* * *
И вот теперь Джин действительно оказался в кабинете генерального директора, вождя и вдохновителя. И это стало понятно по панорамному остеклению, которое открывало вид на город и светлое будущее. Светлое теперь только из-за солнца, еще не успевшего низко опуститься к горизонту и тепло провожавшего Джина в его темные и безрадостные перспективы... Обстановка была роскошной в своей минималистичной простоте. Тот случай, когда ты смотришь на незамысловатые линии и понимаешь, сколько нулей было вложено в стоимость этих линий и материалов, из которых они были сделаны. — Что ты с ним любезничаешь, Тэ? — Юнги остановился в дверях, пока Ким Тэхен, вежливо поддерживая Джина за локоть, подвел его к креслу, пожелав удобнее расположиться в мягкой, оформленной зеленью и цветами зоне отдыха. И только после этого он обернулся к своему другу. — Он открыл мне глаза и спас от укуса змеи. — Тэхен устроился напротив Джина, в такое же кресло, приняв достаточно непринужденную позу. — Да, и эту змею он поймал на свой член. — Юнги хмыкнул, заняв место на подлокотнике, рядом со своим другом, теперь прямо и с удовольствием смотря на Джина, который всем своим видом транслировал полную и смиренную безысхоность. — Член не виноват, что змея захотела его укусить. — Тэхен пожал плечами, забавно поджав губы, как ребенок, который стоял у доски и понятия не имел, сколько яблок осталось у мальчика после того, как он съел половину. — Господа. — Джин долго решался, и теперь, наконец, решился, прекрасно предвидя, как могли развиваться события дальше и сколько еще остроумных и не очень оскорблений он мог услышать в свой адрес. Он вдруг вспомнил о том, как теперь выглядел, а для человека, для которого внешность является главным оружием и инструментом... Джин чувствовал себя вдвойне подавленным. — Вы поймали меня за хвост. Я в безвыходном положении и готов пойти на любые уступки. Я понял, что вы умнее, сильнее и более ловкие, и… — Ты грамотно провел его с телефоном. — Тэхен смотрел на Джина прямо и сильно, будто пытаясь взглядом вдавить Джина в мягкую спинку, но при этом теперь как будто с уважением. — И три раза ловко ушел от его преследования. Я знаю Юнги как никто — от него сложно уйти. Поэтому… Да, это достойно восхищения. — Тэ, он называл меня твоей собачкой. — Юнги повернулся к Тэхену, который поднял на него удивленные глаза, мягко взяв его за плечо. — Серьезно? — Затем Тэхен обратился к Джину. — А за это мне бы стоило тебя теперь хорошенько отходить по щекам. Потому что Юнги мой брат. И если ты оскорбляешь его, ты оскорбляешь меня. Простой закон, который очень просто уяснить. — Теперь понятно, кто на самом деле здесь... большой брат. — Джин хмыкнул, что не ушло от внимания Юнги, и тут же поднял руки. — Я уже понял, что он в любой момент спрячется за твою широкую властную спину, и я не хочу с тобой ссориться, Ким Тэхен. Нам нечего делить, и я уважаю твою власть. И раз уж ты близко к сердцу воспринимаешь оскорбления, которые адресованы господину Мину, я извиняюсь. Перед тобой. Юнги молчал, Тэхен молчал и при этом как-то задумчиво улыбался. — Я говорил тебе. — Юнги первым нарушил эту неловко повисшую паузу. — Очень редкий экспонат. — Да, ты прав. И, пожалуй, я согласен на твое предложение. По крайней мере, теперь я вижу реальное подтверждение тому, о чем ты мне до этого говорил. — Сказав это, Тэхен улыбнулся и подался вперед, поставив локти на колени и по-деловому сцепив перед собой руки, так же по-деловому теперь смотря на Джина, который решил своим взглядом испепелить