Take the Pieces and Build Them Skywards

Учитывая полное отсутствие возможности напиться и свое жалкое, но совершенно непреодолимое увлечение одним вертикально обиженным официантом, Джерард уже на взводе. Он по-прежнему недоволен работой, все еще оплакивает потерю семьи и пытается адаптироваться к своей новой жизни, поэтому даже не удивляется, когда что-то снова идет не так. На стикере написано «Дж. Левин, 5560 Н. Мейн Ст., 19:14». Ничего особенного, обычный стикер, как и те, что он получал раньше. Однако когда Джерард подъезжает по указанному адресу, первое, что он слышит – строгий возглас: «Дженнифер Лиэнн Левин, тащи свою пятую точку на тротуар! Ты что, смерти моей хочешь?» Дженнифер Лиэнн Левин – девочка лет девяти-десяти, которая, понурив голову, плетется за матерью. Все внимание мамы отдано двум сумкам, полным продуктов, и грудничку на руках, поэтому, когда Дженнифер снова выходит на проезжую часть, женщина этого не замечает. Честно говоря, кажется, что вообще никто не видит ни ребенка на дороге, ни несущийся на нее грузовик, и Джерард действует быстрее, чем успевает подумать. Он хватает девочку, но даже не думает забирать ее душу, просто сдвигает ее в сторону, чувствуя, как мимо него на большой скорости проносится машина – так близко (и так знакомо), что даже немного пугает. – Господи! – кричит мама, выпуская пакеты из рук, прижимая к себе грудничка и девочку. – Господи, боже мой. Спасибо вам, спасибо, спасибо, – она смотрит на Джерарда так, будто он какой-то мессия, и в этот момент до него вдруг доходит, что он натворил. Наверное, многое о Джерарде говорит тот факт, что его больше пугает не то, что вселенная может, типа, схлопнуться, а то, что о случившемся узнает Брайан. До сих пор Брайан относился к нему хорошо, но у Джерарда все внутренности леденеют при мысли о том, что у того теперь есть весомый повод на него разозлиться. И все же, этого страха недостаточно, чтобы заставить его вновь прикоснуться к девочке. Джерарду совестно смотреть на выражение лица матери Дженнифер. Плевать ему на правила, не будет он забирать душу девочки и смотреть на то, как успокоение сменяется скорбью. – Эм, да ничего, – неловко бубнит он, пытаясь отойти подальше. Но вокруг уже столпились люди, они хлопают его по плечу и называют его героем, и мать Дженнифер все не сводит с Джерарда благодарных глаз. Он чувствует себя лжецом. Его прислали сюда удостовериться, что девочка умрет, а он получает похвалу за то, что спас ее жизнь. В конце концов, он проталкивается сквозь толпу, бежит прочь и не останавливается до тех пор, пока ничто за спиной уже не напоминает ему о случившемся. Джерард идет прямиком в закусочную, хоть на часах уже намного позже, чем когда он обычно туда заявляется. К Рэю и Бобу он пойти не может: они сразу поймут, что что-то не так, и начнут на него давить. Джерард не сможет сдержаться и обязательно им все расскажет. И хоть Рэй и Боб хорошие парни и нравятся Джерарду, он не уверен, насколько сильно сегодня проебался. Если они узнают, наверное, расскажут Брайану, и тогда Джерарду надерут зад, и это, скорее всего, будет наименьшей из его проблем. Может, из-за такого крупного проеба его даже уволят, и, знаете, ему хоть и не нравится своя работа, наверное, при увольнении с позиции жнеца выходное пособие получается не очень. Что-то типа молнии в зад и билета в одну сторону в направлении ада. Джерард не уверен, рад ли он тому, что Фрэнк все еще на смене. Он, конечно, ценит его дружелюбное (и, честно говоря, ослепительно горячее) лицо, но ему совсем не хочется притворяться, что все в порядке. – Кофе? – Фрэнк не дожидается ответа, переворачивает чашку перед Джерардом и наливает горячий напиток. – Ты самый лучший, – бормочет Джерард, моментально поднося чашку к губам. – Знаю, – ухмыляется Фрэнк. Джерард делает глоток и ждет, но Фрэнк все не уходит, просто стоит рядом с ухмылкой на лице. В итоге Джерард не может сдержать собственной полуулыбки, что прокрадывается на его лицо, несмотря на то, что он, скорее всего, сейчас находится в полной жопе. – Ну что? У меня что-то с лицом? – он проводит ладонью по лицу на случай, если там какая-нибудь клякса или крошка. – Нет, выглядишь хорошо, – трясет головой Фрэнк, и при этом его ухмылка становится нежнее. Джерард чувствует, как к шее приливает кровь, и пытается силой мысли избавиться от румянца. Раньше никогда не удавалось, но, может, ему повезет хоть раз? Видимо, не сегодня. – Ты не принес свой блокнот. – Нет настроения рисовать, – кивает Джерард. – Все в порядке? Джерард потирает глаза и пытается вспомнить, бывало ли ему когда-то хуже, чем сейчас. Не получается. В животе у него