Шантаж - дело неблагородное

О Воющей Хижине с давних пор ходила дурная слава. Пристанище призраков, ветхое и не изобилующее архитектурными красотами. Местные жители вздрагивали всякий раз, когда из покосившегося домика в полнолуние раздавались протяжные, надрывные завывания. Хоть с тех пор миновало много лет и эпизоды с ночными операми прекратились, слухи прочно укрепились на устах, наводя ужас на пребывающих в Хогвартс юных волшебников и волшебниц. Теперь, когда былой профессор Люпин находился далеко от облюбованного в школьные годы места, где оборотнем пребывал взаперти и одиночестве, Воющая Хижина не наводила большой страх. По крайней мере на компанию ребят, что так уверено сворачивала с одной улочки Хогсмида на другую и шествовала в её объятья. В это время суток в деревушке зажигались фонари, окутывая промозглые улочки теплым светом. Темные плотные облака плыли так низко, что могли бы зацепиться за шпили готических зданий, чьи треугольные крыши уходили высоко вверх. На причудливой кровле некоторых домов горделиво возвышались флюгеры и периодически поскрипывали от изменения направления ветра. Тут были грифоны, ощерившиеся драконы, гарпии с отпечатавшейся скорбью на лицах. У особо искушенных владельцев на кирпичной кладке притаились жутковатого вида химеры и мантикоры, красующиеся хищно разинутой пастью. Фред любил, как преображался Хогсмид с приходом вечернего мрака и имел привычку засиживаться с друзьями в пабах допоздна. Мягко горели витрины еще не закрывшихся магазинов, то тут, то там доносился смех прогуливающихся по вечерам семейных пар, под фонарными столбами чужестранцы с усилием приглядывались к вывескам, радуя глаз диковинными нарядами и увесистыми сумами, нагруженными артефактами древних времен. Из паба доносилась зажигательная музыка и смачный звон бокалов, с которых от таких столкновений нещадным потоком стекало пенящееся сливочное пиво, а в воздухе стоял дух безграничной свободы. Деревушка была для близнеца маленьким самостоятельным мирком, который разместился в стеклянном шаре, что с такой гордостью выставляют на каминной полке по праздникам. Очаровательная отдушина, разбавляющая рутину школьных будней своими приглушенными, но такими родными красками. Обдумывая слова Гермионы, тревога и обида растворялись в мерном свете фонарей, а близнец потихоньку начал выхватывать взглядом маленькие чудеса Хогсмида. В этой части деревушки было безлюдно. Парень шел впереди всех, а вот староста плелась в самом конце вместе с Анджелиной, не сводя глаз с Ли и Керка, что тащили еще не пришедшего в себя виновника всех бед. – Тебя можно понять, Ли, – бухтел Эндрю, покрепче схватившись за предплечье Кормака, дабы ноша не упала наземь. – Но всему виной Маклагген и ему отвечать по всей строгости, как зачинщику. – Неудивительно, что ты, Джордан, пошел на такое преступление,– с нажимом в голосе протянула Гермиона. – Такую девушку, как Анджелина, сложно выкинуть из головы, не так ли? От такого заявления волосы у Фреда неприятно зашевелились. Вопрос был адресован явно не комментатору. Близнец затылком чувствовал на себе суровый взгляд, принадлежащий самой мудрой волшебнице современности, но реагировать побоялся. Маклагген порядком достал Грейнджер, оттого можно было не сомневаться – помимо кулаков ему прилетит кое-что похуже из обширного арсенала заклинаний, хранившегося в голове миниатюрной старосты. И какие были гарантии, что такая же участь не была уготована Фреду, чье соседство с Джонсон в этот вечер сильно позлило Гермиону? Что бы она ни говорила, а убедить в чистоте его помыслов близнецу все же не удалось. Ноги шестикурсника волочились земле, оставляя в редких лужах разводы, но рябь быстро проходила, будто секундой назад и не было никакого беспокойства водной глади. На место возвращалось спокойное зеркало, в котором блестел перевернутый мир. Джордан на фразу запасного загонщика ничего не сказал. После признания он будто воды в рот набрал. Никак чувство вины и стыда препятствовали болтливой комментаторской натуре проявить себя? От усердия Эндрю смотрел себе под ноги, концентрируясь на грузе, однако в следующее мгновение собственного шага он не увидел. Глаза залила яркая вспышка света, как от Люмос Максима, да такой силы, что голова начала нещадно раскалываться. Троица повалилась на вымостку, прикладываясь лбами к холодному камню и шипя от боли. – Что это было, черт побери? Ответ не заставил себя долго ждать и дружным заливистым смехом и звонким топотом отдался в голове Эндрю. По звукам это была стайка младшекурсников, которые решили подшутить над старшими, обескуражив тех фееричным световым шоу. Когда они успели выучить такие мощные заклинания? Никак среди малышни завелся еще один гений своего поколения. Остальные члены компании Гриффиндорцев пришли в себя куда быстрее и помогли троице подняться. Кто-то испустил тяжелый вздох, но пока перед глазами Керка все плыло. Ореолы фонарей невыносимо пульсировали, обеспечивая дикую пляску света и тени. – Хорошая смена подрастает, – усмехнулся Фред, потирая глаза. – Но, конечно, самому от такого подарочка совсем невесело. – Ну надо же, Фредерик Гидеон Уизли сам стал жертвой розыгрыша? Завтра точно пойдет дождь из лягушек! Сбоку послышалось ехидное удивление Гермионы, но вместо девушки Эндрю увидел только расплывчатую тень. – Ты как, Керк? – Почти ничего