоже использовать это. Поэтому он держал в секрете этого человека, даже от пожирателей, которых не считал достаточно преданными или достойными. Также он использовал его, как, не поверишь, шпиона в нашем лагере. — Почему? Он знал, что Снейп сливает информацию? — Нет, не это, — покачал головой Министр. — Северус был ближайшим человеком Альбуса Даблдора в то время, пользовался его безоговорочным доверием. Он был посвящённым во все планы директора, даже в тот, где ты должен был принести себя в жертву. У Гарри по спине пробежался холодок. Значит, был кто-то настолько могущественный? Настолько знающий всё наперёд? — Всё дело в том, что Даблдор был смертельно болен — его убивало тёмное проклятье, и незадолго до его смерти реальный срок, который он мог ещё прожить, составлял год. — Но как так? — Гарри вцепился в подлокотники, чтобы не выпрыгнуть из кресла. — Ведь когда он умер, всем сообщили, что это было последствие контакта с одним из крестражей. — Сообщили, — Кингсли кивнул. — Но на самом деле его убил Северус Снейп, нынешний владелец бузинной палочки. Гарри точно приклеился к креслу, ещё сильнее вцепившись в мягкие подлокотники. Его сердце сжалось, а всё внутри как будто обдало холодом, и он поверить не мог, что всё это время мило беседовал с убийцей своего учителя. — Какого чёрта происходит, Кингсли? — забыв о приличиях, взъелся волшебник. — Какого чёрта Министерство занимается защитой человека, убившего директора Хогвартса? — Потому что директор умолял его сделать это. — Что? — Гарри было придвинулся, но потом отсел, опустошённо глядя на него. — Вот поэтому я и попросил Северуса оставить нас одних. Не думаю, что он стал бы терпеть это слишком долго, — недовольно пробурчал Министр себе под нос. — Дамблдору с его болезнью не помогли бы даже колдомедики. Единственный способ как-то уменьшить боль или замедлить процесс — это зелья и мази, которые Северус изобрёл специально для него. Он приходил к нему каждый раз, когда нужно было принять зелье, также сам втирал ему мази. Дамблдор был стар, не боялся смерти, хоть и пожить подольше было для него хорошо, а также он знал, что Волдеморт надеется завладеть бузинной палочкой. Он долго умолял Северуса убить его, чтобы позволить ему, самому надёжному человеку, завладеть непобедимой палочкой так, чтобы Тёмный Лорд не догадывался об этом и, взяв этот предмет из его могилы, подумал, что она теперь его. — Если бы… — Гарри застыл. — Если бы он этого не сделал, Волдеморт мог бы выйти со мной на поединок с палочкой Самой Смерти. — Да, — Кингсли кивнул. — Я… вероятно, я должен тебе кое-что показать. Он поднялся и поманил Гарри за собой. Тот на ватных ногах последовал за ним, удивлённо глядя, как Министр достаёт омут памяти из ящика. Это было его личное оборудование, и он достал одну из рядом стоящих колб. — Это мой личный экземпляр, Гарри, — объяснил он, выливая содержимое в омут. — Остальные пять копий этого воспоминания хранятся в секретной лаборатории Визенгамота. Давай, ныряй. Гарри погрузился в воспоминание, как и было велено. Оно перенесло его в незнакомую комнату, но по сиреневым пуфикам и розовому одеялу на кровати можно было бы предположить, кому принадлежит эта комната. Директор стоял у высокого стрельчатого окна, какие были свойственны замку Хогвартс. — Я умираю, Северус, — сказал он, заложив руки за спину и наблюдая за чем-то, что происходило внизу. — Это мне известно, — произнёс другой человек в комнате. Гарри повернулся в ту сторону, откуда исходил голос, и замер, увидев его. Снейп из воспоминания был не таким, каким его знал волшебник: у него были сальные чёрные волосы, прилипшие к осунувшемуся лицу, огромные, чёрные круги под глазами, которые, казалось, закрывались под тяжёлыми веками, и нездоровый цвет лица. Конечно, кожа Снейпа, которого знал Гарри, не подходила под определение «тёплой, согретой солнцем», она была просто бледной, что выглядело даже красиво, но то, что увидел волшебник в воспоминаниях, было именно нездоровой, даже посеревшей кожей. Обычно взгляд профессора был спокойный и безмятежный, но глаза этого человека были холодными и отчуждёнными, а тело всегда напряжено. Круги под глазами, нездоровая кожа и постоянное напряжение – это, похоже, то, что Кингсли назвал «здоровым отпечатком, оставленным его постоянным контролем над собой». Волосы Снейпа были густые, иногда вились и пушились, но в воспоминаниях это были пакли, свисающие по бокам от его лица. Было очевидно, что из-за войны и стресса мужчина совсем не следил за собой. — Ты принёс зелье, которое помогает скрыть следы тёмного заклинания на человеке? — поднял бровь директор, поворачивая голову, чтобы поглядеть на него. Снейп отвёл взгляд, сердито глядя в стену. — Молодец, мой мальчик, — старик одобрительно кивнул. — Сегодня ты должен сделать это. — А что, если я не хочу этого делать? — мужчина упрямо взглянул на него. — У меня есть выбор? — Мальчик мой, — Даблдор с сожалением посмотрел на него, как бы говоря ему «нет». — Убив меня, ты окажешь мне величайшую услугу. Разве это плохо, помочь старику избавиться от боли и унижения, и выиграть эту войну? Снейп недобро усмехнулся, присев на кровать: — Не хотите то же самое повторить мистеру Поттеру? — Гарри удивлённо замер, услышав своё имя. — Или рассказать о том чудесном плане спасения мира, включающем акт самопожертвования? — Ты не согласен с моим решением, — утвердительно произнёс директор. — Но что мы ещё можем сделать, Северус? Крестраж у него прямо в голове. Пока Гарри жив, Том никогда не погибнет. А ты, насколько я помню, не смог найти другого способа вытащить крестраж из мальчика, кроме как проткнуть его мечом Годрика Гриффиндора или зубом Василиска. Твоё время на то, чтобы найти способ спасти мальчика, вышло, Северус. У нас больше нет возможности предпринять другой план. — Я понимаю, — мужчина сокрушённо прикрыл глаза. — Ты привязался к мальчику? — тепло улыбнулся директор. — Нет. — О, конечно нет, Северус, — быстро согласился с ним Дамблдор. — У тебя прямо на лице это написано. Снейп метнул на него гневный взгляд, и тот замахал руками в жесте «нет, так нет». Домблдор вытащил свою палочку из балахона, так спокойно готовясь к смерти, точно ложился спать. — Пожалуйста, — старик проникновенно посмотрел на собеседника. — Мы уже много раз обсуждали это, Северус. Ты же не хочешь, чтобы меня убил юный Малфой? — А ты считаешь, я хочу, чтобы мне досталась эта «честь»? — выплюнул мужчина, вцепившись в покрывало. — Я считаю, что для меня будет честью, что мою палочку унаследует такой сильный и преданный человек, как ты, — парировал Дамблдор, строго посмотрев на него. — Я хочу оставить в твоих руках завершение войны, ибо я знаю, что ты меня не подведёшь. — Только не говори, что мне придётся вести мистера Поттера за ручку к месту, на котором он умрёт, — мрачно взмолился Снейп, поднимаясь на ноги. Он пошёл по комнате, смиряясь со своей судьбой, и направил палочку на директора. — Экспеллиармус, — он разоружил его. — Мне кажется, разоружить тебя будет достаточно. — Нет, Северус, — директор покачал головой. — Для осуществления нашего плана нужна моя смерть. Это произошло быстро — Снейп применил самое эффективное из того, что можно было придумать. Заклинание, убивающее моментально — Авада Кедавра. Их спор о том, нужно это делать или нет, прервался одним лучом зелённого пламени, беспощадно выпущенным Снейпом. Гарри сначала посмотрел на директора: мёртвое тело упало на окно, но то не разбилось, и поэтому директор медленно сполз по нему вниз, безвольно обмякнув. Затем волшебник посмотрел на убийцу и вздрогнул — тот стоял с опущенной палочкой, глядел стеклянными глазами на старика, и по его щеке тихо катилась слеза. Мужчина выглядел разбитым, его губы мелко подрагивали. Затем Снейп присел на кровать, наклонив голову и закрыв лицо руками, и беззвучно заплакал — Гарри понял это по трясущимся плечам, а также красным глазам, когда тот отнял руки от лица и снова посмотрел на тело у окна. Увидев его, он судорожно вздохнул, как будто увиденное его испугало, а после медленно поднялся. Он достал из кармана мантии склянку и откупорил её, когда подошёл к бездыханному директору. Слёзы всё ещё катились по его лицу, пока он с серьёзным лицом вливал жидкость в приоткрытый собственными руками рот покойника. Он закрыл ему глаза, стоило склянке опустеть, и сел возле него, согнувшись то ли в приступе тошноты, то ли рыдания. Вынырнув из воспоминаний, Гарри остался под сильным впечатлением. Кингсли, заметив, как лицо подопечного посерело от горя (волшебник буквально почувствовал боль Снейпа, убившего своего учителя), кивнул своим мыслям и жестом предложил юноше сесть обратно в кресло. Тот на ватных ногах прошествовал к своему месту, и, когда тот уселся, Министр продолжил: — Я прав, полагая, что директор был учителем мистера Снейпа? — волшебник не выдержал и налил себе воды из графина на столике рядом с креслами. Кингсли кивнул. — А как… как мистер Снейп связан со мной? В том воспоминании директор предположил, что он привязался ко мне. — Я не знаю всех подробностей конкретно этого дела, — мужчина с сожалением покачал головой. — Это какое-то личное дело между директором и Северусом, тебе лучше спросить это у него, если тебе хватит смелости. — Хорошо, но смерть директора не ускорила войну, — Гарри немного успокоился, парень вообще обладал способностью очень быстро приходить в себя из-за разного рода стрессовых ситуаций, происходивших в его жизни. — А Вы говорили, что этот человек приблизил дату окончания войны на несколько лет. — Да, — Министр не отказывался от своих слов. — Он добывал информацию о местонахождении крестражей. Это ускорило их поиски, а следовательно и убийство Волдеморта. У меня к тебе тоже есть вопрос, Гарри. — М? — Хочешь ли ты заниматься этим делом после того, что узнал сегодня? Я ценю твоё мнение и даже не буду стирать память. В конце