Некоторое время назад…
Перри вышел из уже порядком опостылевшего бара, не забыв при этом громко хлопнуть дверью, и тяжело выдохнул, выпуская скопившееся раздражение, грузно осевшее у него в легких. Оказалось, что дождь уже закончился, оставив в напоминание только мокрый тротуар и грязную хлюпающую под ногами почву. Между тем заметно посветлело, и на небе появилась едва уловимая переливающаяся всеми оттенками розового полоска начинающегося рассвета. Затем Перри перевел уставший взгляд на кряхтящее тело неподалёку. Мужчина сидел на земле, покрытый грязью, пылью и многочисленными струпьями, изредка отплёвываясь от застоявшейся крови во рту, и тихо ухмылялся чему-то своему. Мысль о неадекватности этого человека уже давно засела у Перри в мозгу. Причем задолго до событий на заправке. Там он лишь убедился в правоте своих размышлений. Перри подошёл немного ближе к парню, и, сложив руки на груди, злобно уставился на психа. — Чего лыбишься, придурок? Тот лишь насмешливо мазнул взглядом по агенту и, скрестив ноги в позе лотоса, пожал плечами. — А разве нет поводов для смеха? — хрипло выдал Пол и ещё шире расплылся в улыбке, отчего из-за неприятных ощущений мгновенно скривился. Теперь он больше напоминал ощетинившегося пса, который вот-вот набросится. — Да, публику ты конкретно потешил. Устроил всем незабываемое представление, аж самые рьяные пьяницы по углам шептаться начали. Перри на это лишь шумно вздохнул и окатил того суровым взглядом. — Что же сталось с непробиваемым агентом Пи? — как бы невзначай кинул Пол, возводя глаза к небу, и неторопливо вытащил из пачки сигарету. — Неужели его в кои-то веки пронзила знаменитая стрела Амура? Перри хмыкнул и встал прямо перед собеседником, немного наклонившись вперёд. — Пол, я правильно понимаю? Или как там ещё тебя звать? — он напрягся, изображая крайнюю степень задумчивости. — Патрик? Перси? Ах да, точно! — Перри притворно хлопнул себя по лбу. — Питер! А правильнее наверное будет, Питер Панда. — Признал! Надо же! Хотел бы снять шляпу, но, как видишь, забыл в агентстве, — издевательски проговорил парень, исподлобья смотря на Перри, мимоходом выпуская лёгкие колечки дыма. — Если меня не подводит память, ты тот самый временный враг Хайнца, что как-то раз подменил меня по случаю внезапной командировки, после чего стал первым в истории агентства контрактником, от которого по собственной воле отказались, да ещё и обвинили в некомпетентности, — Перри широко улыбнулся, сдерживая подступающий смех. — Действительно, как я мог о таком забыть? Это же потом полгода обсуждали все, кому не лень, — он беззвучно рассмеялся, глядя на мрачную физиономию напротив. Питер одним движением поднялся с влажного песка, и, слегка отряхнувшись, резко приблизился к Перри. — Думаешь, ты лучше меня?! Круче? Правильнее? Да, если бы не Монограмм, что с первого дня трясся вокруг тебя словно перед вторым пришествием Иисуса, то максимум, что бы ты получил — это место в грёбаной бухгалтерии, бумажки подписывать. Перри усмехнулся и повел плечом. — Меня хотя бы кто-то заметил. И, прикинь, мне даже не пришлось никому прислуживать и нелепо унижаться, дабы получить толику внимания. Я добился успеха честным трудом, чего не скажешь про тебя. — Трудом?! Не смеши меня, — фыркнул тот. — Твои усилия ограничиваются выбиванием дверей и уничтожением машины, в которую и так встроена кнопка самоуничтожения. К тому же, тебе просто повезло, что попался такой слабоумный чудак, как Фуфелшмерц. Нет, он конечно красавчик, не спорю, но на гения явно не тянет, — на последних словах он мечтательно закатил глаза, не замечая, как у оппонента сжались кулаки. Перри грубо схватил Питера за грудки и со всей силой впечатал того в стену. — Насчет Хайнца предупреждаю в первый и в последний раз! Ещё хоть раз увижу твою мерзкую рожу рядом с ним — убью без сожаления! — Брось, — оскалился Питер. — Не сможешь — кишка у тебя тонка даже на то, чтобы быть с ним, не то чтобы убить кого-то. Тем более, забыл, на кого я работаю? Тебя же засудят, Пи, — он попытался вырваться из мёртвой хватки Перри, но агент крепче вцепился в него, основательно приложив головой о дерево. — Хочешь проверить? — яростно полыхали тёмные глаза, источая лютую ненависть и желание буквально испепелить человека напротив. — Я не шучу, приятель. И твои большие дяди в накрахмаленных костюмах тебе не помогут, так и знай. Внезапно Питер придвинулся так, что можно было почувствовать противный запах табака из его рта. — Уже помогли. Приятель, — рассмеялся он тому в лицо, кивая в сторону трассы. Лицо Перри озарилось в догадке. Он торопливо обернулся и рассмотрел вдали конвой из бронированных машин. — Ах ты, падла! — крикнул тот в гневе и с размаху врезал рядом стоящему парню в челюсть. Питер в момент ударил Перри лбом в нос, отчего последний ослабил хватку и поморщился, смахивая теплую красную жидкость. Впрочем, заминка длилась недолго, и от следующего толчка в солнечное сплетение пополам согнулся уже Питер. Перри пнул противника по щиколотке, после чего он свалился набок, вопя от боли. Агент сел на парня, продолжая наносить ожесточённые удары тому по лицу. Неожиданно он замер, словно вспоминая что-то. Хайнц! — на секунду промелькнуло в голове. По спине резко пробежал холодок от осознания, что может произойти с учёным. Перри оттолкнул Питера прочь и вскочил на ноги, собираясь немедленно предупредить Фуфелшмерца, как вдруг вокруг них образовался полукруг из тонированных автомобилей. — Агент Пи! — крикнули из машины, наставив на него винтовки. — Вы арестованы! Поднимите руки вверх так, чтобы я видел! Он посмотрел на Питера, который даже не пытался скрыть торжествующий вид, снова ухмыляясь во все тридцать два, и медленно поднял руки, переводя взгляд на тёмное стекло. Дверь распахнулась, и оттуда вышел Монограмм собственной персоной, окружённый отрядом спецназа. Мужчина обречённо вздохнул, смотря на Перри и, скрепя сердце, пробормотал. — Валите его, ребята! И берите второго! На этих словах Перри почувствовал, как душа ухнула в пятки. Ладно он, но Хайнц… Нет, этого он им не позволит. Отобрали семью, жизнь, друзей и даже почти уничтожили его как личность, но Фуфелшмерца так просто он не отдаст. Облезут. Группа из четырёх человек во главе с Монограммом двинулась в мотель, попутно сообщая посетителям бара об облаве. А два широкоплечих парня в полном обмундировании и с наручниками наготове уже подошли к Перри сзади, но не успели они опустить его лицом в землю, как тот решительно дёрнул локтями назад, выбив из типов весь воздух. Он развернулся, выхватив пушку у растерявшихся агентов, и приставил одному из них дуло к виску. — Опустите оружие! — рявкнул Перри. — Иначе я вышибу ему мозги! Такой крутой исход поверг всех в шок, заставляя молча отводить прицелы, что позволило Перри медленно и беспрепятственно отступать. Внезапно острая боль пронзила колено, отчего он еле слышно заскулил и что есть мочи стиснул зубы. Окинув краем глаза парковку, Перри заметил Питера, который держал пистолет в руке, очевидно направленный на него. — Как я и говорил, кишка тонка, вундеркинд, — он победно улыбнулся. — Сдавайся уже, у тебя нет выбора. Либо сдохнешь, либо в тюрьме сгниёшь, что в любом случае мне на руку. А по поводу Хайнца, — Питер подошел к нему на расстояние вытянутой руки и хитро стрельнул глазками. — Не переживай, я о нём позабочусь. Знай, я всегда добиваюсь желаемого и всегда на шаг впереди тебя. Ты может и был когда-то лучшим в своём деле, но те времена канули в лету, а скоро не станет