***
В день похорон на кладбище Акхорн было настоящее столпотворение. Люди приходили, чтобы проститься со своими родными и близкими. У тех, кого убили Иные, могил не было, были просто памятники. Возле памятника Барта собралась кучка его друзей растаманов. Они положили возле могильной плиты пакетики с травкой, но потом на них зашикали со всех сторон, кивая в сторону офицеров полиции, и они покорно похватали пакетики и спрятали их в карманы. Уилл оставил возле плиты диск Боба Марли. Возле могилы погибшего офицера Эдварда МакКензи, Эдди, собрались офицеры из отдела полиции Рокленда. Джексон с гипсом на сломанной руке стоял ближе всех к волынщику и морщился. Не от боли, а от пронзительного визга волынки ему в ухо. Возле могилы мистера Хендерсона не было никого, кроме Рори. Он всхлипывал и просил прощения за то, что не позвал его громче тогда, на берегу бухты. Возле памятников Сэнди, Стефани, Эмили, Хосе и Рамона, "дотракийца", убитого упырем, собралась приличная толпа - друзья-ролевики и родственники. Янни стоял впереди, прямой и несгибаемый. Он смотрел на памятник кузины, в глазах его ничего не отражалось. Чуть поодаль ото всех стояла миссис Казанакис. Она не плакала. Она держалась ради своего сына, который был рядом с ней и смотрел на небо какими-то остекленевшими глазами. Он не хотел тут находиться. Сэнди же здесь не было. Тео не проронил ни слова с тех самых пор, когда очнулся в участке. Он отправился домой, кинулся на свою кровать и пролежал на ней, уткнувшись лицом в подушку. Он не хотел идти на похороны, пока в комнату к нему не ворвался Янни и не ударил его по лицу, заставляя подняться, привести себя в порядок и пойти отдать последнюю честь его кузине. После этого они не разговаривали. Нет, это была не ссора. Просто они не могли пока заставить себя говорить друг с другом и смотреть друг на друга. Раньше с ними всегда была она. А теперь ее нет. «Зачем я здесь? Почему я не погиб вместе с ней? Почему Иной не зарубил меня мечом?» думал Тео, глядя на голубое небо над головой. «В день похорон всегда светит солнце. Это в качестве утешения или чтобы поиздеваться над теми, кто остался жить дальше со своей потерей?» Вдалеке, под раскидистым деревом стояли Сандор и Санса. Девушка беззвучно плакала, сжав кулаки. Сандор просто стоял и смотрел вперед. Было трудно понять, что он сейчас чувствует. После похорон все семьи, осаждаемые репортерами, пошли домой. Они не собирались устраивать поминок, им хотелось побыстрее спрятаться от крыс с камерами и микрофонами, которые пытались к ним подступить. Клиган не стал церемониться и просто завязал старую добрую потасовку, начав с репортера, который подошел слишком близко к миссис Казанакис. Остальным это понравилось и они присоединились к Клигану. Репортеры проиграли.***
Для Рокленда наступили черные времена. Остатки ночи и следующие дни были вереницей постоянных допросов, выяснений, расследований, подсчетов жертв. Люди не могли спокойно выйти из домов. Детям трепали нервы, подлавливая их на улицах и задавая им бестактные вопросы об их погибших друзьях. Некоторые любители покрасоваться на камеру отвечали на эти вопросы, некоторые просто тыкали в камеры средними пальцами и расталкивали журналистов. Но никто, ни один из них не рассказал репортерам правду. Никто не выдал им Сансу и Сандора. Не потому что абсолютно каждый был таким верным другом. Просто все знали, как это может обернуться против их любимого Мартина, а следовательно, их могут лишить продолжения истории Семи королевств. Но вопросы были, и на них нужно было отвечать. В дома ролевиков