Утром
Просыпаюсь как по расписанию в 7 утра. Потягиваюсь и выползаю из кокона. Прохлада бункера не радует босые ноги. Плетусь в направлении туалета. С момента как я оказалась в Доме Ветеранов это первый поход в уборную. После чищу зубы предоставленной щеткой и умываюсь. Иакова здесь уже нет и допитой бутылки тоже. «Как Питер Пэн летает что ли? Вылетел-залетел и всё беззвучно», — возвращаюсь в комнату и заправляю кровать. Неизменно натягиваю наушники, и подхожу к столу, чтобы посмотреть что за бумажки там висят. Первая рукописная записка гласит: И я видел, что Агнец снял первую из семи печатей, и я услышал одно из четырёх животных, говорящее как бы громовым голосом: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь белый, и на нем всадник, имеющий лук, и дан был ему венец; и вышел он как победоносный, и чтобы победить — Откр. 6:1-2 «Каждый из всадников обозначает одного из братьев? Этот очень похож на Иосифа». Перевожу взгляд дальше. И когда он снял вторую печать, я слышал второе животное, говорящее: иди и смотри. И вышел другой конь, рыжий; и сидящему на нем дано взять мир с земли, и чтобы убивали друг друга; и дан ему большой меч. — Откр. 6:3-4 «Иаков Сид, а ты обозначаешь второго Всадника Апокалипсиса — Войну». Читаю следующую записку. И когда Он снял третью печать, я слышал третье животное, говорящее: иди и смотри. Я взглянул, и вот, конь вороной, и на нем всадник, имеющий меру в руке своей. И слышал я голос посреди четырех животных, говорящий: хиникс пшеницы за динарий, и три хиникса ячменя за динарий; елея же и вина не повреждай. — Откр. 6:5-6 «Это про Иоанна. Даже думать не нужно» И когда Он снял четвёртую печать, я слышал голос четвертого животного, говорящий: иди и смотри. И я взглянул, и вот, конь бледный, и на нем всадник, которому имя «Смерть» и ад следовал за ним и дана ему власть над четвертою частью земли — умерщвлять мечом и голодом, и мором и зверями земными. — Откр. 6:7-8 «Иосиф так сказал, когда мы прибыли задерживать его с ордером. Он указывал на меня, называя смертью? , — открепляю кнопку с последней записи, беру её в руки, — Я несу смерть везде, где прохожу. Персика и Бумеранг я частенько отпускала поиграться с ничего не подозревающими сектантами. Правда голодом я никого не морила и меча у меня нет, — задумываюсь и ещё раз перечитываю, — Нет, смерть олицетворяет Вера, а не я. Каждому из Сидов по всаднику». В верхнем ящике шкафа нахожу ручку и несколько листов бумаги. Решаю написать на каждой из записок снизу кто кого олицетворяет и кладу на край стола, возвращаясь к чистым листам. «Не удивлюсь, если ты специально это сюда всё повесил. Однако, мне же веселее будет», — беру 4 листа и приступаю к делу. Через час рисунок одного из всадников готов. Это Чума. Всадник на белом коне с белой, как книга Иосифа, Библией. Только беру второй листок, чтобы нарисовать Войну, как в соседней комнате открывается люк. Встаю и иду ко входу, сразу становясь под ним. -Сейчас мы спустим завтрак, — произносит один из сектантов, который кормил меня вчера, — Возьмёшь поднос и положишь сюда вчерашний. Через час к тебе спустится доктор, — с этими словами мне спускают новый поддон. «Я буду ниже травы, тише воды». Забираю сегодняшнюю порцию и кладу вчерашний поднос. Его сразу затягивают наверх и закрывают люк. «Ну хоть кормят по расписанию. Что там у нас сегодня». На столе ожидает каша, простой овощной салат и уже литровая бутылка воды. Сажусь за стол и пробую кашу. «Понятно чего те секранты такие хилые были. Каша на вкус как клей. Поваром к ним что ль устроиться на полставки, — несмотря на странный вкус, быстро доедаю, — Не пропадать же добру». Салат намного приятнее по вкусу. Тут по сути портить нечего: взял и накромсал овощей, закинул всякой травы из сада и салат готов. В это раз таблеток нет. Забираю бутылку воды и возвращаюсь в комнату. До прихода врача час, надо же чём-то заняться. Когда люк снова открывается, слышится, — Не пытайся выбраться, нам разрешено пресекать любые попытки побега, — сразу за этим спускается