Юнги, как назло никак не реагировавшего на его раздражение. От собственного бессилия. — Мне нужно кольцо. Я понял, что ты не можешь его вернуть, поэтому требую два миллиона, которые на него потратил. Могу показать чек. Джин закатил глаза. — Я загнал его за миллион с небольшим, заплатив грабительский процент за безопасный сбыт. К сожалению, твоя шалопутная Джульетта не носила с собой фирменную коробку с сертификатами на камни, потому мне не удалось сбыть по первоначальной цене. У меня нет сейчас такой суммы. И не будет в ближайшее время. Извини. Можешь меня убивать. — Ты можешь расплатиться по-другому. — Тэхен улыбался, а Джин закатил глаза теперь усерднее, затем явив на своем, еще красном от вероломно содранной бороды лице выражение отчаянного омерзения. — Знаешь, почему меня зовут Джин? — Он принял такую же позу, как и Тэхен. — Потому что я с пятнадцати лет, после того, как отца уволили, и он начал стремительно превращаться в алкоголика, пока неизлечимо больная мать как могла цеплялась за жизнь, научился исполнять желания. Три желания, которые нужно было успеть выполнить за час. Пока мне слюнявили затылок и пачкали ляжки, мацая их грязными похотливыми руками, вытирая затем их о мои волосы и лицо. После того, как я научился воровать, и больше не исполняю ничьи желания. И не оказываю услуги. И очень забочусь о своем лице. Так что, извини. В кабинете воцарилось молчание. — Я предлагаю тебе поработать на Юнги. — Я не буду слюнявить тебе затылок и мацать твои ляжки, обещаю. — В голосе Юнги появилось что-то похожее на сожаление или сочувствие, что-то более теплое, чем металл или вечная мерзлота. — И что я должен буду делать? — Джин скрестил руки на груди. — Выполнять поручения и работу, никак не связанную с оказанием сексуальных услуг или чего-то такого, что сможет навредить твоему чувству самоуважения. — Я не буду заставлять тебя ходить голышом, с воткнутым в задницу кроличьим хвостиком. — Юнги так же как Джин скрестил на груди руки. — Будешь оказывать мне помощь по бизнесу. — Вы так просто посвятите меня в свои дела? — Ты не будешь болтать, потому что… Потому что не будешь. — Тэхен был настолько уверен в этом, что Джин тут же убедился, что на самом деле не собирался болтать. — Что за парень с тобой работает? Ошивался здесь позавчера, на той же лавке, что и ты. — Юнги смотрел на Джина задумчиво, и Джин тут же приосанился, нахмурив брови. — Не трогайте его. Я работаю один, он мой друг и не более. — Я не собираюсь его трогать. — Юнги искренне удивился. — Но теперь я знаю, что тот красавчик действительно был с тобой заодно. Блять. Блять, блять, блять! И Юнги теперь настолько самодовольно улыбался, что Джин не мог на него смотреть, безрадостно и почти драматично ухмыляясь собственной… Он забыл это слово, теперь акцентируя внимательное только на своих чувствах. — У меня будет рабочий день? — Джин глубоко вдохнул и выдохнул, положив руки на подлокотники и переплетя пальцы. — Сколько я должен быть рабом? — Ты умеешь водить автомобиль? — Юнги теперь выглядел так, как будто нанимал очередного сотрудника в очередную фирму, но Джин не мог не заметить в его глазах не обещающий ничего хорошего блеск, который то и дело дергал вверх уголки его маленьких губок — он уже предвкушал что-то слишком приятное для себя. — Умею. — Отлично, значит, будешь моим водителем. И носить мне кофе. — И целовать твою обувь, пока буду стоять на четвереньках с твоими босыми ногами на загривке. — Черт, а ты профессионал. — Юнги с уважением поджал губы, качая головой в такт своим