Свет повсюду

Сегодня небо ярче и солнце чуть теплее И мне совсем не важно, кто я и где я Прошлое и будущее — просто событие А я где-то между — это так поразительно (ssshhhiiittt! — море)

В последний раз, когда Цзян Ваньинь присутствовал на собрании глав в Облачных глубинах от этого места были совершенно другие ощущения. Посещение ордена Гусу всегда было для него простым обязательством, которое он выполнял как глава ордена. И вот он снова здесь, но совершенно по другим причинам. И в какой-то мере, эта причина его даже радовала, от чего нахождение здесь стало чуть приятней и томительней в ожидании их встречи. Хотя и было странным то, что этот человек был ненамного старше А-Лина, но в переписках этого особо не ощущалось, лишь иногда проскальзывала её детская непосредственность. И как после этого относится к ней, как к ребёнку? Когда она понимала не меньше, чем те, кто уже был в почтенном возрасте. Как только нос лодки коснулся берега, главу Цзян встретили адепты ордена Лань и сдержанно поприветствовали. В сопровождение мужчина неизменно взял с собой Ван Тао и Дун Си. Когда Цзян Чэн бегал по долам и весям, стараясь собрать хоть какую-то горсточку тех, кто успел спастись с Пристани Лотоса, они были одними из первых, кто пришёл в орден Цзян по собственному желанию. Многие не желали возвращаться на пепелище, от чего поиски становились ещё труднее и тогда Цзян Чэн принял решение набирать в орден всех, у кого есть способности к заклинательству и развивать их. Потому не все, кто носил фиолетовые одежды, носил фамилию ордена. Ван Тао и Дун Си были одними из первых заклинателей, кто активно помогал ему с отстраиванием Пристани Лотоса, старались придерживаться известного в этих краях девиза: «Стремись достичь невозможного». Он посетил множество мест в их компании и прошёл не через одну битву, из-за чего просто не мог не привязаться к ним. Они отлично считывали настроение своего главы и легко подстраивались под стиль его боя, а он точно знал, что может на них положиться и всё будет сделано в лучшем виде. Семьи Ван и Дун, что дружили между собой, были убиты в этой беспощадной кровавой войне, но они нашли свой смысл в борьбе и им обоим пришлось возродиться новыми людьми под флагом лотоса, обретя новую семью, о которой необходимо заботиться. На входе в Облачные глубины их ждал сам глава Лань, привычно вежливо улыбаясь и интересуясь как прошла дорога. Его доброжелательная улыбка выглядела натянутой. Цзян Ваньинь так не умел, да и зачем давить из себя что-то, когда чувствуешь себя чуть лучше, чем ужасно. — Путь прошёл спокойно и без происшествий, благодарю, глава ордена Лань, — сделав приветственный поклон, привычно обменялся любезностями Ваньинь. — Я распоряжусь, чтобы ваши вещи доставили до гостевых комнат, не откажете мне в прогулке, глава ордена Цзян? — что-то странное было в его тоне, поэтому Цзян Чэн согласно кивнул, отпустив своих помощников на все четыре стороны, а сам последовал за мужчиной. Всё указывало на предстоящий серьёзный разговор и Цзян Ваньинь мог догадаться на какую тему, что его совершенно не радовало. Лани вообще очень любили лезть не в своё дело, особенно Второй нефрит, но вот за его братом прежде он такого не замечал. — Эти места успокаивают душу и тело, как вы считаете? — зашёл издалека Лань Сичень, неспешной походкой прогуливаясь поблизости с ученическим корпусом, но за стеной было ничего не видно. — Ближе к делу, глава ордена Лань, — а вот Цзян Чэн не стал полдня расшаркиваться и подвёл к прямому вопросу, чем заставил главу Лань усмехнуться. — В последнее время вы с Лань Мин стали довольно близки, — тон такой же дружелюбный, словно говорит о погоде, но не стоит им обманываться. — Вас это беспокоит? — не стал отрицать Цзян Чэн, отмечая перемену