А ты знаешь, что означает лаванда?

Хоть в чем-то удача сопутствует Антону. Когда Арс собирается задать интересующий его вопрос, в комнате раздается звонок, младший облегченно вздыхает, а учитель бурча под нос, уходит в комнату. Антону лишь на мгновение удается расслабиться, потом же он понимает, что преподаватель все равно не оставит это все без внимания и тогда уже сложно будет выкрутиться. В гостиную забегает Булка, тявкая и виляя хвостом, он даже вздрагивает, совсем позабыв о том, что в квартире биолога живет такое чудо. Он опускается на пол, не обращая внимание на боль и тянет руки к собаке, а та ставит свои передние лапы на плечи мальчишки и начинает облизывать лицо. Антон не сопротивляется, ему даже приятно, он улыбается и в уголках глаз собираются морщинки. Когда учитель заходя в комнату видит перед собой эту картину, его сердце делает кульбит, он ловит себя на мысли, что никогда не видел, чтобы его ученик улыбался так искренне, преподаватель замирает на пороге и не может оторвать глаз от такого юноши, даже синяки кажутся сущим пустяком тогда, когда тот улыбается. И все таки Арсений делает над собой усилие и пару раз кашляет, чтобы обратить на себя внимание. Антон нехотя отстраняется от собаки и поднимается на ноги, смотря куда угодно, но не на преподавателя. — Мне позвонили из школы — начинает Арсений Сергеевич — Поставили первым уроком биологию у 8Б из-за отсутствия учителя Английского, придется ехать пораньше, ты тоже иди собирайся, подвезу тебя, а то я уже боюсь и на секунду тебя оставить, да и ходишь ты еле-еле. — улыбаясь, говорит биолог. — Не нужно, тут идти то не особо далеко, со мной ничего не случится, это просто череда случайностей, да и свежий воздух это ведь полезно — красный от стыда, говорит Антон, надеясь, что когда то ему все таки удастся провалится сквозь землю, потому что ему кажется, что больше такого взгляда преподавателя он не вынесет. Не то чтобы Антону не хотелось проехаться до школы, да и тело все еще отзывается болью при каждом шаге, просто перспектива выкурить пару сигарет привлекает больше. Вообще у него стресс, он имеет право на пару сигарет, он столько пережил всего за пару дней, но парень помнит, что его преподаватель не переносит запах сигарет. Твой преподаватель, Антош? — Да, ты прав, тогда и я с тобой пройдусь — говорит биолог, а у Антона округляются глаза, он ожидал чего угодно, но только не этого. Арсений смеется, когда видит растерянно мальчишку, но от своих слов не отказывается, поэтому через пятнадцать минут они уже спускаются на лифте. Выйдя на улицу, Попов смеется еще больше, а Антон фыркает и негодует на погоду в Питере. — Конечно же дождь, ну да, спасибо — ворчит парень, когда они бегом направляются к машине — Выходил утром ни намека не было, а щас льет как из ведра. — Ну не ворчи, Антош, погуляешь еще на свежем воздухе, я могу окно приоткрыть. — смеется Арсений Сергеевич, когда они садятся в машину. Антон даже не замечает этого ласкового «Антош», продолжая бурчать что то себе под нос. — Пристегнись, пожалуйста — просит биолог, но ученик игнорирует, то ли потому что обиделся, то ли правда не слышит, поэтому Арсений просто тянется через него, чтобы взять ремень, тот шарахается и поворачивает голову именно в тот момент, когда лицо преподавателя находится не позволительно близко, оба, кажется, перестают дышать. Пауза длится слишком долго, прежде чем Арсений берет себя в руки, отстраняется и пристегивает ремень безопасности. Антону срочно нужно покурить, очень срочно, потому что если он сейчас этого не сделает, у него случится нервный срыв, поэтому он говорит что то невнятное, отстегивает этот злосчастный ремень безопастности и выскакивает из машины, попутно шарясь в кармане куртки. Арсений не останавливает и не бежит следом, он понимает, ему бы самому покурить, но он лишь вздыхает, смотря на проливной дождь за окном, мысленно обещает дать Антону подзатыльник если тот заболеет, заводит машину и трогается с места. Шастун бежит под дождем до ближайшей крыши, забыв о боли, которая пронзает тело сразу же, как только он останавливается и вытаскивает сигарету из пачки, терпит, потому что желание