~•••~
Никки с каждым днём становилось всё лучше. Врачи удивлялись, называя это чудом. Она отшучивалась, говоря, что на ней всё заживает как на собаке. Видели бы они тогда лицо Макса, стоявшего за их спинами! Хотя нет, хорошо, что не видели, потому что оборотень снова принёс домашнюю еду, которую ей «совершенно нельзя». В целом, можно было сказать, что у неё отпуск. Если бы Никки не попросила Мию принести ноутбук. Женщина думала, что для какой-нибудь игрушки, вроде «The Sims», но нет. Не только. Вероника твёрдо решила взяться за учёбу, и дело было не в стремлении к знаниям (к школе она относилась равнодушно). Просто не хотелось оставаться на второй год. Было слишком лень проходить всё заново. После обеда, когда она дописывала реферат по истории, к ней пришёл посетитель. Кто бы вы думали? Виктор Ван Арт. Никки сидела в позе лотоса и настолько была увлечена реформами Кеннеди, что совсем не заметила на пороге высокую фигуру. Зато, когда заметила, чертыхнулась и отпихнула ноутбук. — Клянусь богом, Князь, я подарю вам бубенчики на Рождество! — Вероника хотела кинуть в него подушку, но сдержалась. — Между прочим, недавно я нашла у себя первый седой волос! В шестнадцать-то лет! — И тебе добрый день. — День? — она повернулась к окну. — Так, а ну руки вверх! Не двигайтесь! Стойте, где стоите! Она слезла с койки и подошла к окну, плотно задвинув шторы. День сегодня выдался удивительно солнечным, и Никки понимала, что для её посетителя это, скорее, минус. — Всё, можете заходить. Я, конечно, люблю сухофрукты, но сушёный аристократ не входит в их число… Девушка увидела себя в зеркале. К ней при параде явился Князь, а она в своей домашней пижамке с сердечками. Как-то неловко. — Нет, всё ещё стойте на месте! — она юркнула под одеяло, прикрывшись до шеи. — Вот. Теперь точно. Залетайте. — Благодарю, мисс Фолл, вы очень любезны! — с саркастичной усмешкой сказал вампир, переступая порог. У него в руках опять был букет. Снова ромашки, но на сей раз не совсем обычные. Их серединки имели не яркий канареечный цвет, а загадочный пурпурный. И название у цветов было забавное — остеосперумы. — Мистер Ван Арт, спасибо, конечно, но… ромашки, пионы, лилии, тюльпаны, анемоны… моя палата уже похожа на оранжерею. — А про эти цветы ты что-нибудь знаешь? — спросил Виктор. До Вероники вдруг дошло. Для вампира это игра. Он приносит цветы — она про них рассказывает. Когда-то у её родителей была такая же причуда… Никки поморгала, сдерживая слёзы ностальгии. — Да… Этот цветок — выходец из Африки, поэтому прост в выращивании и неприхотлив в уходе. Его ещё называют южно-африканской ромашкой или капской маргариткой… но мне больше нравится название «голубоглазая ромашка». Поэтично звучит, правда? — Пожалуй, — вампир кивнул и присел на стул рядом. — Так зачем ты хотела меня видеть? — Что значит — «зачем»? — Никки надулась, понимая, что со стороны наверняка выглядит глупо. — Вы шлёте мне цветы, а сами не появляетесь. Это, по-вашему, нормально? — Видишь ли… у меня много дел… Девушка шлёпнула себя по лицу и выругалась. Ну, конечно! Как она сразу не догадалась? Он же самый занятой вампир в этом городе. С какой стати ему просто так тащиться к ней через весь мегаполис на чашечку чая? — Чёрт, Князь, простите! Совсем вылетело из головы, что вы… что я… — она захихикала. — Ой, всё. Забудьте. Кажется, я слишком сильно ударилась головой. — Где-то болит? — янтарные глаза беспокойно забегали по её лицу. — Позвать врача? — Так-так! Спокойно… Я в порядке. Правда. А вы? — О чём ты? — Я спрашиваю, как у вас дела? Хотя знаю, что ничего не