Хоть Бог и запретил дуэли,
Но к шпаге чувствую талант.
Дерусь семь раз я на неделе,
Но лишь тогда, когда задели,
Когда вы честь мою задели,
Ведь, право, я не дуэлянт.
Фильм «Д’Артаньян и три мушкетёра», Песня Арамиса
Мой меч безвреден, как колпак шута,
Сокрыты в миражах мои дороги.
Я — паладин. Ведёт меня мечта,
Хранят меня придуманные боги.
Я сделал выбор. Я решил идти.
Вокруг меня танцуют призрачные тени.
Земля, что ждет меня в конце пути,
Сейчас живет в моем воображеньи.
Там не торгуют пылью мёртвых слов,
Там оживают грёзы и картины,
Там паладин придуманных богов
Очнется настоящим паладином.
Гакхан, «Паладин придуманных богов»
Берсеркер, Герой Щита: Требования к Щиту Шаи-Хулуда выполнены! Щит Шаи-Хулуда: Особый эффект: Повышение навыка «Божественность» до ранга A+, физиология песчаного червя, производство Пряности, броня песчаной форели. Я уже говорил, что я люблю этот Щит? Так вот, я люблю этот Щит! Он просто умница! Все эффекты от новой формы до зелёных сатиров в глазах полезные… Но «осваивать» любой из них, то есть делать постоянным, я не хотел бы. Так они и не осваиваются! Все относятся к «особым эффектам», то есть работают лишь тогда, когда соответствующая форма вызвана. Броня песчаной форели очень значительно увеличивает не только защиту, но и силу. МОЮ силу, представляете, что это значит? Какие должны быть прибавки, чтобы я их заметил?! Но при этом, подобно Длани Божьей, она лишает меня осязания, в отличие от неё также делает бесполым, а главное — в сочетании с «физиологией червя» делает меня уязвимым к воде. Нет, не к магии воды, это бы ещё ладно. ПРОСТО к любой воде. Две-три кружки могут вызвать у меня сильные ожоги, лишив части брони, а полное погружение в воду — убить. Сама по себе «физиология червя» — тоже штука с подвохом. Она отменяет классическую уязвимость Слуг — голову и сердце, которые плотно связаны с нашим Духовным Ядром. Пока Щит Шаи-Хулуда экипирован, моя нервная система становится распределённой, я могу регенерировать хоть из руки или ноги, если они уцелеют и если будет достаточно маны для восстановления. Но при этом моё восприятие мира меняется, я начинаю видеть окружающих как добычу — и нужно приложить немалую волю, чтобы удержать хищника в себе. К счастью, у меня эта немалая воля есть. Своего рода лайт-версия Безумного Усиления. Производство Пряности — это наркотик, который значительно усиливает восприятие, интеллект, увеличивает магическую силу, продлевает жизнь… но это, провались он в царство Аида, всё-таки наркотик. В малых дозах он вызывает психологическое привыкание, в больших — физиологическое. Своеобразное причём — организм не разрушает, наоборот, укрепляет, но вот прекращение приёма — быстрая смерть. Идеальный инструмент власти, чтоб его. Ну и Божественность — тоже не сахар. Дело даже не в том, как я отношусь к богам вообще — а я к ним отношусь не намного лучше, чем Гильгамеш. Правда, к самому золотому пижону я при этом отношусь примерно так же, как он к богам. Дело в том, что хотя ихор в жилах и увеличивает возможности, он также сам по себе является уязвимостью. Научил меня этому всё тот же Гильгамеш, будь он проклят (и далеко не местными шуточными «проклятиями»). Есть оружие, специально предназначенное против богов. И защита против них тоже есть, этому я научился ещё на Гигантомахии. Некоторые виды противников может поразить только смертный. Так что постоянно быть почти настоящим богом — дело дурное, мне оно не нужно. А вот время от времени — вполне полезное. Я уже один раз был богом. Точнее, прошлый я стал богом, хотя я лично — нынешний я — им и не был. Непонятно? Мне тоже не очень. Ещё человеческая молва сразу после смерти разделила меня на два образа — Геракл, который бог на Олимпе, и Геракл, который тень в царстве Аида. Моя настоящая душа не была ни там, ни там — она была в Троне Героев. Однако, став мифом, я неизбежно впитывал представления людей об этих двух посмертиях — как, впрочем, и о своей смертной жизни (ох, потомки, что вы про меня насочиняли — как же хочется взять мою старую дубину и по головам, по головам!) Отделять чужие, навязанные Алайей линии воспоминаний от собственных, реальных — работа сложная, а главное — заняться ею я не мог ни в Троне (потому что там отсутствует время в обычном смысле слова), ни в процессе подготовки