Jasper and the Dragon

      Всё произошло так быстро, что Диаспро растерялась.              Блум медленно сползла к её ногам, а позади возникли многочисленные черные тени. Диаспро взвыла к силам феи, но заклятие в её руках быстро рассеялось не без помощи посторонних чар. Тени выскочили из темноты и на деле, вместо ужасных чудовищ из леса, перед глазами принцессы Айсиса возникли до боли простые, мало интересные и совершенно незнакомые люди.              Во рту резко пересохло, когда из толпы резко отделилось несколько фигур. Диаспро в ужасе закрыла глаза. О нет. Только не это. Королева Айсиса неслась к ней так быстро, что принцесса поняла — ей конец. Всему конец. Порыв холодного ветра потушил огонь свечей, погружая местность в кромешный мрак. Диаспро зажмурилась. В голове быстро замелькали обрывки мыслей, соединяясь в какую-никакую тактику защиты.              Кого стоило выгородить в первую очередь? Блум? Себя? Себя и Блум? Только себя? Только Блум? В голове тут же возник выпуклый кубик, где вместо точек были написаны различные варианты. И что стоило выбрать?              Когда ветерок ударил в лицо, Диаспро вдруг поняла — мама оказалась совсем близко. Ей не хватит сил выдавить не то что ложь, но и правду. Слишком быстро. Принцесса Айсиса сжалась, мысленно приготовившись к удару. Голова продолжала соображать: людей здесь было много. Значит, мама не станет бить её при всех. Но она может причинить боль иначе, указав наследнице её место. Внутри все налилось ужасом. Диаспро вдруг представила настоящее материнское наказание: замужество. Свадьба либо с древним стариком, либо с прыщавым сопляком.              А ведь под ногами продолжала лежать Блум. Что между ними случилось?              Диаспро вскрикнула, когда кольцо чужих рук сжалось изо всех сил, стискивая рёбра. Уж лучше бы её действительно ударили по лицу. В темноте тут же заплясали цветные круги, а грудь мерзко заныла.              — О, Дракон, ты жива!              Мысленно Диаспро опешила, когда мокрое от слёз лицо королевы прижалось к её щеке. Объятия, из удушающих и грубых превратились в ласковые и тёплые. Сердце ёкнуло. Диаспро успела забыть, что её мама была способна на такое. Секундой позже, со спины, налетел отец. Вот его объятия Диаспро оказались хорошо знакомы. Крепкие, сильные и тёплые. Морально Диаспро будто вернулась на несколько лет назад, когда ей прощали не самое блестящее поведение и посредственные оценки. В глазах защипало.              — Милая, ты жива! — И королева сильнее прижалась телом.              Непроизвольно Диаспро всхлипнула. После всего того, что произошло между ней и мамой, слышать это оказалось до обидного обезоруживающе. Диаспро почти забыла обо всех своих обидах и причинах побега.              — Мама…              — Молчи, милая, молчи. — Её лицо опустилось ниже. Светлые, с проседью, волосы опустились. Королева прижалась ухом к груди дочери. — Жива. Ты, милая, жива.              Вокруг суетились люди. Они что-то говорили, что-то делали, что-то снимали. Вспышки их камер долетали до Диаспро отдаленным цветом. Папа легко поцеловал дочь в затылок и облегченно улыбнулся. Диаспро не видела его лица, но на уровне инстинкта почувствовала его расслабление. Он не боялся.              Из хоровода теней вылезла ещё одна тень. С трудом Диаспро сумела различить брата. В лунном свете родственник выглядел неважно. Будто бы немного, совсем чуть-чуть, постарел. Он протянул руку, но королева, словно одержимая, изо всех сил ударила сына по пальцам. Сердце ликующе застучало. Диаспро оказалась просто не в силах поверить в увиденное! Мама просто взяла и… ударила его?! Улыбка сама напросилась на лицо. Брат, побитой собакой, тут же отошел чуть в угол.              — Даже не думай трогать её! — Стоило ей едва отдалиться, как мама прижалась к Диаспро с новой силой. Дышать опять стало трудно. — Ты! Ты… Ты предатель! Как ты вообще смог допустить, чтобы твоя сестра…              Это звучало ангельской музыкой. Диаспро не особо вслушивалась, но искренне наслаждалась родительской бранью. Впервые за долгое время ругали не её. Карма запоздала, но настигла брата. Всё-таки существовала в этом мире справедливость. А нужно было всего немного — не появляться в доме почти месяц. Диаспро не сомневалась, наказание нагрянет и на неё, но позже. Сейчас же принцесса Айсиса наслаждалась своеобразным триумфом.              Её фотографировали, о ней гудели, её любили.              — Мама, папа, как же я вас люблю! — Прошептала Диаспро, расплакавшись.              — О, милая, мы тоже тебя любим. — Королева неохотно отступила и подозвала низенького человека. — Уважаемый паладин, прошу вас осмотреть её. Мы должны выбить из неё все остатки магии этой ведьмы.              Эйфория прошла быстро. Диаспро не успела никак среагировать, когда её бесцеремонно отдали в руки неизвестного ей мужчины. Старое, с виду добродушное лицо улыбнулось Диаспро, оголяя желтоватые зубы. Это послужило сигналом. Падение вниз оказалось куда резче, чем неожиданное возвышение.              — Что? — Успела спросить Диаспро прежде, чем с десяток рук схватил её со всех сторон. — Эй, что вы делаете с Блум?!              Пока Диаспро лелеяли, как дорогую куклу, с Блум никто не собирался церемониться. Её тащили по земле, прямо как мешок картошки. Диаспро попыталась броситься вперёд, чтобы защитить, но руки потянули её назад, выбивая дух. Лицо доктора опять предстало перед глазами. Бледные радужки мышиного цвета уставились на неё с болезненным интересом.              — Она зачарована, Ваше Высочество. — Сказал старик, грустно покачав головой. — Но ничего. Нет такой проблемы, с которой бы не справилась наша медицина.              Волосы встали дыбом. Диаспро снова попыталась вырваться, но чужая хватка стала лишь сильнее.              — Не смейте! Не трогайте её! Блум!              Снова её потянули назад, прежде чем абсолютная темнота сомкнулась над головой. Последним, что увидела Диаспро, была подошва глупых желтых босоножек. После этого вся сила иссякла и кто-то, с подозрительно знакомым запахом, прижал её к груди.              Пробуждение оказалось куда большим кошмаром, чем предполагалось ранее. Диаспро обнаружила себя не на кровати или больничной койке, а сидящей за столом. Погруженное во тьму сознание просто включилось, когда Диаспро сидела за столом и пила чай. Напротив неё сидел Скай. Он был все тем же самым, но совсем другим. Что-то поменялось в лице, но речь шла вовсе не об уродливом шраме на половину лица. Если бы не парадный костюм принца, Диаспро не сумела бы так быстро узнать свою прошлую любовь.              — Так всё состоится, ты понимаешь? — Скай посмотрел снизу вверх. Полоска шрама пересекала некогда красивое лицо, полностью губя изначальную, ангельскую красоту. — Мы поженимся, Диаспро.              Внутри что-то умерло. Диаспро продолжила хранить внешнее спокойствие, когда внутри она разбилась на сотню частей. Паника клубилась внутри. Что? Почему? Как? Вдоль поверхности чая прошла рябь.              — Кто тебя покалечил? — Горло оказалось тоже будто чужим. Диаспро показалось, что она говорит голосом другого человека.              По лицу Ская пробежала быстрая тень. На долю секунды сосредоточенное выражение лица сменилось искренней злостью. Холодные мурашки пошли вдоль спины. Внутренняя растерянность усилилась. Диаспро вдруг ощутила себя вырванной строчкой из книги, которую бросили куда глядели глаза. Принцесса Айсиса огляделась. Она ничего не узнавала. Даже платье на ней оказалось незнакомым.              «Что я здесь вообще делаю?! Что ты здесь делаешь?! Где, феникс побери, Блум?!»              — Козни этой ведьмы. — Мрачно отозвался Скай, выпив чуть больше чая.              Диаспро не поняла.              — К-какой ведьмы?              Мрачность стала гуще, а Скай выглядел более сердито. Его пальцы, покрытые тонкой сеткой шрамов, сжались вокруг ручки. Непроизвольно Диаспро сжалась. Шрам пересекал не только всё лицо, но и задел приличный кусок брови. Из слащавого на вид принца Скай стал… Слов подобрать не вышло. Диаспро видела вояк и на Айсисе, но Скай на их фоне впечатления не производил. Жалкое и печальное зрелище. Урод на фоне красавцев и недостаточный урод среди прочих уродов.              «И в это ты была влюблена?!» — Визг внутреннего голоса вызвал ужасную головную боль. Диаспро качнула тщательно уложенными кудрями. Нет. Не так. Если бы в ней остались чувства, она бы проигнорировала шрам. Он, в конце концов, был не так уж и страшен. Та, старая версия Диаспро, сказала бы, что он даже хорош и добавляет Скаю зрелого очарования. Старая Диаспро бы не стала брезговать, исчезни у Ская половина черепа. — «Не-е-е-ет, тут дело в другом».              — Где Блум?              Кадык дернулся. Скай побледнел, а спину странно закололо.              — Говоря о нашей свадьбе, чего бы тебе хотелось получить в качестве свадебного подарка? Знаю, я сильно тебя разочаровал…              «Какой свадьбы?!» — Но Диаспро не стала спрашивать. Она сделала всё, лишь бы сохранить самообладание. Отрывки прошлого закружились в голове, образуя не самый ровный узор. Многое не срасталось, многое исчезло, но рыжая макушка, лежащая в ногах, осталась. — «О, Дракон, а мы ведь с ней поц… поц… поцеловались!»              Диаспро шокировано уставилась на губы Ская и ощутила легкое отвращение.              — Что с Блум?!              Скай дернулся, слабо ударил ногу Диаспро под столом и моргнул. Трижды. Диаспро приготовилась устроить скандал, но в последний момент остановилась. Скай пару раз стукнул ложкой по краю чашки и со стороны этот жест выглядел совершенно естественно, но Диаспро резко поняла — принц Эраклиона воспользовался старым, почти забытым их личным языком. Этот сборник жестов говорил: «Не сейчас. За нами наблюдают».              — Ведьма в темнице. Как оно и нужно. — Высокомерно отозвался принц, но по глазам Диаспро прочитала — все не так просто. — А теперь давай вернемся к нашей свадьбе.              Они так не общались добрую сотню лет. Или десяток. Скай повзрослел и ушёл играть с мальчишками, а Диаспро стала для него безнадёжно неинтересной. Надобность в языке отпала и его азы, придуманные еще сопливыми детьми, померкли в голове. Но Диаспро бросилась в самую гущу воспоминаний. Она учтиво покачала головой и полезла к сахарнице. Принцесса Айсиса терпеть не могла сахар, но бросила в свою чашку целых три ложки с горкой.              Скай мог прочесть в этом жесте: «насколько всё плохо?».              — Очень. — Принц вздохнул. — Очень жаль, если кондитеры не смогут успеть закончить торт к церемонии. Два дня — это такой маленький срок!              Тошнота подскочила к горлу. Четвертая ложка сахара рассыпалась, не дойдя до чашки.              — Почему?