постоянно наведывались копы и какие-то люди в черных костюмах, детей допрашивали, в ответ слыша лишь «мы не знаем, как это произошло». В город начали стекаться люди с плакатами. Кто-то скандировал «Оставьте детей в покое!», кто-то преследовал роклендцев и называл их предателями, которые не хотят помогать ФБР и полиции искать виновных. В окна домов кидали кирпичи, устраивали демонстрации и даже поджоги. Спрашивается, зачем? Телефоны большинства ролевиков теперь прослушивались и за детьми следили с удаленного расстояния. Стали поступать сообщения о том, что самого Мартина начинают сильно допекать. Однажды в Рокленде снова прозвучало четыре сигнала с вышки. Ролевики, все как один, понеслись туда, не боясь более ничего. Худшее с ними уже произошло, так что какая разница - одним потрясением больше, одним меньше. Такой ажиотаж не прошел незамеченным, и черные машины поехали за бегущими ребятами. А те направлялись к вышке, несясь во весь опор. Там они увидели Чьена По. Он стоял на самом верху с громкоговорителем. - Чьен, ты чего удумал? – закричал Ральф. Чьен дождался, когда к ним подбегут агенты и во всеуслышание заявил: - Больше я молчать не намерен. Пусть знают правду и отстанут от нас. Ролевики сделали страшные лица. «Джейме» плюнул в сторону Чьена. Ральф покачал головой. Марти и Бен не верили своим ушам – Чьен По, преданный и уважаемый ролевик, хочет их заложить. О чем он думает? - Не смей этого делать! – закричал маленький Рори. К нему подбежали агенты и схватили его за плечи. - Почему это? Тебе что-то известно? Отвечай! - Отпустите его, животные! – закричали Ариэль и «Санса», вцепившись в руку человека в черном. - Прекратите! – гаркнул в громкоговоритель Чьен. – Я скажу вам все, но вы должны пообещать, что отстанете от нас! И от Мартина. Он тут не при чем. Он лишь написал книги, а случиться это могло с любым другим произведением. Теперь он полностью завладел вниманием слушателей. Агенты сверлили его взглядом, а ролевики притихли. - Все дело… - Чьен постучал рукой по железным перилам балкончика – в этой вышке. Ролевики чуть было не упали на месте. - С ней какая-то беда. Мы были здесь в тот день, читали книгу, а затем все вокруг озарилось светом. Мы убежали, думая, что это пришельцы, и спрятались за лодки, вон там. Увидели, как с вышки посыпались эти зомби. Они убили проходящего мимо мистера Хендерсона и пошли к городу. А потом мы… мы… заманили одного монстра – того, который превращал всех в зомби – сюда, на вышку, и он просто исчез. - Как исчез? - Не знаем, - подал голос Ральф, пряча улыбку. – Он переступил порог вышки и тут же испарился. - А что было с книгой? – прищурился спецагент. - Она была у меня в руке, когда свет появился, - отозвался Марти. – Мы убежали и забрали книгу с собой. - А когда зомби заманивали на вышку, книга была при тебе? – допытывался спецагент. - Да, Скалли, - ответил «Джейме». – Только сам Марти был в этот момент со мной. Возле участка. - Подтверждаю, - подняла руку «Санса» с невинным видом. - А почему вы не хотели нам об этом рассказать? Кто угодно мог подняться на эту вышку с какой-нибудь более страшной книгой или… - Никто на нашу вышку не заходит, кроме нас. А не говорили мы, потому что не хотели, чтобы вы нас лишили нашей «Стены», – закричали вразнобой ролевики. - А эти исчезнувшие тексты, это тоже как-то связано с вышкой? - Да, - быстро ответил Чьен. – Вечером 9-го июля мы сидели тут и начали фантазировать о том, что бы произошло, если бы мы выкинули парочку персонажей из книг. Как бы история могла измениться. Мы сочиняли и сочиняли. А потом увидели, что книги опустели… Чьен говорил, а ролевики смотрели на него без всякого выражения – они знали о том, что на них украдкой поглядывают агенты, поэтому изо всех сил скрывали бесконечную благодарность, затопившую их в этот момент.***