к Пятой Войне (потому что Илия сочла мозги для меня ненужной роскошью). Только здесь, в мире Четырёх Оружий, у меня появилась возможность немного заняться сортировкой. Тем не менее, я далеко не уверен, что разобрал всё правильно. Так, я почти на сто процентов уверен, что все воспоминания о пирах на Олимпе и оргиях с Гебой — это фантазии более поздних поколений. Но уверенность моя основана в основном на том, что настоящего бога Грааль призвать не может. Однако порой закрадывается и сомнение — что если информация от реально жившего божественного меня просачивалась кусками в Трон, как эхо? И то, что этот олимпиец вёл себя совершенно иначе, как в жизни не повёл бы я (в частности, примирился с Герой, ага, всю жизнь мечтал!), мало что меняет. Откуда мне знать, как вознесение до настоящего бога меняет человека? Тем более, что папа вполне мог покопаться в моей памяти и личности, переплавляя до бессмертного, чтобы я был хорошим младшим божком и не создавал проблем Семье.***
В Церковь Четырёх Героев мы зашли сразу по трём причинам. Во-первых, провести церемонию Повышения Класса для Топороклюв — Арчер сказал, что нашёл способ взломать барьер сотого уровня. Во-вторых, кот и лиса сказали, что проклятия хорошо лечатся святой магией. Полностью снять их эффекты вряд ли получится, но сократить время исцеления с пары месяцев до недели — вполне реально. И наконец, выяснилось, что песок из Часов Эпохи Драконов открывает форму Священного Оружия, дающую Героям способность к телепортации. Так что в Мелромарк я вернусь быстро… если не будет сюрпризов. — Слушаю вас, Герой-сама… Вы, я полагаю, хотите задать пару вопросов? Кстати, зовите меня отец Себастьян. От излишней роскоши местный верховный жрец воздерживался. Единственным предметом роскоши было собственно убранство первосвященника, расшитое символами всех четырёх Священных Оружий. Это да посох, символ сана. И то выглядел он в них как-то… даже смущённо — «вот, привели, обрядили, как осла на праздник». Позднее, когда я навёл о нём справки, я понял, что у нас что-то общее. А именно происхождение «не с той стороны супружеского одеяла». Отец будущего первосвященника был дворянином, говорят, даже герцогом, мать — дочерью сапожника. Благодаря отцу с юных лет он был определён в Орден Меча — воинствующее крыло Церкви Четырех Героев. Но вот идеалы Меча он вынес далеко не связанные с боем и резнёй монстров. Возможно, на это повлияли обиды бастарда, возможно, что-то ещё, но его интересовала справедливость и чистота церкви прежде, чем её власть. В этом отец Себастьян выгодно отличался от своего коллеги, первосвященника Церкви Трёх… — Скажи, жрец, а почему на нас так по-разному смотрели, когда мы шли через зал для посетителей? В глазах служителей святилища я видел надежду и благодарность, а между тем, простые прихожане на меня смотрели как на злейшего врага. Честно скажу, меня одинаково удивило и то, и другое. Первое я скорее ожидал бы встретить в Силтвельте, а второе — в Мелромарке, но мне казалось, что для Церкви Четырёх — я просто один из Героев, не хуже, и не лучше других. — О, поверьте, Герой-сама, это не связано с вашей личностью или с вашим Оружием. Если бы в храм пришёл любой из трёх других Героев, его бы встретили точно такие же взгляды. Дело в том, что Церковь в Фобрее сталкивается с совсем иными проблемами, чем в Силтвельте или Мелромарке. Мы не предписываем Героям, что они должны делать, кто из них правилен, а кто нет. Мы стараемся хранить заветы Героев именно такими, какими они были даны. К сожалению, в этом мы входим в противоречие с аристократией, которая считает более важным сохранение крови Героев, чем их слов и деяний. Потомки Героев считают, что они и есть святые наших дней. Мы, разумеется, понимаем важность их наследия, которого большинство из нас лишены — потому что карьеру в Церкви может сделать любой, независимо от происхождения. Однако не можем дать высшее одобрение всякому их капризу, особенно когда он входит в прямое противоречие с тем, что говорили и делали настоящие Герои. Из-за такой принципиальности Церковь в Фобрее год за годом утрачивала влияние. Нас пытались превратить в простую духовную обслугу знати. Но тут случается Волна и приходят настоящие Герои, права которых на власть и привилегии заведомо выше. И далеко не все из них готовы