Почему именно удивление, да потому, что ждала я её появления где-то года через два, но не сейчас. Махидевран Султан, а пока ещё Гюльбахар-хатун. Что же мне делать? Не мешать ходу событий, и пусть всё идёт, как надо до появления Хюррем? Или может, не допустить становления Махидевран фавориткой? Например, взять её, как одну из служанок? Тогда, как вообще изменится история? Нет. Первый вариант куда лучше, чем этот. По крайней мере, здесь не появится кто-то мне неизвестный. Её я более-менее знала, и возможно, в нынешней ситуации лучше не просто оставить всё как есть, а даже немного помочь и оказывать поддержку в будущем. С изменением хода событий лучше не шутить. Я своим появлением уже наломала дров, а если я продолжу ломать канон к чертям, то не смогу предсказывать будущие ходы и просто что-то изменить. За что же мне это всё. Я ведь чуть ли не весь сюжет знаю на восемьдесят лет вперед. Я скоро так с ума сойду. Решено. Махидевран я пока оставлю в покое. Даже неизвестно, когда она станет фавориткой. Может, даже года через два. Нельзя совершать глупых поступков, а то могу вылететь отсюда в Бурсу, будто пробка из бутылки. Хотя с другой стороны, там можно было бы отдохнуть от своих проблем. Через несколько дней Гюльбахар случайно попалась на глаза брату. Девушка была красива, это правда, поэтому я не была удивлена, что она приглянулась Сулейману. Уже сегодня вечером она должна была идти к нему в покои. Было как раз время завтрака. В покои, по-моему приказу зашёл Али-ага.
— Госпожа, вы меня звали? — он определённо был удивлён, ведь обычно я передавала всё через Анну.
— Да. Послушай. Все мы знаем, что в гареме, полно завистниц. Очень многие хотят попасть в покои к брату, — я откусила небольшой кусок от яблока и продолжила, — И даже если кто-то не попытается убить или как-то навредить Гюльбахар-хатун, то оскорблений и подшучиваний девушке не избежать.
— Госпожа.. — евнух хотел что-то сказать, но я перебила его, не давая сказать и слова.
— Поверь, я в гареме не первый день. Знаю, как это обычно бывает. Если девушка становится фавориткой, то у неё появляются враги, а если нет, то над ней будут смеяться из-за того, что она не смогла стать ей. Не смешно ли это?
— Вы правы, госпожа.
— Так вот, внимательно следи за ней. За тем, что ест и пьёт. Если девушки начнут над ней насмехаться, приструни их. Надеюсь, всё понятно?
— Конечно, госпожа. То есть, мне предотвращать любой скандал с её участием?
— Именно. — Али-ага, поклонившись вышел, а Анна, заметив мой жест, присела рядом со мной.
— Госпожа, мне кажется, или вы ей симпатизируете?
— Не знаю. Мне кажется, что эта девушка далеко не так проста, как мы думаем. Возможно, если вовремя не озаботиться ей, то у нас будет много проблем.
— Но, если она вас беспокоит..
— Нет. Скорее, я думаю, что у неё есть все шансы стать госпожой.
— Вы так считаете?
— Именно. Пока надо молча наблюдать.
— Хорошо. Я вас поняла. — девушка вышла из комнаты, оставив меня в одиночестве. Я, продолжив занятие, принялась за языки. Специально, я заставляла себя писать сочинения более чем на двести слов, дабы не забывать язык. Так я делала примерно раз в неделю. Вскоре я вновь отправилась к матери.
— Валиде, рада вас видеть. — поклонившись, я села рядом с матерью, и продолжила говорить. — Всё хорошо? Вы выглядите грустно.
— У нас скоро здесь будут гости. — Женщина задумчиво покачала головой. «Гости? Какие ещё гости?» — подумала я, но всё-таки решила спросить.
— Какие гости? Я конечно помню, что Повелитель должен приехать к свадьбе Бейхан, но.. — Валиде, не дав мне договорить, перебила.
— Помимо Повелителя, к нам приедет Хюмашах-султан. — «Вы думаете, мне это что-то дало?» — раздражённо подумала я. Ну и кто же эта женщина? — Надеюсь, ты помнишь, чем закончился её предыдущий приезд?
— Да. Прекрасно помню.
