— И все?
Ло Бинхэ помедлил.
— Да.
Прошло несколько дней, как Ло Бинхэ очнулся от комы, и начал исполнять данное Шэнь Юаню обещание. Он рассказал ему
все — как его нашли плывущим по реке Ло младенцем, о его любимой покойной мачехе, которая заботилась о нем несмотря на бедность, о днях ученичества на пике Цинцзин под началом ненавистного шицзуня, который столкнул его в буквальном смысле в ад, как он не умер и вернулся гораздо сильнее и отомстил не только своему учителю, но и всему его пику, а после и всей школе, где жили его боевые братья и сестры, как он позволил ему жить, чтобы тот стал свидетелем всего-…
Шэнь Юань тяжело вздохнул.
— Бин-гэгэ, — начал он, — я так, так разочарован.
Ло Бинхэ поежился на стуле.
Он опять почувствовал себя маленьким перед ним, словно испуганный ребенок перед злым учителем.
О.
Какая ирония. Другой Шэнь Юань буквально украл тело его шицзуня.
— Этот Бин-гэгэ извиняется, — пробормотал он, низко опустив голову. — Он осознает свои ошибки и готов сделать все, чтобы искупить их.
Краем глаза он заметил, как Шэнь Юань поставил локоть на стол.
— Бин-гэгэ, посмотри на меня.
Ло Бинхэ не был готов снова увидеть в глазах юноши боль и разочарование. Он насмотрелся на них, пока был при смерти. Но он никогда не мог отказать Шэнь Юаню, поэтому медленно поднял глаза…
… и увидел его довольное лицо.
Ладонь подпирала подбородок. Глаза дразняще блестели. Уголки губ слегка подрагивали в улыбке, хотя Ло Бинхэ знал, что тот пытается ее скрыть. Солнечный свет, проникающий через окно позади него, создал вокруг него ореол, настолько подчёркивая его красоту, что он казался… неземным.
Как всепрощающий бог.
И в тот момент, даже если Шэнь Юань ничего не произнес, Ло Бинхэ понял, что прощен.
— Бин-гэгэ не спросит, почему я разочарован? — поинтересовался юноша.
Все ещё удивленный, Ло Бинхэ повторил:
— Почему А-Юань разочарован?
Шэнь Юань выпятил губы, словно задумываясь.
— Ну, во-первых, потому что Бин-гэгэ солгал. Мало того, ты заставил всех подыгрывать тебе, будто вы все заодно, выставляя меня самым большим дураком в мире.
— Я-я не…!
Шэнь Юань предупреждающе посмотрел на него, заставляя замолчать.
— Ну, я не дурак, — сказал он, растягивая губ в острой улыбке. — И это второе, что меня разочаровало. Вы серьезно думали, что я настолько глуп?
Ло Бинхэ моргнул.
— …что?
— О, пожалуйста, — тихо посмеялся Шэнь Юань. — Это едва ли не оскорбление моего интеллекта. Бин-гэгэ, я ещё в двенадцать понял, что этот мир — не рай.
Рот Ло Бинхэ приоткрылся.
— Ты…
что?
Теперь Шэнь Юань громко и по-настоящему засмеялся. Его смех напоминал звон колокольчиков, и заместо раздражения он почувствовал участившиеся сердцебиение. Он не знал, какое выражения лица у него было, но что-то подсказывало ему, что точно нелепое.
— Бин-гэгэ, — просипел Шэнь Юань сквозь смех. Тонкими пальцами он стёр слезы с уголков глаз. — Может, раньше я и не был ни в раю, ни на небесах, но я точно знаю, что это место таковым не является. — Он усмехнулся. — В каком раю будут свободно разгуливать скорпионохвостые гигантские пауки? И ты! У какого ангела вообще есть чертов
гарем?
По щекам Ло Бинхэ растекся жар.
— Т-ты знаешь о гареме?
— Конечно! Цзе-цзе — твои жены, верно? Я также встретил ещё одного члена твоего гарема, сурового анг… Госпожу Дворца. — Он уже не скрывал своего веселья, смотря на Ло Бинхэ. — Кроме того, в твоей библиотеке есть книга, которая буквально описывает все твои достижения. Полудемон, покоривший Бесконечную бездну, Повелитель демонов, одолевший других демонических королей, Великий Император, объединивший три царства. Гарем также был указан как одно из твоих величайших достижений, Бин-гэгэ.