крутится тяжелое, леденящее чувство – знакомое ощущение ужаса, обрамленного виной. – На работе проблемы. – Понимаю, – кивает Фрэнк. – А чем ты занимаешься? Ты, кажется, еще не говорил. – Эм… я… как бы… изымаю вещи, – бубнит Джерард. Ну, сойдет. – Чувак, типа, конфискатор? – усмехается Фрэнк. – Вы, парни, проклятье моей жизни. Хватит отбирать мои вещи! – продолжает смеяться он, подтрунивая, и Джерарду очень хочется, чтобы он тоже мог посмеяться в ответ. – Что ж, – в итоге говорит Фрэнк, – кричи, если будет нужен еще кофе, – он взмахивает рукой и уходит, и Джерард наконец может спрятать лицо в ладонях. Ему хватает одной чашки кофе, и спустя пару часов, проведенных за неудачными попытками придумать, как бы объяснить свой проступок, чтобы ему не надрали зад, Джерард идет домой. Сидеть на иголках, оказывается, едва ли не хуже, чем узнать, насколько сильно он проебался. Боб и Рэй сидят перед телевизором и смотрят специальный выпуск Behind the Music на канале VH1. Они приветствуют его, Джерард здоровается в ответ и спешит на кухню. Он сидит там так долго, что в конце концов к нему заходит Боб и смеряет его заинтересованным взглядом. – Химичишь что-то? – Что например? – хмурится Джерард. – Ну не знаю, – щурится Боб, словно знает, что Джерард тут и правда что-то натворил, и считает, что может выдавить из него признание. – Стал бы ты сидеть один на кухне так долго? – Мне что, нельзя уже посидеть тут одному, чтобы меня при этом не подвергли допросу? – восклицает Джерард, понимая, что его голос звучит слишком пискляво и немного враждебно, но он просто не может справиться с растущим страхом, что Боб уже все знает. Что он понял по одному только облику Джерарда, что тот проебался. Боб щурится на него еще немного, а затем идет к холодильнику, не сводя глаз с Джерарда. – Просто говорю, что если ты нахимичил что-то с моей едой, даже слабость Рэя к бродягам тебя не спасет. Джерард вскидывает ладони вверх и пытается сыграть роль ни в чем не повинного человека. Но он и так невиновен, почему ему тогда так сложно, он ведь не притрагивался к еде Боба. Разве что запустил конец света. Ночью не происходит ничего необычного: планеты не падают с неба, жнецовская мафия не приходит по его душу, да и молния, кажется, не собирается бить его в голову. К утру Джерард так переживает, что уже почти собирается рассказать Брайану о произошедшем, лишь бы все поскорее закончилось. Брайан, должно быть, уже все знает. Кто-то сверху наверняка ему уже все передал, и Брайан просто ждет завтрака, чтобы поймать его на лжи, а пока ладно, пусть еще немного поварится в своей вине. Но Брайан лишь заказывает блинчики, закатывает глаза на несмешные шутки Боба и раздает задания. Когда им приносят счет, Джерард собирается выскользнуть из-за стола, едва дыша от мысли, что ему, кажется, все сойдет с рук. Если только ему сейчас удастся уйти незамеченным, он будет свободен. – Джерард, – строго зовет его Брайан. Джерард замирает над сиденьем полустоя и поднимает на Брайана свой тоскливый взгляд. Может, ему удастся сыграть на чувствах и добиться немного сострадания. – Все время мы тебе покупать завтраки не будем. Джерард едва не падает на сиденье. Он начинает активно кивать в ответ. – Нет, разумеется, завтра я сам заплачу. За всех, я всем куплю завтрак, завтра угощаю. Брайан подозрительно на него смотрит, но ничего не говорит, и Джерард принимает это за разрешение уйти. Выйдя наружу, он делает глубокий вдох и чувствует, как с сердца падает камень. Ему все сошло с рук. Ему никогда ничего с рук не сходит. У мамы всегда была какая-то жутковатая способность узнавать обо всех его проступках, и Майки ее унаследовал, так что даже когда мама начала сбавлять обороты, ничто не оставалось незамеченным, ведь Майки все равно обо всем узнавал. Ну, не то чтобы Джерард был сильно против. Брат никогда его не сдавал и обычно использовал рычаг давления в своих целях: чтобы мотаться за Джерардом по пятам весь день, чем бы тот ни занимался. Да ладно, Джерард все равно не собирался его прогонять. Но все это кажется справедливой ценой, если при этом сегодня, один-единственный раз, его незамеченный проступок спасет жизнь маленькой девочки вместо того, чтобы ее отнять. Он спас жизнь. Он сделал что-то достойное. То, чем может гордиться сам и чем могут гордиться другие. Поступок все еще не кажется Джерарду прямо-таки правильным, но и ошибкой он его тоже не считает. Как бы то ни было, то, что он сделал, в тысячу раз лучше, чем забирать души людей и смотреть, как они умирают, тогда как он мог их спасти. Джерарду начинает казаться, что именно этим он и должен был заниматься с самого начала. Следующее задание