Мир сметён, будто пыль, Уничтожен навек Вот твой рай, на земле — Серый пепел и снег Unreal, «Сверхмашина»
Гостевая спальня Барфорда выглядела ровно так же, как и полгода назад, за исключением пустых полок в шкафу и сиротливо приютившегося у комода саквояжа с вещами. Чуть придя в себя после ванной, Жоан подошла к зеркальному гардеробу, скинула с плеч махровый халат и увидела в отражении безобразно исполосованное красными ссадинами тело, которое выглядело так, точно его обладательницу истязали тонкими хлыстами. Уродливо, болезненно. Словно все её постыдное содержание в один миг вылезло наружу, предательски проявившись на коже. Поморщившись и негромко шипя от боли, Жоан принялась залечивать царапины, медленно водя по ним волшебной палочкой и нашёптывая заклинания. Закончив с восстановлением кожи, Жоан замерла посреди комнаты. И внезапно поняла, что злится. Нет, не просто злится. Она в бешенстве. Как он мог втянуть её в такое?! Как посмел без предупреждения убивать на её глазах, да ещё и разъярённо шипеть, что она-де недостаточно активна и сообразительна — и это сразу после аморально жуткой, скоропалительной казни абсолютно незнакомых людей в её присутствии?! Он умудрился отчитать её точно нерасторопного ребёнка, словно речь шла о детских капризах, а не об остром шоке, парализующем онемении от протеста, нежелания быть непреднамеренным свидетелем жестокого убийства! Сам Лорд мог убивать людей пачками — по десятку на неделе! — и для него это могло являться абсолютно будничным, скучным зрелищем: то, что он наглухо душевнобольной и с моралью в отношениях не состоит, Жоан и так уже давно поняла. Но гоблин его раздери, с чего он взял, что все вокруг должны относиться к пыткам и убийствам ровно так же, как и он?! Неужели он настолько самонадеян, что полагает свою точку зрения, мировоззрение и привычки единственно возможными и, что выводит из себя сильнее всего, — единственно верными?! Безнравственный скот, который прикрывается магической силой и властью лишь потому, что не умеет решать проблемы и задачи ненасильственным путём, диалогом и хитростью! Чего им стоило заговорить Суаресу и Морено зубы?! Обезвредить и наложить Обливейт, подправить воспоминания, просто отключить мракоборцев или, на худой конец, наградить их Империусом? Да мало ли было альтернативных вариантов! Но нет, Лорд Волдеморт ни на секунду не включил ни креативность, ни гуманность, ни изворотливость: он просто придушил служителей аврората и походя сжёг их тела, попутно заклеймив Жоан несообразительной идиоткой! Ну и кто тут из них ещё придурок, в самом деле?! В голове точно набат звенел от бурлящего негодования. Жоан в ярости сжала челюсть, выкинула вперёд руку с палочкой и превратила жалобно пискнувшее зеркало напротив в мелкую крошку. Отражение исчезло, но злоба внутри всё ещё клокотала утробным огромным чудищем; казалось, Жоан сейчас могла бы испепелить Волдеморта к дьяволовой матери одним лишь взглядом за то, какому испытанию он подверг лично её — при том ни капли того не стыдясь и не испытывая за содеянное ни малейших мук совести (если этот атрибут вообще присутствовал в числе имеющихся у тёмного мага черт). Её здоровье, благополучие и целостность должны быть превыше всего! И уж точно они важнее лордовских завоевательских амбиций и позерства! В том, что в Каталонии состоялось лишь очередное показательное силовое выступление и привычная демонстрация власти Волдеморта над всем сущим, Жоан уже нисколько не сомневалась. Разбив для разрядки ещё несколько дорогих антикварных предметов мебели в спальне до состояния щепок, Жоан надела свитер и юбку и набросила сверху мантию. Кожа лица всё ещё отдавала зеленцой, одеревеневшие конечности безбожно мёрзли, а саму Жоан потряхивало — даром что она только что искупалась в кипятке с травами и растёрла себя мочалкой до алых пятен и полос. Вид у неё всё равно оставался полумёртвый и малосимпатичный. Пора было принять что-то успокаивающее, пока она не натворила дел. И следующее заклинание Лорда не прилетело уже ей в голову.***
