Равный брак

Кассандра проснулась от тишины. В замках Болтона никогда не было ничего, кроме тишины. Здесь все было застывшим — воздух, люди, тени. Ничто не двигалось, все замирало в ожидании гнева одного из хозяинов, и никто не мог сказать, чья ярость была бы страшнее — Русе или Рамси. В доме Лайне Кассандра просыпалась от вечного шума за окнами — их замок, первый после Винтерфелла, всегда был окружен людьми, толпой, веселыми голосами. Жизнь бурлила даже тогда, когда деньги из кожаных мешков стали исчезать с неумолимой быстротой. Но тут молчало все, кроме стен. Кассандра поежилась; в камине тлели уже последние дрова, и комната была окутана неприятным запахом пепла. Камень отдал холодом, когда она коснулась пола ногой, и тут же спряталась обратно в одеяло. Даже холод тут был другим, смертельным. В замке Болтонов Кассандра жила уже третью неделю, и каждый вечер она зачеркивала дни, которые она существовала тут. Как жене законного наследника, ей выдали целый коридор покоев, но жила она только в одной комнате, где сумела поменять замок на более крепкий. Ее надежды на то, что Рамси будет слишком сильно дорожить своей Мирандой оправдались лишь на половину. Когда он чувствовал ее страх, чувство восторга застилало ему глаза, и он бросался на нее с раскаленным железным прутом, не думая, где окажется его милая любовница. Но все же другая половина оказалась выигрышной, и когда Кассандра приставила нож к горлу Миранды, в глазах Рамси промелькнуло что-то сродни ужасу, и она впервые увидела, как у него трясутся руки. Тогда Кассандра бросила Миранду и со всех ног бросилась к своим покоям, а потом всю ночь сидела и думала — выдержит ли дверь удары кулака ее драгоценного мужа. Ее трясло всю ночь, потому что впервые она поняла, что значит — защищать свою жизнь за счет другой. Кассандра быстро накинула на себя шаль и посмотрела в окно. За решеткой был виден падающий снег, а дальше ничего. Все было белым и черным, и трудно было представить, что где-то за далекими горами плескалось синее море, светило золотое солнце, и крики чаек доносились отовсюду. Но Кассандра любила этот меланхоличный пейзаж. Это была ее родина, это был ее родной Север, это было ее родное место, за которое она была готова воевать и проливать кровь. Серое небо еще не успело посветлеть, а она уже была в платье. Последнее время под толстый бархат она надевала небольшой жилет из тонких железных пластин. В нем было неудобно сидеть, лежать, есть и дышать, но зато удары ножа он принимал и не пропускал сквозь кожу. Кассандра закатала рукава и посмотрела на недавний порез. Рамси сделал вид, что нечаянно пустил стрелу не туда, однако и Русе, и его жена, и все прекрасно понимали, в чем было дело. Кассандра не ждала от них сочувствия, но и не собиралась больше позволять бастарду подстерегать ее тогда, когда она это ждала меньше всего. Стрела прошла мимо ее щеки, успев ее оцарапать, но следующая пришлась ровно в цель, и если бы Кассандра не отвернулась бы в последний момент, на запястье у нее была бы открытая рана. Она повернулась и посмотрела на себя в зеркало. Серое платье тяжелыми складками спадало вдоль ее ног, и шлейф путался около ножек стола, а на волосах блестел тяжелый обруч. Рамси сам заказывал ей платья, каждый раз склоняя голову и прося довериться его вкусу. Кассандра улыбалась, но понимала, что делал он это только по одной причине, чтобы на платье было как можно меньше карманов, куда можно было спрятать нож или бутылек с ядом. Но уроки рукоделия вовремя вспомнились, и долгими ночами, когда ветер выл в ее камине, Кассандра выворачивала платье наизнанку и зашивала в них чехлы для кинжалов и нашивала небольшие мешки для миниатюрных пузырьков. Трудно приходилось только тогда, когда горничной приставляли к ней Миранду. Дочь псаря питала к Кассандре искреннюю ненависть, граничащую с сумасшествием, и долгими часами Кассандра не могла уснуть, ощущая ее взгляд на себе. Отвадить Миранду из покоев не удавалось. Русе был искренне уверен, что его невестке нужна прислуга, а Рамси получал извращенное удовольствие, наблюдая за тем, как живут рядом его жена и его любовница. Потому Лайне стала вставать рано, еще до рассвета, когда Миранда спала рядом с ее супругом, и ни один из них не угрожал ее спокойствию. Кассандра заново разожгла камин, и, расправив платье, села за стол. Несомненно, пока что она была в самом