и тебя самого. Крик из здания прервал их обмен любезностями, после чего послышался хруст веток неподалеку и чей-то сдавленный вопль. — Фуфелшмерц сбежал! Перри облегченно выдохнул, сглатывая набежавшую слюну. Затем хмыкнул, обращаясь к ошарашенному Питеру. — Не думаю. Всё произошло слишком быстро. Настолько, что у него позже картинки цветными всполохами заплясали перед глазами. Вот он снимает винтовку с предохранителя и мгновенно стреляет куда-то Питеру в ногу. Вот и сам Питер, выпускающий пистолет из рук и хватающийся за кровоточащую рану. Вот Перри взмахом приклада вырубает одного из типов сбоку. А теперь бросает оружие и стремительно убегает за здание, параллельно держась за травмированное колено. Когда он смог более-менее нормально отдышаться, затаившись в углу, Перри начал панически оглядываться по сторонам, высматривая Хайнца поблизости. Не прошло и минуты, как послышались чьи-то слабые, но торопливые шаги, приближающиеся к его укрытию. Потом и сам человек, чей силуэт Перри бы не спутал ни с кем больше, появился возле него. Одним движением руки он закрыл рот учёному и повернул лицом к себе. Синие испуганные глаза тут же наполнились узнаванием и нескрываемым восторгом, правда вперемешку с какой-то неизвестной тупой болью. — Перри? — неверяще спросил Хайнц. — Ты живой? Ты здесь! — воскликнул Фуфел, порывисто сжимая его в объятиях. — Тише-тише, — успокаивающе обхватил он Фуфелшмерца за плечи. — Да-да, живой. Ему необязательно знать о том, что ещё чуть-чуть, и Перри как миленького бы закрыли в наручниках. Он гладил его по волосам, впервые за всё это время расслабленно вдыхая полной грудью. Неожиданно донесся едва различимый писк, издаваемый ученым в капкане его рук. Перри отстранил Фуфелшмерца и мельком оглядел того. Увиденное всерьёз испугало агента: рваная рана, откуда плавными потоками сочилась кровь, выставляя на обозрение некоторую часть кости. — Господи, Хайнц! Тебе надо срочно в больницу! Слышишь меня?! Хайнц! — он обратил внимание, что тот медленно отрубается, и чертыхнулся про себя. На это у них точно не было времени. Перри начал судорожно трясти Фуфела, но эффекта от его действий не последовало. Через секунду он вконец отключился, обмякнув на руках у встревоженного агента, словно тряпичная кукла, промолвив напоследок. — Перри… Ты здесь… Я тебя лю…Настоящее время…
— Твою мать! — громко выругался Перри, моментально подхватывая бессознательного учёного за плечи. Не медля ни секунды, трясущимися руками он снял с себя рубашку, небрежно разрывая её на несколько неравных частей, туго обматывая ногу Фуфелшмерца, предварительно уложив того горизонтально на землю. Ткань мгновенно пропиталась кровью, и по-хорошему надо было бы какую-нибудь шину наложить, но в нынешних условиях уже ничего лучше не придумаешь, а вызывать скорую сейчас было слишком опасно. Так что, твёрдо расставив приоритеты и отложив все размышления о чьих-то сказанных или не совсем словах на потом, Перри решил озадачиться основной целью — найти, как незаметно и быстро убраться отсюда. Необходимо думать рационально и не растрачивать бесценные минуты зря. А дальше — соображать уже по ходу дела. Едва высунув голову, он осмотрелся: повсюду рыскали агенты, столпившись преимущественно возле парковки и входа в бар, вплотную окружив их машину. Перри нервно выпустил воздух сквозь зубы, чувствуя ноющую боль в колене. Можно конечно попробовать как-то проскользнуть мимо них, но прямо из-под носа у силовиков уводить автомобиль, тем более с серьёзно раненным учёным в отключке — самоубийство чистой воды. Он провёл руками по лицу, ощущая как паника завладевает его телом. Страх сковал лёгкие, что не продохнуть, а мысли сгущались, начиная отдавать мраком и безысходностью. Вдруг не успеет, не спасёт, не поможет… Вдруг прямо сейчас их найдут и схватят, тогда всему придёт конец, окончательный и бесповоротный… Перри резко помотал головой, отрезвляя мозг и отбрасывая ненужные сейчас эмоции, для пущей убедительности хлопая по щекам. Времени на нытьё точно не было. Нужно взять себя в руки и направить силы в правильное русло. Только это сейчас поможет Хайнцу. Перри снова принялся размышлять. Значит, прежнее транспортное средство не годится. Хорошо, что он всегда берёт с собой бумажник на всякий. А на всё остальное можно забить, хотя аптечка не помешала бы. Перри хмыкнул и посмотрел по сторонам, удовлетворенно цокая примечая старенькую, слегка поцарапанную машину грязно-бежевого цвета, стоящую у чёрного входа. Она больше напоминала тарантайку не первого пробега, но выбирать не приходилось. К тому же, там по сути должна быть аптечка и какие-никакие шмотки, ну и смыться на ней тоже можно, разумеется. Он аккуратно поднял бесчувственного Фуфелшмерца на руки, бережно подхватывая его под колени, и понёс к автомобилю, чуть прихрамывая по пути. Движением локтя разбивая стекло, Перри открыл дверцу у водителя и осторожно уложил драгоценную ношу на задние места. Неожиданно он почувствовал как что-то холодное ткнулось ему в спину. — Руки вверх, агент Пи! — грозный и слегка растерянный голос раздался позади него. Перри, немного мешкаясь, смиренно поднял руки, поворачиваясь лицом к напавшему. Перед ним обнаружился молодой спецназовец, скорее всего нанятый на службу недавно, что можно было понять по тому, как он неуверенно держал оружие и выпученными глазами смотрел на бывшего агента. — Ты пойдешь со мной, усёк? И без глупостей, а то пущу пулю, не раздумывая! — произнёс тот, придавая себе воинственный вид. Перри подавил смешок и ловким выпадом вперёд без труда перехватил у парня винтовку, целясь уже в него. — Теперь ты слушай. Ты нас отпускаешь и забываешь, что вообще встречал, в противном случае — лишишься ноги. Усёк? Наёмник испуганно закивал и поспешным шагом скрылся за домом. Перри покачал головой и насмешливо закатил глаза. Принимают всяких сопляков в штат, вот и неудивительно, что столько преступников на свободе разгуливают. Если лев труслив, то газель сама в лапы не прыгнет. Он презрительно взглянул на оружие в руках и откинул его подальше от себя. Всё-таки Перри больше предпочитал решать конфликты словами, нежели насилием, порой совершенно неуместным. Наспех подсоединив провода, он успешно завёл мотор, угоняя чей-то потрёпанный драндулет, теперь уже принадлежащий ему и стремительно выехал на шоссе, вдавливая газ на максимум. Краем глаза, Перри заметил Монограмма, который шокировано смотрел на него в ответ, рассерженно что-то крича своим агентам. Но бывший агент только заливно рассмеялся им вслед, разгоняя авто до предела.***
