Лисья свадьба

      Венти вляпался по полной. Никогда ещё он не попадал в подобного рода передряги и вряд ли попадёт ещё хоть когда-нибудь.       Сидя за низким столом в маленькой комнатушке, больше похожей на кладовку с наглухо закрытыми сёдзи, он понимал это как никогда ясно.       Пожалуй, идея прийти во дворец действительно была безумной…       Но, вот так незадача, Венти об этом совсем не жалел.       Пальцы его выстукивали по столу задорный мотивчик, а тело само собой покачивалось из стороны в сторону в нетерпении и предвкушении. Венти пытался не улыбаться, правда, но губы всё равно подрагивали. Сидящему рядом мужчине с длинными чёрными волосами и в тёмно-синем, почти чёрном кимоно это очевидно не нравилось. Он прожигал Венти злым взглядом, нервно кусал губы, вставал, расхаживал по комнате и вновь садился только затем, чтобы встать опять. Всем своим видом слуга императорского дворца пытался дать понять незадачливому гостю — не выгляди так весело, это тебе не шуточное приключение.       Но как Венти мог не улыбаться, если сам император Кицунэ Тейкоку обратил на него столько своего драгоценного внимания?       Признаться честно, прокрадываясь во дворец, бродячий музыкант всерьёз опасался, что его обманули или он ошибся. Ну или император забыл про него. Тоже вариант.       Но, выйдя вперёд с лирой наперевес, он сразу же понял, что ни одно из его опасений не было правдой. То удивление, тот восторг, что отразился на идеальном лице императора Кицунэ Тейкоку, стоили всех трудов, что Венти пришлось приложить для попадания во дворец. А уж то, как он прервал встречу ради него, бродячего музыканта, и пригласил незваного гостя на отдельную беседу в обход всем тем напыщенным снобам… Это грело душу.       Возможно, неправильно и эгоистично, но… Да, Венти было приятно, что он вызвал такой фурор. Пожалуй, он стыдился этого, однако перестать улыбаться всё равно не мог.       И даже то, что его по итогу заперли здесь уже на час, если не больше, с хмурым слугой не заставляло стыд взять верх над этой радостью. Венти просто ждал, хотя никогда особо этого не любил.       Он готов был просидеть здесь и до вечера, и до завтрашнего дня, если в итоге ему позволят пообщаться с императором и хотя бы выразить ему благодарность за поддержку и помощь.       На его счастье, ждать до вечера не пришлось. В какой-то момент в коридоре зазвучали шелестящие шаги и женский голос, который очевидно раздавал приказы слугам:       — Никто не должен об этом знать, — услышал Венти. От тона по спине его скользнули мурашки, а сам собой проявившийся хвост мелко-мелко затрепетал. — Проболтаетесь хоть кому-нибудь — вышлю так далеко в горы, чтобы вы уже ничего и никому не рассказали. Мой наказ понятен?       — Так точно, госпожа, — отозвался другой женский голос.       — Прекрасно. Сторожите внимательно и чутко. Если кому-нибудь взбредёт сюда завернуть — разворачивайте и направляйте в кабинет его высочества или сразу домой. Я сегодня не принимаю.       — Даже своих невест не примешь, если что? — Прозвучал уже мужской голос, заставивший Венти резко выпрямиться и провести ладонью по топорщащимся чёрным прядкам на макушке.       Император Моракс действительно о нём не забыл. Пришёл в компании кого-то ещё, конечно, но бродячего музыканта это не удивило. Куда больше бы он напрягся, если бы император в такой ситуации пришёл один. Ничего хорошего для него это наверняка бы не значило.       — Ну наконец… — вздохнул мужчина, охранявший Венти, и повернулся к незваному гостю. — Мой тебе совет, подготовься. И без выкрутасов. Гуй Чжун-сама их ненавидит.       Это было самое длинное предложение, произнесённое слугой за те несколько часов, что они с Венти провели вместе. Бродячий музыкант так удивился, что даже без лишних вопросов кивнул и зарекся проявлять бардовскую свобододюбивую натуру, как делал это обычно.       