Что за комиссия, Создатель, Быть взрослой дочери отцом!.. А. С. Грибоедов, «Горе от ума»
Собирая вместе с эльфами осколки посуды и щепки от разломанной мебели вязью заклинаний, Жоан гадала, чего же она сейчас испытывает больше: удивления, негодования или восхищения. Придумала же Белла ответную пакость родне, нечего сказать! Услышав о выбранном дочерью формате грядущего торжества, Друэлла уронила чашку с горячим чаем себе на платье и неаристократично взвизгнула от боли и неожиданности. А Сигнус, не скрывая ярости, едва не бросился на дочь прилюдно с кулаками — похоже, что уже не в первый раз. Если бы не вмешательство присутствующих, включая будущего мужа Беллатрисы, который (неожиданно) поддержал выражение свободной воли суженой, — завтрак обещал бы превратиться в панихиду. Не сумев выразить свой гнев в адрес Беллы напрямую, её отец рванул обеденный стол со всем содержимым и обрушил со стен многочисленные рамы с холстами, а затем и огромную хрустальную люстру с потолка. Малая столовая после нашествия урагана по имени Сигнус Блэк (семейное у них, что ли?) напоминала раскуроченный военный полигон. Но, казалось, это всеобъемлющее разрушение имущества заботило только Жоан да эльфов: выигравшая свою маленькую войну Беллатриса лучилась счастьем и вдохновенно махала палочкой, как ни в чем не бывало восстанавливая портреты и натюрморты и развешивая их обратно по периметру. Люстру последовательно собрала и водрузила на место более педантичная и внимательная к деталям Жоан. Друэлла, поджав губы, вылетела из комнаты вслед за мужем. А вот Рудольфус идею будущей жены неожиданно оценил и негромко заметил, что в подобном формате их свадьба точно произведёт фурор и ещё долго не забудется среди друзей и родственников. И то верно. Ведь мало кто решается назначить дату бракосочетания в Хэллоуин. И провести церемонию и праздник чествования жениха и невесты — в карнавальных костюмах покойников и прочей нечисти. Однако будущая Беллатриса Лестрейндж сочла эту идею великолепной: без подготовки вывалила сию светлую мысль на ошарашенных консервативных родителей и демократичного Рудольфуса и безапелляционно заявила, что к алтарю она собралась идти в наряде и гриме мёртвой невесты, Рудольфуса хочет видеть олицетворением самой Смерти, а гостей — в разномастных тематических нарядах хэллоуинского бестиария. Пока отец и мать не очухались после первого заявления, очаровательное исчадие ада невинно припечатало вдогонку, что было бы неплохо публично сжечь чучело её невинности и взаимно испить из свадебных чаш крови друг друга — сразу после обмена кольцами и связи их судеб магической свадебной клятвой. На сей звенящей от всеобщего напряжения ноте стало окончательно ясно, что этим утром кто-то умрёт: либо сам Сигнус от сердечного приступа (Мерлин, ну и краснючая же у него была рожа — и это в его-то годы!), либо Друэлла от ужаса и мгновенного паралича всего и сразу, либо Беллатриса от рокового отцовского проклятия, либо Рудольфус — просто за компанию, чтобы оттянуть удар на себя. Жоан едва успела выставить щиты, когда воздух разрезали первые заклинания разъярённого до небывалого уровня бешенства папаши Блэка. Вздохнув и собрав в стопку последние разбитые блюдца, она философски отметила, что самое главное в текущих реалиях — это чтобы в самопальном дурдоме под названием Барфорд все участники злополучного бракосочетания в конце концов дожили до оного.***