Только бы успеть… Только бы успеть… Эта единственная мысль, что словно набатом била в подкорку мозга, заставляла Перри непрерывно вести машину, попутно озираясь в поисках хоть какой-нибудь жизни неподалёку. Даже жалкая скотоводческая ферма подошла бы идеально, будь там необходимая медицинская помощь. Но, к его огромному сожалению, поблизости не наблюдалось и этого минимума. Мимо проносились лишь ровные пласты степных окрестностей, в некоторых местах ещё слегка влажные после недавней грозы, редкие осыпавшиеся кустики и очередная пролетевшая миля, заботливо указанная на возвышающемся столбе. Хуже всего было то, что в салоне, как оказалось, не обнаружилось никаких обезболивающих, к тому же колено периодически ныло, напоминая о себе. Туда он даже не смотрел, да и не собирался. Его рана — мелочь по сравнению с травмой Хайнца. И сейчас Перри пребывал в самом настоящем ужасе и непонимании, продолжая будто в тумане смотреть на дорогу и до побеления костяшек сжимать руль. Только бы успеть… Только бы успеть… Спустя сто миль его наконец-таки посетила удача. Между равнин и кактусов непринуждённо располагалось поселение, кажущееся совсем уж крохотным посреди обширных размеров пустынных равнин. Здесь находились как частные животноводческие участки, так и хлипкие деревянные домики, а вдали можно было заметить парочку питейных заведений, откуда даже в полдень выходили полупьяные личности. Перри моментально оживился и свернул в сторону, въезжая на сельскую дорожку, чуть выглядывая из бокового окна. Люди неспешно прогуливались по вымосткам, шумно встречая своих соседей или одиноко выпасая скот, а в округе играли дети, лаяли собаки и мычали коровы. В общем, жизнь била ключом, и только Перри вносил сюда ложку дёгтя, недружелюбно осматривая местных жителей. Внезапно он зацепился взглядом за красный крест в самом конце улицы и вымученно улыбнулся, прибавляя газу. Только бы успеть… Только бы успеть… Перри пулей выскочил из машины, кое-как успев припарковать её напротив здания, и распахнул заднюю дверь, трепетно переложив Хайнца к себе на руки. Сидение под ним из серого превратилось в багряно-красное, но Перри это совершенно не волновало. Больше всего его беспокоило количество крови, что потерял учёный, и, по-видимому, останавливаться она не собиралась. Он вбежал внутрь с бессознательным Фуфелшмерцем, и, почти до полусмерти напугав пациентов, мирно сидящих на кушетках, выпалил во всю глотку. — Позовите врача! И срочно! Не прошло и секунды как вокруг него засуетились люди в белых халатах, волоча из другого угла каталку и укладывая на неё Хайнца, и обложили того разнообразными трубочками, обращаясь уже непосредственно к Перри. — Имя? Возраст? Место проживания? Он резко замешкался, напрягая и без того уставшие мозги. Нельзя говорить настоящие данные, их в любой момент могут найти и поймать. А уезжать отсюда и бросить Хайнца Перри не мог, тем более, что ему самому не помешала бы медицинская помощь. — Майкл. Сорок лет. Лейтон, Юта. — Кем приходитесь пострадавшему? — Я… — он снова замялся, припоминая, что чужих в реанимацию не пускают. — Я его брат. Перри окатили скептическим взглядом, но, очевидно, махнув рукой на это, продолжили допрос. — Страховка имеется? — Нет, но есть наличные. Конечно же, у Хайнца есть страховка, но по определённым причинам пользоваться ей сейчас неразумно. Он проводил учёного до самой операционной, после чего ему в приказной манере сказали: — Мистер, дальше нельзя! Ждите здесь! Перри грузно вздохнул и, опершись локтями о колени, опустился на кушетку рядом, пристально таращась в одну точку. Рана сразу же дала о себе знать, отдавая болезненной пульсацией по всему телу. Он сдавленно ойкнул и вскользь обвёл помещение пытливым взглядом в поисках какой-нибудь помощи. Вокруг него сновали люди в белых медицинских халатах, нетерпеливо хмыкали пациенты, ожидая нужного приёма и всё это под антураж мятных местами чем-то испачканных стен, матового серого кафеля и мерного тиканья висящих часов. На счастье, мимо спешным шагом проходила медсестра, гулко цокая каблуками, и Перри мгновенно окликнул её. — Извините, — темнокожая молодая девушка нехотя подняла взгляд, поворачивая лицо к нему. — Вы не могли бы мне помочь? — Сэр, всё только по записи, — равнодушно произнесла та, собираясь уйти. — У меня экстренный случай, — он задрал штанину, демонстрируя простреленное колено, и кивнул в сторону операционной. — К тому же, я жду здесь человека. Медсестра недовольно вздохнула и, на минуту задержав взгляд на серых металлических створках, бросила. — Ох, ладно, идите за мной. Перри поднялся с места и поплёлся за ней, напоследок обернувшись назад и мысленно молясь, чтобы с Хайнцем всё было хорошо, одновременно держась за ногу. Его привели в немного обшарпанный стерильный кабинет и усадили на стул, согнув ногу в колене, отчего он слегка зашипел, опустив стопу на придвинутую табуретку. В нос сразу ударил резкий запах медикаментов, заставляя Перри незаметно скривить лицо. Девушка тотчас покинула помещение, а на замену ей пришла морщинистая светловолосая женщина лет пятидесяти, которая мельком осмотрела агента и расплылась в приветственной улыбке. Затем она подошла к большому белому шкафчику, чем-то напоминавшему кухонный буфет, и, изрядно покопавшись там, достала стеклянный пузырёк с мутноватой жидкостью внутри, пару стальных щипцов, рулон бинта, и ровной походкой направилась к Перри. Врач поставила все подготовленные материалы на стол и, взяв щедрый кусок ваты щипцами и обмакнув его в пузырёк, приложила к повреждённой поверхности кожи, которая уже успела покрыться запёкшимися корками. Перри с силой прикусил руку, чуть ли не вопя во весь голос от жуткой боли. Заметив это, она оторвалась от своего занятия и протянула ему мягкий резиновый валик. — Держи. А то ещё и руку зашивать придётся. Он смог только кивнуть в благодарность и вложил приятный на ощупь предмет себе в зубы. — Где служишь? — неожиданный вопрос застал Перри врасплох, и от этого невыносимые ощущения немного притупились, а сам он в растерянности округлил глаза. Впрочем, женщина обратила внимание на его состояние и, улыбнувшись, добавила. — Не бойся, я не из ваших, просто опыт. Только вояки так стойко переносят подобного рода боль, — она снова приложила ватку и принялась осторожно смывать все засохшие выделения и грязь. — Так где? Перри сжал валик во рту, почувствовав неприятный химический привкус пластика, и исподлобья взглянул на врача. Можно ли ей доверять? Женщина радушно располагала к себе и, похоже, обладала способностью видеть людей насквозь, так что лгать прямо в лицо вряд ли получится. Но и распахивать душу настежь тоже не стоило. Внешность, как он прекрасно знал, весьма обманчива. Перри немного помолчал, мученически скривив лицо от очередной порции боли и невнятно пробубнил через резину. — ЭФВИАЙ — врач поначалу шокировано охнула, но после понимающе усмехнулась, вглядываясь в ногу. — Теперь всё ясно. Он взглянул на неё и опустил глаза, наблюдая то же, что и она. Перед его взором предстала полностью чистая коленка с небольшой рваной пробоиной в центре, откуда виднелся кончик пули. Перри с облегчением выдохнул и наконец вынул гадкую штуку из челюсти, разминая затекшие мышцы после продолжительного сведения зубов. Женщина забрала использованные принадлежности и выкинула в специальный мешочек, попутно вновь открывая шкаф и забирая шприц вместе с продолговатой колбочкой. Далее врач набрала вещество в шприц и вернулась обратно к Перри. — Обезболивающее, — бросила она, вводя содержимое под кожу, и, чуть подняв на него глаза, продолжила расспрос. — Давно в отставке? Или невзлюбил кто? — опять заметив замешательство Перри, непринужденным голосом добавила: — Насколько я знаю, у вас не принято просто так друг в друга палить. Он раздраженно закатил глаза, начиная чувствовать лёгкое онемение конечности, и шумно выпустил воздух. — Насколько я знаю, это моё личное дело. — Какие недоверчивые пошли. Ох, молодёжь, — всплеснула руками женщина и взяла со стола пинцет, поднося ближе к ране и выдавая дальнейшие указания. — Так, постарайся сидеть ровно и не шевелиться. Она облила кожу чем-то обеззараживающим и принялась погружать пинцет глубже в рану, успешно вытаскивая стальные куски один за другим и параллельно цепляя грязные клочки ткани, кидая в заранее подготовленный лоток сбоку. Боли не было, но всё равно небольшие ковыряющие ощущения доставляли Перри неудобство, плюс мозги словно превратились в некое