покурить сильнее. Когда он более менее приходит в себя, дождь практически прекращается и Антон шагает по направлению к школе, даже не пытаясь прикрыться или бежать и так промок до нитки. Первым уроком информатика, поэтому он и не торопится их группе достался учитель, который докапывается только до тех, кто сдает этот предмет на экзамене, Дима с Серёжей в другой группе, поэтому когда Антон заходит в кабинет, извиняется за опоздание, просто проходит в конец кабинета и занимает последнюю парту. Все оставшееся время он проводит в телефоне, а когда звенит звонок идет к кабинету второй группы, чтобы встретиться с парнями. — Тох, здорова — протягивает руку Матвиенко, улыбаясь, но подойдя еще ближе, улыбка пропадает, а в глазах читается беспокойство — Эй, братан, а что с твоим лицом? Димон, посмотри — повышает голос Сережа, тем самым привлекая внимание не только Димы, но и всех на этаже. — Да тихо, вы — негодует Антон — Просто подрался, с кем не бывает. — Просто подрался? — орет Дима, оглядывая своего друга, особенно задерживая взгляд на скуле парня — Это ж кто так дерется? Может не подрался, а побили? Давай вещи своими именами называть. И почему мы не в курсе, Антон, мы с Сережей из кожи вон лезем, чтобы помочь тебе хоть чем то, чтобы ты нам доверял, чтобы помощь просил, бегаем, переживаем, а ты приходишь сейчас побитый и какие мы после этого друзья? Ты мог написать нам, мы бы помогли — заканчивает свою триаду Позов и теперь, кажется, вся школа собралась вокруг них. — Я не просил вас нянчится со мной, а уж тем более переживать за меня — рявкает Антон. — Ах, ты не просил, слушай, тогда ебись сам со своими проблемами, лично меня заебало плясать вокруг тебя с бубном и не получать никакой отдачи. То ты пропадаешь и до тебя не дозвониться, то приходишь побитый, разберись уже что ты хочешь — бросает Дима и уходит. Сережа смотрит осуждающим взглядом еще с пол минуты и уходит вслед за Димой. В конце коридора стоят напряженные фигуры двух преподавателей, которые случайно стали свидетелями раздора трех своих учеников, дружбой которых восхищалась вся школа, а сейчас все наблюдают, как эта троица расходится в разные стороны. Весь оставшийся день уроки одиннадцатого класса проходят в полной тишине: никакого смеха, подколов и разговоров на уроке, а последняя парта левого ряда вовсе пустует до конца учебного дня. — Как думаешь, с ним все нормально? — спрашивает Дима, сидя на кровати, в комнате Сережи. Учебный день закончился и ребята направились в квартиру Матвиенко, как делали обычно, если хотели поиграть в приставку. Серёжа жил с мамой, у которой был собственный бизнес, поэтому она задерживалась на работе до поздна, но была святой женщиной, всегда оставляла ребятам денег на еду и разрешала оставаться с ночевкой. Сегодня ни у Димы, ни у Серёжи настроения для игр не было, поэтому они просто лежали на кровати и кушали чипсы, думая каждый о своем. — Надеюсь, что да, он ранимый, ты знаешь, но мы ведь тоже не железные, ты, конечно, немного погорячился, на эмоциях наговорил, но все по фактам — чавкая, отвечает Матвиенко — А вообще мне жалко его, особенно побитого такого. — Серег, мне тоже жалко, поверь, а если вспомнить вообще все то, что с ним произошло, так вообще, но понимаешь, такое чувство, будто он не считает нас друзьями, в чем была проблема позвонить нам и попросить о помощи, мы бы не помогли, хочешь сказать? — снова злится Дима. — Поз, успокойся, он считает нас друзьями, просто с ним что-то не так, у него что-то происходит, а он с нами не делится — вздыхает парень. — Я если честно, вообще не понимаю почему на него так злюсь, просто как увидел его побитого, так сново вину свою почувствовал как тогда, когда Шаста избил ухажер его матери, а мы тогда были не в Питере, я больше на себя злюсь, он мне как брат стал, просто Тоха загоняется и думает о том, о чем не нужно. Сережа понимает Диму и ему хочется обнять друга, поддержать, но он подавляет это чувство в себе, просто хлопает по плечу и говорит, что все наладится. — Не знаю, Серег, ты же его знаешь, я чувствую себя виноватым. Помнишь, как он тебя перед экзаменом по географии поддерживал? — спрашивает Позов