Кристоф ликовал. Наконец-то! Весь высший свет Британии и ближайших к ней стран соберётся в одном месте на свадьбе Лестрейнджа с Беллой! Столько потенциальных блестящих партий для Жоан, собранных в одном месте! О подобной роскоши он и мечтать не мог! Конечно, в штаб они приехали вовсе не с целью организовать удачное замужество… но что плохого, если одним выстрелом получится убить двух зайцев? Смерть греков — это вопрос времени. А рождение внуков — уже дело чести, неприлично бездетного возраста дочери и принципов продолжения рода Дю Белль. Оставалось одно «но»: проконтролировать, чтобы Жоан явилась на сам праздник, — ну, это, с учётом их с Беллой дружбы, проблемой как раз не являлось, — а главное, устроить всё так, чтобы дочь задержалась на мероприятии так долго и общалась и танцевала с мужчинами настолько активно, чтобы у тех появился хотя бы малейший шанс впечатлить эту капризную привереду, которая (точно назло отцу!) браковала жениха за женихом. Последней каплей, окончательно разбившей надежды и чаяния на быстрое решение насущного вопроса, был давнишний грандиозный разрыв Жоан с наследником рода Де Вержи: бедный Мишель бился не один месяц, обхаживая дочь Кристофа и приглашая её на массу интереснейших мероприятий, — и ведь Жоан ходила! Они даже встречались некоторое время! Но вот беда: вне мероприятий сам Де Вержи оказался Жоан совершенно неинтересен. Ей, видите ли, было скучно! Как будто брак — это цирк или театр! Кристоф расстроенно покачал седой головой, цокнул себе под нос и, собравшись с силами, чеканным шагом направился в сад для серьёзного разговора с дочерью. В этот раз он был настроен как никогда воинственно.***
Глядя на бушующего перед ней отца, который в очередной раз читал ей очередные (знакомые до последней буквы) отповеди очередными занудно-поучительными интонациями — Жоан истово старалась не расхохотаться. Нет, ну серьезно! Искать жениха в Хэллоуин, на свадьбе мертвецов, да ещё и в военно-политическом штабе — просто оксюморон какой-то и пир во время чумы! Однако в этот раз Кристоф Дю Белль был весьма решителен, убедителен и громогласен. Он требовал не только появления Жоан на мероприятии — это и так подразумевалось как данность, с учётом того, что она выступала фактически организатором праздника, — но и её активного общения со всеми мужчинами, которые проявят к ней внимание. Жоан внимательно слушала и даже иногда кивала в такт словам отца — внутренне, тем временем, кипя от злости. Котёл её терпения и снисхождения был практически переполнен и обещал вот-вот рвануть. За долгие годы жизни под одной крышей Кристоф неплохо узнал свою дочь и в достаточной степени разобрался в характере и повадках Жоан. Учесть и запомнить он не мог только один момент. Из раза в раз. Жоан терпеть не могла давления и шантажа. Особенно в том, что касалось её свободы и личных предпочтений. И потому сегодняшнее выступление Кристофа заведомо было подписанным приговором всей его затее и светлым чаяниям относительно вечеринки Лестрейнджей и Блэков. Ведь что-что, а такое вмешательство в свой выбор Жоан не спускала с рук никому. Даже родному отцу. Дослушав до конца поток эмоциональной французской речи, она уже точно знала, как поступит. Её отец получит желаемое. Жоан пойдёт ему навстречу. И Моргана свидетель — даже даст магическую клятву. Вот только упаси Мерлин Кристофу потом причитать о последствиях. — Mon cher papa, — улыбнувшись одними губами, Жоан закатала рукав блузки. Взгляд её оставался холодным. — Я слышу, что для тебя это очень важно. И потому я буду готова потанцевать с каждым мужчиной, который подойдёт ко мне на этой свадьбе. Легко взмахнув волшебной палочкой, Жоан обвила тонкую серебряную нить заклинания вокруг запястья, закрепляя своё вербальное обещание буквальным магическим подтверждением. Кристоф недоверчиво прищурился. Он подозрительно, пытливо всматривался в глаза дочери. Неужто прошлый опыт его чему-то всё-таки научил? — В противном случае в ближайшие полгода я буду ходить с тобой по всем благородным домам Европы и благосклонно рассматривать каждого предлагаемого мне жениха на выданье, — Жоан завязала вторую нить клятвы