Теперь то Ло Бинхэ понял, почему Шэнь Юань каждый раз выглядел неловко, когда он его хвалил. Сердце наполнилось теплом и он чувствовал, что вот-вот воспламениться.
— Как я не заметил ее? — пробормотал он под нос. — Я думал, что все спрятал.
— Ну, неудивительно. Ты был слишком сосредоточен на том, чтобы спрятать порно, — поддразнил Шэнь Юань.
Ло Бинхэ побледнел.
—
Ты нашел порно?!
— Нет! — быстро воскликнул он, зардевшись. — Но нетрудно было понять, какие книги находятся в запрещённом разделе библиотеки главного дворца. И не наказывай учёных, пожалуйста. Они этот раздел защищают ценой своей жизни.
— Хорошо. — Он помолчал, а затем добавил: — И-и чтобы ты знал, та коллекция порно не моя.
Шэнь Юань закусил губу, сдерживая улыбку.
— Я знаю.
— Она Минъянь.
Он вытаращил глаза.
—
Лю-цзе?!
И так репутация Лю Минъянь оказалась под угрозой.
— В-в любом случае, А-Юань, раз ты всё понял, то почему ничего не сказал?
— Я не мог, — ответил он. — Бин-гэгэ и все так усердно работали над всем. Я думал, что испорчу все веселье, если расскажу, поэтому решил подыграть. — Он виновато свёл брови. — Прости. Тем не менее, я намекал.
Ло Бинхэ усмехнулся.
— Зачем ты извиняешся? Это моя вина и, если честно, я должен был ожидать этого. А-Юань умен. — Он нежно взъерошил его волосы.
— Однако недостаточно, раз не догадался о твоём прошлом, — сказал Шэнь Юань. Веселье исчезло. — Знаешь, как я был потрясен, найдя тело твоего учителя в твоей темнице?
— Извини. Я должен был прийти раньше и спасти тебя.
— Ты видишь только в этом проблему?
— Да? — неуверенно ответил Ло Бинхэ. — Прийди я раньше… Нет, если бы я заметил раньше, что Синьмо сделал с тобой, то тебе бы не пришлось проходить через все это.
Шэнь Юань недоверчиво уставился на него.
— И что тогда? Я до самой смерти проживу во дворце, так и не узнав, что в темнице висит
тело твоего шицзуня?!
— Разве так не лучше? — спросил Ло Бинхэ.
— Нет! — едва ли не со злостью воскликнул Шэнь Юань. — Само собой, я был ошарашен, когда узнал, но это же не значит, что я не хочу
знать. И было бы намного лучше, если бы ты мне рассказал гораздо раньше, чтобы я не узнавал об этом вот так.
Заметив, что мужчина съежился, он смягчился.
— И это третье, что разочаровало меня. — Он прикоснулся к руке Ло Бинхэ. — Кажется, Бин-гэгэ думает, что как только я узнаю его секреты, то тут же сбегу.
Он горько рассмеялся.
— Вполне оправданно, верно? — проговорил он. — Мои секреты ужасны. Я бы сам сбежал от них, если бы мог. И пока их не видно, я могу притвориться кем-то без ужасного прошлого. Могу игнорировать то, что в своей жизни я совершал отвратительные вещи. Я могу притвориться лучшей версией себя, которую я тебе и показал, А-Юань. — Он переплел их пальцы. — Я хочу дать тебе только самое лучшее.
— Я знаю, — сказал Шэнь Юань. — Но я не просил об этом. Я хочу видеть не лучшую версию Бин-гэгэ, а его
настоящего. Бин-гэгэ не ангел. Не бог. Он не идеален, и я хочу об этом знать. Хочу знать о его недостатках также, как и он знает о моих.
— А-Юань. — Его голос дрогнул. — Я… я недостоин.
— Кто сказал? — рявкнул Шэнь Юань. — Кто имеет право решать, что для меня достойно, а что нет?
Ло Бинхэ ничего не сказал, отчасти потому, что у него в горле застрял огромный ком, грозивший его задушить и прорвать плотину слез.
— Никто, — наконец ответил юноша на свой вопрос. — Никто, кроме меня. И для меня мой ангел-хранитель гораздо достойнее, чем кто-либо другой.