концов, эта информация касается и тебя, ты имеешь право знать об этом. Хочешь ли ты, чтобы этот человек остался рядом с тобой? Гарри недолго думал, прежде чем усмехнулся. — Я слишком о многом хочу его спросить. Выйдя в коридор, когда они с Министром обсудили дальнейшие действия, Гарри не обнаружил там Снейпа. В холле было несколько диванчиков, на которых можно было подождать приёма у Министра, но его не было ни на одном из них, ни подле, словно и след простыл. Гарри несколько раз осмотрелся, а затем окликнул его привычным прозвищем: — Профессор! Никакого ответа не последовало, поэтому Гарри вернулся в кабинет Министра и рассказал ему об отсутствии объекта. — Как так? — Министр поднял голову от бумаг, за которые, видать, принялся, как только его подчинённый ушёл. Гарри открыл дверь нараспашку и продемонстрировал ему пустой коридор, и Кингсли поднялся из-за стола. В итоге только авроры, которые были призваны на место разрушенной Пожирателями кофейни, вернулись, они сразу попали в атмосферу новой тревоги. На этот раз было похоже, что его объект похитили. — Эй, Поттер, почему у тебя вечно что не день, то катастрофа? — недовольно наморщил нос парень, которого они со Снейпом встретили ещё тогда, когда отправлялись к Министру. — Я… — Поттер! — позади него из лифта вышел Кингсли, вокруг которого расступались люди, точно волны перед Моисеем. — Соберите всё необходимое для рейда и поспешите на помощь остальным аврорам. Аврор Доркас! — Да! — тот сразу вытянулся по струнке, а Гарри немедленно отправился к каминам. Он не мог допустить, чтобы его объект пострадал в плену у захватчиков, но если тот всё-таки пострадает, ему нужно иметь при себе зелья. Гарри продиктовал свой адрес и сыпанул летучего пороха, чтобы переместиться домой и забрать оттуда свой походный комплект первой помощи. Очутившись на третьем этаже, он спустился по лестнице на первый, потому как там находилась кладовка с его полевыми зельями. К этому моменту он уже был взъерошен, одежда потрепалась, и выглядел он не очень, весь встревоженный и спешащий. Он был так взволнован исчезновением Снейпа, за которым охотятся не абы кто, а Пожиратели смерти, что моментально промчался мимо столовой к двери в небольшую кладовую. — Куда-то собираетесь, мистер Поттер? Услышав это, Гарри застыл. Он повернул голову и узрел Снейпа, сидящего в его столовой. В противоположность хозяину дома, он был расслаблен и спокоен. Мужчина успел приготовить себе чай на кухне и притащил его в столовую, переоделся, надев домашние, серые штаны и чёрную, свободную футболку, а поверх накинув чёрный, шёлковый халат. На его ногах были пушистые тапочки с очаровательными летучими мышками, в общем, мужчина чувствовал себя, как дома. — Не поверите, Вас спасать собрался! — О, меня не нужно спасать, — сказал он, согревая руки о чашку чая. — Уверяю Вас, мне пока всё нравится. — Да Вы что, издеваетесь? — махнул рукой Гарри. — Почему Вы не сказали, что ушли? Я всё Министерство поднял на уши! И как Вы нашли это место? — Я знаю, где Вы живёте, мистер Поттер, — закатил глаза собеседник и, хоть он и не был особо впечатлён масштабами трагедии, что хорошо отражалось на его спокойном лице, сказал: — Экспекто Патронум. Гарри уставился на его Патронуса, потому что ему неожиданно стало любопытно, как он выглядит, и увидел голубоватый пучок света в виде лани. Мужчина продиктовал сообщение, и та понеслась прочь. — Вы не особо удивлены тем, что я знаю о Вашем месте жительства, — спокойно сказал тот, занявшись помешиванием чая ложечкой. — Что Вам успел рассказать Министр? Гарри сел напротив него, подперев голову рукой. — Он… показал мне одно воспоминание. — Догадываюсь, какое, — кивнул мужчина, переведя взгляд чёрных глаз на него. — Не очень приятное воспоминание. Я хотел бы, чтобы кто-нибудь шарахнул меня Обливиэйтом, но всякий раз у меня не хватает сил решиться на такое. — И не нужно, — сказал Гарри, глядя на него. — В том воспоминании Дамблдор упомянул нечто странное. Кроме того, Вы, судя по тому, что я там видел, искали способ избавиться от крестража в моём шраме без моего убийства. — Альбус — один из самых больших мерзавцев, которых я когда-либо встречал, — сказал он, посмотрев на чай каким-то грустным взглядом, отчего у Гарри, который всё ещё не мог забыть картины его прошлого, сжалось сердце. — Это при том, что я хорошо знал Волдеморта, а также считаю директора действительно Великим человеком. Он подарил мне эти тапочки. Они оба посмотрели на чёрные тапочки с мордочками пушистых летучих мышек. — В своё время я был поражён тем, что, говоря о необходимости Вашей смерти, он не выказывал ни грамма сожаления. Вы были точно предмет, словно инструмент, волшебный артефакт наподобие бузинной палочки, и меня это ужасно злило. До сих пор не могу забыть выражение лица, с котором он говорил мне об этом. — А какое отношение ко мне имеете Вы лично? — осторожно спросил Гарри. — Министр сказал, что это какое-то личное дело между Вами и директором. — Я следил за Вами, был ответственным за Вашу безопасность, — кивнул мужчина. — Но как так? Я не помню, чтобы встречал кого-то, хоть отдалённо похожего на Вас. — Значит, я хорошо выполнял свою работу, — он усмехнулся. — На самом деле, мы с Вами встречались много раз, просто Вы этого либо не заметили, либо не помните. — Не помню? — Гарри недовольно нахмурил брови. — Вы работали над моей памятью? — Я — легилимент, — взмахнул рукой мужчина. — Я аккуратно вырезал упоминания обо мне из Вашей памяти, не оставляя следов и не нанося вред. Если бы Волдеморт узнал, что я приглядываю за Вами, любое моё пребывание подле него потеряло бы смысл. Также я пользовался дезиллюминационными чарами и заклинаниями, позволяющими изменять внешность. — А почему именно Вы? — Гарри снова сделался спокойным. — Потому что директор доверял Вам? — Не только поэтому, — он отпил немного чая. — Меня не пришлось долго уговаривать. Я чувствовал себя обязанным защищать Вас в память о Вашей матери. — Вы знали мою мать? — О, я знал всех, — ложка снова вернулась в чай, но уже сама по себе, и стала кружиться, размешивая. — Мародёров и Вашу мать. Она была моим единственным другом, но мы поссорились незадолго до окончания обучения в Хогвартсе. Ваш отец был редкостной сволочью, и это очень хорошо, что Вам достались мозги и характер Вашей матери. — Вы… испытывали к ней чувства. — Я любил её, — поморщившись, он выбросил наглую ложку из стакана и отпил. — Платонически. Как Вы догадались? — Ну, просто так обычно бывает, — улыбнулся Гарри, качнув головой. — И значит ли это, что Вы разговаривали со мной и помогали с домашней работой потому, что я – сын женщины, которую Вы любили, пусть и платонически? — Прошли времена, когда я приглядывал за Вами только потому, что Вы — сын Лили. Мы так ни разу с Вами и не поговорили, а после войны, когда Волдеморта уже не было, я оборвал все связи с волшебным миром, чтобы хоть немного привести свою жизнь в порядок. Для меня было удачно встретить Вас в кафе, в котором я обычно брал кофе. — Вы сразу поняли, что я из Аврората, — собеседник кивнул. — Вам было просто интересно поговорить со мной? — Заметьте, не я начал это общение, — он с улыбкой показал на него ложкой. — Я просто наблюдал, как и Вы. — Я был так заметен? — Заметны? Да мне порой казалось, что Вы прожжёте во мне дыру. — И Вы сидели там, как псих, наблюдали за мной, — усмехнулся Гарри. – И вообще, если я всё-таки заметил Вас среди всех посетителей той кофейни, значит, Вы всё-таки шпион не без изъяна. Снейп с улыбкой покачал головой, отмечая какую-то детскую нелепость этого заявления. Потом он допил чай и сказал: — С Вами было легко общаться. А ещё я был в курсе Ваших довоенных успехов в зельеварении и полагал, что Вы вряд ли добились новых высот. И оказался прав немного. — Немного? — Ну, по крайней мере, всё уже не так плохо, — пожал плечами Мастер зелий. Они проговорили друг с другом до темноты. Похоже, это был самый длинный разговор Гарри с этим человеком, и он тихо радовался, что тот теперь будет под боком. К тому же, домашний Снейп отличался от обычного — он был мягче, спокойнее и более разговорчивый. В очередной раз, когда Гарри обратился к нему в разговоре, он внезапно сказал: — Северус. — А? — Вы можете звать меня по имени, если хотите. — Оу, — для Гарри это было неожиданно, но он быстро собрался. — Тогда не надо больше «мистеров Поттеров», хорошо? На том и порешили. Следующим утром Гарри вместо будильника разбудил Снейп. У него были растрёпанные волосы и след от подушки на щеке, одна его рука лежала у юноши на плече, несильно потряхивая, а другая придерживала рукав шёлкового халата, чтобы тот не свалился на лицо сонному волшебнику. — М? — Гарри еле разлепил глаза. — Что-то случилось? — Да, мистер Поттер, — строго произнёс он, и юный волшебник невольно улыбнулся. — Эй, — он опёрся на локоть, который поставил на кровать, привставая. — Мы же договорились без «мистеров Поттеров»? — Хорошо, Гарри, — закатил глаза мужчина. — Ничего не случилось кроме того, что, если Вы не встанете через… — он посмотрел на маггловские часы у себя на запястье, — пятнадцать минут, у Вас не будет буквально ни одного шанса успеть в Высшую школу артефактики. Вы же всё ещё хотите стать арте… Но Гарри его уже не слушал, быстро поднявшись и сетуя на то, что будильник не разбудил его. Снейп скептически поднял бровь и сказал, что это Гарри отключил его, а затем они вместе спустились на кухню. — Ты даже знаешь, во сколько у меня пары? — Ты сам мне говорил, — Снейп пожал плечами, заходя в кухню. – Кстати, у тебя, похоже, не выполнено домашнее задание по зельям. — Ну, значит, не судьба. На кухне уже стоял лёгкий завтрак, который оставлял для него Кричер каждое утро. Также на столе стоял ноутбук — Гарри знал это, потому что как-то раз Дадли подарили эту вещь на один из дней рожденья. Ноутбук Дадли был толстым, довольно массивным, но