на своём запястье, став более серьёзной. Кристоф кивнул, понимая, чего от него ждут, и быстрым движением расстегнул манжет рубашки. — А взамен? — Взамен ты дашь мне ответную магическую клятву, — Жоан из последних сил сдерживала торжествующую ухмылку, понимая, что та сейчас всё испортит, и мину ей стоит выдержать непроницаемую. — Что в случае выполнения мною всех оговорённых обязательств на этой свадьбе тема моего бракосочетания и бесконечного сватовства пропадёт из наших разговоров полностью. — Полностью? — переспросил отец. — Полностью. И второй нитью клятвы ты подпишешься искать себе новую жену, если данное тобой обещание не будет выполнено. Око за око, papa. Жоан пристально смотрела на отца, понимая, что предлагает ему сыграть на очень высокую ставку. А Кристоф Дю Белль — азартный человек. — Танец с каждым, кто к тебе подойдёт? — уточнил отец повторно. — Да, — обезоруживающе улыбнулась Жоан, мысленно добавив: «С каждым, кто сможет ко мне подойти». Серебряные нити обвили запястья мага. Бинго. Игра началась. И у Жоан в ней были свои козыри.***
Тёмный Лорд наконец вернулся в Барфорд из очередной поездки, и им с Антонином предстояло многое обсудить. Долохов не особо доверял магическим дистанционным средствам связи, а уж на маггловские и подавно смотрел с недюжинным отвращением. Посему приходилось дожидаться приезда Милорда в штаб и общаться с глазу на глаз. Войдя чеканным шагом в знакомый кабинет, где в одном из кресел уже сидел напряжённый Малфой, Антонин запечатал дверь заклинанием, быстро развернулся и поклонился. Его Повелитель чутко относился к этикету. — Милорд. — Здравствуй, Антонин. Присаживайся, — лицо Тёмного Лорда выглядело измождённым и не особо счастливым. Вероятно, поездка прошла… — Неудачно. Всё прошло крайне неудачно, — сквозь привычное хладнокровие Волдеморта пробивалось досадливое раздражение Тома Реддла. Долохову было хорошо знакомо это состояние. Стоило аккуратно подбирать слова. — Наши потенциальные партнёры отказались… сотрудничать? — вкрадчиво поинтересовался Малфой. — Сотрудничать… Эти кретины примкнули к промаггловской партии Италии! — прошипел Лорд гневно. — Ещё месяц назад они клятвенно заверяли меня в своей лояльности, а потом вдруг решили, что могут безнаказанно переметнуться, просто поставив меня перед фактом!? От его ярости воздух в кабинете сгустился. Торшер на стене с жалобным стоном слетел с креплений и обрушился на пол звонким каскадом осколков. — Нам нужно отправиться туда и что-либо зачистить? — быстро перешёл к сути Антонин, стараясь удерживать тон нейтральным и деловитым. — Ещё и ты меня недооцениваешь… — разочарованно покачал головой Том. Глаза мага опасно вспыхнули красным. — Я что, похож на идиота? — Прощу прощения, Повелитель. Я лишь хотел быть полезным. — Полезным!.. — Реддл злился на всех и ни на кого конкретно. — Польза бы нам всем сейчас не помешала. Итальянские политики сильно меня подвели… — его голос понизился до опасного, ледяного шипения — практически свиста. — Ну ничего… Они расплатились сполна за свою глупость и самонадеянность… за своё трусливое предательство… гнев Лорда Волдеморта всегда находит его врагов… — Вы убили всех четверых? — уточнил Абраксас острожно. Плечи Малфоя были сильно напряжены. — Планировал двоих, зачинщиков, — презрительно скривившись, кинул Лорд в ответ. — Оставшимся предложил отделаться наказанием Круциатусом. С последующим покаянием и служением мне. — Но?.. — Никто не выжил. Лаконично, сдержанно, подытоживающе. Звук последнего гвоздя, вбитого в крышку очередного гроба. На полминуты все трое замолчали. — Что происходит в Барфорде? Антонин, докладывай. — Лестрейнджи и Блэки соединяются договорным браком. Это полезный исход: лояльность обоих родов нам обеспечена. Эйвери перемудрил с Империусом