мыслям. — Я подумаю об этом. — Юнги, помнишь, что я говорил тебе насчет Джина? И что ты обещал мне... насчет Джина? — Тэхен впервые вмешался в разговор, теперь смотря на своего. брата очень строго. — Помню, Тэ. Я просто хочу посмотреть на то, как он злится. — Да, это красиво. — Тэхен, наконец, самодовольно улыбнулся. — Мне льстит. Спасибо. — Джин поднялся. — Я могу идти? Мне не хочется, чтобы любовались мной пока я выгляжу как бродяжка. Я стесняюсь, знаете ли. — Можешь. Можешь идти с мыслями о том, что теперь, если что, тебе придется скрываться со своим другом, которого мы засекли. И скрываться в другой стране. — Юнги сказал это совершенно спокойно, даже как будто не угрожая, и Джин остановился. — Давайте выясним всё сейчас, господин Мин. — На последнее Джин сделал особенно ударение. — Вы поймали меня. Я просчитался. Если я просчитался, значит, мне за это отдуваться. Не нужно сюда впутывать моего друга и всех остальных прочих — я не собираюсь отлынивать от своего наказания. Я воспитывался на улице и усвоил кодекс чести уважающего себя хулигана. Поэтому, вы можете не переживать о том, что я сбегу. — Я тебе не верю. — Юнги скрестил на груди руки, теперь упустив свою победную безмятежность, погрузившись в озадаченную вопросами доверия задумчивость. — Справедливо. — Джин невозмутимо кивнул, а затем вдруг подошел к нему. — Вот мой номер телефона — пишите, звоните в любое время. Господин Мин. И после того, как Джин продиктовал номер, Юнги вдруг потянулся к заднему карману джинсов, достав оттуда телефон Джина. — Вот, возьми. Подумал, что тебе еще пригодится. Как знак доброй воли. Джин поблагодарил, тут же при Юнги достал сим-карту, по которой до сих пор можно было отследить его положение и которую оставил на столе, а затем попрощался в самой вежливой форме и, наконец, вышел. Да. Сам виноват.* * *
— То есть, ты будешь работать на Мина? — Чонгук сидел, нахмурив брови от собственной сосредоточенности после того, что услышал от Джина. — Да. Мальчик на побегушках. Собачка на привязи. Я очень самоотверженно его клеймил, и получил за это. Бумеранг. — Джин крутил в руках стакан с виски, до сих пор пребывая в глубокой задумчивости по поводу своей участи. — Всё же, это лучше, чем оказаться в бетоне или же скрываться в какой-нибудь банановой республике, постоянно оборачиваясь и вздрагивая от каждого пука. Но тебе, Чонгук, это должно быть уроком — ошибаются даже опытные, а затем за это расплачиваются. Теперь ты будешь содержать нашу семью. — Без проблем. — Чонгук уверенно кивнул, и Джин впервые с момента своего возвращения из рабочей резиденции Ким, позволил себе улыбнуться. — Только обещай, что не будешь лезть на рожон, ладно? Они меня не обижали, проявили себя как вполне себе приличные джентльмены, потому здесь неуместна будет вендетта. Чонгук не мог сдержать свои стремительно округлившиеся глаза. Как будто Джин прочитал его мысли. — Я так и знал. — И Джин вновь с нежностью улыбнулся. — Гук, знаешь что... Запомни еще раз: ты всегда должен отвечать за свои действия. Особенно, если ты прокололся. Сбегать в этой ситуации и отлынивать от своей участи это… Глупо и смешно. Даже если тебя прижали к стенке, ты можешь сохранить свое лицо. Умные люди отнесутся к этому с уважением, а тупой никогда не сможет прижать тебя. Потому что если тебя прижал тупой… Ну, это клиника. Джин сделал глоток, а затем на его телефон, который он дал Юнги, пришло сообщение с временем и местом. Без подписи, но шестое чувство вопило о том, что это был его новый… работодатель. И Джин