стоящий на столе аппарат был разительно легче. Снейп подошёл к нему и увидел на экране что-то такое, что заставило его нервно зажевать губу. — Что-то не так? — Ну, похоже, меня разыскивают, — ответил тот, махнув рукой. — Ваша команда стирателей памяти работает так криво, что теперь весть о нападении на кафе выставлена в новостях, напечатана в газетах и ведётся расследование. — Что, серьёзно? — волшебник подошёл и с круглыми глазами посмотрел на экран, опершись рукой о спинку стула, на котором сидел временный сожитель. — Эдуард Эркер? Так ты себя называешь? — Не мог же я называться своим настоящим именем, — нахмурился Снейп, тоже глядя на статью с его фотографией, где было написано, что «знаменитый химик Эдуард Эркер не вернулся после нападения на кафе». — Это всё равно, что сказать Пожирателям «эй, ребята, вы там меня искали, верно?». — Мда. Выглядит, как сверхурочная работа для всего отдела стирателей памяти. Причём реально всего отдела, там ведь уже не у пары человек надо стереть память, а у огромной массы людей. И чем скорее, тем лучше, потому что прошёл всего день, и можно только представить, что будет через неделю, — Гарри прошёлся глазами по статье. — Похоже, ты довольно известен. — Разве что в узких кругах, наверно, — Снейп дёрнул бровью, закрывая ноутбук. — На самом деле, это не так плохо, — сказал Гарри, обогнув стол и сев напротив, после чего поднял бровь на вопросительный взгляд собеседника. — Сам подумай. У магглов есть свои способы решать дела. Они ведь тоже будут искать преступника и тебя. Мы можем проследить за их действиями, должно быть, они натолкнут нас на что-то, в то же время пожиратели могут следить за их действиями по твоим поискам. Допустим, если предположить, что, притворяясь магглом, ты изберёшь маггловский способ скрыться, лучшими в твоей поимке окажутся магглы, вследствие чего имеет смысл посмотреть, куда приведут их методы. — Ты думаешь, они потянутся за полицейскими? — Не исключено ведь, — пожал плечами Гарри, хлюпая чаем. — Когда приду на работу, меня, скорее всего, назначат ответственным за розыск, дадут мне команду. Тогда мы с ребятами аккуратно посмотрим, следят ли Пожиратели за действиями полицейских. Если действовать очень осторожно, можно увидеть след Пожирателей, тянущихся хвостом за сыщиками, в этом деле главное не спугнуть. Но и мы сами должны следить за их действиями, чтобы оказаться в нужном месте, в нужное время. — Это неплохая идея, Поттер. — Почему… почему ты назвал мне своё настоящее имя? — вдруг спросил Гарри. — Ну, не было смысла тебе врать. Ты всё равно звал меня «профессор», к тому же, можно было бы вычислить одного из преследователей, ведь только он среагировал бы на это имя. — Что бы тебе дал один преследователь, если за тобой охотится пара дюжин, не меньше? — Я легилимент, Поттер, — он постучал пальцами по виску. – Если они нападают дюжинами, они тесно связаны между собой. В таком случае, мне достаточно, чтобы был пойман один. Я немного покопаюсь в его мозге, и эта игра в прятки будет окончена. — Жуть. — К счастью, легилименция — сложная наука, и для овладения ею нужны хорошие мозги, поэтому ею редко, кто владеет. Невелик шанс, что пойманный нами Пожиратель окажется легилиментом. Акцио, домашняя работа Поттера. Гарри даже не заметил, как тот достал палочку, и резко дёрнул головой, прослеживая путь тетради по воздуху к нему в руки. Мужчина раскрыл тетрадь и взял карандаш, нахмурившись. «У него такое лицо, как будто он увидел там что-то неприличное» — с досадой подумай Гарри. — От Аврората мне нужен лишь один пожиратель, — он продолжил говорить, что-то чиркая в его тетради. — Даже если он владеет окклюменцией, ничего страшного, не думаю, что я не смогу пробить чью-то защиту, если передо мной не Волдеморт. К счастью, аврором тебе лучше, чем зельеваром. Он улыбнулся (как-то уничижительно, Гарри это натолкнуло на мысли о неудовлетворительном качестве писанины) и отдал ему тетрадь. Парень взял её и увидел всё те же пометки, что и раньше. — Даже не притворяясь магглом, всё равно объясняешь всё химией? — его бровь поднялась. — Невероятно удобная наука, на мой взгляд. Она помогает с помощью схем объяснить зельеварение. Несмотря на то, что благодаря магии зельеварение, бесспорно, более продвинутая наука, чем химия, маггловская наука обладает большей наглядностью. Всё, что работает, практически и теоретически, верно, будь то маггловская наука или наша, — он заметил, что Гарри начал вчитываться, поэтому похлопал его по плечу. — Надеюсь, ты успеешь с этим разобраться. — Что? — Гарри почувствовал нечто неладное, испуганно вздрогнув. — Нет времени здесь сидеть, Поттер, — воинственно объявил Снейп, вставая из-за стола и утаскивая его к лестнице, ведущей на этаж с камином. — Вы опоздаете, если сейчас же не направитесь в Высшую школу. — Знаешь, я думаю, профессор не обидится, если я немного… — На месте профессора я бы был расстроен опозданием студента, когда мне самому приходится всегда быть вовремя. На его месте я бы не впустил тебя, а если бы всё-таки впустил, постарался бы сделать так, чтобы ты не только запомнил этот день, но и впредь чтоб у тебя больше не было и мысли о том, что можно опоздать. Он развернул бедолагу к камину, и, пока тот смотрел круглыми глазами вперёд, запихнул в его руку горсть летучего пороха, взял и его рукой бросил в камин. Ранее, когда Кингсли говорил ему, что Снейп — страшный человек, он не придал его словам особого значения, но сейчас мог убедиться в этом. — Коса алле! — в испуге воскликнул волшебник. Уже угрюмо шлёпая по Лютному переулку, Гарри попутно пытался читать записи своего временного соседа. Он никогда напрямую не говорил, как закончить зелье — лишь давал подсказку, вроде того, какого ингредиента не хватает, а уже дозу он должен был рассчитать сам. Со временем, когда на пальцах объяснил ему основы химии, он и вовсе стал оставлять схемы с небольшими пометками рядом, а Гарри уже должен был разгадывать их, как ребусы. Таким образом, Снейп действительно учил его, и хоть у него получалось это в разы лучше и эффективнее, чем у профессора Абберли, делал он это с особой жестокостью. «И как мне понять, что он имел в виду, за такое короткое время по пути на пару?» — жаловался Гарри у себя в голове. Снейп был своего рода гением, судя по всему. Мужчина смог рассчитать даже то, что Гарри накосячит и появится не там, где нужно — вместо Косой аллеи, где находится Высшая школа артефактики, он переместился в соседний переулок, из-за чего его путь стал длиннее, но пришёл он, в итоге, не раньше и не позже назначенного времени. «Он учился в Хогвартсе же, наверняка он там попал на факультет Слизерин» — мрачно думал Гарри, поражаясь тому, как чётко этот человек рассчитал его время. Уже на паре их стали подзывать по фамилиям к котлу, чтобы они смогли продемонстрировать своё зелье. Их домашним заданием было придумать и сварить зелье из заданных профессором ингредиентов, а также рассказать, как и что они использовали. Набор ингредиентов давался совершенно спонтанно, поэтому приходилось наводить справки и изучать соответствующую литературу. Его одногруппники странно смотрели на Гарри, который пялился в тетрадь с каким-то подозрительными символами, судорожно что-то считал на маленьком маггловском калькуляторе и чертил непонятные знаки. Со стороны он был похож на чернокнижника, и пока он безумными глазами смотрел в свою тетрадь, кто-то даже отодвинулся от него. На самом деле, его действительно подозревали в использовании тёмной магии или каких-то запрещённых искусств с того момента, когда у него насчитывалась третья «превосходно» подряд. Никто не верил в то, что он может просто взять и хорошо учиться, поэтому были случаи, когда его зажимали в коридоре и пытались выяснить, как им тоже получать хорошие оценки и делать зелья правильно. Гарри крутил пальцем у виска и советовал просто немного подумать, но их это не устраивало, и они махали руками ему вслед, говоря, что обязательно найдут «средство, которым он пользуется» и докажут профессору, что волшебник не чист. — Мистер Поттер, — с добродушной улыбкой объявил профессор. — Покажите пример коллективу! «Он так это сказал!» — Гарри даже стало стыдно, хотя профессор никогда ему не нравился и встал на пару ступеней ниже в его глазах ещё тогда, когда Снейп в первый раз помог ему с домашней работой. Естественно, результатом его неподготовленного домашнего задания была катастрофа. Когда Гарри пришёл домой в изъеденной его зельем (которое вместо способности сращивать повреждённые ткани получило свойство разъедать неорганику) одежде, Снейпа дома не было. Видимо, всегда будет так, что любое его отсутствие там, где Гарри ожидал его увидеть, будет вселять в него панику. — Северус? — позвал волшебник, но никто не откликнулся. Гарри обыскался, периодически зовя его, но всё было безрезультатно. Гарри был в первую очередь сыщиком, он думал, и у него не было привычки в любой непонятной ситуации звать начальство, пусть он и был новичком. В дом на Гриммо можно попасть лишь двумя способами — через камин и через парадную дверь, которую могут увидеть лишь волшебники. В первую очередь он решил проверить, не осталось ли каких следов борьбы или лишнего летучего пороха в комнате с камином, но только он двинул туда, как его остановил голос Снейпа: — Поттер, ради всего святого, не смей поднимать панику! Гарри огляделся, нахмурившись. — Ты где? — В подвале! — и вправду, голос раздавался откуда-то снизу. Снейпа особо не нужно было искать, на самом деле. Это самое простое — подумать, что химик и зельевар окажется в старинной лаборатории. — О, — изрёк тот, когда увидел вошедшего. — Выглядишь потрясающе. — Смейся-смейся, — угрюмо пробурчал Гарри, подходя к редчайшему столу для приготовления зелий. Снейп критично осмотрел его с ног до головы и спросил: — Твоя тетрадь-то хоть уцелела? — К сожалению. — Как ты уже