выигрышном положении — Рамси не мог издеваться над не открыто, не мог надругаться над ней, потому что всего в нескольких снегах от него был замок Лайне, чьи вороны неустанно кружили около границы с Болтонами, и на какое-то время Кассандра была в безопасности. Но терпение Рамси не было бесконечным, и Кассандра вставала и ложилась исключительно с одной мыслью — как защитить своих родных. По закону сватовства ей полагалось собственное войско, но Русе галантно предлагал воспользоваться ей силами его семьи, и так она оказалась в западне. Все ее письма проверялись и иногда возвращались обратно, ее прогулки были строго ограничены, а когда она выходила на ночь из своей комнаты, то почти шарахалась от каждой тени — одна встреча с Рамси оставила на ее ноге глубокий шрам, который ныл каждый раз, когда начинался снег с дождем. Однако Кассандра жила тут всего две недели с хвостиком, а надо было как-то продержаться несколько лет. У нее даже не было собственного мейстера. Разумеется, можно было воспользоваться подарком Бейлиша и отравить сразу всю семью, однако даже в мыслях Кассандра не могла представить, как это — решиться на самое страшное, даже защищая свою честь и жизнь. И потом все равно бы у Болтона осталась его армия, и она прекрасно понимала, на что была способна орава мужчин. Она не смогла бы их всех удержать. Кассандре необходимо было как-то вызвать часть своего войска сюда, к замку. Тогда бы она чувствовала себя немного в безопасности. Письмо отпадало, значит, надо было придумать что-нибудь еще. Кассандра принялась ходить по комнате, стараясь не наступать на скрипучие половицы. Русе клялся убить каждого своего солдата, если тот не сможет защитить его семью. Значит, надо было создать такую ситуацию, при которой они потеряли его доверие. Тогда у него не было бы никаких причин отказать ей. Нужна была провокация, мастерская. У Кассандры заныло около груди. Ей был нужен Бейлиш; единственный, кто мог так создавать плачевные ситуации, что весь город начинал дрожать под его напором. Но Бейлиша тут не было, значит, ей надо было справляться одной. Она и справится. Кассандра встрепенулась, когда в дверь вдруг постучали, и послышался до сладости тошнотворный голос Миранды: — Миледи, можно войти? Быстро накинув на платье халат, Кассандра села в кресло и открыла книгу: «Сказания о Диране Страшном». — Входите. Нагло улыбаясь и потягиваясь, Миранда вошла в комнату и прошла бы дальше, если бы окрик Кассандры не остановил ее на пороге. Криво ухмыльнувшись, Миранда оглядела ее халат и неприятно улыбнулась: она заметила, что Кассандра уже была в платье. — Я вас поняла, я буду приходить к вам еще раньше. Просто ваш супруг… Он может утомить. — Вы будете приходить тогда, когда этого буду требовать я. — сказала Кассандра. — Я рада, что мой муж нашел забаву себе для души, но на мои приказы это никак не влияет. Вы можете быть свободны. — Я уйду тогда, когда об этом меня попросит Рамси. — Тогда я буду вынуждена напомнить его отцу, кто теперь леди замка. Миранда все еще надеялась на то, что Рамси скоро пресытится своей новой забавой, и, наконец, обратит внимание на ту, которая была с ним все это время. Такие забавные мечты вызволив Кассандре неизменно желание расхохотаться во все горло; вероятно, дочь псаря ничего не знала о династических браках. Зато Русе понимал в этом гораздо больше, и его гнев в сторону Миранды мог вполне быть куда страшнее, чем обычные развлечения его сына. Девушка осеклась, но только на минуту, а потом снова криво улыбнулась. — Почему же вы тогда не скучаете по своему супругу? Может быть вы совсем его не любите? — она раскрыла пошире глаза в притворном ужасе, а Кассандра посильнее сжала тяжелый подсвечник в руке. — Интересно, что бы сказал лорд Болтон, если бы узнал, как вы относитесь к своему мужу? Кассандра помедлила и присмотрелась к тому, как переливался огонь в камине. Она что-то слышала об одной снадобье, он назывался «Диким огнем» и взрывал все вокруг себя. Имей она его сейчас при себе, то пламя дошло бы, наверное, до ее дома, главное, ей бы убежать куда подальше. Но Миранде нужен был урок. — Подойдите сюда. Миранда покосилась в ее сторону; Кассандра сидела к ней стороной, и в сером свете можно было разглядеть только ее профиль. Кассандра заметила, что девушка дернулась было в другую сторону, но она сама напросилась к ней в горничные, и теперь была обязана