Неподалёку от кухни хлопотала Фредерика Бэрроу. Трое её отпрысков ещё находились в дороге, как и многие другие приспешники Лорда, а потому в Барфорде было достаточно пусто и тихо. Неслышной тенью Жоан скользнула через дверной проём и аккуратно начала подбирать слова, чтобы попросить у целительницы Успокаивающее зелье без нецензурной брани в сторону причины её состояния. Впрочем, это оказалось лишним. — Мордред и Моргана, Жоан! — воскликнула Фредерика вместо приветствия. — Ты бледная как смерть, хотя вернулась с побережья! Ты здорова?.. Быстрым движением палочки миссис Бэрроу подтолкнула к Жоан стул и повелительно усадила её, сразу же начиная осмотр. — Я проведу диагностику. Что с тобой случилось? Ты ранена? Магическое истощение? Неудачная трансгрессия? Расщеп? — Со мной всё в порядке, Фредерика… — начала было отвечать Жоан, с неудовольствием подмечая, что её голос похож на блеяние. Целительница тоже обратила на это внимание и нахмурилась. — Не обессудь, но ты сейчас выглядишь хуже инфернала, — окинув экспертным взглядом подопечную, резюмировала миссис Бэрроу. — У тебя синюшные губы, кожа утопленницы, ты дрожишь и похожа на человека, который вот-вот отдаст богу душу. Ты точно отдохнула у моря, а не утонула в нём? Жоан молчала. Да и что она могла сказать? Что на её глазах впервые методично, хладнокровно и целенаправленно убили сразу двух невинных людей? Убили буквально ни за что, без предупреждения и попыток решить вопрос иначе? Убили мужчин, которых дома со службы наверняка ждут жёны, дети? Что она уже сотню раз пожалела, что напросилась в дорогу с треклятым Лордом, а не раскошелилась на личный портал? Что её — вот так наивность! — всё ещё приводят в ужас незаслуженные смерти, которых можно было бы избежать? И кому она это скажет? Матери троих профессиональных бойцов штаба, которые сами за этот год уже чёрт знает сколько людей запытали и отправили на тот свет по приказу Волдеморта — даже нежный и воспитанный Аластер? Покачав головой в такт собственным мыслям, Жоан, пошатнувшись, неровно поднялась со стула и посмотрела в глаза миссис Бэрроу максимально осмысленным взглядом, на который сейчас только была способна. — Дайте мне, пожалуйста, Успокаивающее зелье, Фредерика. Этого будет достаточно. Я приду в себя к собранию. С минуту целительница недоверчиво рассматривала Жоан со всех сторон, продолжая водить палочкой и проводить диагностику. Не найдя ничего смертельно опасного в теле Жоан, Фредерика рискнула обратиться к её душе: — Есть ли что-то, чем ты хотела бы поделиться? — пронзительный взгляд пожилой ведьмы сочувствующе изучал бледное, окаменевшее лицо. — Нет, — улыбка вышла натянутой, приклеенной. Кудахтанье миссис Бэрроу невольно начинало раздражать. Меньше всего Жоан любила в свой адрес режим «поучающей мамочки» от посторонних, по сути, людей. — Благодарю. Я в порядке, Фредерика. Мне потребуется только зелье. — Как скажешь, милая, — целительница недоверчиво покачала головой и приманила заклинанием свою походную сумку со склянками. — Тебе с твоей ранимостью будет всё сложнее в штабе. Здесь не место для чувствительных и нежных. Такие тут попросту не выживают. Проведя всю жизнь в благополучии, спокойствии и сытости, ты можешь быть не готова к войне и её последствиям. Заветный флакон наконец перекочевал в руки Жоан. Криво, болезненно ухмыльнувшись, она мысленно пробежалась по воспоминаниям о своей жизни — той её части, что десятилетиями была надёжно скрыта от глаз окружающих. Что была хуже любой войны, ибо