— Что-то ты какой-то тихий… Я всё жду, когда же ты напомнишь мне, как и обещал, какой я идиот, потому что я ведь на самом деле идиот, и в этом нет твоей вины… — Джин, убедившись, что Юнги вышел из кабинета, до сих молчаливый и даже для себя непривычно бледный, двинул вперед. — Я вдруг подумал, что ты теперь можешь меня шантажировать, потому что я вновь прокололся, но… — Джин шел, пространно рассуждая, когда вдруг заметил, что Юнги отстал. — Эй, господин… Ты чего?!
Он увидел, что Юнги стоял скрючившись в три погибели и держался за правый бок, то учащенно дыша, то задерживая дыхание.
— Юнги, у тебя что, схватки?! — Джин быстро подошел к молодому человеку, который начал стремительно синеть. — Мать твою, хватит меня пугать! Что такое?!
— Приступ… — Юнги со всех оставшихся у него сил ухватился за руку Джина, вновь скорчившись.
— Живот? Так, держись! — Джин бережно держал его за плечо, озираясь по сторонам.
Ему нужен лед. Или человек, который этот лед для него добудет. И который на удачу появился спустя мгновение, беззаботно направляясь в сторону администрации, которую составлял кабинет Мина и прочие необходимости, вроде бухгалтерии, и которую Джин с Юнги еще не успели покинуть.
— Ох, мне срочно нужен лед! — Джин испытал огромное облегчение, чувствуя, что Юнги ожесточеннее вцепился в его руку, отчаянно стремясь лбом к полу, в попытке унять нарастающую боль. — В пакет и чистое полотенце!
Молодой человек, который испуганно смотрел на своего начальника, которого впервые видел в таком виде, тут же скрылся из вижу, на всех парах мчась на кухню.
— Эй! Эй, Юнги! — Джин осторожно подвел его к подоконнику, чтобы дать хоть какую-то опору. — Слышишь меня?
— Я сейчас сдохну… — Юнги еле-еле поднял голову, и в его глазах Джин видел все те физические страдания, что терзали его брюшную полость.
— Только не в мою смену. — Джин с откуда-то взявшейся нежностью приложил ладонь ко лбу Юнги, тут же нахмурившись. — У тебя жар!
— Вот! — Молодой человек с белым свертком возник внезапно, держа заботливо упакованный в полотенце лед на вытянутой руке. — Как просили. Может вызвать скорую?
Как Джин об этом не подумал раньше… Но скорая могла увезти его куда угодно — Джин понятия не имел, какая больница сегодня была дежурной, а Юнги наверняка будет спокойнее под опекой отца. Значит, Джин сам доставит его в центральную больницу.
— Спасибо. Теперь я точно спасу твоего шефа. — И Джин тут же повернулся к Юнги, аккуратно убрав его руку с его же живота, пока Юнги схватился за его плечо. — Так, сейчас тебе будет полегче…
Джин прекрасно знал, где обычно локализована боль от аппендицита, потому что ему уже приходилось быть свидетелем подобного, после чего он раз и навсегда уяснил, что нужно делать. И даже если это был не аппендицит, холод в любом случае немного облегчит страдания.
— Сможешь идти? — Джин заглядывал Юнги в глаза, которые тот постоянно пытался закатить. — Юнги!
— Да. — Он слабо кивнул, прикрыв глаза. От того, насколько вымученным и бессильным теперь был его голос Джин буквально похолодел внутри.
— Так… — Он сразу понял, что прижимать к себе холод Юнги будет не в состоянии, потому быстро стянул с себя пиджак, затем завязав его рукава вокруг талии Юнги так, чтобы хоть как-то задержать лед на стремительно слабеющем теле. — Пойдем, господин Мин. Не хочу, чтобы ты умер у меня на руках.
Юнги ступал неуверенно, пользуясь лишь тем, что, Джин очень крепко поддерживал его за плечи, затем — воспользовавшись помощью тут же откликнувшегося на случившуюся беду персонала, который с очень обеспокоенным лицами столпился у входа.
— Давай, на переднее сидение. — Джин открыл дверцу, и Юнги буквально вполз на него, бережно поддерживаемый двумя парами рук.
— Господин Мин, выздоравливайте! — Обеспокоенный девичий голосок, и Юнги дернул голову в его направлении, попытавшись что-то ответить, но лишь бессильно уронил голову на приборную панель.