подобие желе, и нормально соображать становилось сложно. Однако даже через пелену он смог расслышать топот в коридоре и чьи-то разговоры на повышенных тонах, а спустя примерно минуту к ним в кабинет заглянула та же темнокожая медсестричка. Правда на этот раз девушка выглядела слегка растрёпанной и встревоженно смотрела на Перри. — Сьюзан! — недовольно фыркнула врач на неё, продолжая заниматься своими делами. — Ты не видишь, что я немного занята? — она достала довольно крупный осколок пули и демонстративно вытянула руку вверх, небрежно отбросив его к остальным. — У тебя что-то срочное? Если нет, жди снаружи. Девушка потупилась, но уходить не спешила, обращаясь к Перри, который явно не до конца сейчас понимал, что происходит. — Ваш брат успешно прооперирован, но, к сожалению, до сих пор пребывает без сознания. При упоминании о Хайнце кровь резко сошла с его лица. Перри чуть ли не подпрыгнул на стуле, заставляя врача сердито нахмуриться. — Я же попросила не дёргаться! — возмущалась женщина, сурово смотря на него, снова фиксируя ногу в правильном положении, поворачиваясь к медсестре, — А тебе уже давно сказано выйти! Работу мне портишь! Но Перри на всё это было уже до лампочки, он хотел поскорее увидеть учёного и убедиться своими глазами в его сохранности. — Стойте! — крикнул он вслед девушке, отчего та испуганно обернулась. — Где он? С ним всё хорошо? Почему без сознания? Что-то пошло не так? — засыпал Перри вопросами растерянную медсестру, которая, скосив глаза на врача рядом с ним, всё-таки зашла в кабинет, плотно закрыв дверь. — Не волнуйтесь, сэр, с ним всё в порядке. Ногу зашили, сделали переливание крови, наложили гипс. Сейчас он находится в реанимации, но как я и сказала, в себя ещё не пришёл. — Почему? — выпалил Перри, смотря на девушку обеспокоенным, чуть расфокусированным взглядом. — На самом деле, я мало чего знаю, — призналась она. — Только то, что у вашего брата оказался низкий болевой порог и пришлось вводить больше анестетика. А ещё, судя по тому, что упомянул хирург, могу предположить, что незадолго до травмы он пережил сильный стресс. Поэтому, я думаю, столь продолжительная кома вызвана перенапряжением организма вкупе с внушительной дозой обезболивающего. Перри поджал губы и отвёл взгляд. Он не думал, он точно знал, что вина за нынешнее состояние Хайнца полностью лежит на нём. Мало что ли Перри принёс страданий учёному в прошлом? А теперь его глупые игры с агентством чуть не стоили Фуфелшмерцу жизни, и за это Перри себя никогда не простит. Нужно срочно найти чёртов амулет, но на сей раз придерживаться максимальных мер безопасности и внимательно следить за Хайнцем, ради его же блага. — Сьюзан, не думай, что я слепая, — подала голос врач, промакивая колено от различных жидкостей бинтом. — Хватит сплетни разносить и иди работать, тебя вроде из пятнадцатой палаты зовут. Медсестра послушно направилась в сторону двери, немного смущённо смотря на Перри, как вдруг он снова окликнул её. — Подождите! Можно последний вопрос? — девушка замерла возле проёма. — Если не секрет, что говорил хирург про… моего брата? — Я не уверена, но… — она резко перешла на шепот. — Кажется, он брыкался под наркозом, причем довольно сильно, словно думал, что его похищают, — медсестра задумалась на время и неожиданно подняла палец перед собой. — Ах да, ещё звал кого-то по имени Перри. Не знаете, кто это? Агент округлил глаза и мгновенно залился краской, отрицательно мотая головой. Девушка возбуждённо хихикнула и скрылась за поворотом, прикрывая дверь. Самому же Перри было совсем не до смеха. В памяти мгновенно всплыли последние слова Хайнца, а ещё тот поцелуй… Перри расплылся в лёгкой улыбке, предаваясь воспоминаниям. Там, посреди песчаных дюн, в чёрном внедорожнике, растрёпанный и слегка потерянный Фуфелшмерц казался для него чуть ли не самым очаровательным зрелищем на свете. Дальше всё происходило будто во сне, и Перри готов был отдать, что угодно, чтобы этот сладострастный момент длился вечно. Но, к сожалению, реальность сурова, и даже слишком. Тогда он твёрдо убеждал себя в том, что отдалиться от Хайнца будет лучше для всех. Цель поездки близка как никогда, и скоро всё возвратится к началу, где они заклятые враги, не имеющие никаких прав быть чем-то большим. Это представлялось самым правильным решением, в конце концов, ему не привыкать заталкивать подальше собственные желания ради всеобщей радости, к тому же, к ним как раз тогда сели на хвост. Перри рассчитывал без проблем выкинуть из головы их спонтанный явно ничего не значащий поцелуй, свято веруя в чистоту своих помыслов и надеясь, что это никоим образом не отразится на них в дальнейшем. Так жёстко он ещё никогда не заблуждался. Образ Хайнца не выходил у него из головы ни на минуту, преследуя во всех снах и мыслях, о которых порой становится стыдно вспоминать в обществе. Перри раздирали противоречивые и непреодолимые муки совести. Одновременно он понимал, что дистанция между ними необходима, дабы потом не оставить Фуфелшмерца и себя впридачу с разбитым сердцем, да и обеспечивать безопасность, руководствуясь хладнокровным расчётом, намного легче. Но вместе с тем легче на душе совершенно не становилось, когда он вспоминал, как грубо обошёлся с Хайнцем. А ещё Перри просто сходил с ума, представляя каждый раз невесомые касания, нежные поглаживания, сдавленные всхлипы и глубокие синие глаза, задёрнутые слабой поволокой. И как потом эти прекрасные сапфиры обиженно смотрели на него, наполняясь влагой и разрывая сердце непонятными эмоциями, ранее недоступными бывшему безэмоциональному агенту. Здесь он ощущал себя, словно меж двух огней, не зная чему отдать предпочтение: защитить Хайнца, наплевав на собственные чувства или же поставить их во главе угла, рискуя в то же время потерять всё. И тогда Перри не мог позволить кому-то давить на его слабости и распоряжаться собой, решив, что как-нибудь само рассосётся. Только сейчас, когда он действительно чуть не потерял Фуфелшмерца, до него дошло, какую непоправимую ошибку он совершил. Исправить последствия будет непростой задачей. Перри не слепец и до того прекрасно ощущал некое притяжение между ними, что это иногда аж выбивало почву из-под ног. Если прежде всё можно было списать на дружескую симпатию, то сейчас он чётко понял, что испытывает нечто большее и не намерен так просто сдаваться. Особенно после того, как увидел ту отвратительную сцену в баре, когда этот недомерок посмел трогать лучшее, что у него было. Он злобно фыркнул и больно впился ногтями в ладонь, оставляя красные следы, припоминая, как собственноручно хотел придушить гадёныша. Возле заправки Перри уже почувствовал внутри волну гнева, наблюдая, как мерзкий выродок пошло облизывается на Хайнца, а тот, очевидно, не замечает этого. Сначала он слегка огорчился, обнаружив, что Фуфелшмерца заботит кто-то помимо него, но после того, как учёный начал нелепо объясняться перед Перри, явно переживая за данную ситуацию, пристыдил себя за необоснованные порывы ревности и думал по-тихому уйти, избегая открытых конфликтов на публике. Но когда это отродье назвало его агентом и начало что-то говорить о каких-то там видах на Хайнца, Перри не смог стерпеть подобное и указал придурку на место. Позже он назвал бы себя наивным дурачком, который, словно неустойчивый подросток, повёлся на прямую провокацию, сдавшую его с потрохами. Перри почти сразу распознал в незнакомце Питера Панду, что в целом не было загадкой, учитывая внешний вид и повадки, и на некоторое время сей