Marked with an X

      Первая неделя в Барфорде тянулась медлительно и бессмысленно. Дни заполнялись в основном знакомствами — как с постоянными обитателями дома, так и с гостями штаба, которые проживали в других уголках магической Британии. В особняк Блэков они аппарировали только для обсуждения текущих дел и обмена информацией. Жоан с интересом изучала разношёрстную компанию, прикидывая, с кем она оказалась в одной упряжке и как устроена иерархия взаимоотношений в этой, с позволения сказать, организации.       Долохов не обманул: без Оборотного он оказался по-прежнему малопривлекательным типом. Негустая растительность на его голове и лице всё-таки присутствовала, в отличие от лысой черепушки пастора, чей облик он принимал под зельем. Но в целом типаж оригинального Антонина оставался тем же: высокий, худой, с впалыми щеками и цепким, колючим взглядом давно уставших глаз. Он говорил мало, по делу, был далёк от церемонности и, как поняла Жоан, в отсутствие Лорда являлся его правой рукой и основным координатором в штабе. Несмотря на суховатую и рубленую манеру общения, Антонин вызывал у неё симпатию своей прямотой и возможностью изъясняться откровенно. Он не жеманничал сам и не терпел этого в других, не скрываясь морщился, когда Друэлла или Игорь начинали расшаркиваться, кичась аристократическими интерлюдиями.       В течение недели в Барфорд заезжал Абраксас Малфой — богато одетый джентльмен с лёгкой проседью в платиновых волосах, столь невесомо и мягко поцеловавший руку Жоан, что она невольно залюбовалась изящностью его манер. Он был ненавязчив и деликатен, без налёта вычурности и высокомерия. Тем сильнее её удивил сын-подросток Малфоя, который, казалось, вот-вот лопнет от попыток раздуться до габаритов в несколько раз больше собственных. Это выглядело комично и нелепо, но внезапно очарованная Нарцисса Блэк в их приезды смотрела на белобрысого отпрыска Абраксаса с на удивление нежным трепетом. Жоан слышала мельком, что эти двое уже сговорены на брак после окончания школы.       С белокурой сестрой Беллатрисы французы познакомились на следующий день после прибытия в Мэнор. Жоан успела заметить, как сильно младшая Блэк была напряжена в Барфорде, особенно когда количество людей в стенах особняка увеличивалось. Она казалась мягкой и хрупкой — прекрасный цветок, возмущённо дрожащий лепестками от излишне прохладной атмосферы, царившей в доме. Единственным лучом света в царстве её бесконечной уязвимости служили редкие приезды Люциуса Малфоя с отцом.       Пару дней гостил Корбан Яксли, чинный представитель Министерства, чей вылизанный лоск канцелярского работника портил тяжёлый взгляд и звериный оскал, когда он начинал распаляться на тему магглов и грязнокровок. «Похоже, целыми днями копит в себе возмущение, восседая в министерских кабинетах среди магглолюбцев, а здесь отпускает вожжи приличий и даёт себе волю», — умозаключила Жоан. Глубоко внутри она вполне себе разделяла его взгляды и злость на текущую политику Европы. Однако сам Яксли высказывался столь резко, грубо, неумолимо, подчас брызжа слюной и злобно щуря глаза, что сочувствовать ему становилось проблематично. Чаще хотелось просто отойти в сторону, чтобы он случайно не плюнул ей на платье в порыве дискурса.       Однажды Жоан разглядела в саду двух черноволосых молодых людей, прогуливавшихся с Друэллой. Младший, вероятно, был чуть старше Беллатрисы. Старший на расстоянии казался её ровесником. Издалека было сложно что-то понять об их персоналиях, потому составить какое-либо впечатление она не успела. Кларисс любезно пояснила, что это братья Лестрейнджи — Рабастан и Рудольфус. Они активно тренируются во время общих сборов и, кажется, не прочь соединиться семейными узами с Блэками: благо Андромеда и Белла ещё не замужем и не договорены на помолвки. Их отец, достопочтенный Маркус Лестрейндж, всячески разделяет политику Лорда и его решительные действия по сбору сторонников из чистокровных семей. По состоянию здоровья он не может оказать личного содействия, что с лихвой компенсирует внушительными финансовыми пожертвованиями и отправкой сыновей «на фронт».       