всего через час, так что он ловит автобус и приезжает даже раньше, чем нужно. Э. Уильямс – медсестра в окружной больнице. Хотелось бы Джерарду сказать, что он узнал это благодаря своим впечатляющим навыкам детектива, но, увы, все дело в его впечатляющем умении путаться у людей под ногами. Эбигейл Уильямс выбегает из палаты пациента, едва не сбивая Джерарда с ног, и останавливается ровно на столько, чтобы помочь ему устоять на ногах и предоставить возможность разглядеть свое имя на бейджике. – Мамочки, простите, пожалуйста! Мне нужно бежать, вы в порядке? Джерард кивает и уже по привычке протягивает руку, но вдруг замирает. Он не обязан забирать ее душу. На этот случай тоже можно закрыть глаза, так почему бы нет? Она же медсестра, она помогает людям. Кому будет лучше от ее смерти? Поэтому Джерард сгибает протянутые в сторону Эбигейл пальцы и вместо этого взмахивает рукой. – Я в порядке, не переживайте. Но лучше не спешите так, а то мало ли что может случиться, – Джерард надеется, что улыбка у него получилась успокаивающей. Медсестра смеряет его странным взглядом и пытается улыбнуться в ответ, только выражение лица у нее все равно какое-то натянутое и слегка напуганное. – Верно. Ага, постараюсь. Эм, а вы не могли бы показать мне свой пропуск посетителя? Пропуска у Джерарда, конечно же, нет. Ему кажется, что заявлять о своем присутствии на месте, где кому-то суждено умереть – плохая идея. К счастью, Эбигейл не вызывает охрану, а лишь отправляет его на стойку регистрации за пропуском. Джерард обещает так и сделать, но как только женщина исчезает за поворотом, тут же спасается бегством. Сегодня у Джерарда осталось еще два задания, и он все еще не уверен, стоит ли рисковать и пропускать все три души за день. Оба стикера приводят его в дома пожилых людей. Джерарду немного совестно. Не дискриминирует ли он их по возрастному признаку, раз забирает их души, при этом пропустив Эбигейл? Он не хочет показаться предвзятым, но и попасться тоже не желает. Оба старичка, кажется, не особо расстроены фактом своей смерти, так что Джерарду становится немного лучше. За следующие три недели он пропускает в общей сложности пять душ. Вместе с этим он: влюбленно пялится на Фрэнка как минимум по два часа в день, проваливает свои попытки к нему подкатить и решает, что безответные чувства – его конек. – Ну, типа, даже если бы я ему тоже нравился, у нас бы все равно ничего не вышло, да? – жалостливо спрашивает Джерард. – Ага, – Рэй садится поудобнее, доставая из-под диванных подушек джойстик от Xbox Боба. – Ты должен ответить «Нет, у вас все обязательно получится!» – мычит Джерард. – У вас все обязательно получится, – монотонно повторяет Рэй. Когда Джерард кряхтит в ответ, Рэй усмехается и кладет ему руку на плечо. – Да ладно, чувак. Расслабься. Получится или нет, ты все равно будешь в порядке. – Но я мертв, а он нет. Как это может сработать? Так вообще можно? – Технически, по правилам жнецам нельзя встречаться вообще ни с кем, – пожимает плечами Рэй. – Ни с другими жнецами, ни с живыми – все табу. Но прецеденты есть. – Да? И все было хорошо? – оживает Джерард. – Да, но недолго, – Рэй отводит взгляд, и сердце Джерарда наливается тоской. – Что случилось? Рэй замолкает на мгновение. – Ну, ты же знаешь, что жнецы переходят на ту сторону без предупреждения, да? – спрашивает он, на что Джерард отрицательно трясет головой. – Есть, типа, определенное число душ, которые ты должен собрать, и у всех оно разное. Забираешь последнюю по счету, и сразу переходишь «туда». Типа, без предупреждения. Просто исчезаешь, а в команду берут новенького. Джерард, кажется, понимает, к чему все идет. – Кто-то из жнецов прошел сквозь свет, и их партнер остался один. Рэй кивает в ответ. – Но что еще хуже, девушка и понятия не имела, что чувак был жнецом, так что решила, что он просто исчез. И, знаешь, никто не ринулся ей все объяснить, ведь это изначально было против правил. Поэтому она просто… так и не узнала, что произошло на самом деле. – А другие случаи были? – Не знаю, лучше это или хуже, чем оставить дорогого сердцу человека одного без единого объяснения… Представь, например, эм, как вампир встречается с человеком, да? Вампир не постареет, не просудится, не покалечится, а человек со временем состарится и умрет. Что-то подобное происходит и со жнецами. Однажды ты больше не сможешь притворяться, что не замечаешь, как она стареет, а ты нет. В конце концов, тебе придется рассказать правду, подстроить свою смерть или просто исчезнуть, – Рэй выкручивает пальцы, пока рассказывает это все Джерарду, а в конце, когда понимает, что делал, опускает ладони вниз и зажимает