Как только Джин занял водительское место, он тут же отрегулировал пассажирское сидение с почти бездыханным Юнги так, чтобы он не рисковал своей головой, которая теперь лежала на кожаном подголовнике, а не безвольно болталась. И Джин застегнул ремень безопасности, кожей ощущая исходивший от Юнги жар. И им вдруг овладело нешуточное беспокойство.
— Юнги! — Он коснулся его бледной, но отдающей огнем щеки. — Юнги! Открой глаза!
— Отец убьет меня… — Он открыл глаза, но его взгляд был совершенно пространен и не предназначался Джину.
И Джин тут же быстро продиктовал навигатору место назначения, и навигатор уверил его, что они смогут добраться в течение десяти минут. И тогда, когда истекала седьмая, Юнги вдруг совсем затих.
— Черт бы тебя побрал! — Джин был почти в панике, ощутив, как в один момент его спина покрылась холодной липкой испариной. Он теперь пытался сконцентрироваться лишь на руле, чтобы к приступу аппендицита не добавилась автомобильная катастрофа.
К счастью, вывеска приемного отделения центральной городской больницы возникла очень скоро, и Джин удивился, когда шлагбаум открылся сам собой. Ладно, не сам собой, а при помощи находившейся в будке охраны, которая явно знала номера этого автомобиля. Очевидно, то, что владелец дорогого авто был сыном главного врача не было тайной. И Джин остановил машину прямо у больничного крыльца, со страхом поглядывая на Юнги, который совсем не подавал признаков жизни, и о том, что он до сих пор был на этом свете свидетельствовала только чуть приподнимающаяся и опускающая грудная клетка.
— Так, господин Мин… — Джин, стремительно выбравшись с водительского места и обойдя машину, открыл дверцу рядом с пассажирским сидением, отстегнув ремень безопасности, который держал его пассажира. — Сейчас проверим, хорошо ли ты кушаешь.
Он аккуратно взял Юнги под колени и лопатки, сразу поняв, что с его транспортировкой не возникнет больших трудностей. Главное, не треснуть его башкой о капот, и Джин теперь внимательно следил за головой Юнги, затем, окончательно и очень осторожно вызволив его, ногой захлопнув дверь. Юнги висел в его руках как безвольная кукла, а лучше бы обвил его шею руками, чтобы держаться и хоть немного успокоить Джина, который, аккуратно минуя ступени, направился ко входу.
— Что произошло? — Его заметили очень быстро, и через мгновение рядом появилась одетая в медицинский костюм женщина, которая быстро дала знак коллегам, организовавшим каталку.
— Наверное, приступ аппендицита. Резкая боль, жар, сознание потерял минут… пять назад. — Джин бережно положил Юнги на каталку, со страхом заметив, насколько Юнги теперь плохо выглядел. И вместе с этим осознанием он ощутил легкое головокружение, с которым теперь отчаянно пытался справиться.
— Юнги. — Женщина проверила пульс, реакцию зрачков, затем что-то быстро диктуя стоящей с ней рядом медсестре, уже в следующее мгновение скрывшейся в неизвестном направлении. — Скажите, сколько прошло с начала приступа?
Сердце невольно защемило, когда каталка, направляемая по коридору, скрылась за массивными металлически дверьми грузового лифта, из которого выпорхнула девушка в белом медицинском халате, быстро оглядевшись и, получив знак от опрашивающей его медсестры, направилась к ним.
— Где-то… полчаса наверное. Не больше часа. — Кажется, Джин теперь выглядел тоже не слишком презентабельно, успев конкретно переволноваться, теперь рассеянно наблюдая за тем, как еще одна девушка, получив быстрые рекомендации, бегом направилась прямо по коридору.
— Всё в порядке? Присядьте, пожалуйста. Сейчас вам принесут воды. — Девушка-врач, о чем свидетельствовал ее белый халат, с беспокойством теперь вглядывалась в бледное лицо Джина, затем взяла протянутый ей стакан, который тут же передала ему. — Вот так. Пейте. Ему ничего не угрожает.
— Я… струхнул. — Джин нервно улыбнулся, пытаясь нормально дышать, и девушка улыбнулась в ответ, как будто невзначай пальцами схватившись за тонкое запястье Джина, профессионально быстро оценив его пульс.
— Нормальная реакция организма. Попейте. И передохните. Вы сделали всё, что от вас зависело, а всё остальное сделаем мы.
— Я…. — Джин до сих пор не мог собраться с мыслями, позволив словам самостоятельно покидать его. — Могу подождать здесь?
— А кем вы ему приходитесь? — Девушка смотрела на Джина с интеллигентным любопытством, и Джин смутился.
— Брат. — Тупая идея, и врач улыбнулась.