победить врага снаружи было куда как легче, чем бороться с тем, что годами сидело внутри неё. И в любой момент могло уничтожить неконтролируемой исполинской вспышкой как саму Жоан, так и окружающих. Милая, наивная миссис Бэрроу… Пожилая целительница из раза в раз смотрела, но не видела, исследовала, но не понимала. Не замечала сути. Жоан всю жизнь провела на войне. С самой собой. В доли секунды её лицо разгладилось; взгляд стал острым, напряжённым, цепким. Улыбнувшись — на сей раз прохладно, мрачно, — Жоан негромко обронила: — Вы меня плохо знаете, Фредерика. Кивнув в знак вежливой благодарности, Жоан развернулась на каблуках и вышла из зала. Оставалось попросить у Вилли кофе с бренди. И выкурить пару сигарет.***
За оставшееся до начала собрания время Жоан мало-мальски восстановила внутреннее равновесие и повторно обжилась в своей гостевой спальне, реанимировав разрушенные зеркало и мебель, после чего спустилась с верхних этажей и направилась в сторону зала. Наверняка она опять будет одной из последних среди прибывших — но на это ей, честно говоря, было уже плевать. То ли бренди придавал смелости, то ли моральных сил на лишние переживания уже попросту не оставалось, то ли ещё бурлящий внутри гнев на Волдеморта застилал остатки здравого смысла. К её удивлению, неподалёку от входа в зал, в стороне от глаз большинства гостей Мэнора, обнаружился Антонин Долохов собственной персоной; он с преувеличенной осторожностью передавал переодевшемуся в привычную тёмную мантию бесстрастному Волдеморту (точно это не он несколько часов назад задушил и сжёг двоих мракоборцев, Мордред его раздери!) целый набор каких-то зелий в металлическом держателе на шестнадцать склянок. Приглядевшись, Жоан мысленно присвистнула. Жидкость переливалась пурпуром, золотом и перламутром и, что самое главное, — была ей решительно незнакома. Что это за варево Долохов приволок из Болгарии специально для Лорда? То, что склянками не предполагают поить всех гостей Барфорда и это был какой-то индивидуальный спецзаказ, Жоан поняла интуитивно и сразу. Услышав за спиной цокот её каблуков, Лорд обернулся, но не стал дёргаться или пытаться укрыть явно важные для него флаконы от лишних глаз, а лишь хищно прищурился, окидывая Жоан раздражённым взглядом. — Вы, стало быть, как всегда своевременно. — Я не опоздала, — Жоан кивнула в сторону настенных часов; до собрания оставалось ещё три минуты. В присутствии Лорда её снова начинало заметно потряхивать, а кишки сворачивались в тугой жгут. Несколько нервно повернувшись к Долохову, она вполне приветливо для её текущего состояния улыбнулась. — Здравствуй, Антонин. Рада тебя видеть. Болгарин молча кивнул в ответ. Радушен как всегда. — Раз уж пришли и даже удосужились почтить нас своим присутствием без задержек, сослужите полезную службу, — распорядился Лорд, жестом подзывая Жоан к себе. — Осторожно левитируйте склянки в мой кабинет, поставьте на стол, заприте дверь снаружи и возвращайтесь на собрание. Что-то разобьёте или прольёте хоть каплю — пеняйте на себя. Сегодняшнее утро покажется вам райской кущей. Это понятно? И где он только обучался искусству ораторского мастерства? Шантаж, угрозы, манипуляции, запугивание — это какой-то идеальный в понимании Лорда набор для эффективной дипломатии?.. Хам беспардонный. — Всё понятно, Милорд, — Жоан послушно достала палочку и взмахом подхватила в воздухе держатель со склянками. Притормозив у лестницы, она вполоборота развернулась к Лорду и вежливо произнесла: — Мы могли бы с вами кое о чём договориться? Брови мага вопросительно взлетели вверх. — Возможно, вы считаете иначе, но меня не обязательно запугивать, отдавая простые приказы. Я достаточно сообразительна и могу выполнить поручение без дополнительной острастки. Взгляд Лорда