их меж колен, упираясь взглядом в пол. – Но… тебе, наверное, нужно забирать души целую вечность, чтобы быть с кем-то так долго. Жнецы столько не живут, ведь так? – Как я и сказал, – пожимает плечами Рэй, – заранее заданное число душ. Это может быть сотня, и ты с нами на пару месяцев, а может – пятьдесят тысяч, тогда ты здесь плюс-минус лет на восемьдесят. Джерарду нужна пара минут обдумать сказанное, и даже после того он не уверен, стоит ли ему что-то говорить. – Представить не могу, насколько это, наверное, ужасно, – произносит он, неловко теребя ниточку на штанине. – Ну, не так уж и плохо, если тебе нравится компания, – кривовато улыбается Рэй. – Это да, не так уж и плохо, но вот засидеться тут так долго, что тебе придется наблюдать за тем, как состарится и умрет кто-то, кто тебе очень дорог… Даже и не знаю… смог бы я это вынести, – печально улыбается Джерард. – Выбора у тебя особо нет, – вздыхает Рэй. – Как и ни у кого из нас. Единственное, что в твоих силах – положиться на предчувствие и надеяться, что все получится. Ну, либо просто ни к чему не привязываться. И ни к кому. Но пройдет года два, и тебе станет очень одиноко. – Значит, мне стоит попробовать? – Если думаешь, что оно того стоит, – пожимает плечами Рэй. – Что ж, – вздыхает Джерард, – с этим как раз все легко. Остается только добиться того, чтобы я ему тоже понравился. – Ты не можешь ему не понравиться, – усмехается Рэй, хватая джойстик и включая приставку. – Ага, – бормочет Джерард, доставая второй. – «Одинокий мертвый мужчина, любит ужастики, зарабатывает на жизнь сбором душ». Да ему для начала придется кончить всех соперников за мое сердце. Боб заходит в комнату вовремя, чтобы услышать последнюю реплику, и не придумывает ничего лучше, чем прыснуть: «Кончить», прежде чем удалиться на кухню. Джерард закатывает глаза и фокусируется на том, чтобы надрать зад Рэю в Lego Star Wars. -- Шестой душой, которую Джерард решает не забирать, становится Джеймс Уилкокс, усталый бизнесмен, спешащий к своей семье. Он сам рассказывает об этом Джерарду, а еще с таким восторгом в глазах показывает ему фотографии новорожденного сына, что Джерарду даже не приходится думать дважды, подсказать ли мужчине, что шины его автомобиля, кажется, немного сдулись, и неплохо было бы их сперва подкачать. На следующее задание приходится ехать в центр города, и Джерарду сегодня везет, потому что место оказывается прямо напротив Старбакса. До задания он захватить кофе уже не успеет, но вот после него, как только душа перейдет на ту сторону… Однако, видимо, придется отложить кофепитие на потом. – Но зачем? – спрашивает парень, упрямо встав перед световым тоннелем и отказываясь пройти сквозь него. – Потому что тебе нужно перейти на ту сторону, – в который раз объясняет Джерард. Будь души осязаемыми, он бы толкнул его туда еще пять минут назад. – Но что, если я не хочу переходить? – Дональду Фишеру почти пятьдесят. На голове у него залысина, а над поясом – пивной животик, и примерно семь минут назад он встал в лужу с оголенным проводом. – Как вообще можно не захотеть перейти? – Джерард борется с желанием вздохнуть. – Что, если меня там никто не ждет? – выражение лица Дональда становится печальным, а из голоса пропадают все нотки раздраженности. Дело в том, что Джерард тоже об этом думал. Нет никакой гарантии, что та сторона такая, какой ее обычно представляют живые. Он мог бы солгать и пообещать, что кто-то там уже заждался Дональда Фишера, только вот, будь у Джерарда выбор остаться или перейти, когда он умер, он бы не хотел, чтобы забравший его душу жнец поступил с ним так же. – А что тебе остается делать? – осторожно спрашивает он. – Ты больше не можешь ни быть со своей семьей, ни заниматься тем, что делал раньше, – Джерарду начинает казаться, что слова превращаются в песок. Они царапают язык, и их едва удается произносить вслух. – Ты останешься совсем один. – У меня нет семьи. Одиночество мне не страшно, – пожимает плечами Дональд. – Тогда тебе стоит перейти. Может, там будет лучше. Свет за спиной Дональда начинает гаснуть, а Джерард начинает паниковать. Никто не предупредил его, что свет может просто взять и погаснуть, какого черта. – А может и нет, – говорит Дональд, пока свет продолжает сужаться: если раньше сквозь него мог пройти взрослый человек, то теперь он стал крохотной искрой, которая вскоре лопается и исчезает из мирозданья. Дональд не особо очарован спецэффектами. – Так, – говорит Джерард, потому что не знает, что еще сказать. – Так. – Так, – повторяет за ним Дональд. – Так, у меня еще другие дела, – с важным видом заявляет Джерард, в основном потому, что он совершенно без