Вокруг вышки разразился настоящий скандал. Это не просачивалось в прессу. Все решалось тайно. Кое-кто из правительства подумывал о том, чтобы убрать из исторических книг все упоминания о помощи русских во время второй мировой войны. Кто-то предложил отнести туда Конституцию и убрать первую поправку. Кто-то предложил отнести туда исторические записи и стереть все упоминания о сегрегации и линчевании афроамериканцев, о Хиросиме и Нагасаки, о некоторых фактах Вьетнамской войны. Кто-то предложил отнести на вышку диск Vanilla Ice. Но произошла утечка – про вышку узнали во всем мире. Поднялась паника. Державы из Ядерного клуба с пеной у рта грозились нажать на красные кнопки – ведь у американского правительства фактически было орудие, способное стереть все мирные соглашения. На улицы во всех городах, во всех странах вышли толпы бастующих. На американские посольства совершались набеги. Американские флаги сжигали. Все требовали уничтожить вышку или оградить ее и сделать неприкосновенным объектом даже для самих американцев. Жизнь во всем мире стала напряженной, но зато от Мартина все отстали, и роклендские ролевики были спокойны и даже счастливы, несмотря на траур. А вышку вскоре взорвали вместе с туманным горном. И находящимся неподалеку магазином автозапчастей. И обувным. И сосисочной!***
Тео потерял счет времени. Вроде уже была вторая половина октября, потому что пару дней назад его мама заглянула в комнату и нерешительно сказала «С днем рождения, сынок». Он все время проводил в своей комнате, глядя в потолок или на фотографию Сэнди. Слез уже не осталось. Только пустота, такая огромная пустота, что казалось, у нее даже нет оболочки, что самого Тео уже нет. Иногда Тео действительно так думал, но мама, которая все эти дни настойчиво уговаривала его съесть что-нибудь, его видела. Значит, по логике, он все еще здесь. Тео мог заставить себя поесть, он мог заставить себя пойти в душ, да хоть пробежать целую милю. Только он не хотел. Ничего не имело смысл - только ее фото и его боль. Клиган каждый день приходил к нему и пытался заставить его хотя бы выйти из дома на воздух. Санса умоляла поесть и погулять с ней. Тео не слушал никого. Он был настолько опустошен, что даже не мог подумать о самоубийстве. Иногда к нему закрадывалась мысль о том, что надо бы проведать Янни. Но он не мог себя заставить это сделать. Однажды он спросил у Сансы про него. Она ответила, что Янни начал снова ходить в школу и что Бланка теперь ни на минуту не оставляет его одного. «Хорошо», подумал Тео. А иногда он злился. «Почему у него есть Бланка, а моей Сэнди нет?». Иногда по ночам он вскакивал с кровати и начинал бешено орать и крушить все. От этих ночных приступов у Магдалены появились седые прядки в волосах. А Санса сворачивалась комочком под одеялом, понимая, что не сможет помочь ему, и страдая от бессилия и страха за своего друга. Клиган пробовал встряхнуть его, но все заканчивалось ничем – Тео просто смотрел куда-то в сторону, ему было плевать. Он так давно знал Сэнди. Он знал ее всю свою жизнь. Они росли вместе, словно брат и сестра. Они ссорились и дрались, они смеялись и веселились. Она всегда была рядом. Каждый чертов день она была с ним. Со временем их детская дружба переросла в нечто иное, и Тео ненавидел себя за то, что не смог раньше разгадать, что это было. Тогда бы у него остались хоть какие-то воспоминания. А теперь ему придется жить без нее. Каждый день просыпаться и знать, что сегодня она опять не придет, сегодня он снова ее не увидит и не услышит, сегодня снова будет пустота.***