Ло Бинхэ очень дрожащим голосом сказал:
— А-Юань, я не твой ангел-хранитель.
— Ещё чего, — фыркнул Шэнь Юань. — Бин-гэгэ заботится обо мне с самого моего прибытия. Прячет, когда я плачу, оберегает от опасностей, и если я умудряюсь в них попасть, то спасает меня. Ты делаешь меня сильнее, здоровее, и ты заботишься обо мне больше всех. Думаю, это все вполне доказывает, что Бин-гэгэ — мой ангел-хранитель. Лучший ангел-хранитель, о котором я только мог мечтать.
Его слова наполнили Ло Бинхэ таким теплом, что его прорвало. Взгляд затуманился, дыхание перехватило. Шэнь Юань тихо рассмеялся. И, к его глубочайшему удивлению, заключил его в объятия. Руки обхватили плечи, словно стараясь укрыть его стройным телом, ладонь мягко приблизила лицо к изгибу шеи. Ему потребовалось несколько секунд, чтобы понять, что он делает.
Шэнь Юань прятал его.
Также, как Ло Бинхэ прятал его, когда тот плакал.
Осознание этого полностью прорвало плотину. Он крепко обнял Шэнь Юаня за талию и зарыдал. Юноша успокаивающе провел пальцами по его волосам. Что слишком напомнило ему о прикосновениях его приемной матери.
— Что с того, что в жилах Бин-гэгэ течет кровь небесного демона? — успокаивающе заговорил Шэнь Юань. — Что с того, что руки Бин-гэгэ покрыты кровью его шицзуня и боевых братьев? Для меня Бин-гэгэ есть и всегда будет моим ангелом-хранителем. — Он хмыкнул. — Да и не думаю, что они были такими уж невинными. Особенно твой учитель. Ты, конечно, переборщил с наказанием, но они этого заслужили. То, что сотворил твой учитель, называется жестоким обращением с детьми! В моём мире за это он попал бы в тюрьму. И не вынуждай меня говорить о травле, которую тебе пришлось вытерпеть. Это так
низко. В моем мире было много активистов, защищавших права людей, подвергшихся травле, и группы поддержки для них. Может, нам стоит начать делать это и здесь…
Ло Бинхэ весело фыркнул. И это вышло так влажно и противно, что он подумал, не испортил ли одежду юноши.
Но в голосе Шэнь Юаня послышалось облегчение.
— Что смешного, Бин-гэгэ?
— Ничего, — пробормотал он, прижимаясь ближе. Шэнь Юань рассмеялся и взъерошил ему волосы, почти также, как он делает с Бинпапом. — Я просто благодарен, что в моей жизни есть А-Юань.
— Я же только что говорил, что Бин-гэгэ — мой ангел-хранитель, — сказал он, забавляясь. — Разве не мне нужно быть благодарным?
Ло Бинхэ помотал головой и прижался лбом к ключице Шэнь Юаня, щекоча кожу волосами. Юноша подавил смешок.
— Нет, этот Бин-гэгэ не… не заслуживает А-Юаня.
Юноша чуть напрягся и отодвинул мужчину. Он нахмурился.
— Бин-гэгэ, я же сказал…
— Нет, послушай меня. — Выглядит он не очень. Шмыгающий нос, опухшие и красные глаза, спутанные волосы. В сравнении с ним Шэнь Юань похож на фею. Ну, не очень довольную фею с тем, как он смотрит на Ло Бинхэ, но все равно милую. Он не сдержал улыбку. — Я знаю, что недостоин присутствия А-Юаня в своей жизни, но у меня тоже нет никакого намерения отпускать тебя. Поэтому я обещаю, что искуплю свои грехи. Я совершу сотню — нет, тысячу — добрых дел, чтобы ты был рядом со мной.
Шэнь Юань моргнул.
— Это… впечатляет, — сказал он, — но не нужно. Я никуда не уйду, Бин-гэгэ.
— Я знаю, но вселенная не настолько снисходительна, как ты, А-Юань.