сделался совсем нехорошим. Замеревший рядом невыразительным изваянием Антонин и вовсе посмотрел на Жоан как на слабоумную. Заклинание в неё, однако, так и не прилетело: похоже, склянки и впрямь имели большую ценность для Милорда, и опрокидывать головой об пол ту, что сейчас держала их в воздухе, было бы нецелесообразно. Маг лишь тихо, вкрадчиво процедил: — Не зарывайтесь. — Благодарю за понимание, — Жоан быстро кивнула и двинулась вверх по лестнице. Медленно, осторожно она левитировала склянки, поднимаясь по ступенькам и стараясь не оступиться. Злость злостью, но оказаться придушенной руками Лорда из-за разбитого флакона с зельем было бы самой глупой из всех возможных смертей.***
В кабинете тёмного мага царил безукоризненный порядок. Ни одного лишнего предмета на открытой поверхности; никаких бумажек, перьев, разбросанных книг или магических предметов — сдержанно, чисто, лаконично, без особых украшений и элементов уюта. Аромат дерева и дорогой кожи, приглушённый полумрак от задернутых портьер. Прозаично деловая обстановка — рабочее место лидера военного штаба, не более того. А Лорд Волдеморт, оказывается, тот ещё педант. Что, впрочем, неудивительно: с его-то зацикленностью на контроле… Плавно левитировав склянки на внушительных размеров письменный стол, Жоан собралась было развернуться и выйти, как зацепилась взглядом за что-то блестящее на столешнице. В два шага подойдя ближе, она с удивлением обнаружила… свою заколку. Лепестки золотой лилии были чётко очерчены, точно изделие выковали только вчера; все изумруды сияли на своих местах. Металл больше не выглядел оплавленным, чёрным и изуродованным, хотя после активации портала Жоан точно отметила, как исказились, обуглились форма и рисунок украшения. Лорд смог восстановить заколку после аппарации?.. Но как? И зачем?.. Часы пробили четыре часа. Покачав головой с тихим смешком и отмечая, что бурлящий гнев понемногу, нехотя отступает, Жоан забрала подарок бабушки со стола, подцепила лилией непослушную прядь волос и поспешила спуститься на собрание.***
Антонин слушал доклад за докладом и старался ничего не упустить. Дипломатическую часть обычно учитывал и курировал Абраксас — с кем и какие связи заведены, в каких инстанциях есть шпионы и преданные люди, откуда в штаб стекается информация, сферы влияния и лояльность значимых персон. Финансовые потоки эффективно отслеживали Теобальд, Эдмунд и Маркус; Лорд доверял этой троице казначейство и, что греха таить, значимую часть спонсорства — ведь семьи Эйвери, Нотта и Лестрейнджа исторически держали в своих руках наиболее внушительные капиталы магической Британии, наравне с Блэками и Малфоями. На Антонине же лежала ответственность за всю военно-боевую подоплёку. Империусы, убийства, нападения, разборки, подготовка новых боевых единиц (Долохов отметил, что состав штаба изрядно вырос), планирование операций и многое другое. Безусловно, все основные нити влияния сходились лишь в руках самого Милорда: на сто процентов Повелитель не доверял вообще никому, что, в принципе, было объяснимо. И всё же весомую часть своих мыслей, забот, задач и ответственности Милорд любезно разделял с Антонином. Как, например, планируемую операцию по захвату греков, к которой плавно приближалось всё обсуждение. Ради этого они и собрались здесь столь поспешно. Долохов ловил себя на фоновом чувстве досады, что на след Аманатидиса вышел не кто-нибудь (например, сам Антонин), а чёртов Яксли. Вот уж, казалось бы, пользы от него — как от морщерогого кизляка! А поди ж ты… не только углядел главного грека у могилы младшего брата, так ещё и сесть на хвост и выследить до конечной точки умудрился. И даже додумался отправить в штаб и Милорду Патронуса — лощёного хорька с мелкими колючими глазками, — чтобы не