факт поверг его в настоящий ужас. Ещё в Денвиле он показался Перри скользким типом, вечно метящим на его место и постоянно тянущим свои лапы к его врагу. Впервые агент ощутил то самое опустошающее чувство с тошным привкусом горечи, когда узнал, кто вместо него будет сражаться с Хайнцем, кому он расскажет новую печальную историю жизни, кто услышит из уст Фуфелшмерца слова проклятия и увидит расстроенную, но оттого не менее милую моську напоследок. И оно неуёмно росло, хотя в тот момент Перри не придал значения, полагая, что дело в банальном соперничестве, дойдя до сути только сейчас. Конечно, инцидент случился единожды, после чего всё вернулось на круги своя, забываясь на границах сознания. К тому же, сам Хайнц предпочитал лишний раз не упоминать об этом, отмалчиваясь и говоря что-то о чересчур любопытных агентах. Однако Перри всё чаще стал зацикливаться на учёном, помня леденящие тиски, сковавшие тогда его сердце, и желая больше времени проводить рядом по поводу и без. И сейчас, размышляя над всем, он окончательно и бесповоротно осознал, что влип целиком и надолго. Чаша весов в его душе опустилась на сторону Хайнца и тех самых чувств, что Перри так упорно отрицал. Теперь он ни за что не потеряет Фуфелшмерца и, что бы ни случилось, будет всегда рядом. И уж точно не отдаст всяким чёрно-белым психопатам. Он как и прежде будет защищать Хайнца, соблюдая предельную осторожность, особенно после недавних событий, но не станет впредь откровенно отталкивать его. Неважно, останется ли человеком или вернётся в прежнюю сущность, какие у них будут отношения, Перри просто обязан попытаться сделать учёного счастливым. За всё, что тот дал ему в ответ, за то, что научил его чувствовать и быть свободным от чужих решений, это, пожалуй, меньшее, чего учёный заслуживает. Осталось понять, что же значили те слова для Хайнца. Они вполне могли быть сказаны в состоянии аффекта и не нести за собой реального смысла… Перри так сильно углубился в раздумья, что вконец забыл, где находится. Он посмотрел перед собой помутневшими глазами и с удивлением обнаружил, что ему почти зашили колено, слегка ощущая неприятные стягивающие движения иглой. Врач увлечённо работала, изредка бросая на него добродушный взгляд. Обратив внимание на его изучающее выражение лица, она подала голос. — Ну что, проснулся, вояка? Здорово же ты задумался, я вот почти закончила, — женщина сбрызнула рану дезинфицирующим средством и туго завязала шов на конце, обрезая излишек ножницами. — О ком так мечтательно вздыхал, чуть ли не капая слюнями мне на пол? — она хитро подмигнула ему и поднялась с места, выбрасывая всё ненужное в уже знакомый мешочек. Перри промолчал, едва краснея, и уставился на дверь, желая поскорее отправиться к Хайнцу. Врач взяла с полки пару плотных бинтов и удручённо хмыкнула, не дождавшись ответа. — Как хочешь. Смотри, не потеряй её. Доверие, знаешь ли, основа отношений, — она вновь приблизилась, обматывая колено крепко-накрепко. — По-моему, я не просил советов, — отрезал Перри. — Разумеется. Просто ты выглядишь так, словно он тебе явно не помешает, — женщина завязала узел и потянулась к другой повязке, лежащий возле неё. — Можешь не слушать меня, но поверь той, у которой три развода за спиной, если тебе действительно кто-то дорог, оставь все тайны. Нет ничего такого, чтобы довериться близкому человеку, хоть порой и страшно. Перри поморщился, только психоанализа ему сейчас не хватало, к тому же от врача-травматолога. Однако дельная мысль всё же проскользнула внутрь, и она не спешила покидать его голову. — А если из-за этого у него возникнут проблемы? — тихо пробормотал он. — Не лучше ли держать опасные скелеты в шкафу? — Хех, если так думать, можно вообще ничего не делать. Боишься крови — не становись врачом. Боишься огня — не поступай в пожарники. Боишься темноты — не ложись спать. Волков бояться — в лес не ходить, знаешь такое выражение? — она усмехнулась и надела поверх бинта эластичную повязку. — Готово, боец. Придёшь потом на рентген и можно будет швы снимать. Перри кивнул в знак благодарности, и с помощью врача и любезно врученным костылём, который, кстати, оказался весьма удобным, аккуратно встал, разминая забинтованную ногу. Из-за швов движения были немного стеснёнными, но боль уже не ощущалась так остро, хотя бы согнуть колено можно было, не кривясь. Хромающей походкой он проковылял к двери, и, прислонившись к косяку, резко развернулся, опять задавая вопрос. — Может это и к лучшему? В смысле, когда на кону стоят чьи-то судьбы, может лучше не рисковать? — Наша жизнь — один сплошной риск. Твои страхи понятны, но не стоит на них зацикливаться, если не хочешь в конце концов остаться с ними в одиночестве. Вдвоём любые проблемы решаются в стократ легче. К тому же, так можно проверить чувства другого человека. Останется рядом после всего — значит нашёл, что искал. — А вдруг нет? Что тогда? Всю жизнь корить себя за чужое разбитое сердце? — Боль — часть нас, — врач пожала плечами и грустно улыбнулась. — Находясь в грязи, ты не сможешь спасти кого-то, не протащив через неё. Но если взаправду любишь — пожалеешь, что и вовсе не попытался, — врач устало вздохнула и присела на стул. — Любимым надо доверять. Перри задумчиво прикусил губу, анализируя полученную информацию. Как бы ни не хотелось признавать, она по-своему права, нельзя позволять страхам руководить твоей жизнью. Его раскусили: он боялся, и даже не того, что их найдут, хотя по этому поводу тоже переживал не меньше. Самый главный страх — раскрыть душу Хайнцу и выдать всё без утайки, а потом видеть отчуждение, безразличие, непринятие в уже таких родных васильковых глазах. Однако Перри прочно принял свои чувства и готов был посмотреть демонам в лицо, решив больше не скрывать что-то от Фуфелшмерца. — Спасибо, ну, — он на секунду замялся, не привыкши разговаривать с кем-то о том, что испытывает. — За всё, в общем. — Пожалуйста, это всего лишь моя работа, — лицо женщины на миг озарилось дружеской улыбкой. — Удачи. Перри улыбнулся в ответ, медленно вышел из кабинета, изредка припадая на ногу, и резво направился в сторону реанимации. Ему не терпелось увидеть Хайнца.***
Не успел он войти в зал реанимации, потратив определённое время на то, чтобы протиснуться мимо тускло освещённого узкого коридора, по пути напряжённо вчитываясь в каждый лист со списком пациентов, усиленно ища бесфамильного Майкла, как буквально в следующий момент его откуда-то издали окликнул мужчина в медицинском халате. Перри недоумённо посмотрел вперёд, но всё-таки подошёл ближе. Незнакомец, похоже, являющийся врачом, нетерпеливо взглянул на него, немного растягивая губы в улыбке, дабы поприветствовать. — Вот вы где! Мы вас потеряли уже. Пройдемте. Врач махнул рукой, зазывая Перри следовать за ним, и быстрым шагом направился почти в самый конец помещения. Кое-как передвигаясь с помощью костыля, он наконец-то смог дойти, и, хмуря брови, покосился на странного человека. — Прошу меня извинить за срочность, но… — начал он, внимательно осматривая Перри, отчего тот насторожился. — Вы ведь брат Майкла, насколько я понимаю? Я его лечащий врач. Перри сглотнул ком в горле, услышав о Хайнце, и молча кивнул, встревоженно расширив глаза. — Да не переживайте вы так, — врач заметил его состояние и поспешил успокоить. — У меня хорошие новости, и, собственно, за этим мы вас искали. Совсем недавно он пришёл в себя, самочувствие в норме, показатели стабильны… — Могу я его увидеть? — порывисто перебил его Перри, почувствовав, как