— Всё же я предпочту тебе напомнить. Твоя тётя прилюдно оскорбила меня во время праздника в гареме и стала говорить, что несмотря на то, что у меня родился шехзаде, я не имею никакой власти и хуже неё — «госпожи по рождению.» Ты не стала вмешиваться, понимая, что ей за это всё равно ничего не будет, а ты только испортишь с ней отношения. А вот Хатидже об этом не подумала. Та умудрилась сказать ей: " Следите за тем, что говорите. Вы не имеете никакого права так говорить с моей матерью.» И ещё когда госпожа сказала ей замолчать, то она ещё и продолжила. И даже оскорбила Хюмашах-султан. Поэтому, проследи за Хатидже. Госпожа не пожаловалась вашему отцу лишь из-за того, что она является её племянницей.
— Хорошо. Я поняла вас, Валиде. Я пойду. — Да уж. Это, что ли, семейное у нас, передающееся династийно-капельным путём желание оскорблять жён и наложниц, родивших наследника? Потрясающе. Я к встрече с родственниками ещё не готова. Особенно, если я с ними не знакома. Хотя, можно же посмотреть в моих дневниках. Несмотря на то, что в них не было событий, то может хоть описание родственников есть?
Я оказалась права. Пролистав пару книжек, я наконец наткнулась на список имен. Смешно. Выглядело это так: имя, семейное положение, а дальше описание. Дойдя наконец до новоиспечённой тети, я принялась читать.
Хюмашах-султан — тётя. Невероятно умна, но при этом лицемерна и считает себя выше всех. Несмотря на это, любит нас с братом и сестрами и спокойно общается с нами. С мамой общается очень сложно, иногда может напомнить ей, что она всего лишь мать наследника, а она султанша. Это странно. Замужем за Давудом-пашой. С ним я не виделась. Есть дочь по имени Лале. С ней у меня очень хорошие отношения. — Интересно. Она специально записывала на случай, если память потеряет? Ну ладно. Хоть что-то новое узнала. Весь оставшийся день я занималась какими-то делами. И вот пришло время ложиться спать. К своему удивлению, я заснула довольно быстро.
***
— Ты можешь научить меня сражаться на мечах? — именно с таким вопросом через несколько дней я обратилась к Сулейману. Несмотря на то, что я обладала базовыми навыками самообороны 21 века и могла хорошенько врезать кому-то по лицу, но перцовый баллончик и электрошокер ещё не изобрели. Всё же жить в мире, где холодное оружие является главным средством самозащиты и не уметь сражаться? Ну правда! Случится что-то из ряда вон выходящее, а я с кулаками на меч? Да мне скорее их отрубят быстрее, чем я ударить смогу. Хотя, кольца можно использовать как кастеты. Но всё равно, самозащита нужна. А учить меня этому не станут. Я же девочка. Зачем мне такое! Поэтому, моей единственной надеждой был брат. Он задумчиво потёр виски и посмотрел на меня.
— Сонай, зачем тебе это?
— Сулейман, это не детская прихоть. Случиться может всякое.. — но он меня перебил.
— Тогда тебя будут защищать солдаты. И конечно же я.
— Но ведь ты не всегда будешь рядом. — 16 век на дворе, Сонай. У тебя тут, по сути, нет никаких прав. — А я хочу чувствовать себя в безопасности. Хочу знать, что смогу защитить себя и свою семью. Разве это может быть не важно? — Сулейман задумчиво посмотрел мне в глаза. Он сцепил руки в замок и нахмурился. Его лицо немного потемнело. Наконец, молчание закончилось.
— Ты права. Тебе надо научиться. Хотя бы правильно держать кинжал. В остальном уже разберемся дальше.
— Спасибо! — я готова была кинуться на шею к брату, как он вновь меня перебил.
— Не говори спасибо заранее. Для начала, выпроси разрешение у матери.
— Что? Она уж точно не разрешит.
— Сонай. Ты убедишь кого угодно в чём угодно. Поэтому иди и проси. Разрешит — хорошо. Начнем занятие. Не разрешит, заниматься с тобой не буду.
— Хорошо. Я поняла тебя. — Так Сонай, идём к Валиде и включаем весь свой дар красноречия. Смогла же ты убедить родителей, что уроки сделаны, а сама забила на них и стала косплеить Хатидже. Вот и тут постараемся. Поэтому, следуя своему плану, я пошла к матери и завела с ней разговор.
