Мозаика

…Сиэль никак не мог забыть этого кошмара. Узкая прорезь рта, распахавшая лицо монстра от уха до уха, острые клыки, плавники, ощетинившиеся когтями; вперившиеся в него злобные глаза без зрачков… Чудовищная химера, ожившая русалка из древнетерранских легенд. И то, как он в ужасе удирал от неё по стеклянному полу гигантского аквариума, как споткнулся на ослабевших ногах… А потом этот смех и чувство невыносимого унижения от того, что он, вспотевший от страха, с бледным лицом стоит на четвереньках перед Этим Человеком… Всё колесом завертелось в голове Сиэля. Это невозможно! Разрозненные картины прошлого полыхали в памяти вспышками… Вот, выбравшись из трущоб Кереса, он прогуливается по Мидасу, выискивая очередную «жертву». Тянется к карману прохожего, чтобы вытащить кредитную карту, и сильная рука в белоснежной перчатке перехватывает его кисть. «Ноль баллов за стиль», — пронизывающий холодом голос, огромный рост стоящего рядом прекрасного мужчины с чёрными, как крыло ворона, волосами и пристальным взглядом красноватых глаз. А после… после — то безумие в притоне «Миноса», куда уязвлённый до глубины души Сиэль сам притащил мужчину, не желая оставаться должным за то, что тот не сдал его мидасским копам… Золотая монета, брошенная Сиэлю при расставании с презрительным: «Сдача с денег за молчание». Монета Аврора, оказавшаяся пэтской валютой в Эосе… Когда Сиэль узнал о её значении, волны унижения и ненависти накатили на него. Он не мог забыть, как этот высокопоставленный негодяй (танагурская элита, Оникс — было ясно без переводчиков) — поиграл с ним в «Миносе», довёл до предела экстаза и унижения, и отшвырнул как ненужную куклу. А потом — небывалый поворот судьбы, когда его, трущобного бродягу, взял на работу не кто иной, как знаменитый Лау, брокер Чёрного рынка. Взял курьером, жёстко предупредив, что ему не нужен щенок, который не слушается поводка и не приходит по команде «К ноге». И — долгий, пожалуй, счастливый отрезок в жизни Сиэля, когда он говорил себе, что наконец-то выбрался из трущоб, что получил свой счастливый шанс, который если и выпадает монгрелу, то раз в тысячу лет. Сиэлю хотелось стать таким, как Лау. Человеком, поднявшимся с самого дна и сумевшим подчинить себе Рынок. Сиэль работал, как про́клятый. Получал и доставлял товар, поспевал в срок, всё видел, всё слышал, и не задавал вопросов. Держал язык за зубами. Лау был доволен им… И Сиэль почти не вспоминал больше о той встрече в притоне, потому что те воспоминания окутывали его жгучими волнами стыда. А потом… Тот срочный заказ… Закрытый Аукцион в Сасане на Третьей Подземной Арене. Аукцион, на который у Сиэля не было пропуска. И когда он, увидев внизу человека, до невозможности похожего на того незнакомца в Мидасе, безотчётно рванул за ним по внутренним коридорам склада… и наконец, оказался в этом гигантском аквариуме, где снизу сквозь стеклянный пол на него бросилась химера… И снова появление Того Человека… Включённый свет, поспешно уплывшая русалка, и спокойный ответ на сбивчивый вопрос Сиэля: «Что это была за хрень?» — «Экспериментальный образец нашего знаменитого генетика Отелло. Модель ещё нуждается в доработке для военных нужд». Опрометчивая угроза Сиэля слить эту информацию парням из Содружества и презрительный смех брюнета: «Храбро звучит для того, кто едва не намочил штаны». — «Да кто ты такой?!» — отчаянный вскрик Сиэля. — «Себастьян Михаэлис. Оникс. Из тех, в чьих руках то, до чего простым людям не дотянуться. Но разве Лау не предупреждал тебя о вреде любопытства?» Сердце, стучащее