понятия, что ему делать дальше, и ему, как бы, просто хочется поскорее отсюда сбежать. – Хорошо, – любезно соглашается Дональд. Может, все не так уж и плохо, думает Джерард. Может, так Дональду будет только лучше. Пусть парит себе по свету бесплотным духом. И Брайану совсем необязательно об этом знать. Джерард собирается в тот самый Старбакс. Он как раз стоит в очереди на кассу и изучает специальные предложения, когда вдруг замечает, что Дональд стоит рядом с ним. – Что. Что ты здесь делаешь? – шипит Джерард. Девушка впереди бросает на него недовольный взгляд. – … стою в очереди, как и ты, чел. Джерард пялится на нее пару секунд, а затем кивает и улыбается. Обращаясь к Дональду снова, он старается говорить уголком губ и шевелить лицом как можно меньше. – Тебе нельзя ходить за мной по пятам. – Мне больше нечего делать, – Дональд сует руки в карманы, – и ты единственный, кто меня видит. Очередь медленно продвигается вперед, и Джерард упрямо не сводит глаз с меню на стене. – Ну, стоило подумать об этом до того, как ты отказался пройти сквозь свет, – бурчит Джерард. – А нельзя мне просто немного потусить с тобой? – Нет, – отрезает Джерард, забыв сбавить тон. Кто-то хихикает, а девушка снова смеряет его недовольным взглядом. Джерард прочищает горло – буквально произносит «Кхе-кхе» и вытягивает из себя пару смешков. Когда все возвращаются к своим делам, Джерард шепчет Дональду. – Я скучный. Поверь, ты не хочешь со мной тусить. Тот не спорит, но и от Джерарда не отходит все время, пока жнец ждет в очереди, делает заказ, а затем выходит на улицу. Дональд следует за ним всю дорогу, и Джерарду приходится с этим смириться, потому что он не особо в курсе, как быть с прилипчивой душой. Он побаивается вести мужчину домой. Боб и Рэй, наверное, могли бы помочь, но чем больше людей Джерард оставляет в живых, тем больше он переживает, что любой, даже маленький, промах заставит их внимательно изучить его работу и последние задания. А вести Дональда в вафельную – тем более не вариант. Брайан обычно очень занят, но что-то подсказывает Джерарду, что он все равно заметит лишнюю мертвую душу за своим столом. На протяжении следующего задания Джерард старается игнорировать Дональда, за исключением пристального взгляда, брошенного в сторону света, сквозь который проходит душа. Дональд почесывает свою голову и крайне заинтересованно разглядывает птичку на ветке возле него. Задания на сегодня выполнены, и Джерард все еще надеется, что Дональд сам изменит свое решение, если он даст ему немного времени обдумать ситуацию. Он идет в закусочную. Она уже успела стать основным местом, где он проводит свое свободное время, и Джерард, по правде говоря, ничего против не имеет. Ему кажется, что Фрэнк тоже, хотя причина энтузиазма Фрэнка, уверен Джерард, кроется в том, что официанту просто скучно на рабочем месте. Дональд заходит следом за ним и присаживается на стул напротив. Джерард опускает голову и не отрывает взгляда от меню, хоть он здесь ничего, кроме кофе, и не заказывает. – Кофе? – Фрэнк уже стоит рядом с кофейником в руках, подливая горячий напиток в чашку. Джерард делает глоток, после чего Фрэнк спрашивает: – Тяжелый день? – Типа того, – отвечает Джерард, щурясь на Дональда. – Проблемы на работе? – Можно и так сказать, – кивает Джерард. Фрэнк берет стул у соседнего столика, разворачивает его и ставит рядом с Джерардом. Джерард не понимает, почему он просто не сел напротив – он же все равно не видит Дональда. – Увольняйся оттуда и приходи работать сюда, – сияя улыбкой, предлагает Фрэнк. – Я выпью все запасы вашего кофе, – смеется Джерард. – И еще, я не особо общительный. – Да ладно, со мной же ты болтаешь без проблем, – строит милую рожицу Фрэнк. – Это совсем другое, – говорит Джерард, и тут же заливается краской от ушей и до пальцев на ногах. Это безобидное выражение, но сам-то он прекрасно знает, что имел в виду под «другим». – Ну, еще бы, – Фрэнк закатывает глаза. Он либо не замечает румянец, либо дипломатично о нем молчит. Джерард не припоминает, чтобы Фрэнк рассказывал о проблемах со зрением. – Я же самый лучший, помнишь? Но если можешь говорить со мной, то и с другими тоже получится. – Это твой парень? – вклинивается Дональд, и Джерард решительно отвечает, не успев подумать. – Нет. – Окей, – Фрэнк кажется немного сбитым с толку. – Но хочешь, чтобы он им был, – одновременно с ним продолжает Дональд. Джерард смеряет Дональда недовольным взглядом, пока тот безэмоционально смотрит на него в ответ. В конце концов, Джерард поворачивается к Фрэнку. – Прости, я просто… неловок в общении, – он взмахивает рукой, как бы говоря «как ты и сам видишь». Фрэнк