Каркаров же, приняв свой натуральный внешний вид, и впрямь приятно поразил женское воображение Жоан. Из низкого кудрявого толстячка, созданного магией Оборотного зелья, он преобразился в чертовски привлекательного мужчину. Высокий, темноволосый, вальяжный, с соблазняющим взглядом и трикстерской ухмылкой, знающий цену своему обаянию и умеющий им пользоваться. Такой, пожалуй, вполне мог сойти за способного дипломата в рядах Пожирателей. Умасливающая речь, обволакивающий, словно патока, тембр... Жоан инстинктивно чувствовала, что этот кадр — тот ещё уж на углях. С ним точно стоит быть всегда настороже. Чуть ввязнешь в медовые реки — и обратно рискуешь уже не выбраться. Игорь дразняще улыбался ей, Друэлле, Кларисс, Антонину и всем вокруг, но мало кто из присутствующих обманывался на его счёт. Удивительно привлекательная обёртка с шоколадной конфетой, накачанной ядом.       «Он мог бы быть неплохим любовником богатой дамочки в возрасте», — мелькнула у Жоан игривая мысль за утренней чашкой чая. Она тут же фыркнула, подумав о том, что свою возрастную покровительницу Каркаров, скорее, с очаровательной ухмылкой отравит или придушит во сне, прибрав к рукам артефакты и драгоценности, нежели будет долго и старательно её ублажать. Он вёл себя дерзко, флиртуя со всеми вокруг, балансируя на тонкой грани установленных приличий и явно получая от смущения и раздражения окружающих жгучее удовольствие.       Игорь частенько язвил и провоцировал на склоки по-ирландски вспыльчивого старшего брата Кларисс, огненно-рыжего Себастьяна Бэрроу. Эта парочка из раза в раз становилась героями комичных стычек в холле Барфорда. Словесные баталии частенько заканчивались взаимными проклятиями и летающими заклинаниями: парни явно были неравнодушны друг к другу. Моментами, глядя на двух взрослых мужчин, сцепившихся на ровном месте, Жоан удивлённо качала головой: как подобное возможно во взрослой жизни?.. Дожить почти до сорока лет — и так непринуждённо и настойчиво поддевать друг друга, словно взбалмошные подростки! Отец ещё недоумевает, почему она не выходит замуж?..       Кларисс молча соглашалась с ней, утомлённо закатывая глаза и разнимая драчунов невербальными. А их с Себастьяном мать, пожилая миссис Бэрроу, однажды тихо пробормотала, что с возвращением Лорда в штаб — вся дурь из голов этой шпаны слетает как утренний туман с полей.       Сам дражайший верховный Пожиратель, к слову, приезжать в Мэнор лично не спешил. Всю неделю Жоан с отцом провели в Барфорде в компании хозяев-Блэков, ирландцев Бэрроу, самодовольного Каркарова, сухопарого Долохова и немногочисленных благородных гостей, активно поддерживающих Лорда. И только флёр пропитывающей всё вокруг значимости его персоны и перешёптывания обитателей изредка напоминали Жоан, из-за кого они все здесь собрались.       Сама она была настроена откровенно скептически и искренне недоумевала: фигура Тёмного Лорда порождала сплошные вопросы, не предоставляя ни единого ответа. Пока в её глазах Волдеморт был больше похож на фантом, чем на реального человека.       Почему никто из присутствующих не называет его по имени? Как вообще его зовут? Откуда взялось это странное прозвище на французский манер? Когда и из каких земель он появился? И как он в принципе умудрился заставить людей типа мрачного Антонина, раздражительного Яксли и холодного Сигнуса Блэка называть себя Милордом? Даже её авторитарный отец отзывался о новом пророке чистокровных с незыблемым пиететом. Это наводило на мысли, что она ещё явно не понимает расклад сил и логику новой системы, в которой оказалась совсем недавно. Тем сильнее её интересовали персоналия Лорда, его взаимодействие со своими рыцарями мести и, конечно, её собственная грядущая роль во всём этом.       Лёгкое беспокойство неизменно сопутствовало нетерпеливому ожиданию. У Жоан с детства были трудности с авторитетами, и это становилось существенной проблемой в любых системах. Начиная от родительской семьи и домашних воспитательниц и заканчивая вылизанным Шармбатоном, где её походы в кабинет директора на старших курсах стали уже традиционными. Нет, конечно, она никогда не была невоспитанной, невежливой или буйной, не умаляла традиций и разумного этикета… Просто часто забывала исполнять необходимые ритуалы и церемонии, которые казались ей излишними, и переходила сразу к делу.       