Jasper and the Dragon

      Потребовалась всего одна ночь, чтобы вся жизнь перевернулась с ног на голову.              Стелла тупо смотрела в окно, потрясённо наблюдая за тем, как пухлые, жаркие солярийские солнца неторопливо поднимаются вверх, к самой середине небосвода, придавая небу зеленоватый, болотный оттенок. И сколько времени прошло с тех пор, как люди отца вытащили её из Алфеи? Вроде не больше часа, но Стелле показалось, что она провела на родной планете несколько лет.              — Папа, это всё ложь. — Пробормотала Стелла, продолжая потрясённо смотреть вперед. Мозг отказывался переваривать информацию. Будто всё это происходило не с ней, а с кем-то другим. — Блум этого не делала.              Король Радиус тяжело вздохнул. Он не поднял уставших глаз от охапки бумаг, не попытался посмотреть на дочь и лишний раз, глядя прямо в глаза, сказать, что всё будет хорошо. Такая незащищённость застала Стеллу лишь второй раз в жизни. Сначала разошлись её родители, а теперь её лучшую подругу назвали преступницей. Хуже того, отчего-то нарекли перерождённой ведьмой. В груди ощутимо потяжелело.              — Папа, я говорю правду. Блум этого не делала!              — У неё нашли вакуум и книгу по тёмным искусствам. Солнышко, не хочу тебя разочаровывать, но…              — Она не похищала Диаспро! — Взвизгнула Стелла, вскочив с дивана. Истерика, замедленная бомба, взорвалась. — Она и пальцем её не трогала! Папочка, та сама пришла! Я это видела! И другие видели! Нужно просто…              — Сидеть и не высовываться. — Король Радиус сурово нахмурил брови. — Стелла, тебе нельзя привлекать к себе ненужное внимание. Хочешь, чтобы в этот скандал втянули и нас?              Всё ускользало, как вода сквозь пальцы. Стелла чувствовала, как из глаз текут слёзы. Вместе с ними прочь уносились все надежды. Очень редко папа говорил с ней настолько строго, но всякий раз в таких случаях он оставался непреклонным. Стелла могла сделать что угодно: от катания по полу до угроз что-нибудь спалить, но её родитель всё равно бы не пошёл на поводу её выходок.              Малой частью сознания Стелла понимала, почему отец не желал ей помогать. Пресса и королевская семья Айсиса могли неверно всё понять. Никому не нужна была новая война или политические недопонимания. Едва ли жизнь одной маленькой, одинокой и жалкой феи без знатной семьи могла стоить благополучия целой планеты. Но большая часть Стеллы чувствовала острую несправедливость. Блум не успела сделать ничего такого, чтобы её… Живот завязался в узел, а перед глазами пронеслось всё то, что произошло между ними за это время. Всё, от первой встречи до последней слабой улыбки, оказалось у Стеллы на ладони.              — Она ведь тогда меня спасла. — Пробормотала Стелла, немного успокоившись. — Папа, если бы не Блум, то тот огр убил бы меня.              — И я ей за это благодарен. Но не пойми неправильно: существуют такие ситуации, когда даже моя власть не сможет помочь.              Сердце заныло. Отец поднял глаза, и Стелла искренне пожалела, что не отвернулась в этот момент. Более грустного и несчастного взгляда ей давно не приходилось видеть. Все её переживания достались Радиусу. Тот, желая того или нет, чувствовал все эмоции Стеллы. Это разбило принцессу Солярии окончательно.              — Мне жаль, солнышко. — Радиус склонил голову вбок. — Мне, правда, очень жаль.              — Не понимаю, как всё вообще так закрутилось.              Стелла снова вернулась на диван и изо всех сил закусила губу. Фруктовая отдушка блеска стерлась под густым кровавым привкусом. От слёз жгло в глазах, но всё это было лишь половиной беды. Настоящая трагедия только-только намечалась. Ничего о судьбе Блум не было слышно. Брендон всё молчал. С другими Винкс поговорить тоже не вышло. Стеллу забрали так резко и поспешно, что та даже не успела на прощание перекинуться словами с подругами.              От этого на душе стало особенно мерзко.              — Мой вопрос тебя заденет, но почему вы вообще впустили этого человека?              — Мы не впускали. — Стелла шмыгнула. — Это всё Блум.              Маленькая, наивная и мягкосердечная Блум. Та Блум, которая не знала о зле, которое шлейфом тянулось по родословной Диаспро от сотворения вселенной. Стелла сжалась. На её пальцах засверкала воображаемая кровь.              «Мне нужно было быть настойчивее или рассказать обо всём Фарагонде»              — Впускать кого-то из Айсиса и надеяться, что всё обойдётся, это то же самое, что запустить лису в голубятню и ждать, что все птицы будут целы. — Радиус почесал переносицу. — Теперь это будет тебе уроком на всю оставшуюся жизнь.              Стелла разревелась в голос и бросилась к отцу. Тот расставил руки в сторону, и принцесса Солярии уткнулась лицом в могучую родительскую грудь. Тяжелая королевская мантия отрезала фею от всего остального мира. Слабые поглаживания тронули голову.              — Ну-ну, моё солнышко.              — Это я во всём виновата! Если бы только я…              — Тш. Тш. Тш. — Радиус закачался из стороны в сторону. — Кто мог знать, что всё так кончится?              — Ты! Я только рассказала, а ты уже всё понял! — Стелла выглянула из-под королевской мантии. — Это действительно всем очевидно!              Коммуникатор на столе пикнул и Стелла, немного успокоившись, с любопытством вылезла из отцовских объятий. Радиус занервничал. Его крупная ладонь почти легла на коммуникатор, но Стелла проворно выхватила устройство. Очередная горячая новостная новинка всплыла на экране. Сердце Стеллы почти остановилось.              «Принцесса Диаспро подтвердила своё похищение! Несколько дней ада: прелая вода, испорченная еда и побои в качестве полдника. Через какие ужасы пришлось пройти невесте Ская Эраклионского?!»              Сначала Стелла решила, что ей показалось. В моменты эмоциональных скачков бывало, что мозг сам выдергивал буквы из текста и ставил их таким образом, что изначальное послание полностью искажалось.              — Солнышко, лучше не…              Но Стелла не слушала папу. Она лучше вгляделась в статью и…              Такого с ней не было очень и очень давно. Огромный письменный стол, созданный как раз для того, чтобы решать важные дела и встречать высокопоставленных гостей, был чудесного светло-коричневого, почти белого, цвета. До этого самого момента. Вся сила хлынула прочь, и тяжелый запах сожженного лака повис в кабинете. Светлая древесина мгновенно потемнела и по цвету оказалась почти чёрной. Отцовский коммуникатор превратился в лужицу, из дна которой проступал унылый силуэт сожженных микросхем, но это никак не тронуло Стеллу.              — Ой. — Стелла продолжила смотреть на лужицу на испорченном столе. В голосе её не было и намёка на эмоции. — Прости. Мне жаль.              — О нет, Стелла. Нет-нет-нет!              Отцовские пальцы плотно сомкнулись за запястье, но этого Стелла тоже не почувствовала. Она вообще ничего не ощущала. Ужасная животная ярость выжигала всё, что творилось вокруг.              Диаспро призналась.              Скай её жених.              Стелла сжала руки в кулаки. Воображение нарисовало тонкие, больше похожие на сухие веточки, шеи. Те лопнули, но Стелла себя лучше чувствовать не стала. Наоборот, ей, как никогда раньше, хотелось устроить кровопролитие.              — Эта дрянь… — Просипела фея солнца и луны. — Эта дрянь!              — Стелла!              Новый некоторолируемый выброс энергии оказался скромнее. Пострадала только отцовская мантия. Пальцы скрутило. Душа металась в теле, как зверь в клетке. Стелла не могла ни о чем думать, кроме как о мести. Каждая клеточка тела требовала начать кровопролитие, чтобы если не отомстить за Блум, то хотя бы вернуть мнимую справедливость.              — Эта дрянь всё продумала! — Стелла посмотрела прямо в глаза родителя. — А я всё понять не могла о каком смс говорили паладины. Блум ничего не отправляла! Это… Это всё Диаспро! Подставила Блум, вернула Ская и вывернула всё так, что она самая бедная и несчастная! Папа, я всё поняла! Это… Это так подло, что даже гениально!              Дверь не поддалась. Стелла потянула ручку на себя, но замок даже не двинулся. Его Величество неодобрительно кивнул.              — Если ты вздумала идти в прессу…              — А почему нет?! — Стелла отлипла от двери. Глаза её горели от больного предвкушения. — Журналисты всё найдут и помогут Блум! Нужно только их подтолкнуть!              — Ты не щадишь себя, нашу планету и совсем чужих людей. Стелла, тебе нужно остановиться. — Радиус поджал губы. — Твой энтузиазм губителен.              Возбуждение вытеснил неприятный осадок. Стелла закусила губу и обиженно всхлипнула. От кого она не ожидала предательства, так это от самого близкого человека. Короля не разжалобили её слёзы.              — Но Блум…              — Не спасти. — Жестко отрезал Радиус. — Пойми, здесь ничего нельзя сделать.              Стелле показалось, что кто-то очень сильно толкнул её в спину. Чудом принцесса Солярии осталась стоять на ногах.              — Она не заслужила такого… Это всё Диаспро и её козни! Если только доказать…              — Ты действительно думаешь, что никто не догадывается?              Удар в спину сменился метаморфической пощечиной. Взгляд родителя, слишком жесткий и жестокий, пригвоздил Стеллу к месту. Мир перед её глазами словно заново родился.              — Солнце моё… — Радиус устало покачал головой. — Уверен, что каждый, у кого больше одной извилины, понимает, что произошло на самом деле. Это не первый случай, когда враги королевской семьи Айсиса заканчивают так некрасиво. Эти люди надавили даже на мисс Фарагонду, хотя та бывший член команды Света.              В последнее верить совсем не хотелось. Фарагонду Стелла засунула в самый дальний ящик своих мыслей. Касательно директрисы Алфеи не было ни одной приличной, связной и достойной мысли. Одно сплошное недопонимание.              — Говоря проще, боюсь, твоя подруга обречена. Мне жаль, Стелла. Мне правда жаль.