И не зря. Слуга не на пустом месте предупреждал, это Венти понял едва знатные господа вошли в комнату. Первой он увидел именно девушку — юную и прекрасную, но очень… Суровую. На её по-кукольному идеальном лице с острыми чертами, белом от пудры и с ярко-алыми губами, застыло холодное выражение, особенно подчеркнутое нахмуренными бровями и прищуренными янтарными глазами. От одного её взгляда Венти вмиг расхотелось улыбаться. Вот теперь уже появилось и желание спрятаться куда-нибудь. Не стоило даже гадать — эта девушка относилась к нему недружелюбно.       И только зашедший следом за ней мужчина вернул Венти немного уверенности. Император Моракс казался невероятно спокойным — уголки губ его были чуть приподняты, руки сложены на груди, как было принято на официальных встречах в Кицунэ Тейкоку, а сам он шёл легко и тихо. Это было… Воодушевляюще. Возможно, Венти могло ждать и что-то хорошее.       Хотя надеяться на многое он перестал, спасибо поджатым губам и еле слышному шипению девушки, которая решительно прошла к столу и опустилась напротив Венти — изящно, как и подобало сестре императора, но вместе с тем жестко, расправив плечи и вытянувшись, словно пытаясь своей аурой задавить маленького бродячего музыканта.       — Госпожа Гуй Чжун… — поспешил к ней слуга.       — Тихо, Осиал, — взмахнула девушка рукой, заставив слугу покорно отойти назад. — Вы с Мораксом и так натворили дел. Не заставляй меня переходить на грубости, я сейчас очень зла.       — Гуй Чжун, что-то ты больно разошлась, — нахмурился император, пройдя к ней и сев рядом, на некотором расстоянии. — Приказывать Осиалу не в твоей власти.       — Поэтому я и не продолжаю этот разговор дальше, Моракс, — шикнула девушка. — Советую и тебе не провоцировать меня лишний раз. Особенно сегодня и особенно после того, что произошло сейчас в зале.       — Ам… Позвольте мне сказать, — решил напомнить о себе Венти. — Если я как-то оскорбил вас… Мне очень жаль. Единственное, чего я хотел — поблагодарить его величество императора за помощь мне.       Женщину это, кажется, не разжалобило. Даже наоборот — лицо её стало ещё более суровым, а сложенные под грудья ладони под тканью рукавов кимоно сжались вместе с лёгкой шёлковой тканью. От этого еле слышного скрипа Венти почувствовал царапающий нутро холодок. Да уж, кажется, его старания делали только хуже…       — Вы целеустремленны, раз ради простой благодарности пробрались во дворец мимо всех отрядов стражи, — усмехнулся Моракс.       Его взгляд и палец, чуть прижавшийся к губам, ясно дал понять — напоминать о записках и возможных приглашениях в присутствии женщины не стоило. Впрочем это Венти понимал и так.       — Я умею быть таким, когда очень воодушевлен, — против воли хихикнул Венти, потерев макушку.       — Терпение и уважение к статусу вышестоящих есть истинная добродетель, а то, о чем говорите вы, это исключительно глупость, — сурово произнесла женщина, торопливо оглянувшись на брата и тут же возвратя взгляд на лицо барда. — Вы поступили опрометчиво. И за это расплачиваться придётся всем — и вам, и моему брату, и даже мне.       То, как она это произнесла — строго, словно учительница, и подчеркнув свои слова мягким наклоном головы, придавшим ей чуть насмешливое и от того ещё более пугающее выражение. Моракс за её спиной закатил глаза и даже сидящий рядом с Венти слуга тяжело вздохнул.       Союзники у барда были. Хотя бы так. Пожалуй, это бодрило даже больше, чем пугал холод в янтарных глазах принцессы.       — Позвольте объяснить вам, что случилось, — строго произнесла Гуй Чжун, увидев, что Венти позволил себе чуть опустить плечи. — Сегодня вы сорвали смотрины императора.       — Я знаю, что это смотрины, — медленно кивнул Венти. — Но… Я ведь просто хотел сыграть на лире.       — Просто сыграть на лире? — Медленно, чётко выговаривая слова произнесла женщина. — На этот обед были приглашены только дети знатных родов, возможные женихи и невесты моего брата. То, что вы присутствуете здесь незаконно, никому не важно — вы попали на этот обед. Само ваше присутствие оскорбительно для знатных господ, бродячий музыкант. А присутствие на смотринах выставляет в неправильном свете и моего брата, и меня, как организатора. Для всех претендентов вы сегодня стали соперником за сердце императора. И их не волнует то, что мы того не желали. Я надеюсь, вы понимаете, насколько это порочит знатный образ моего брата?       Каждое слово придавливало Венти к земле, словно пудовая гиря. О да, он понимал… Но, идя в зал, бард и подумать не мог о таком! Чтобы его, бродячего музыканта, приняли за возможного соперника знатным дамам и господам? Это была приятная, сладкая, до дрожи уютная… Но несбыточная мечта, от глупости которой даже сам Венти захохотал бы, не будь он здесь. Да, его пригласили сюда благодарности ради, но шансов против тех красавцев и красавиц, что он увидел сегодня, у парня не было.       Однако Гуй Чжун явно так не думала. И, Венти понимал это очень ясно, городские сплетники тоже не будут так думать. Хотя бы ради собственного развлечения они эту деталь опустят.       Кажется, его шалость вышла не просто боком, а причинным местом…       Теперь уже и император Моракс перестал выглядеть таким дружелюбным. Взгляд его опустился вниз, а брови нахмурились. Теперь защищать его точно никто не собирался.       Принцесса, император, слуга — они были едины в своём обвинении Венти. И сам бард, признаться честно, соглашался с ними. Как же не хватало Барбатоса рядом… Если бы он всё ещё был с Венти, ничего этого точно бы не произошло. А даже если бы и произошло, он сумел бы выпутать их из сложной ситуации.       Всё, что сумел сделать Венти — сглотнуть и спросить:       — И… Что же теперь делать?       Кажется, этого, вопроса от него и ожидали. Слуга тут же насторожился тоже — завозился, устраиваясь поудобнее, остановил взгляд на непроницаемом лице Гуй Чжун, словно пытаясь снять с неё маску и увидеть под ней истину. Венти тоже был бы не против, но ему на принцессу даже смотреть было страшно. Да и по Мораксу особо понять ничего было нельзя — он враз принял очень сосредоточенное выражение лица и подался вперёд.       — А вот на этом моменте настала моя очередь говорить, — произнёс он, глядя на сестру.       — Ты уже достаточно наговорился, — отрезала Гуй Чжун, даже бровью не поведя.       — Я император. И я заварил эту кашу. Мне и говорить, — уже строже произнёс мужчина, придав голосу властный тон.       Улыбаясь, он казался если не мальчишкой, то хотя бы молодым мужчиной — несколько беспечным, грубоватым, свободолюбым и юношески весёлым. Но таким он оправдывал своё звание императора на все сто процентов. От взгляда его янтарных глаз, от резкости черт лица, от ауры хотелось послушно вжать голову в плечи и сделаться маленьким, а в лучшем случае и вовсе невидимым.       Но явно не Гуй Чжун. Она только едва заметно шевельнула головой, и то — слегка, как бы отмахнувшись от слов брата.       Вот уж правду Барбатос говорил — страшнее всего оказаться меж двух огней. Венти никогда не думал, что ему доведётся узнать истинность этих слов брата. Он всегда умел решать свои проблемы играючи — не побегом с места спора так шутками и музыкой, которые любое сердце могли смягчить.       По крайней мере, когда-то Венти думал именно так. Здесь и сейчас он видел обратный пример. Ни песни, ни шутки, ни желанное легкомыслие не могли спасти его от последствий импульсивного, но такого необходимого решения.       — Ладно… — наконец медленно выдохнула женщина. — Быстро. По делу. Без успокаиваний.       — Так точно, генерал-сан, — усмехнулся Моракс.       На мгновение глаза его вновь сверкнули весёлым огоньком, но затем вернулись к вселенскому холоду. Его Венти и ощутил в полную меру, когда император посмотрел на него.       