Тео лежал на кровати. В доме никого не было. Магдалена была на работе, а Клиган с Сансой куда-то ушли. Тео их не винил. Они не могли вечно торчать дома, напрасно дожидаясь, когда он оживет. Они тактично не просили его отправить их назад, а он эгоистично не предлагал им этого сам. Он знал, что их ничего уже не держит в этом мире. Но расстаться с ними сейчас было выше его сил. Он просто не мог. Они и их мир стали частью его жизни уже давно, когда он впервые в своей жизни взял в руки «Игру Престолов». А этим летом Сандор и Санса вдруг стали реальностью. И они стали его друзьями. Это было удивительно, неожиданно, невероятно. Но их мир отнял у Тео часть его мира – Сэнди. Отпустить их сейчас, значит потерять ее навсегда. Сэнди. Тео зарылся лицом в подушку и зарыдал, громко, протяжно. Он стучал кулаком по матрасу и проклинал себя, проклинал Сэнди за то, что не послушала его тогда, за то, что убежала. Он проклинал свои глупые видения, которые были настолько нечеткими, что не смогли предупредить его об опасности. Он все еще плакал, когда в дверь позвонили. Тео знал, что это либо репортеры, либо очередные проповедники и агитаторы. Он их никогда не видел, потому что не покидал свою комнату, зато слышал, как Клиган отпугивал их от двери, как мама кричала на них, как Санса жаловалась и называла их «пирующими воронами». Последнее время их стало меньше, после какого-то оглушительного взыва, прогремевшего в Рокленде. Но, очевидно, кто-то решился-таки снова попытать удачу. «Звоните-звоните, целуйте дверь!» думал Тео. Звонок продолжался непрерывно, словно на кнопку просто нажали и не отпускали. Тео со злостью вскочил с кровати и понесся вниз в прихожую. Он собирался свернуть шею первому, кого увидит там, пусть это будет хоть сама Дева Мария! Он рванул на себя ручку двери. Глаза его полыхнули. И расширились. - Ну, здравствуй, парень.***
- Хотите чаю… печенек? – спрашивал Тео затравленно. С одной стороны он был шокирован, но это как-то быстро прошло. Пустота, пустота, пустота. Мартин не хотел чая и печенек, но парень, стоящий перед ним выглядел так, словно не ел целый месяц, поэтому Джордж кивнул, надеясь, что Тео поест хоть за компанию. Тео пошел на кухню и включил чайник. - Как Вы меня нашли? – спросил он. - В Рокленде живет только один парень по имени Тео. А имя твое я услышал от тебя самого, когда ты явился к Джону и Сэму и украл обсидиан. Да, парень, - качал головой Джордж. – Учудил ты, конечно. - Это не я. Это ты, учудил. - Потому что написал книги? - Нет. Когда поставил мне этот проклятый автограф. - Не понимаю. Тео побежал к себе в комнату и вскоре вернулся с тремя книгами. Молча, положил их перед Мартином. Тот открыл титульную страницу, и брови его поползли вверх. - Так это был ты! – воскликнул писатель. – Я помню тот случай – меня давненько никто так не допекал. Кто бы мог подумать, что все это произошло из-за какого-то дурацкого автографа! Знал бы, что история на этом не закончится, выгнал бы тебя взашей, и все дела. - Ага, - без эмоций отозвался Тео, неся поднос в гостиную. Усевшись напротив писателя, он принялся сосредоточенно помешивать чай, не отрывая глаз от чашки. Мартин внимательно на него смотрел и о чем-то размышлял. - Я видел у себя в голове здорового парня, который называл себя Янни. Видел, что он сделал с бедным Теоном и Мизинцем. И девушку