— Валиде, позвольте мне заниматься с братом на мечах.. — но мать не дала мне договорить, хоть и очень сильно удивила меня своей последующей фразой.
— Делай, что хочешь. Главное не пострадай. — только сейчас я заметила странную грусть матери.
— Валиде, что-то случилось?
— Да. Фатьма заболела. Сильно. Лекари запрещают её навещать, также, про её состояние ничего не известно. — мать замолчала, а затем добавила: — Возможно, она...— женщина не хотела говорить слово "умрёт". Это и было понятно.
— Всё будет хорошо, мама. Фатьма поправится. Я уверена.
— Что же у нас, то одна беда, то другая.
Сначала ты заболела, теперь она.
— Но если и со мной всё было хорошо, то и с Фатьмой всё будет в порядке. Я буду ждать, пока она не поправится, а дальше, буду её навещать. С ней всё будет хорошо.
— ИншАллах, Сонай, ИншАллах. — мама тяжело вздохнула, а я, крепко обняв её и поклонившись, вышла из покоев. Передав Сулейману о том, что сказала Валиде, мы с ним пошли в сад. Мы оба были подавлены, узнав о состоянии сестры, но брат сказал, что начинать надо сейчас. Поэтому мы остановились на одной из аллей.
— Сегодня мы будем заниматься на деревянных кинжалах. Это ещё мои детские. Как ты понимаешь, на настоящих заниматься пока опасно. — с этими словами брат передал мне кинжал. — Значит так. Смотри. Буду учить тебя стандартному хвату. Тут всё легко. Обхвати пальцами рукоятку так, чтобы я не смог передвинуть его. Вот так. Хорошо. Для тебя лучшим вариантом будет ударить в горло. Если сможешь перерезать, то человек быстро потеряет сознание и умрёт. Также, если на тебя нападают, ни в коем случае не выпускай нож из рук. Постарайся увернуться от противника и ударь в горло. Ещё можешь ударить в шею сзади. Тогда будет очень много крови. Если хочешь не убить, а, например, ударить и убежать, бей в щеку. Не прогадаешь. Будет очень больно и ты сумеешь уйти, или ударить в шею и живот. Но это были раны, которые наносятся наотмашь. А колоть лучше всего опять же в шею, в подмышки и живот. Всё поняла? — я кивнула. Хорошо. Бить надо там где артерии и вены. — Теперь смотри. Сначала надо научить тебя правильно держать нож. Только через несколько занятий мы сможем приступить к настоящим тренировкам. — и брат начал поправлять меня, и в конце концов, после трёх часов занятия, у меня даже начало что-то получаться. Хотя рука, честно сказать, отваливалась. Я раздражённо потерла её, смотря на улыбающегося Сулеймана.
— Молодец. Ты очень хорошо справляешься. Давай тогда, завтра здесь же, в то же время.
— Давай. — Я задумчиво потёрла руку и отошла к беседке. А ты думала, что всё так просто, Сонай? Раз, два и вот ты уже нормально сражаешься? А вот нет тебе. Я прислонилась к стенке и начала разминать руку, думая о чем-то своём.
***
Фатьму наконец-то разрешили навещать. Ее состояние до сих пор было очень плохое. Постоянный, неспадаюший жар, лихорадка, сестра очень редко приходила в себя и большую часть времени спала. Зайдя к ней в комнату, я присела рядом с девочкой и взяла её за руку. Она была очень горячей. Так. Что мама рассказывала про сбивание температуры? Вполне можно в мокрые простыни завернуть. Хотя, пока хватит и полотенца на лоб. Я задумчиво посмотрела на Фатьму, встала и приказала Анне принести мне из кухни ледяную воду. Когда это было исполнено, я аккуратно положила её сестре на лоб, и снова взяла её руку. Не знаю почему, я вдруг запела одну из колыбельных. Закончив, я вновь дотронулась до руки сестры. Жар начал спадать. Я уже собралась уходить, как девочка открыла один глаз и тихо сказала:
— Сонай, не уходи, пожалуйста. — Я не знала, вспомнит ли она об этом потом, но я провела рукой по волосам Фатьмы и ответила.
— Не уйду.