во всём поддерживать дворянскую вольницу лишь на той основе, что она состоит из потомков предыдущих носителей Священных Оружий. Соответственно, служители Церкви видят в вас спасителей, тех, кто восстановит пошатнувшееся равновесие светской и духовной власти. Ну а прихожане — в основном благородные, простолюдинам трудно получить допуск в Столичный Собор в такие дни — считают любого из вас угрозой для своего благополучия. — Вот оно что… а Звёздные Герои в этом конфликте рассматриваются как чьи союзники? — О, если бы один из них пришёл в храм Четырёх Героев, то скорее всего, выступил бы от лица знати. Но к счастью для нас, они редко это делают. У них есть своя Церковь Звёздных Героев, которая удовлетворяет большинство их потребностей. — Тем не менее, Часы Эпохи Драконов — в вашем храме, а не у них. — Только в столице, Герой-сама, — похоже, японские именные суффиксы стали тут чем-то вроде сакральной речи. — В остальных регионах Фобрея Часы у нас отняли. И даже столичными мы не владеем полностью — мы обязаны предоставлять доступ и соответствующие ритуалы всем, на кого укажет король. — А поскольку нынешний король — Звёздный Герой… — Да, боюсь, его визита нам не избежать. Простите, я вынужден на время замолчать, чтобы провести ритуал исцеления над вашими ранами. — Мне снять хитон? — Так будет легче, поскольку я смогу увидеть, где раны, но в этом нет необходимости. Божественный свет проникает и сквозь одежду. Я разделся. Жрец запел литанию, которая по темпу и строю скорее напоминала что-то из японской современной музыки. Я ощутил, как моё тело начало наполняться чужой, но не враждебной силой. И силы этой было… много! Стоявший передо мной человек выступал лишь фокусом, через него явно работал хор человек в двести, не менее. Этой силы с избытком хватило, чтобы полностью выжечь негатив, который в меня вогнали мумии, а дальше моё тело Слуги восстановилось само. — Удивительно, — пробормотал священник, остановив литанию. — Обычно даже при полном снятии проклятий раны заживают лишь на следующий день, после долгого сна — чтобы ускорить его, нужны сильные лечебные зелья, или дополнительная молитва об исцелении — но мы редко её проводим. Остальные Священные Герои тоже так могут? — Да, это наша общая способность, — даже Сэйбер может восстановить своё тело, затратив немного маны, хотя у неё это происходит далеко не столь просто и легко, как у нас. — Поистине уникальный дар явил нам Господь в этот раз через благую мощь Орудий своих! Мы приложим все усилия, дабы узнать у заблудших братьев наших из Церкви Трёх, какой ритуал проводили они в этот раз, чтобы добиться такого результата! Если, конечно, вы не желаете, чтобы это знание осталось их секретом. — Я сам хотел бы это узнать не меньше вашего, — ну ещё бы, старик, ты ведь знал, кого спрашивать! Именно Герой Щита меньше всего заинтересован, чтобы подобное знание осталось у тех, кто его считает дьяволом! Если бы ты задал подобный вопрос другим Героям, которых в Мелромарке почитают, мог бы получить и другой ответ… Конечно, мы, Слуги — особая статья, для нас все эти раздоры слишком мелки и смешны, но будь на нашем месте те мальчишки и девчонки, которых обычно тут призывают… А ещё мне очень интересно, какими способами они это собираются выведывать. Это у церковников Мелромарка — разветвлённая и отлично налаженная шпионская организация. У культа, который низведён до положения прислуги, такой вроде бы быть не должно. Песком для телепортации со мной поделились тоже охотно. Я спросил, не повредит ли его изъятие механизму работы Часов, но жрец меня успокоил, сказав, что там всякий раз появляется новый, как только начинается отсчёт времени до новой Волны, а они берут из нижней склянки, уже пересыпавшийся. — Теперь я вынужден вас оставить, — старичок с сожалением развёл руками, — поскольку спутницы Героя Кнута пожелали провести некий ритуал с вами и с Часами. Как видите, наша власть над ними предельно ограничена — нам даже нельзя присутствовать, если здесь что-то делают по слову короля. — Ты сможешь потом уделить нам ещё полчаса-час? Или выделить кого-то из прислужников, если сам будешь занят… я бы хотел задать пару вопросов. — Разумеется, Герой-сама. О младших иерархах не может быть и речи — я буду к вашим услугам столько, сколько понадобится. Единственное исключение возможно, если моего внимания в то же время потребуют другие Священные Герои, но сейчас это маловероятно, так как в городе лишь Герой Лука, и он, насколько мне известно, занят другим.***