видел с розовыми волосами. - Сэнди, - проговорил Тео. - Сэнди? Она назвалась тогда Цветочком. Подружка твоя? - Я ее любил… люблю. Она погибла в ту ночь. Иной…, - Тео не договорил. «Не вздумай заплакать. Не смей». - Понятно, - ответил Мартин. – Еще видел Сандора и Сансу, но только они не принадлежали мне. Они просто заглянули в гости. Вы все мне там перепутали. Каждый раз, когда думаю об истории Семи королевств, то, словно оказываюсь в барабане стиральной машинки - все вращается, эпизоды прокручиваются в голове в какой-то странной последовательности, все сливается, все идет не по запланированной схеме. Устроили вы у меня в голове бардак. Такой, что теперь все придется заново отстраивать. Вы отняли у меня годы жизни. - Извини, - буркнул Тео. Мартин усмехнулся, качая головой. – А вообще, все к лучшему, перепишу все как надо. Мне, признаться, никогда не нравилось то, что я написал в этих книгах. А теперь вот есть редчайшая возмож… - Ах! – Тео поднял на него взгляд убийцы. – Все к лучшему, да? Все просто замечательно! А то, что из-за твоих книг я лишился единственной, которую… - Тео был так взбешен, что не мог продолжать. Мартин спокойно встретил его взгляд. - Я не хотел тебя оскорбить. Но я не так уж и сильно перед тобой виноват. Я же не хотел, чтобы все так случилось. Тео пшикнул себе в рот из ингалятора и спросил: - Ты ведь пришел, не потому что хотел выразить соболезнования. Тебе ведь от меня нужно кое-что. - Так точно. - Пришел забрать Сандора и Сансу? - У тебя это звучит так, словно я - сам Жнец. - Ты не Жнец, ты - Сатана. Злобный и бессердечный. Ты протащишь моих друзей через девять кругов ада и не оставишь им ничего кроме боли. А может, просто убьешь их обоих. Вопрос только в том, насколько сильно они будут мучиться. - Друг, нельзя так серьезно относиться к книгам. Нет, относись серьезно, но не возводи их в культ. - Пару месяцев назад я бы с тобой полностью согласился. Но, видишь ли, теперь они - не просто персонажи. Они - мои настоящие, живые друзья. Из плоти и крови. Отдать их тебе – все равно, что отдать своего щенка мяснику. - Спасибо, дружище. - Не за что! - Дружок, это моя история. Я создаю персонажей. Я их убиваю. Если тебе не нравится, создай свою историю и всех в ней сделай счастливыми. - Ну, теперь ты говоришь, как ребенок! - А ты разве не слышал фразы «Устами младенца глаголет истина»? Это мой мир, я сделал его таким, каков он есть. Не хочу менять его только потому, что кто-то привязался к тому или иному персонажу. - Я уже стал забывать сюжет, – покачал головой Тео. - Но в целом, там вообще никому хорошо не было. Все страдали. И добрые и плохие. - Однако эти книги стали популярными. Как думаешь, почему? - Потому что… - тут вдруг до Тео дошло, - Потому что там все, как в жизни! Мартин лишь улыбнулся, давая парню самому додумать. - Там есть нелогичные подчас поступки, там есть предатели, которых сразу не раскусить. Там есть и любовь, романтичная и грязная. Там есть война. Такая же бессмысленная, как и в нашем мире. Ты просто описал… нас! – воскликнул Тео. - Вспомни первую мировую войну, – сказал Мартин. - Данные о количествах погибших можно найти в любой библиотеке и в интернете. А теперь представь себе, что среди тех миллионов погибших была, ну скажем, молодая девушка, которая мечтала выйти замуж за красавца-соседа. У нее были свои планы, которые она лелеяла с детства. А потом началась война, и эту девушку уже никто не спрашивал ее мнения. Это справедливо? Нет. В новостях рассказывали про то, что случилось здесь у вас в ту ночь. Все ужасались: кто бы мог