вздохнул. — Стыдно будет рассказывать дяде Ёнсу об этом. Так красиво вилял, чтобы, наконец, поднять хвост и отдаться. — Джин с тоской ухмыльнулся. — Год работать за бесплатно. И молча глотать всякие остроумные оскорбления. Этот гном наверняка захочет отыграться за свои яйца и то, что я три раза обвел его вокруг пальца. Три раза обвел, а на четвертый… Да… — Джин, хватит уже сокрушаться по этому поводу. — Чонгук нахмурился. — Ты жив и здоров, а все остальное… Возможно, всё будет не так плохо. — Да, и я даже поднимусь по карьерной лестнице. От скромного водителя до нескромной секретутки. — И Джин забавно хмыкнул, затем поставив стакан и положив перед собой руки. — Ладно, завтра первый рабочий день. И я не должен ударить в грязь лицом. По крайней мере, не своим. А вообще… — В глазах Джина появился хищный блеск. — Я до сих пор могу пользоваться своим главным оружием. Мистер Мин пусть и имеет железные яйца, внутренний стержень и всё остальное нужное уважающему себя мафиози, но умеет краснеть как девочка. А, значит, я заставлю его краснеть. Будет хоть какое-то утешение в моей нелегкой судьбе. Тем более… Он все-таки хорош, и заставлять его краснеть будет вдвойне приятно.* * *
Юнги стоял около своей машины, назначив Джину встречу подальше от своего дома. От греха подальше, потому что несмотря на то, что он признал свое поражение, нужно было держать ухо в остро: однажды выскользнувший из рук, продолжает быть скользким, и решающее значение играет здесь то, насколько крепко ты его держишь. И Юнги посмотрел на часы. До времени икс оставалось две минуты, и он уже готовился разразиться гневной тирадой по поводу опоздания, когда не вдалеке остановилось такси. Дверца такси открылась и… — Ты чего так вырядился? Джин был одет в классический черный костюм, с белой рубашкой и тонким черным галстуком, который должен был бы выглядеть как классика офисного дресс-кода, если бы не его явно дорогой крой, слишком выгодно подчеркивающий все достоинства мужской фигуры, которая у Джина итак была в порядке. А теперь… Он неторопливым движением застегнул две пуговицы, подойдя к Юнги и почтительно чуть склонив голову. — Доброе утро, господин Мин. Я знаю, я не опоздал. Юнги смотрел и не мог отвести глаза. По нескольким причинам. И то, что Джин теперь был похож на голливудского актера не была главной, хотя отчаянно просилась на первое место. Какого черта он так любезничает? Юнги прекрасно знал, что в любой момент он готов был вцепиться ему в яйца, пытаясь нанести тяжкие увечия не только телу, но и самолюбию, а теперь он… — Ты чего такой любезный? Хватит притворяться! — Юнги нахмурился, пока Джин продолжал невозмутимо смотреть на него. С зачесанными назад светлыми волосами, которые так выгодно сочетались с теплым цветом его кожи. — Вы наняли меня на работу, а я очень хорошо воспитан, пусть в это и было сложно поверить ранее. Полагаю, мы можем трогаться? — Джин поднял брови, пока Юнги очень захотелось его ударить. Он ожидал, что Джин своей постной, пусть и красивой рожей будет поддерживать его тонус в течение рабочего дня, остроумно отвечая на едкие колкости, а он теперь разыгрывал из себя передающегося по наследству, фамильного дворецкого какого-то жутко аристократического рода. — Может надеть на тебя ошейник и пустить ток, чтобы ты показал свое истинное лицо? — Юнги сделал шаг Джину навстречу, щурясь и очень внимательно вглядываясь в его лицо. Невозмутимое, сука. Прошло всего несколько минут, а Юнги уже был в бешенстве. — Как вам угодно. — И Джин вновь склонил голову. — Ты