Все десять подруг Такта были укутаны в плащи с капюшонами, отличить их можно было только по росту. Это, надо полагать, было сделано, чтобы даже если кто-то догадается, что ключ к ритуалу — они сами, а не какие-либо артефакты или заклинания, нельзя было сказать, кто именно. На меня ни одна из них даже не глянула — просто попросили Топороклюв подойти к Часам (формально вежливо, но таким тоном, что это больше походило на приказ). Моя птица насмешливо фыркнула, но подошла. Воздух буквально гудел от напряжения. Провести ритуал должна была драконица. Для филориала. Учитывая взаимоотношения между этими двумя видами, драка в храме могла стать наиболее вероятным итогом. Да, я очень строго предупредил Топороклюв, чтобы не провоцировала и сама на провокации не велась. Такт, надо полагать, провёл такую же воспитательную работу со своей подругой. Но инстинкты вполне могли взять верх. В крайнем случае я решил, что возьму обеих за шкирки и хорошенько стукну лбами. Вреда от этого не будет, я же всё ещё Герой Щита, зато мозги прочистить поможет. — Засим я, Императрица драконов, повелеваю: надели сего воина новым предназначением, дабы он защищал мир вместе с Героем. Внемлите, мир, силовые линии и мироздание! Освободите силу сего! Луч света из Часов ударил, как ни странно, не в Топороклюв, а в мой Щит. Тут же у меня перед глазами высветилось меню с возможными вариантами развития. Это что получается — из-за печати я даже статы за неё выбирать могу? К счастью, сама Топороклюв тоже их видела, хотя выбирать не могла. Но я сказал, что решение за ней, а я просто нажму то, что она скажет. Вероятно, можно было бы и физически предоставить ей выбор, если бы использовать Щит Железной Королевы и снять доспех вместе с печатью, но мы решили, что при людях Такта это будет не к месту. Мне было предложено семь ветвей: Лёгкий рыцарь, Тяжёлый рыцарь, Магический рыцарь, Штурмовик, Монстр-берсерк, Ездовой монстр, Несушка. Первые три ветки давали максимальные прибавки к статам её «человеческой» формы, три следующих — к статам птичьей. У Лёгкого рыцаря максимум в ловкости, у Тяжёлого — в защите, у обоих одинаковые значительные прибавки к атаке. Магический рыцарь имел наибольшие прибавки к Мане и к защите от магии. Штурмовик и Монстр-берсерк были, похоже, заточены под максимально быстрое сближение с противником и нанесение ему чудовищного во всех смыслах урона. Но у Штурмовика этот урон вкладывался в один-единственный удар чудовищной силы, способный, похоже, крепости сносить. Монстр-берсерк же осыпал врага градом ударов, если надо — по множеству направлений. Ездовой монстр предназначался для работы в команде, у него не такие мощные атаки, как у Штурмовика, и не такие частые, как у Монстра-берсерка, зато высокая защита, скорость и грузоподъёмность, а также различные усиления для всадников и повозок. А вот специализация Несушка вызвала у меня в памяти горькую судьбу Ниобы. Она более-менее равномерно развивала обе формы, «человеческую» и птичью, но давала прибавки на рождение сильного и многочисленного потомства. Как партеногенезом, так и от любых отцов, включая Героев. Королева-Несушка могла сохранять и развивать их способности в многочисленных птенцах. Интересно, а на Героических Духов эта способность тоже действует? Я бы, в принципе, не отказался снова стать отцом в новой жизни. Пусть даже отцом пернатого выводка… В конце концов, сразу двое моих сводных братьев и одна сестра появились на свет из яиц, так что брезговать тут нечем. — Я выбираю путь Магического рыцаря! — без колебаний заявила Топороклюв. — Хм, пойми меня правильно, я не собираюсь тебе мешать или что-то запрещать, но… почему именно такой выбор? Ты вроде раньше не проявляла особой любви к магии… — Элементарно, господин Герой Щита! Я — ваше оружие, я делаю то, что вам не под силу. Если вы не можете атаковать, я атакую за вас. Если вы не можете использовать магию, я должна использовать магию за вас! А и ладно. В конце концов, этот выбор не является необратимым. У нас ведь есть метод усиления Кнута. Не понравится выбор — всегда можно продать лишние уровни до сотни и пройти