Jasper and the Dragon

      Скай не ответил, и Диаспро вдруг подумала, что здесь она совершенно одна. Принц Эраклиона уже протянул руку, чтобы стиснуть ладони невесты, но Диаспро в последний момент избежала касания. Её желудок взбунтовался.              Что-то пробормотав, принцесса Айсиса резко поднялась на ноги и быстрым шагом покинула помещение. Голова понемногу начала улавливать вполне конкретные детали декора. Если раньше у Диаспро были некоторые подозрения по поводу своего местоположения, то сейчас принцесса Айсиса кристально поняла — сейчас она находится на Эраклионе, возле малой чайной залы. Слишком просторные коридоры, общая бирюзовая выдержка интерьера и чудовищное количество скульптур во дворце. Вместе с ужасом душу кольнула приятная сердцу ностальгия. Кажется, Диаспро здесь не было чуть больше месяца, но чувство было такое, будто принцесса отсутствовала целый век.              Нос тут же защекотал запах любимых лилий. Цветы были везде! Они притаились вдоль стен, обильно цвели у окон, свисали даже с потолка. Пожелай, Диаспро могла бы встать на носочки и сорвать первый попавшийся цветок. Сердце учащённо забилось. Возле белоснежных лилий притаились винно-красные обрезы шёлковых тканей, где золотыми нитями были вышиты поздравления и пожелания для будущей жизни. Тонкая грань пролегала между тем, чтобы сделать коридор гораздо праздничнее, но при этом не превратить его в обитель безвкусицы.              Работу по украшению точно возглавила королева Самара. Она обладала удивительным даром для большинства правителей — она знала всему меру. Она же была способна сотворить сказку для будущей невестки, приложив минимум бюджета из захудалой королевской казны.              Сердце опять звонко стукнулось о рёбра. На негнущихся ногах Диаспро подошла к первому попавшемуся окну. Парковка для машин близ дворца рябила от обилия цветных крыш. Всё внутри сжалось. Кораблей оказалось так много, что Диаспро не видела даже малейшего кусочка асфальта. Слова Ская о свадьбе гулким эхом раздались в голове, а добрые пожелания на лентах начали читаться ещё более зловеще.              Как обожженная, Диаспро отскочила назад и задвинула штору.              «Это не может быть правдой!»              Точно. Всё недоразумение! Кошмарное, ужасное недоразумение, которое требовалось немедленно исправить. Быть может, все эти красные ленты с золотыми нитками предназначались вовсе не ей! От запаха любимых цветов замутило. Потребовалось несколько секунд, чтобы совладать с собой и не вывернуть желудок прямо под ноги. И что с ней такое творилось?               В области затылка неприятно заныло. Диаспро резко обернулась. Немного запоздало посторонняя тень юркнула за ближайший угол, но глаза принцессы точно увидели край простого форменного платья. Шпионы скрывались везде. И кто послал ту девку, чтобы наблюдать?              Мать, будущая свекровь, свекор? Кожа покрылась холодным потом.              Потребовалось совсем немного времени, чтобы принцесса Айсиса начала сомневаться в собственном здравомыслии. Ещё совсем недавно, жалких сорок дней назад, она визжала бы от восторга и прыгала по комнате, не в силах сдержать радость. А сейчас вся эта свадебная атрибутика, вывернутый наизнанку мир и Блум сбивали с толка.              Мысль мелькнула как молния.              «Где Блум?! Что с ней стало?!»              Снова сверлящий взгляд упёрся в затылок. Мама говорила, что хорошие слуги никогда не дают о себе знать. Их присутствие незаметное, призрачное и едва ощутимое. Служанка, которая следила за Диаспро, хорошей не была. Или не пыталась быть таковой. Последний вариант пугал сильнее всего. Насколько ужасно её положение, если за ней следят даже так открыто?!              Невольно Диаспро сравнила королевский дворец с давно заброшенным садом, который наполнился разнообразными гадами. Прекрасные стены стали травой, а твёрдый пол из белого камня размяк до состояния мокрой земли. Требовалось проявить максимальную внимательность, чтобы случайно не наступить на ядовитую змею.              Диаспро опять попыталась собрать воспоминания недавнего прошлого. Вышло смешно: принцесса Айсиса не знала дня недели, примерного часа, общей обстановки дел. Она одиноким кораблём дрейфовала по слабым волнам неизвестного моря. Стало страшнее, чем раньше. Диаспро развернулась и поспешила назад. Потом, когда до двери оставалось всего ничего, принцесса Айсиса остановилась.              «Ну же, Скай! Не будь таким идиотом! Если хочешь загладить хотя бы часть вины, просто выйди и пойди за мной! Помоги мне, Скай!»              Немой приказ остался без ответа. Волна отвращения накатила на Диаспро. Запоздало принцесса вспомнила — Скай всё ещё изменщик.              «И слабохарактерная тряпка. Думаешь, он стал бы идти за тобой?»              Одна секунда, две, три. Дверь не открылась, Скай за ней не пошёл.              Но кто, если не он?              Диаспро ясно помнила как мама обняла её и невольно задрожала, вспомнив тепло её рук. Казалось, после исчезновения сердце родительницы не просто оттаяло, но стало даже больше по отношению к дочери. Хотелось почувствовать это опять. Ощутить не удар, но нежное прикосновение. Весть о том, что никакой свадьбы со Скаем не будет, наверняка всё разрушит.              «Но ведь у меня не только мама!»              Надежда не умерла. У неё остался отец. И он её любил любой.              — Эй, ты! Я тебя вижу! Выходи!              