бесишь меня. — Юнги надул щеки и двинул к машине, бросив Джину ключи. — А мне не нравятся, когда меня бесят. И портят мне с самого утра настроение. Юнги самостоятельно залез на заднее сидение, пока Джин позволил себе самодовольно улыбнулся. Да, это однозначно было его утешением. — Куда едем? — Джин, элегантно заняв водительское место, быстро поправлял зеркало заднего вида, пока Юнги сидел сзади, уткнувшись в свой телефон. — Туда, где ты вчера плевался ядом, а теперь пытаешься засунуть язык мне в задницу. — Вам нравится? — Джин смотрел на него в зеркало, и он дождался, когда Юнги поднял на него взгляд. И покраснел. Либо от смущения, либо от ярости. — Ехай молча. Бесишь. — Юнги поджал губы. — Бесишь. И Джин мягко тронул машину с места, достаточно быстро приспособившись к коробке передач. Машина была тяжелой, но плавно скользила по дороге, не доставляя неудобств — только удовольствие. Особенно, когда ты занимал такое удобное водительское кресло, которое как будто своей конфигурацией поддерживало тебя, и морально и физически. И время в дороге прошло незаметно. И как только Джин остановил это фешенебельное и уже успевшее его влюбить в себя транспортное средство, он быстро вышел из машины, открыв для Юнги дверь. — Руку подашь? — Юнги смотрел на него волком, все еще оставаясь котом. И Джин с очень учтивой улыбкой протянул ему руку, за которую Юнги схватился, но вместо того, чтобы вылезти из машины, притянул Джина к себе. — Будешь разыгрывать и дальше этот спектакль — заставлю ходить с кроличьим хвостом в заднице. — Не заставишь. — Джин спокойно улыбался, чуть больше подавшись вперед, теперь почти касаясь его уха. — Господин Ким будет ругаться. А ты дал ему слово. И прежде чем отстраниться, Джин нарочно задержался в опасной близости от возмущенно открытых губ, затем стремительно выпрямившись и одернув пиджак. — Я найду на тебя управу. — Юнги, пыхтя и ворча, выбрался из машины, одергивая черные брюки. — Лучше найди управу на свое либидо, малыш. Джин сказал это тихо, при этом очень самодовольно улыбаясь, заметив, насколько все-таки он смущал Юнги, и Юнги тут же повернулся к нему. — Что ты сказал? — Он расслышал, но не мог поверить ушам. — Мне оставаться в машине или идти с вами? — Джин невозмутимо и очень спокойно смотрел на него, но Юнги мог поклясться, что уголки его блядски пухлых губ так и норовили подняться, чтобы растянуться в гадкую ухмылку. — За мной. И помалкивай. — Он сердито направился ко входу, успев расслышать сахарное «Слушаюсь и повинуюсь».* * *
Джин еще не успел забыть тот путь, что он проделал днем ранее, когда его схватили за шкирку как котенка и начали тыкать носом в собственную, неосмотрительно оставленную лужу. Казалось, что после этого прошла целая вечность, которая не смогла залечить уж слишком задетое самолюбие. Но то, как отчаянно пыхтел Юнги утешало Джина. Очень утешало. И он не мог насмотреться на агрессивно надутые щеки. — Я к господину Паку. Без стука. — Юнги даже не посмотрел на девушку, которая занимала пост секретаря и не решилась что-то возразить, видя как хорошо знакомый ей Мин Юнги был решителен. И раздражен. И Джин решил подкинуть дров, первым возникнув у двери и открыв ее для Юнги, который бросил на него убийственный взгляд. Который сопроводился рассерженным румянцем, когда Джин позволил себе очень деликатно и почти незаметно, на мгновение коснуться его талии. — Ого, ты с компанией! — Чимин первым подал голос, поднявшись из-за своего рабочего стола и направившись к Юнги, который без приглашения опустился на