Повышение Класса заново. Я выбрал пункт «Магический рыцарь». Все характеристики Топороклюв в форме монстра тут же подскочили в полтора раза, а в «человеческой» — в два. Мана и магическая защита поднялись даже больше. Её броня стала пурпурной, а крылья превратились в щупальца с лезвиями на концах. — Так этот жалкий Герой-самозванец даже к магии не способен? — девушки Такта насмешливо переглянулись из-под капюшонов. Я на всякий случай приготовился к битве, но они стояли спокойно, за оружие не хватались, в боевые формы не переходили, заклинаний не зачитывали. Только прожигали нас презрительными взглядами. — Да как вы смеете! Господин Герой Щита — самый сильный и доблестный из всех Героев! — крылья-лезвия Топороклюв воинственно приподнялись, а её глаза горели ненавистью. — Ой, смотрите, птенчик что-то там решил пропищать, жаль, я не расслышала! — драконица указала на мою королеву пальцем и остальные расхохотались. — Ты думаешь, раз прошла Повышение Класса, то уже чего-то стоишь? — добавила другая девушка. — Мы тут все его прошли! — Если бы не приказ господина Такта, ты бы уже была мертва — раньше, чем успела клювик открыть! — подхватила третья. — Но, — подняла палец драконица, — приказ господина Такта совсем не мешает нам рассказать всем в городе, какие вы с этим Героем ничтожества. — Ха, можно подумать, кто-то вам поверит, после того, как вашего господина прилюдно мордой в пол тыкали, а вы его даже защитить не смогли! — Он стал королём после этого, дурная птица! Даже Герой Лука не смог его победить! А уж твой жалкий Герой Щита и вовсе здесь ни при чём! — Всего лишь королём, сразу после того, как заявил, что хочет быть императором! Я не верил собственным ушам. Это вот это — древние монстры, которым больше сотни лет?! Так бранятся десятилетние девочки, которым впервые дозволили прийти на городской рынок — спорят, у кого дом богаче, брат сильнее и рабыни-вышивальщицы искуснее! Но окорот им дать тем не менее следовало. Никто не смеет безнаказанно оскорблять сына Алкмены! Даже в другом мире. Даже при том, что единственная цель этих смешных нападок — заставить нас применить силу первыми, чтобы они могли подраться, не нарушая приказа. Вызываю Щит Шаи-Хулуда и выпускаю в воздух немного маны. Моё тело начинает светиться, а воздух вокруг словно бы становится гуще и тяжелее. Эффект ауры, на который способны все Слуги — реального вреда от него никакого, но он придаёт ощущение значимости, делает применяющего более эффектным в чужих глазах. Психологическая атака в чистом виде. Простые смертные, особенно впечатлительные, от такого могут и в обморок упасть. Конечно, подруги Такта далеко не простые смертные. Но аура, помноженная на Божественность ранга A+, а также на бонус моего личного мифа к атаке по монстрам — пронимает даже их. Некоторые вообще забыли как дышать. И все десять пар глаз теперь смотрят только на меня — Топороклюв полностью выпала из их поля зрения и внимания. — Уважаемые шлюхи второго сорта, а не заткнуться ли вам, дабы не нарушать тишину и спокойствие сей божьей обители? Примерно секунду их мозги раздирает когнитивным диссонансом от странного обращения, которое я использовал. Если бы я просто ругался или издевался, они бы отреагировали так же банально и предсказуемо — или завизжали от ярости, или презрительно проигнорировали. Но я говорил совершенно серьёзным тоном без тени иронии — и аура заставила всех это заметить. Почему шлюхи? Потому что они сопровождают Такта ради его известности, силы и власти, ради привилегий, которые это даёт. То есть продают себя. Почему второго сорта? Потому что ни на ком из них нет печати Арчера, а значит, к телу господина они не допущены. Первосортные сейчас с ним. А почему уважаемые? Потому что это никак не влияет на моё к ним отношение, в конце концов, это мой народ придумал гетер. Вот то, что они себя ведут как драчливые малолетки — при их-то положении — влияет. Но если бы я перевёл их за это в статус неуважаемых — мне бы пришлось туда же поместить и Топороклюв, потому что она себя проявила не лучше, хоть и на моей стороне. А я к ней уважения терять не хочу, нам ещё много вместе работать. Пока девушки пытаются это осмыслить, я оказываюсь рядом с драконицей и вкладываю ей в рот указательный палец. Это не атака — я не то, что вреда не причиняю, я даже