— Это вряд ли. — В этот момент у нее зазвонил телефон, и она сосредоточенно посмотрела на экран, затем поднявшись. — Ладно, в любом случае вы спасли ему жизнь. Как только операция закончится, вам сразу дадут знать. Что-то понадобится — обратитесь на сестринский пост. Хорошо?
Джин кивнул, и только тогда девушка стремительно удалилась, на ходу отдавая какие-то указания. И Джин не мог теперь сам для себя ответить на вопрос, почему он не уехал, зная, что уж в больнице своего отца Юнги точно не пропадет. Это была загадка, ответ на которую лежал на поверхности. Просто Джин увидел Юнги настолько слабым и беззащитным, что теперь ему необходимо было убедиться в том, что это не навсегда и что скоро он вновь будет плеваться остроумными изречениями и смотреть на него голодным котом. Ну и ему просто хотелось самому узнать о том, что всё прошло хорошо и что ему ничего не угрожает. Вряд ли кто-то расскажет ему об этом, если он уедет. Он вряд ли узнает об этом вплоть до того момента, как Юнги совсем не поправится. Джин так не хотел, как и допускать мысль о том, что с Юнги случилось что-то непоправимое. Джин знал, что ему так и так захочется узнать до этого момента. А, может, и первым, потому что в конце концов это он… И от этой мысли всё внутри похолодело. Ему еще ни разу не приходилось кого-то на руках, не подающего признаков жизни тащить в больницу. И Джин сразу решил, что не хочет повторения этого опыта. И он настолько глубоко погрузился в свои мысли, что совсем перестал замечать время, которое стремительно утекало куда-то, в неведомом для Джина направлении. Возможно, у него просто был шок, с которым он теперь, сам того не осознавая, пытался справиться.
— Добрый вечер. Это вы доставили больного?
Услышав низкий, строгий голос, будто Джин собирался получить выговор от отца, он рефлекторно поднялся, не повинуясь здравому смыслу или осмысленным мозгом командам центральной нервной системы. И Джин тут же пожалел об этом, неловко качнувшись и устояв только благодаря удержавшей его руке.
— Ох, сиди, сиди! Ты нормально себя чувствуешь? — Мужчина, в медицинской маске и, к счастью, в не запятнанном кровью светло-голубом медицинском костюме, из-под коротких рукавов которого проглядывали сильные рельефные руки, прямо и обеспокоенно смотрел на него.
У Юнги были такие же глаза. Совершенно точно. Перед Джином стоял его отец. И Джин кивнул на заданный ему вопрос, всё еще до конца не решив, нормально он себя чувствует или нет.
— Я просто хотел тебя поблагодарить. — Мужчина сел рядом с Джином, сняв маску и протянув руку. — Мин Джиху.
— Джин. — И Джин немного растерянно пожал широкую теплу ладонь. — Всё хорошо?
— Разумеется. У него уже начался абсцесс, образовался внушительный инфильтрант, но кто-то очень грамотно придумал использовать что-то холодное, и он не успел прорваться до того, как мы провели аппендэктомию. Я могу сказать, что счет шел на минуты, и если бы вдруг начался перитонит… — Мужчина нахмурился. — Я бы не справился так быстро.
— Я… вообще, я действовал наугад. — Джин слабо улыбнулся, и мужчина положил ему на плечо свою тяжелую теплую руку.
— Можем считать, что ты спас его. Не жизнь, разумеется, но… Спас его от необходимости за эту жизнь бороться, что в принципе равносильно. И, пожалуйста, на чужих ошибках выучи, что нельзя глотать постоянно обезболивающие и ночевать на работе. — На этих словах Мин Джиху скривился, и Джин сразу понял, что они часто говорили об этом с сыном.
— А… Когда он проснется?
— Скоро. Думаю, в течение двух часов. Операция длилась недолго, прошла без осложнений, шов получился ровный и красивый, так что он быстро сможет вернуться к ясному сознанию и нормальной жизни, но пробудет здесь под моим наблюдением еще дня три как минимум. А то и больше. — Мин Джиху взял завибрировавший в его нагрудном кармане телефон. — Ты хочешь его увидеть? К сожалению, не знаю, кем ты ему приходишься, но предложить обязан.
Джину стоило бы отказаться. Он был Юнги почти никем, практически никем, и вряд ли его лицо должно было быть первым, что он увидит, проснувшись. Но…
— Если можно. Хочу убедиться, что он пришел в себя. — Джин немного нервно поежился, все еще видя перед глазами синие губы и бледные впалые щеки Юнги, и Мин Джиху ответил ему многозначительно приподнятой бровью и полным любопытства, и при этом дружелюбия взгляд.