диван. — Джин? Пак Чимин удивленно раскрыл глаза, когда заметил, как со вчерашнего дня успел измениться пойманный им с поличным бомжонок. Теперь этот бомжонок даже вблизи уж слишком сильно походил на Джеймса Бонда. И Чимин присвистнул. — Доброе утро, господин Пак. — Джин очаровательно улыбнулся, и Чимин тут же улыбнулся в ответ, протягивая Джину свою маленькую ручку. — Я так понимаю, ты уже приступил к своим обязанностям, да? Выглядишь… Черт подери, ты выглядишь потрясно! — И блеск во все еще восхищенно удивленных глазах не мог врать — Чимин был искренен. Настолько, что под воздействием чувств, распахнул свой светло-серый пиджак, засунув руки в карманы ладно скроенных, прямых брюк — Спасибо. — Джин улыбнулся, с достоинством приняв комплимент, что также было оценено Чимином. — Взаимно. — Вы закончили вынюхивать друг другу задницы? — Юнги сидел, уткнувшись в телефон, прекрасно понимая, что если он поднимет голову, из него вырвется что-то более грубое. — Ты встал не с той ноги? Не полакал с утра молочка? — Чимин смотрел на своего друга с явным недоумением, а Джин в свою очередь понял, что не только он посчитал Юнги похожим на кота. — Схлопнись, или я рассержусь. — Юнги поднял глаза, избегая обращать внимание на Джина. — Юнги, какие-то проблемы? — Это прозвучало без наезда — кажется, Чимин заподозрил, что могли возникнуть сложности с бизнесом. — Где Тэ? — Юнги пропустил этот вопрос мимо ушей. — В банке. Сегодня совет директоров. Я скоро отправляюсь к нему, только соберу кое-какие документы. — И Чимин вновь направился к своему столу, теперь немало озадаченный. — Он просил что-то мне передать? — Юнги бросил на Джина, который покорно стоял у двери, сцепив перед собой руки в замок, и тут же взгляд отвел, заметив, что плечи так были еще более широкими и еще больше приближали его облик к чему-то… отвратительному. — Нет. Ты можешь заниматься своими делами. Но после заседания… У него явно будут к тебе вопросы. — Чимин был сосредоточен и серьезен, присев на край своего стола, разбирая бумаги. — Что, зреют конфликты интересов? Джун мне ничего не говорил. — Юнги, кажется, успел тут же забыть о присутствии раздражителя, обратив все свое внимание, абсолютно, на Чимина. — Надо проверить, но ничего сверхсерьезного. Обычные отговорки и недопонимания перед сдачей финансовой отчетности и отсчитывания нужного процента. — Чимин махнул рукой, быстро оформим нужные ему печатные листы в папку. — Джин, как тебе в новой роли? Юнги не обижает тебя? — О, всё замечательно. — Джин улыбнулся, пока Юнги закатил глаза. — С самого утра этот блядский спектакль. Как будто он не отрабатывает спизженные деньги, после того, как спалили его задницу, а нанялся ко мне через Хэдхантер, надеясь на повышение. — А как он должен себя вести по-твоему? — Чимин смотрел на Юнги с искренним удивлением. — Материться, грубить тебе и плакать по поводу своей незавидной участи, постоянно угрожая вскрыться после каждого твоего невинного поручения? Джин улыбался. И Юнги подумал, что вариант предложенный Чимином был не так уж плох. — Он лицемерит. Терпеть не могу лицемерие — ты же знаешь. — Я не лицемерю, а пытаюсь как можно тщательнее отработать свои… долговые обязательства. Лицемерием это было бы, если бы я добровольно вызвался вам прислуживать. А так… Это просто воспитание. — Какое у тебя блять воспитание?! Ты бандит! Который тащит с женских рук кольца! — Юнги закатил глаза. — Даже не бандит. Просто… Хулиган. Низшая криминальная прослойка, которая кормится с имеющих деньги рук. А вот это было