к ней не прикасаюсь. Но ощутив во рту посторонний предмет, она инстинктивно сжимает челюсти. Даже в человеческой форме её зубки способны запросто перекусить железный лом. Только вот мой палец попрочнее будет. Зубы не оставляют на нём ни царапины. Болью его обжигает совсем по другой причине. Рот человека (или дракона в человеческом облике) — очень влажное место. Песчаная форель, надетая на мой палец, чувствует новый, гораздо более обильный источник воды, и радостно устремляется ему навстречу, бросив прежнего сухого владельца. Её щупальца-усики присасываются ко внутренней поверхности губ драконицы, к её дёснам, языку, нёбу. Аморфный сгусток мгновенно разбухает от поглощенной воды, заполняя всю ротовую полость. Самый совершенный кляп на свете. Более упругий, чем резина, более прочный, чем сталь. Ни выругаться, ни пламенем дохнуть, ни заклинание прочитать. Правда, можно превратиться в дракона. Для применения родной видовой магии заклинания не нужны. А для двадцатиметрового чудовища паразит размером с кулак — не более, чем соринка в пасти. Разъярённая Императрица драконов выдыхает в мою сторону пламя, от которого плавится камень пола и вспыхивает всё, что есть горючего в помещении. Я больше для порядка прикрываюсь Щитом — броня песчаной форели обладает исключительной термостойкостью. Остальные девицы вместе с Топороклюв, ругаясь, выскакивают наружу. Что стало мягко говоря жарковато — это полбеды, в конце концов для этого существует Защита. А вот то, что выдох разъяренной ящерицы спалил в зале добрую половину кислорода, а вторая половина сейчас будет вытеснена дымом и угарным газом — это уже гораздо серьёзнее. Это мне воздуха не надо, я Слуга… Выносливость, правда, позволяет им не дышать долго, даже очень — на их-то уровне. Но это «долго» — если стоять и ничего не делать. Быстрые движения, сильные атаки — всё это жрёт очки Выносливости с аппетитом Эрисихтона. Поняв, что огонь мне вреда не причиняет, драконица неожиданно выдыхает… струю ледяного тумана. От перепада температур пламя гаснет, пол трескается, а моя броня застывает и осыпается ледяными осколками — холод оказался её второй уязвимостью после воды. Теперь я заживо освежёван и понёс много очков урона — замораживающая атака практически игнорирует Защиту. Интересно получается. Второго такого попадания мне не пережить! Несколько более поспешно, чем позволяет достоинство, меняю экипировку на Щит Длани Божьей. Атака Императрицы драконов вполне тянет на ранг A по системе Грааля — так что неуязвимым я не стал, однако если она меня и убьёт, я смогу возродиться. Причём с иммунитетом к тому, что убьёт. Вряд ли у неё найдётся двенадцать разных столь же опасных видов дыхания. От следующего ледяного выдоха я уворачиваюсь, хоть и с заметным трудом. Параметр Ловкости у нас почти одинаковый, но она бьёт по площади. Однако сгустившийся от холода туман даёт мне небольшое преимущество — теперь ящерица меня не видит. Воспользовавшись этим, прохожу в ближний бой — тут громадные размеры ей хоть немного, но мешают. Проскакиваю между передних лап, ей под брюхо. Ящерица не колеблясь выдыхает облако мороза прямо под себя — благо к собственному дыханию у неё иммунитет. Пользуюсь этим и укрываюсь за её передней лапой как за колонной. Хорошо, что потолок в зале слишком низкий и она не может по-настоящему взлететь — только перепархивать с места на место. Забавно, что формально поединок я уже выиграл. Поединок воль, поединок умов. Я заставил её напасть на меня первой, нарушив приказ Такта. Остался сущий пустяк — выжить после этого. Было бы слишком большим позором позволить ей меня убить хотя бы один раз. Выворачиваю из пола здоровенную каменную плиту и прыгаю с ней вперёд и вверх метров на тридцать. Драконица со злоехидным оскалом поворачивает голову в мою сторону — ага, попался! Пока я не приземлился, моя траектория предсказуема, её направляют только инерция и гравитация — одно удовольствие подстрелить в полёте. Дурочка, а плита у меня зачем, как ты думаешь? Защищаться? Или может, я для красоты себе надгробие заранее прихватил? Не дождёшься! Выдох пронизывает то место, где я только что был. За долю секунды до атаки ящерицы я отшвырнул плиту и использовав её массу как противовес, полетел в противоположном направлении. Куда и собирался — точно на загривок