выполнять все ее приказания. Лайне ждала, пока та, переминаясь с ноги на ногу, не подошла к ней и не присела в поклоне. Кассандра не спешила разрешать садиться. — Вам было интересно, что сказал бы лорд Болтон на то, что я закрываю глаза на измены моего мужа? — пламя свечи вдруг трепыхнулось, и луч света упал на глаза Кассандры; Миранда отшатнулась. — Я могу вам помочь отгадать эту загадку, Миранда. Он сказал бы, что я — пример настоящей жены, которая любит и чтит своего мужа. А я, — она повернулась к Миранде; та внимательно смотрела на нее. — Очень люблю и почитаю своего мужа, лорда Рамси Болтона, законного сына и наследника владельца земель Русе Болтона. Я жена его и будущая мать его сыновей. А кто вы, Миранда? Девушка дернулась, по лицу пробежала злая усмешка, но в глазах, Кассандра это видела, уже поселился знакомый ужас и страх перед неизвестностью. Когда-то и у Кассандры он там вспыхивал, а потом она научилась его усмирять. — Я его любимая женщина. — она вскинула голову и посмотрела на Кассандру. — Любовница. Будем называть вещи своими именами. Но и это еще полбеды. — Лайне подтянулась в кресле и кинула в камин выбившуюся нитку из халата. — Вы любовница бастарда Болтона, одинокого мальчика, которого не признали ни одно из всех Семи королевств. Вы могли бы жить с ним в этом доме, делить с ним постель и стать его женой, но лорд Рамси Болтон выбрал власть и силу, он выбрал меня, а я выбрала его. Я — законная жена, и даже если вы захотите избавиться от меня, вы все равно всегда будете Мирандой Ройс, любовницей и дочерью псаря. А по кому будут скучать больше? — она склонила голову набок и посмотрела на девушку; та была почти вся красная от злости. — По наследнице знатного рода или по дочери псаря? — Я люблю его. — выдавила из себя Миранда. — И я принимаю его со всем, что он делает, а вы… — А мне это и не требуется. Поймите, Миранда, — она встала и оправила на себе платье. — Не я, так была бы Санса Старк. Не Санса Старк, так нашелся бы кто-нибудь другой из Долины. Вы в любом случае были бы второй. — А вы бесстрашны, миледи. Думаете, вы сможете прожить в этом замке долго, если будете так разговаривать со мной? Она была за ее спиной. Одно неосторожное движение, и эта девушка могла бы задушить ее или вонзить нож в спину. Прав был Бейлиш, когда подарил ей кинжал с напутствием. Супружеское взаимопонимание действительно достигалось только с помощью инкрустированных лезвий. — И вот что еще, Миранда, — оружие ненавязчиво поблескивало в ее руках. — Еще один урок. Предположим, что вы все же избавились от меня, вы одна в замке и надеетесь стать новой женой своему возлюбленному. Так вот этого не будет. В этот же день ворон отнесет к моему дому письмо, где будет сказано, что на всем лежит ваша вина. В тот же день все узнают, что любовница Рамси Болтона по его же приказанию избавилась от его законной жены, чем оскорбила весь Север. Все армии соберутся за домом Лайне и разгромят дом Болтонов, а первой, — она разрезала тонкую ткань скатерти. — Первой умрете вы, Миранда, от руки своего же любимого человека, потому что ненависть Русе Болтона на своего сына будет так сильна, что даже вы не сможете его унять. Я — единственное, что держит все дома Севера от нападения на Болтонов, я — связующее звено в этой сделке. Паду я, и за мной падет все. Руки Миранды сжимались в кулаки, а Кассандра старалась унять дрожь во всем теле. Ей было страшно, было страшно как никогда в своей жизни, но Миранда была тут ни при чем. Она боялась проигрыша в этой игре. Ей казалось, что каждый день, выигрывая битву, она оставалась на поле одна, а следом за одним противником пребывал другой, еще страшнее, еще мощнее, с таким острым оружием, что то могло резать воздух. И Кассандра боялась; боялась, что в один день она бросит оружие и с криком побежит по полю, зная, что в ее спины полетят стрелы. — Полагаю, вам стоит отказаться от службы на меня. — она поправила воротник на платье. — Вы и так слишком утомлены. — Это уж решать не вам, а лорду Болтону. — ехидно скривилась Миранда. — Не забывайте уточнять, Миранда, про какого именно лорда вы говорите. Вы можете идти. Кассандра приоткрыла дверь и махнула рукой. Выражение ненависти в глазах Миранды могло ее напугать, но та была только винтиком в огромном механизме, который вертелся вокруг Кассандры, и даже если бы тот, выпав, уколол ее в руку, она бы