Ей было проще ответить на заданный классу вопрос мадам Максим быстро и вслух, нежели поднимать руку, ждать реакции на свой жест, спрашивать разрешения открыть рот и дожидаться благосклонного кивка полувеликанши. И сколько бы ни твердила с картаво рычащими «Р» о субординации последняя, Жоан так и не смогла добиться внятного объяснения, для чего нужен этот утомительный ритуал, мало нагруженный смыслом. Неизменным ответом были эмоциональное возмущение громогласной Олимпии Максим и утомлённая скороговорка директора — «Потому что таковы правила испокон веков, юная леди! Вы должны следовать протоколу». Подобное объяснение совершенно не удовлетворяло и не вносило ясности. Зато служило очередным пригласительным билетом в расфуфыренный директорский кабинет.       Она ностальгически улыбнулась, сидя на веранде Барфорда. Слава богу, эта пора жёсткой иерархии подошла к концу. Родители всегда были к ней гуманны, особенно мама, выращенная в духе свободолюбивой Америки. Хорошо бы, чтобы и тут на её суверенитет не посягали вышколенным раболепием перед старшими по чину…       Почувствовав лёгкое касание ладони на своём плече, Жоан подняла голову. На крыльце стояли Кларисс и Беллатриса, обе с ярко горящими глазами, в явном возбуждении и ажиотаже. Остановившись в дверном проёме и поджав губы, опиралась на резной косяк Нарцисса Блэк. Белла широко улыбалась и, кажется, даже подпрыгивала от нетерпения:       — Мы возобновляем тренировки! Уже завтра начнём сражаться на площадке в подвале! И может, даже в саду!       Кларисс вела себя чуть более сдержанно, но явно получала удовольствие от новости.       — Ты же специализируешься на защитной магии?       — Да, — недоумённо ответила Жоан, не понимая, к чему ведёт ирландка.       — Прекрасно! Тогда у тебя как раз сутки на постановку достаточно крепких щитов вокруг площадок!       — Максимально крепких, — флегматично раздалось от двери. Нарцисса раздражённо морщила точёный носик.       Жоан вопросительно подняла бровь, ожидая пояснений.       — В прошлый раз Антонин, Абраксас и Эдмунд разнесли всю защиту вдребезги! — восторженно воскликнула Беллатриса.       — Эдмунд?..       — Нотт, однокурсник Антонина и Абраксаса. Он ещё не заезжал на этой неделе, но завтра должен быть. Вы точно познакомитесь. Ты бы видела, как он насылает проклятья и управляется со стихийной магией Малфоя! Это блестяще! Дух захватывает! Я у него учусь! — лучилась гордостью Белла, как будто проклятия Эдмунда Нотта были её личным достижением.       — Когда-нибудь это его убьёт, — также равнодушно брякнула Нарцисса.       Белла цыкнула на сестру, а Кларисс продолжила:       — Нарцисса права, защиту требуется поставить серьёзную. Мы тренируемся активно, не сдерживаясь в размахе атак. Не хотелось бы обрушить гостеприимный дом Друэллы или зацепить кого-то из наблюдателей.       — Хорошо, — коротко кивнула Жоан. — После обеда посмотрим площадки. У меня много чар, амулетов, вязей и рун в запасе. Думаю, их будет достаточно, чтобы обезопасить огороженную территорию. Мне в любом случае потребуется примерный перечень используемых заклинаний, чтобы рассчитать магический потенциал сдерживания и противовеса.       — Список заклинаний… — игриво протянула Белла. — Не побежишь сдавать нас Визенгамоту? Курорты Азкабана за такую тёмную магию примут нас с распростертыми объятиями.       Девушки умолкли, выжидательно уставившись на новенькую.       — В таком случае я бы поучилась у вас, — внезапно посерьёзнев, выдала Жоан сухо. — У меня не то что слабая — отсутствующая атака. Я вообще не сильна в нападении. Мы с мамой с детства больше были по защитным чарам, рунам и окклюменции, — пояснять причины подобных предпочтений она не стала. — Боевой магией занимались Роберт с папой. Но ни мне, ни отцу никогда не приходилось воевать или участвовать в реальных сражениях. В текущей ситуации мы вряд ли можем позволить себе подобную расслабленность? — Жоан невесело ухмыльнулась.       — Ты права, — понимающе посмотрев из-под раскосых тёмных стрелок, ответила Кларисс. — Мы уже совершали точечные нападения и сталкивались с сопротивлением. В боях нет тренировочной страховки и времени на дипломатию. Это битва, где исход зависит от готовности действовать и навыков использования тёмной магии.       — В вашем гарнизоне я планирую выполнять функцию тыловой защиты… — задумчиво произнесла Жоан куда-то в сторону. — Однако овладеть парой-тройкой боевых заклинаний и научиться атаковать мне в любом случае не помешает.       Её лицо неуловимо ожесточилось. Черты внезапно заострились, обнажив острые скулы и разливающийся лёд на дне зрачков.       — У всех здесь свои счёты, не так ли? — криво растянув уголки губ, риторически дополнила она, посмотрев на девушек отсутствующим взглядом.