действительно чувствительно, и Джин сильнее сжал свои пальцы. Но промолчал. Если теперь он поведется на эту провокацию, Юнги будет шпынять его постоянно. А он не должен ему ничего доказывать. А Чимин, в свою очередь, очень внимательно наблюдал за этим. — Всякий зарабатывает как может. Ты прекрасно знаешь это. — В его словах чувствовался справедливый укор, и Юнги поднялся. — Защищаешь его? С какой вообще стати? — Он нахмурился, а Чимин тем временем спокойно улыбнулся. — Я не понимаю с чего ты вдруг так злишься, при том, что одержал над ним победу. Тебе бы теперь быть великодушным, нагружая его обязанностями, а не пытаясь втоптать в грязь. Мне он ничего не сделал. — Чимин пожал плечами. — Я не собираюсь влезать в ваш конфликт. Потому что тебе не нужны защитники. — А ему нужны, да? — Юнги недовольно хмыкнул, скрестив на груди руки. — Ему… — Чимин задумался. — Джин, как ты относишься к тому, что мы выпьем кофе? Завтра Юнги будет здесь, ты будешь здесь, а значит, мы можем провести обеденный перерыв вместе. Я бы хотел узнать тебя поближе. В сказанном не было игривого посыла, и Джин поймал себя на мысли, что ему нравился Чимин. И Чимин мог бы стать его союзником в этом нелегком деле. — Я буду только рад. Если вам угодно. — Ай, не надо мне выкать — я не твой начальник. — Чимин махнул рукой. — И у меня нет предубеждений по поводу того, как люди зарабатывают деньги. — Это пока он не стянул с твоей маленькой ручки Ролекс за четверть ляма, пока ты, разинув рот, будешь пускать на него слюни. — Как пускаешь ты, да, Юнги? Это был очень болезненный укол, который явно не должен был предназначаться ушам Джина. — Ты вынудил меня. Хамство с самого утра. — Чимин заметил обращенный на него взгляд. — Я не виноват в том, что тебе кто-то испортил настроение. Юнги смотрел на него не мигая, а затем… закатил глаза. — Извини. Но на твоем месте я бы действительно держал ухо в остро. — Мин, я не собираюсь его приглашать в гости, но и сторониться его также не хочу. Он хорош собой, явно умен, воспитан… Я имею право расширить свой круг общения. — Чимин посмотрел на Джина заинтересованно. — Из бандитов у меня в знакомых только вы с Тэ, а счастливое число — это тройка. Так что… — Делай, что хочешь. Я тебе не мамка, чтобы фильтровать твои знакомства. Но, если что, я тебя предупредил. И после этого Джин решил, что они обязаны стать с Чимином если не друзьями, то союзниками. И, возможно, он даже расскажет Чимину о том, чем именно он на самом деле зарабатывает деньги. Зарабатывал, теперь недобровольно записавшись в прислугу. — Ладно. Это все лирика. Мне пора. — Чимин, засунув папку под мышку, подошел к Юнги. — Будь паинькой. Кто бы перед тобой ни был, ты не должен пихать ему в нос свой отвратительный характер. Подержи его в кармане — пусть прогреется. — И на этих словах, Чимин направился к выходу. — Удачи, Джин. Что-то мне подсказывает, что ваше сотрудничество будет обоюдно полезным. — Хорошего дня. — Джин улыбнулся максимально искренне, все же не веря в прозвучавшее предположение, и Чимин, коснувшись его плеча, вышел. — Я хочу, чтобы ты просто помнил свое место, Джин. И тогда мы не будем ссориться. — Юнги, бросив на своего водителя короткий, но очень красноречивый взгляд, направился к выходу. — Поехали. Отвезешь меня в одно место, а затем отправишься на все четыре стороны — сегодня ты мне уже не понадобишься. Место. Джин прекрасно знал свое место. И прекрасно понимал, что если Юнги вновь озвучит что-то подобное, ему будет крайне сложно сдержаться. А ведь это… Это только начало.