Все надежды на послабления покинули барда сразу же. Он напрягся всем тело, ожидая приговора.       — Что ж, выбора в сложившейся ситуации не много, — легко, но как-то отстранённо начал Моракс. — Мы с советниками нашли лишь три возможных решения. Первое — замнем эту историю. Императорский двор выдаст вам столько денег, сколько потребуется, и вы отправитесь отсюда как можно дальше. Желательно — в другую страну. Завтра же. В этом случае въезд в Кицунэ Тейкоку, как вы понимаете, будет вам запрещён.       Такие слова — жестокие в какой-то мере холодные, отстраненные, словно и не было в императоре никогда благодушия и заботливости — заставили Венти вздрогнуть и решительно произнести:       — Ну уж нет! У меня в вашей стране ещё есть дела.       Прах брата должен был быть упокоен на родине их матери, как он того и хотел. Отказывать ему в последней воле из-за собственной глупости он не хотел.       Принцессе Гуй Чжун это не понравилось. Она нахмурила брови и чуть оскалилась, обнажив проступившие острые клыки. Но Венти выдержал это. У него была одна последняя обязанность в этом мире, и ради прихотей принцессы он от неё отказываться не хотел.       — Хорошо, — кивнул Моракс, явно обрадованный таким его ответом. — Тогда второй вариант — мы можем выдать вас за заезжего дипломата, случайно попавшего на смотрины не к месту. Вопросы все равно возникнут, но куда меньше, чем сейчас.       — Боюсь, меня в Хикаригаоке слишком многие знают, чтобы я мог так легко выдать себя за кого-то другого… — пробормотал бард. — Да и… Честно признаться, я плохо выучен. Вряд ли смогу достоверно сыграть эту роль. Я даже не знаю, что делают дипломаты, признаюсь честно.       — Есть и третий вариант. Он самый лёгкий, но в то же время самый тяжёлый, — медленно произнёс император. — Вы сыграете одного из потенциальных женихов, приехавшего из богатой провинциальной семьи. Для этого вам придётся выучить придворные манеры, как вы понимаете, что тоже нелёгкое дело.       — А четвёртый вариант есть? — пробормотал Венти.       Все предложенные казались абсолютно невозможными. Ни дипломата, ни претендента на сердце императора он достоверно сыграть не сможет, даже если приложит всё своё умение вживаться в роль. Но и выезжать из страны не хотелось, даже за большие деньги. Воля Барбатоса была для Венти важнее возможного счастья.       — Нет, других вариантов, боюсь, нет, — разочаровал Венти император.       Он смотрел на барда испытующе, внимательно, как будто пытаясь заглянуть ему в душу и склонить к чему-то конкретному. Венти даже понимал, к чему.       Если он не ошибся и тогда, в идзакае… Нет, думать об этом сейчас было совсем уж не к месту.       Венти нужно было решить, что делать. Возможных вариантов было лишь два.       Кого сыграть будет проще — дипломата или сына богатого рода?       Кого сыграть будет приятнее — отстранённого от двора гостя страны или… Возможного жениха императора?       Ответ напрашивался сам собой. В конце концов, ради этого Венти и рискнул проникнуть во дворец.       Шанс, которого он искал, пришёл к нему сам. Грех было им не воспользоваться.       — Я… Выбираю третий вариант.       От этих слов принцесса Гуй Чжун так стиснула зубы, что Венти почти услышал скрип, а из-под клыков выступила кровь.       Но важнее этого ему было другое.       Моракс улыбнулся. Всего на миг, на секунду, которую едва ли можно было уловить, но свет блеснул в его глазах. Сердце Венти в этот момент, кажется, пропустило удар. Впервые за всю его жизнь.       Так вот о чем пели в балладах? Кажется, теперь он понимал это…       — Так тому и быть, — кивнул император. — Заключим договор. И пусть судьба благоволит нам до конца смотрин.       — Конечно, ваше высочество, — склонился перед ним Венти.       Вот так он изменил свою жизнь. Барбатос наверняка бы придушил его.       Или, может, поддержал?