подумать - живые мертвецы, напавшие на меленький городок! Приводились цифры – число погибших. Да только через десятки лет, да чего там, через пару лет, все забудут детали, все будут помнить только о самом факте нападения зомби – этот факт войдет в историю. А про жертвы уже не вспомнят, точнее, вспомнят лишь их количество. Но ведь среди этих погибших была твоя подруга. Личность. Она значила что-то. - Она значила все. - Понимаешь теперь? Я пишу про них, про своих персонажей, заставляю читателей их полюбить, чтобы потом смерть этих персонажей не стала лишь сводкой. Ты вот, никогда не сможешь узнать о трагедии каждого погибшего на войне человека. А если я напишу историю Сансы Старк, опишу досконально ее натуру, ее мысли, ее чувства и мечты, а потом разобью все ее иллюзии о суровую реальность, тогда история той безымянной девушки на войне, нет, тех девушек, сотен и тысяч девушек, обретут хоть какое-то бессмертие. Я не жестокий автор, ставящий перед собой цели поубивать всех персонажей, лишь бы шокировать читателей. Я пишу то, что может случиться с такими, как Эддард Старк или Тирион Ланнистер. Я не приукрашаю добрых героев, я не делаю злодеев однозначно плохими. Я показываю правду. В реальной жизни такие благородные «Неды Старки» гибнут, потому что в нашем мире нет благородства. Во всяком случае, его нет среди сильных этого мира. Нед – слабый игрок, поэтому он должен был погибнуть. А вот «Мизинцы» живут, потому что они сильные. Убирая одного персонажа, я даю ступить на сцену другому, более сильному. Я пишу поучительную историю, парень. - То есть, ты пытаешься сказать нам, читателям, что для того, чтобы выжить, нужно становиться подлыми лизоблюдами? Что надо втыкать ножи в спины, чтобы остаться на плаву? - Нет, я пытаюсь сказать, что если ты – «Робб Старк», то лучше не суйся в Большую игру. Если ты - «Тайвин Ланнистер», то не стоит думать, что ты бессмертен, потому что… - Валар моргулис. - Так точно. Я хочу, чтобы читатели смотрели на мою историю широко, понимая логичность моих поступков. Вы же просто цепляетесь за любимчиков и плачете, когда я их «убиваю». - И ты хочешь убить Сансу и Сандора? - Для начала они должны вернуться ко мне. Только не так, как в тот день, когда они решили отдохнуть на одном из Летних островов, - проворчал Мартин. - А? – не понял Тео. - Проехали. У меня ведь были на Сансу какие-то планы. Ничего выдающегося в ней нет. Красивая, глупая, трусоватая. Но ведь я зачем-то держал ее при себе. Ничего не помню. Представляешь, какая глупая ситуация складывается? Я ведь в своем выдуманном мире – Бог. У меня на каждого свой план. - А у обычного Бога что за план был, когда он позволил твоим монстрам убить девочек? – посмотрел на Джорджа Тео. - Какой план, я не знаю, но то, что он был – это точно. У Бога всегда и на всех есть свой план. - Хреновый план. В Бога я не верю. Никогда особенно не верил. - Надо верить хоть во что-то, дружище. - Хоть во что-то я верил. В тебя! Мартин невесело усмехнулся. - Верить в меня не надо, лучше помоги мне: ты должен дать мне дописать эту историю, дружок. Верни моих ребят назад. И еще, отдай мне эти книги, мне будет спокойнее, если они будут у меня. Оставь себе одну, и когда вернешь Клигана и Сансу, сожги эту книгу, хорошо? Когда перепишу все заново, буду высылать тебе эксклюзивно новые тома. - Без подписи? – криво улыбнулся Тео, не глядя, на Мартина. Пустота теперь была в каждой клеточке его тела, если такое вообще возможно. Сказка закончилась. У него нет Сэнди, у него забирают Сансу и Сандора. Через силу он выдавил: – А ты не хотел бы