эмоций на чужом лице. — Если у вас нет серьёзных намерений по отношению к ней, прошу вас прекратить это, пока не стало поздно, — улыбка окончательно пропала с красивого лица, уступая место хмурости и серьёзности. — Почему я должен прекращать? — нахмурился и Цзян Чэн, не желая ни подтверждать, ни опровергать чужие слова. Он так и не разобрался в своих чувствах до конца, что он мог сейчас ответить? Но то, что общение с Лань Мин ему приятно он мог сказать с уверенностью. — Женщины нашего ордена очень порядочны и чтят правила, но Лань Мин слишком своенравна, из-за чего о ней могут пойти нелицеприятные слухи и в будущем это скажется на её замужестве. — Глава ордена Лань, с чего должны пойти эти слухи, если наша переписка только между нами? — Цзян Чэн потихоньку начинал злиться. — Однажды это может зайти дальше и тогда… — Если судить по вашим словам, это касается и вас. Пусть вы только дружите, но вас тоже могут неправильно понять и что теперь, ей ни с кем общаться больше нельзя? Потому что другие могут как-то не так понять? — он понимал, почему Лань Сичень так опекал эту девушку, Лань Мин немного обмолвилась об их отношениях, дабы не было недопонимания, но он был категорически не согласен с его методами. — Лань Мин вправе самостоятельно распоряжаться своей жизнью, а если даже и оступиться, то неужели вы ей не поможете? — Странно слышать это от вас, глава ордена Цзян, — а вот это был подлый приём, который он ожидал от кого угодно, но не от главы Лань. — Вы ничего не знаете, — еле сдержавшись от того, чтобы огрызнуться, Цзян Ваньинь покрутил Цзыдянь на пальце, стараясь успокоиться. — Да, прошу простить мне мои слова, — словно очнувшись, Лань Сичень вернулся к своему образу доброжелательного главы, поклонившись в качестве извинений. Никто не знает правды, что произошло тогда на Погребальных холмах, да и кому нужна эта правда? Есть ли в ней смысл? Цзян Чэн покорно принял на себя роль палача в глазах других заклинателей и на этом можно закрыть данный эпизод в жизни. Поговорив ещё немного на нейтральные темы, дабы разбавить напряжение после недавнего диалога, глава Лань всё же спустя какое-то время покинул его, ссылаясь на важные дела и пожелав хорошего отдыха. Сам Цзян Чэн, отказавшись от сопровождения адептов Лань, направился к саду, что находился неподалёку от мужского крыла, где когда-то давно они любили дурачиться с Вэй Ином, пока их никто не видел. Иногда их скромную компанию разбавлял Не Хуайсан, который был за любой кипиш, кроме самой учёбы. Какое-то время он спокойно прогуливался по саду, стараясь не погрузиться слишком сильно в воспоминания, которые радости совершенно не добавляли, пока не услышал звук флейты. И он был довольно близко, потому Цзян Чэн решился приблизиться к источнику звука, надеясь найти ту, о ком он подумал в первую очередь. Мелодия была невероятно красивой и дарила необъяснимое спокойствие на душе, но похоже тот, кто играл — освоил её не так давно, так как маленькие запинки периодически появлялись в мерно текущем ритме. На поляне и вправду играла девушка, полубоком сидящая в его сторону. С момента их последней встречи прошло около двух месяцев, но он не забыл лица Лань Мин: кто ещё так бесцеремонно появлялся в его жизни, помимо Вэй Усяня и никак не желал потом отпускать? Его присутствие заметили и мелодия прекратилась. Девушка склонилась в приветственном поклоне и скрыла за длинными волосами, и не менее длинными рукавами, появившуюся улыбку. — Вы всё же приехали, глава ордена Цзян, рада приветствовать вас, — как только она подняла голову, он мог наблюдать её радостное лицо. Сердце слегка царапнуло от осознания того, что ему и вправду рады. — Значит, я был прав и это вы решили предложить главе ордена Лань отправить мне приглашение, — стараясь