***

      Разглядывая молодую женщину, вмиг закаменевшую и повзрослевшую на десяток лет, Нарцисса невольно вздрогнула.       Эта ледяная маска, появившаяся на месте ещё минуту назад безмятежно расслабленного лица, пугала её сильнее, чем вспышки ярости Яксли или резкие выпады Антонина. Такие перемены в доли секунды в одном человеке неприятно напоминали ей Лорда, чьё расположение качалось словно маятник, молниеносно трансформируя вежливую улыбку привлекательного джентльмена во взбешённый оскал, приводящий окружающих в непроизвольную дрожь.       Интуитивно Нарцисса чувствовала: новая знакомая из Франции несёт с собой нехорошие сюрпризы.       — Выпьем чаю и пойдём смотреть площадки? — тонким голосом прозвенела младшая Блэк из дверей.

***

      Утро субботы выдалось прохладным и туманным. Тёплая шерсть жаккардового платья едва согревала на пронизывающем английском ветру. Жоан торопливо проверяла тщательно расставленные вчера в саду щиты. Вязи были выведены безупречно и обещали выдержать натиск небольшого землетрясения. Отдельные амулеты с рунами по периметру делали защитный барьер более гибким и упругим: чары защищали влетевших в него бойцов от переломов и серьёзных травм головы, пружиня сражавшихся обратно вовнутрь, словно надувной батут. Проверив последние заклинания и послав на всякий случай ещё парочку в укрепление, Жоан набросила на платье согревающие чары и двинулась в сторону дома.       Тренировочный зал в подвале Барфорда уже готов, после завтрака в нём развернутся первые бои. Обстановка в поместье за ночь стала куда более нервозной. Даже Каркаров вёл себя сдержанно и собранно, не рискуя устраивать стычек и подначивать окружающих. Антонин лаконично объявил за завтраком о большом общем собрании, которое пройдёт после утренних тренировок. Друэлла готовилась принять несколько десятков гостей из числа последователей Лорда, эльфы Блэков носились, левитируя мебель в гостиной наподобие министерской палаты для совещаний, а постоянные обитатели Мэнора больше молчали и прислушивались, чем говорили. Собрание означало не только обсуждение текущих новостей, но и построение планов, за которыми последуют решения и действия.       Однако главным событием дня, безусловно, считалось прибытие Лорда Волдеморта в собственный штаб.       Жоан с удивлением отметила, как сильно звук его имени и обещание присутствия дисциплинируют всех Пожирателей и сочувствующих. Из воздуха пропали безмятежность и леность, словно объявили не встречу единомышленников, а военную тревогу.       В давящей атмосфере смурного утра они тихо переговаривались с Себастьяном Бэрроу, ожидая массовой аппарации гостей штаба перед тренировкой.       — Почему его появление наводит столько шуму? — озадаченно поинтересовалась Жоан. — За неделю нашего пребывания здесь я впервые чувствую подобное напряжение. Все как будто кол проглотили...       — Милорд несколько... неблагосклонен к беспорядку, — ответил ирландец уклончиво. — Он крайне щепетильно относится к дисциплине, пунктуальности и не терпит необязательности или неуважения.       — В чём это проявляется? Не ругает же он взрослых людей за безалаберность и недостаточно серьёзное выражение лица, в самом деле?       Себастьян нервно хмыкнул и как-то странно дёрнулся.       — Милорд не очень любит обсуждения своей персоны внутри штаба. Мы принимаем это во внимание и стараемся не говорить о нём в третьем лице. Тем более, не обсуждаем его решения и методы... управления, — закончил молодой человек деликатно.       «Мерлин, сплошной туман!» — сердито подумала Жоан. — «Милорд неблагосклонен, Милорд не терпит, Милорд не любит... Какая кисейная барышня этот Милорд!»       Себастьян сочувственно посмотрел на неё и серьёзным, вкрадчивым голосом порекомендовал:       — Задавай поменьше неосторожных вопросов, Жоан. Скоро ты поймёшь, как всё устроено в штабе, и будет чуть проще. Мы здесь не для того, чтобы критически оценивать и рассуждать. Этим занимается Повелитель, — её покоробил титул, который ирландец и остальные использовали по отношению к их лидеру. — Наша задача — выполнять приказы, соблюдать дисциплину и не оспаривать указания. Методы Милорда могут казаться жёсткими и несколько... чрезмерными, — Себастьян как будто поперхнулся, закашлявшись. — Но он точно знает, что и зачем делает. Мы выбрали его и следуем за ним, не задавая сомнительных вопросов. Постарайся и ты двигаться тем же маршрутом.       