— Пойдем.
Он поднялся и уверенно пошел вперед по ярко освещенному коридору, затем без стука и других предварительных ласк сразу открыв на распашку дверь. И Джин увидел девушку, которая подала ему воду. Она с заботой, ласково поправляла волосы Юнги, освобождая бледное лицо, затем подняв на главного врача глаза и улыбнувшись.
— Всё в порядке? — Мин Джиху подошел к девушке, положив ей руку на плечо и вглядываясь в находящуюся рядом с кроватью электронику.
— Да, мистер Мин. Решили не держать его в реанимации. Ваш сын прекрасно дышит, сердце бьется и, думаю, совсем скоро он сможет разлепить глазки.
В интонации девушки слышалась нежность, и здесь было два варианта: либо она была его девушкой или просто была беспечно в него влюблена, либо она была его матерью или сестрой. Матерью вряд ли, потому что на вид ей было явно меньше сорока лет, или даже меньше тридцати пяти. Сестра…
— Я оторву ему уши, когда он проснется! Наверняка опять глотал обезболивающие, изображая из себя долбанного сумермена. — В голосе старшего Мина, который старался говорить шепотом, слышалось нескрываемое раздражение, и девушка тут же поднялась, не обращая внимание на Джина, мягко коснувшись щеки старшего Мина. А он… взял ее руку и поднес к своим губам. Вряд ли она была сестрой Юнги. Скорее, будущей матерью.
— Джи, ты не должен ругать Юнги за то, что он получился весь в тебя. Знаешь же, что это ничего не изменит.
— Ох, Соа, мне бы немного твоего терпения и мудрости… — Старший Мин улыбнулся с нежностью, затем вновь сосредоточенно повернувшись к постели с сыном. — Ладно, я пойду, и ты не сиди здесь. Ему не нужен такой тщательный присмотр. Тем более, что Джин вызвался его покараулить.
— О… — На Джина впервые обратили внимание, и он, еще не успев отойти от того, что явно успел узнать какие-то любовные тайны семейства Мин, даже дернулся, услышав свое имя. — Я могу, да. Без проблем.
— Значит, Джин. — Девушка улыбнулась, затем сделав шаг навстречу Джину, протягивая свою изящную ручку с тонкими золотыми часиками и браслетом. Джин знал их, потому что однажды приобретал такие же. — Мин Соа.
— Приятно познакомиться. — Значит, мачеха. Но, судя по тому, с какой нежностью она смотрит на Юнги — добрая и со всех сторон хорошая. В принципе, такое впечатление она и производила.
— Располагайся поудобнее. Если вдруг что-то случится, мы об этом узнаем первыми. Благодаря современному оснащению. Но ничего не случится. — Старший Мин взял девушку за плечи, направляя к выходу. — Уверен, Джин, мы еще увидимся. И еще раз спасибо.
И Джин только кивнул, устроившись в кресле напротив больничной койки. Он до сих пор не мог понять, что делал здесь и почему не уходил. И как будто в надежде найти на эти сакраментальные вопросы ответы, он поднялся и подошел к обездвиженному капельницей, проводами и кислородной маской Юнги. Он был до сих пор ужасно бледный. Он итак был беленький, но теперь его почти прозрачная кожа отдавала болезненной серостью. Юнги выглядел так, как будто успел перенести на себе серьезное страдание, которое порядком подпортило его внешний вид и чуть поистрепало запас жизненных сил. И Джину захотелось как-то его утешить. Абсолютно нелогичное стремление в отношение человека, который ограничивает твою свободу и ущемляет твои права, но он никогда не был жесток или слишком уж несправедлив. Плюс к тому, у Джина все же было сердце, которое теперь сочувственно трепыхалось при виде такого Юнги. И Джин останавливал себя от желания, как в фильмах, взять Юнги за руку, в ожидании, что он вот-вот откроет глаза, но… Это было бы совсем неуместно и даже смешно. И Джин даже усмехнулся, но вдруг рука Юнги сжалась на больничной простыни, и он рассеянно повел ногами.
Джин замер и уже приготовился звать на помощь, но Юнги не открывал глаза, и стало понятно, что наркоз только начал бережно его отпускать. И Джин успокоился, собираясь усесться в кресле, как вдруг Юнги поднял руку и неуверенно потянулся ею к лицу, чисто гипотетически рискуя вытащить иглу от капельницы.
— Эй, спокойно. — Джин мягко взял его за руку, внимательно наблюдая за реакцией.