звучать строже, в ответ слегка склонился мужчина. — Конечно. Отдыхать очень важно и нужно, — кивнув самой себе, уверенно проговорила Лань Мин, взглядом цепляясь за следы усталости на лице главы Цзян. — Я сам могу о себе позаботиться, — заученная фраза сорвалась с губ быстрее, не успев полностью её обдумать. — Что плохого, если другие хотят проявить свою заботу о вас? — видя такую реакцию на её слова, Лань Мин решила не сбавлять оборотов, а продолжить свой напор. Цзян Ваньинь постоянно выпускал свои шипы, стараясь не подпускать к себе слишком близко, в прошлый раз это закончилось довольно болезненно, хороший урок, который он, к сожалению, так и не усвоил, впуская нового человека в свою жизнь и в своё сердце. Как же всё закончится в этот раз? — Мне это не нужно, — отрезал Цзян Ваньинь, едва касаясь указательным пальцем Цзыдяня. За долгое время он привык нести всю эту тяжесть в одиночку, и когда появляется тот, кто желает помочь и разделить его тяготы — он чувствует себя неприятно уязвимым. — Тем не менее, могу я для вас сыграть? Вам ведь понравилась эта мелодия, — подметила девушка, хитро прищурившись. Мужчина колебался. — Вы мне не доверяете? — притворно грустным голосом, спросила Лань Мин. — Играй уже, — проворчал Цзян Чэн, усаживаясь на траву в позу для медитаций и не сводя взгляда с девушки. Спрятав довольную улыбку за волосами, Лань Мин постаралась расслабить свои лицевые мышцы и прижала флейту к губам, начиная играть с самого начала. Тягучая и медленная мелодия словно обволакивала, как тёплые и мягкие объятия, внутренний узел напряжения медленно развязывался, что Цзян Чэн тут же заметил. — Это ведь мелодия очищения, — открыв глаза, с лёгкой укоризной мужчина посмотрел на девушку. Иногда в ордене ему играли что-то похожее, из-за чего он отчётливо запомнил эти ощущения. И он так же помнит, что эта игра отнимает много сил. — Верно, она хорошо расслабляет, — ненадолго прервавшись, она уже было хотела продолжить, как заметила, что Цзян Чэн поднялся на ноги и недовольно произнёс: — Можешь прекращать. — Я так плохо играю? — растерянно захлопала глазами Лань Мин. — Нет, просто не стоит тратить свои силы понапрасну. От этих слов сердце Лань Мин болезненно сжалось. Она понимала, что он так пытается заботиться, пусть и в грубой манере, но в этих словах крылось и что-то ещё. — Напрасно я их тратила бы, продолжая играть в одиночестве, но вы же здесь, а значит не напрасно, — упрямо ответила девушка, смотря прямо в серые глаза, не давая ни намёка на сомнения. Глаза Цзян Чэна округлились в небольшом удивлении. Не встретив ответного сопротивления, Лань Мин доиграла Очищение, прикрыв веки для лучшей концентрации. — Почему флейта? — спросил Цзян Чэн, когда мелодия наконец закончилась и девушка глубоко вздохнула. Мелодия забрала больше сил, чем она рассчитывала, нужно как-то контролировать поток ци, что всегда ей давалось сложнее всего. — Гуцинь огромен и сражаться с ним в пылу боя мне не очень удобно, а другие по звучанию нравились меньше, — пожала плечами Лань Мин, на что мужчина усмехнулся. И это было так близко к улыбке, что Лань Мин на время засмотрелась и собственные губы сложились в небольшой улыбке. Сердце Цзян Чэна было заперто за тяжёлыми дверьми, обвешанное многочисленными замками. Настолько долго они были на дверях, что казалось, начали ржаветь и лишь сейчас к одному из замков был наконец подобран ключ. Но он был один и к остальным замкам ещё предстояло отыскать новые ключи. Мягко и осторожно, чтобы за место павших замков не появились новые. И сейчас, смотря на доверчиво расслабившегося Цзян Чэна, Лань Мин готова была дождаться того момента, пока последний замок не сорвётся и двери сами широко распахнутся, доверяя покалеченное и одинокое сердце.