Ло Бинхэ вздрогнул, вспомнив о Системе, которая задалась целью «исправить» параллельный мир. Она была столь же могущественной, как и Синьмо, если не больше, раз смогла перенести Шан Цинхуа из параллельного мира, чтобы он помог найти ему шоколад. Он уверен, что именно Система перенесла душу Шэнь Юаня того мира в тело шицзуня. Что, если Система появится и в этом мире, которая примется за исправление его ошибок? Шэнь Юань, конечно, считал его достойным, но что, если Системе так не покажется? Что она сделает с ним или, что ещё хуже, с Шэнь Юанем?
— Мне нельзя тратить время попусту, но с чего начать? — пробормотал Ло Бинхэ. — Тысяча добрых дел… Для них понадобится время. Для начала я должен навестить бывших членов гарема? Или начать с идеи А-Юаня о группе поддержки.? — Он замолк, когда его потянули за рукав, и заговорил уже гораздо ласковее: — В чем дело, А-Юань?
— Бин-гэгэ, — робко начал юноша, — давай начнем с того, что более доступно?
*****
Ло Бинхэ опёрся на лопату, оценивая проделанную работу.
Могила вышла аккуратной. Надгробие изготовлено из высококачественного мрамора, на котором было написано лишь имя "Шэнь Цинцю", потому что более он придумать так и не смог. На свежей могиле лежал только один вид цветка, самый, по его мнению, подходящий человеку, лежащему здесь.
Фиолетовый гиацинт.
Я прощаю вас.
— Хотя я не совсем в этом уверен, шицзунь, — сказал Ло Бинхэ могиле. — Вы сотворили со мной много всего непростительного. Не любили меня, позволяли другим надо мной издеваться, пытались несколько раз
убить — дали поддельное руководство по совершенствованию, заставили сражаться со старейшиной Тянь Чуем, когда мое совершенствование ещё не было достаточно сильно, и столкнули в Бесконечную бездну. — Он вздохнул. — Но, должен признать, если бы не все это, я бы не стал тем, кто я есть сегодня.
— Я отомстил. Забрал у вас больше, чем вы мне дали. Оклеветал вашу репутацию. Отнял конечности. Сжёг дом и убил вашу семью — учеников и боевых братьев и сестер. И в конце я стал свидетелем того, как вы пали и умерли при виде сломанного меча главы школы.
— Знаете, как я завидовал, когда вы
умерли? Как вы посмели оставить меня здесь, с моими ненавистью и горечью, а сами мирно воссоединились с Главой Школы и боевыми братьями и сестрами? Вы ушли, но обида осталась, и, ставшая только больше из-за Синьмо, почти свела меня с ума. Вы ушли, но моя обида так и не была полностью отомщена.
— А потом я встретил Шэнь Юаня в другом мире. Сначала я подумал, что это вы, шицзунь, но он был добрее и мягче. Впервые в жизни я ощутил нежные прикосновения учителя. Его пальцы заплели мне красивую косу. Однако, даже несмотря на то, как я дорожил ею, во мне все равно вспыхнула ревность. Почему другому мне достался такой любящий шицзунь, а мне — такой жестокий и бессердечный?
— Позже я узнал, что это был не ты, а Шэнь Юань. Но и он не принадлежал мне. Он любил другого меня, поэтому я должен был найти своего Шэнь Юаня, верно?
Ло Бинхэ вздохнул и чуть повернулся, взглянув на юношу, сидевшего под деревом. Он посмеивался и поглаживал по животу перевернувшегося на спину Бинпапа, который находился в своей взрослой форме. Когда он поднял глаза и встретился с пристальным взглядом Ло Бинхэ, в них появилась нежность. Он поддерживающе улыбнулся.
В груди потеплело.
— …и я нашел его, — прошептал он, не сводя взгляда с Шэнь Юаня. — Он, сам того не замечая, избавил меня от ненависти. Если мои жены смогли притупить мою обиду, то А-Юань и вовсе заставил ее почти полностью позабыть. Но все не могло быть так хорошо. Синьмо раскрыл все мои ужасные секреты. Он нашел тебя, и я боялся, что потеряю его. В какой-то момент я обвинил в этом снова тебя.
Ло Бинхэ вновь посмотрел на могилу и улыбнулся. Впервые он подарил своему учителю искреннюю улыбку.
— Но он не ушел, — сказал он. — Вместо этого он помог мне. Помог найти корни моей ненависти. Ее начало начинается с самого моей юности, и так вышло, что моей целью в жизни стала она. Месть тебе. Вот почему я был так растерян, когда ты умер. С твоим уходом ушла и моя цель. Поэтому я оставил твое тело в темнице. Ты сочтешь меня безумцем, но тогда я знал, что если отпущу тебя, то потеряю последние крохи здравомыслия.
