Тень

      — Мы делаем это ради тебя. — Скотт стойкой скалой стоял посреди комнаты, стараясь показать уверенность, которую на самом деле не ощущал.       К ним присоединились Айзек и Итан. Эллисон и Лидия до сих пор искали хоть что-то, способное изгнать Ногицунэ, а Эйдан вызвался им помогать.       Стайлз успел понять, что они находятся в лофте Дерека. На втором этаже. Там, где, предположительно, скрывались все грязные секреты Дерека, но где в действительности оказалось лишь жалкая горстка мебели и пару маленьких окон, куда Стайлз не смог бы пролезть при всём желании.       Он очнулся на полу рядом с креслом. Его окружал пепел рябины, аккуратно огибающий ковёр и пресловутое кресло. На лице всё ещё ощущался призрачный шлейф порошка из растения Летария Вульпина, как любезно ему поведал Скотт, а все двери и окна были обсыпаны стручковым перцем, один запах которого вызывал чихание и желание убраться подальше.       Стайлз видел, что в руках Айзека был шприц с прозрачным веществом. Он подозревал, что это яд канимы. Они явно подготовились к его похищению заранее. Стайлз только не мог понять, когда они начали смотреть на него, как на Ногицунэ, а не как на друга.       — Прекратите смотреть на меня так, словно я ужинаю младенцами. — Стайлз сжал зубы, с неверием оглядывая все предпринятые для его удержания меры. — Это перестаёт быть смешным. — Будто это хоть когда-то было смешным.       Ногицунэ не подавал голос, сохраняя силы. Летария Вульпина значительно его ослабила.       — Если ты — это ты, пройди через пепел, Стайлз. — Скотт посмотрел на него умоляюще, явно надеясь на то, что они ошиблись и никакого Ногицунэ в нём нет.       Стайлз сглотнул и сделал неуверенный шаг вперёд. Он не знал, чувствителен ли Ногицунэ к пеплу рябины. Он не ощущал опасности, когда подходил к нему, но они, наверняка, не просто так использовали рябину.       Стайлз подошёл к границе из пепла и медленно поднял руку, закусив губу. Он направил ладонь вперёд и встретился со вспыхнувшим барьером, ощущая вибрацию и покалывание. Стайлз закрыл глаза, сдерживая слёзы. Он поверить не мог, что его друзья вместо того, чтобы поговорить, заперли его здесь, используя при этом столько предосторожностей. Будто он какой-то монстр.       — Мы не сделаем тебе ничего плохого, Стайлз. Мы просто уберём из тебя эту дрянь. Найдём способ изгнать Ногицунэ безо…       — Нет! — Стайлз только сейчас понял, зачем его тут заперли. Они хотят разделить их. Хотят, чтобы они снова остались одни. — Нет! Вы не можете…       — Они и правда не смогут, Стайлз. Наш ритуал невозможно обратить вспять. — Голос в голове вовремя успокоил его. Лис явно потратил свои последние силы на эту фразу, потому что ничего больше не добавил и совсем затих, ощущаясь на самом краю сознания.       Стайлз сразу обрёл равновесие, выровнял дыхание и выпрямился. Они и правда не смогут. Их связь была слишком глубокой.       — Ты защищаешь его, потому что он вселил тебе эту мысль, Стайлз. Чёрт, возможно, мы сейчас говорим даже не с тобой, а с Ногицунэ. — Скотт явно расстроился из-за этой мысли.       — Ты говоришь с нами, — выплюнул Стайлз, зло сжимая кулаки. — И мы расстроены, Скотти.       — Стайлз… — выдохнул Скотт, смотря на друга большими глазами.       Стайлз попытался смягчить выражение лица, потому что какой-то отдалённой частью ума понимал, что стая поступает как никогда благоразумно. Лидия наверняка узнала о Ногицунэ всё, что возможно, пришла к неутешительным выводам и поведала об этом остальным. У них просто не было выбора: запереть Стайлза с Ногицунэ в его теле было самым умным ходом. Ему не следовало винить их за предусмотрительность.       — Скотт, я понимаю. Я правда понимаю. Но я всё ещё я. Ты можешь меня выслушать?       Скотт прикусил губу, всматриваясь в лицо Стайлза и не находя ничего, кроме своего друга. Ногицунэ никак себя не проявлял, и на мгновение он усомнился в своём решении. Возможно, Стайлз контролировал ситуацию, а они заперли не лиса, а настоящего Стайлза.       От этой мысли в груди защемило от вины и тоски.       — Не слушай его, Скотт. Он же дурачит тебя. Притворяется Стайлзом. — Итан толкнул его в плечо, стряхивая с Альфы все сомнения.       Скотт посмотрел на Стайлза с сожалением и отвернулся. Быстрым шагом он покинул комнату в сопровождении Итана, стараясь игнорировать обиженный взгляд, потому что находиться со Стайлзом в одной комнате означало рано или поздно обмануться и выпустить его.       Это был не Стайлз. Это Ногицунэ, искусно играющий со всеми ними.       Когда дверь за Скоттом закрылась с негромким щелчком, Стайлз вздрогнул и отвернулся, стараясь забыть о том, что с ним в комнате остались Айзек с ядом канимы и Дерек, который следил за каждым его движением, готовый напасть и остановить. Грёбаные сторожевые собаки.       Стайлз покачал головой и смиренно выдохнул. Стоило ожидать чего-то подобного. Он не чувствовал той боли, что преследовала бы его от предательства друга до того, как Ногицунэ появился в его жизни, но думать о том, что с ним поступили довольно грубо всё ещё было неприятно.       