***
Учиха глянул на Казуо — тот явно нервничал. Да и девушка, одетая как майко, выглядела напряженной, видно, не оценила внимание Умеко. Но у них у всех пока была роль безмолвных наблюдателей. «День-два, и вся столица будет знать, что блистательная гейша заключила договор с очередным чайным домом, — отметил Тамамару. — А через месяц все узнают, что она крепко сдружилась с хозяйкой заведения… И это даже не окажется игрой, эти две кицунэ друг друга стоят!» Наконец разговор затронул самую важную тему, и Тамамару обратился в слух. — Это будет весьма дорогостоящая покупка, — сестра протянула собеседнице смету. — Я и не сомневалась, — заверила та, — о, действительно, — Изуми улыбнулась чуть натянуто, видно было, что она все же рассчитывала на меньшее. — Мне кажется, что в Танзаку нет лавки, которой бы не задолжал Серебряный рассвет, — призналась сестра. — Но сейчас это единственное место, где наши люди смогут появиться, не вызвав подозрений. — Вот как? — заинтересовалась Сенджу. — Мой младший брат расскажет об этом лучше, — безмятежно заявила Момо. «Биджу!» — Тамамару стиснул зубы: он увидел, как вздрогнул Казуо. Но отмалчиваться было нельзя. — Последние три года я то и дело появляюсь там как племянник хозяйки, — неспешно начал он, — Йоко-сан успела представить меня своим знакомым, так что никого не удивит, если однажды я переберусь в Танзаку насовсем. Сопровождающий господина слуга тоже не вызовет подозрений. — Еще меньше подозрений вызовет жена, — безмятежно заметила Изуми. Тамамару хмыкнул: на него собирались накинуть поводок, кто бы сомневался! Гораздо больше не понравилось то, как чуть нахмурилась девушка. Очевидно, невестой должна была стать кто-то из ее подруг или сестер. — Длительное отсутствие детей у молодой пары привлечет внимание, — заявил он, — так что моей жене придется в первые же месяцы забеременеть и как агент такая куноичи окажется непригодна. Более того, станет уязвимым местом. А нам сейчас нужно закрепиться. Вот через два-три года можно будет рассмотреть вопрос с женитьбой. — Это был достаточно большой срок, за который многое могло измениться. — Похоже, нам действительно придется остановиться на варианте со слугой, — Изуми чуть кивнула, признавая логичность довода, и майко слегка расслабилась. — Вот только мне интересно, почему именно Казуо-кун? — Все очень просто, — Тамамару позволил себе немного улыбнуться, — мы все знаем историю наших кланов, а там, в Танзаку, нам с напарником придется полностью полагаться друг на друга. С Казуо я уже успел пообщаться неформально, — при этом Учиха бросил на него такой взгляд, что Казуо, похоже, был готов провалиться сквозь пол без всякого дотона. — И доверия друг к другу у нас будет больше. — О, тогда действительно лучшего кандидата и не придумать, — Изуми едва заметно улыбнулась. — А что до сметы, можно сделать ее не такой страшной. Всю необходимую древесину предоставит мой клан. Да и часть построек возведет Хаширама-сама. Тамамару понял, что сработало: женщина отправит с ним своего «слугу», даже если все остальные будут против. «Вот тебе поводок на глупого Учиху, блистательная Изуми-сан. — Тамамару слегка поклонился. — Ты, конечно, не обычная медовая куноичи, но слишком привыкла играть и влиять через чувства, твои ученицы — тоже. Смотреть противно. Казуо, с его опытом, не сможет».***
Мичио запустил медицинскую диагностику, прислушиваясь к своему организму. Конечно, он чувствовал себя достаточно хорошо, чтобы выйти в обычный патруль и даже выдержать короткую стычку. Но все-таки стоило еще несколько поберечься. — Вяжите их! — как-то излишне нервно для такой незначительной и даже обошедшейся почти без травм стычки рявкнул Горо. Мичио бросил на своего напарника несколько настороженный взгляд. Лицо у него было типичным «кирпичом», которым славился клан Учиха. И все же Сенджу оно очень не понравилось. Потому что пряталось за ним что-то совсем не мирное. «Ему, что ли, азарта схватки не хватило? — удивился Мичио, стряхнув с катаны кровь и отправив ее в ножны. — Так вроде не юнец уже». — Связали? А теперь тащите в лагерь! — распорядился Горо. Сам же он не двинулся с места, оставаясь напряженным, как будто ожидал еще одного нападения. Но это было просто нелогично! В таком случае не стоило отсылать остальных. Они, конечно, и вдвоем могут справиться со многим, но все же… — Ты что творишь? — вдруг рявкнул Горо, резко развернувшись к нему лицом, прерывая установившуюся тишину. — Ты хоть понимаешь!.. — Что? — как можно спокойнее поинтересовался Мичио, хотя внутренне он напрягся от неожиданной вспышки агрессии своего напарника. Впрочем, вместо атаки Горо его резко дернул на себя и впился в рот поцелуем. Это было ошеломляюще, и Мичио еле успел сдержать инстинктивный удар по почкам. Который с такого близкого расстояния мог нанести серьезный ущерб. — Я же за тебя переживаю, придурок! — выдохнул Горо куда-то ему в макушку. — Ты чуть второе ранение меньше чем за неделю не получил! Ты убиться решил? Мичио с трудом подавил облегченный смешок. Поведение напарника объяснялось очень просто. Но все