Он кивнул и откланялся, увязавшись за проходящим мимо Сигнусом Блэком. А Жоан напряжённо наморщила лоб, обдумывая услышанное. Всё это выглядело странно и однозначно вызывало тревогу. Не похоже, чтобы главарь Пожирателей особенно радушно принимал инакомыслие и прислушивался к альтернативным мнениям...       Ключевой вопрос — что происходит во время конфронтации? Когда столкновение точек зрения неизбежно? Не бьёт же он их зачарованным хлыстом, в конце концов?..       Она почувствовала, как её деликатно взяли под локоть, и, обернувшись, увидела отца. Кристоф Дю Белль с нежностью во взгляде улыбался дочери и жестом приглашал её в сторону лестницы, ведущей в подземную часть Барфорда.       — Гости уже прибыли и спустились вниз. Ты выглядишь бледной, дорогая. Что-то не так? Создание щитов было слишком изматывающим?       — Нет, — голос звучал натянуто. — Может, просто не выспалась.       Она замолчала, подбирая слова. Отец посмотрел на неё выжидающе.       — Что-то не так?       — Скажи, пожалуйста… как давно ты знаешь Лорда? — выпалила Жоан на выдохе, почувствовав сковывающее напряжение в животе.       Кристоф удивлённо воззрился на дочь.       — Около четырёх месяцев, с последней поездки в Цюрих, где мы и познакомились. А что?       Жоан медлила.       — Каким... человеком он тебе показался? По характеру, манере общения?       — Хм...       Отец задумчиво почесал бороду свободной рукой, размышляя.       — Ну, я бы охарактеризовал его проницательным, интеллектуальным и властным, — наконец выдал вердикт Кристоф. — Он силён и целеустремлён, осознаёт свои таланты, готов открыто ими пользоваться. Пожалуй, несколько авторитарно и бескомпромиссно. Но в этом я вижу скорее плюсы, — заключил отец. — В нашем окружении мне этих качеств существенно не хватало. Вся французская аристократия попрятала головы в песок, когда твои мать и брат погибли. А ведь с ними почил ещё десяток благороднейших чистокровных магов. Министерство и пресса поджали хвосты, и я презираю их за слабость и трусость, за неумение говорить прямо на неудобные темы. Ты знаешь это, Жоан. А Лорд Волдеморт... Он разделяет мою позицию и хочет перемен в обществе.       Она задумчиво кивала в такт словам отца.       — Чем он привлёк тебя лично?       Лицо отца приобрело мечтательное, удивительно очарованное выражение.       — По большей части, могуществом. Он искусен в тёмной магии и в магии в принципе. Я ещё не встречал подобного потенциала даже у более взрослых и опытных волшебников. Волей, смелостью, прямотой... Он агрессивен и решителен, упорен. Кроме него во всей Европе никто не взялся собирать организованную оппозицию магглолюбческим веяниям. Он смотрит на мир открытыми глазами и открывает глаза другим, — Кристоф Дю Белль говорил с придыханием, словно о возлюбленном. — Знаешь, дорогая, с ним явственно ощущается дистанция, но какая-то… односторонняя. Во время нашего общения я чувствовал, что он неуловимо стал мне близок и понятен. Как будто я всю жизнь шёл за ним. При этом сам он держится достаточно отстранённо, сдержанно. Но это и понятно, иначе как руководить таким количеством людей, правда ведь? — примирительно улыбнулся отец.       Жоан не ответила, думая о своём.       — Ты рад, что мы здесь? — осторожно полюбопытствовала она.       — Да, — заявил Кристоф решительно. — Только приехав в Барфорд я наконец-то почувствовал, что у нас есть реальный шанс что-то сделать. Я устал от бессилия, Жоан, — отец глубоко, горько вздохнул. — Весь этот жуткий год состарил меня, вымотал и выпотрошил. Я был в отчаянии, в бегах от самого себя и своего горя, пока не встретил Лорда Волдеморта. Он дал мне надежду, покой, подарил призрачный шанс, что мои любимые ещё могут быть отмщены, а этот гнилостный строй — уничтожен и низвергнут в небытие.       Она понимала. С болью, с тяжестью в груди, но понимала. Ей тоже было невыносимо бессилие.       Отец внезапно смягчился:       — Я знаю, что тебя беспокоит место, в котором мы оказались. Новые люди и атмосфера, царящая вокруг личности Милорда... Понимаю, что всё это не внушает доверия. Но если кто и может помочь нам излечиться, а душам Матильды и Роберта — упокоиться мирно, то только он. И ради этого я готов за ним идти. Мы готовы, Жоан, — он пытливо заглянул ей в глаза.       — Да, — вновь кивнула она, напоминая себе китайского болванчика. — Идём на площадку?       Они спустились по винтовой лестнице на несколько пролётов вниз.