Императрицы. В единственное место, куда она не может достать ни ледяным, ни огненным, ни любым другим дыханием. Всё равно что себя за затылок укусить. Усаживаюсь верхом и вцепляюсь в неё, словно клещ. — Как источник силы я, Императрица драконов, повелеваю… Ага, сообразительная — поняла, что прямым выдохом меня не достать, и, готов поспорить, кастует что-то, что перенаправит её атаку. Но зато у меня предостаточно времени на уклонение. За четверть секунды до того, как заряд вылетит — хватаюсь рукой за правый рог рептилии, подпрыгиваю и прокручиваюсь вокруг него над мордой, точно гимнаст вокруг шеста. Замороженный воздух проливается дождём в том месте, где я только что сидел — а я уже снова там. — Ты! Раздражающее насекомое! Я так и знала — всё, что ты можешь — это крутиться и дёргаться! Опасности от тебя никакой, но бесишь! Сдохни уже наконец, рано или поздно я всё равно тебя достану! — Ты меня уже достала, девочка. До печёнок достала, клянусь Герой! Ты только посмотри, во что превратила хороший красивый зал для церемоний! Да я в свои худшие дни столько мебели не ломал! Мне очень хотелось спросить, на что она в принципе рассчитывает. Ну допустим, ей удастся убить Героя Щита. Её же свои в первую очередь за это на куски разорвут! Потому что придётся либо отбивать более частые и мощные Волны, либо срочно резать трёх остальных. Но поставить вопрос таким образом я не мог — во всяком случае, пока бой не закончится. Потому что могло возникнуть впечатление, будто я торгуюсь за свою жизнь, апеллируя к полезности. Она снова ударила — на этот раз широким, рассеянным выдохом, накрывшим всё её тело. Уклониться от такого было невозможно, не покидая удобного насеста на загривке — но и не нужно. Из-за распределения по площади сила атаки упала ниже ранга A, так что Длань Божья легко её отразила. — Ладно, придётся по-жёсткому, — вздохнул я, извлёк из Щита кисть и тушь, прокусил себе палец, добавил немного крови в раствор, и начал наносить на её загривок некий рисунок. — Какого… Ты не смеешь! Я ещё не проиграла! — Верно, — согласился я. — Когда нанесу — проиграешь. Она атаковала льдом — я опять увернулся, потом вернулся назад и продолжал рисовать. Она ударила огнём, надеясь не меня достать, так хотя бы готовую часть печати стереть, сжечь. Я экипировал Щит Шаи-Хулуда, прикрыл рисунок ладонью, переждал, пока огненный шторм утихнет и продолжал рисовать. Разъярённая драконица ударила себя лапой по загривку, пытаясь прихлопнуть назойливого паразита или хотя бы скинуть с себя. Это-то мне и было нужно. Её когти врезались в поднятый Щит Туунбака. Всё тело сразу обмякло и медленно сползло на пол — сработало Связывание души. Я ухватил её за расслабившиеся пальцы и крепко прижал к поверхности Щита, чтобы не было «разрыва физического контакта».***
— Главной проблемой с этой девчонкой было то, что она слишком привыкла полагаться в бою на магию и почти забыла о естественном оружии драконов — клыках и когтях. Мне стоило большого труда убедить её атаковать грубой силой. С менее… утончённым ящером я бы разобрался быстрее. — Так это был блеф, Герой-сама? — уточнил первосвященник, подливая мне чаю. — Вы на самом деле не умели рисовать рабскую печать, или не имели подходящих ингредиентов? — Обычную рабскую я уже умею. И обычную печать монстра — тоже. Правда, пока что выходит за полчаса, а не за полторы минуты, но думаю, в условиях серьёзной опасности я бы смог заставить себя поторопиться. Только на эту тварь ни та, ни другая бы не сработала по отдельности. Лелудиа родилась как получеловек, но потом, пожирая осколки ядер, развилась до императорского дракона. На неё нужна особая комбо-печать, причём третьего уровня сдерживания — а у меня и первый-то выходит пока с трудом. Так что да — я блефовал. Но кисть и тушь самые настоящие. Лично скрафтил. Жрец добродушно рассмеялся. — Что ж, восстановление главного зала обойдётся нам недёшево, но полагаю сейчас мы вправе потребовать как минимум две трети этой суммы у короля. Благодарение Господу и за то что сам Собор уцелел — несущие стены в порядке и обошлось без человеческих жертв. Его укоризненный взгляд, однако, говорил об обратном. Почему бы вам, господин Герой, говорил этот взгляд, не найти более тихое и менее застроенное место, чтобы провоцировать императорских драконов трёхсотого