только поморщилась. Кассандра уже знала, как убрать Миранду из игры. *** — Я бы хотел поехать на охоту, отец. — сказал Рамси, отрезая кусок оленины, и Кассандра заметила, как жир закапал на стол. — В прошлый раз Миранда помогла мне загнать большого кабана. — Пожалуйста, — пожал плечами лорд Болтон. — Но я думаю, тебе стоило бы пригласить свою жену. Кассандра, вы любите охоту? Она спустилась в каменный зал тогда, когда все уже сидели за столами. По утрам в доме Болтонов всегда собиралось множество людей; все они дрожали и боялись посмотреть на хозяев дома, но не могли ослушаться приказа и не прийти. Каждое утро Русе выполнял роль рачительного хозяина, который выслушивал просьбы и жалобы своих подданных, только вот Кассандра знала, что случалось с каждым бедолагой, решившим по-настоящему попросить чего-либо. — Я разделяю все желания моего мужа, лорд Болтон. — она склонила голову и постаралась не скривиться от ответной улыбки. — Как же мне повезло с женой! — оскалился Рамси, и Кассандра почувствовала его руку на своей талии. — Мы ведь можем поехать втроем, да, дорогая? Ты, я и Миранда, она тебе поможет держаться в седле. Ты ведь поможешь? — он кивнул Ройс, стоящей тут же, неподалеку, и та просияла. — Как пожелаешь, любовь моя. Кассандра прекрасно знала, что обозначало это желание Болтона. Там, в лесу, на охоте ему было проще всего свернуть ей шею. Ее бы никто не нашел, ей бы никто не помог, и ее крики не остались бы услышанными. Кассандра не могла отказаться от охоты, ей было нужно, чтобы Русе был уверен в ее преданности к своему сыну, как бы абсурдно это не звучало. Значит, надо было думать. Разумеется, она могла написать то письмо, которым она пугала Миранду, и война бы развязалась. Но Кассандре еще хотелось пожить, и в этом была самая главная загвоздка. Ей хотелось дышать, чувствовать запахи снега и мокрой земли, а план с письмом исключал ее саму. «Не дайте ему погубить себя.» Слова Бейлиша вспомнились неожиданно, и голос его прозвучал в ее голове так явственно, что она едва не вздрогнула. Нет, должен бы быть какой-то выход, ей нужно было найти лазейку, которая спасла бы ее. Русе позвал за собой Рамси, и Кассандра машинально взяла с тарелки большой ломоть хлеба. Это было уже ее привычкой — тайно подкармливать всех нуждающихся. В окружных деревнях было много детей, и их фигуры напоминали скелеты, и хотя Кассандра не могла назвать себя самым чутким человеком, ей хотелось рыдать каждый раз, когда она видела этих запуганных мальчиков и девочек, которые затравленно смотрели на еду и твердили, что они не голодны. Она быстро разломила хлеб на части и протянула мимо проходящему слуге. Большинство из прислуживающих не особо любили хозяев, и, осознав, что их новой хозяйкой стала девушка из дома Лайне, сначала подозрительно смотрели в ее сторону, а после Кассандра заметила, что на ее тарелке стали появляться самые сочные куски баранины. — Передайте им. — шепнула Кассандра мимо проходящему слуге, и тот незаметно кивнул. — Ну что, есть еще у вас просьбы или жалобы? — хлопнул в ладоши Рамси, и несчастные подскочили на месте. — Нет, ваша милость, — закивали они и принялись пятиться. — Нет, ваша милость, мы всем довольны, ваша милость. — Вон. — коротко приказал Русе, и те со всех ног бросились к входным дверям. — Так, когда же охота? — она отпила воды из серебряного кубка. — Завтра. — прочавкал Рамси. Завтра. Так быстро план спасения она не придумает. Надо было тянуть время. — Любовь моя, боюсь, я не успею так быстро подготовиться к охоте. — улыбнулась она. — Тогда сегодня. — в его глазах появилась знакомая злоба. — У меня нет платья. — Кассандра развела руками; лиса начала чувствовать приближающуюся опасность. — А парадные я боюсь испортить. — Не беда, — пожал плечами Рамси. — Миранда может отдать тебе свое. — Разумеется, могу, ваша милость, — его любовница присела в реверансе и победно посмотрела на Кассандру. — Если ваша милость будет не против. — Против. — нож лязгнул по столу. — Лорд Болтон, я уважаю вашего псаря, — она повернулась к Русе. — Но я не думаю, что это достойно моего дома носить платья прислуги. Русе медленно налил вина в бокал, а Кассандра со всей силы сжала вилку в руках. Если кто-нибудь сейчас на нее бросится, она не будет мешкать. — Думаю, твоя охота может подождать до завтра, Рамси. — его сын попытался что-то сказать, но тот махнул рукой. — Негоже, чтобы