— Но А-Юань научил ее отпускать. Он сказал, что месть — это словно держать дикую розу. Пока она у меня в руках, я могу любоваться ее цветком, но моя кожа будет кровоточить от шипов. Поэтому сегодня я отпускаю розу, шицзунь. Я отпускаю вас. Мне больше не нужно держать вас в темнице. Мне больше не нужно обижаться на вас, ведь теперь у меня есть А-Юань…
Ло Бинхэ сделал паузу.
— Хотя, знаете что, шицзунь, я прощаю вас.
Он моргнул.
Шэнь Юань оказался прав. Удивительно, как таких простых слов хватило, чтобы с его плеч сошло то тяжелое бремя, которое он нес всю жизнь. Он ощутил такую лёгкость, что в его груди завибрировал смех:
— Да. Я прощаю вас, шицзунь. По-настоящему прощаю.
— Бин-гэгэ. — Ло Бинхэ прикусил губу, когда услышал жалобный голос. Шэнь Юань встал рядом, глядя на него снизу вверх. Его губы игриво надулись. — Не думаю, что на похоронах уместно смеяться.
— Прости, А-Юань, — сказал он, не сдержав улыбки. Шэнь Юань улыбнулся в ответ. Он отпустил лопату и переплел их пальцы, отчего юноша покраснел.
— А-Юань, — начал он, — знаешь, что шицзунь столкнул меня в Бесконечную бездну, когда мне было всего семнадцать?
— Правда? — охнул Шэнь Юань, и пробормотал: — Боже, ты был так молод…
— Угу. В тот день я начал ненавидеть учителя всем сердцем.
Шэнь Юань нежно сжал его руку.
— Мне жаль, что Бин-гэгэ пришлось пройти через все это. Вероятно, простить его было… — Он помотал головой. — Простить его тоже нелегко. Глупо с моей стороны думать, что это легко. Бин-гэгэ, ничего страшно, если ты не сможешь сделать этого сегодня. Ты уже добился такого большого прогресса-…
— А-Юань, все хорошо. Я уже простил своего учителя, — перебил Ло Бинхэ, слегка посмеиваясь. Он чуть повернул к нему лицо, и нежно заправил за ухо растрепавшуюся на ветру прядь. — Я хочу сказать, что А-Юаню сейчас тоже семнадцать и он сделал гораздо большее, чем я.
Румянец на щеках Шэнь Юаня стал ярче.
— Б-Бин-гэгэ о чем?
Ло Бинхэ посмотрел ему в глаза.
— А-Юань спас мне жизнь.
— Что за бред? — воскликнул Шэнь Юань яростно. — Ах, если ты закончил, то давай вернёмся к Нин-цзе и остальным. Я голоден. Бинпап тоже голоден. Если ты собираешься готовить, тебе лучше начать прямо сейчас, иначе я обгрызу все углы стола, пока жду твою еду.
Ло Бинхэ рассмеялся.
— Пожалуйста, А-Юань, не надо. У нас ещё остался торт с османтусом…
Лицо Шэнь Юань было таким равнодушным, что Ло Бинхэ воздержался и не сказал того, что хотел. Ему было семнадцать, когда его ненависть укоренилась глубоко внутри него, перевернула все в его жизни и вынудила отомстить его учителю.
Шэнь Юань было семнадцать, когда он избавил его от этой ненависти, научил его открывать сердце для прощения, и впервые в жизни дал ему почувствовать вкус "покоя".
*****
— Значит, существует параллельный мир?
Ло Бинхэ кивнул.
— И там есть другая версия меня?
Ло Бинхэ снова кивнул.
— Но ты там — я имею в виду, он — в теле Шэнь Цинцю. Он шицзунь другого меня.
Шэнь Юань моргнул.
— Итак… в другом мире я… учитель Бин-гэгэ?
Мужчина улыбнулся.
— Точно.
— О, интересно, — взволнованно прощебетал юноша. — Я там старше Бин-гэгэ?
— Да.
В глазах Шэнь Юаня мелькнуло веселье.
— Значит, другая версия Бин-гэгэ зовет меня Юань-гэгэ?