невольно улыбаясь и Сережа улыбается тоже, вспоминая как он переживал за этот экзамен, боясь не сдать, ему даже пришлось пить валерьянку, а Антон пришел под окна школы и стоял с огромным плакатом, на котором огромными буквами было написано «У СЕРГЕЯ МАТВИЕНКО НЕТ ТОПОГРАФИЧЕСКОГО КРЕТИНИЗМА ПОЭТОМУ МОЖЕТЕ СТАВИТЬ АВТОМАТ» ребята потом еще долго смеялись, когда пытались объяснить Антону то, что на экзамене по географии нужно не только хорошо ориентироваться и что «автомата» за ОГЭ не бывает. Сережа экзамен, конечно же сдал, так еще и на «4», а Антон потом долго ходил, сиял от счастья и говорил о том, что это все благодаря плакату. — Главное, чтобы с ним все было в порядке — говорит Матвиенко и все же обнимает друга. В ссорах хорошее забывается. Что делает нормальный человек когда ссорится с единственными друзьями? Пытается извиниться, чувствует вину, винит других, обижается, да хоть какое то чувство испытывает. А что делает Антон? Антон гуляет по улочкам Питера полностью опустошенный, не чувствуя ничего, последний раз он испытывал такое чувство, когда родная мать сказала ему, что хочет жить для себя и что никогда не хотела иметь детей. Наверное такое сравнивать нельзя, отказ матери от сына и ссора с друзьями, но все что есть у него это друзья, он думает, что так быть не должно. Не может человек в семнадцать лет разочароваться в жизни, человек не может не иметь мечты и целей. Общество говорит, что это не нормально, в семнадцать лет человек должен знать кем хочет быть, должен знать чем хочет заниматься. Общество говорит, что у тебя есть две ноги, две руки, голова на плечах и крыша над головой, поэтому ты должен быть счастливым, но что делать, когда ты это все понимаешь, но не можешь перестать чувствовать эту гнетущую пустоту внутри себя? Общество не говорит, что – гpуcтить даже без оcознанной пpичины – это ноpмально. Иногда жизнь пpоcто caмa по ceбe пpичиняeт боль. Погруженный в свои мысли Антон забредает на какую-то неизвестную ему улицу, которая пестрит вывесками разных кафе, парень цепляется взглядом за неоновую надпись «change your life now by starting with coffee» Антон расценивает это как знак и направляется в кофейню под названием «no sleep». — Добро пожаловать в no sleep, что желаете заказать? — приветливо улыбается девушка бариста. А Шаст на мгновение замирает смотря в голубые глаза девушки. — А…можно что нибудь на ваше усмотрение? — неловко улыбаясь говорит Антон. Девушка начинает улыбаться сильнее прежнего, кивает и начинает готовить напиток. Антон оглядывается по сторонам и удивляется: каждый уголок этой кофейни заполнен растениями, где то узнает фикус, а где то даже бамбук, мебель выполнена из светлого дерева, а на стене рядом с кассой висит доска, на которой расположены разные стаканчики, на одном написано «для бабушки», на другом «для голубоглазого брюнета», «для девушки, которая любит лавандовый раф». — Пожалуйста, ваша розовая матча с ежевичным сиропом — говорит девушка, а у Антона глаза ползут на лоб, он даже не знал о существовании такого напитка. Когда Антон ищет карту для оплаты, его любопытство берет верх. — А что это за доска со стаканчиками? — задает он интересующий его вопрос. — Это оплаченные заранее стаканчики, они оплачены разными людьми, даже из разных городов. У нас есть своя страничка в социальных сетях, я выставила там свой номер карты и сказала, что люди могут купить кофе для кого угодно, а когда этот человек зайдет сюда, я не буду брать денег, а просто налью кофе в один из этих стаканов. Здесь разные есть, вот например «для человека, который выглядит грустно» — говорит девушка и Антон видит как ее глаза горят, когда она об этом говорит — В этот стакан я и сделала Вам матчу, поэтому Вы можете ничего не оплачивать, пусть это маленько добро заставит Вас улыбнуться. Антону кажется, будто все это время он жил в своем вымышленом мире, совсем позабыв о реальном. Он никогда и не задумывался, что где-то люди могут просто так безвозмездно творить добро. — А Вам случайно не нужен еще один работник? — говорит юноша, улыбаясь. с людьми столько всего происходит,а они все так же улыбаются и все так же любят это и есть сила.