***

      Внушительных размеров тренировочная площадка оказалась полностью готова. Огромный подвал Барфорда был похож на амфитеатр с несколькими ложами и двумя овальными сценами для сражений. В шкафу у входа стояли уменьшенные магией искусственные препятствия, которые выступали декорациями для имитации живых сцен сражений. Фредерика Бэрроу плавно трансформировала их до нужных размеров, а Друэлла и Нарцисса левитировали на корты. В углу Жоан отметила переносной саквояж Фредерики с лечебными зельями. Беглого взгляда было достаточно, чтобы понять, что здесь собрана половина целебного инвентаря из Мунго или Сан-Бурлона.       «Ничего себе у них тренировки…» — тревожно подумала Жоан и беспокойно покосилась на отца. Кристоф собирался участвовать в спаррингах и повышать свой боевой уровень для реальных боёв уже сегодня.       По всему залу разбрелись несколько десятков людей. Жоан узнала обоих Малфоев, настороженно зыркающего Яксли и братьев Лейстренджей. Старший выглядел взрослее, чем ей показалось издалека, — он явно был постарше самой Жоан.       По первому корту задумчиво передвигались Сигнус Блэк, Долохов, Каркаров и Аллен Бэрроу. На второй площадке обменивались предупредительными искрами Белла и Кларисс. С краю, опёршись на стену, стояли Себастьян с Аластером, договариваясь о бое с кем-нибудь пара на пару. Остальных людей Жоан не знала.       Их было много. Больше, чем она думала. Кроме тех, кого она знала, в помещении находились еще порядка двадцати человек. Она не ожидала, что штаб Лорда настолько многочисленный — и это только ключевые сторонники из числа аристократии. Министерство явно недооценивало оппозицию чистокровных.       К ней быстрым чётким шагом приблизился Долохов.       — Щиты хорошие, — коротко отрезал он без приветствия. — Твоя задача — проверять их между боями и помогать удерживать в процессе. Особенно когда на площадке я, Нотт, Мальсибер, Эйвери, Каркаров, Малфой, Руквуд и Рабастан. Кларисс тоже может разойтись. Будь внимательна. Вопросы?       — Как выглядят Нотт, Мальсибер, Эйвери и Руквуд? — поинтересовалась она деловито.       — Нотт в тёмно-синей мантии у деревянной стойки. Эйвери — патлатый в изумрудном костюме. Мальсибер с рыжей бородой, разговаривает с Алленом. Руквуд с кривой рожей, — лаконично перечислил Долохов, в конце мотнув головой в сторону мужчины с лицом, испещрённым оспинами.       Жоан постаралась удержать в памяти лица Эдмунда Нотта и неизвестных ей Мальсибера с Эйвери. Физиономия Руквуда запоминалась без труда.       — Мне кто-то будет помогать?       — Подпитку щитов поддержат те, кто сидит в перерывах между боями. Если будут в состоянии, — спокойно, будто говоря о погоде, а не о потенциальном членовредительстве, ответил Долохов и удалился, не дожидаясь её дальнейших реплик.       Жоан обвела взглядом пространство. Ей надо сесть в центре, между двумя сценами, чтобы иметь возможность контролировать оба корта. Не очень удобно с точки зрения зрелищности, но наиболее эффективно для безопасности присутствующих.       Она подозвала Друэллу с Нарциссой и детально объяснила, какая помощь потребуется от них для магической подпитки полей. Фредерика, услышав разговор женщин, сразу выделила из саквояжа флакон с восстанавливающим зельем и предостерегла от истощения. Пока они обсуждали необходимую степень поддержания защит и дополнительные амулеты, Долохов оборвал все разговоры одной звучной вспышкой из волшебной палочки и махнул рукой в сторону двухъярусного амфитеатра. Он не особо церемонился и уверенно руководил процессом.       Кучки людей послушно двинулись за его жестом и заняли места.       — Пара на пару, первые тренировочные. Кто?       — Мы! — вскинула руку Беллатриса. Со скамей сразу встали Кларисс, Аластер и младший из Лестрейнджей, Рудольфус.       — Принято. На площадку, — отрезал Долохов. — Второе поле, один на один.       В ответ поднялись Себастьян Бэрроу и Рабастан Лестрейндж.       Жоан с любопытством наблюдала. Раньше она видела только тренировочные бои Роберта с папой. Щиты подобной мощи там обычно не требовались, хотя зловредные проклятия летали только так, приводя её маму в бешенство. Матильда Дю Белль не понимала, для чего мужчинам в мирное время такой боевой арсенал. Знала бы ты, мама...       — Начали, — мрачно отсалютовал Антонин.       