лестница и слышится как спускается человек. «Не больно то и хотелось. Я, может, и раненая, но не тупая и трезво оцениваю свои возможности», — продолжаю сидеть за столом. Всадник Война практически дорисован. Человек спускается и тихонько подходит ко входу в комнату. -Простите за беспокойство, — голос напуганный, — Я доктор Шоу. Позвольте осмотреть вас. Оглядываюсь на него и киваю, возвращаясь к рисунку. «Хоть один нормальный человек, а не сектант». Буквально на цыпочках доктор заходит в комнату и кладёт свой кейс с приблудами на столик. Открывает его и что-то достаёт. Поворачиваюсь к нему и встаю. -Как вы себя чувствуете? , — бегло осматривая меня, произносит доктор с той же напуганной интонацией. Показываю рукой «Хорошо». -Хорошо, присядьте на кровать, пожалуйста. Я осмотрю вашу руку и обработаю её. Покорно присаживаюсь и вытягиваю покусанную руку вперёд. -Отёк спал. Швы не воспалены и не красные. Прекрасно, — доктор Шоу поворачивается к кейсу и копается там, — Сейчас может быть неприятно, прошу потерпеть. Всё время обработки раны, смотрю сквозь врача. Кажется его это пугает и он нервничает. Болезненных ощущений нет. -С этим я закончил. Поднимите футболку, пожалуйста. Посмотрим на ваши ушибы. Встаю и поднимаю, пару секунд доктор рассматривает ссадины и мажет какой-то вонючей мазью. Прикосновения к синим бокам вызывают неприятные ощущения. Доктор не перестаёт нервничать и старается как можно быстрее закончить. -Опускайте, — доктор закрывает банку с мазью и складывает ее обратно в кейс, — Вас беспокоит что-то ещё? Задумываюсь. Встаю и дойдя до стола, достаю чистый лист и пишу на нём, — «Там много сектантов?». Врач прочитав, оглядывается и бледнеет на глазах. Пишу ещё одно предложение, — «Не переживайте, я не трону вас. Вы не сектант и не пытаетесь мне навредить, вам нечего бояться». Доктор чуть ли не рыдая отвечает, — Много, очень много. На первом этаже я видел ужасных волков. Они ходили туда-сюда. Иаков Сид сказал, что мою жену застрелят, если я не вылечу вас, — вытирая проступившие слёзы, мужчина продолжает, — Я знаю кто вы. Мой сын ушёл в сопротивление, когда вы освободили лесопилку «Барон». Я бы помог вам, но ничего не могу сделать. Стоит мне совершить малейшую ошибку и меня с женой убьют. Просите, — мужчина затихает, уставившись в пол. Смотрю на него, немало выпало на долю простому человеку. Снова беру ручку и пишу. «Скажите, что мне намного лучше и я не нуждаюсь больше в уходе. Если это единственное условие, то вас должны отпустить. Оставьте мне мази, если можно. У вас есть что-то острое с собой?» Показываю ему, он быстро пробегается глазами по тексту. -Острого ничего нет. Меня досмотрели на входе сюда. Но мази я вам оставлю, вряд ли они заметят пропажу 2 маленьких баночек. Спасибо вам большое. Если меня не убьют, я передам в Фоллс Энд, что вы живы и находитесь здесь. Держитесь. Доктор Шоу отдаёт мне мази, закрывает кейс и отправляется к выходу. -Я закончил, открывайте. Люк открывается. -Ты один? -Да один. Она в комнате. -Смотри, мы убьём тебя, если подумаешь ей помочь. -Я один, сказал же. -Ладно, залезай. Ему спускают лестницу и он быстро залезает. Люк закрывается. «Нужно избавиться от листа, мало ли Иаков увидит. Надеюсь, он не помнит сколько их было. Хотя это вряд ли». Разрываю лист на мелкие части и смываю в унитаз. Баночки с мазями прячу между стеной и кроватью.Через несколько часов.
"Скучновато тут однако",- изрисовав все листы, откладываю ручку и утыкаюсь головой в стол. На столе теперь лежат изображения всех всадников: Война изображён в темных доспехах, шлеме в виде черепа и занесенным над головой копьём. Конь его в тяжёлых доспехах и стоит на дыбах. Голод нарисован худым настолько, что проглядываются кости, в руке мера и весы, а на них лежит хлеб. Смерть восседает на мертвом коне, у которого местами нет плоти, отсутствует видимый глаз. Сама Смерть в балахоне и с опущенным мечом. "Как Иаков так тихо спускается в бункер. Когда мне спускают еду, скрежет раздаётся такой, что глухой заметит. Может мне что-то подмешивают