Стайлз лениво повернулся к оборотням, склонив голову и внимательно рассматривая их. Айзек, заметив его взгляд, сжал шприц с такой силой, что казалось удивительным его всё ещё целое состояние.       — Что вы предпримите, когда осознаете всю тщетность своих попыток?       Стайлз начал притоптывать ногой, а когда заметил, что Дерека это раздражает, удвоил усилия.       Дерек низко зарычал, но не предпринял попытки нападения или ещё чего-нибудь столь же глупого. Он только сделал несколько шагов вперёд, не сводя глаз со Стайлза.       — Мы найдём способ.       Стайлз снисходительно покачал головой и упал в кресло, расслабленно улыбаясь. Делать беззаботный вид было легко.       — Ты всегда казался мне умнее, хмуроволк. Ты слышишь в наших словах ложь? — Стайлз подался вперёд, упираясь локтями о колени. — Мы неразрывно связаны особым ритуалом. Ногицунэ и я — одно целое. Нет его — нет и меня. Есть я — есть и он. — Стайлз неожиданно для себя отвёл взгляд, увидев тщательно замаскированные неверие и боль на лице Дерека. Её не было видно, но Стайлз её чувствовал, и ненавидел себя за то, что захотел её съесть.       — Зачем? — Дерек сжал кулаки. — Зачем, Стайлз?       — Потому что он пообещал не причинять вам вреда! — Стайлз зажмурился, его губы задрожали от внезапного наплыва эмоций. Ногицунэ внутри излучал яростное тепло, стараясь успокоить и придать уверенности. Стайлз сделал судорожный вздох и открыл глаза. — Он сказал, что не тронет вас, если я сделаю это. Пару слов — и я больше не чувствовал сопротивления. Никакой боли, никаких сомнений. Никакого отторжения и отвращения, Дерек. Только привязанность.       — Но это ведь не настоящее, — выдохнул Дерек, выглядя ещё более расстроенно, чем мгновение назад. — Он внушил тебе то, что захотел внушить. А ты согласился, чтобы нас обезопасить. — Дерек сжал кулаки. Стайлз опустил взгляд, увидел капающую с его рук кровь, вызванную проколами от выпущенных когтей, и невольно облизнулся, чувствуя собирающуюся во рту слюну.       — Я знал, что вы будете так думать. — Стайлз какой-то запертой, потерянной частью себя понимал, что был обречён и не имел выбора, когда в его жизни появился Ногицунэ. Но гораздо более осознанной и сильной частью знал, что счастлив, и причиной тому — Ногицунэ, который ворвался в его сущность, тело и душу, повязал по рукам и ногам и поклялся никогда не отпускать. Он тоже не собирался отпускать лиса. И такое положение вещей устраивало обоих, пусть сначала Стайлз и не понимал, как прекрасно то, что предлагает ему Ногицунэ. — Ногицунэ — то, чего мне всегда не хватало. Он не так плох, как может показаться на первый взгляд.       — Это тёмный дух, который питается болью и наслаждается хаосом, Стайлз.       — Это не значит, что именно мы создаём боль и хаос, — тут же вскинулся подросток. — Мы не создаём боль — мы её поглощаем. Мы не разрушаем — мы наблюдаем. Здесь и так достаточно хаоса для нас. — Стайлз отвернулся от застывшего лица Дерека. — Мы ходим в больницу, чтобы найти боль. Этого хватает.       — Я слышал истории о Ногицунэ, Стайлз. Он насыщается, следуя за мировыми войнами и участвуя в массовых убийствах. Глобальные катастрофы и кризисы — то, что способно прокормить Ногицунэ. Не болеющая гриппом старушка.       — Но нам этого хватает! — Стайлз настойчиво всматривался в глаза напротив, стараясь объяснить. — Мы следовали за тиранами и убийцами, потому что, чувак, это же шведский стол. Что бы ты выбрал между заварной лапшой и горой еды на любой вкус? Мы можем ограничиться болью мальчика от перелома руки, страхом дочери, которая ждёт окончания операции отца. Это не значит, что это так уж сытно, но этого хватает. — Стайлз приободрился, когда увидел на лице оборотня сомнение. Он вздохнул и решил говорить в единственном числе, чтобы вызвать больше доверия. — Во мне была Искра, которая привлекла Ногицунэ. Она ему действительно понравилась и он захотел добиться моей благосклонности, поэтому он не делает ничего, что бы мне не понравилось. — Стайлз умоляюще посмотрел на всё такого же неподвижного мужчину. — Он теперь часть меня, Дерек. Я даже представлять не хочу, как буду снова без него.       Дерек долго смотрел на него, но в итоге медленно покачал головой, вызвав у Стайлза сдержанный выдох через зубы.       — Мне жаль. Я не могу не попытаться.       Стайлз подошёл к краю барьера, положив на него руку и наблюдая за голубыми всполохами. Его глаза медленно приобрели ртутный цвет, являя оборотням его вторую сущность.       — А когда вы поймёте, что нас невозможно разделить? — Он мягко посмотрел на Дерека, только сейчас понимая, что они действительно успели стать ближе, чем просто знакомыми или собратьями по несчастью. Возможно, друг — ещё слишком сильное слово, но они определённо подобрались очень близко.       — Я буду надеяться, что до этого не дойдёт. — Стайлз склонил голову, понимая, что Дерек на самом деле уже приготовился к худшему варианту. Оборотень никогда не надеялся. Он на собственной шкуре успел понять, что жизнь ничего хорошего для него не уготовила.       — А если дойдёт? — не унимался подросток, желая обрести союзника. Неуверенного, хлипкого в доверии, но союзника.       — А если дойдёт, мы поговорим об этом позже, Стайлз.       — Словил тебя на слове, хмуроволк.