оставлять свой пост без наблюдения. Удивительная для Яксли сообразительность. Отчёты сыпались и сыпались, участники выступали и выступали, Лорд задавал вопрос за вопросом и периодически даже оказывался удовлетворён получаемыми ответами. Рутина. Когда там уже главная новость собрания?.. У Дю Белль вон такой вид, точно она сейчас подлетит на месте от нетерпения. Антонин тихо хмыкнул, представив, с какой скоростью девчонка собралась и переместилась в штаб, как только услышала об обнаружении укрытия греков. Интересно, задержатся они тут с отцом после расправы над Аманатидисом и его шайкой? Поступить в услужение Милорду не сложно, а вот вырваться после этого на волю… Вряд ли Повелитель так просто отпустит тех, кто учтиво воспользовался его ресурсами и могуществом в собственных целях. Не сказать, правда, чтобы Дю Белли делали из своих мотивов какой-либо секрет: недостатком интеллекта или инстинкта самосохранения ни отец, ни дочь не страдали (хотя иногда и вели себя чрезмерно вызывающе, на взгляд куда более эмоционально сдержанного и безгранично преданного Повелителю Антонина) и ни в какие подковёрные игры с Лордом играть не пытались. Честный бартер, баш на баш: связи и богатство Дю Беллей вкупе с добротным магом защиты — в обмен на помощь штаба в поимке греков. Но всё же просто совершить правосудие руками Милорда, отбыв после восвояси, и остаться ему верными сторонниками в штабе даже после получения желаемого — очень разные вещи. Удивила Антонина и сегодняшняя сцена в холле. Когда склянки с драгоценным редчайшим зельем из Болгарии несколько месяцев назад случайно увидели Аллен Бэрроу и Теобальд Эйвери — оба в доли секунды получили по точечному Обливейту. Лорд умел охранять свои секреты. Никаких компромиссов. Однако девчонка Дю Белль не только не словила в спину Забвение или чего похуже (научиться бы ей держать рот на замке, в самом деле!), но и удостоилась сомнительной чести левитировать заветные флаконы. Флаконы, содержимое которых имело для Повелителя сверхценность! И левитировать их Милорд приказал не куда-то — а прямиком в рабочий кабинет! Куда без его присутствия нельзя было входить вообще никому, включая эльфов и хозяев Барфорда. Чудеса. От размышлений Антонина отвлёк повелительный голос Господина, обращённый к нему. — Перейдём к самой важной теме нашей встречи, господа. Антонин, прошу. Десятки глаз обратились к нему. Долохов поднялся и сухо рапортовал: — Греки скрываются в одном из старых подведомственных зданий, принадлежащих Министерству. Там развалины. Здание защищено от магглов и от посторонних проникновений, но давно заброшено. Идеальное укрытие. Не сунутся ни сами авроры, ни магглы, ни случайные волшебники. — Как греки о нём узнали, интересно?.. — протянул Эйвери задумчиво. — Доступ к министерским архивам не раздают направо и налево. — С учётом их умения незаметно проникать везде и всюду — открытая информация им могла и не потребоваться, — спокойно парировал Абраксас. — Нам не важно, как они туда попали, — Антонин прервал дискуссию. — Важно их оттуда выкурить и всех уничтожить. Если кого-то получится взять в плен для допроса — неплохо, но не обязательно. По большому счёту, они нужны нам мёртвыми. Он вопросительно посмотрел на Милорда, без слов уточняя, правильно ли понял задачу. Тот радушно кивнул, подтверждая цель. — Если я корректно услышал сообщение Яксли, то Аманатидис, Налбат и Эксархидис сейчас находятся в одном укрытии и его не покидали, — вступил Лорд. — Нужна боевая группа. Человек восемь-десять, чтобы наверняка быть готовыми к любому сопротивлению. Под руководство Антонина. Том повернул голову в сторону Долохова и уточнил: — Моё присутствие не потребуется? — Мы справимся, Повелитель, — Антонин почтительно склонил голову. — Чудно. Бери людей, бери