узнаю. — Не стоит беспокоиться. — Вот! О чём я и говорю… — А что же ты хочешь услышать? — Наверное… «Я заебался»? — Вероника… Она засмеялась, увидев его удивлённое лицо. Почти всегда сосредоточенное, оно вмиг стало растерянным и выбитым из колеи. — Ха-ха! Простите-простите! Не удержалась… — девушка не успокаивалась. — Вы такой лапочка, когда так реагируете! А-хах! Вампир улыбнулся, покачал опустившейся головой. — Когда тебя выпишут? — спросил он. — Что? А… Завтра. Но сказали соблюдать постельный режим. Хэллоуин придётся встречать дома, эх… — Учитывая твою любовь к спонтанным порывам, я даже рад… — Расслабьтесь, мистер Ван Арт. Вам больше не придётся меня спасать. И вообще… — её голос стал тише и серьёзнее. — Я хотела вас поблагодарить и извиниться… Для неё это было странно. Вероника не привыкла извиняться. Для этого она была слишком гордой (или слишком вредной, вполне возможно, трусливой, да-да). Чтобы попросить прощения, всегда нужна смелость. Казалось бы, этого у неё хоть отбавляй, но то даже больше не смелость, а… безрассудство. — Не… — Нет, нужно! — перебила Вероника. — Если не вам, то хотя бы мне самой нужно знать, что вы на меня не в обиде. Только у меня есть условие. — Интересно, какое же? — Вы никогда… никогда больше не будете использовать на мне способности! Это вам не «Битва экстрасенсов», ясно? Для Виктора эта просьба была ожидаема. — Хорошо… Но я и не думал обижаться. — Отлично! — она протянула вампиру мизинец. — Мир? — Это… — мужчина в недоумении посмотрел на палец. — Обязательно? — Скажите спасибо, что на ладошку не плюнула! Вампир вздохнул и протянул свой мизинец в ответ. Улыбнувшись такому простому, но милому примирению, девушка вдруг сказала, задумчиво глядя на сплетённые пальцы: — Вы уже дважды спасли мою жизнь… А я не люблю оставаться в долгу… — Кажется, я тебя всё же утомил… — внимательно посмотрев на неё, произнёс Виктор. Что-то в этих словах его насторожило. — И мне уже пора. До встречи, Вероника.~•••~
Её должны были выписать ближе к вечеру, но Никки так не терпелось покинуть эту обитель боли, хвори и безвкусной еды, что она подскочила вскоре после рассвета. Собрав все немногочисленные пожитки в чемодан, плюхнулась на койку. Почесала затылок. Все эти букеты оставлять тут не хотелось. Даже те, что уже потеряли свой первоначальный вид. Значит, придётся попросить Мию о помощи. Зазвонил телефон. Укоряя себя в том, что до надоедливого рингтона так и не дошли руки, девушка подняла трубку, увидев имя звонившего. — Привет, Стюарт! Что-то ты рано сегодня… — Салют, Никки… — голос парня был откровенно уставшим. — Да вот… ещё не ложился… — Опять всю ночь проиграл на приставке?.. Они долго болтали… После аварии Стюарт начал звонить каждый день, перед тем как отправиться спать. Никки эта традиция показалась прикольной, и она решила её поддержать. Она не до конца понимала, каким образом им удавалось болтать ни о чём столько времени. Один раз она даже как-то заснула с трубкой у уха. Но говорить со Стюартом по телефону оказалось, к удивлению, приятно. Уже не было того навязчивого желания поскорее отделаться от него, даже наоборот. И девушка не понимала — что же изменилось в их общении? — Завтра Хэллоуин, — в трубке послышалось зевание. — Какие планы? — Сидеть на жопе ровно, Стю… — с разочарованием ответила Никки. — Я ещё не в форме. — Бедняжка… как же твой костюм? — Да с костюмом всё на мази, я его в аренду хотела взять, но придётся отменить бронь. — Неужели твои не хотят устроить домашнюю вечеринку? Это лучше, чем ничего. — Ну, Макс обещал сделать тыквенный пирог и печенье в форме