Ло Бинхэ рассмеялся.
— Нет. А-Юаня там называют шицзунем.
— А, точно. — Он слегка побледнел. — Я там намного старше Бин-гэгэ?
— В этом есть что-то плохое? — Ло Бинхэ приподнял бровь. — Я тоже намного старше А-Юаня. Это проблема?
— Э, нет… просто странно, когда наоборот все.
Он весело фыркнул.
— Держу пари, и они так думают.
Шэнь Юань, воодушевившись, потянул его за рукав и практически уперся ему рукой в колени.
— Расскажи поподробнее, Бин-гэгэ. Ты ведь встречался с ними, да? Как я выгляжу в теле твоего учителя? А, я видел его во сне, он был действительно прекрасен…
Ло Бинхэ обхватил его лицо ладонями.
— О чем ты? А-Юань красивее.
Лицо Шэнь Юаня удивительно быстро покраснело.
— Не правда.
— Правда! — серьезно воскликнул Ло Бинхэ. — Больше никакой лжи. Я же обещал А-Юаню, верно?
Шэнь Юань уставился на него все ещё с горящими щеками.
— Бин-гэгэ не ответил.
— Верно, — сказал Ло Бинхэ, мягко притягивая Шэнь Юаня к себе. — Как бы А-Юань не старался поддерживать грацию и самообладание учителя, в нем, думаю, все же прослеживалась некоторая неуклюжесть. — Он улыбнулся. — Но доброта А-Юаня осталась, что, честно говоря, поначалу меня смутило. Ты же знаешь, как я ненавидел своего шицзуня. Но, повстречав А-Юаня в его теле, я не мог не быть ослеплён твоим обаянием.
Шэнь Юань забурчал под нос:
— Какое обаяние? Я так и знал, он на самом деле красивый-… Ай!
Ло Бинхэ сжал его щеки, вызвав у него протестующий вскрик. Юноша забил его по предплечьям.
— Почему ты не веришь в то, что я тебе только что сказал, а? А-Юань красивее. Да, должен признать, что учитель выглядит совсем недурно, но, в любом случае, его лицо только разозлило меня, понимаешь? — Он неловко улыбнулся. — Вот почему я так защищался, когда встретил тебя в том мире.
Глаза Шэнь Юаня расширились.
— Что произошло потом? Вы подрались?
— Нет, в тот момент я был не в форме, чтобы драться, и, к моему удивлению, вместо того, чтобы воспользоваться моей слабостью, А-Юань позаботился о моих ранах-…
Его перебили громким вздохом.
— Ты был ранен? Почему? Кто оказался настолько сильным, что причинил тебе боль?
— Ну, это был… другой я.
Беспокойство в глазах Шэнь Юаня сменилось возбуждением.
— Бин-гэгэ сражался с другим собой?! — взвизгнул он. — Вероятно, это был лучший бой века! О, как жаль, что я его не видел…
— Это было не шоу, А-Юаня. — Ло Бинхэ закатил глаза. — Кроме того, тебе не нужно было смотреть на это. Это было ужасно, к тому же очень опасно. Хотя А-Юань сражался изящно.
— Я тоже дрался?
— Да. Тебе пришлось, потому что тот плакса не смог одолеть меня в одиночку. Тц, я все ещё не понимаю, почему ты — другой ты — так балуешь это ничтожество.
— Подожди-ка, Бин-гэгэ. — Шэнь Юань нахмурился. — Кого ты назвал "плаксой"?
— Себя из другого мира, — с отвращением проговорил он. — Я и думать не хочу, что он — я.
— Ои, Бин-гэгэ, не будь так суров к себе.
— Он — не
я, А-Юань. — Ло Бинхэ нахмурился. — Я не настолько слаб.
Увидев выражение лица Шэнь Юаня, он добавил:
— Ну, может, не физически. В этом плане мы на равных. Но он
много плачет. Это жалко! Он плакал, когда я дразнил его учителя за его умения в постели. Он плакал, когда его учитель, казалось, согласился. Он такой ребенок! Он наверняка заплачет, если его учителя не будет рядом больше шичэня.
Шэнь Юань фыркнул, на что Ло Бинхэ приподнял бровь.
— Что?
— Ничего, — сказал он, и не слышно добавил: — Ты бы и сам заплакал.