пожимает плечами, выглядя отрезвленным. Он поднимается и ставит стул на место. – Как скажешь, но, если все-таки решишься, я найду для тебя миленький фартук, – он указывает на собственный, белоснежно-белый, повязанный на бант вокруг пояса. – Я в хороших отношениях с боссом. Джерард смеется и игнорирует брошенное Дональдом «Это так очевидно, что даже грустно». – Буду иметь в виду. Фрэнк идет обратно к кассам, а Джерард допивает кофе и оставляет щедрые чаевые. Ему по-прежнему некуда идти, но он больше не может сидеть тут и слушать комментарии Дональда про свою личную жизнь (или ее отсутствие). К семи вечера Джерард порядком устал, проголодался и начинает подумывать о том, чтобы сознаться Брайану и познать все прелести его гнева, если только при этом тот поможет избавиться от Дональда. Он шагает по ступенькам к квартире Боба и Рэя, останавливается у входной двери и приподнимает ладонь вверх. – Стой тут, – говорит он. Дональд хочет что-то ответить, но Джерард его прерывает. – Я за тобой вернусь, но эти парни тоже смогут тебя увидеть, и им, наверное, не особо понравится, если ты войдешь без приглашения. Дональд, кажется, прислушивается к совету. Джерард проходит внутрь и проводит ладонью по волосам. Боб и Рэй сидят на диване и смотрят что-то по History Channel. Это хорошо. Они любят этот канал, так что, если они смотрят его уже довольно давно, быть может, у них даже будет хорошее настроение. – Хэй, парни, – начинает Джерард, и они оба приветственно машут ему руками. – В общем, эм… Словно в замедленной съемке две головы поворачиваются к нему с одинаково настороженными выражениями на лицах. Джерард немного обижен. Он всего лишь сказал «в общем, эм», это же не обязательно значит, что случилось что-то плохое. В данном случае, конечно, значит, но чего это они так спешат с выводами? – В общем, есть одна душа. Боб и Рэй переглядываются друг с другом. – И? – спрашивает Рэй. – И он снаружи. – Под «снаружи» ты имеешь в виду где-то в мире, а не снаружи в смысле у нашей входной двери, да? – вскинув брови, Рэй поднимается на ноги. Слыша его тон, Джерарду очень, очень хочется с ним согласиться, но взамен он лишь пожимает плечами и отступает в сторону, будто, если уйдет с дороги, может, они на него не разозлятся. – Он ходил за мной по пятам. Я без понятия! Он отказался проходить сквозь свет, а потом просто начал повсюду за мной таскаться, и я не знал, как мне быть. Боб опускает голову и издает звук, подозрительно похожий на смешок. Рэй поворачивается в его сторону и посылает ему осуждающий взгляд. Боб выпрямляется как раз вовремя, чтобы его поймать. – Да ладно! Будто с тобой такого никогда не случалось, Торо. Помнишь чувака, который таскался за тобой, типа, два месяца? Выражение Джерарда сменяется напуганным. Он и подумать не мог, что с этим не получится разобраться за один-два дня. Два месяца? Он не сможет так жить, если за ним кто-то будет ходить следом целых два месяца. Что, если у него будут личные дела? Те пару раз, когда ему выпадал шанс с кем-то уединиться, ему становилось неловко, даже если в комнате оставалось домашнее животное. А если наблюдать за всем происходящим будет мертвый мужик, то это будет попросту жутко. Не то чтобы Джерард надеялся, что ему выпадет шанс уединиться с кем-нибудь в ближайшем будущем, но даже если и надеялся, он не в курсе, есть ли у того, с кем он может гипотетически остаться наедине, например, собака. Хотя он знает точно, что Фрэнку нравятся собаки, ведь он как-то выдал Джерарду целую тираду о том, как хочет однажды завести собачью ферму и отказался слушать замечание Джерарда о том, что собачьих ферм, наверное, не бывает… – Что ж, ладно, нужды вспоминать об этом не было, Боб, но спасибо, – Рэй прерывает хаотичный поток мыслей Джерарда. – А он объяснил, почему не хотел переходить на ту сторону? Ты что, сказал ему что-то, Джерард? – Что? Нет! Зачем мне ему что-то говорить, чтобы он остался? Зачем мне это вообще? – Просто хотел убедиться, – пожимает плечами Рэй. – Так он объяснил? – Он переживает, что там ему будет еще хуже, чем тут. – Ну, нам придется рассказать Брайану, – вздыхает Рэй, почесывая затылок. – А мы не сможем… разрулить проблему сами? – жалобно спрашивает Джерард. – Разве что у него осталось какое-то незаконченное дело, с которым ты мог бы ему помочь. В противном случае нам, скорее всего, понадобится Брайан. Джерард думает над этим пару секунд. Он приподнимает указательный палец и, подойдя к двери, высовывается в коридор. – Ты остался, потому что тебе нужно разобраться с незаконченным делом? Дональд качает головой, едва ли не выглядя так, словно сожалеет об этом. – Ничего? Последить