твоя жена скакала в платье прислуги. К тому же мечи еще не хорошо заточены. — Конечно, отец. Я не подумал. — ее муж смиренно кивнул, но Кассандра еще сильнее сжала вилку. — Думаю, красный бархат тебе подойдет, любовь моя. На ней не так видно кровь. От его улыбки по спине пошел холодный пот, но Кассандра улыбнулась еще шире и постаралась вспомнить, не оставила ли она кинжал в комнате. — Бордовый, мой дорогой супруг. — Это я отдам вам на откуп, моя дорогая. — лорд Болтон поставил стакан на стол и пристально посмотрел на нее. — Сегодня вы очень бледны, в чем дело? — Я скучаю по своим родным, лорд Болтон. Даже в новой семье я вспоминаю о старой. — Такое случается часто. — он налил себе еще вина. — Но, поверьте, скоро вы привыкнете. — Не сомневаюсь. О, лорд Болтон, — как будто бы спохватилась Кассандра. — Прошу прощения, что задерживаю вас, но я хотела просить вас освободить Миранду на несколько дней. Девушке нужен отдых, она слишком сильно устала. Три пары глаз уставились на нее, и везде она видела лед, кровь и ненависть. Но у нее был план, и она собиралась претворить его в жизнь. Лорд Болтон должен был спросить ее, в чем заключается подобная забота о прислуге, и тогда бы Кассандра состроила стыдливую гримаску и сообщила бы, что леди Миранда не в состоянии зашнуровать ей корсет, так трясутся у нее руки. Разумеется, ей бы никто не поверил, но этого Кассандра и добивалась. Ей следовало посеять недолгий хаос, чтобы на его плодах взрастить свой успех. — Миранде нужен отдых? — Русе посмотрел на любовницу своего сына. — Вы проявляете неслыханную доброту, но, поверьте, она со всем справляется. — О, я уверена в этом. Но Миранда действительно сильно устает, у нее так трясутся руки, что она не в силах застегнуть платье. Она сильно утомилась, лорд Болтон. — Милорд, — было встала Миранда, но ее сразу же дернул за подол Рамси. — Ваша доброта просто поразительна, миледи, но, уверяю вас, Миранда еще взбодрится. Мы с сыном оставим вас, нам надо проверить владения. — он сбросил салфетку, и Рамси поднялся за ним. — И помните, моя дорогая, — он наклонился к ней. — Отныне вы из этого дома. Ройс вся сжалась под взглядом Болтона-старшего, и Кассандра мысленно подняла кубок. Судьба благоволила к ней, или же она стала своей судьбой — непонятно, но одно Кассандра знала точно, с того момента, как она уберет с места Миранду, она сбросит первую пешку с доски черных. Она Лайне, а кто запутывает всех, как если не белые лисы. *** Слезы Лиса были не единственным испробованным оружием. Когда Кассандра поняла, что расстается со своим домом, она навестила мейстера в его отсутствие, и тогда знание всех прочитанных книг пригодилось ей. Она читала смазанные буквы на промасленных пергаментах и знала, что случиться с тем, кому она подольет то снадобье. Лучана зеленая помогала потерять зрение; не сразу, но с каждым днем человек начинал видеть хуже, а потом все заволакивала белая стена. Дриакаласа обыкновенная обещала лишить противника одной руки — та начинала неметь, и вскоре меч сам по себе вываливался из его руки. Фрейчая лимонная гарантировала полную покорность, правда потом наступал период долгого обморока. Кассандра могла убить Миранду — слезы Лиса все еще плескались в кольце, могла приказать подстеречь ее в темном углу, но, во-первых, на все это были нужны достойные союзники, которых в доме Болтонов пока не было, а, во-вторых, Кассандра боялась. Она боялась взять в руки то, что могло лишить жизни другого человека, пусть даже тот человек и был плохим, настоящим садистом и узурпатором. Однажды, когда «ухаживания» Рамси стали совсем невыносимыми, и она подолгу пыталась понять, какой воротник ей пришить к платью, чтобы скрыть лиловые разводы на шеи, она вдруг встала и спокойно сжала нож в руках. Она была готова убить его, освободить и себя, и других, но когда она уже подошла к двери его комнаты, вдруг отступила. Тогда он спал, но не сочувствие поднялось внутри Кассандры. Она ненавидела Болтона, ненавидела его отца и Миранду, но на убийство пойти не смогла. Может быть, она была слишком малодушна, но поднять нож на живого человека — это было выше ее сил. Она легла спать, и всю ночь ей снились ее же руки в крови, и как бы она не старалась оттереть их, ничего не получалось. Кассандра не хотела убивать Миранду, это было бы нецелесообразно. Ройс была единственным залогом того, что ее муж