у Сиэля где-то в районе живота. Лихорадочная попытка понять — откуда этот человек знает Лау? Что может быть общего у брокера Чёрного рынка с танагурским Ониксом?! Отчётливое понимание, что теперь он влип всерьёз и надолго. «Что ты собираешься со мной сделать?» — «Что ты хочешь, чтобы я с тобой сделал?» — тихий смех Михаэлиса, его рука, сжимающая подбородок монгрела… А потом была короткая вспышка гнева Сиэля, завершившаяся ударом и темнотой. Очнулся он уже в башне Эоса, в запертой комнате, с пустыми карманами; и долго бесновался, не подозревая, что красноватые глаза Михаэлиса с удовольствием наблюдают за ним из пентхауса, потому что каждое движение пленника фиксирует установленная в номере видеокамера. …Себастьян Михаэлис, Оникс, высшая элита Танагуры, один из Тринадцати, глава Синдиката. Андроид с IQ, равным триста, творение властительницы Амой — суперкомпьютера по имени Королева Виктория. Элита — существа с искусственным телом и живым мозгом, с градацией по цвету волос. Черноволосые Ониксы — совершенство красоты, ума, воли и силы. Вершина могущества, которой только можно достичь на этой планете… И он притащил в Эос бродягу из трущоб, нищего монгрела, чтобы сделать его своим пэтом. Не смог забыть о нём после той встречи в «Миносе». Потому что в этом нищем бродяге было столько жизненной силы, что она буквально расплёскивалась вокруг. Потому что этого щуплого, но сильного парнишку с огромными синими глазами окружала такая мощная аура, что от неё захватывало дух у всех, кто только попадал в её сферу. Бродячий кот с помойки, но от него глаз было не отвести… «Себастьян, что ты делаешь? — с осуждением спросил его Клод Фаустус, тоже Оникс, входя в комнату и наблюдая за тем, куда смотрит Михаэлис. — Зачем тебе эта помоечная крыса? Разве мало у нас отличных породистых пэтов производства Академии?» — «Они скучны и послушны, — ответил Себастьян, — и быстро надоедают. Я хочу попробовать приручить это дикое животное». — «Но ведь у него нет ни манер, ни воспитания. Он умеет только кусаться и царапаться». Михаэлис коротко улыбнулся: «У меня найдутся средства для его обуздания», — заявил он и достал из ящика стола стальную цепочку с пристёгнутым к ней ошейником и длинный хлыст. — Обучать его будет интересней, чем обычных пэтов. К тому же он далеко не глуп…» Себастьян вспомнил свой разговор с Лау, которого когда-то попросил взять синеглазого к себе курьером. Как тот говорил ему, что Сиэль проявил большую смекалку в денежных вопросах. Он бесстрашен и у него определённо есть талант к бизнесу, несмотря на трущобное происхождение. Так что этот паренёк явно умеет не только кулаками махать. Лау даже в тайне надеялся, что со временем Сиэль станет его помощником, «правой рукой» — однако у Михаэлиса были по поводу него совершенно другие планы… «…Знакомься, Сиэль. Это Финниан, твой фурнитур, — представил ему Себастьян стройного улыбчивого парнишку. — Он будет ухаживать за тобой». Сиэль бросил на того уничижительный взгляд пронзительно-огромных синих глаз. «Ещё чего…» — проронил он. «Рад познакомиться с вами, господин Сиэль», — поклонился ему Финниан. — «Он будет помогать тебе во всём. Кормить, одевать, мыть. Водить на прогулку. Правда, сначала на цепи, — Себастьян продемонстрировал ему сей предмет вместе с ошейником, заставив Сиэля заскрипеть зубами. — А иногда на цепи буду водить тебя я». — «Извращенец… — процедил Сиэль сквозь зубы, стискивая кулаки. — Я тебе не собака!» Наклоняясь к нему, Себастьян твёрдо сказал: «Нет, ты не собака. Ты — мой пэт! Запомни это раз и навсегда».