***
Олег чувствовал себя хозяином положения. По крайней мере на кухне Грома, тот даже не знал, что у него есть столько всего. Волков орудовал ножом профессионально, как настоящий шеф-повар или как маньяк. Но Игорь был готов смотреть на это вечно. На Волкове красовался зеленый фартук, часы он предусмотрительно снял и снова сверкал своим странным шрамом. —Игорь, сделай взгляд попроще, а то такой влюбленный. – Ухмылка. —Я просто чувствую запах мяса и готов наброситься. —Но-но! Это не просто мясо, это говядина по-бургундски. Не кощунствуй. Оба хохотнули. Игорь поймал себя на мысли, что ему снова тепло. Тепло как в юности. Только по кудрям никто не гладит, да не курит в форточку. Красивый мужчина на его кухне, хозяйничает и чувствует себя как дома. Хотелось, чтобы так было чаще. Игорь подпирает щеку кулаком и улыбается легко. Грудь распирает от непонятного желания. Ужин шел плавно, скотч распивался как вода. Олег сидел рядом, так близко, что Игорь чувствовал тепло исходящее от него. Он сам придвинулся чуть ближе вслушиваясь в глубокий голос Волкова: —И вот Мочков выходит перед всеми и заявляет, что не может найти автомат после построения. Старшина тогда чуть не полысел от таких новостей. Оружие потом нашли конечно, но Мочкова решили проучить. Его заставили сбить подобие автомата из деревяшек и он ходил так месяц. Постоянно. —Красавчик. У нас в академии герой любовник день через день лазал в окно девичьего общежития. Да так хорошо лазил, что в итоге нарвался на коменду со шваброй. Так та его гоняла по всей общаге. До сих пор уверяет всех, что получил шрамы в драке с преступниками. Олег хохотнул, одним глотком опустошил свой стакан и резко подался вперед. Захмелевший Гром сначала не понял, а потом КАК понял. Сухие тонкие губы впечатались в его, тяжелая рука крепко притянула его за затылок. Сам Волков навалился на него, придавливая к дивану. Поцелуй был мокрый и глубокий. Игорь отвечал с удовольствием, теряясь в ощущениях, стонал в чужой рот. С этим человеком было так хорошо. Но внезапно ударило осознание. «Живем с… Близким другом.». Сейчас же Игорь влезает в чужие отношения. Найдя в себе силы, он отстранил от себя Олега. —Стой! Олег, а как же твой Близкий друг? —А что близкий друг? Он дома, спит. —Вот именно, что он дома, а ты лежишь на чужом мужике. Не боишься получить промеж глаз. —Все немного сложнее. Игорь, сосредоточься на мне. А уж обсудим все в следующий раз. —Да в смысле?! —Мой Близкий друг, обо всем прекрасно знает, он не против и даже хочет с тобой познакомиться. Олег снова повалил его на диван и принялся выцеловывать шею. Чуть прикусил кадык, сдвинулся в сторону и прикусил кожу на шее. Вернулся к губам и сразу перешел в наступление. Прикусил губу, прошелся языком по чужому небу, надавил на язык Грома. Игорь провел ладонями по крепкой груди и забрался под рубашку мужчины. Едва сдерживая стон. Тот вздрогнул и улыбнулся в поцелуй. Сам так же забрался под футболку к Грому, чуть оцарапывая кожу внизу живота. Щелкнули пряжки ремней, звякнули ширинки. —Игореш, как тебе нравится? Грубо или нежно? Шепчет он, сжимая Грома через белье. Майор тихо стонет и поддается бедрами вперед. Потирает влажное пятнышко на ткани. Волков приподнялся над мужчиной, рассматривая его покрасневшее лицо. Смущенный румянец расползся по щекам и шее. —Грубо, с оттяжкой. А тебе? —Тоже. Ты такой красивый! Волков облизнулся, ухмыльнулся и снова припал к истерзанной шее. Оставляя новые засосы, укусы. Он обхватил Игоря крепче и тот ответил взаимностью. Обхватил Олега через штаны и крепче сжал, проводя с нажимом. —Если мы сейчас не начнем что-то делать, я тебе что-то откушу. —Игорь, ты такой нетерпеливый. Голова начала кружиться от выпитого и страсти. Олег освободил Игоря от белья, а Игорь – Олега. Оба облегченно вздохнули. Оба члена зажаты друг с другом, обе руки крепко обхватывают плоть. Резкие движения, на сухую не особо приятно, но так горячо, что просто кружится голова. На долго обоих не хватает, но такой оргазм самый приятный. Олег тяжело наваливается сверху и влажно дышит в ухо мужчине, тот тоже дышит тяжело. Пьяные смешки и влажные поцелуи – хорошее окончание вечера.***