не будет так часто бросаться на нее, а при случае Кассандра могла пригрозить жизнью его любимой. Но Миранду стоило вывести из ее покоев. Просьбами и уговорами получить своего никогда не получалось, путь правды всегда был заведомо проигрышный, и Кассандра придумала план. Наконец она нашла нужный бутылек и встряхнула, смотря на то, как зеленоватые капли медленно стекали по хрусталю. Это была линалула — певучее название травы навевало воспоминания о красивых песнях менестрелей и лунных ночах; трава будто бы уносила человека в дурманящий сон, и он мог бы заснуть навсегда, стать прохожим в мире своих снов. Кассандра отлила ровно половину ложки в небольшой флакон и встряхнула. Миранда после завтрака всегда уходила вместе с Рамси на псарню, и их не было чаще всего до обеда; все пытки ее муж откладывал до ночи. Кассандра неслышно открыла дверь и вышла в пустынный холл. Тут никогда не было слуг, в своих покоях она обитала одна и никогда не звала никого, чтобы расчесать волосы или принести розовую воду. Все слуги клубились около дверей Рамси и Русе, бегали за их плащами, старались уловить движение бровями и мечтали сбежать. Прижав платье к ногам, чтобы то не шуршало, Кассандра ступала ступеньку за ступенькой к комнате Миранды. Вокруг было темно, с потолка падали капли, но она не смела зажечь факела, чтобы тот не осветил ее фигуру случайному прохожему. Наконец завидев знакомую дверь, она осторожно приоткрыла ее и прошла внутрь. Комната была такой же большой как и ее, но в таком беспорядке, что у Кассандры закружилась голова от пестрых платьев и странно выгнутых флаконов. Ей нужно было вино и лучше всего не кубок, а целый сосуд. После недолгих поисков Кассандра все же заметила тонкий флакон, стоящий около кровати и доверху наполненный свежим вином; она почти схватила его, как увидела на покрывале знакомый пояс — пряжка была Рамси. Значит, к счастью, ее муж так и не охладел к своей любовнице, и если ей повезет, то вино они разделят напополам. Встряхнув жидкость, Кассандра осторожно вылила ее в сосуд и накрыла его крышкой. Должно было пройти несколько минут, прежде чем все снадобье растворилось бы в вине. Кассандра присела на сундук и едва не подскочила, когда во дворе раздались крики прислуги и лошадиное ржание. Она было рванула к окну, но вовремя присела и прикрыла лицо волосами — из окна Миранды ее можно было спокойно увидеть. В этот раз они вернулись гораздо раньше, и оставаться в комнате было нельзя, но если бы даже сейчас Кассандра вышла из покоев, то обязательно бы наткнулась на какого-нибудь чашника, а тот поспешил бы доложить хозяину, что его жена ходила по покоям любовницы. Кассандра оказалась в западне. Память услужливо напомнила, как Рамси сжимал ее шею так сильно, что перед глазами все темнело, а его отец посильнее запирал дверь, чтобы ей невозможно было выбраться и прокричать о помощи. Испуганный крик чуть не вырвался наружу, и Кассандра бездумно бросилась к двери. Но ей хотелось жить, и она силой заставила себя остановиться. В запасе было еще несколько минут, его собаки гавкали где-то в конце коридора, а комната ее была закрыта на ключ, и никто не мог заподозрить ее в том, что она покидала свои покои. Если действовать с умом, ее никто не заметит. Кассандра приоткрыла дверь и дождалась, когда шум доспехов перекроет скрип петель и спряталась в темном алькове. Это было опасно, но ей нужно было видеть, как Миранда выпивает вино до дна. Она бы не умерла и не заснула, она бы просто оцепенела настолько, что не могла бы и ложки удержать в руках. В опасной близости мимо нее прошелестело платье Ройс и проскрипели сапоги Болтона. Они редко закрывали дверь, и в полумраке Кассандра могла различать движения двух фигур. — Вина, любовь моя? — проворковала Миранда, и Кассандра замерла в ожидании. — Нет, налей себе. Она подавила в себе разочарование — надеяться на такую легкую победу с Рамси было глупо, — и присмотрелась к коричневому шелку Ройс. Булькающий звук раздался из глубины комнаты, и Кассандра с облегчением выдохнула. Осталось заманить Миранду в качестве чашницы на ужин, и тогда ее небольшая игра будет выиграна. Дверь их спальни закрылась, и она повернулась к темному коридору. И резко остановилась. Сзади нее кто-то стоял. Лицо мужчины скрывала темнота, но серая одежда выдавала в нем прислугу. Сердце забилось так часто и так громко, что ей показалось — крыша