Моё продолжение

В главе поднимаются темы, которые могут быть неприемлемы для вас. Читайте дальше с осторожностью!

      Когда Мия и Уилл приехали в стаю, уже почти стемнело. Их встретил тот же радостный щенок, сидя на цепи, махал хвостом, точно помелом, поднимая пыль. Лабрадор изо всех сил пытался просунуть морду или лапку между рейками изгороди. Мия хотела поздороваться с питомцем волков, но, приблизившись, стушевалась. На деревяшках отчётливо угадывались засохшие следы когтей и тёмно-коричневые пятнышки. Визит Виктора и Артура двор этого дома запомнит надолго. Появление Стражей скоро обнаружили. К ним вышел сам вожак. Помятый, побледневший и слегка неухоженный, он всё же пытался держать лицо, однако от него прямо разило скорбью. Потеря старшего сына, не так давно наследника, переносилась тяжко. — Кто такие? Зачем пожаловали? — Здравствуйте, Гарольд, — Мия распрямилась. — Мы из ордена Стражей Сумерек. Это Уилл Джефферсон, а я — Мия Фолл. Вы были у нас дома, помните? — Точно-точно, припоминаю… — старый ликан сощурился. — Жена Макса. Пришла, чтобы сказать, что ваша стая согласна примкнуть к нам на войне? Уилл прыснул. Смерив того упрекающим взглядом, женщина ответила: — На самом деле… нет, мистер Форест. Мы пришли с вами поговорить. Точнее, с вашей дочерью. Черты лица вожака тотчас стали жёсткими, злыми. Волосы вздыбились, в глазах загорелся звериный блеск. Даже без перевоплощения в нём можно было легко разглядеть лютоволка. Форест прорычал: — Что вам от неё нужно? Поиздеваться пришли?! Оставьте мою Джо в покое, и без вас наревелась! Спутник Мии сделал твёрдый шаг к калитке, но женщина выставила руку перед ним, останавливая. Сохраняя спокойствие, твёрдо спросила: — Вы хотите найти убийцу сына? — А тут и искать нечего! Понятно же, что холодных рук дело! — Вы сейчас говорите про вампиров в принципе, а я имела в виду конкретное лицо. Поверьте, если Тодда и вправду так жестоко убил вампир, сам Князь не будет против вашей над ним расправы, наоборот. — Мне до Князя дела нет… но ты права. Мы хотим найти того, кто это сделал, — вожак начал успокаиваться, превращаясь из свирепого хищника обратно в ворчливого, но доброго старикана. — Только чем вам поможет моя дочь? — В ту ночь она могла что-то упустить. Что-то важное, что могло бы натолкнуть на нужный след. — Думаете, мы не спрашивали? — Форест безнадёжно махнул рукой. — Пытались её разговорить, но она молчит, — в твёрдом голосе оборотня промелькнула боль. — Плачет… — И всё же, мы попробуем, — наконец отозвался Уилл. — Как хотите… Идите за мной. Гарольд ловким движением повернул заслонку на воротах, что со скрипом отворились. Мия и Уилл зашли во двор. Полянка у дома была засеяна мягеньким мятликом, скукожившимся от осенней прохлады. На крыльце стояли пластиковые горшки с пятнистыми петуниями. Половицы из лиственницы предусмотрительно покрыли специальным лаком, который подчёркивал красивую фактуру дерева. С порога их встретил портрет Тодда Фореста в прихожей. Стоя на комоде, чёрная рамка для фото лишь сильнее подчёркивала лучезарную улыбку и страсть к жизни в глазах почившего. Окружённый цветами и свечами, улыбающийся парень казался вовсе и не мёртвым. Теплота улыбки и свечей… Чернота и холод деревянной рамки… Опустошающий контраст. Несмотря на то что все члены стаи были дома, комнаты заполнились тишиной. И только на кухне слышались судорожные рыдания жены вожака. Она кричала, молила, звала сына, так не вовремя покинувшего их сейчас. Да и вообще, разве смерть приходит «вовремя»? Мия сглотнула вязкий ком в горле и сжала внезапно задрожавшие губы. Это всё — чудовищная нелепость. Ужас, кошмар наяву… А ведь на месте Тодда мог быть Макс… Её любимый Макс! Поддерживающее касание Уилла вернуло её в реальность. Женщина даже не заметила, как они дошли до нужной комнаты. Гарольд ушёл на кухню. — Мия? — тихо обратился к ней Уилл. — Ты как? Порядок? Она потерянно кивнула и переступила с ноги на ногу, пытаясь унять дрожь в коленях. Джефферсон с сожалением сказал: — Может, лучше ты одна поговоришь? Как женщине, тебе будет проще найти с ней язык. К тому же, на всякий случай, у тебя и Дар Луны есть. А от