нескольких министерских чиновников — пытался усовершенствовать заклятие и поработать с их памятью… — Ох Мордред… — процедил сквозь зубы Реддл. — Все в Мунго? — Да, Милорд. — Вы изрядно меня разочаровываете, господа. Абраксас, твоя задача — следить за соблюдением рамок вне военных операций. Так скажи на милость, какого чёрта Теобальд использует моих потенциальных союзников в качестве подопытных мышей?! — Прошу прощения, Повелитель, — Абраксас почтительно склонил голову, не поднимая взгляда. — Я недосмотрел за его порывами к экспериментам. — Пусть Эйвери зайдёт ко мне на днях, — процедил Тёмный Лорд. Ноздри мага гневно раздулись. Он был не просто зол: он хотел отыграться на ком-то за провал эскапады в Италии. Эйвери-старший решил поэкспериментировать с колдовством совершенно невовремя. — Я всячески ратую за ваше магическое развитие. Но не за счёт растраты моих ресурсов. Долохов кивнул, удерживая маску безразличия, и продолжил отчёт: — Дю Белль и Бэрроу допрашивали мракоборцы в Лондоне. — Кристофа и Аллена? — Жоан и Аластера, Милорд. Когда они вернулись из Живерни со всеми материалами по грекам. — Девицу и юнца? — уничижительно переспросил Лорд с насмешкой. Он выглядел искренне недоумевающим. — Авроры не перестают поражать меня своим тугоумием и непоследовательностью. Что они рассчитывали найти в саквояже Дю Белль? Кружевные трусы и бомбу греческого производства? Болваны! — Волдеморт раздраженно выдохнул. — Что с материалами по Аманатидису и его прихвостням? — Всё в порядке. Мы изучили и систематизировали их. У нас полная картотека данных на греков. Пробелов в информации там всё равно хватает — личными дневниками греки с нами не делились, — но общая картина уже есть. — Чудно. Чем быстрее мы их найдём и отправим к праотцам — тем лучше для вас, — мрачный намёк повис в воздухе, не предвещая ничего хорошего в случае провала. — Да, Повелитель. — Как прошёл допрос авроров? — Я полагаю... запоминающеся, — выдавил Малфой. Антонин мысленно вздохнул. Дипломатические навыки Малфоя сейчас играли злую шутку в общении с Волдемортом. Ядерная реакция не заставила себя ждать. — Хватит наводить туман и тратить моё время, Абраксас! Ты прекрасно знаешь, что я терпеть не могу твои политические ужимки! Долохов закашлялся и понял, что проштрафившегося сверх меры соратника пора выручать. — Жоан устроила аврорам эффектную сцену, Милорд. Со слов Аластера, Грюма чуть удар не хватил. Он брызгал слюной, орал и сделался бордовым, как переспелый томат. В какой-то момент они почти схватились за палочки. — Ну надо же, — неожиданно ухмыльнулся Том вполне нормальной, человеческой ухмылкой с долей иронии. — А у девицы и впрямь талант доводить окружающих. Чем она его так? — Происхождением и разницей в положении. Притом намеренно. Бэрроу сказал, что она целенаправленно и систематически манипулировала, чтобы вывести его из диалога и повлиять на итоги допроса. С ними осталась какая-то молоденькая стажёрка, которой Дю Белль быстро задурила голову и смылась. — Вот как, — задумчиво прошелестел тихий голос. — Интересно. Антонину показалось? Или в интонации его Лорда мелькнуло нечто, отдалённо похожее на любопытство и… уважение? Девчонка и впрямь повела себя неглупо. Не растерялась, не запаниковала, вытащила их с пугливым Бэрроу с допроса… — Что ещё? — Несколько трупов. — Кто и кого? — Я — автора брошюр о превосходстве грязнокровок над чистокровными как вида, — честно признался Долохов. Лорд, оценив риски и пользу, благодушно кивнул. — Нотт — парочку министерских проныр из отдела по контролю использования темномагических заклинаний. — За ним следили? — сухо уточнил Лорд, разом напрягшись. — Не за ним. Курировали в пригороде один район, где он волей случая оказался проездом и… Не сдерживал себя в заклятиях. Дежурные