не вижу, – простонал парень в тщетных попытках проморгаться. От головокружения он начал терять равновесие, но быстро почувствовал твердую опору. Фред предложил свое плечо, давая тому время прийти в себя. Вот так команда мстителей – калеки, да и только. Между тем со стороны поведение компании подозрений не вызывала. В паре метров от ребят прошмыгнула какая-то пожилая волшебница. Об этом Эндрю догадался по хриплому голосу, в котором угадывалась насмешка. Старушка посоветовала не перебарщивать со сливочным пивом и проворчала что-то еще, но фраза оборвалась тяжелым грохотом входной двери домика. – У вас разве не плывет перед глазами? – Я спиной стоял, сильно не подействовало, – признался Фред, шурша курткой в поисках чего-то. Джордан тяжело дышал рядом, но, раз никто его не спрашивал, значит, больших проблем у него не было. Анджелина вдогонку же наградила малышню бойкими ругательствами. – Потерпи пару минут и зрение нормализуется. А ты, оказывается, особенно чувствителен к свету. Полушепот Гермионы немного расслабил еще дезориентированного в пространстве парня, и он поверил на слово. Все-таки одна из умников, должна разбираться. Вскоре улица выплыла из месива темных и светлых пятен, приобретая более-менее знакомые очертания. Цвета все еще воспринимались насыщеннее, а легкая дымка не спешила спадать глаз. Так или иначе, компания продолжила свой путь, спускаясь с холмика деревушки, пока впереди из мрака не выплыла Воющая Хижина. Шелест листвы в вышине, редкие крики пролетающих неподалеку почтовых сов, да отзвук пожухлой травы под ногами – никаких завываний и стонов, вопреки устрашающим слухам. Затащив Маклаггена внутрь, Эндрю привалил его к стене, пока остальные медлили у входа и наперебой предлагали пытку поизощренней. Простое битье вдруг показалось волшебникам слишком легким наказанием. – Можно поджечь ему шевелюру. Лысый Кормак – горе в семье, – зловеще хохотнула Грейнджер, уверенно обхватывая палочку в руках. Она была той еще мастерицей по поджогам, Снейп не даст соврать. – Слишком просто, новые вырастут. Вот если, скажем, наслать на него парочку проклятий... Хотя, лучше оставить это на десерт, к чему спешка? – О! Давайте ему переломы организуем? Как раз видела лом у входа, – раздался воодушевленный хлопок Анджелины. Привычки капитана наказывать радикальными методами никуда не делись. Предложение казалось довольно заманчивым, учитывая все те не менее кровавые намерения, которые шестикурсник отчасти успел воплотить в жизнь. Потому было бы логично отплатить ему той же монетой. Только у Эндрю они такого энтузиазма не вызывали, а заставляли холодок пробежать по взмокшей спине. Он и не думал, что его сокурсники могут оказаться отморозками похлеще Маклаггена. – Джонсон, а у тебя еще не все потеряно! Метнись кабанчиком за ломом, а я пока приступлю к выбиванию правды подручными средствами. Ухмыльнувшись, Фред принялся избавляться от верхней одежды, дабы та не сковывала его движения в процессе свершения суда над подлецом. Легкая разминка и кулаки приятно напряглись, предвкушая активные встречи с нежной, натертой лосьоном кожей шестикурсника. Тот уже начинал приходить в себя, судя по приглушенным стонам. – Чт… что происходит? Где мы… и что ты меня держишь, Керк? – сознание Кормака медленно возвращалось в былое состояние, а сам парень сбивчиво пытался понять, что на уме у подбирающегося к нему близнеца, чья кровожадная улыбка с каждым шагом становилась все шире и шире. – Что ты задумал, Уизли? – То же, что ты хотел с Джорджем, недоносок. Ох и давненько же я представлял, как твою физиономию слащавую разукрашу. Пребывание в роли жертвы ужасом отражалось в глазах, на которые налипли мокрые золотистые кудряшки. Сейчас они больше напоминали жалкие безжизненные макаронины, от былого лоска не осталось и следа. Тут за спиной Уизли заложник заметил старосту. – Гермиона! Я не понимаю, о чем он говорит, это какая-то ошибка. Родная, убери от меня этого ненормального. И давай поживее. По всей видимости оглушающие чары выбили из Маклаггена воспоминания о психологическом давлении недавнего допроса и все, что он помнил отчетливо, был дрогнувший в руках Грейнджер апельсиновый крюшон. Но, вопреки его ожиданиям, староста оценивающе покрутила в руках палочку, прикидывая, какое заклинание запустить в Кормака. Как странно, ничего, кроме непростительных как назло не приходило на ум. – Давай, Фредерик, пускай поплатиться за все, что сделал. – Что? – лицо шестикурсника тут же приобрело нездоровый землистый цвет. Мало того, что по какой-то причине любовный напиток не сработал на Гермионе, так перед ним чудесным образом возник самый главный враг, который должен был сейчас находиться на больничной койке. – Эндрю, обхвати его руки за спиной для стабильности, – решительно скомандовал Фред, после чего хижину заполнил звук хрустящих от разминки пальцев. От такого жеста взгляд Маклаггена стал еще безумнее. Чувство безысходности и бессилия раскручивались все быстрее, вынуждая грудь быстро вздыматься от прерывистого, испуганного дыхания. – Нет, Эндрю! Не смей! Почему ты вообще им помогаешь? Однако даже жалобный голос не был в силах помочь. Сейчас друзей у него не было и все играло против него. Керк послушно двинулся к Маклаггену, хватая за руки, но вдруг деревянные половицы пронзительно скрипнули и двое провалились вниз в зияющую пустоту.