в ужин? После завтрака меня же не вырубает. Иначе объяснить не могу",- упираюсь подбородком в сложенные на столе руки. Прикрепляю рисунки на доску вместе с соответствующими записками. "На память о вашей самой большой проблеме,- встаю из-за стола и смотрю на часы,- Скоро должны спустить ужин. Надо проверить теорию о снотворном. Явно что-то же подмешивают. Доза маленькая, чисто, чтобы усыпить ненадолго. Но вчера я вроде как просидела допоздна и ничего не почувствовала. Ничего не понимаю". Ставлю наушники с плеером на зарядку. За сутки постоянной работы они разрядились, так что пока придётся посидеть в тишине. Можно конечно проигрывать музыку в голове, но я пока не настолько сошла с ума. "Сегодня он тоже наверняка придёт,- ложусь на кровать и смотрю в потолок,- Нашёл блин с кем поговорить". Ожидание ужина заставляет заскучать. Делать тут внизу совершенно нечего. Не спать же целыми днями. К семи часам люк открывается, не хочется к ним идти, но выбора нет. -Грешница, ты где? "Такое впечатление, что вы все вместе взятые ожидаете, что я вам отвечу однажды". Показываюсь и машу сектанту рукой, не смотря наверх. В руках уже держу прошлый поднос. -Хорошо, ты знаешь, что надо делать. Забираю очередную порцию и сразу сажусь за стол. Спрашивать у эдемовцев всё равно нечего. Сегодняшний ужин такой же как вчера. "Наверняка все другие питаются скуднее, это готовится для меня одной, чтобы я быстрее восстановилась". Решаю в это раз не есть. Пропуск одного ужина не смертелен. Если подтвердится, что в вечернюю порцию подсыпают что-то, то ситуация станет интереснее. Сегодня ночью определённо состоится разговор. От нечего делать читаю сколько банок солений стоит на стеллажах и что за инструменты тут имеются. Банок тут 56, а из инструментов напильник, клещи и много различных свёрл. "Увлекательно, ничего не скажешь. Раз ужинать не собираюсь, то нужно убрать тарелки, может Иаков увидит, что они не тронутые и не захочет заходить ко мне в комнату. Кто его знает. Хотелось бы узнать, что ему нужно от меня". Тарелку с супом и овощами убираю в один из шкафчиков, поднос остаётся на столе, а бутылка отправляется броском на кровать. "Поспать может до прихода полуночного гостя?,- возвращаюсь в кровать,- Как там Стейси интересно. Жив ли вообще или его косточками судьи уже в зубах ковыряются не первый день? А что с Хадсон?,- вспоминаю их счастливые лица, когда они смеялись над очередной глупой шуткой,- Сам пошутил- сам посмеялся да, Стейси? Если выберусь отсюда, то постараюсь вытащить сначала твою тощую задницу, Пратт, а потом мы вместе достанем Хадсон, позже откопаем Шерифа, где бы он не окопался и даже захватим дерзкого Бёрка. Не оставлять же его Вере. Он может и резковатый, но всё же человек". Решаю всё же поспать. Тянусь к выключателю и комната погружается в темноту.Через 5 часов
Просыпаюсь, едва раздаётся звук открытия люка. По лестнице как можно тише спускается человек. Слышно как он, спустившись, подходит к двери спальни и останавливается. Через несколько секунд ручка двери начинает осторожно опускаться, впуская внутрь гостя. Иаков заходит и вновь останавливается, видимо смотря на спящую меня. Продолжаю дышать так, словно сплю. Немного постояв он проходит к креслу и садится в него. "Значит что-то подсыпают, поэтому не заметила его первого прихода",- пока что продолжаю лежать лицом к стене. Как и в прошлый раз ничего не происходит. Иаков просто сидит в кресле. "Ну давай, поговорим что ли",- скидываю одеяло и тянусь к выключателю. Свет резко заполняет комнату, заставляя закрыть глаза. Открываю глаза и вижу как Иаков зажмурился от неожиданно включившегося света. Сажусь в любимую позу- спиной к стене, подтянув правую ногу к себе. Почему-то именно она давала мне чувство защиты. Иаков наконец промаргивается и опускает руки на подлокотники. Мы смотрим друг на друга, не сводя глаз, прежде чем он не начинает говорить. -Не спится?,- прозвучало с максимальной издёвкой. Отрицательно мотаю головой, переводя взгляд на нож, который расположен на твоём бедре, кобура