***

      Их план зашёл в тупик примерно к шестой попытке изгнания духа из тела Стайлза. Потому что у них просто закончились идеи.       Дитон выглядел невозмутимо, когда отошёл от тяжело дышащего Стайлза, в шестой раз испытав неудачу, но его запах явно отдавал досадой и раздражением наравне с любопытством и смирением.       — Боюсь, что я не могу вам помочь, Скотт. Летария Вульпина должна была полностью оградить Ногицунэ от Стайлза. То, что она это не сделала уже вызывало подозрения, но тот факт, что ни один из наших способов ни на шаг не продвинул нас к цели, говорит нам, что пытаться бессмысленно. — Ветеринар посмотрел на уставшего, разбитого Скотта, беспокойно разглядывающего своего друга, и вздохнул. — Похоже, мы не знаем всех переменных. Есть что-то, что мешает нам разъединить их.       — Стайлз говорил мне, что они с Ногицунэ провели ритуал, который связал их… особым образом, — неохотно поделился Дерек, наблюдая за лежащим на полу Стайлзом, который всё ещё отходил от сеанса сильнейшей боли, которая последовала за очередной провальной попыткой изгнания. — Что-то такое, что сделает их единым целым.       — И ты не сказал нам раньше? — Лидия впилась ногтями в руку Эйдана, заставив того поморщиться.       — Мы должны были попытаться, — отрезал Дерек, бросив в сторону Лидии холодный взгляд, и, помедлив, добавил. — Вероятно, нам следует его отпустить. Мне это казалось правильным с самого начала.       — Мы не можем его отпустить. Не сейчас. Когда мы не уверены… — Скотт многозначительно замолчал, ненавидя себя за эти слова.       — На самом деле, — хриплый голос Стайлза заставил всех в комнате вздрогнуть. Он медленно встал, потягиваясь и разминая мышцы, потёр шею, со вздохом облегчения проведя по волосам растопыренными пальцами, что стало причиной их полного беспорядка, и наклонил голову набок, широко растянув губы в поистине дьявольской ухмылке. — На самом деле, вы немного опоздали. Нам безразличны ваши жизни. И мы бы с удовольствием выпотрошили каждого, а потом пировали среди ваших изуродованных трупов. Но… — Ногицунэ изобразил на лице сожаление, смотря на застывших то ли от страха, то ли от удивления смертных, которые впервые действительно встретились с самим лисом лицом к лицу. — Стайлз по какой-то абсолютно нелепой причине любит вас. Любит тебя, драгоценный Истинный Альфа. Тебя, несмотря на то, что ты никогда не ставил своего лучшего друга на первое место, заменяя его пустыми заботами о себе самом, своими бесполезными увлечениями и девушками. Несмотря на то, что забывал о нём тогда, когда Стайлз больше всего в тебе нуждался. Любит тебя, невероятная Лидия, несмотря на незаслуженное презрение, коим ты его одариваешь день за днём в попытке избавиться от единственного человека, видящего твою настоящую сущность. Любит и Эллисон, убийцу, маленькую потерянную Арджент, мечущуюся между мерзкими оборотнями и столь же мерзкими охотниками. Тебе не снится то, что ты совершила, Эллисон? То, как ты наблюдала за тем, как Кейт пытает Дерека? О, или то, как ты всаживала в Бойда стрелу за стрелой, слушая ободряющие слова Джерарда? Должно быть, нет, ты слишком черства и жестока, чтобы тебя мучала совесть. — Ногицунэ облизнулся, ощущая в воздухе горечь, боль, страх и стыд. Лицо Эллисон исказилось, а на глаза набежали слёзы, но она не позволила им пролиться. Лидия хмурилась, а Скотт притянул Эллисон в объятия, пытаясь успокоить то ли себя, то ли свою девушку. — Он любит тебя, Дерек, потому что ты спасал его не раз, когда Скотт пропадал на очередном свидании. Он часто думает о том, что мог бы помочь тебе, потому что, знаешь, сейчас ты явно нуждаешься в терапии. Жить в собственном сгоревшем доме или железнодорожном депо — нездорово. — Он ухмыльнулся, когда Дерек зарычал, свирепо на него глядя. — Мы должны поблагодарить тебя, Дерек Хейл. Если бы ты не оберегал Стайлза, нам бы так и не довелось с ним познакомиться.       — Заткнись.       — А не то ты перегрызёшь мне горло, — Ногицунэ сказал это непроизвольно, слушая мысли Стайлза. Крошечная искренняя улыбка украсила его губы, — своими зубами.       — Это не… Ты не Стайлз. — Горечь в словах оборотня можно было потрогать руками. — Прекрати притворяться.       — В какой-то степени, мы — это он. — Он пожал плечами и ухмыльнулся, когда посмотрел на Дитона. — А вот из-за твоей смерти из его прекрасных глаз не упало бы и слезинки. Думаю, близнецов мы бы убили с огромным удовольствием. Впрочем, Айзека тоже не так уж жаль. — Лис рассмеялся, увидев на лице Скотта возмущение и гнев.       — Он бы никогда так не сказал!       — О, Стайлз всегда заботился только о своих самых близких людях, Скотт. Отец, ты, Мелисса… Дерек, Эллисон, Лидия. Раньше в этот список входила ещё и Хизер. — Он задумчиво покачал головой. — Только они. Он считал тебя своим моральным компасом, потому что его собственный сильно сбоил. — Ироничная насмешливая улыбка давала понять, насколько глупо даже нуждаться в чём-то подобном. — После знакомства со мной он избавился от этой глупой потребности всегда поступать правильно. Хотя он всё ещё это делает, — Ногицунэ зло подался вперёд, — потому что боится разочаровать вас. Что ж, думаю, ему это было не нужно. Вы предали его. И вы представить себе не можете, как ему сейчас больно. — Лис оскалился, выпрямляясь и позволяя появиться теням девяти хвостов у него за спиной. — И вы заплатите за то, что причинили ему боль.       — Это не добавляет тебе шансов, Ногицунэ. — Лидия вышла вперёд, задумчиво его разглядывая. — Чего ты хочешь добиться этим представлением? Задеть нас? Спровоцировать? — Девушка отрицательно покачала головой и вскинула брови. — Ты питаешься, не так ли? Ты слаб и тебе нужна еда. Ты устраиваешь хаос в наших сердцах, вызываешь боль, говоря всё это, и ешь её. Ты хочешь набраться сил.       Лис в теле Стайлза похлопал, улыбнувшись и не особо беспокоясь о том, факте что его намерения были раскрыты.       — По крайней мере я понимаю, почему лисёнок влюбился в тебя. Ты умна.       Лидия вскинула подбородок, с презрением глядя на Ногицунэ.       — А Стайлз будет доволен тем, что ты нам рассказываешь? Будет доволен тем, что ты угрожаешь тем, кого он любит? — Она сделала шаг вперёд и издевательски улыбнулась. Не трудно было догадаться, что Ногицунэ дорожит Стайлзом, и теперь она собиралась воспользоваться этим знанием. — Как думаешь, что он скажет тебе на то, что ты не скрываешь своего желания убить его лучших друзей. Ты уверен, что он тебя простит?       Ногицунэ выглядел разъярённым, когда подался вперёд, останавливаясь на краю круга из рябины и смотря Лидии в глаза.       — Меня он любит больше.       Скотт рассмеялся, услышав это заявление.       — Не говори ерунды. Стайлз никогда бы не променял нас на тебя.       — Он уже это сделал, правда? Он впустил меня. — Ногицунэ довольно улыбнулся, быстро усмиряя свою злость. — Но, как я и сказал, он вас любит. И поэтому я не могу причинить вам вреда. Но я найду способ отомстить, если вы сделаете Стайлзу ещё больнее.       — Верни нам Стайлза. — Эллисон смотрела на него холодно и бесстрашно. — Мы хотим с ним поговорить.       — Какая досада — он не хочет говорить с вами. — Ногицунэ отвернулся, потягиваясь и выгибая спину, что выглядело на удивление грациозно, по-кошачьи. Так, как никогда не удавалось неуклюжему Стайлзу. — Он пытался до вас достучаться, но понял, что это бесполезно после четвёртой попытки.       — Мы должны решить, что делать дальше, — сказал Скотт, когда тишина затянулась. Он оглядел стаю и посмотрел на Ногицунэ, который теперь сидел к ним боком и выглядел отстранённо. Скотт подумал, что он мог сейчас разговаривать со Стайлзом у себя в голове, если их связь работала именно так, и в груди защемило от тоски. Он хотел вернуть своего друга, которого потерял даже не заметив. — Идём вниз.       Оборотень развернулся и поспешно спустился по лестнице. Он не знал, каков радиус слуха у Ногицунэ, но это было не важным. Скотт просто не хотел говорить, ощущая нервирующий взгляд лиса каждую чёртову секунду.       — Вы хотя бы сказали его отцу? — проворчал Дерек, сам не уверенный в том, как поступить, когда все спустились вниз.       Появление — настоящее появление — Ногицунэ выбивало почву из-под ног. Он казался безумным, сильным и легко проникающим под кожу. Обозлённым, жаждущим мести, мерзким, беспринципным тёмным существом. В какой-то мере, он походил на Питера. То, как лис смотрел на них глазами Стайлза, говорил его голосом, использовал его руки при жестикуляции, вводило в ступор, злило, приводило в ужас, вызывало чувство беспомощности и растерянности.       Ногицунэ выглядел, как какой-нибудь Ангел Мести, вёл себя, как чистый, незамутнённый хаос, и ощущался, как кровавая анархия. Ему было не место среди смертных, но при этом он выглядел здесь крайне органично.       Дерек остро ощущал, что дух — нечто иное. Нечто, способное разрушить мир при желании, но не делающее это из-за простого понимания: жить в руинах скучно. Нечто, выделяющееся чёрной кляксой на белоснежной бумаге человечества. Нечто древнее и присвоившее себе лицо человека, который был многим дорог.       Они не собирались останавливаться из-за страха перед этим существом. Но, стиснул зубы Дерек, им всё ещё было позволено бояться.       Больно было думать о том, что Ногицунэ изменил что-то в Стайлзе, подстроил его под себя, исказив его желания, принудив к чему-то, что в трезвом рассудке Стайлз никогда бы не сделал. Дерек не знал, стоило ли рассказывать Скотту о том, что он узнал. Стоило ли говорить, что Стайлз одурманен и сам этого не осознаёт. Или осознаёт, но ничего не собирается с этим делать.       — Пока нет. — Скотт нахмурился, выглядят невероятно растерянно. — Я хочу поговорить со Стайлзом и, может быть, выслушать его версию событий. Полностью. Мне кажется, мы действовали слишком импульсивно.       — Мы действовали разумно, — не согласился Эйдан, — просто всё оказалось сложнее, чем мы ожидали.       — Может и так, — Дитон аккуратно закрыл свой чемоданчик, с которым пришёл в лофт, и осмотрел стаю невозмутимым взглядом, — но я никогда не встречался с Ногицунэ лично. Всё, что о нём известно — он, так называемый, дикий лис. Питается болью, нуждается в хозяине. Мнения о нём неоднозначны и, очевидно, предвзяты. Никто никогда не пытался разобраться в его личности, о его мотивах мало что известно. Вам придётся разобраться с этим на собственном опыте. — Ветеринар кивнул всем на прощание и ушёл, не дожидаясь ответа.       На недолгое мгновение повисла тишина.       — Если судить по исчезнувшим шрамам, Ногицунэ овладел Стайлзом примерно полторы недели назад. Как он вёл себя всё это время? — наконец, подал голос Дерек, желая разобраться в этом поскорее.       — Он был спокойнее. Тревога исчезла, он часто улыбался, — тут же ответил Скотт, но потом покачал головой, — но всё это могло быть притворством Ногицунэ.       — От него пахло электричеством, шерстью и бинтами. И чем-то горелым. — Итан вздохнул, желая просто избавиться от проблемы радикальным способом, но зная, что никто этого не одобрит.       — Мелисса часто видела его в больнице, — вставил Айзек и на удивлённый взгляд Скотта пожал плечами и ухмыльнулся, — она частенько любит пожаловаться на тебя и Стайлза, а я благодарный слушатель.       — Он сказал мне, что питался там. Боль болеющих людей может его насытить, если можно верить его словам, — сказал Дерек, сведя брови к переносице и активно анализируя ситуацию.       — Они страдают от этого? — обеспокоено спросил Скотт, ощущая тянущее чувство в груди, которое ужасно походило на вину.       — Скорее всего, нет, — подумав, покачал головой Дерек, — но я в этом не эксперт.       — Все мы в этом не эксперты, — устало заключила Лидия и посмотрела в потолок, словно могла увидеть сквозь него Стайлза. — Думаю, так мы многого не добьёмся. Нужно с ним поговорить.       — Вряд ли он теперь захочет нас слушать. Мы буквально пытали его, не слушая его объяснений, — закусила губу Эллисон, теребя прядь волос.       — Ну, у нас нет выбора, — Скотт поджал губы на секунду, а потом решительно выпрямился, смотря на лестницу. — Пойдём я и Лидия. Стайлз нам доверяет. — Или доверял, с ужасом подумал Скотт.       — Просто будьте… — начала Эллисон, как сверху послышался грохот, металлический лязг и громкий рык, что перебили всё, что она хотела сказать.       Скотт даже не задумывался, прежде чем рвануть наверх. Беспокойство за друга расцвело у него в груди, заставляя глаза вспыхнуть ярким красным цветом. Он ворвался в комнату с выпущенными клыками и громким, предупреждающим рыком и, увидев, что происходит, на мгновение замер, чувствуя, как ускоряется его сердцебиение.       — Стайлз! — он удивлённо осмотрел Они, что прижали его друга к полу, угрожающе направив на него катаны, и Ношико, стоящую за пределами круга из рябины. С ужасом Скотт осознал, что Стайлз не может выйти из круга и, следовательно, не может защититься от демонов, слишком ограниченный маленьким пространством. — Не трогай его, — предупреждающе прорычал он со всей злостью, на которую был способен.       — Я говорила тебе, Альфа, что тот, кто впустит Ногицунэ, пощады может не ждать. Ваш друг меня не послушал. Мне жаль, но Ногицунэ опасен и я приму любые необходимые для его устранения меры.       — Он мой друг! Вы не можете…       — Это не твой друг. Это Ногицунэ, и ты не знаешь, на что способен этот монстр! — яросто прошипела Ношико, вынимая катану и направляя её на Стайлза. Они заломили ему руки за спину, грубо подняли, подтолкнули к границе круга и поставили на колени, потянув за волосы и заставив посмотреть в лицо Ношико. Женщина выглядела почти дико с широко раскрытыми глазами, растрёпанными волосами и твёрдой линией рта. Уверенность её выражения без слов говорила о её намерениях. — Ты и представить себе не можешь, как давно я ждала этого момента.       — Должно быть, с того самого, как обманула нас, клятвопреступница, — усмехнулся Ногицунэ, заставив Скотта нахмуриться. О каком обмане говорил лис? — Так польщён тем, что ты сломала свои хвосты, чтобы поймать меня. — Он кивком указал на демонов, даже на коленях выглядя так, словно ситуация находилась под его контролем, а не в руках той, кто собирался его убить. — Остался хоть один? Или все истратила в беспочвенной жажде мести, направленной на того, кто её не заслуживает?       — Ты вселился в Риса! — глаза Ношико полыхали, она подалась вперёд, вставая в более устойчивую для прямой атаки позицию. Скотт начал медленно двигаться вперёд, чувствуя за спиной других членов стаи. — Тебе показалось забавным завладеть тем, кем я дорожила.       — Он был уже мёртв, — парировал Ногицунэ, довольный тем, что оборотни здесь и всё слышат. Стайлз хотел объясниться перед ними, но вызвать у них сочувствие и понимание было бы проще. Так достичь их доверия будет куда легче. — Лучше завладеть мёртвым телом, нежели коснуться такой грязной подхалимки, как ты.       — Ты не имел права осквернять его тело.       Катана прижалась к его горлу, неприятно давя на кожу, но Ногицунэ только ухмыльнулся, успокаивая нервничающего Стайлза и краем глаза замечая движение со стороны стаи.       — Ты никогда не говорила, в кого я должен был вселиться, когда просила у меня помощи. Прежде чем связываться с чем-то столь тебе неподвластным и вызывать меня, следовало хорошенько подумать, Ношико. Твой просчёт в том, что ярость затуманила твой разум. Ты стала причиной произошедшего, но переложить вину на мои и без того окровавленные руки было бы проще, не так ли? — холодно улыбнулся лис, вызывая новую волну гнева и боли, которую Ношико высказать не успела, перебитая деловитым голосом Лидии:       — Вы его вызвали? Значит ли это, что Ногицунэ попал в этот мир из-за вас? — она вскинула брови, всем своим видом показывая насколько она внимательна.       Ношико посмотрела на банши с прищуром.       — Он был в этом мире с тех пор, как Инари изгнала его за предательство. Я же призвала его к себе, чтобы заключить сделку.       — Безумно несправедливую сделку, но кому есть до этого дело? — дух покачал головой в притворном сожалении, зубасто ухмыльнулся на яростный взгляд Ношико и посмотрел на Лидию на удивление серьёзно. — Ношико призвала меня, чтобы я убил всех в концлагере Оук-Крик, дабы свершить месть от её имени. Она хотела, чтобы они все сгорели, также как сгорел её возлюбленный. Но, — Ногицунэ снова посмотрел на Ношико, наслаждаясь её бледным, измождённым видом, — желания и действительность часто отличаются. Тебе не понравился хаос, который я устроил ради тебя, по твоей просьбе. Ты отплатила мне заключением. Если бы не твоя слабость, ничего бы не произошло.       — Сейчас слабым выглядишь только ты, — прорычала Ношико, вернув ему всё своё внимание.       Ногицунэ прикрыл глаза и опустил голову, скрывая удовольствие на своём лице. Лидия начала действовать как раз в тот момент, когда лис этого и ожидал.       Банши, не слушая беспокойные выкрики друзей, бросилась вперёд, рывком разорвала круг из рябины и тут же отскочила назад, но недостаточно быстро, чтобы оказаться в полной безопасности. Одни из Они вскинул руку с катаной вперёд, намереваясь всадить её ей в живот, но был остановлен твёрдой рукой Стайлза в последний момент.       — Не сегодня. — Стайлз вырвал катану из рук Они и бросил её в сторону Ногицунэ, попутно оттолкнув Лидию за спину. Они разделились в тот же момент, как Лидия разорвала круг, чтобы вырваться из хватки демонов. — Нам не нравится, когда ты пытаешься причинить вред нашим друзьям.       — Вы были заодно с самого начала, — гневно выплюнула женщина, переводя взгляд с Ногицунэ на Стайлза. — Ты понимаешь, что делаешь? Ногицунэ разорвёт тебя на части, проникнет под кожу, сломает и выбросит за ненадобностью. Он лжец. Неужели ты не видишь? — Ношико отступила от Ногицунэ и направила катану на Стайлза, но в следующую секунду вскрикнула от боли и попятилась назад, вернув своё внимание лису. Не хотела получить ещё один скользящий удар катаной Они, которой Ногицунэ орудовал с невероятной лёгкостью.       — Тронешь его, и я оторву голову твоей любимой дочурке. — Катана в руках Ногицунэ блеснула, словно подтверждая его слова. — Как же её зовут? — Он задумчиво постучал по губе. — Кира? А твой муж? Он, кажется, учитель? Такая благородная профессия.       — Откуда ты о них узнал? — выдохнула потрясённая Ношико, сжимая кулаки и в отвращении кривя губы. Однако и Стайлз и Ногицунэ почуяли её страх.       Лис с наслаждением втянул воздух через нос, облизнув губы для пущего эффекта. Лицо кицунэ стало таким кислым и полным омерзения, что Стайлз не сдержал смешка. Ему на спину легла ладошка Лидии, и Стайлз вдруг понял, что все его друзья подошли ближе к нему, готовые защищаться и защищать.       — Это был я, а не Ногицунэ. — Подросток сделал шаг ближе к лису, спокойно встречая разъярённый взгляд Ношико. — Легко найти вас в сети, зная ваши имя и фамилию.       — Вы ничего им не сделаете, если я запру вас здесь и сейчас, — с вызовом бросила Ношико, хотя не спешила нападать. Стайлз понял, что она провоцировала их на ответ, чтобы убедиться в том, что у них в кармане нет других карт.       Ну что ж, они у них были.       — Не думай, что ты умнее меня, бьякко, — замурлыкал Ногицунэ, подаваясь вперёд и широко улыбнулся, обнажая белые зубы. — За ними следят. Если я не выйду на связь со своим человеком, он убьёт их в течении нескольких часов. Ты даже не успеешь до них добраться. — Это было правдой лишь отчасти. Убьют их не в течении часа, а почти через сутки. В теории Ношико могла бы успеть, но знать ей это было не обязательно.       — Фернли, Лайон, штат Невада. Нужно было прятать их где-нибудь подальше. Не говорю о другой стране, но хотя бы не в соседнем штате. — Стайлз блефовал, когда говорил об убийстве, и получалось у него отлично, если судить по огорчённому лицу Скотта.       — Только попробуйте…       — Тогда убирайся. Это мы должны жаждать мести, а не ты. Ты вызвала нас, ты расторгнула сделку, ты заточила нас на семьдесят лет и ты заставила нас голодать. — Ногицунэ прищурился, глядя на колеблющуюся кицунэ. Стайлз подошёл ближе, протягивая руку вперёд, и они снова слились, поведя плечами и привыкая к физическому единению. Стайлз прикрыл глаза на мгновение, позволяя хвостам за его спиной шевелиться в тенях, показывая его силу и намерения. — Уходи. Мы проявим милосердие, которого ты не заслуживаешь.       — Ты же знаешь, что я не могу. — Ношико обессиленно опустила руку с оружием и катана с громким лязгом ударилась о пол. Её губы задрожали. — Я не собираюсь трусливо убегать. Ты убьёшь меня, — она махнула рукой и её демоны исчезли, растворившись в тёмной дымке, — и забудешь о существовании моей семьи. — Она упала на колени и с вызовом на них посмотрела.             Стайлз восхитился её преданностью тем, кого она любит, но и удивился тоже. За сотни лет жизни она совсем не очерствела и не разучилась привязанности, которую так явно питала к своей семье. Стайлз задумался, первая ли это семья для неё. Неужели у неё раньше не было детей? Не было возлюбленных, мужей, любовников? А если были, любила ли они их с такой же самоотдачей и яростью, была ли готова за них умереть?       — Будешь стоять до конца, оберегая честь Инари? — Ногицунэ лениво повёл плечами, поглаживая катану Они, которая всё ещё была у него в руках. — Она это не оценит, могу поклясться.       — Я не отвернусь от неё, как это сделал ты. Не буду больше прятаться от неё из-за того, что мне хватило глупости связаться с тобой. — Кицунэ усмехнулась, увидев как лицо лиса исказила яростная гримаса. Впрочем, выражение разгладилось уже в следующую секунду, превратившись в лёгкую хмурость.       — Вы мне не нравитесь. — Стайлз опустил катану, но не выпустил её из рук, перехватив управление телом, пытаясь заглушить гнев духа и мыслить здраво. — Но я понимаю, что значит иметь семью, которую страшишься потерять.       — У тебя никогда не было семьи! — вспышка злости Ношико была яркой, но короткой. Она опустила голову, сжимая кулаки до крупной дрожи.       — У нас есть отец. — Стайлз поджал губы, смотря на покорную позу сдавшейся лисицы, которая дерзила, даже несмотря на своё очевидное поражение. — Скотт, мне как брат, а Мелисса — как мать. У нас есть стая. Я люблю их. Как когда-то мы любили и всех вас, дорогая сестра. — Стайлз почувствовал шевеление стаи, что стояла поодаль. Их противоречивые эмоции, неуверенные движения и смятение, окутывающее некоторых плотным ореолом. Но посмотреть не посмел.       — Ты мне не брат, — злобно выплюнула Ношико, что заставило Стайлза напряжённо выпрямиться и отойти на полшага назад, бесстрастно приподняв бровь. — Ты истинный убийца, который наслаждается причинённой невинным душам болью. Ты предатель и вор. Ты монстр.       — Тебе не понять той жажды, на которую нас обрекла Инари. Осуждаешь за то, что мы научились любить жизнь изгнанника. — Ногицунэ скривил губы в жестокой улыбке. — Но теперь это не важно, бьякко. — Его глаза загорелись серебром, а хвосты в виде теней за спиной беспокойно забились. Он перехватил катану поудобнее и поднял её, готовый сразить кицунэ, пролить кровь и победить, но остановился в последний момент под аккомпанемент отчаянных криков Скотта и волну протеста со стороны Стайлза.       — Не надо! — Скотт сделал шаг вперёд, выпустив когти и клыки. Его глаза горели красным. — Не надо никого убивать.       — Она бы убила меня без промедления. Почему же я не могу убить её? — Ногицунэ со вздохом опустил катану, задумчиво поглаживая большим пальцем подбородок. Его глаза вернулись к своему обычному цвету, пыл заметно угас, а лицо приобрело выражение протеста, смирения и обиды. — Мораль. Я понимаю, лисёнок. — Им нужно было вызвать у Скотта доверие. Убийство перечеркнуло бы все старания.       Ногицунэ закрыл глаза на мгновение, а когда открыл, медленно покачал головой и помассировал виски. Главным снова стал Стайлз.       — Давайте… — договорить Стайлз не успел, перебитый леской стреляющего электрошокера, по которой змеились несильные, но ощутимые для среднестатистического оборотня, заряды. Он в смятении поймал конец токопроводящей лески, намотав её на кулак и потянув вперёд, вырывая оружие из рук нападающего. Кто-то вскрикнул, сделав несколько шагов вперёд и выпуская электрошокер из рук. Ток погас и Стайлз выпустил леску из рук, поднимая глаза. — Эллисон?       — Стайлз, — Эллисон смотрела на него широко раскрытыми глазами, не зная, что сказать. Что хотела его вырубить? Остановить, прекратить весь этот спектакль, которым были разборки между кицунэ и Ногицунэ? Скотт встал рядом, оттолкнув её за спину, видя, как мрачнеет его друг, и Эллисон положила трясущиеся руки в карманы. Возможно, она своими действиями только усугубила положение.       — Я… — Стайлз снова покачал головой и отвернулся, возвращая своё внимание неподвижной Ношико. — Мы предлагаем вам сделку. Вы уже сломали большую часть своих хвостов. Передайте нам свой самый сильный хвост и мы не тронем вашу семью.       — Самый сильный хвост гарантирует верность Они. Демоны станут преданны тебе, если я это сделаю. — Ношико покачала головой, не соглашаясь. — Не говоря уже… об остальном.       Забрав её хвосты, Ногицунэ получил бы её силу. Сделал бы её слабой и смертной. Жалкой.       — А может, ты просто не хочешь становиться человеком, дорогая сестра, — влез Ногицунэ, гаденько ухмыляясь. Стайлз загнал его внутрь, закатив в раздражении глаза, и посмотрел на лисицу с почти извиняющейся улыбкой. — Мы поклянёмся не трогать твою семью и не использовать демонов в… корыстных целях.       — Корыстных? — Ношико приподняла бровь, удивлённая готовностью Ногицунэ принести нерушимую, опасную для хвостов самого лиса, клятву, да ещё и с такими условиями.       — Убийства без веского повода, добыча боли для утоления голода, создание хаоса без причины… Будем использовать их в мирных целях и для защиты. А ты станешь слабой и побеждённой. Но всё ещё не мёртвой. Нам обоим это нравится.       — Ты действительно на это пойдёшь? — кицунэ поднялась с колен, смотря на лиса более внимательно, чем прежде. Она чувствовала в нём какие-то изменения, которых определённо не было в их последнюю встречу.       — Мы на это пойдём.       — Ты слушаешь мнение ребёнка, в которого вселился? Дружишь со своим сосудом? — она иронично усмехнулась.       — Не смей называть его так, — Ногицунэ низко зарычал на неё, игнорируя недовольного очередным его вмешательством Стайлза.       — Ты… — она покачала головой и ловко выудила из-за спины чёрный, тонкий хвост, уже готовый к тому, чтобы его сломали. — Не важно. Я соглашусь, если сочту текст клятвы приемлемым.       — Вы согласились слишком легко. В чём подвох? — Стайлз перекатился с пятки на носок, уже составляя текст клятвы в голове и споря на этот счёт с лисом. Но то, как легко Ношико сдалась, и правда было подозрительно.       — О, я просто увидела. — Улыбка Ношико была такой понимающей и злорадной, что Стайлз даже отвлёкся от разговора с Ногицунэ и посмотрел на неё, приподняв брови. — Ногицунэ не сумел устоять перед магией Искры и связал себя со смертным неразрывными узами. Разве не романтично? — в её словах было столько иронии и насмешки, что Стайлз не сумел сдержать румянец, разливающийся по щекам.       — Не ваше дело.       — Мне жаль тебя, Стайлз. Он поработил тебя и ты отныне не способен освободиться. Ногицунэ всегда получает то, чего хочет, особенно если цена — насилие, — она в отвращении скривила губы, явно не желая думать о том, как Ногицунэ убедил Стайлза в том, что связь с древним тёмным духом — отличная идея. — Однако эта связь и твоя человечность удержат Ногицунэ от бездумных убийств, а моя смертность, которая будет обретена после потери последнего хвоста, позволит мне умереть вместе с моим мужем. Иногда жить долго — сплошное проклятие, вам ли этого не знать. — Ношико злорадно усмехнулась, услышав от Ногицунэ злобное рычание. Дикий лис, даже потеряв все свои хвосты, не умрёт. Это было его бременем, проклятием. Он не мог умереть, даже если этого отчаянно желал. — Ты был обречён на это с самого начала, Стайлз. Мне лишь жаль, что я не поняла это раньше, что не смогла спасти тебя.       — Ты определённо хочешь пролить кровь, клятвопреступница, — прошипел дух, оттеснив Стайлза и перехватив управление телом. — Стайлз согласился на это добровольно. Я никогда ему не угрожал. — Ногицунэ отбросил катану в сторону и та тут же испарилась, как Они некоторое время назад. Ярость бушевала в лисе, но он удерживал её внутри, крепко сжимая зубы и сверкая серебристой радужкой. — Ты поклянёшься передать нам свой хвост и больше не нападать, никого не посылать за нашей головой и вообще забыть о нашем существовании. А мы поклянёмся использовать Они только в случае самообороны, если это спасёт жизнь нам или кому-то, кто нам не безразличен. Но клятва будет действовать лишь до твоей смерти.       — Это слишком великодушно с твоей стороны, — подозрения Ношико снова подняли голову, и она пообещала себе перепроверить текст клятвы минимум три раза. Ногицунэ любил увёртки и хитрости, он волне мог оставить для себя лазейку.       — По рукам? — Ногицунэ протянул руку, дьявольски ухмыляясь. Его глаза светились непонятным кицунэ умиротворением, которое то и дело сменялось привычной яростью. Противоречивые эмоции двух противоречивых сущностей в одном теле.       Раньше она не видела в Ногицунэ ничего кроме безумного веселья, злости и жестокости. Сейчас же он проявлял мягкость, даже нежность, которые были направлены на его сосуд. На его друга. Она была уверена, что лис будет потакать своей слабости.       Ношико давно хотела покончить с Ногицунэ и тяжестью своих неудач, что были неразрывно с ним связаны. Умереть — вариант, который гарантированной это обеспечит.       Она уверенно протянула руку в ответ и сжала холодную ладонь.       — По рукам.