меня больше проку будет здесь… — Страж окинул взглядом коридор второго этажа. — Осмотрюсь, мало ли что узнаю… Я — полуоборотень, мне будет легче с ними спеться. Мия вновь кивнула. Уилл сразу повеселел. — Отлично, если что, кричи, — сказал он, уходя к лестнице. Мия криво усмехнулась его лёгкому отношению к подобным ситуациям. Тут волка убили, освежевали, как кролика на рагу. А Уилл при этом всём ещё и умудрялся светить своей улыбкой. Впрочем, лучше уж так. Если бы они оба начали падать духом, невесть что бы из этого вышло! Собравшись с мыслями, Мия обернулась. Обычная белая дверь совсем не выдавала информации о том, кто тут живёт, однако наклейка с розовым черепом и надписью «НЕ ВЛЕЗАЙ — УБЬЁТ» развевала все сомнения, что это комната девушки, не так уж и давно вышедшей из подросткового возраста. Мия аккуратно постучалась. В ответ — тишина. «Молчание — знак согласия», — с этой мыслью она зашла в комнату. Там был откровенный бардак. Не просто бардак, как в лёгких комедиях про подростков, а самый настоящий хаос! Развороченный шкаф с одеждой, раскиданной повсюду; из-под гардероба выглядывал наполовину забитый чемодан (она собиралась бежать?). На ковре пятна манной каши и перевёрнутая тарелка. Осколки стакана, залитые яблочным соком, который, видимо, когда-то был в этом стакане. Кусок плаката с изображением Бенни Барта свисал вниз с поцарапанных обоев, держась на соплях. «М-да… А я ворчу на Никки из-за разложенных по всей комнате книг и незакрытой зубной пасты…» Джоанна Форест лежала поверх разбитой постели, отвернувшись лицом к стене. Сначала Мия решила, что она спит. Но, уловив чутьём эмоции, убедилась в обратном. От неё разило скорбью, сожалением и… ненавистью? Да, лютой ненавистью и презрением. Мия даже сжалась: кого эта девушка могла так сильно ненавидеть? Убийцу брата? Или, может, дело в чём-то другом? — Уходи… отец, — между всхлипами говорила она. — Я не хочу… никого… видеть… — Привет, Джоанна, — миролюбиво отозвалась Мия. — А это я… Юная волчица сразу затихла и повернулась к незваной гостье. Вид девушки, мягко говоря, оставлял желать лучшего. Растрёпанные волосы, сбитые в колтуны, потёкший давнишний макияж, явно не свежая одежда. Когда-то, ещё на первом курсе, Мия думала, что до подобного могут дойти только алкоголики или наркоманы. Оказалось, не только. — Вы… — Джоанна шмыгнула носом. — Кто вы? — Меня зовут Мия. Я хочу помочь. — Помочь? Чем? Психолог мне не нужен! — Ну да… — Мия огляделась вокруг. — Я вижу. Но я не психолог. — А кто же? — Рождённая Луной, но это мало, о чём тебе скажет. В общих чертах, помогаю вампирам и оборотням… Может, всё же поделишься, что случилось? Я никому не расскажу, мне просто нужно знать… — Почему я должна вам верить? — Я замужем за оборотнем уже десять лет, у меня есть друзья вампиры… А ещё в нашей семье недавно появилась замечательная девочка, она человек. Мне не всё равно. Я одинаково привязана ко всем… — женщина присела на край кровати. — То, что случилось с твоим братом — просто кошмар. Я сожалею и не могу допустить, чтобы это повторилось. Поэтому, если ты что-то вспомнишь о той ночи или вдруг знаешь, кто может быть причастен… Джоанна слушала, не перебивая, но всё же не выдержала, сдалась. Громкие рыдания заполнили комнату, волчица уткнулась в подушку. Сквозь судорожные всхлипы Мия расслышала: — Эт… э… я… из-за меня… его убили из-за меня! — Постой, подожди… Почему ты так решила? Но девушка продолжала нести бессвязный бред. — Нельзя… нам нельзя было! Но я люблю… я так его люблю! — Тише, дорогая, успокойся, — женщина коснулась дрожащего плеча. — Объясни, в чём дело? Мягкое прикосновение и ласковый, полный сочувствия, голосок дарили успокоение. Джоанна вытерла слёзы и подышала, чтобы успокоиться. Мия предложила ей принести воды, но она отказалась. Когда истерика немного унялась, волчица выпалила, боясь передумать: — Мы вместе. Я и Мэтт. Мие это имя ни о чём не говорило. — Кто такой Мэтт? — В… вампир. Это было неожиданно. Челюсть Мии на автомате поползла вниз, но женщина вовремя взяла себя в руки, и её лицо просто слегка вытянулось. Волчица и вампир — в голове не укладывалось. Первой мыслью было: это просто временное увлечение. Но Хелен однажды сказала ей, что волки однолюбы. — Лучше я вам всё расскажу, — увидев эмоции Мии, сказала дочь вожака. Рождённая Луной кивнула и уселась поудобнее, чувствуя, что повествование будет долгим и непростым.              