Юнги не открывал глаза и больше не шевелился, крепко сжав пальцами ладонь Джина, будто именно это ему и нужно было. Как ребенок, который еще не соображая, в какой мир он попал, сжимает родительский палец. Как якорь и уверенность в светлом будущем.
И Джин так и стоял, боясь Юнги отпустить. Он вообще теперь боялся что либо предпринимать, потому что все это было до сих пор нереально и трудно для восприятия.
— Он просыпался? — Соа открыла дверь, сразу заметив Джина и наклонившись над Юнги, аккуратно оттянув его веки.
— Пытался снять маску. Наверное. — Джин смотрел на то, как Юнги, все еще бессознательный, сжимал его руку, и потом поднял глаза на девушку. — А он…
— Скоро. Я сделала ему легкий коктейль, так что даже голова на утро болеть не будет. — Девушка самодовольно улыбнулась, а затем мягко вызволила пальцы Джина из крепкой хватки Юнги, положив покорно разжавшуюся руку на простынь.
Она вряд ли была хотя бы на десять лет старше Юнги, но в ней было столько ласковой заботы, что Джин невольно удивился. И ему вдруг стало интересно, как себя в присутствии мачехи вел суровый младший Мин. Который подал какой-то голос, дернувшись и попытавшись повернуться.
— Так, Юнги, тссс. — Девушка мягко остановила его, затем убрав с лица маску, когда Юнги попытался открыть глаза. — Давай, родной. Хватит спать.
Джин стоял в стороне и наблюдал за тем, как девушка аккуратно сняла капельницу, быстро проверила показатели, а затем вновь склонилась над Юнги, который лежал с открытыми глазами, но явно не мог на ней сфокусироваться.
— Здесь твой друг, так что веди себя прилично. — Она улыбнулась, проверив глаза Юнги на свет маленьким фонариком, и заметив явно то, что ожидала, улыбнулась шире. — Отдыхай.
— Со…. — Голос звучал хрипло, и скрипел как давно не смазанное, но прилаженное на удачу к телеге колесо. — Что…
—Тихо, тихо, всё в порядке. Отдыхай, чуть позже отец зайдет к тебе. И я вместе с ним, потому что он хочет оторвать тебе уши. — Девушка взяла Юнги за руку. — Отдыхай.
И еще раз удостоверившись, что организм Юнги работал как часы, она направилась к двери, не успев сказать Джину, что он мог теперь делать. А что мог делать Джин? Юнги проснулся. Значит, Джин, который уже удостоверился, что с Юнги все хорошо, может выскользнуть за дверь, надеясь остаться незамеченным. Это был неплохой план, который Джин захотел воплотить, но вдруг Юнги на кровати застонал, и Джин остановился как вкопанный. Звать на помощь? Или…
— Что такое? — Он подскочил к кровати, заметив, что Юнги изменил положение своего тела, согнув ноги в коленях и чуть повернувшись на бок.
— Джин? — Он смотрел на Джина, но в его взгляде не было здравого смысла, как будто его сознание теперь пыталось пробиться через неведомую и удерживающую его от нормального бодрствования пелену. — Джинни?
— Ага. — Джин просто смотрел на Юнги, не в силах предпринять что-то… Просто это было неловко.
Юнги потянул к нему руку, и Джин взял ее, мягко сжав, чтобы обозначить свое присутствие. И Юнги вдруг потянул его руку к своему лицу. Джин собирался аккуратно одернуть ее, чтобы остановить этот жест, но его рука уже остановилась у высохших припухших губ, которые прижались к нему, затем приложив ладонь к щеке. И Джин понял, что теперь был на грани сердечного приступа. Даже несмотря на то, что он прекрасно понимал, что это был не совсем Юнги. И не совсем Юнги теперь терся щекой о его ладонь. Как кот. И Джин…
— Всё в порядке. Ты в безопасности. — Джин просто должен был его успокоить, потому свободной рукой мягко провел по его волосам, имитируя движения Соа, а потом попытался вызволить свою руку.
— Останься. — Юнги нахмурился, прямо смотря на Джина, но как будто его не видя. — Подожди. Не уходи. Мне надо тебе сказать...
В голосе слушался слезливый каприз, и Джин перестал пытаться вызволить руку, перестав от испытываемого шока ощущать неудобство принятой им позы.
— Юнги, я здесь. И не уйду, пока ты не придешь в себя. Но если ты придешь в себя сейчас, ты вновь уйдешь в бессознанку, осознав, что именно теперь делаешь с моей рукой. — Джин улыбался, пока Юнги продолжал прижимать к своей щеке его ладонь. — Я… Рад, что с тобой всё хорошо.