за домашними питомцами? Попрощаться с любимыми? – хмурится Джерард. Дональд снова отрицательно качает головой. – Может быть, нужно полить цветок? Дональд просто молча на него смотрит. – Ага, так и думал. Ладненько. Джерард возвращается в квартиру и трясет головой. – Не-а, ничего. Боб уже на телефоне, и Рэй резко поворачивается к Джерарду лицом. – Боб говорит с Брайаном, он уже едет сюда. У Джерарда в животе взрывается стайка бабочек. Он не совсем напуган, честно. Происходящее даже не его вина. Но ведь это Брайан, а он может и разозлиться. – Кстати, он весь день пытался тебя найти. Чувак, тебе нужно обзавестись телефоном. Бабочки превращаются в драконов. Огнедышащие драконы с громадными когтями летают у него в животе. Все это время Джерарда немного раздражало то, что у него теперь нет документов, чтобы купить новый телефон, но сейчас он вдруг безмерно благодарен, что Брайан никак не мог с ним связаться. Рэй смеряет его подозрительным взглядом. – Ты что, сделал что-то не то, Джерард? Скорее, проблема в том, что он не сделал. Он не может быть уверен наверняка, но что-то ему подсказывает, что дело именно в тех душах, которые он не забрал. Рэй приглашает Дональда войти, и они сидят вчетвером в гостиной в тишине, которую с легкостью можно назвать самой неловкой в истории человечества. А потом приезжает Брайан. – Итак, – говорит он, зажигая сигарету. – В чем проблема? – он смотрит прямо на Джерарда, и его голос звучит так, словно он уже прекрасно понял ее суть (на нее он сейчас и смотрит). Джерард ерзает на месте. Он уверен, что Брайан уже в курсе всего происходящего и теперь просто наслаждается возможностью поиздеваться над ним подольше. – Он не хочет переходить на ту сторону. Взгляд Брайана на мгновение переходит на Дональда. Брайан делает медленную затяжку, и Дональд выглядит немного взволнованным. Джерард его в этом не винит. Брайан подзывает Дональда к себе и выводит его в коридор. Прежде, чем выйти, он указывает на Джерарда: – Никуда не уходи. Джерард бы с радостью сбежал отсюда как можно быстрее. Окно кажется неплохой идеей. Возможно, он чуть-чуть застрянет в раме, а еще он не уверен, есть ли там пожарная лестница или что-то такое, но упасть с третьего этажа и сломать кости, которые все равно потом срастутся, кажется лучшей альтернативой, чем ждать Брайана. Принять решение Джерард не успевает, потому что Брайан возвращается минуту спустя. Один. Джерард раскрывает рот от удивления. – Он… ты… он ушел? – Иногда их просто нужно убедить, – пожимает плечами тот. Джерарду даже представлять не хочется, что Брайан мог наговорить, чтобы напугать не просто мертвого, но к тому же и бестелесного парня. Брайан указывает жестом на диван. – Присаживайся, Джерард. Джерард садится на самый краешек на случай, если нужно будет бежать. Брайан берет пульт и включает телевизор, и на мгновение Джерарду кажется, что он зря так разволновался. Может, Брайан хотел провести с ними время! …хотя раньше он так никогда не делал и даже не проявлял к этому интерес. Но ведь Боб, Рэй и Джерард хорошие парни. Может, Брайан осознал, что упускал возможность с ними подружиться? – … в результате столкновения одиннадцати машин на магистрали по меньшей мере семь человек погибло и еще десять пострадало. Полиция пока не разглашает имена жертв, но причину аварии выяснить удалось. Водитель внедорожника сознался, что из строя вышли тормоза его автомобиля, и ему не удалось вовремя затормозить. В результате и произошла крупная авария, из-за которой образовались многомильные пробки в оба направления, – по телевизору показывают кадры разбитого внедорожника, и потрясенный парень, что стоит рядом, выглядит слишком знакомо. Джеймс Уилкокс. – Водитель внедорожника не пострадал, и полиция пока не подтвердила, будут ли выдвигаться против него обвинения. К другим новостям, в местной школе… Брайан выключает телевизор и переводит взгляд на Джерарда, давая ему минуту-другую все обдумать. Будь он невиновен, он бы не смог так быстро догадаться, в чем дело. Но он все еще не уверен, как много известно Брайану, поэтому чешет затылок и говорит: – Паршиво. Брайан тушит сигарету о пепельницу и закидывает ногу на ногу. – Семь человек погибло. Да, паршиво, – он смотрит на Джерарда пару секунд. Тот молчит. Наконец, Брайан вздыхает и говорит. – А знаешь, что еще паршиво? Этих семерых не было ни в чьем списке. Сердце Джерарда летит в пятки. Даже если это как-то связано с тем, что он не забрал душу Джеймса Уилкокса (а оно, очевидно, имеет прямое к этому отношение), Джерард не виновен в смерти этих семерых, ведь так? Иногда люди просто умирают, в этом нет ничего необычного. Только вот