Примерно полтора месяца назад… Джоанна никогда не была в таких местах. Это послужило ещё одной причиной для того, чтобы однокурсницы потащили её сюда. Паб «Берлога гризли» — про задымленные залы, шансон, духоту и дешёвую выпивку. Идеальное место для тех, кому за… И для тех, у кого нет денег на нормальный досуг. Пять баксов за вход, и у тебя все шансы на то, чтобы стать сегодняшним королём (или королевой) вечеринок. Глаза Джоанны округлились, когда она вошла: тут так много людей, так антуражно! Вот оленьи рога, висящие над баром, а там на стене портрет победителя конкурса по распитию пива. Сэми «Железная глотка». Тридцать кружек за две минуты! Пробравшись к бару через толпу, запах перегара и сигаретный дым, девушки заказали водку с лимоном. Дёшево и сердито. Однокурсницы уже успели пропустить по две рюмки, когда заметили, что Джоанна ещё не выпила ни капли. — Ну же, красотка, давай! — сказала одна из однокурсниц, протягивая рюмку. — Некрасиво выбиваться из коллектива. Другие поддержали идею звонким смехом. Джоанна приняла рюмку. Несколько секунд она оглядывала алкоголь с недоверием. Резкий запах вызывал отторжение у звериного нюха. Но компания так активно подбадривала, что девушка всё же сделала глоток. В рот будто залили расплавленное стекло. Джоанна начала хватать губами воздух, но от этого становилось ещё хуже. Кто-то протянул дольку лимона, и она жадно съела в надежде, что горечь отступит. Это было так отвратительно и… необычно. Войдя в раж, юная волчица выпила ещё пару рюмок между сплетнями. На большее молодой организм не соглашался. Перед глазами всё начало как-то интересно покачиваться. Хотелось смеяться. — Девочки… мне пора домой, — пробормотала Джоанна, вызвав неодобрительный гам. Но отговаривать её не стали. — Такси сама вызовешь? — спросила однокурсница. Джоанна неуклюже кивнула и пошла к выходу, по пути натыкаясь на чьи-то потные тела и грязную ругань. Но двое добрых мужчин согласились провести её и посадить в такси. Выйдя из душного паба, девушка вдохнула полные лёгкие свежего воздуха и рассмеялась. Качнулась, чувствуя, как падает. Но добрые мужчины подхватили её под руки. Она совсем не помнила, как они выглядели. Первый, кажется, был с густой бородой, а второй — лысый и в тёмных очках. — Давай отойдём, — предложил один из них. — Тебе нужно прийти в себя. Девушка согласилась. Они привели её в небольшой сквер напротив. Безлюдье, тишина, свежий воздух и беседка под деревом. Мужчины захотели познакомиться. Узнали её имя, спросили, где учится. Шутили. И как-то незаметно шутки превратились в пошлые шутки. — Умеешь целоваться? — спросил мужчина. — Немного… — А хочешь, мы тебя научим? Чтобы ты круто целовалась. Джоанне это предложение уже показалось странным, поэтому она растерянно помотала головой. Но мужчина оказался настойчивым. — Да ладно тебе, красавица, — он кинул взгляд на приятеля, сидящего с другой стороны, и положил ладонь ей на колено. — Тебе понравится. Мужчина начал приближаться. Джоанна хотела отстраниться, встать, но сзади схватил второй, бесцеремонно положив ей руки на грудь и с силой сжав. Волчица поняла, что слишком пьяна, чтобы трансформироваться, поэтому попыталась отбиться так. Хотела крикнуть, но нежеланный поцелуй заткнул рот. Грубые руки скользнули под юбку…        — Те люди… они хотели меня из… — Если тебе тяжело, можешь не рассказывать, — понимающим тоном произнесла Мия. — Нет… нет, я расскажу… Я и так слишком долго молчала… Это моя ошибка. Нельзя было молчать…              Пытаясь хоть как-то отбиться от мерзавцев, Джоанна, приложив остатки сил, поцарапала одного из них, не жалея новый маникюр. На щеке лысого проступили красные капельки. — Ах ты сука! — взревел он и дал пощёчину. — Держи её сильнее! Второй заломил ей руки за спину, не упуская возможности покрыть солёные от слёз щёки влажными колючими поцелуями. Руки лысого коснулись девичьих