***
Джин остановил черный Рэнж рядом со зданием строительной компании Ким и прошел будку охраны, будто направлялся к себе домой. Его слишком часто видели рядом с Юнги, чтобы сомневаться в том, что он действительно сопричастен большому бизнесу. Но теперь он был без Юнги, потому что Юнги ночевал в больнице. Как только наркоз отпустил его, он вновь погрузился в сон, на этот раз вполне добровольный, и Мин Джиху уверил Джина, что он может ехать домой. И Джин поехал на машине своего босса.
А теперь он собирался оставить ее здесь, но для начала ему нужно было увидеть Чимина или Тэхена или любое знакомое ему лицо.
— О, Джин! Ты вовремя! — Чимин куда-то очень спешил из своего кабинета, сразу, не дожидаясь никакой ответной реакции, взяв Джина за руку и потащив, очевидно, в кабинет главного босса. — Как он? Тэ сказал, что всё в порядке и что ты спас этого нерадивого от перитонита. Мы, кстати, сейчас собрались к нему, и… — Вдруг Чимин остановился. — А зачем ты вообще приехал?
— Подумал, что Юнги был бы против того, чтобы я лоботрясничал. — Джин на самом деле не знал, зачем именно он приехал, и Чимин лишь многозначительно улыбнулся.
— Вам бы, ребята, стать хорошими друзьями, или… Ким Тэхен! Вот ты где! — Чимин ускорил шаг, все еще крепко сжимая локоть Джина в своей маленькой, но хваткой ручке. — Смотри кого я поймал. На этот раз, сам зашел в сети.
— Спасибо. — Тэхен протянул Джину руку, и по его выражению лица и крепкой хватке красивых пальцев было понятно, что он взволнован, но при этом очень серьезен. — Мне рассказали, как ты поступил, и... Спасибо тебе.
— Я поступил как нормальный человек. — Джин пожал плечами, в глубине души испытав облегчение от того, что услышал это из уст своего
«кредитора».
— Да, дядя Джиху рассказал, как ты поступил. Не как нормальный, а как грамотный, ответственный гражданин. А Соа добавила, что ты еще показал себя, как самоотверженный гражданин, доставив Юнги на руках прямо до…
— На руках? — Чимин округлил глаза.
— Ну не за волосы же мне было его тащить. — Джин смутился и поджал губы, явно порозовев на щеках. — Он был без сознания.
— И ты не растерялся. — Ким Тэхен уверенно двинул в направлении выхода. — Видел Рэнж Юнги. Поедешь с нами в больницу?
— Я… Я не думаю, что мое присутствие обязательно. И что Юнги захочет меня видеть…
— Он как минимум захочет тебя поблагодарить, так что, отпираться бесполезно. — Тэхен ловко перескакивал через две ступеньки, и Джин заметил, что на его, наверняка, дорогих ботинках задник находился под пяткой и был безбожно стоптан. — Купим цветы по дороге?
— Не стоит. Потому что он будет шутить про погребальный венок. — Чимин первым забрался на пассажирское кресло рядом с водительским, в то время как Тэхен без посторонней помощи устроился сзади, за водителем, при этом сразу пристегнувшись. Он выглядел теперь как школьник, которого папа встречал из школы. И Джину опять захотелось увидеть его в тот момент, в который посчастливилось увидеть Юнги — демонстрирующим власть. Но только не в отношении Джина, разумеется.
— Воздушные шары! — Чимин, пристегнувшись, повернулся к Тэхену. — Давай купим ему гелевых шаров!
Джин уже очень живо представлял себе лицо Юнги в этот момент, и… Он улыбнулся.
— Отличная идея, мне кажется. Я могу быть в доле.
— Двое против одного, потому я тоже согласен. — Тэхен, быстро достав из кармана телефон, набрал пару сообщений. — Чим, завтра едем в банк — нужно будет почитать то, что приготовил Джун.
— А ты зачем? — Чимин быстро упустил свой игривый настрой. — Я сам почитаю, а потом передам тебе.
— Ой, знаю я тебя. Ты будешь не читать, а строить свои хитрющие глазки нашему директору. Нет, со мной будет надежнее. И в светлое время суток. — Тэхен был решителен, но в его строгости была лишь нежная дружба, без какого-либо начальнического снобизма. — А то ты неровен час все-таки не устоишь перед его властью и длиной ног.
— Я его видел. И понимаю Чимина. — Джин решил, что его комментарий будет уместен, но Чимин почему-то посмотрел на него не с благодарностью, а подозрением, опасно сузив глаза.