Обе сцены вспыхнули.       Бэрроу и Лестрейндж едва успели поднять головы из приветственного дуэльного поклона, как принялись атаковать друг друга. Себастьян со своей рыжей шевелюрой обычно казался Жоан милым, хоть и вспыльчивым. Увидев его на корте, она удивлённо вскинула брови. Он нападал решительно, рублено, бесстрашно, палочка в его руке лежала словно ручка хлыста, которой он пытался снять скальп со старшего Лестрейнджа.       Рабастан мало уступал ему, атакуя хлёстко и быстро, сразу перейдя к тёмной магии и более изящно перемещаясь по площадке. Препятствия рядом с ними то увеличивались, то уменьшались, воспроизводя интерактивную, постоянно меняющуюся декорацию боя. Яркие вспышки сменяли одна другую, переливаясь причудливой разноцветной радугой.       Все сидящие по левую сторону наблюдали за молодыми мужчинами с возбуждением в глазах. Большинство Пожирателей были ровесниками Долохова или её отца — старше сорока лет, более степенными и медлительными. Рабастан и Себастьян относились к категории помоложе. Обоим на вид было не сильно за тридцать. Они сражались красиво, напористо, эмоционально. Жоан не могла поставить на победу кого-то из двух мужчин, потому что оба были чертовски хороши. Рабастан со своими смоляными кудрями напоминал ей Роберта, который так же запальчиво бросался на отца в тренировочном зале в Живерни.       Она повернула голову вправо и вздрогнула. Площадка с парными боями сверкала и громыхала, но не это поразило её. Она впервые увидела Кларисс и Беллатрису в бою — и эта картина надолго запечатлелась в её памяти.       Кларисс была похожа на разбушевавшийся торнадо. Она двигалась резко, гневно, волнами испуская вокруг себя первородную ярость, на которую, кажется, в таком виде способны только женщины. Грива волос металась вокруг неё, напоминая смоляное Адское пламя, глаза горели неистовым огнём. Стрелки, взлетающие к вискам, сейчас подписывали смертный приговор. Стоявшие напротив неё младший брат и Рудольфус Лестрейндж едва успевали удерживаться под натиском атак ирландской ведьмы, скрываясь за препятствиями.       Беллатриса не уступала подруге, но не силой напора, а совершенно нечеловеческой скоростью передвижений. Казалось, что время для неё течёт абсолютно иначе. За тот период, что Кларисс совершала одно движение палочкой, Беллатриса делала три. Она словно рассекала телом воздух, метаясь неуловимой стрекозой. Тёмно-изумрудное платье только подчёркивало её сходство с экзотическим насекомым или разъярённой змеёй.       Рудольфус старательно ставил щит за щитом, но девушки громили их, разрывая звенящие своды подвала зычным грохотом заклинаний. Краем глаза Жоан заметила, как Аластер из укрытия плетёт темномагическое заклинание в сторону сестры, и напряглась, ожидая резкого окончания боя. Однако Беллатриса заметила усилие младшего Бэрроу и дёрнула Кларисс на себя. Ирландка злобно усмехнулась, сверкнув глазами в сторону брата. Осклабившись, она шарахнула по его укрытию чем-то навроде усиленной Бомбарды. Аластер вылетел как пробка из бутылки и рывком отлетел на внешние щиты. Те, спружинив, вернули его на площадку, лицом в пол, отключив не только от схватки, но и от реальности в принципе.       Рудольфус остался один на один против двух разъярённых фурий. Жоан мельком подумала, что исход боя уже предрешён.       Победно переглянувшись, Кларисс и Белла усилили атаку. Казалось, младший Лестрейндж выйдет из строя спустя пару заклинаний. Внезапно скрывшись за очередным укрытием, он быстро поднырнул слева, едва прикрыв себя Дезиллюминационными чарами. Это были доли секунды, но их оказалось достаточно. Лукаво улыбнувшись, он послал в ноги Беллатрисе Incarcero, и та, громко ругнувшись от неожиданности, рухнула вниз, связанная и беспомощная. Кларисс ошалело уставилась на вышедшую из строя подругу и, не тратя времени, сделала ловкий выпад, обездвиживая Рудольфуса обычным Петрификусом.       Бой получился действительно увлекательным, и Пожиратели одобрительно зааплодировали каждому из участников. Долохов жестом приказал всем бойцам парного спарринга оставаться на тренировочной площадке и дождаться окончания второго поединка.       