сердце в груди совершило кульбит. — Да, конечно… — он улыбнулся, но вопреки своим словам, преградил ему путь. — Однако, сперва попрошу вас уладить некоторые формальности, поскольку у вашего брата отсутствует страховка. К тому же, я смотрю, вам услугу тоже оказали. Перри закатил глаза и всучил ему в руки стопку купюр, после чего врач удовлетворённо хмыкнул. — Благодарю. Теперь можете идти. — Подождите. Сколько продлится по времени содержание… брата? — слегка запнувшись, спросил Перри. — Хм… — врач задумался, что-то решая в голове, и расплывчато протянул. — По сути зависит от организма, но обычно с такой травмой мы держим недели две, не меньше. Перри потёр виски и вымученно взвёл взор к потолку. Им нельзя так долго находиться на одном месте. Слишком велик шанс угодить под очередной обстрел, а они ещё после первого не оклемались толком. — Извините, но мы не можем задерживаться на столь длительный срок. Понимаете, дело в том, что произошла экстренная ситуация и сейчас мы опаздываем на важный рейс. Есть какой-нибудь иной выход? — Ну… — промолвил тот. — Я могу прописать пилюли с повышенным содержанием кальция и витамина Д, благодаря чему кости срастутся намного скорее. — Хорошо. — Но учтите, ему всё равно придётся неделю полежать здесь. Кстати, я забыл упомянуть, что они отнюдь не дешёвые. Перри страдальчески провёл рукой по лицу, думая, что этому человеку надо было идти в продажи, нежели в медицину. Впрочем, взвесив все за и против, он пришёл к неутешительному выводу. В его положении, когда каждая секунда имеет цену, остаётся только радоваться даже такому ничтожному пустяку, как неделя, пусть и купленная за баснословные деньги. Хайнц явно того стоит, если не в стократ дороже. — Ладно, я согласен, давайте уже. — Отлично, — воодушевился врач. — Витамины нужно будет принимать и после выписки до полного восстановления сустава, которое, к слову, произойдет действительно легче, быстрее и без каких-либо последствий. Кстати, вам они бы тоже не помешали… — Спасибо, обойдусь. В любом случае, мне неделю тут сидеть, за это время, полагаю, успею даже швы снять. — Как знаете. Майклу я назначаю три раза в день, и не забудьте, пожалуйста, надеть халат на входе, если решите навестить брата. Ещё увидимся, — он улыбнулся напоследок и ретировался в противоположную сторону. Перри вздохнул и закатил глаза, мечтая наконец убраться из этого удушающего стерильного пристанища медицинских халатов. Слабо отворив дверь в палату, он застыл на пару секунд, снимая с рядом стоящей вешалки ранее упомянутый халат, пытливым взглядом рассматривая Хайнца. Здесь царила темнота, обдаваемая только несколькими лучами солнца исходящими из оконной рамы. Учёный лежал возле, бесцельно озирая пространство перед носом сквозь несколько пыльное стекло. На него страшно было смотреть: осунувшийся, весь в множественных ссадинах и ушибах, а загипсованная нога, подвешенная вверх, шла в довесок к столь мрачной картине. От данного зрелища у Перри тотчас защемило в груди. Он подошёл чуть ближе и сел на стул напротив, отставив костыль на расстояние вытянутой руки, и вцепился виноватым взглядом в Фуфелшмерца, не смея нарушать молчание, отвлекающее лишь монотонным пиканьем прибора. Хайнц, правда, сам через какое-то время, словно уловив пристальное внимание из глубины комнаты, обернулся и неверяще вытянулся, во все глаза пялясь на Перри. — Перри? Это действительно ты? — прохрипел он и оглядел его с ног до головы. — Да, Хайнц. Я здесь, — выдавил он из себя, мимолётно улыбаясь. — Но… Я думать… — еле слышно пробормотал учёный, резко отворачиваясь, смаргивая непрошенную влагу с ресниц. — Я думать, тебя давно упекли за решётку… Я… Я бояться не увидеть тебя больше… — донеслось до Перри тихое всхлипывание. — Эй, — тот почти невесомо коснулся его, нежно поглаживая через больничную одежду. — Посмотри на меня, — дождавшись неспешной реакции, он ровным голосом принялся успокаивать Фуфелшмерца. — Хайнц, я с тобой, всё позади. Всё будет хорошо, слышишь? Отныне глаз с тебя не спущу, понял меня? — легкий кивок головы и чуткий взгляд синих озёр убедили Перри обессиленно перевести дух. — Надеюсь, — он натянул едва заметную улыбку, подавив безнадёжный вздох, — Нас ведь теперь официально разыскивать? Перри не торопился отвечать, хмуро всматриваясь в омуты напротив и не найдя там ничего, кроме страха вперемешку с азартом, неопределённо вскинул голову. — Ясно, — Хайнц шумно выпустил воздух и внезапно ухмыльнулся. — Ну что ж, пусть попробовать поймать нас. Первый, как говорят, холостой. — Зато следующий убьёт навылет, — он скептично фыркнул. — Я ценю твой безрассудный оптимизм, но в нынешнем состоянии максимум, куда мы убежим, так это до ближайшей уборной. К тому же, сейчас важнее всего подумать о твоём здоровье. — Ой, — учёный махнул рукой. — Пустяк. Со мной и похуже бывать, ну, — стушевался он. — Сам знать. — Знаю, однако это существенно тормозит нас, и, между прочим, я кучу денег отвалил ради твоего качественного лечения, так что поправляйся и не думай о всяких там побегах в стиле боевиков девяностых. — Какой ты всё-таки зануда, Перри. Даже помечтать не давать. — Зато я мыслю рационально и, прежде всего, забочусь о тебе. Хайнц с минуту задумался, изучающе вглядываясь в него, но затем вновь задорно улыбнулся. — Похоже, тебе стоит больше озаботиться собой. — Пустяк, — поддел его Перри. — Ни серьёзнее твоего. — Смешно, — Фуфелшмерц закатил глаза. — И после этого ты сметь меня называть ребёнком? Перри пожал плечами, усмехаясь в ответ. — Кстати, где мы вообще? — поинтересовался Хайнц. — Понятия не имею, но знаю точно, что в сотнях миль от прежнего мотеля. — Постой, а как ты уехать оттуда? Автомобиль, помниться, окружить со всех сторон. — Не имеет значения, на самом деле, — Перри перевёл взор куда-то влево. — Ты что, угнать машину? — ахнул Фуфелшмерц с долей смеха глядя на него. — Подумать только, агент Пи на стороне зла… Перри хмыкнул и скрестил руки на талии. — Во-первых, не угнал, а приватизировал на время. Во-вторых, она настолько убитая, что, подозреваю, хозяин не сильно расстроится пропаже. Ну и, в-третьих, то, что я взял какую-то колымагу в ситуации, требующей немедленного медицинского вмешательства, уж наверняка не делает меня злодеем. — Злодеем, может быть, и нет, но преступником однозначно. И это в какой-то степени иронично, учитывать тот факт, что ты ярый блюститель закона, по крайней мере в прошлом. — Какие времена, такие и действия, — он безразлично дёрнул плечом, ни капельки не сожалея о своих решениях. — И, если уж на то пошло, ты отныне для всех мой дорогой брат Майкл. — Что? — Хайнц шокировано вскинул брови. — Меры предосторожности, — пояснил Перри, не смотря на него. — То есть, мне теперь представляться как Майкл? Твой брат? Зачем так усложнять? — Хочешь, чтобы нас нашли? Немецкие имена в американской базе часто ли встречаются, как ты считаешь. Сейчас нужно залечь на дно и поскорее. Фуфелшмерц медленно кивнул, осмысливая полученную информацию. — А долго мне тут валяться ещё? — Неделю, благодаря моему щедрому кошельку, — получив вопрошающий взгляд, он уточнил. — Купил тебе витамины, которые якобы должны ускорять процесс заживления. — Нехило я тебя разорить, — присвистнул учёный. — Поэтому я настоятельно рекомендую тебе лечиться и принимать всё согласно инструкции. — Понять я уже, не беспокоиться. Меня интересовать ещё кое-что, например, где ты жить всё это время и что вообще делать. — Полагаю, угнанная тачка подойдёт, — Перри пораскинул мозгами. — К тому же, образовалось весомое количество дел, плюс за тобой присматривать надо круглосуточно, мало ли, что в голову взбредёт. — Я не беспомощный, сам как-нибудь разобраться, — возмутился Хайнц. — Заметно, — язвительно сощурился он. Неожиданно в дверь постучали, сообщая, что отведённое ему время для визита подошло к концу. — Ладно, — Перри поднялся, опираясь на костыли. — Мне пора. Не скучай тут без меня, — он подмигнул окончательно повеселевшему за весь тот промежуток Фуфелшмерцу и неторопливо пошёл к выходу. — Пфф… Много чести, — насмешливо фыркнул учёный. — Кстати, — Перри вдруг остановился и оглянулся назад. — Что ты помнишь до того, как отключился? — Не сказать, что много, — Хайнц призадумался. — Помнить, как ко мне ломиться в дверь, как сломать ногу, как столкнуться с тобой, а дальше словно чёрное пятно перед глазами. А что? — настороженно спросил он. — Я что-то сказать? — Да так, — уклончиво буркнул Перри. — Неважно по сути. До встречи, — он грустно улыбнулся и покинул кабинет, оставляя абсолютно обескураженного Фуфелшмерца пялиться вслед.***