решила обрушиться на нее. Это был конец, ее ожидала долгая и мучительная гибель. Но ей хотелось хотя бы увидеть лицо своего мучителя. Кассандра выпрямилась и было поднесла руку к факелу, как ее вдруг мягко взяли за локоть и подвели к выходу. Свет из окна упал на лицо мужчины, и она положила руку на кинжал. — Миледи, — тихо проговорил он. — Вы потеряли ваш платок. Она хотела что-то сказать, но слуга медленно повернулся и почти что исчез в тени, как вдруг остановился, и Кассандра услышала: — Север вас защитит, миледи. *** Сначала из рук Миранды упала щетка, и Кассандра недовольно посмотрела на нее. Она пригласила ее в комнату, чтобы завязать пояс на платье, которое ей недавно прислали из Королевской Гавани. На платье лежала записка от Сансы, сообщавшая, что она очень рада за свою кузину и надеется, что с ней все хорошо, а внизу аккуратным почерком было приписано: «Лучший шелк для вас, миледи». Кассандра почувствовала приятное волнение, когда представила, как эта записка лежала в руках Пересмешника. Странной была эта любовь, которая изо дня в день перетекала в ненависть к самому Бейлишу за то, что он разбудил в ней то, что только мешало. И тем не менее она позвала Миранду, чтобы та помогла ей одеться к ужину. Кассандра еще неделю назад отослала приглашения многим рыцарям Севера и Долины на ужин в замок Болтона, однако предупредить соизволила только тем же вечером, когда отец с сыном решили проверить, в каком состоянии их запасы зерна. Кассандра с легкостью выдержала гримасу Рамси и не отвела взгляда, когда Русе тяжело посмотрел на нее. Она была теперь хозяйкой Дредфорта. Все складывалось как нельзя лучше, и даже завтрашняя охота не пугала ее. Чем больше посторонних людей, тем легче было воплотить ее созревший план в жизнь. — Подайте мне пояс. — она примерила к своей прическе жемчуг, но потом отложила подальше. Рыцарям надо было показаться суровой, спокойной, но ни в коем случае не богатой. Нельзя было допустить ни на минуту мысли, что Кассандра жила здесь в свое удовольствие, необходимо было дать понять, что она ведет борьбу, и, главным образом, за свою жизнь. — С изумрудами. И надо было показать, что она выигрывает. Миранда не сдвинулась с места, и Кассандра постаралась сдержать довольную улыбку. Когда слуга выносил сосуд из комнаты Ройс, она специально заглянула и с торжеством отметила, что вина не осталось совсем. Теперь Миранда едва двигалась, смотрела на все затуманенным взором, и, наверное, пыталась понять, почему руки ее не слушаются и не могут удержать ничего, за что она бы не взялась. — Да что с вами такое! — крикнула Кассандра, когда гребень выпал из рук Миранды. — Я же сказала, что мне нужно забрать волосы по-другому. — Извините, миледи. — с трудом проговорила Ройс, пытаясь подобрать гребень. — Достаточно. — остановила ее Кассандра. — Идите, освежитесь в коридоре, вы мне будете нужны за ужином. Миранда тяжело присела и, едва не упав, вышла за дверь. Кассандра быстро заплела косу и, оправив шелковое платье, посмотрела на себя в зеркало. Столичное платье глубокого синего цвета странно гармонировало со строгой прической. Плечи были закрыты, но у их основания были едва заметные прорези, сшитые золотыми нитками, а подол опускался до туфель тяжелыми складками. Это платье выбирала не Санса, Кассандра это знала. Она вышла из комнаты и спокойно вышла в пиршественный зал. Повсюду блестели свечи, белели скатерти, и все столы были уставлены тарелками и кубками — Кассандра была хорошей хозяйкой, и к пирам всегда готовилась сама. Она следила за тем, как жарилось мясо, смотрела, какие части кладут гостям, а какие хозяевам — последним доставались далеко не лучшие куски и старалась подавать неразбавленное вино Рамси и Русе, чтобы те побыстрее захмелели. — Сэвер, — она тихо подозвала проходящего мимо слугу. — Пересадите сира Бентриса подальше от сира Каупвуда, скажите, что там слишком сильно дует, иначе они снова поспорят о мечах. — Да, миледи. — поклонился слуга. — И еще сообщите леди Нивии, что я хотела бы с ней поговорить, и только потом передайте письмо ее мужу. Сир Дониас был очень любвеобилен, а его леди-жена очень ревнива. Кассандре не хотелось драки на пиру. Она прошла мимо рыцарей, улыбаясь на поклоны и комплименты и заняла место по руку с Рамси. Миранда едва тащилась за ней, постоянно сдерживаясь, чтобы не зевнуть и не прикрыть глаза, и Кассандра