говорил утром, всё не так плохо, — сказал Снейп, подходя и отбирая тетрадь у мрачного спасителя волшебного мира. — Я хочу посмотреть, что ты сделал, чтобы эти ингредиенты смогли проесть неорганику, совершенно не задевая органические составляющие. Чтобы ты понимал, Поттер, это нонсенс, и в маггловском мире тебе бы дали Нобелевскую премию! — И что это за Нобелевская премия такая? — Гарри сел за стол, подперев щёку рукой. — Это самая престижная премия. Гарри какое-то время просто наблюдал за тем, как тот изучает его записи. Он знал, как это выглядит — буквы были неровными, кривыми были и схемы, и Снейп хмурился в попытках понять, что там написано. Также волшебник следил за тем, как тот закусывает губу в размышлениях, забирает за ухо волосы, как спадает рукав чёрного халата, обнажая белоснежное тонкое запястье. — Почему принц? — неожиданно задал вопрос Гарри. — Что? — Почему ты называешь себя принцем? Снейп оторвался от тетради и задержал на нём долгий взгляд. Наверно, он думал, правильно ли интерпретировал слова юноши, но вскоре сдался: — Как ты понял? — Ну, ты публикуешься под именем «принц Эдуард» — с улыбкой пожал плечами волшебник. — И в маггловском мире называешь себя именем Эдуард. Вот я и подумал спросить. — Мало ли на свете живёт людей по имени Эдуард, — подозрительно прищурил глаза профессор. — Может, я вообще вдохновился как раз этим самым принцем? Гарри таинственно улыбнулся: — Нет. Мужчина усмехнулся и тоже подпёр щёку рукой. — Почему принц? — Что? – Гарри опешил. — В каком смысле? Это ведь я у тебя и спросил, так что ты у меня спрашиваешь? — Не хочешь узнать ведь, почему Эдуард? — он прищурил глаза хитро, по-слизерински. — Нет, не хочешь. Тебя зацепило именно «принц». Почему? — Ну, на самом деле, знал я об одном человеке, который тоже называл себя принцем. Акцио, учебник по зельеварению за шестой курс, — книга прилетела Гарри в руки, и он передал её собеседнику. Снейп сразу понял, с чем имеет дело: тот открыл форзац, не задумываясь. Его чёрные глаза пробежались по строчкам, и в этот краткий миг Гарри подумал о том, что раньше никогда не надеялся найти владельца учебника — того замечательного парня, проделавшего огромную работу и создавшего множество как безобидных, но полезных временами заклинаний, так и страшных. Волшебник не был разочарован в личности «принца». Честно говоря, от Снейпа порой веяло этой жестокостью и тёмной аурой человека, создавшего заклинания наподобие Сенктумсемпры. Глядя на него, Гарри верил, что он сделал всё это. — На самом деле, «принц» — это фамилия, — наконец, ответил тот, закрывая учебник. — Слышал о таком чистокровном роде? — Ты… чисто… — Нет, — сразу сказал он. — Поэтому — полукровка. До волшебника дошло, и Снейп мог даже увидеть это в его глазах — свет понимания затопил сияющую зелёную радужку. — А я-то думал, откуда был этот взлёт на шестом курсе? — усмехнулся мужчина. — Это даже похоже на судьбу: подумать только, тебе достался тот же учебник, что и мне! Что более важно, ты даже решился выкрасть его из Хогвартса? Вот и твоё первое преступление, аврор Поттер. Он несильно стукнул его учебником по голове. На следующий день нераскрытый вор отправился на работу. Там ему дали команду из дюжины авроров. На этот раз для начальства не было принципиально, кого назначать на это дело, главное, чтобы все ребята были проверенными, чтобы им можно было доверять. Среди них даже был Рон. — Друг, что у тебя там за трагедия с твоим этим «интересным маггловским мужчиной»? — спросил он, подойдя со стаканчиком кофе. — Гермиона все уши прожужжала! Говорит, что ты в опасности, и этот человек тебя обманывает. — Да никто меня не обманывает, — волшебник оскорблённо нахмурил брови. — Единственное что, он оказался не магглом. И даже не сквибом… — Так он теперь «интересный волшебный мужчина»? — поиграл бровями рыжий волшебник. Для работы над своей версией о том, что Пожиратели или хотя бы их часть будет следить за маггловским расследованием, он одолжил у Снейпа ноутбук — тот днями мог зависать в лаборатории или библиотеке Блэков, поэтому ему он особо был не нужен. Он продемонстрировал его команде, произведя на них неизгладимое впечатление: даже если среди них и были магглорождённые, ни один не имел возможности лицезреть сей аппарат. — Смотрите, это — флэшкарта, — он продемонстрировал вещицу команде. — С помощью неё мы можем получить доступ ко всей информации магглов. Авроры какое-то время просто пялились на неё, как на тёмный артефакт. — Но… — один из них осторожно поднял руку, — это же…не карта. Ну, в смысле, оно же…квадратное. Гарри тяжело вздохнул. Ему предстоял трудный день. С восклицаниями по типу «Магглы — монстры!», бравые авроры смогли разобраться с бесовским оборудованием и считать информацию, которая уже имелась у магглов, их предположения о том, куда делся профессор. — Это тот самый «интересный волшебный мужчина»? — спросил Рон, показывая на фотографию Снейпа в новостях. — Не называй его так, — нахмурился Гарри, считая, что это звучит даже вульгарно, как какой-нибудь никнейм на маггловском сайте знакомств. — У него есть имя. — Эдуард? — рыжий волшебник презрительно скривился. — Едва ли это имя настоящее. Оно же не настоящее, да? — Ну, допустим. Но для тебя он всё ещё Эдуард! — Он довольно знаменит в маггловском мире, — сказал Рон, рассматривая маггловскую статью про деятельность Снейпа. — В этом ошибка стирателей памяти, наверно. Исчезновение такой значимой фигуры не могло пройти бесследно. Удивительно, как он смог достичь такого влияния, являясь волшебником. — Он магглорождённый, — Гарри со скептицизмом вспомнил лица волшебников из его команды, когда те увидели флэшку. — Хотя, думаю, всё равно довольно сложно получить такое высокое положение в научном мире магглов, будучи волшебником. Он же даже не учился в маггловской школе практически, как и все мы. — Ты так много знаешь о нём. Вы общаетесь после того нападения? — Конечно, — пожал плечами Гарри. — Он же мой объект. Работа в этот день была больше ознакомительной, непыльной. Они просмотрели собранные магглами материалы и определились, кто, что будет делать. Решили, что половина команды будет отслеживать маггловские новости, а половина – собирать всю имеющуюся информацию о Пожирателях. Гарри с Роном отправятся в маггловское отделение полиции, чтобы добыть записи с камер видеонаблюдения. — Зачем нам пробираться туда под оборотным? — ворчал Рон ближе к концу рабочего дня, когда все позиции были утверждены с лёгкой руки Гарри. — Можно же просто взять их силой, а потом, когда мы получим нужные записи, запустить туда команду стирателей. Все члены команды посмотрели на него странно. Было видно — услышав из его уст одно лишь предположение, что так можно, они уже буквально видели рыжую голову за решёткой в Азкабане. — Во-первых, это запрещено законом, — Гарри строго посмотрел на него, стукнув по голове какой-то папкой с документами. — А во-вторых, именно из-за халатности стирателей памяти мы сейчас и имеем доступ к каким-то маггловским документам. Работали бы они нормально, магглы бы в жизни не вспомнили ни о чём таком. Когда Гарри пришёл домой, повсюду был аромат вкусной еды. Волшебник подумал, что, должно быть, это Критчер что-то готовит, но понял, что ошибался, когда прошёл на кухню. Домашнего эльфа там не было, зато сидел Снейп с какой-то книгой в руках и здоровой кастрюлей на плите. — Вау, что готовишь? — волшебник с интересом посмотрел на кастрюлю. — Кролика, — ответил тот, поднимая на него глаза. — Пока тушится, решил заодно подучить языки. Хочу принять участие в паре международных конференций по химии, когда всё это закончится. Гарри присел за стол напротив него, подперев щёку рукой, и внимательно посмотрел на него. — Ты хочешь остаться в маггловском мире даже тогда, когда тебе не будет угрожать опасность в волшебном? Снейп неопределённо повёл плечами. — А куда мне ещё? В маггловском мире у меня есть свой дом с защищённой заклятьями лабораторией. В подвале, совсем как в этом доме. Там у меня есть работа, престижная и приносящая стабильный доход, устраивающий меня. Мои научные труды снискали признание в профессиональной среде, я сделал себе имя. А кто я такой в мире магии? Убийца величайшего волшебника двадцатого века? Был доверенным лицом Тёмного Лорда? — Почти никто не знает об этом, — Гарри возразил. — И у твоих трудов есть признание в волшебном мире, причём не только в профессиональной среде. Ты бы знал, сколько разговоров ходит о твоей личности среди волшебников и волшебниц разного рода. Он взглянул на аврора недоверчиво. — Правда? Что-то я сильно в этом сомневаюсь. Гарри закатил глаза. — Ты можешь убедиться в этом. Мы можем сходить куда-нибудь и услышать разговоры об этом. Или можно просто невзначай заговорить с кем-нибудь, и, я уверен, любой человек сразу скажет что-нибудь по этому поводу. — Поттер, меня преследует целая армия Пожирателей смерти, — мужчина грустно усмехнулся, говоря, что по этой причине не может выйти из дому. — Ну, можно применить чары смены внешности, — пожал плечами парень. Снейп с улыбкой покачал головой. — В любом случае, у меня нет здесь стабильной работы. Я могу также, как и прежде, отправлять статьи в издательства под псевдонимом, потому что мне не нужно славы, но я бы хотел, чтобы мои труды где-то были и, может, принесли какую-то пользу. И я не хочу открывать магазин зелий или что-то подобное, просто хочу стабильную работу в сфере науки и исследования. В маггловском мире у меня есть такая работа, но здесь я не могу быть уверенным в том, что найду своё место. Я уже не так молод для того, чтобы каким-то образом ступать от нижних ступеней карьерной лестницы к высшим. — Каково это, — Гарри склонил голову набок, — жить среди магглов? — Ну, странновато, — он пожал плечами. — Живя среди них, я никогда не чувствовал себя магглом. Я полностью ощущал и понимал себя, как