Последующие дни пролетели, на удивление, в мгновение ока. За это время Перри успел полностью оправиться от прежней травмы, ощущая себя вновь дееспособным и готовым свернуть горы. Однако совсем без последствий не обошлось, и иногда колено неприятно ныло на перемену погоды, посему врач прописала ему курс болеутоляющих, убеждая в скорейшем исчезновении неудобства. Но, честно говоря, Перри было совершенно не до того, поэтому он против своих правил принял совет за чистую монету. В основном, незаметно минувшая неделя — полноправная заслуга Хайнца, к которому неоднократно захаживал Перри, дабы проведать, ну или скуки ради. Хотя обычно они просто болтали о том о сём, обсуждая насущные и не очень вопросы. Бывало, что диалог внезапно превращался в монолог дежурных возмущений учёного по поводу здешнего обслуживания, а иногда и без. Тогда ему ничего не оставалось, кроме как покорно слушать, то гукая в знак согласия, то саркастично подкалывая из-за нелепых придирок. Порой речь заходила на слегка щепетильную тему, инициатором которой был Хайнц, допытывая у Перри подробности, что же всё-таки он там сказал и насколько в дурном свете преподнёс себя. Но тот умело отмалчивался, уводя разговор в другое русло, шутя о всяких глупостях. Неожиданно Перри открыл в себе понимание, что хотел бы попробовать вывести отношения с Фуфелшмерцем на новый уровень, а эти слова послужили бы неплохим рычагом взаимодействия. Конечно, ему нечего предложить гениальному учёному, кроме обещания и твёрдой уверенности быть вместе до самого конца, даря необходимую по обстоятельствам поддержку и уберегая от любых невзгод их суматошной жизни, но он отчаянно надеялся, что такого прискорбного минимума хватит. Перри усмехнулся, осознавая насколько жалко это бы прозвучало. И к сожалению, у них всё традиционно пошло не по плану. Когда он услышал об амнезии Фуфелшмерца, то испытал лёгкий укол разочарования, но почти сразу взял себя в руки и решил замять ситуацию, пуская всё на самотёк. Возможно, сей результат действительно лишь побочное явление болевого шока, а значит, заморачиваться смысла нет. А лучше и вовсе отбросить дурацкие очевидно неуместные сейчас мысли. С чего Перри вообще взял, что Хайнц в принципе захочет быть с ним, тем более сейчас, когда неприятность подстерегает за каждым углом? Вряд ли учёный любитель отношений с перчинкой, а с ним по-другому не бывает. Слишком сложно и опасно. Вероятно, их время ещё не пришло, да и едва ли настанет… К тому же, повседневность разбавляли некоторые дела, свалившиеся словно снег на голову. Он посудил, что данный отрезок времени надо потратить с максимальной пользой, поэтому принял решение в первую очередь как следует предостеречь себя, а заодно и Фуфелшмерца от обнаружения и всех вытекающих последствий. Начать Перри запланировал с его довольно-таки выделяющегося внешнего вида, в тот же день прикупив парочку тюбиков краски и в ближайшей ванной комнате густо залив яркий бирюзовый угольно-чёрным. Разумеется, Хайнцу тоже не помешало бы покраситься, но это он намеревался сделать позже, отложив один тюбик в закрома. Затем Перри приобрёл несколько нейтральных комплектов мужской одежды, штук десять сим-карт и столько же дешёвеньких раскладушек, на всякий случай. Не помешало бы и машину купить, чтобы дополнительных проблем не возникало, да и на рухляди ездить — сомнительное удовольствие. Он проверил запас наличных и удручённо почесал подбородок, обнаружив полупустой кошелёк. Нужно ведь ещё документы переделать, а для этого ему понадобится хотя бы мало-мальский ноутбук, потом как-то добираться дальше и на что-то питаться. Перри пораскинул мозгами, обдумывая варианты наиболее подходящих идей, усиленно протирая лоб. Единственное, что приходило на ум — воспользоваться картой. Он поколебался: с одной стороны, это стопроцентно абсурдная мысль, сиюминутно раскрывающая их с потрохами. А вот с другой, рассуждая глобально, выбора у него по сути и нет. Если правильно всё рассчитать, то игра стоит свеч. Грамотно устанавливая приоритеты, Перри решил, что документы сейчас пригодятся им как нельзя кстати, особенно после аферы с картой. Поэтому он приобрел весьма потасканный ноутбук у местного скупщика, так как цены в магазине сильно кусались, отдав тому последние честно нажитые деньги, и затаился в машине, подсоединяясь к сети. Благодаря своему прежнему многолетнему опыту, Перри знал кое-какие хакерские приёмчики и почти без труда взломал базу данных. Удалить он, к сожалению, их не мог, зато поменять имена проще простого. Исказить возраст, подобрать прописку где-то на Аляске, добавить видоизменённые фотографии, чуть подправить биографию — и вуаля — в мире официально существуют Джейк и Майкл Нильсоны, чьи родители недавно погибли в автокатастрофе, и теперь они вынуждены ехать к двоюродной бабушке, чтобы раздобыть немного на пропитание. Типичная история абсолютно типичных людей с парой приводов в полицию за мелкие хулиганства. Позже Перри распечатал их, попутно исправляя всё остальное, начиная от паспортов и заканчивая медицинской страховкой, которой названные братья, между прочим, могут беспрепятственно пользоваться вдвоём. Когда настал злополучный день икс, он пришёл на час раньше, дабы подготовить Хайнца к предстоящей дороге. Распахнув двери знакомой палаты, Перри стремительно приблизился к учёному с пакетом вещей. С последнего его визита прошло два дня, и это долгий период, принимая во внимание факт, что в первые дни Перри почти каждые три часа навещал Фуфелшмерца, вызывая лютое недовольство у медперсонала. Сейчас Хайнц не был похож на того истощенного зомби, которого он застал ранее. Учёный уже свободно вставал с койки, пользуясь костылями, и мог спокойно передвигаться в пространстве. — Привет. Как самочувствие? — начал Перри, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Фуфелшмерц стоял к нему спиной, опираясь на костыль, и пытливо наблюдал за происходящим из окна. Услышав обращение к себе, он вполоборота окинул его оценивающим взглядом отчего-то безразличных ледышек и отстранённо выдал: — Интересный выбор цвета. Хотя прошлый мне нравиться больше, если честно, но тебе и так… — Хайнц, я бы с удовольствием выслушал твои лестные речи в мой адрес, но в данный момент есть дела поважнее, — прервал он непрерывный поток слов. — Естественно, как я забыть, — пробубнил он. — Перри-утконос слишком занят, чтобы его волновать такие незначительные личности, как калека-учёный. То-то ты перестать