же пустует. "Ну ещё бы ты сюда с пистолетом припёрся. Правда и нож не вариант, ты же не дурак меня к себе подпускать в замкнутом пространстве". -О, нет, нет. Не отвлекайся, раз ты не спишь, то я хотел бы задать пару вопросов,- краем глаза замечаешь изменения на доске, встаёшь и берёшь в руки рисунки, с интересом рассматривая,- Оказывается ты не только убивать умеешь, но и творить. Захватывающее сочетание мощи и таланта. Иаков судя по всему читает мои пометки на вырезках из Откровения святого Иоанна Богослова. -Каждому по всаднику,- тихо произносишь и складываешь рисунки в одну стопку,- Ты не против, если я их заберу? "Валяй",- махаю рукой в позволительном жесте. Садишься назад в кресло, отложив стопку на столик. Поднимаю брови как бы интересуясь, что тебе надо от меня в итоге. -Ты же знаешь язык жестов? Ты ничего не говоришь, но как-то же ты общаешься с друзьями. Очевидно, что без этого тебя бы не взяли на работу помощником. С подозрением смотрю на тебя. "А тебе всё скажи да покажи,- отвожу взгляд куда-то под стол, задумываясь,- Стоит сказать что-то и он как клещ присосётся, не отодрать потом,- чешу нос, уставившись в одну точку,- С другой стороны от скуки сдохнуть можно, а на неудобный вопрос можно и не отвечать. Пытать он меня за это вряд ли станет, Иосиф сказал же заботиться, а пытки в заботу не входят". Снова отмахиваюсь, терять особо нечего. Теперь смотрю чуть ниже плеча Иакова. -"А ты знаешь?",- глаза Иакова заблестели, как будто что-то максимально приятного глазу увидел. Проснулся ещё больший интерес ко мне. -Знаю. Солдаты часто получают черепно-мозговую или им отрезают языки. Несколько моих сослуживцев попали в плен в Ираке и там лишились языков. С тех пор общались лишь жестами и пришлось выучить его, чтобы понимать их,- скрещиваешь руки на груди,- Ну раз контакт налажен, то можно и прояснить пару моментов. "Лучше бы молчала, ей богу",- всё так же с недоверием смотрю на Иакова. -Почему ты молчишь? Ты не бывала в горячих точках, что же произошло? Может несчастный случай? "Как знала,- недовольно вздыхаю,- Начали за жесты- закончили за истории из жизни". -"В аварию попала 10 лет назад, получила черепно-мозговую и нерв какой-то зажался. Каждая попытка заговорить отдаётся дикой болью в голову и уши". -Понятно, может поэтому боль от избиений тебе казалась недостаточной. Импульсы в голову куда сильнее,- хмыкаешь как обиженное дитя. "Ты их кормить что ль начни, а то дрыщи одни". -Откуда ты?,- решаешь узнать всё самое интересное, пока я в настроении отвечать на твои вопросы. -"Штат Луизиана, приход Вест-Батон-Руж. Прекрасный городок, рекомендую". -Далековато ты забралась, Салага. -"Да не сказать, что прям далеко, подумаешь 2000 миль". Вздыхаешь. Видимо, моё слишком веселое настроение начинает раздражать тебя. -Кто твои родители? Они явно не простые люди. Мало какие родители позволят своему ребёнку стать машиной для убийств. При словах о родителях невольно напрягаюсь и становятся видны желваки. -Всё, что ты скажешь, останется между нами. Иосифу и Иоанну я не скажу, им эта информация не к чему. Взамен я отвечу на все твои вопросы, какими бы они не были. То как ты сидишь, как говоришь и смотришь, всё отображает твою уверенность и готовность ко всему. Ты от своего не отступишься. -"Отец служил в морской пехоте, принимал участие в операциях на территории Афганистана. Как сейчас это называют- оказывал помощь афганской полиции. Там в 2015 и погиб, а мама...,- останавливаюсь, опускаю руки и смотрю сквозь Иакова,- Только не сейчас, такому как Иаков не стоит показывать свои слабости,- отгоняю наваждение,- А мамы я не знала. Она погибла, когда мне было 5 месяцев. Отец воспитывал меня один". Молчишь, даже не делаешь очередного колкого замечания. Можно подумать, что сочувствуешь. Но ты на это попросту не способен. -Значит отец тебя всему научил. Он хорошо постарался, из тебя вышел прекрасный боец,- скрещиваешь кисти в рук в замок,- Ты неплохо прошла испытание. Я восхищён. Как тебе удалось остановить судью?,- проскальзывает нотка