волшебника. Все окружающие меня люди казались мне чужими. Я создал несколько заклинаний, способных влиять на технику — творение их рук. Также я считаю, что и волшебники, и магглы думают в достаточной степени узко: волшебники с презрением относятся к магглам, пугаясь их фантастической изобретательности, а магглы и вовсе не верят в магов. Очень интересно наблюдать за взаимным их презрением, но в то же время чувствовать общность только с одними. Так что да, пожалуй, я чувствую себя странно. — То есть, ты не особо привязан к их миру? — Нашему миру, Гарри, — мягко поправил его Снейп. — И нет, я просто не вижу смысла лишаться того, что я имею. Как там, кстати, ваше расследование? Мужчина встал из-за стола и отправился в гостиную, а Гарри последовал за ним, на ходу отвечая: — Я хочу пробраться под оборотным в маггловское отделение полиции, чтобы посмотреть записи с камер видеонаблюдения. Возьму с собой в напарники Рона. — Рональда Уизли? — Снейп презрительно скривился. — Этого мальчика без мозгов? — Ну, строго говоря, для того, чтобы пробраться в маггловское отделение полиции, не нужно иметь много ума, — примирительно пожал плечами волшебник. — Рон замечательный аврор. Временами. — Вот поэтому, Поттер, я и говорю, что маги сильно недооценивают магглов, — к тому моменту он как раз взял в руки тетрадь с домашней работой, потому обратил её в оружие и стукнул его по голове. — Вот, что я тебе скажу, Гарри, береги себя и будь осторожен. У тебя по жизни это плохо получается. И насколько хороший аврор мистер Уизли? Такой же, как господа стиратели памяти? — Нет, ну не так всё плохо, — чувствуя обиду за друга, он насупился. — И с нами ничего не случится. Ты прав, Рон не сильно мозговитый, но с ним всегда есть я. Снейп посмотрел на него оскорбительно недоверчиво, давая понять, что он думает о его умственных способностях. Затем сразу демонстрирует недостаток ума как минимум в зельеварении, выписывая новые ребусы. Гарри привычно получил тетрадь обратно и беззаботно улыбнулся. — Так, может, сходим куда-нибудь? Поболтаем о твоих публикациях и убедимся в том, что здесь твои научные дела снискали не меньшее признание. — Ты там вроде только что говаривал про то, что у тебя, в отличие от мистера Уизли, есть мозг? — Да ладно тебе, — он закатил глаза. — Подправим тебе внешность заклинаниями, и никто тебя в жизни не узнает. Не ясно, какое у Снейпа было отношение к Гарри. Кингсли говорил, что шпион доверяет ему, и только поэтому было дозволено увидеть воспоминание о смерти Дамблдора и услышать информацию о нём. Сам профессор говорил, что, хоть он долгое время защищал его из-за почтения и платонической любви к его матери, сейчас он готов быть рядом по другим причинам. Ничего из того, что Гарри по неясным причинам хотел услышать. Но, тем не менее, тот согласился сходить с Гарри куда-нибудь под чарами подмены лица. — Эй, друг, — Рон встретил его на выходе из Высшей школы, — мы с парнями собрались выпить, ты с нами? — О, нет, приятель, — волшебник неловко ему улыбнулся. — Я занят сегодня. — Занят? — рыжий поднял бровь. — А не с интересным волшебным мужчиной ли случайно? — Перестань, — Гарри закатил глаза. — Не думаю, что я ему интересен. — Почему? — Ну, вдруг ему не нравятся молоденькие? — Тогда тебе не о чем переживать, друг, — послышался его добродушный смех. — Всем нравятся помоложе! — О, да? — Гарри хитро прищурил глаз. — Жду не дождусь рассказать об этом Гермионе! Думаю, что, зная, каково твоё мнение, я внемлю её мольбам о том, чтобы она смогла быть первой, кто получит эликсир молодости или омолаживающее зелье, как только Сев… э-э, как его там, а, Эдуард изобретёт его для всех девушек и молоденьких мальчиков! Как только он это сказал, какой-то посторонний мужчина повернулся к нему на улице. Он мог поклясться, что видел этого человека в первый раз в жизни — у него были длинные, до талии волосы каштанового цвета, светло-карие, практически золотые глаза, греческий нос, тонкие, но яркие губы, однако бледная кожа. Мужчина был высок и тощ с чёрными ногтями на длинных пальцах. Но тот так поднял бровь, что Гарри сразу узнал, кто перед ним, и подошёл ближе, а за ним увязался и не закончивший разговор Уизли. — Молоденькие мальчики? — А ты не знал? — Гарри подмигнул «незнакомцу», в то время как рыжий только его заметил. — Рону, оказывается, нравятся молоденькие мальчики. — Что?! Рыжий был полон возмущения. Но мужчина, которому Гарри поведал об этом, молча повернул к нему голову и посмотрел таким взглядом, что тому моментально стало стыдно даже при том, что было кристально ясно его безразличие к молодым мужчинам. — Мои соболезнования мисс Грейнджер, — сказал тот удивительно спокойно, что заставило Рона ещё пуще краснеть за неудачную шутку друга. — Омолаживающий эликсир, мистер Поттер? — Если ты когда-нибудь одаришь нас и Рона, в частности, этим чудесным средством, — с улыбкой закатил глаза парень, а потом несильно пихнул мужчину в бок. — Снова называешь меня «мистером Поттером»? — Это забавно звучит, — в ответ усмехнулся Снейп. Гарри набрался смелости вложить его ладонь в свою, и они вместе ушли, оставив Рона ошалело глядеть им вслед. Внутренне, Гарри чуть не запищал от радости просто потому, что мужчина не отпустил его руку. Они пошли в магазин ингредиентов — Снейп плодотворно работал в лаборатории Блэков эти несколько дней, и все запасы, что были и без того скудны, вконец иссякли. Они шли до самого магазина, держась за руки так, как будто всегда это делали, и отпустил он его руку только тогда, когда достал из сумки тетрадь. — Так, думаю, сначала нам нужно взять ингредиенты, которые будут нужны тебе для следующего зелья, — сказал он, внимательно разглядывая записи. — То есть ты даже сам подскажешь мне, какие ингредиенты нужны? — волшебник с надеждой посмотрел на него. — И даже не будешь заставлять меня самого искать? Мужчина нахмурился, посмотрев на него неодобрительно. — Только в этот раз, — он стукнул его тетрадью. — Потом возьмём все остальные ингредиенты. И в любом случае тебе придётся рассчитывать количество ингредиентов и способ приготовления. Но я хочу, чтобы сейчас ты научился правильно выбирать материалы. Гарри печально насупился, а продавец за прилавком скептически поднял бровь. Снейп же подошёл к лотку с некими слизистыми кружочками, взял своего подопечного за руку и опустил в груду влажных, мягких вещей. — Что ты чувствуешь, когда трогаешь их? — Ну, они довольно влажные, — волшебник неопределённо передёрнул плечами. — И холодные. — Именно, — Снейп одобрительно кивнул. — Только твои руки могут почувствовать правильную влажность и прохладу, отвечающие твоим требованиям. — А что это хоть? — скептически глядя на странную груду кружочков, спросил Гарри. — А, это. Лягушачьи глазки. — Это… просто название или… — Нет, Гарри, это действительно лягушачьи глаза, — свои же он закатил, а когда волшебник с визгом одёрнул руку, недовольно нахмурился. — Что это за реакция, Поттер? Это же как в кулинарии, ты должен брать все ингредиенты голыми руками. Через твою кожу магия невербально передаётся всему, что ты трогаешь. Если ты будешь работать, допустим, в перчатках, впору перчатки класть в зелье, а не ингредиенты? — А он прав, молодой человек, — старый продавец добродушно им улыбнулся. — Вы очень опытны и умны, правда, сэр? — Я надеюсь, что имею право так думать. — Вам повезло с учителем, молодой человек, — снова обратился он к юноше. Тот как-то хитро сверкнул глазами, улыбаясь, и Снейп, взявший его за руку для того, чтобы оттащить к следующему ингредиенту, почувствовал неладное. Этот мальчишка был невыносимым проказником, и мужчина уже привык замечать это выражение на его лице. — Как если бы моим учителем был принц, а? — он подмигнул. На какое-то время в магазине повисла тишина: Снейп неодобрительно хмурился, Гарри чего-то ждал, у продавца было такое лицо, как будто его холодной водой окатило, а другие посетители заинтересованно на них оглядывались. Наконец, лавочник прочистил горло и вежливо молвил: — При всём моём уважении к Вашему спутнику, юноша, но мистер принц — легенда современного зельеварения. — Легенда? — глядя на него со скепсисом, поднял бровь упомянутый принц. — Прошу прощения, но я не так долго в волшебной Англии. О каком принце идёт речь, и по какому такому праву он стал легендой? — Даже если Вы не были в волшебной Англии, я уверяю Вас, нельзя просто так не знать об этой личности, если Вы являетесь зельеваром, — уверенно заявил мужчина, немного шокировав Снейпа, что не укрылось от прыткого взгляда спасителя волшебного мира. — Да даже не зельеваром, а просто волшебником. Вы не читаете газет и журналов? Его статьи и статьи о нём повсюду — этот человек действительно невероятно талантлив, стоит только поглядеть на то, что он пишет. — Кстати, в сегодняшнем выпуске зельеварческого еженедельника должна была быть его статья, — заметила случайная дама рядом с ними. — Странно, что её там не оказалось. — Не секрет, что есть люди, которые берут именно этот журнал только потому, что там часто печатается эта персона, — подметила другая. Они прошлись так по нескольким магазинам, потому что не во всех были именно те ингредиенты и именно такого качества, какого хотелось бы Снейпу. За счёт этого, они могли заметить, что, начавшись в одном магазине, разговоры, словно болезнь или распад ядра, вызвали цепную реакцию и стали проходить в соседних. Вскоре весь Косой переулок гудел об этом, что явно произвело на самого «принца» сильное впечатление. Он-то надеялся, что просто уйдёт из магазина того старика с покупками, когда тот и его посетители начали рекламировать ему его же и предлагать почитать статьи, которые лично им казались лучшими, и больше не услышит об этом, но всем стало вдруг необходимо обсудить его или с ним, или друг с другом. Самая часто поднимая тема касалась того, почему «принц» не написал свежую статью в