летучих мышей… — она хохотнула, осознав всю многоходовочку. Волк будет есть летучих мышей. — М-да… Но это всё равно не то, не знаю… — Хм… В гости прийти к тебе что ли? А то какой-то унылый Хэллоуин получается… — Серьёзно? — Ну да, а чё… Ты обалдеешь от моего костюма! — И в чём же ты придёшь? В костюме бедного студента? — Увидишь! Но ты мне вот что скажи… — его голос обрёл заговорщические нотки. — На твою днюху мы, надеюсь, оторвёмся? — Надеюсь, не от жизни… — промямлила Никки. — Чего? — Говорю, надеюсь, не от жизни оторвёмся, и да… У меня были планы. — Ну, окей, — снова зевнул. — Слушай, я пойду, наверное… Позвоню, когда проснусь. — Давай, Стю… — в её голосе проскочила непонятная нежность, на которую, как она думала, была не способна. — Сладких снов… — Ещё… — Что? — Скажи это ещё раз. Чувствуя, как вспыхнули щёки, девушка повторила: — Сладких снов, Стюарт… Ей показалось, или на том конце провода раздался вздох умиления? Стюарт ещё долго не отключался. Молчал. Может, ждал, когда она ещё что-нибудь скажет, а может, и просто уснул. Никки не стала проверять. Первая нажала на красную кнопку.~•••~
Она с нетерпением ждала Макса и Мию, хотя брошюрки про побочные действия обращения вампиров и оборотней были познавательными и до писка жуткими. Пожалуй, смерть — самый безобидный исход. Поэтому, как только дверь открылась, и на пороге появились нужные лица, Вероника подорвалась с места. — Ну наконец-то! Чего так долго? — Потише, Колючка, — сказал Макс. — Мы и так неслись на всех парах… — Поди опять разврату в машине предавались? — Вероника! — возмутилась Мия. Но её покрасневшие щёки страха не внушали. — Ой, да ладно! — девушка махнула рукой. — У вас обалденные отношения. Я даже немного завидую. — Так и будешь дальше языком трепать или пойдёшь? — усмехнулся оборотень. — Да… — Никки отдала оборотню чемодан и ноутбук. — Только это заберём? — она окинула взглядом цветы. — Мия, поможешь? — Конечно, солнышко… Удивительно, но Макс воздержался от шуточек. Схватив в охапку все цветы, Никки вдохнула. От густого и разношёрстного запаха пыльцы даже немного закружилась голова. Она чихнула. — Ну вот, Мия! Из-за этого кровососа у неё теперь аллергия… — А я здесь при чём? — Как? Ты же сама разрешила ему таскать ей цветы. — Цветы приносил курьер… — Конечно! — хмыкнул оборотень. — Сам побоялся, что я ему голову откушу! — Так, ну всё! — повышенным голосом выкрикнула Вероника. — Чего стоим, булки мнём? Мы идём или как? — Да, мини-герой… — Макс потрепал рыжую макушку. — Идём домой… Домой… До сих пор это понятие было для Никки чем-то абстрактным, неосязаемым. Но, глядя на лучистые глаза Мии и Макса, она в полной мере ощутила вес и значимость этого слова. Дом — то место, где тебя ждут. Где готовы выслушать всё твоё нытьё, не осудят, дадут совет. Место, куда хочется возвращаться снова и снова. И Никки, наконец, начинала чувствовать, что её дом там, где эти двое. Где мягкая и сентиментальная Мия, больше похожая на подружку, чем на мамочку. Где этот импульсивный и дерзкий волк, готовый порвать и растолкать любого. В груди что-то шевельнулось и неслабо так кольнуло, заставив непрошеные слёзы вырваться наружу. Она положила цветы на койку и кинулась в объятия своих приёмных родителей. Те сначала растерялись, но быстро приняли этот порыв, обняв Никки с двух сторон. — Ну-ну, солнышко… — Мия гладила её по трясущейся от всхлипов голове. — Что случилось? Где-то болит? Было ли ей больно? Отнюдь. Но только сейчас Вероника поняла, что умеет испытывать что-то, кроме ехидства и злости. «Я хочу… действительно хочу вас полюбить…»