то, что их не было в списке, действительно паршиво, и Джерарду вдруг становится нехорошо. – Погоди, что? – хмурится Рэй. – А с нами-то это как связано? – Ради вашего же блага, – говорит Брайан мгновение спустя, внимательно изучив выражение лица Рэя, – очень надеюсь, что вы, парни, ничего об этом пиздеце не знали. – Во-первых, Брайан, не угрожай мне в моем же доме, – Рэй скрещивает руки на груди в защитном жесте. – Во-вторых, о чем ты, блин, вообще говоришь? – Эти люди умерли, потому что душу Джеймса Уилкокса не забрали. Боб и Рэй переглядываются. Очевидно, что они окончательно запутались в происходящем. – Никогда о нем не слышал, – говорит Боб, бросая косые взгляды в сторону Джерарда. – Его имя было в моем списке, и я написал его на стикере. Его душу должны были забрать сегодня утром. Джерард не сводит глаз со своей обуви. Когда проходит пара мгновений, и никто ничего не говорит, он тихо, еле слышно произносит: – Они умерли из-за того, что Джеймс остался в живых? Джерард на них не смотрит, но чувствует, как уровень напряженности в комнате растет. Он уверен, что все трое смотрят на него со злостью, разочарованием или и тем, и другим вместе взятыми, и от этого у него по коже начинают бегать мурашки. – Ага, из-за этого. А на прошлой неделе умерло еще шестеро, потому что девочку по имени Дженнифер Левин не сбил грузовик, поэтому водителя не уволили с работы, и он въехал в автобусную остановку, полную людей. И еще четверо умерло за последние два дня, потому что душу медсестры Эбигейл Уильямс никто не забрал, и она заразила инфекцией своих пациентов. Мне стоит продолжать? – Нет, – Джерард трясет головой. Когда становится очевидно, что никто больше не собирается ничего говорить, он продолжает. – Мне жаль. Мне очень жаль. Я не знал, что это случится. Я не хотел… не хотел никому навредить, – он не сводит глаз со своих ботинок. Может, под ними раскроется дыра и поглотит его с головой. Он так переживал из-за последствий своих действий, но каждый раз ему казалось, что в худшем случае Брайан просто на него рассердится… или его уволят с позиции жнеца. Но ему и в страшном сне присниться не могло, что спасение одной жизни может обернуться смертью других. Сейчас удар молнии по голове ему кажется вполне заслуженным. Когда Брайан снова говорит, его голос звучит жестче, и Джерард сутулится и опускает голову еще ниже. – Черт тебя дери, Джерард. Тебе не кажется, что вся эта система разработана не просто так? Думаешь, за все это время, пока умирали люди, никто больше не пытался провернуть такое же дерьмо? Ты не особенный, ты не какой-то там герой, ты обычный жнец. Тебя выбрали на это место из сотен тысяч людей, что умирают каждый день, и ты используешь этот шанс, чтобы снова все проебать. Просрать свою собственную жизнь – это одно, приятель, но ты несешь ответственность перед людьми, чьи души ты забираешь. И перед теми, кто их окружает. Каково, думаешь, сейчас Джеймсу Уилкоксу оказаться виноватым в смерти семи людей? Ты хоть когда-нибудь думаешь о ком-то еще, кроме себя родного, когда принимаешь решения? – к этому моменту он повысил голос и кричит во все горло, и Джерард просто опускает голову еще ниже, молча принимая его слова. Брайан прав, Джерард еще никогда так крупно не проебывался, даже при жизни, а уж тогда он успел прилично налажать. – Брайан, – тихо произносит Боб. Джерард поднимает взгляд и видит, как тот положил ладонь на плечо Брайана. – Чувак, сбавь обороты. Брайан проводит ладонями по лицу и оседает вниз. – Блять, – он достает сигарету, зажигает ее и, затянувшись поглубже, продолжает. – Слушай, моя вина тут тоже есть. Я не объяснил тебе, что случится, если не будешь выполнять свою работу. Это на мне. Я понадеялся, что ты поймешь всю важность процесса. Но сделанного не воротишь. Воскресить этих людей мы не можем. Головной офис уже выслал жнецов забрать души тех, кого ты пропустил, так что никто лишний больше не должен умереть. Просто. Блять. Обещай, что больше никогда, вообще никогда не сделаешь такую же глупость. – Обещаю, – кивает Джерард, сглатывая ком в горле. – Брайан, мне так жаль, правда. Если бы я только мог все вернуть… – Но ты не можешь, – взмахивает рукой тот, – так что забудь, – он идет к входной двери, и за ним тянется тонкая струйка дыма. Она напоминает Джерарду о пучках дыма, что всегда сопровождают могильщиков. – Завтра без опозданий. Вы все, – Брайан останавливается, чтобы указать на каждого из троих, а затем выходит в коридор. Джерард чувствует себя так, словно кто-то вытащил хребет из его тела. Он падает спиной на диван, потирая пальцами виски, будто это может как-то избавить его от приближающейся мигрени.