журнал. Было много версий насчёт этого, но правда была одна — Снейп успел прихватить лишь некоторые вещи из своего дома, чтобы быстро перебраться к Гарри, в безопасное место, и не взял с собой уже готовую рукопись статьи. — А действительно, почему ты печатаешься только в этом журнале? — стоя очень близко к нему, спросил Гарри. Они как раз застряли в толпе, потому что несколько людей ввязались в оживлённый спор насчёт личности «принца», чем создали затор на узкой улице. Самая смелая, но в то же время адекватная версия, по мнению прижавшегося к своему спутнику Снейпа, была в том, что «принц» — инвалид, и банально не может выйти из дома, перемещаясь на коляске и не смея показаться людям. — Я выбрал первый попавшийся журнал, он был тогда новым и открытым для любых людей, которые захотели бы в нём издаваться, — сказал он, а затем вскинул брови, глядя на юношу насмешливо. — Кстати, приятно, что ты читаешь. Ты тоже из этих «поклонников»? — Эй, не сравнивай меня с ними, — усмехнулся мальчишка. — Я твой фанат с шестого курса. Как только открыл учебник и за пару лет до того, как ты начал издаваться, между прочим! Ты не голоден? Давай лучше поужинаем где-нибудь. — Я знал, что ты так скажешь, — довольно улыбнулся мужчина, беря его за руку и уводя из толпы. — Поэтому дома я приготовил индейку. Ты наверняка ничего не ел с того времени, как отправился в Высшую школу. Гарри счастливо улыбнулся и последовал за ним. По пути они зашли в единственный магазин, в котором никто не говорил о чёртовых журналах, и купили бутылку вина — Снейп утверждал, что разбирается в вине. В конце концов, его вкус не подвёл, и они прекрасно провели вечер в компании друг друга. — Ну и как тебе слава знаменитого «принца»? — пригубив полбокала вина, хитро прищурил глаза Гарри. — Признаться, я был ошеломлён увиденным. Я отправлял сову в издательство и обратно получал уже сову с вознаграждением. По всей видимости, они беспокоились, что неудовлетворённый оплатой аноним станет присылать работы в другие издательства, поэтому постепенно оплата сильно повысилась. Мне не был принципиален доход, потому что в то время я уже получал приличную зарплату, обеспечивающую меня сверх того, что мне когда-либо нужно было по жизни. Когда живёшь один, тебе много не нужно. И поэтому такое большое повышение стало для меня неожиданностью, ибо я не сообщал никаких требований по этому поводу, однако было приятно. Мои контакты с волшебным миром ограничивались лишь быстрыми походами за редкими ингредиентами. — А судя по тому, как много ты используешь редких ресурсов, делал ты это довольно часто. Неужели ни разу тебе не удалось вступить в дискуссию по поводу тебя самого? — Я не обращал внимания на чужие разговоры, — мужчина пожал плечами. — Осматривался, брал то, что мне было необходимо, и возвращался обратно. Однажды, правда, я написал статью, где обозначил лучшие магазины ингредиентов и зелий магической Британии. — О, я помню эту статью, — Гарри закатил глаза. — Как только она вышла, в обозначенные магазины метнулись толпы народу. — Но они правда лучшие, по моему мнению, — Снейп смущённо нахмурился. — Я вообще не предполагал, что так много людей читает журналы по зельям. — Ну, в последние пару лет многие заинтересовались этими журналами из-за тебя, — на его лице появилась снисходительная улыбка. — Всем интересно, о чём остальные так много говорят. А там затягивает. Можно сказать, ты стал популяризатором зельеварения в волшебном обществе, сам того не осознавая! Сам «популяризатор» посмотрел на него с сомнением, и Гарри добавил: — Я сам покупаю эти журналы только для того, чтобы почитать твои статьи. Я был уверен, что это именно ты исписал тот учебник за шестой курс пометками. Не смотри на меня так, конечно, я читал все статьи в этом журнале, даже если они были написаны другими зельеварами, но твои я всегда даже выделял одной и той же закладкой. Как бы то ни было, журнал, в котором ты печатаешься, благодаря этому взлетел на вершины продаж и стал самым популярным — им было, за что платить тебе столько, сколько ты не просил. После ужина Снейп прилёг на диван, а Гарри пошёл разбирать все их покупки по шкафчикам в подвал, по пути размышляя над тем, как и в каких количествах он должен использовать ингредиенты, которые его домашний профессор позиционировал, как «для твоего зелья, Гарри». Так ничего и не надумав (думать после такого хорошего дня очень не хотелось), он поднялся наверх только через полтора часа — его сосед закупился основательно, и хозяину дома даже казалось, что эта старинная лаборатория не видела такого большого многообразия ингредиентов уже очень давно. «Может, он планирует остаться здесь подольше?» — он позволил себе немного помечтать, прежде чем узреть, что Снейп, похоже, уснул на диване с книжкой в руках. Гарри с улыбкой поглядел на то, как его чёрные волосы разметались по подушке, а шея вытянулась, потому что мужчина повернул голову к спинке дивана, и теперь можно было лицезреть его необычный профиль. Волшебник присел рядышком, ибо эта поза показалась ему какой-то встревоженной, мятежной, и он хотел убедиться, что всё в порядке. Но тот лишь пару раз сонным голосом произнёс его имя во сне и мирно засопел. Гарри любовался на это ещё какое-то время, а затем раскрыл тетрадь, чтобы посчитать ингредиенты и приступить к варке зелья уже завтра. Так он просидел ещё пару часов, вслушиваясь в тиканье часов и мерное дыхание спавшего совсем рядом Северуса, пока ему не показалось, что, видать, время позднее, и ему самому пора бы уже ложиться спать. Предстоял ведь трудный рабочий день завтра, и он захлопнул тетрадь, посчитав больше половины, а ещё узрев, что количество и способ, выбранные им, сочетаются столь славно, что вполне можно досчитать завтра и начать готовить тут же. Когда он встал, Северус во сне зацепился рукой за край его рубашки. Тогда парень не придал этому особого значения, поэтому мягко опустил его руку на диван и пошёл наверх. Он проснулся глубокой ночью от того, что в горле пересохло. Волшебник мог бы призвать стакан воды с помощью заклинания, но решил прогуляться. С четвёртого этажа он спустился на первый и налил себе немного воды. Долгое время он стоял, медленно пил из стакана и смотрел на ночную улицу, пока не услышал где-то сверху чей-то болезненный стон. Его зелёные глаза расширились и опасливо блеснули – он тут же замер и прислушался. В доме снова воцарилась тишина, но аврор долго ждал, прежде чем звук повторился. Когда стало очевидно, что ему не послышалось, юноша осторожно прокрался вверх по лестнице, снова прислушиваясь, чтобы понять, откуда доносился звук. Волшебник тихонько вошёл в гостиную и увидел там Северуса, всё также спящего на диване. Он подошёл поближе, чтобы понять, в чём же всё-таки дело. Может, ему помешал яркий лунный свет из окна? Мужчину освещала плотная стена голубоватого света, и под таким освещением его кожа казалась практически белой, что одновременно тревожило и завораживало. Гарри, сначала искренне пытавшийся понять, что могло стать причиной тех странных звуков, теперь засмотрелся на ключицы и длинную шею, которые не скрывал расстёгнутый на несколько пуговиц ворот рубашки. Гарри присел, очарованный. Мужчина хорошо готовил, и все блюда были довольно сытными, отчего же он такой худой? Ключичные кости были чётко видны, вселяя желание прикоснуться к ним кончиками пальцев. Белые лучи прыгали по прядям его блестящих чёрных волос, и только когда наконец удалось оторвать взгляд от всего этого, Гарри сумел узреть напряжение на бледном лике его. «Ему снится что-то плохое?» — подумал он, протягивая руку и мягко поглаживая его по волосам. Когда ладонь коснулась черноволосой макушки, мужчина вздрогнул, его губы задрожали и глаза зажмурились. Тогда рука его быстро отпрянула, однако напряжение не исчезло, и из горла его снова вырвался болезненный стон. Гарри медлил, не зная, стоит ли будить его, поэтому взволнованно наблюдал за любыми изменениями на его лице. Когда тот издал раздосадованный рык, стиснув зубы и задрожав, испуганный юноша принялся несильно потряхивать его, шепча просьбы проснуться как можно скорее. Открыв глаза, Северус так глубоко и громко вдохнул, словно только что он тонул и его вытащили из воды. Или точно его, наоборот, окатили холодной водой. Чёрные бусинки глаз блестели, и ещё минуту Снейп прерывисто глотал прохладный ночной воздух. Взгляд его был в большей степени не испуганный, а именно растерянный — он смотрел и как будто не понимал, где находится. — Тише, тише, — успокаивающе шептал Гарри. Он положил одну руку на тяжело вздымающуюся грудь, вторую — на макушку, мягко поглаживая, стремясь успокоить. Ему пришлось удерживать мужчину, чтобы тот не вскочил с дивана, и в попытках возвращения его в реальность практически лёг на него, навалившись на грудную клетку. Так они и лежали, пока Снейп приходил в чувство. — Приснился плохой сон? — профессор всё ещё дышал довольно часто, но теперь Гарри чувствовал, что может поговорить с ним. — Да, — он нервно сглотнул. — Всего лишь плохой сон… Звучало так, будто он пытается убедить самого себя в том, что это был всего лишь сон, из чего Гарри сделал вывод, что не всё в порядке. Также волшебник обнаружил, что, пока пытался привести его в чувство, залез к нему на колени от натуги. Он осторожно провёл рукой по волосам и тихо спросил: — Что тебе снилось? О, нет, не упрямься, просто расскажи мне. Пожалуйста. — Мне… снились времена, когда я служил Тёмному Лорду, — его голос был хриплым. — Он разговаривал со мной. Этим своим мерзким покровительственным тоном, как будто разговаривает с ребёнком. Я часто вижу эти сны, и всё было, как обычно, но на этот раз он подошёл, когда я стоял на коленях, и погладил меня по волосам. Господи… — Ой, — как услышал об этом, Гарри тут же одёрнул руку, точно обжёгся. — Извини, это, должно быть, из-за того, что я прикоснулся к твоей