— И что?
Джин мягко тронул машину с места, краем глаза заметив, что Чимин был напряжен. И тут же поспешил улыбнуться.
— Ничего. Абсолютно ничего. Это не было похоже даже на деловые переговоры. Я же просто водитель. — Джин продолжал обезоруживающе улыбаться, внимательно следя за дорогой, в то время как Чимин скрестил на груди руки и замолчал. — Где мы сможем приобрести шары? Я не должен пропустить поворот.
— Ничего без меня не можете. — И Чимин, все еще надувшийся, как хомяк, полез в нагрудный карман своего пиджака, чтобы достать оттуда телефон.
***
— Привет, ребята. Надеюсь, вы не притащили с собой Хана? — Мин Джиху, на котором теперь поверх на этот раз желтого медицинского костюма был надет безупречно выглаженный белый халат, распростер свои руки для Тэхен и Чимина, которые тут же поспешили к нему.
Джин живо представил себе, как такое могло повторяться и десять лет назад, и пятнадцать, когда они были детьми… И он невольно почувствовал себя лишним. Не потому, что кто-то хотел, чтобы он теперь чувствовал себя не в своей тарелке, особенно с этими яркими шарами в руках, а просто потому, что это было логично. Он не был причастен к этому празднику жизни по объективным причинам.
— Привет, Джин. — Закончив с главой мафии и его левой рукой, Мин Джиху протянул руку Джину, сразу обратив внимание на шары. — Шикарная идея.
— А где Соа? — Тэхен смотрел по сторонам.
— В операционной. Это я отлыниваю. После вчерашнего до сих пор руки дрожат — не думал, что придется резать собственного сына. — И не желая лишний раз придаваться грустным мыслям, главный врач посмотрел на часы. — Мне пора. Джин проведет, но если вы заблудитесь — позовите на помощь, и вам обязательно помогут.
И главный врач удалился по своим делам, в то время как Джин повел всех по маршруту, который не успел забыть меньше чем за пятнадцать часов.
— Будем стучать? А вдруг он спит? Или у него процедуры… — Тэхен остановил всех перед дверью с крайним беспокойством на красиво сосредоточенном лице.
— Ага, клизьма. Хотя… — Чимин тоже задумался. — При аппендиците вполне может быть — Это же что-то связанное с кишечником, да?
— Хватит шептаться, девочки — я всё слышу и уже против!
Услышав знакомый голос, который, судя по всему, теперь исходил от человека, который чувствовал себя как минимум не при смерти, Тэхен открыл дверь, тут же оказавшись у больничной койки, которую занимал Юнги, в больничной пижаме, взъерошенный явно после сна и спиной расположившийся на подушках, чтобы не лежать, а как минимум сидеть.
— Покажи шов! — Тэхен был в нетерпении, потянув свои красивые руки к рубашке Юнги, который звонко ляпнул его по рукам. — Ай! Ну покажи!
— И мне! — Чимин теперь стоял рядом с Тэхеном, в то время как Юнги смотрел на них как строгий старший брат.
— Я не для того выжил и вернулся с того света, чтобы так, без повода, демонстрировать свои мужественные шрамы… — Юнги переводил свой строгий взгляд с одного друга на другого, а затем его взгляд все-таки наткнулся на яркие шары, которые прикрывали того, кто их держал в руках. — Боже, вы с собой и клоуна привели?
— Почти. — Джин эффектным движение расставил руки, в которых сжимал ленточки. — Та-дам.
Юнги смотрел на него как-то задумчиво, не торопясь улыбаться или давать какую-то другую реакцию, и Джин невольно смутился.
— Заберите этот ужас и оставьте нас на пару минут. — Юнги, возможно, нервно дернулся на подушках и тут же скривился, явно почувствовав что-то в районе шрама.
— Как скажешь. Пойдем Тэ. Тебя велено забрать. — Но Чимин ловко выхватил у Джина ленточки, быстро выпустив шары, которые тут же оказались прилепленными к потолку. — Будут радовать тебя.
— Лишь бы не ваши рожи. — Юнги издал полный недовольства и негодования стон, закатив глаза, но Тэхен и Чимин лишь улыбнулись — потому что они успели прекрасно выучить, что на самом деле скрывалось за этим.
Как они скрылись за дверью.
— Спасибо. — Юнги не стал долго сохранять интригу. — Отец все рассказал. Ругался, кричал, пытался со мной подраться, и если бы не Соа, я бы теперь лежал в реанимации… Спасибо. Ты спас меня от какой-то опасной гадости.