ко мне приходить, — Фуфелшмерц насупился и отвернулся от него, выражая полное нежелание продолжать беседу. Перри закатил глаза и тяжко выдохнул. Хайнц редко называл его утконосом, только в те случаи, когда крайне раздражался или обижался на него. Как, например, сейчас. Он подошёл к нему, положив руку на плечо. — Хайнц, не обижайся пожалуйста. У нас и вправду сжаты сроки, а сделать надо очень и очень много, — но Фуфелшмерц продолжал молчать и шевельнул плечом, стряхивая лежащую кисть. Перри страдальчески провёл по лицу ладонью, гадая за что ему такое чересчур ранимое чудо, и в знак смирения поднял руки — Ладно-ладно, извини, я не должен был уходить, не предупредив тебя. Только прошу, не дуйся. Он повторил попытку дотронуться до учёного и, не вытерпев, резко развернул его лицом к себе. Две мокрых дорожки на щеках побудили Перри, не задумываясь, порывисто притянуть Хайнца, крепко стискивая в теплых объятиях. — Я тоже скучал, солнце. — Ты обещать не бросать меня больше, — тихо хныкнул Фуфелшмерц, обнимая в ответ. — Я знаю, прости, хотел сделать сюрприз. Хайнц оторвался от Перри, прерывая приятный момент, и с хитрым прищуром посмотрел на него, в одночасье переменив настрой. — Какой? — Закрой глаза, — загадочно протянул он. — И чур, не подглядывать. Фуфелшмерц недоверчиво зыркнул, но вскоре всё же подчинился. Перри улыбнулся и ловко достал из кармана поддельные документы, поднося напротив учёного, параллельно любуясь чуть подрагивающими длинными ресницами и тонкой сжатой полоской губ. — Можешь открывать. Он поднял веки и озадаченно впился взглядом в странные бумажки перед носом. — Эм… Что это? — Твоё нынешнее прикрытие, — Перри почесал затылок. — Не вижу радости на лице. — Нет, я рад, правда, просто я не привыкать скрывать имя, — Хайнц покрутил в руках, вчитываясь в новую информацию про себя, — Получается, ты теперь действительно мой брат… — Ну да, не смог придумать иную связь между нами, — он робко шаркнул ногой. — Круто, ты явно получше быть, чем Роджер, — внезапно выпалил Фуфелшмерц, расплываясь в улыбке. — Сочту за комплимент, — засмеялся Перри. — И почему мы жить на Аляске, холодно же… Постой, — Хайнц подозрительно покосился на него. — Подделка документов — это же незаконно. Перри кивнул, не понимая, к чему он ведёт. — Ты сам провернуть это и прекрасно знать, что причитаться в последствии? Вновь кивок и расплывчатое пожатие плечами. — Получается, ты осознанно нарушить закон ради?.. — Хайнц округлил глаза, неуверенно указывая пальцем на себя. — По факту, во избежание незапланированных проблем по пути к нашей цели, но, — он усмехнулся и слегка зарделся. — Если тебе так проще, то да, — с вызовом глядя в восхищенную синеву выдал Перри, чувствуя, как воздух вокруг них начинает искрить. — Вау… — учёный смутился и потёр шею. — Знать, никто раньше такого не делать для меня. — Я тоже, знаешь ли, не ежедневно взламываю правительственные базы, — хмыкнул он, алея пуще прежнего. Несколько секунд они загипнотизированно всматривались друг в друга, пытаясь понять истинный смысл намерений каждого, но в итоге Перри резко прокашлялся, покидая взрывоопасную зону. Повисла неловкая тишина, в которой оба думали о своём, по сути об одном и то же, вглядываясь в пол, вдруг ставший безумно интересным. — А что в пакете? — рассеянно спросил Хайнц, нарушая молчание. — Одежда, — негромко промолвил Перри. — Маскировка для тебя. Наша привлекает много ненужного внимания. Фуфелшмерц нагнулся, поднимая мешок, стоящий особняком возле стены, и принялся доставать содержимое наружу. Внутри находилась целая куча разнообразных вещей, от футболок и джинс до нижнего белья и пары шляп, причём все строгих нейтральных оттенков. — Теперь я понять, чем ты заниматься в отсутствие, — он поднял брови, поражаясь увиденному, и невесело усмехнулся. — Бессовестно тратить наши деньги. Перри натянул слабую улыбку и качнул головой. — А ты? — Всё в машине. Давай примеряй уже. — Сейчас? То есть… — Хайнц вспыхнул. — Прямо здесь? И одному мне явно не справиться, — оправдывался учёный, намекая на гипс. — Да, нужно сваливать наконец, а вот так ты в машину точно не сядешь. Я позову медсестру, — Перри развернулся и быстро вышел из палаты, давая понять, что спорить бесполезно. Он распорядился уведомить врачей о немедленной выписке «Майкла» и попросил кого-нибудь оказать помощь в переодевании брата. Толпа взбудораженных медсестричек вмиг умчалась прочь по длинному коридору, а сам Перри отправился к выходу осуществлять рискованный, но тщательно продуманный план. Проведя мысленный анализ в голове и высчитывая приблизительное расстояние между двумя остановками, он прикинул, что на всё про всё у них будет без малого час, определяя отправной точкой момент транcакции. Любая заминка — и от хвоста им вовек не отделаться. Перри тревожно оглянулся по сторонам и судорожно выдохнул, собираясь с духом перед банкоматом. Затем молниеносно, словно сдирая старый пластырь, засунул карточку в аппарат, обналичивая до последнего цента, после чего разломал её на части, выбрасывая в мусорку около себя. Счёт пошёл на секунды, им требуется немедленно покидать больницу. Дистанцию до палаты он преодолел практически пулей, сталкиваясь лоб в лоб с ранее знакомым врачом, рядом с которым стоял, придерживаясь о костыли, полностью собранный Хайнц, в ожидании смотря на Перри. Новая одежда сидела на нём почти идеально, слегка болтаясь на теле, вследствие частого отказа от местной, мол, невкусной пищи. Серая клетчатая рубашка, накинутая поверх черного верха с такими же серыми шортами, ниже которых виднелась загипсованная нога. Даже в данную минуту Фуфелшмерц казался ему невероятно очаровательным, отчего Перри не сдержал упоённой улыбки. — Собрался? Отлично, нам нужно спешить. Мы можем идти? — обратился он к врачу. — Ну, в целом, да, — подытожил тот, держа в руках справку о выписке. — Общее состояние в норме, кость срастается без осложнений, уровень кальция в крови достаточный, но я бы посоветовал попринимать те пилюли ещё какое-то время и по возможности сохранять ногу в положение покоя. Тогда, полагаю, дня через два гипс можно будет снимать. А пока я выпишу вам рецепт и пожелаю удачной дороги, — он улыбнулся и протянул Перри листочек с печатью посередине. — Спасибо, — кинул он и подошёл к Хайнцу, помогая встать и забрать немногочисленные заблаговременно упакованные вещи, поторапливая его к выходу. — Всего доброго. — Вам спасибо. Заезжайте как-нибудь. Перри хмыкнул про себя, вспоминая, что ему пришлось пережить в этом замечательном месте и поёжился. Больницы он долго ещё будет обходить за километр. Они завернули за угол и подошли к временному пристанищу Перри, которое наконец-то собирались использовать по прямому назначению. Хайнц осмотрел салон, придирчиво фыркая. — Мда, я почему-то думать, что ты намного чистоплотнее — Не до этого было, — махнул он рукой. — Садись. Перри посодействовал тому не без помех залезть на переднее сиденье, нервно переводя взгляд на часы. — Хайнц, поживей, пожалуйста, — подгонял он учёного. — Я понимаю, что у тебя сейчас несколько ограничена активность, но если мы через десять минут не смоемся отсюда, будет полная катастрофа. — Почему? — вытаращился Фуфелшмерц. — Давай обсудим это подальше отсюда, прошу тебя. Перри закрыл дверцу машины и сел с другой стороны, резко выдавливая педаль газа в пол. Автомобиль стремительно выехал на шоссе, покидая внезапно ставший небезопасным городок, который так любезно приютил их на столь длинный период, излечивая всевозможные раны.