голове, когда заметил, что ты плохо спишь. Северус осторожно схватил его руку, пытаясь показать, что дело не в этом. — Просто во сне это был Волдеморт, Гарри, — мягко сказал он, и юноша снова опустил ладонь на прежнее место. — Звучит так, как будто он был извращенцем. — Может, и так, — легко согласился мужчина. — Он был подозрительным, не верил ни в любовь, ни в преданность, держал всех в постоянном страхе. Хотя в основном его действия были довольно грубы — он применял физическое насилие по отношению к своим подчинённым и верил, что это поможет ему создать непобедимую империю. — Он калечил тебя, да? — его рука осторожно прошлась вдоль чёрных волос. — Именно это тебе снилось? — Не только это, — мужчина тяжело вздохнул, чуть успокоившись за счёт мягких поглаживаний. — Этот ублюдок…Из-за него мне пришлось наблюдать смерть дорогих мне людей. Никого не осталось. Я глядел, как они умирали. Порой мне кажется, что война не закончилась, и эта мразь всё ещё жива и здравствует. Его существование выглядело отвратительно. Все говорят, что он был похож на змею, но мне он напоминал больше лысого белого червя. И в этом сне… я снова видел смерть Альбуса. Всё это время он бесцельно смотрел в потолок — в его чёрных глазах отражался призрачный свет лунный, одна рука лежала у него на животе, другая — мягко придерживала предплечье собеседника. Но на моменте про смерть Дамблдора из уголка его глаз стекла сиротливая слеза, а губы его задрожали. Гарри заглянул в его глаза с таким родным пониманием, пальцы его осторожно поймали слезу, а Северус продолжил: — Когда я узнал, что этот ублюдок мёртв, я…не знаю, просто не поверил своим ушам. Мне тогда стало так плохо от одной мысли о том, что сейчас все обрадуются, а после он снова обманет смерть, что ушёл с пар в университете, никому ничего не сказав. Наверное, в ту пору я не чувствовал такого желания напиться с самой смерти Альбуса. В тот день я пил и оплакивал свою жизнь, полную смертей близких мне людей и отвратительных деяний. Я был сломлен и под конец той ночи зарыдал. Теперь же, когда этот урод приходит ко мне по ночам, я не могу найти себя от ужаса. Похоже, ему действительно удалось запугать меня так, что я до сих пор не могу отделаться от страха, даже после его кончины. — Однако ему так и не удалось с помощью этого страха заполучить твою верность, — очень тихо заметил Гарри, так как разговор был в некой степени личный, да и Снейп выражал свои мысли негромко. — К тому же, его больше нет. Теперь всё будет хорошо… Последнюю фразу он буквально прошептал ему в губы, засим же легко коснувшись их. Он не чувствовал ничего, кроме желания выразить свою поддержку, но почему-то посчитал поцелуй самым верным и наглядным способом показать, что он сейчас чувствует. Одна его рука слегка зарылась в копну чёрных волос, другая лежала на щеке мужчины, и только волшебник почувствовал страх перед своим поступком, как неожиданно чужие губы приоткрылись ему навстречу. Открыв глаза, Гарри обнаружил, что действительно успокоенный этим жестом Снейп прикрыл свои. Волшебник пошёл дальше и смелее прижался к мягким губам, за что был вознаграждён узкой ладонью, лёгшей ему на талию и притянувшей к тёплому телу под ним. Другая рука Снейпа легла ему на затылок, пригладив сначала, а затем надавив, притягивая ближе и углубляя тем самым поцелуй. Теперь это не было жестом поддержки: они как будто закончили обсуждать тему плохого сна Северуса и перешли к обсуждению других личных вещей, только на этот раз безмолвно, с помощью губ и языка. Очень скоро в каждом из них зажёгся огонь страсти: бледные, прохладные руки мужчины забрались под ночную рубашку юноши, оглаживая разгорячённую кожу и принося удовольствие от прохлады, а Гарри опустил горячие ладони на его грудь. Везде, где Снейп касался его и гладил, Гарри чувствовал, как его пробирает сладкая дрожь, мужчина как будто грелся с помощью него, ощупывая мягкую, тёплую кожу. Когда тот прошёлся лёгкими круговыми движениями по лопаткам, он испустил одобрительный стон, и тогда губы партнёра переместились на его шею. Волшебник чувствовал жар внизу живота от мягких покусываний тонкой кожи, и, тяжело дыша, забрался ладонями под его рубашку. Кожа мужчины была прохладной, что резко контрастировало с горячими руками Поттера. Он сначала ощупал худые бёдра, и когда Снейп заполошно прошептал его имя, ладони юноши плавно перетекли повыше, поглаживая втянувшийся от ощущения чужих рук живот. Он казался тощим, но, огладив его торс, волшебник почувствовал рельеф и крепость этого тела. «До чего же хорошо» — подумал Гарри, когда тонкие пальцы под его рубашкой невесомо прошлись по рёбрам, мазнули по соскам и двинулись вниз по спине. Из его горла вырвался торжествующий звук, когда ладони мужчины спустились ещё ниже и охватили ягодицы, слегка сжав, как будто примеряясь к их формам. В отличие от Снейпа, на нём были тонкие пижамные штаны, сквозь которые не только сам мужчина мог почувствовать всю мягкость и упругость тыльной стороны спасителя волшебного мира, но и тот мог ощутить на себе сжимающие движения, чередующиеся с ласкающими, нежными, оценить хватку его сильных пальцев. Одновременно с этим его язык скользнул к впадинке, а затем и чуть ниже, заставляя тело любовника дрожать. На время его ладони скользнули вдоль по ногам, чтобы перехватить посреди бёдер и притянуть поближе. Оба не смогли сдержать стон, когда Гарри проехался пришедшим в полную готовность, обёрнутым в тонкую ткань штанов членом по грубой ткани в районе профессорского паха. Удовлетворённый положением партнёра на его ногах, Северус вернулся к изучению аккуратной задницы: подхватил ладонями под ягодицами, скользнул длинными пальцами по внутренним сторонам бёдер и надавил, рождая в нём изумительные звуки. Воротившись непосредственно к упругим полушариям, он несильно похлопал их, отчего Гарри, чуть выгнувшись, издал довольно громкий мычащий звук, и скользнул двумя пальцами между половинками, ощупывая это место пока только сквозь штаны. До этого старающийся прижаться к его постепенно разогревшемуся телу, Гарри прогнулся под его настойчивыми ласками, и Снейп воспользовался этим, оставив одну руку на ягодице, а второй сжав его грудь. Широко лизнув кожу у края воротничка пижамной рубашки, большим пальцем он потеребил твёрдый сосок, скрывшийся от него под тканью, указательным пальцем чуть оттянул ворот на себя. Гарри втянул прохладный ночной воздух сквозь зубы, сильнее вжавшись пахом в пах мужчины, на что тот стал медленно расстёгивать одну пуговицу за другой, проходясь губами и языком по каждому новооткрытому участку кожи. Чтобы не отставать от партнёра, Гарри огладил его грудь, как бы невзначай задевая пальцами затвердевшие соски, наслаждаясь удовлетворённым мычанием его, а затем ухватился за ворот его рубашки. Снейп же, высвободив грудную клетку любовника из плена ткани, с наслаждением припал к одному соску губами, нежно сжав в пальцах второй. Он вздрогнул, когда Гарри, в отличие от него довольно быстро разобравшийся со всеми пуговицами, горячими руками прошёлся по всему поджарому торсу, задевая ногтями соски, живот и кожу у самого пояса брюк. Северус опустил обе ладони на тазовые косточки юноши, ласково поглаживая их большими пальцами. Поиграв немного с резинкой его штанов, ловкие пальцы двинулись вдоль этой линии, невесомо касаясь чувствительной кожи, подрагивающей от прикосновений. Следующим шагом он объял его таз, прижимая теперьче тёплые ладони к горячей коже, в силу возбуждения ставшей чувствительной, похоже, везде, а затем забрался пальцами под резинку штанов и остановился. Гарри издал одобрительный звук, давая понять, что ему всё нравится и ему можно продолжить, после чего тот уже смелее обхватил нежные ягодицы. Он сжал их и развёл в стороны, глядя при этом на своего партнёра, представляющего собой очаровательное зрелище: его рубашка была не до конца расстёгнута, оставалась буквально пара пуговиц, и из образовавшейся большой щели выглядывала крепкая аврорская грудь и рельефный живот; парень одну руку положил на его талию, другой опираясь о его грудь; на его штанах проглядывались очертания эрегированного члена, он тяжело дышал и неосознанно двигался навстречу пальцам, ласкающим между ягодиц. Он снова скользнул к внутренней стороне бёдер, дразня и вслушиваясь в тихие, восхитительные звуки, вырывающиеся из этого соблазнительного рта. Когда они стали больше похожи на всхлипы, он сжалился и надавил на сжатое колечко мышц. Когда парень прикрыл свои чудесные зелёные глаза и вцепился дрожащими от возбуждения пальцами в ремень его брюк, Северус на пробу вошёл на одну фалангу указательного пальца. Тело было влажным внутри, первый палец не встретил особого сопротивления — парень было расслаблен и полон желания. Мужчина не торопился, разминая нежные мышцы с особым вниманием, прислушиваясь к нетерпеливым всхлипам и тяжёлому дыханию. Тем временем, он на прощание огладил ягодицу свободной рукой и скользнул к истекающему смазкой члену. Он провёл рукой по всей длине, чуть сжал его под головкой и легонько провёл большим пальцем в районе дырочки. Его партнёр тут же зашипел, толкнувшись в ласкающую руку, и в это же время Северус ловко толкнулся вторым пальцем — поглощённый удовольствием любовник не акцентировал внимание на неприятных ощущениях. Мужчина действовал бережно, наслаждаясь процессом, чуть разводя пальцы, и вскоре добавился третий. Когда убедился, что пальцы легко скользят туда и обратно, он ускорился, и пальцы вонзались в тело с влажными хлюпающими звуками. К тому времени Гарри успел разобраться с его брюками и теперь оглаживал внутренние стороны его бёдер. Когда Гарри приласкал его член, освобождённый от ткани боксеров, Северус, напоследок мазнув пальцем по головке, сжал его ягодицу и притянул ближе, за счёт чего тот промежностью прокатился по его члену. Движение его пальцев наружу было встречено