гнева. Иаков определённо недоволен фактом, что кто-то умудрился спастись от его натренированных судей. -"Зверь зверя не трогает",- едва успеваю договорить, как Иаков подрывается и в один шаг преодолевает расстояние между нами, хватая меня за шею. Руками вцепляюсь в него и пытаюсь отцепить его пальцы от себя. -Зверь зверя не трогает значит,- стальная хватка начинает давить на горло,- Подумай ещё раз. Я не потерплю подобного,- правой рукой Иаков достаёт нож и приставляет его к моей щеке, слегка проводя по ней. Из пореза сразу начинает течь кровь, стекая по скулам и пачкая руку Иакова на шее. В это момент из моих глаз разве что лазеры не бьют. Будь у меня эта способность, в Иакове уже были бы 2-е ровные и обугленные дырки в районе сердца. Закрываю глаза и пытаюсь успокоиться. Давление на шее не причиняет особой боли и не перекрывает поступление кислорода. "Вдох. Один. Два. Три. Четыре. Пять. Выдох". Едва показавшийся огонь гнева затухает. Открываю глаза и смотрю на Иакова уже спокойно, продолжая с силой сжимать его кисть, удерживающую меня. Выражение его лица сменяется с неприкрытого гнева на смятение. "Не ожидал? Я, в отличие от тебя, свой гнев сдерживать хоть немного умею". Иаков на мгновение как будто стушевался, убирая нож обратно в чехол. Как только получаю свободу, накрываю порез рукой. С руки Иакова падает несколько капель на пол. Он возвращается в кресло, тяжело дыша. -Никогда подобного больше не делай. Отвечай как есть, либо помалкивай. В следующий раз я не отступлю,- поворачиваешься и смотришь на меня с ненавистью в глазах. "Учту, психованный". -Продолжим,- облокачиваешься на стол,- Твои друзья что-то не спешат тебя спасать. Прошло 14 дней с момента твоего попадания ко мне, а они даже не предприняли попытки тебя вызволить. Залегли на дно как только ты пропала. Тебе не обидно, что ты столько для них сделала, но ничего не получаешь в ответ?,- подумав добавляешь,- Будь ты моей сестрой, я бы перерыв весь округ и переубивал столько народу, что прятать тебя больше было бы некому. "Как хорошо что я не твоя сестра, уже с ума сошла бы с вами",- слова Иакова бьют по очевидному. Ни для кого не секрет, что сопротивление не особо спешит спасать своего нового героя из лап Сидов. Не считая первой встречи с Иоанном у реки, они больше ни разу не приходили мне на помощь. Тогда меня вытащил Джером. Всё остальное время я сама выбиралась из передряг, убегала от патрулей и убивала сектантов, освобождая новый аванпост. Заметив моё раздумье, Иаков продолжает давить, приводя новые аргументы против сопротивления и моего с ними союза. -Они оставили тебя. Они не способны защитить своего героя, не способны оказать поддержку на твоём сложном пути. Иосиф же предлагает тебе другое. Он предлагает тебе семью и её любовь. В настоящей семье все всегда стоят друг за друга, готовые отдать жизнь в любой момент. А они готовы?,- слегка наклоняешь корпус вперёд, понижая голос,- Они готовы на подобное? Ты для них герой лишь сейчас. Погибнешь и тебя сразу забудут, занесут в списки погибших и на этом всё. "В чём-то ты прав. Едва ли я могу назвать сопротивление округа Хоуп друзьями и тем более семьёй. Я стала их героем не по своей воли. Я не хотела подобного. Однако, разве можно сдаться сейчас. Вот так вот просто уйти, оставив их. Они страдают, но вместе с ними страдаю и я",- накатывает тоска, сомнение забирается в самые потаённые уголки души, заставляя думать о подобном. Становится противно от себя самой. -Подумай над этим. Наша семья всегда примет тебя с распростёртыми объятиями. Мы поможем тебе пережить все потери и стать сильнее. Теперь на Иакова смотрит не боец, готовый идти до конца, а уставший от постоянного преследования зверёк. В глазах читается усталость от всего происходящего и желание послать всё к чертям собачим. Но это быстро проходит, и вот в глазах снова появилась уверенность и дикая упёртость. -"Ты закончил?". Ты недоволен моим нежеланием принять очевидное и перейти на сторону Иосифа, нести его слово и дар людям. Перестаёшь подпирать стол и