Оборотень

— Чимин, — подал голос Юнги, — у меня есть вопрос к тебе… Юнги мог спросить о чём угодно, у него было столько шансов узнать всё, что взбредёт ему в голову, но он… — Какой вид спорта предпочитаешь? Юн задержал дыхание. И это то, что он хотел узнать? Отстой. Почему так сложно задать ему вопрос в лоб? — Я не люблю спорт, — приподнял уголки губ в улыбке Чимин. — Я тоже, да, — кивнул Юнги. — Но, Чимин, я думал, сильные люди любят спорт, — задумался Тэхён, — думал, ты любишь какой-нибудь реслинг… — Не люблю, — мотнул головой Пак. — Тогда каким видом спорта ты занимаешься? — не унимался Тэ. — Тэхён, — недовольно перебил Юнги, — хватит. — Это пещера истины, тут принято задавать вопросы, — обиженно буркнул парень. — Мне ведь интересно… — Мне нравится бегать, — улыбнулся Чимин. И это чистая правда. С недавних пор он действительно любит утренние пробежки. — Класс, — восхищённо ахнул Тэ. — Эй, Юнги, почему ты такой злой? Это вопрос. — Я не злой, — шикнул Юн. — Это не то место, где можно врать. — Я не вру. Я, блин, не злой! У меня рожа такая! — Да ладно тебе, не сердись, я просто спросил, — опустил взгляд Тэхён. — Извини. Тебе не нравится, когда тебя достают, да? — Какая проницательность… — Хорошо, тогда Чимин, — переключился Тэ, — всегда было интересно, какая у тебя форма обращения? Пак застыл в нерешительности. В его шокированных глазах отражался свет от фонарика Юнги, который вздрогнул вместе с парнем. Почему им обоим вдруг стало страшно — не ясно, но не ответить на вопрос честно значит навлечь на себя гнев духов. Чимин потустороннего не то чтобы боялся… опасался. Это пугало. Он привык врать, но что, если именно здесь его за ложь и покарают? — Он превращается в гигантский камень! — крикнул Чонгук так, что едва не уничтожил слабое сердечко Тэхёна, рядом с которым как раз находился. — Чего так громко? — взвыл Тэ, схватившись за сердце. Чонгук дышал тяжело. Сердце колотилось, как бешеное. Он только что солгал в пещере истины… ему конец. Чимин шумно сглотнул и покосился на друга. Чон… Ну зачем? Гук моментально изменился, он нервно клацал зубами, потирал пальцы и бегал взглядом по местности. Темно и страшно. Духи придут сейчас или оставят его на потом? Юнги не сводил взгляда с Чонгука. Нет, этот парень точно в курсе дел Чимина. Но какой был смысл врать, если теперь трясёшься, как осиновый лист? Наверное, это смелый поступок. Юн даже рад, что их синеволосому приятелю не пришлось признаваться. Это было бы катастрофой для него. С чего бы это Юнги интересуют чужие дела? — Думаю, призраков не существует, — резко рассмеялся Юн, — даже если кто-то из нас соврёт, всё будет норм. Я точно знаю это, да-да. Это выдумки для детей. Тэхён резко налетел на парня и, вцепившись пальцами тому в плечи, страшно заглянул в глаза. Под светом фонарей смотрелось ещё страшнее, чем могло бы. Тэ словно демоны одолели. — Духам не понравятся твои слова, побойся! — воскликнул Тэхён. — Духи не любят, когда в их силе сомневаются… Духи мстят… Чонгука затрясло, он побледнел и едва заметно прижался к стеночке. Чимин взял друга под руку и погладил по плечу, пытаясь успокоить. Ещё истерик им тут не хватало. — Я не верю в духов, — неуверенно усмехнулся Юнги. — А вот я верю, — округлил глаза Тэхён, — и они всё видят… Поэтому я ни за что не совру здесь. Это же самоубийство. — Давайте сменим тему, — умолял из темноты Чимин, — у нас разрядился фонарик, и мне уже страшно от ваших разговоров… Кому было действительно страшно, так это Чонгуку, он ни слова не проронил, а лишь шёл как брёвнышко, стараясь не дышать лишний раз, авось духи его не найдут. — Я не хочу умирать… — сипел Тэхён. — Давайте не пойдём туда. Я хочу домой… Юнги придержал парня, который уже было хотел дать заднюю. Нет уж, сам эту кашу заварил, пусть ещё страдает со всеми. — Никто назад не пойдёт, — шипел Юнги, подталкивая Тэхёна, — сопли подобрал и вперёд. Тэ насупился и побрёл вперёд. — Ты всегда был таким противным? — ныл Тэхён. — А ты? — шикнул Юнги. Молчание накрыло всех. Тёмная пещера. Тишина. Четыре человека. И тысяча поводов поубивать друг друга прямо здесь, без свидетелей. — Чонгук, исправляй карму. Живо называй любимые вкусняшки, — без задней мысли предложил Юнги. Чимин поднял вопросительный взгляд. Это что, Юнги хотел сказать, что Чон соврал? С чего бы? — Я люблю кексы, — еле слышно шепнул Гук. — Я тоже, — вздохнул Тэхён. — Я больше. — Это вряд ли. Больше меня никто их не любит. — Я люблю, — жалобно отстаивал свою позицию Чонгук, неосознанно сжимая чужую ладонь крепче. Это было нормально, никто из этих двоих уже давно не видит в таких жестах ничего странного. Юнги завидовал Чимину. У него прекрасный друг. У этих двоих крепкая связь, нерушимая, словно за их дружбой стоит невероятная история. Как же нужно любить и ценить время, проведённое вместе, чтобы так держаться друг друга? — Ты прав, я действительно злой, — усмехнулся Юнги. Тэхён поднял взгляд на парня. — И дело не только в моём лице… Если в этой пещере нужно говорить только правду, могу ею поделиться. Всё равно все уже в курсе о моей семье. Даже если кто-то разболтает это потом, мне пофигу. Если интересно, могу… — Интересно! — хором ответили парни.