недовольным стоном, и тот ласково поцеловал его в припухшие губы, одной рукой придерживая его за ягодицу, оттягивая, а другой направляя член. Он приподнялся, крепко держа партнёра, и впился в его губы, постепенно насаживаясь. Входил он довольно тяжело, несмотря на то, что Гарри был прилично растянут и внутри него было влажно, хоть и тесно. До того тесно, что сводило с ума. Оба испустили облегчённый вздох, когда член полностью вошёл в узкий проход, а у Гарри в частности подкосились колени от ощущений, пронзивших его тело. Какое-то время они оставались в таком положении: юноша тяжело дышал, привыкая к ощущению наполненности, а Снейп нежно гладил его и ласково покусывал шею и грудь. — Северус, — срывающимся голосом произнёс волшебник, призывно качнув бёдрами. Именно тогда мужчина понял, что пора двигаться. Он аккуратно двинулся назад, почти выходя из желанного тела, а затем толкнулся вверх несмело, боясь причинить боль — не похоже было, что у юноши была регулярная практика в таких вещах или хотя бы недавний опыт плотских утех. По свершении нескольких коротких толчков стали заметны первые признаки удовольствия с его стороны – он закусил губу, опёрся руками о плечи любовника и двинул бёдрами навстречу. Они задвигались в умеренном ритме. У Гарри дрожали колени каждый раз, когда Северус попадал по простате. У него действительно было не так много опыта в этом, всего пара встреч в интимной обстановке и около приятное времяпровождение с малознакомыми, но довольно славными любовниками для того, чтобы ощутить, как работает мужской секс. Но с этим мужчиной он хотел этого, предварительно узнав его достаточно хорошо и восхитившись им. В этой ситуации секс был для него больше выражением его чувств и намерений. В итоге получилось, что, из-за чувств ли, а может из-за совпадения их физических показателей, это было лучшее его времяпровождение в постели с другим человеком. Целуя его, насаживаясь на член, заполняющий его столь идеально и двигающийся внутри него именно так, как нужно, впервые в жизни он действительно чувствовал, что занимается любовью. Каждый их поцелуй был искренним и наполненным чувством, каждое движение приносило удовольствие. Той ночью они так и уснули вместе на том же диване. Первым проснулся Северус. Он-то и обнаружил их обоих на диване голыми: на нём самом были боксеры и полностью расстёгнутая рубашка, а на Гарри уцелело лишь его нижнее бельё. Парень уткнулся в диванную подушку, чудом не слетевшую во время их бурной ночи, зато волосы его ничто не смогло спасти от превращения в милое воронье гнездо. Одну руку он заложил под подушку, другая же безвольно лежала на талии мужчины какое-то время, пока не скатилась ему на бёдра. Северус улыбнулся, глядя на спящего юношу, полюбовался какое-то время, после чего наклонился и нежно поцеловал в лоб. Он наблюдал за ним с тех пор, как тот поступил в Хогвартс. Северус отслеживал его успехи и наблюдал за тем, как мальчик, похожий на Джеймса Поттера, постепенно превратился в юношу, способного спасти их мир. Иногда он испытывал некоторые сложности с тем, чтобы наблюдать за ним и не засветиться в его памяти. Может, ему хотелось подойти к нему и помочь с зельем, по виду которого сразу было видно провал, или отговорить от очередной идиотской затеи, но в целях безопасности ему было категорически запрещено как-либо контактировать с мальчиком. Со смертью Тёмного лорда это ограничение отпало, но в то время мужчина ничего не хотел слышать о волшебном мире. У него была мысль вообще отказаться от всякого использования магии, но ему также хотелось заниматься зельями. В итоге он нашёл компромисс, и всё было отлично до того момента, когда он, профессор химии в маггловском университете, встретил аврора Поттера в своём любимом кафе. На тот момент он не видел его уже около пяти лет. Молодые люди в этом возрасте быстро растут. Северус с течением времени не изменился, так как у волшебников примерно в его возрасте замедляется старение, но мальчик очень быстро превращается в молодого мужчину. Это был несколько другой человек даже, хотя и не было возможности, чтобы он не узнал его, как бы тот не выглядел. Его непреодолимо тянуло к этому мужчине, и потому, когда он увидел, в какого видного молодого человека тот обратился, Северус явно почувствовал, как в голове прозвучал сигнал тревоги. Но, даже если он имел представление о последствиях (всё-таки, на протяжении всего времени учёбы парень несколько раз вступал в романтические отношения с девушками), ничто не могло заставить его отказаться от того, чтобы наблюдать за тем, как он двигается, как растягиваются губы в улыбке и светятся прекрасные зелёные глаза. Он находил очаровательным даже то, как несчастный волшебник справляется с невзгодами вроде маггловского мужчины по имени Майкл, которого Северус лично вышвырнул из университета, или познаёт новые вещи, связанные с магглами и их искусством. Мужчина даже убедил себя в том, что просто наблюдает, как обычно это делал, и ничего больше, тем более, это ведь аврор потревожил его мир своим появлением, а не он. Однако парень стал пристально наблюдать за ним, и сначала Северус думал, что это из-за того, что он — его объект, но после нескольких бесед можно было убедиться в полной уверенности аврора в том, что перед ним чистый маггл. До недавнего времени мужчина всё гадал, а что ж он тогда следил-то за ним? После этой ночи у него не осталось вопросов на этот счёт. Первым делом он оделся. В домашнюю одежду, которую успел быстренько прихватить с собой сразу после нападения на кофейню, потому что в ближайшее время он вряд ли отправится куда-то. Потом проведал Кричера на кухне, умылся, посмотрел на часы и пошёл будить Поттера. Тот безмятежно спал, и он не смог удержаться от того, чтобы погладить его по голове. Парень промурлыкал что-то во сне, улыбнулся и потянулся за рукой, не просыпаясь. Северус наклонился и поцеловал его в щёку, тихо шепча в торчащее ушко: — Гарри, просыпайся, ты опоздаешь на рабо… Наглый юноша повернулся и обнял его за шею, роняя на диван. Лучшая демонстрация того, что он не хочет ничего слышать о работе. Снейп нахмурился и уже был готов возмутиться, но мягкий поцелуй в висок и пальцы, зарывшиеся в его волосы, быстро растопили сердце — он сдался и ткнулся носом в тёмные вихры подле виска и вздохнул. — Не думаю, что они сильно разозлятся, если я немного опоздаю. — Ты всегда так говоришь, — мужчина нахмурился, устроившись, однако, в его объятьях, положив руки на его талию. — Хочешь быть, как господа стиратели памяти? Мягкий смех сотряс грудную клетку юноши, и звук, который тот издавал, вселял странный мир и покой в сердце бывшего двойного агента. — Извини, — вдруг тихо произнёс он, поглаживая Северуса по голове. — Я не знал, какие чувства вызывает в тебе Волдеморт. И несмотря на это я заставил тебя рассказать об этом, а потом воспользовался твоим подвешенным состоянием, чтобы… — О, не переживай об этом, — он с облегчением похлопал его по лохматой макушке. — Мне всё понравилось. Довольный Снейп мог ощущать, как нагрелось тело юноши от этих слов. Вздохнув, он спросил: — Раз уж мы об этом, когда это началось? — М? — Гарри немного остыл, поцеловав около его виска. — Ну, Гермиона утверждает, что, если бы не моё отрицание, я бы понял, что это произошло в первый день, как я тебя увидел. Хотя, должно быть, я просто не помню нашу первую встречу с тобой, потому что ты всё-таки работал с моей памятью. — А сам-то ты как думаешь? — Ну, — он смущённо улыбнулся, — думаю, Гермиона как всегда права. А у тебя? Мужчина мягко засмеялся, уткнувшись в тёплое плечо. — Я не знаю, если честно, — ответил он, улыбаясь. — Моё отношение к тебе менялось с течением времени. Сначала ты был просто мальчиком, похожим на своего отца, как две капли воды. Учитывая, что мы с ним всегда были врагами, ты можешь сам представить, насколько мне это нравилось. С течением времени даже Альбус стал замечать, что моё отношение к тебе меняется, но в любом случае я так и не определился ни с чем, потому что решил уйти из волшебного мира. — А потом, сквозь года, наши взгляды встретились, и где-то упал метеорит, зажглась новая звезда, появилась новая жизнь… — Знаешь, если сейчас же не встанешь, ты потеряешь последний шанс позавтракать. — Эй, эй, я же пошутил… — Недопустимо опаздывать на работу! — Снейп взвился, отстраняясь от юноши. — Если сейчас ты не встанешь, Поттер, тебе придётся прийти на работу в одних трусах, ты меня понял? Он выглядел довольно серьёзно, а ещё Гарри был уверен, что этот человек способен действительно запихнуть его в камин голышом, поэтому вскоре оба сидели за столом. Гарри к тому времени был прилично одет — брюки, рубашка и сувенирный гриффиндорский галстук, Снейп же остался в домашней одежде. Мужчина открыл ноутбук, отхлёбывая своего кофе, и спросил: — Сегодня ты собираешься проникнуть в маггловское отделение полиции? — Да, мы с Роном. Гарри улыбнулся, наблюдая за тем, как собеседник закатывает глаза. — Может, ты всё-таки возьмёшь с собой кого-нибудь более умного? Я почти уверен, что с твоей удачей и его умственными способностями вы оба попадёте в беду. — Всё будет в порядке. Наши зельевары сварили нам оборотное. Мы подловим магглов в переулке и устроим им выходной. — А, я и забыл, насколько аморальны волшебные правоохранительные органы, — поднял бровь мужчина. Попрощались они у камина. Северус оправил его рубашку, пожелал ему не попасть в какую-нибудь катастрофу, а Гарри напоследок поцеловал его в губы. Тем не менее, он всё равно извалялся в летучем порохе, пока набирал его в руки и бросал в камин. Снейп, глядя на это, тяжело вздохнул, а затем вернулся на кухню, к своему ноутбуку. Присев, он вскинул брови, так как на первых полосах новостей он увидел странный заголовок. «Разыскивается Гарри Поттер!» Похоже, он был вовремя со своим пожеланием «не попасть в какую-нибудь катастрофу».