Прошло несколько секунд, прежде чем служанка вышла из-за угла. Диаспро присмотрелась. Она никогда не запоминала эраклионовскую прислугу по именам, но лица всё равно оставались в памяти мутными тенями. Эта девушка в голове была. Значит, она хорошая служанка. Значит, давление её взгляда действительно должно трогать Диаспро.              — Что-то понадобилось, Госпожа?              Служанка учтиво поклонилась и Диаспро подумала, что давно никто не кланялся ей. Позорное существование в стенах Алфеи заставляло чувствовать себя приведением, а не принцессой. Тем не менее, с тоской Диаспро подумала, что жизнь приведения куда лучше, чем это.              — Мне нужно увидеть моего отца.              Голос раздавался громко и чётко, но в глубине души Диаспро страшно боялась показать слабину.              На душе было неспокойно.              Спорить служанка не стала. Поклонившись опять, она молча развернулась и пошла вдоль коридоров. Диаспро двинулась за ней. В какое-то время дворец Эраклиона был ей роднее замка на Айсисе. Диаспро с радостью придавалась фантазиям о том, что именно изменит, когда станет королевой. Было очевидно, что половина портретов исчезнет, некоторые мозаики сменят обычные окна, часть комнат из лазурно голубых станут приглушенно красными.              Медленно бредя вдоль так ненавистных ею в прошлом портретов, Диаспро с удивлением обнаружила — ей плевать. Плевать на ужасные изображения прошлых правителей, плевать на отвратительную лазурь краски на стенах, плевать на уродливые мозаики. Да и вообще, замок стал чуждым и незнакомым, хотя в прошлом Диаспро была уверена — она знает здесь каждый уголок.              Служанка привела Диаспро к большой двери. С трудом принцесса узнала это место. Крыло, спроектированное специально для «своих», встретило гробовой тишиной. Дверь вела в одну из многочисленных комнат.              — Здесь остановился ваш отец. — Пояснила горничная. — Если хотите, я могу показать где остановилась ваша мать.              «Я не хочу умирать раньше времени»              Непроизвольно Диаспро оттянула подаренную Скаем подвеску. Та не обладала и толикой магии и не могла отвести беду, но всё же Диаспро убедила себя, что у неё есть какая-никакая защита свыше.              «Ну же, сделай это. Ради Блум»              В памяти заплясало пламя, жар и глаза Блум. Совершенно чудесные, лишённые всех видимых и невидимых недостатков. Странное дело, но посмотрев на Блум тогда, Диаспро почувствовала себя неотразимой. Не существовало феи или ведьмы более прекрасной, чем принцесса Айсиса, чьё отражение оказалось запечатлено в голубой радужке.              К отцу Диаспро влетела без стука. Это было неправильно и грубо, но какое время может быть отведено на любезности, когда судьба Блум была покрыта мраком?              — Папа!              Отец обернулся. Его уставшее, немного изнурённое лицо просветлело от улыбки. С души Диаспро будто свалился камень. Нутром принцесса Айсиса чувствовала как цепи всех заговоров слабеют, ведь рядом с ней был единственный человек, способный положить конец этому кошмару.              — Диаспро.              Он обнял её раньше, чем она решила побежать в его сторону. Нос защекотал запах отцовского парфюма. Диаспро расплакалась.              — Папочка… — Пробормотала она, непривычно смягчившись. Сердце в груди, вроде бы очерствевшее, размякло. — Папочка!              Диаспро хваталась за родителя, сжимала его в объятиях, но этого было так мало! Принцесса Айсиса будто тонула. Её руки барахтались, но вода все прибывала и прибывала, грозясь сомкнуться над самой головой.              — Что-то не так, милая? Волнуешься перед большим днём?              Отец заправил тяжелую светлую прядь за ухо.              — Происходит что-то страшное. — Диаспро отпрянула назад и сделала максимально серьёзное лицо. — Папа, прошу, выслушай меня. Это не нервы или мандраж. Я говорю серьёзно: что-то происходит. Кто-то наложил на меня какую-то дрянь. Я уверена, что это был тот старик-палладин. Папа, я не люблю Ская. Я не хочу этой свадьбы. И Блум, та девушка, она не виновата. В чём бы её не обвиняли, она не виновата.              Отец нахмурился и обеспокоенно посмотрел на Диаспро. Принцесса Айсиса почти слышала, как над головой со скрежетом пошли шестерёнки. Это вселенский механизм пришёл в движение из-за родительской власти. Диаспро не сомневалась — двадцать, а может тридцать минут и Блум вернётся к ней, а тот проклятый маг пойдёт за решётку из-за попытки влиять на разум венценосной особы.              — Блум. Это та Блум, с которой Скай тебе изменил?              Диаспро кивнула, а родитель продолжал смотреть с лёгким недоумением.              — Всё не так просто. Да, Скай заигрывал с ней, но… — Щёки начали гореть. Диаспро опять вспомнила поцелуй и с трудом не отвернулась, чтобы скрыть позорный румянец. — Но я…              Ей нравились мужчины.              Ей нравился Скай.              Об этом не знали лишь глухие, слепые и немые люди, напрочь отрезанные от всех благ цивилизации. Даже СМИ рисовали из Диаспро не столько будущую королеву, сколько ревнивую преследовательницу, которая не даёт принцу даже подышать без неё. Всю глубину её любви знали родители. Тем не менее, говорить сейчас, что стрелка внутреннего компаса повернулась в совершенно другую сторону, было как-то неловко.              Отец продолжал смотреть, терпеливо ожидая продолжения.              — Папа, мне нравится Блум. — Диаспро резко выдохнула и понадеялась, что родитель не станет переспрашивать. — Мне кажется, что я её люблю.              Он не закричал. Только рассмеялся.              — А-а-а-а, это многое объясняет.