инвентарь, — Милорд бросил насмешливый взгляд в сторону нетерпеливо ёрзающей Жоан. — Бери Дю Белль, пока она сама туда не понеслась выкуривать греков зарядом из парфюмов и кружева. И к ночи выдвигайтесь. Девица, очевидно, хотела было ляпнуть что-то едкое в ответ, но, вероятно, испугавшись, что её оставят ждать конца операции в Барфорде, поостереглась и смолчала, только гневно сверкнув глазами в сторону ухмыляющегося Лорда. «Мда, — заключил Антонин. — Здесь всё, как обычно, занимательно». Он окинул взглядом присутствующих, прикидывая, кого брать с собой. — Руквуд. На профессиональных взрывателей нам понадобится свой взрыватель. Мальсибер, — Грегор охотно откликнулся. — Двое старших Бэрроу и Каркаров. Вас хорошо натренировали в последнее время, — Кларисс и Себастьян радостно осклабились, предвкушая весёлую заварушку. Каркаров многообещающе хмыкнул. — Войтич и Стефанов, — два новичка из числа приглашённых Долоховым в штаб согласно кивнули. Будет возможность испытать их в живом бою. — Дю Белль, с тобой и так всё понятно, — Жоан фыркнула и негромко проворчала что-то про новые хорошие защитные чары. — Яксли и Макнейр уже ждут нас на месте. Думаю, хватит. На своём месте подпрыгнула и что-то пискнула возмущённая Беллатриса: видимо, талантливая пигалица полагала, что Долохов возьмёт её на операцию. — Не в этот раз, крошка, — покачал головой Антонин. — У тебя пока тренировочный режим. Девчонка что-то разъярённо прошипела, но спорить вслух в присутствии Господина не посмела. — Для подстраховки можем взять ещё кого-то из братьев Лестрейндж? — всё-таки решил уточнить Долохов. Мало ли что там приготовили греки в своём укрытии… Но Лорд отрицательно покачал головой. — Не в этот раз. Для Рабастана и Рудольфуса у меня будет отдельное задание; в Каталонии ещё не всё закончено. Я жду доклад Дю Белля. Антонин кивнул и более вопросов по составу группы не задавал. — План обсудите отдельно, небольшой группой? — уточнил Том в завершение. — Да. Всю организацию беру на себя, — сдержанно подтвердил Долохов. — Вряд ли они нас ждут. И вряд ли им будет чем оказывать сопротивление. — И всё-таки будьте внимательны, — Лорд досадливо поморщился. — Один раз мы уже их недооценили. Будь они идиотами, они бы не оставались в живых так долго с толпой ищеек на хвосте. — Да, Милорд. Собрание завершилось. Обитатели и гости штаба готовились к праздничному ужину, организованному Фредерикой. Друэлла и Сигнус ещё находились в отъезде, и хозяйством Барфорда заправляла деловитая миссис Бэрроу. — Антонин? Тихий серьёзный голос отвлёк Долохова от размышлений над предстоящей операцией. Рядом с ним материализовался Аластер Бэрроу. Антонин с лёгким недоумением окинул взглядом невысокого юношу, ожидая продолжения. — Я тоже хочу участвовать в операции, — без предисловий начал Аластер. — Эти греки, они… Они совершили ужасные злодеяния. Я был дома у Жоан, видел фотографии её семьи, её подругу в коме… Я хочу участвовать, я должен! — под конец этой пламенной, хоть и несколько сбитой речи голос молоденького ирландца звучал серьёзно и твёрдо. — Кларисс хорошо меня обучала. Ты видел меня на корте, от меня будет толк. — Видел, — подтвердил Антонин. — Но я старался отбирать тех, кто умеет слаженно сражаться парно или тройками, страхуя друг друга. — Я могу стоять в паре с братом или сестрой, — продолжал настаивать Аластер. — Или прикрывать Жоан. Она наверняка будет поддерживать атаку в тылу щитами и защитными вязями. Ей не помешает заступник. «Тоже мне ещё, рыцарь нашёлся!» — мысленно чертыхнулся Антонин. — Мордред с тобой. Пойдёшь с нами под ответственность Кларисс и Себастьяна. От обоих жду устного подтверждения того, что они за тебя ручаются и будут прикрывать. Всё понятно? — Так точно! — расплылся в счастливой улыбке Аластер.***