только считала минуты до того, прежде чем ту можно будет считать выведенной из игры. Рамси улыбнулся ей, целуя ей руку; стоило ей присесть, как певцы запели очередную песню о несчастной любви. — Ваш дом стал полной чашей, лорд Болтон. — улыбнулся рыцарь Беанд, и Рамси растекся в тошнотворной улыбке. — Приезжая к вам, я начинаю завидовать вашей жизни. — Что и говорить, — рассмеялся бастард. — Жизнь с женой имеет свои преимущества. Кассандру передернуло, но она склонилась над кубком. — Кстати говоря, лорд Беанд, — она выпрямилась и приветливо улыбнулась. — Что слышно из Столицы? — Все по-прежнему, леди Болтон. Только вот казна пустеет, а кто-то умудряется набивать себе карманы. — Это вы про лорда Бейлиша? — отозвался Русе. — Он склизкий человек. — Не очень приятный, согласен. — кивнул рыцарь. — Но умен, тут спорить нечего. Связал по рукам и ногам королеву-мать, а она этого и не видит. Кассандра сдержанно усмехнулась. Она всегда восхищалась умением Бейлиша создавать хаос и плыть по нему на вершине. Он не боялся всей сумятицы, умудряясь сохранять лицо и спокойствие безупречным, а руки всегда чистыми. Оставалось только гадать, какими средствами он пользовался, чтобы брать золота все больше и больше. Вдруг сзади раздался звон, однако Кассандра даже не стала оборачиваться. Игра началась. — Миранда! — воскликнул Русе. — Что это означает? Ройс старалась подобрать разбитую чашку, но движения ее были такими скованными и неуклюжими, что на секунду Кассандре даже стало стыдно за свой поступок. — Прошу прощения, милорд. — пробормотала девушка, тщетно пытаясь собрать осколки. — Быстро подними и налей вина. — Слушаюсь, милорд. Когда пик воздействия снадобья наступил, руки у Ройс тряслись, пока она наливала борское золотое в высокий стакан, и под общий гомон сосуд опрокинулся на колени Кассандры. Арфы с лютнями замерли, наступила гробовая тишина, гости боялись даже дышать. На бедную Миранду смотреть было страшно, а Кассандра спокойно протянула льняную салфетку Рамси: — Любовь моя, помоги мне. — Вон. — коротко приказал Русе. — Отведите ее на псарню. — гости вздрогнули. — Там ее научат обращаться с благородными дамами. — Нет, нет… Прошу вас… — залепетала девушка, но Русе со всей силой залепил той пощечину, и Кассандра, не помня себя, вскочила с места. — Прошу вас, хватит. — ее фигура казалась огромной тенью на каменной стене. — Она просто устала и ни в чем не виновата. Дайте ей отдохнуть, лорд Болтон. — Она отдохнет. — процедил он. — Вечный покой ее устроит. — Прошу вас, лорд Болтон, помилуйте ее. Миранда просто устала, ей нужен отдых. — и не обращая внимания на Русе, она приказала своему слуге. — Отведите девушку в ее комнату, пусть она поспит. Пожалуйста, — Кассандра махнула рукой музыкантам. — Продолжайте играть. Музыка зазвучала, и Кассандра обмакнула кусок хлеба в соус, но есть его не стала, а замерла с кубком в руке. Она знала, что отец и сын понимали, в чем она их подозревает, но ей было все равно. Все в Семи Королевствах были актерами, а быть лучшей из всех было совсем нетрудно, когда на кону была жизнь. — И что же теперь? — тяжело проговорил Русе. — Вы будете без служанки? — Полагаю, я могу вызвать на несколько дней Эллиан из Лайне-холла. — она отхлебнула воды и кинула кусок мяса одной из собак Рамси. — Это невозможно. — отрезал лорд Болтон. — Позвольте не согласиться с вами, лорд Болтон. — она спокойно посмотрела на него. — Я всего лишь женщина и не могу поддержать вас в таком жестком решении относительно Миранды. Мое бедное сердце обливается кровью, когда я представляю, какая кара ее может ждать. Но она еще молода и может обучиться тому, как ухаживать за леди. Эллиан была приучена к этому с самого детства и сможет подать правильный пример Миранде, так ведь, любовь моя? Она посмотрела на Рамси, и тот угрюмо кивнул — все, что касалось Миранды, становилось неприкосновенным. Поднимать на нее руку мог только он. — Я мог дать вам служанку из нашего дома. — мрачно возразил Русе. — Я благодарна вам, лорд Болтон, вы очень добры, но ваши служанки не могут даже волосы мне расчесать. Я стала женой вашего сына, — голос ее потвердел. — Но я все равно из дома Лайне, древнего и почитаемого. И я не намерена терпеть плохую службу и не хочу становиться плохой шуткой для всех благородных господ. — на лице Русе заиграли желваки; эта партия была за Кассандрой. — Играйте, господа.