Утро снова оказалось неприятным. Мало того, что болела голова, так еще и было холодно. И пусто. Игорь прошелся по квартире, заглянул в каждый уголок. Неопрятное чувство разочарования осело на корне языка. Словно в него кто-то плюнул, а оттереться невозможно. Игорь взял телефон и набрал номер Олега. Недоступен. Мужчина зябко передернул плечами, набрал номер еще раз. Выключил телефон. Сел на диван. Тепло пропало и снова квартира стала ледяной. Игорь крепко сжал зубы, резко поднялся и пошел в душ, встретила его сломанная лейка. Пришлось мыться из шланга. Усталость и головная боль смылись, а вот разочарование с языка – нет. Почистил зубы, но разочарование не ушло. Выпил крепкий чай – ничего не изменилось. Пришел на работу – а там эти счастливые или просто довольные лица. Как будто не на работу пришли, а на курорт. Пожалуй не раздражала только Зайцева, да и то потому, что она сидела не менее подавленная чем сам Игорь. Может эгоистично, но он не один такой «убитый». —Ксюш, это ты репетируешь лицо на поминки? – криво усмехнулся Игорь. —Да, очень скорбное? Вообще, я с утра была на одном деле. —Что за дело? – Он сел на край стола. —Там девчонку убили. Как-то не по-людски. —Убийство бывает человечным? Ксюша, ты забываешь важное правило. Не пропускай через себя. Отстранись. —Не могу. Я на нее смотрю и охота достать табельное и выпустить обойму в этого мудака. —Так! Спокойно… Зайцева, перед тобой пример, что гнев не лучший выход. —Что же делать? —Найди способ выпускать пар. —Как ты? —Ну, как я пожалуй не стоит, а то от синяков не оберёшься. Дядя Игорь не советует. —Ой, иди «дядя Игорь», тебя Прокопенко ждет. —А что же ты молчала? Игорь поднялся по лестнице, вздохнул и постучался. Не дожидаясь разрешения – входит. Федор Иванович сидит за столом, стучит ручкой по папке и смотрит куда-то в стену. Гром такой взгляд помнил еще с детства. Так и папа Костя смотрел, когда дело было отвратительным. Так смотрят все полицейские на дела с педофилией, изнасилованием и убийством. —Федор Иванович? —А? Игорь, садись. У меня к тебе дело. —Какое? Что-то связанное с утренним происшествием? —Зайцева рассказала? —И нет, и да. Сказала, что было убийство, но немного. —Утром вызвали наряд, на Аничков мост. Там была девочка 14 лет. Белеева Ева Артуровна. Над ней надругались, задушили шарфом и оставили на мосту. Игорь открыл папку, смотря на фото с места происшествия. Ева сидела, именно сидела. Как будто заснула. Ноги были поджаты, голова откинута к правому плечу и чуть назад. Все туловище укрыто зелёной курточкой. На другом фото, куртки уже нет, руки её лежат на животе. Платье на завязках было чистенькое, как будто выстиранное. —Она вся чистая, голова вымыта, ногти подстрижены, даже макияж наложили. Одежда чистенькая, кроссовки ни разу не ношенные. —Свидетели, камеры? – Игорь мрачнел все сильнее. —Свидетель один – Крестючка Вадим Анатольевич, в деле есть. Видео с камер пока не получили, там какая-то запарка. Но будет к вечеру. —Ладно, мы с Димой поговорим со свидетелем. Пойду. —Игорек, стой. У тебя все нормально? —Да, конечно. Я зайду вечером? —Что за глупые вопросы? Конечно. Ленка обрадуется. Выйдя из кабинета, Игорь выхватил Диму из толпы, кратко ввел в курс дела. Дубин позеленел и опустил глаза. Потом молча взял вещи и направился на выход, вслед за Игорем.