Минуло несколько часов. Негромкий рассеянный гомон в зале Барфорда раздражал и давил на виски. Антонин с трудом переносил большие скопления людей и всеобщее возбуждение перед значимыми операциями. Тем более когда сам он и без того пребывал несколько на взводе — что ему, с его флегматичным, нордическим темпераментом, было совсем не свойственно. Но слишком уж важная предстояла задача… он не должен подвести Господина. — По-твоему, нам не нужна маскировка? — уточнил Антонин с изрядным скепсисом. — Я не вижу в ней смысла, — Жоан пожала плечами. — Мы же идём к грекам, к беглым преступникам, а не к мракоборцам. И, если я правильно поняла наш план, мы собираемся их всех убить — либо прямо там, либо взяв в плен и закончив дело в Барфорде. Лучше потратить время на дополнительные защитные ритуалы и амулеты. В моей новой книге много полезного, это могло бы пригодиться вам в бою, в отличие от морока. Болгарин молча раздумывал. Доля логики в словах Дю Белль присутствовала, цель у них действительно простая: прийти, быстро зачистить локацию, вернуться в штаб с отчётом. Никаких сюрпризов и неожиданностей, судя по последнему отчёту Яксли и Макнейра, не предполагалось. — Хорошо, — наконец сухо одобрил он. — Что за ритуал? Какое действие? Время и инвентарь? — Обработка до трёх человек единовременно, — отозвалась Жоан. — В районе получаса на проведение. Все ингредиенты у меня есть. Это определённые искажающие чары, которые снижают возможность попадания атакующих заклинаний в зачарованных бойцов на треть. Эффект длится в районе полутора-двух часов. — Нам хватит, — кивнул Долохов. — Ты уже проводила этот ритуал раньше? — На болванах, — Жоан пожала плечами. — Технику отточила, механизм создания чар мне понятен. — Уверена, что всё пройдёт нормально? Вместо ответа Дю Белль послала ему многозначительный взгляд, исполненный раздражения. — Не заводись, — ощерился Антонин миролюбиво. — Я хоть раз давала повод усомниться в своих навыках защитной магии? — процедила Жоан сквозь зубы. — Уж ты-то меня дурой не выставляй, бога ради! С этим и без тебя успешно справляется… — окончание предложения потонуло в неразборчивом шипении, но Долохов и так понял, кого имела в виду Дю Белль. — Приступай. Выдвигаемся на закате. Первыми бери троих Бэрроу. — Троих?.. — Младший тоже идёт с нами. Удивлённо кивнув, Жоан развернулась и направилась в комнату за нужными ингредиентами и магической книгой. «Пожалуй, от неё в команде и впрямь достаточно толка», — едва заметно улыбнулся сам себе Антонин.***
Плотные сумерки медленно расстилались в юго-восточной части Лондона: Сиденхам тонул в липкой, влажной темноте после быстрого, нервного дождя. Капли отрывисто простучали суетливую, взвинченную дробь по железному шиферу полузаброшенного здания, не давая временным обитателям ни уснуть, ни расслабиться. — Они уже тут? — отрывисто пролаял Налбат. Полувеликан ненавидел выжидать — скрываться и терпеливо отсиживаться давалось ему тяжелее всего, в отличие от привычного к засадам Эксархидиса. Атамус же, с его врождённой животной жестокостью, вечно рвался в бой и сейчас в нетерпении сжимал исполинские кулаки и скалил приплюснутую звериную морду. Рексенору подчас приходилось прикладывать изрядное количество сил, чтобы удерживать наёмника в ежовых рукавицах. Без дисциплины и соблюдения строгих правил их всех давно пересажали бы или убили. — Ещё нет, — отозвался Пеон негромко. — Те двое пасутся неподалёку от входа, но подкрепление к ним пока не прибыло. — Почему мы просто не убьём этих ищеек и не трансгрессируем куда подальше? — рык Налбата звучал всё более раздражённо. — Потому что так просто они от нас не отвяжутся, — бросил Рексенор прохладно. — Упустят здесь — продолжат искать в другом месте. Он рассеяно крутил между