увязались за ним, не зная персоналии. Убил быстро. От тел избавился. Том устало потёр переносицу, раздумывая. — Похоже, всем нам не хватает живых боёв и свежей крови, друзья… — Милорд? — Мы засиделись в тренировочных залах. А клятые греки вот уже полтора месяца как связали нас по рукам и ногам. Пожиратели не могут долгое время бесполезно покрываться пылью в Барфорде или в родовых поместьях. В нас копится много гнева. И мы начинаем совершать ошибки. А ошибки для нашего дела — непозволительная роскошь и непростительная глупость. Оба верных сторонника почтительно молчали, не перебивая господина. — Ещё на несколько месяцев мы будем парализованы. Взрывы в Косом — худшее, что могло случиться для подрыва авторитета и доверия к чистокровным. Нужно время, чтобы всё улеглось. — У вас есть идея? — уточнил Абраксас. Антонин слушал молча. — Пожалуй, — Том привычным за годы жестом задумчиво крутил волшебную палочку в тонких пальцах, поглаживая древко. — Стоит дать нашим последователям возможность разъехаться по разным странам. Вербовать новых сторонников, заниматься делом. И не мешать им выплескивать свою ярость. Если убийства магглов и грязнокровок будут рассеяны по всей Европе — британскую аристократию никто не заподозрит. Абраксас, обдумав идею, согласно кивнул. — Когда бы вы хотели озвучить приказ? — В ближайшее время. Долохов опасливо покосился, пытаясь идентифицировать настроение Повелителя. Быть гонцом плохих новостей в случае с изрядно переменчивой доброжелательностью Волдеморта означало высокие риски с непрогнозируемым финалом. — Милорд… Боюсь, в ближайшее время не получится. — С чего бы это? — поинтересовался Том холодно, резко развернувшись всем корпусом. Оспаривание и оттягивание исполнения своих приказов он терпеть не мог. — Свадьба Лестрейнджа и Беллатрисы, Милорд. День Всех Святых. Подготовка, огромное количество гостей. — Свадьба на Хэллоуин? Ну и дикость! — протянул Волдеморт насмешливо. — Чья идея? — Беллы, Повелитель. — Выбрать если не мужа, так вариант замужества… — понимающе пробормотал Том себе под нос. — Понятно. Развлекайтесь, я поеду дальше общаться с нашими потенциальными друзьями. Хорошо бы наведаться в Болгарию, идеи штаба там разделяют. — Милорд, — вкрадчиво, точно ступая по минному полю, начал Абраксас, — Прошу прощения за дерзость, но я должен это озвучить на правах вашего советника по связям. — Ну, советник? — усмехнулся Реддл. — Ваше присутствие на мероприятии было бы очень желательно. Многие заметили, что вас не было на дне рождения Беллы и объявлении помолвки… — Вот ещё только на детские утренники я не тратил своё время! — перебил Абраксаса взбешённый Том. — Оставьте эту дурь хранителям семейных традиций типа Друэллы с Сигнусом! Антонин, молчавший всё это время, закусил щеку. Малфой выбрал неправильную интонацию. Опрометчиво. — …Вы совершенно правы, Милорд, и ваше время чрезвычайно ценно, — уклончиво попытался спасти ситуацию Абраксас. — Но дело не в празднике, а в гостях на нем. И в связях. Людям важно вас видеть и слышать, идти за вами. Это невозможно сделать, если вы… — он запнулся, подбирая безопасный синоним к едва не вырвавшемуся «всё время в разъездах». — Часто вынуждены отсутствовать из-за безотлагательных дел. С минуту Том сверлил Малфоя тяжёлым взглядом. — Ты скользкий и хитрый тип, Абраксас. Всегда таким был, со школы, — наконец, тихо начал он. — Но дипломат из тебя отменный. Малфой со звуком выдохнул. — Я прислушаюсь к твоему совету и приду на мероприятие Лестрейнджей и Блэков, — Антонин мысленно засчитал очко в пользу ораторского мастерства Абраксаса против вспышек гнева Лорда. — Но упаси Мерлин кого-то из организаторов требовать от меня разрядиться в карнавальный костюм. Ты понял? — Да, господин. Само собой. — В противном случае — день поклонения мертвецам превратится в пополнение их рядов новыми добровольцами, — мрачно подвёл предводитель к финалу встречи. — Вы свободны. Абраксас резво поклонился и поспешил покинуть кабинет. Кислорода там и впрямь не хватало. — Антонин? Ты что-то хотел? — вопросительно посмотрел на Долохова Том, в отсутствие Малфоя ставший чуть более человечным. — Да, если позволите. До свадьбы две недели. Я бы хотел съездить в Болгарию. Навестить родственников и, надеюсь, оказаться полезным нашему делу. Реддл понимающе кивнул. — Одного трупа тебе не хватило для разрядки. Долохов посмотрел исподлобья, отвечая без слов. — Я понимаю, Антонин, — облокотившись на стол, Том неуловимым движением стряхнул груз накопленного напряжения с плеч и слегка расслабился. — Ты даже не представляешь, в какое бешенство меня приводят все эти переговоры, великосветские почтительные переглядывания, снисхождение к избирательной глупости аристократов и раскланивания на первых этапах вербовки. Я ненавижу это, Антонин. До белого каления. И еле сдерживаюсь, чтобы не проклясть их всех. Не оставить после себя гору трупов больше, чем было в Косом. — Я знаю, Том, — коротко ответил Долохов. — Мне часто приходится напоминать себе о том, что нельзя пытать и убивать людей просто потому, что они меня раздражают. Весело взглянув на него и пропустив на сей раз мимо ушей использование маггловского имени, Реддл негромко рассмеялся. Атмосфера изрядно разрядилась. Подумав о чём-то и посерьезнев, Волдеморт покачал головой. — Когда я встану у власти, Антонин, нам не придётся сдерживаться. Мы сможем убить всех тех, кого так сильно ненавидим. Кто нас раздражает и вызывает отвращение… Без фальшивых улыбок и вымученных светских бесед… — он прикрыл глаза — жадно, предвкушающе. — Я обещал вам с рыцарями это в Хогвартсе — и я исполню своё обещание. Мы будем править Магической Британией и всем континентом впоследствии. А тех врагов, которых не убью лично, я закрою в Азкабане. Без еды и воды, отдав на корм дементорам. Я запытаю их до полусмерти и не дам умереть. А потом запытаю ещё раз. И ещё. Пока не настанет желанное удовлетворение… В голосе Реддла слышался неподдельный голод и неприкрытая, неутолимая жестокость. Первородная, древняя, олицетворяющая необратимость самой смерти в обличье земного человека. Человека ли?.. Антонин ценил эти моменты. Недолгие секунды глубинной исповеди Тома в собственной ярости, в одолевающих его невыносимых чувствах. Они случались крайне редко, практически единично: мальчишка из приюта с неизвестным происхождением, вежливый староста Том Реддл, пример для подражания учеников и отличник — с чёрной, как бездна, душой — давно и плотно скрылся за личиной властного, расчётливого, не останавливающегося ни перед чем ради своих целей Лорда Волдеморта. Но в те короткие и немногочисленные мгновения, когда они с Реддлом всё-таки оказывались близки, Долохова посещала занимательная и чертовски поразительная мысль. Сильнее всего людей связывает не только общая любовь. Но и общая ненависть.***
Тонкая ткань платья свободно струилась, чуть путаясь под ногами. Между лопаток было щекотно от хаотично расползающихся во все стороны прядей. Раздраженно фыркнув и взмахнув палочкой, Жоан поправила волосы. Основная часть гостей уже собралась в бальном зале и готовилась к церемонии обручения жениха и невесты. А значит, появление Жоан имело небольшие шансы всё-таки остаться незамеченным. Хотя кого она обманывала — эту демонстрационную эскападу она спланировала и провернула намеренно и целенаправленно. Поучительный спектакль должен был быть проигран до конца: видит Мерлин, она до последнего давала отцу шансы мирно отступиться от своих довлеющих амбиций. Он не пожелал услышать её слова. Что ж. Теперь настало время действий.