— Пустяки. — Джин махнул рукой, пытаясь не выдать свое волнение. — Просто у меня был опыт.
— А зачем ждал, пока я проснусь? — Юнги смотрел на него прямо, теперь находясь в полном и безоговорочном сознании, и Джин очень старался не смутиться вновь.
— Надеялся, что ты откинешь коньки и унесешь мою тайну с собой в… — Джин улыбался, прекрасно зная, что Юнги нормально отнесется к этой шутке, но Юнги даже не улыбнулся.
— Я даю тебе свое слово, что никогда не навещу тебя без приглашения и что никто не узнает о твоей… пещере. По крайней мере, не от меня. Я могила. — Юнги был настолько серьезен, что Джин тут же ему поверил. — Пока сам не оказался в ней. А ведь я мог… И я больше не хочу испытывать на себе побочку от наркоза. Я словил приход, который не просил, и… — Юнги посмотрел на Джина с сомнением. — Я делал что-то такое, за что мне может быть стыдно?
Джин задумался, а потом хитро улыбнулся.
— Пердел и храпел, но, думаю, это твое обычное состояние.
— Да, это просто старческое. — Юнги как будто с облегчением запрокинул голову, побыл так пару мгновений, а потом вернулся в нормальное положение. — Думаю, ты в большей степени приехал за тем, чтобы узнать, что делать с тачкой? Оставь ее здесь, на стоянке. Меня выпишут через три дня, и ты меня заберешь. Договорились?
— Конечно. — Джин кивнул, и Юнги улыбнулся, как будто не отдавал приказ, а просил выполнить просьбу. И Джин не мог не порадоваться тому, что теперь он был как обычно бледен, а не мертвецки. — Только напиши мне точное время.
— Договорились, и, Джин… — Юнги собирался сказать что-то еще, но дверь в палату отворилась, и показалась Соа, которая тепло улыбнулась Джину, затем сразу подойдя к Юнги.
— Как ты, котик? — Она невесомыми движениями пальцев коснулась щеки Юнги и поправила край одеяла.
— Он не злится? — Юнги взял ее за руку, с забавной мольбой заглядывая в глаза. — Скажи мне, что он не злится. Иначе я начну бояться собственного отца.
— Ты бы видел, как у него дрожали руки, когда тебя положили на стол. — Девушка выглядела очень серьезно, свободной рукой мягко обрамив щеку Юнги. — Но я делаю все, что в моих силах. Тэ уже пригласил нас после твоей выписки к себе. Там с отцом и помиришься — Хан будет на твоей стороне.
— Что бы я без тебя делал… — Юнги быстро поцеловал тонкие пальцы девушки. — Пал бы от руки собственного отца.
— Перестань. — Соа с теплотой улыбнулась. — Ты же знаешь, что он любит тебя больше всего на свете.
Джин почувствовал себя лишним. Вновь. И вновь в этом не было ничьей вины, потому он, воспользовавшись трогательным объяснением, выскользнул из палаты, сразу наткнувшись на Чимина и Тэхена, которые обсуждали предстоящий семейный слет. И сердце замерло от тоски, которая придавливала сердце и не давала дышать. Джин не знал, что это такое — собраться всей семьей. С друзьями. С громкими разговорами и смехом. С теплыми улыбками и увлеченными обсуждениями, связанными с чем-то бытовым, но все равно приятным…
— Я еще нужен вам? Юнги отпустил меня погулять и приказал оставить машину здесь. — Джин, теперь пытаясь лучше скрывать свое настроение, улыбался. Это всегда удавалось ему блестяще — улыбаться, когда тянуло выть на луну.
— Что-то случилось? — Тэхен нахмурился, и Джин даже опешил от такого внезапного вопроса.
— Нет, а что?
— У тебя что-то с лицом. Но я поверю тебе наслово. — Тэхен был серьезен, затем посмотрев на Чимина. — Может, сегодня сгоняем к Джуну? Чтобы быстрее разделаться? В любом случае, я вызову машину. Ты можешь быть свободен, Джин. И еще раз спасибо. Я обязательно подумаю, что можно сделать с твоим долгом мне, потому что ты обязан быть вознагражден за свою самоотверженность.
Тэхен протянул Джину руку, которую тот с улыбкой и мимолетным облегчением, после слов о долге, пожал. И руку Чимина. И выходя из здания больницы и всё еще испытывая ужасную тоску по любви и ласке, он достал из кармана телефон, набрав наизусть выученный номер.
— Привет, родная. Я… просто соскучился.
