***
Чимин тихо шмыгал носом, легонько пиная носком кроссовка скамью перед собой. Не истерил, не рыдал навзрыд. За него, пожалуй, ревел Ким Тэхён, он вытирал красные глаза сырым рукавом и всё не мог успокоиться. — Я обманул вас, — тихо бормотал Пак, — на самом деле… — Мы в курсе, можешь не пояснять, — опередил парня Юнги. Чимин удивлённо приподнял брови и вздохнул. Наверное они всё это время считали, что он просто жаждет популярности. Ведь именно так всё понял Чонгук. Как стыдно. — Это ничего, — кивнул Чимин, — я привык к такому. В школе было ужасно. — Я заступлюсь, — ревел Тэ. — Себе помоги, герой, — шикнул Юнги, вытаскивая для друга салфетку из упаковки. На горизонте показалась целая толпа синеволосых, во главе стоял Уён, он был настроен решительно и очень воинственно. Парень вёл за собой армию, все они шли сюда, чтобы услышать волю Пак Чимина, которого точно оклеветали! — Мне убить Чон Чонгука и всех, кто распускает такие сплетни? — воодушевлённо спросил Уён. «Восстановим честь солнцеликого.» — хором крикнула толпа. Было бы что восстанавливать. Чимин сожалеюще взглянул в глаза фанатов и в тот же миг обернулся кексом. У Уёна загудело в ушах. Он ушёл первым. Медленно развернулся и, как не в себе, побрёл вниз по склону. Тэхён постепенно приходил в себя, его глаза просыхали с каждым обидным словом, брошенным в адрес Чимина, с каждым презрительным взглядом. Ещё недавно фанаты, они отворачивались от него только из-за его формы. Тогда за что они его уважали? За силу, которой никогда не видели? За славу? За образ? За что они все так с ним? За что Чонгук поступил с парнем так? Тэ опомнился уже в коридоре общежития. Как раз в тот момент, когда со всей силы ударил Чонгука в челюсть. Гук шокировано уставился на парня, но Тэхён не собирался на этом останавливаться. Он никогда никого не бил, это было впервые. И ощущения были прекрасными. — Тэхён! С ума сошёл?! — кинулся в сторону потасовки Чимин, схватив друга за рукав. — Я получаю удовольствие! — улыбнулся Тэ, отшатнувшись к стенке. Чонгук взглянул волком, он обтёр раздробленную в кровь губу, но в ответ не кинулся. — Ты понимаешь, что сделал? — Гук ничего не ответил, его взгляд не выражал никакого раскаяния. Это бесило. — Я убью его, — немного безумно усмехнулся Тэхён, кинувшись в сторону парня, но тут уже подоспел Юнги. Тэ держали двое. Комендант появился как полицейская сирена, он летел огромным хищным филином, сметая всё на своём пути. — Я ничего не сделал, — возмутился Чонгук, когда его больно схватили за край уха, едва не сорвав с того серьгу. — ВОТ КОЗЁЛ! — скалил зубы Тэхён, умудрившись вырваться из лап коменданта. Друзья с криком кинулись отдирать его от Гука.***
Каждый так или иначе знал, чем оборачивается Чимин. Это было невыносимо, выходить из комнаты попросту не хотелось, особенно не хотелось выходить Уёну, ведь он видел всё собственными глазами. В дверь коротко постучались. Парень поднял взгляд из темноты, но снова тот опустил. Стук послышался вновь. — Я тебе покушать принёс, — послышался голос Чанбина. — Ты вторые сутки не выходишь… Уён медленно поднялся на ноги, но направился не к двери, а к умывальнику. Он включил свет и взглянул на себя в зеркало. Растрёпанный, уставший, бледный, он смотрел на своё отражение и не верил, что всё обернулось так. Всё, чем он горел, оказалось ложью. Он равнялся на Чимина, возносил его чуть ли не до статуса божества. Он, в конце-концов, президент фанклуба… А Пак Чимин всего-лишь обманщик. Уён распустил пучок у себя на затылке, на плечи спали длинные синие волосы. Парень с сожалением окинул их взглядом.***
Чанбин подпирал затылком стену и не спешил уходить, но его ожидания были не напрасны, ведь замок на двери всё же щёлкнул, а наружу вышел его друг. Голова Уёна буквально блестела, от его прекрасных длинных волос не осталось и следа. Уён лысый. — Эй, ты как? — шокировано уставился на парня Чанбин. Уён виновато опустил голову и подошёл к другу, уткнувшись тому лбом в плечо. Чан приобнял бедолагу, похлопав того по спине. Уён был виноват, он ведь обидел друга, хотя Чанбин был абсолютно прав. На глаза наворачивались слёзы. Уён мужик, он не заплачет, он не сделает этого. — Всё хорошо, бро, — погладил по лысине Чанбин. Та слегка поскрипывала. Чан невольно прыснул смехом. Уён втянул сопли в себя, он уже весь был в тёплых слезах, это наверное выглядело отвратительно. — Я никому не расскажу, какой ты стрёмный, когда плачешь. — Никому не говори, — всхлипнул Уён, стиснув в пальцах плечи друга. — Извини, я так-себе друг… — он отстранился и поднял заплаканный взгляд. — Да ладно тебе… — Чанбин широко улыбался. — А помнишь, как ты в школе отбирал мои обеды? — Но ведь я взамен на это защищал твою задницу от хулиганов. — Вообще-то… Ты бил моих друзей… — О чём ты? Я твой единственный друг. — Это точно, дружище, иди сюда… — Чанбин прижал друга к себе и снова легонько похлопал по спине. — Всё хорошо.