Себастьян и Рабастан кружили друг напротив друга среди обломков декораций. Скрываться было больше не за чем. Оба выглядели изрядно выбившимися из сил. Ирландец казался потрёпанным в большей степени, но и Лестрейндж едва дышал, вынужденный озвучивать все последние заклинания вслух. На невербальные ему уже не хватало концентрации. Все наблюдали, затаив дыхание и ожидая, кто же предложит ничью. Себастьян сдался первым, подняв правую ладонь в условном жесте нейтралитета и завершения поединка без победителей. Рабастан наклонил голову вниз, как если бы его тошнило от обессиленности.       Жоан уже приготовилась снять щиты по знаку Долохова, когда старший Лестрейндж резко вскинулся, молниеносно взметнул палочку вправо, влево и вверх, послав из каждой точки по невербальному заклинанию в сторону противника. Всё произошло настолько быстро, что никто не успел осознать произошедшее. Рыжеволосый ирландец отлетел в сторону, дёрнув головой, словно поломанная кукла. Его плечо рассекал ярко-алый порез, сочившийся свежей кровью, а левая кисть изогнулась под невообразимым углом. Нарцисса испуганно вскрикнула, стоя с той стороны площадки на поддержке защиты. Фредерика методично собрала несколько склянок и двинулась в сторону старшего сына.       В лёгкой суматохе, возникшей от неожиданного завершения поединка, Рабастан подошёл к Себастьяну. Помогая ирландцу присесть, Лестрейндж спокойно сказал:       — В реальном бою не будет ничьей. Либо ты, либо тебя.       Каркаров, сидящий рядом с Жоан, понимающе хмыкнул. Долохов, Мальсибер и Нотт одобрительно цокнули, вызывая похожие поцокивания у наблюдающих за сценой Пожирателей.       Жоан только ошарашенно наблюдала, опуская щиты. Фредерика помогла Себастьяну пересесть в амфитеатр и уже обрабатывала рану на плече сына. Попутно она водила палочкой по его телу, диагностируя повреждения. В это время Друэлла левитировала на скамью Аластера, вливая в него зелье для снижения боли от полученных повреждений. Несмотря на упругие щиты, смягчившие падение, он прилично ударился лбом об пол сцены от заклинания сестры.       — Подытожим, — сухо начал Долохов. — Противнику не стоит доверять и не стоит его недооценивать, даже если он кажется измотанным. Возможно, он подсмотрел у Тёмного Лорда тройную блисс-атаку и копит силы, чтобы ударить на поражение. Лестрейндж молодец. Бэрроу, меньше сантиментов.       Рабастан торжествующе растянул красиво очерченные губы.       — Парный бой, — продолжил Антонин. — Аластер осмелел, это хорошо. Готовить радикальный Finifrettum в адрес родной сестры — бойко. Не заметь Белла вязь — и наша фурия Кларисс вылетела бы из строя на пару недель, — он строго посмотрел на последнюю. — Ты очень хороша в нападении и своём безудержном запале. Не забывай смотреть по сторонам и быстрее двигаться. Беллатриса успешно страхует тебя, но её может не оказаться рядом в реальном сражении.       Кларисс зыркнула на Долохова из-под обильно растрепавшихся тёмных волос и что-то негромко выдала на родном наречии.       — Ещё раз — и на следующей тренировке будешь охранять шкаф с инвентарём, а не скакать по сцене, — меланхолично уведомил Антонин.       Белла хихикнула.       — Блэк, для своих лет ты удивительно быстрая. Но над техникой и арсеналом — работы непочатый край. Вам с Кларисс есть чем обменяться, — продолжил рефери как ни в чём не бывало.       Уставшие, взмокшие и взъерошенные девушки поплелись на скамейку.       — Рудольфус, изящное решение. Несмотря на общее поражение вашей пары, трюк с деззилюминацией и подныривающим Incarcero оказался рабочим. Даже резвая Блэк тебя пропустила.       Беллатриса раздражённо фыркнула и посмотрела на Рудольфуса с вызовом.       — Это не последний бой между нами, — примирительно улыбнулся младший Лестрейндж. — Ещё будет время для реванша.       Жоан заметила заинтересованный огонёк в его глазах и перевела взгляд на Беллу. Та, похоже, за своим унижением от позорного падения на сцене сейчас не видела ничего.       Кристоф, сидящий позади, аккуратно склонился к уху Жоан и тихо проговорил:       — Если у Лорда так дерутся младшие, то я не уверен, что мне будет полезно выйти на площадку сегодня...       — Потренируйтесь отдельно, пап. Парни натаскают тебя и без этого побоища. Я бы не хотела, чтобы Фредерика ходила вокруг тебя с зельями, как вокруг своих сыновей сейчас, — также тихо ответила Жоан.       — Продолжаем, — зычно рявкнул Долохов.