выпрямляешься. Слышится хруст позвонков. "Стареешь уже, ещё чуть-чуть и развалишься". -Закончим завтра. У меня есть дела поважнее. Проходишь к двери, открывая её и выходя в кухню. Хороший шанс. Можно было бы напасть со спины, попытаться вырубить или сразу убить. Но наружу мне подъём заказан. Застрелят и конец всему. "Какие это у тебя дела в 2-а ночи?". Провожаю взглядом до выхода из бункера. Эдемовцы быстро спускают лестницу и ты поднимаешься наверх. "Вот и поговорили". Следующие 2-а дня Иаков исправно приходил к часу ночи и крутил одну и туже пластинку про то, как меня все бросили. Больше я ему не отвечала, пропуская всё мимо ушей и прожигая взглядом пол. Из полезного- он распорядился спустить мне шампунь и пару книг, чтобы я тут окончательно не засохла от скуки видимо. Дни я проводила за чтением. Мне передали "Великий Гэтсби" и "Над кукушкиным гнездом". Книги были проглочены залпом. Самое ужасное, что компания Иакова мне начинала нравиться. Когда он не убеждал меня, что я выбрала не ту сторону, то говорил довольно толковые вещи об истории США и мира в целом. Много рассуждал о несправедливости и рассказывал истории молодости, когда ещё служил на благо страны.17 день заключения
Закончив очередной рассказ, замолкаешь. Поднимаю глаза, ожидая продолжения истории, мне кажется она звучит какой-то не законченной. -Ты хочешь выйти отсюда? Вернуться к ним? Продолжить своё дело? Ответь мне честно и я отпущу тебя. Скорее всего мы скоро встретимся вновь, но я обещаю отпустить тебя за правдивый ответ. Неожиданный вопрос застал меня врасплох. Сидя в бункере, я впервые подумала как же хорошо и спокойно стало. Никто не посылает тебя на другой конец округа с очередным заданием. За тобой не охотятся сектанты. Ты не бегаешь по лесам в поисках пропавших по своей же глупости людей. "Хочется ли мне? Нет. Нет, хочется. Но я не могу оставить Хадсон, Пратта и Шерифа. Они многое сделали для меня, заботились обо мне, на них можно положиться. Они стоят того, чтобы продолжать, стоят быть освобождёнными". Пролетают минуты. Наконец киваю и смотрю Иакову в глаза. По ним всё понятно. -Что ж,- отводишь взгляд, опуская глаза,- Значит скоро нас ждёт очередная встреча, Лоран. Встаёшь и подходишь ко мне. -Я предоставлю тебе машину, на ней ты без проблем доберёшься куда тебе надо. Сегодня ночью ни один сектант в моём округе на тебя не нападёт. Лишь сегодня. По твоему приказу люк сразу отпирают и ты выбираешься наружу. Стоя наверху, смотришь туда, где стою я,- Через час этот люк откроется и ты поднимешься наверх. Машина будет ждать у въезда, бери её и проваливай с моей территории, но не заставляй себя ждать. Нам многое предстоит обсудить. Через час как и было обещано люк открывают и спускается лестница. Поднимаюсь по ней. Наверху стоят несколько вооруженных эдемовцев. Они явно нервничают. Не обращая на них внимания, иду к выходу, осматривая внутреннее устройство дома. Вход в бункер находится в правом крыле Дома Ветеранов. Внутри здание выглядит намного лучше, чем снаружи: много дерева, большой холл и две большие лестницы, ведущие на следующий этаж, по обе стороны коридора располагается множество дверей. На улице темно, фонари слабо освещают столь большую территорию. Прохлада бьёт по лицу, по коже пробегают мурашки, чувство свободы не передаваемо. Сектанты смотрят на меня с опаской, кто-то сразу отворачивается стоит мне взглянуть на него. Никто ничего мне не говорит, не останавливает на пути к машине. Мне дают уйти как того пожелал Иаков. В клетках, где раньше были люди, никого нет. Моя и соседняя клетки тоже пустуют. Веги нигде не видно. Дойдя до машины, без проблем открываю её и сажусь. До сих пор не верится, что меня вот так вот просто отпускают чинить ущерб владениям семьи Сид. Ищу ключи от машины. Открываю козырёк и они падают в руку. Завожу машину, бензина полный бак. Поворачиваюсь назад и замечаю стоящего на входе в дом Иакова. "Скоро увидимся, Чёрт",- нажимаю на педаль газа и выезжаю с территории, доехав до дороги, увеличиваю скорость и скрываюсь в темноте.