пальцами длинную седую прядь. Совсем немного нервно. Рексенор тоже не очень-то любил выжидать. — Эти гораздо настойчивее бездарных мракоборцев и частников. И явно подготовленнее. Не знаю, кто за ними стоит, но это определённо новая переменная в общей расстановке сил. Которую нам стоит учитывать и держать в фокусе. Нужно продемонстрировать, с чем им придётся иметь дело, если они и дальше пойдут по нашим следам. Да и испробовать новое оружие на живых мишенях не помешает... Он предвкушающе, жадно осклабился. — Зря ты к брату пошёл, — полувеликан осуждающе покачал уродливой лысой головой. В его-то жизни личных привязанностей особо не было. — Если они знают про вашу кровную связь и место, где Линос похоронен, то его могила — это твоё слабое место. Рексенор молча адресовал Атамусу предупреждающий, тяжёлый взгляд. Внутри заклокотала глухая ярость. Тема неожиданной, мучительной смерти брата в прошлом году до сих пор оставалась болезненной. И ради Линоса и уважения к его памяти он был готов периодически рисковать. — Все игрушки на бою, — с готовностью рапортовал Пеон. Золотые руки американского целителя не только прекрасно латали их компанию после неприятных заварушек, но и создавали изумительные взрывные механизмы на стыке магии и маггловских технологий. А уж с инвентарём, который они раздобыли в Испании у кочующего торгаша, новые бомбы Пеона обещали быть весьма результативными. Как ни крути, Эксархидис — уникальный подарок. Лучшее приобретение в отряде Рексенора. — Что с нашей главной игрушкой? Негромкий, вибрирующий от напряжения женский голос заметно выбивался из беседы трёх мужчин. — Всё в порядке, — Аманатидис улыбнулся. На сей раз ласково, мягко. Смуглые пальцы с перстнями рассеяно огладили небольшую бронзовую сферу на цепочке. Нечаянный подарок его заклятого врага, обратившийся в карающий приговор для всех высокомерных глупцов, ставящих себя выше прочих... Ну ничего. Постепенно Рексенор исподволь выровняет магический баланс: сначала в Европе, а затем и во всём мире. Сейчас они все не понимают, не ведают, не могут осознать глобальность запущенного им процесса... Позже — поймут. Осознают тот ценный дар, который он привнесёт для всеобщей безопасности. История Гриндевальда больше не повторится в магическом мире. Хватит на их веку великих и могущественных тиранов, посланцев Мерлина на бренной земле с идеей высшей власти. Довольно превосходства чистой крови над кровью смешанной. Больше никакой раздробленности в обществе. Никакой монополии на магию. Никакого неправомерного могущества в руках шайки избранных. — Ты прикроешь меня при необходимости? — голос его потеплел. Она всегда с ним. Она — понимает. — Как и обещала. Часть внешнего барьера у восточной стены я сняла. Точка отхода у нас есть. Прозрачно-серые глаза напротив смотрели на Рексенора с немым упрёком: Она ещё злилась. Он приблизился; мягко, нежно огладил пальцем пухлые тёмные губы и убрал белоснежную спутанную прядь ей за ухо, без слов извиняясь за свою неосторожность в Испании. Они с Пеоном наследили. Не подчистили коммивояжёру память после сделки. Хлыщ, продавший им уникальный инвентарь для новых бомб, решил пошантажировать их, сопоставив два и два. Глупец… Это стоило ему жизни. Хвостов не осталось. Но им с Эксархидисом пришлось задержаться в Каталонии, искать новый портал и скрываться от спущенных по горячим следам министерских ищеек — притом не только местных, но и каких-то международных, из числа новых отрядов. А Она не любила дополнительных трудностей. В их ситуации — они просто не имели права позволить себе неосторожность. На улице раздались едва слышные, практически незаметные хлопки аппарации. Случайный наблюдатель пропустил бы эти звуки мимо ушей... но они четверо не были случайными. Что ж. Игра началась.