бёдер, стаскивая бельё. — Помогите! — истошно закричала волчица, уже не веря в шанс на спасение. И её услышали. То ли это была молитва Богу, то ли Дьяволу… За спиной лысого появилась тень, и в следующую секунду в его шею впился парень с красными глазами. Второй сразу отпустил девушку. Вне себя от ужаса завопил: — Демон!!! Не демон. Вампир. Просто проходил мимо. Новообращённый, изнывающий от голода. Одной капли хватило, чтобы он учуял сладкую кровь. Инстинкты сработали мгновенно. И вот теперь, с жутким хлюпающим звуком он осушал крепкое тело насильника. Джоанна видела и ясно понимала, что на её глазах ненавистный волками вампир убивает человека. Ненавистный волками вампир спасает ей жизнь. Когда первый с застывшей гримасой, побледнев, рухнул на скамейку, вампир догнал второго и сделал с ним то же самое. Обескровленное тело упало в кусты. Девушка хотела поблагодарить своего спасителя, но тот, явно поняв, кто перед ним, бросил презренный взгляд и скрылся в темноте сквера…        — Что потом? — спросила Мия, сдерживая слёзы. — Я захотела найти его. Поблагодарить. И нашла, — волчица улыбнулась. — Оказалось, у нас много общего. Оба любим бейсбол и лошадей… оба любим друг друга… — она смущённо покраснела. — Мэтт стал моим первым… Пытаясь переварить обрушившуюся лавиной информацию, Мия помассировала виски. Волчица с вампиром. Она думала, что с тех пор, как узнала о сверхъестественном, повидала уже достаточно невероятных, безумных, из ряда вон выходящих вещей, но нет. Не даром говорят: век живи — век учись. — От родителей ты, конечно же, скрыла… — Да… — волчица отвела взгляд. — Если бы я сказала, как много сделал для меня Мэтт, пришлось бы объяснять про паб и тех… уродов. Но отец всё равно узнал, что мы вместе. — Ох… — нетрудно догадаться, какая реакция была у вожака. — Он запретил вам встречаться? — Не то слово! Отец рвал и метал, разгромил полдома. Сказал, что это отвратительно, приказал не подходить к нему, иначе убьёт всех новообращённых, не разбираясь, кто из них Мэтт… Но я не послушала. Думала, папа это сгоряча сказал. Цепочка в голове Мии выстроилась окончательно. Одиннадцать трупов у «Новой жизни». Новообращённые. — Я виновата… — проливая слёзы, заговорила Джоанна. — Если бы не наша любовь, отец не убил бы вампиров, а другие не захотели бы отомстить. Тодда убили из-за меня! — Поэтому ты вступилась тогда за Князя? — Да… я не хочу войны. Я просто хочу, чтобы мы с Мэттом были вместе. Хотела… но теперь от него нет вестей, мы не виделись с тех пор, как… — Ты считаешь, твой возлюбленный в числе убитых? Юная волчица кивнула и зашлась плачем с новой силой. Мия обняла её. Она отчасти понимала, почему Гарольд Форест так поступил. Дочь вожака спуталась с вампиром, для оборотней это позор, который ничем не отмыть. Но винить девочку за чувства, за любовь?.. Никто не имел на это права. Сердцу не прикажешь. — Ты не виновата, — чувствуя, как слёзы щиплют глаза, прошептала Мия. — Никто не виноват. Это просто чудовищное стечение обстоятельств. Обещаю, больше этого не повторится. — Спасибо… спасибо вам. Я рада, что наконец-то выговорилась…              Мия вышла из комнаты Джоанны мрачнее тучи. Следовало бы прочитать нотацию Гарольду Форесту, но на это совершенно не осталось душевных сил. В сердце было пусто. Да и как-то неправильно толкать морали сейчас, когда стая в трауре. Ральф пообещал пока не давать согласия, значит, время для беседы ещё будет. — Что, всё тухло? — спросил Уилл. — И не спрашивай… а у тебя как? — Всё чисто вроде. Им сейчас и не до подлянок. Я их понимаю… После своего нетипичного обращения Уиллу пришлось подстроить всё так, чтобы родители думали, что он погиб. Страж решил, в этом случае они будут в безопасности. Уилл часто приходил на кладбище и видел, как отец и мать, стоя у пустой могилы, оплакивают его. Это было больно. Но ещё больнее становилось от мысли, что самые близкие могут оказаться в опасности из-за него. — Голова совсем не соображает, — сказала Мия. — Поехали по домам. Дорогой всё расскажу… Попрощавшись с Форестами, заверив их, что во всём разберутся, Стражи вышли из дома. На улице вовсю хозяйничала глубокая ночь.