взглянуть на своих персонажей, увидеть их во плоти? - Лучше не стоит. Так труднее будет писать о них. - Вот, значит, как! А мне, значит, будет легко читать о них! Скажи, они будут помнить все, что с ними тут произошло? - Нет. - Они не вспомнят обо мне? - Нет. - А о том, что любили друг друга? - Нет, но это не значит, что… Мартин замолчал. Затем тряхнул головой и поднялся на ноги. - Я надеюсь, что ты избавишься от книг. И что ты все сделаешь правильно. Если для тебя мои персонажи что-то значат, то ты дашь мне возможность закончить их историю. Помни – вы из разных миров, и каким бы невероятным не было твое маленькое приключение этим летом, оно должно закончиться, и никогда больше не повторяться. Выдуманные миры гораздо лучше настоящих, однако они навсегда останутся выдуманными, - с грустью сказал писатель. Когда Мартин ушел, Тео тяжело опустился на диван и посмотрел на «Игру Престолов», лежащую перед ним. Он решил оставить себе именно ее. Ведь именно с ее помощью он вызвал сюда Сандора и Сансу. Тео вспомнил о том, как Санса впервые посмотрела на него своими чудесными глазами. Какой она была милой и скромной. Как она дружила с Янни. Как она во всем полагалась на Сэнди. Тео вспомнил, как Клиган постоянно ворчал на него и подкалывал по любому поводу, но который, не задумываясь, бросился на его защиту там, в бухте. Он вспомнил, какое лицо было у Сандора вечером после похорон Сэнди. Сэнди. «Почему ты не здесь? Почему все должно было случиться именно так? С тобой мне было бы легче, было бы не так больно расстаться с ними». Тео встряхнулся. «Они ничего не должны узнать. Отправлю их без предупреждения».***
Они сидели, держась за руки, на поваленном дереве в лесу, возле Вудленд-стрит. Место, где они впервые поцеловались. Они не говорили ни о чем, просто наслаждались близостью друг друга, просто были счастливы находиться вместе. Санса смотрела на пожелтевшие листья на деревьях. Осень была в самом разгаре - яркая, золотая, без дождей и пасмурного неба. Словно земля и небо хотели как-то утешить роклендцев, скрасить их горе. "Скоро в этом мире начнется зима, которая не продержится долго, а за ней снова последует лето. И так каждый год. Перенести бы в Вестерос такую погоду», думала Санса. Сандор, не отрываясь, смотрел на нее. Она изменилась. Не то, чтобы он так уж хорошо знал ее там, в Винтерфелле, а затем и в Королевской Гавани. Но тогда он с первого взгляда разглядел в ней лишь глупенькую птичку, хорошо воспитанную, вежливую, невероятно красивую. Теперь же он узнал, что она может быть храброй, может сострадать, может любить совершенно бескорыстно. Ведь она сказала, что любит его. Она хочет вернуться домой вместе с ним, чтобы вместе встретить все, что приготовил им подлый писатель. Клиган неуклюже заправил выбившийся локон девушке за ушко. - Санса? - Да, Сандор, - повернулась она к нему. - Пташка. - Да, Сандор, - улыбнулась Санса. - Пташечка, – снова проговорил Сандор, тоже улыбаясь. - Ну, говори же! – засмеялась она. - Я люблю тебя, девочка. Санса стиснула его руку, глаза девушки наполнились слезами. Наконец, она услышала фразу, о которой мечтала всю жизнь. Наконец, кто-то сказал ей, что любит ее. "Нет, не кто-то. Это сказал Сандор, мой не рыцарь". Ее самая большая в мире любовь. Она потянулась к нему, он обхватил ее лицо ладонями и поцеловал девушку так нежно, насколько позволяла его суровая Пёсья натура. Девушка гладила его лицо, его шрамы, его шею и плечи. Неизвестно, какая судьба им уготована. Неизвестно, что ждет их впереди. Но в этот момент, в этот самый момент Сандор Клиган и Санса Старк были по-настоящему счастливы.***