уровня? Мне хотелось ответить ему, что женщины Такта не только первыми напали, но и первыми начали провоцировать нас напасть; что в моём положении нельзя спускать такие оскорбления, особенно когда они касаются моих людей; что и в отношении себя я терпеть такое не привык ещё в прежней жизни… Но я понимал, что человек, всю жизнь стоически сносивший притеснения — как личные, так и направленные на его культ — только грустно улыбнётся в ответ на это. И что я в его глазах буду выглядеть не намного лучше тех чванливых дворян. За пафосным «честь превыше всего» слишком часто скрывается банальное «оскорблённое самолюбие превыше всего». Поэтому я сказал другое. — Если мне ещё когда-нибудь придётся приглашать дракона провести Повышение Класса для филориала или наоборот, я сделаю это на Часах в безлюдных землях. А делать это придётся. И скоро. Потому что у Сильваны уже сотый уровень, а у Лизы — скоро будет. И Лелудиа — по-прежнему единственная, кто на это способна в пределах досягаемости. Хотелось надеяться, что после показательной порки она поумнеет. Не той порки, что устроил я, а той, которую проведёт Такт, узнав, что она натворила. Сейчас на ней самая натуральная комбо-печать третьего уровня сдерживания — Мирелия с радостью предоставила специалиста нужного класса. Таких мастеров всего три в Мелромарке и не более десятка в Фобрее — это вам не запуганных детишек порабощать… Чтоб твоей тени в царстве Аида сейчас икнулось, Идол. Но скорее всего, не пройдёт и недели, как их филигранная работа (ингредиенты для чернил там тоже стоят куда больше, чем для простых бытовых печатей) пропадёт впустую. Такт будет до смерти торговаться, чтобы вернуть своей уникальной наложнице свободу. Что ж, пока она является нашим законным трофеем, надо хотя бы выжать из неё побольше пользы. Но этим уже пусть занимается Арчер, мне одного «свидания» с этой красоткой хватило. Хорошо ещё, девять подруг слишком волновались за неё, следили за ходом боя и не решились напасть на Топороклюв. Сыграло положительную роль и то, что драконов среди них не было. — Мы все были бы вам в высшей степени благодарны за такие меры предосторожности. Так какой же вопрос Вы не успели мне задать утром? — Скажите, святая магия, которой вы пользуетесь, это предрасположенность по Функции или по Элементу? — О, вы обратили внимание, Герой-сама! Думаю, не ошибусь, если предположу, что вы и ответ уже подозреваете. Ни то, ни другое. Святая магия, как и её противоположность, магия проклятий, является разновидностью оружейной и ремесленной магии. На зачарование предметов требуются очки соответствующего Мастерства, стихийная же склонность тут не важна, сгодится любая мана. Я наклонился вперёд. — А как именно повышается и применяется Мастерство в святой магии? — Необходимо получить сан священника и изучить надлежащие литании. — Превосходно. А могу ли я получить этот самый сан в вашей Церкви? Жрец немного растерянно моргнул. — В принципе… История знает прецеденты, когда Герои получали духовный сан в Церкви имени себя. Однако последний раз такое имело место более трёхсот лет назад. Однако я бы скорее рекомендовал вам обратиться в Церковь Щита за этим. — Почему же? Мне казалось, что в Церкви Четырёх Щит почитают наравне с остальными… — на самом деле Церковь Щита вызывала у меня неприятные ассоциации с теми типами, которые додумались приносить Гераклу человеческие жертвы. — Видите ли… Есть три варианта развития святого мага — священнослужитель, паладин и экзекутор. Священнослужитель использует только ремесленную магию, экзекутор — только оружейную, паладин комбинирует их. За последние шестьсот лет мы утратили искусство подготовки паладинов, а Церковь Щита — экзекуторов. Только Церковь Трёх Героев сохранила все три ветви. — А эти ветви исключают друг друга? Паладин — это не просто священнослужитель и экзекутор в одном лице? — Как вам сказать… И да, и нет. В принципе, изучив ремесленную магию, вы можете потом изучить и оружейную — религиозное Мастерство в этом плане мало отличается от светского. Однако пройти посвящение в сан вы можете лишь один раз, а паладин имеет особые преимущества именно от соединения двух ветвей. — А светская магия на основе Мастерства тоже не имеет стихийной и функциональной направленности? — Разумеется. М-да, дракона-то я и не приметил!