Когда они, рука об руку, вернулись домой, то в гостиной обнаружили Тео. Он колдовал возле камина. - Тео? – пораженно воскликнула Санса, не веря своим глазам. – Тео, ты… ты вышел! - О, Санса, Сандор, - каким-то неестественно веселым голосом воскликнул Тео. – Зима близко, решил вот огонь разжечь. Клиган хмурился, наблюдая за парнем. - Ты как, Тео? – спросил он. - Нормально, - ответил тот, направляясь к кухонной стойке. – Хочешь какао, Сандор? - Нет, не очень. Тео обернулся к ним. - А ты, Санса? – спросил он напряженно. - Нет, - покачала головой девушка. - А… что вы хотите? Что-нибудь я могу для вас сделать? – как-то сдавленно спросил Тео, заламывая руки. Глаза его блестели. - Ничего не надо, дружище. Главное, чтобы ты поскорее пришел в себя. - Со мной все будет в порядке. У меня есть мама и Янни и… - он осекся. «Нет. Ее уже нет». – В общем, я не пропаду. А… а вы? Ему было очень страшно сейчас. - И мы не пропадем! – ответила Санса, сжимая руку Сандора. – Тео, благодаря тебе мы с Сандором смогли быть вместе, понимаешь? Ты подарил нам замечательную жизнь, дал нам возможность испытать и узнать то, чего многие в нашем мире даже представить себе не могут. Ты – просто чудо. Ты необыкновенный человек, наш любимый человек, - девушка подошла к Тео и крепко обняла его. Тео стиснул ее в объятиях, желая закричать во все горло. Он хотел крикнуть «Только не умирайте!», он хотел вытянуть из них это обещание, чтобы никто не смог причинить им вреда, даже сам Мартин. - Клиган, иди сюда, - позвал Тео. Клиган подошел к ним и обнял их своими большими ручищами. Они стояли втроем посреди гостиной. Санса что-то ласково бормотала Тео на ухо, но он уже не разбирал слов. Стиснув зубы, он отстранился. - Я вас никогда не забуду, - прошептал он. - Что? – не расслышали его Сандор и Санса. Тео начал медленно пятиться назад, дальше от них. Под широкой толстовкой, за поясом джинсов он спрятал книгу. Теперь он смотрел на своих вестеросских гостей и повторял про себя «Возвращайтесь домой. Возвращайтесь домой. Возвращайтесь домой». Сандор и Санса стояли, все еще обнимая друг друга, когда комнату заполнил яркий свет. Когда он растаял, и Тео открыл глаза, никого в гостиной уже не было. Он вытащил «Игру Престолов» из-за пояса и прошел к камину,опустился на колени и сунул книгу в огонь, не дав себе и секунды на размышления. По щекам Тео струились горячие потоки слез. Он прощался со своими друзьями. Прощался со сказкой, так ненадолго его посетившей. Прощался с детством.***
Поначалу Сандору и Сансе казалось, будто они были двумя облачками, которые парили над землей. А затем был головокружительный полет. Они летели в этом потоке света и ничего не видели, а затем вдруг оказались в каком-то незнакомом месте, наполненном людьми. Их было так много, что и не сосчитать. Сандор увидел в толпе растерянного сира Бороса. Санса уставилась на здоровенного дотракийца с аракхом в руке и колокольчиками в длинной косе. Среди мечущихся людей возвышались Иные, которые даже не пытались напасть, они словно застыли. Повсюду сновали лютоволки и боевые кони. Вдалеке слышался звук, которому ни Сандор, ни Санса не могли бы дать названия, ведь им никогда не доводилось слышать песни драконов. А потом они увидели Железный Трон и на нем человека, чей портрет им частенько показывал Тео. Они сразу узнали его - это был, в некотором роде, их общий отец. - Пойдем, поздороваемся, - наклонился к Сансе Клиган. Санса заговорщицки улыбнулась и кивнула. Крепко держась за руки, они пошли навстречу своему создателю.