же это было удивительно. Чтобы этот Учиха всего за месяц так кардинально изменил свое мнение!.. — Как видишь, я жив и даже не ранен, — пробормотал Мичио, несколько неуверенно обнимая в ответ. Как-то объятья в его жизни были делом редким и непривычным. «Но, видимо, с более эмоциональными Учихами, придется к этому привыкнуть», — с непонятным себе самому весельем отметил Мичио. И вместо того чтобы отстраниться, притянул Горо для еще одного поцелуя. А то он прошлого не распробовал. Несправедливо! — А теперь пойдем, надо отряд нагнать, — Мичио все-таки вернул их в реальность. — А то еще зададутся вопросом, чем это их командир тут занимается… — Пускай задаются, — Горо фыркнул, но явно несколько расслабился и больше не напоминал взведенную пружину. — Такие предположения только на пользу мирному договору. — Вот же бесстыжие! Весь ваш клан! — возмутился Мичио, но без особого запала. Горо на это только проказливо ухмыльнулся, точно какой-нибудь мальчишка, и, схватив его за руку, будто они были юной парочкой, потащил прочь с поляны, на которой произошел недавний бой.***
Сквозь плотную ткань можно было лишь разобрать, что в комнате светло. Хатаке попробовал осторожно переменить положение, но связали его на совесть, при этом нигде не перетянув. Раны отозвались болью — ни Учихи, ни Сенджу не сдерживались. «Странно, что не добили. И лечат…» — Повязка на глазах уже успела поднадоесть, но Хатаке не пытался ее сбить. Если ему ограничивают обзор, значит, есть что прятать. И, возможно, даже собираются отпустить живым. Хотя в подобное верилось слабо. Вот только такое ограничение подстегнуло сенсорный дар и остальные чувства. Запахи залепляли нос, но они не были угрожающими. Так пахло в любом жилом доме. От ран не несло тем душком, что появлялся при воспалении, да и зуд показывал: заживает. «Пытаться перехватить того Учиху было опрометчиво, — обычно он не позволял себе критиковать решение главы, но сейчас это могло повлечь проблемы для всего клана. — Вот и узнали, что происходит между ними и Сенджу… — до того, как они отступили, шиноби успел почувствовать, сколько чакры стал вбухивать в лечение красноглазого ирьенин-Сенджу. — Смог ли хоть кто-то уйти?» Ответом на провокацию стало то, что вроде как недавние враги начали отправлять усиленные отряды и перехватывать всех подошедших слишком близко. И даже бросаться в погоню, как в их случае… Шорох седзе — они открывались довольно часто и двигались громче, чем должны были, создавалось ощущение, что створки тяжелее обычных. — Добрый день, Хатаке-сан, — голос еще мальчишеский, звонкий. Значит, это тот юный ирьенин, что приходил в прошлый раз. Шаги. Визитеры не скрывали своего присутствия и не молчали, хотя оставалось лишь гадать, что из сказанного правда, а что — хорошо разыгранный спектакль. Впрочем, для него тоже нужно определенное доверие и взаимопонимание. Хатаке принюхался, стараясь понять, кто пришел вторым. Различать по чакре и запаху Учих оказалось довольно сложно. От них в мирной обстановке не несло удушающей гарью, наоборот, чакра почти одинаково пахла очагом, к которому примешивались ароматы разнотравья и дерева, воды, нагретой на солнце земли… «Растениями, водой и землей обычно пахнет чакра Сенджу, — отметил Хатаке. — Они должны достаточно долго быть рядом, чтобы так пропитаться». На прикосновения все же удалось не вздрогнуть: они не несли угрозы. Ирьенин распутал бинты, легонько провел по краям раны прохладными пальцами. Вновь с шорохом сдвинулись седзе. И мужчина ощутил, как комната словно наполнилась летним полуденным жаром и лесом. Рядом были очень сильные, но хорошо прячущиеся шиноби. — Как тут дела? — весело поинтересовался один из мужчин. Хатаке ощутил прикосновение к лицу, а в следующий момент повязку стянули. И он пожалел, что по-прежнему не может оставаться в неведении. Свет резал отвыкшие глаза, но Хатаке смог разглядеть глав двух великих кланов.***
— Привет! — с улыбкой поздоровался Хаширама и тут же зажег мистику. Мадара, как обычно с хмурым видом, маячил чуть сзади. То ли не желая мешать, то ли демонстрируя на примере Хаширамы степень доверия. «Ну, мне-то подставить Мадаре спину никогда трудно не было… — с весельем подумал Хаширама. — Я ведь ему доверяю!» Пациент, пусть и не совсем добровольный, был во вполне хорошем состоянии. Раны, хоть и достаточно тяжелые, не должны были повлиять на дальнейшую жизнь. Так что Хару хорошо справился. Но и дальше держать Хатаке у себя было неразумно и даже опасно. Так что Хашираме, наверно, стоило вылечить его окончательно. Не зря же он лучший ирьенин страны Огня! — Хару-кун, ты — молодец, — улыбнулся он мальчишке, долечивая все повреждения. — Спасибо, Хаширама-сама! — просиял Хару от похвалы и тут же поинтересовался. — А вы разрешите мне в… поле? Создалось впечатление, что он сейчас спрячется за своего напарника-Учиху. Тот прятал улыбку в широкий ворот. — Решил ковать железо, пока горячо? — поддразнил Сенджу ребенка. — Да никуда твоя ирьенинская практика не денется. Говорить о планах разведки и столице перед фактически вражеским шиноби было, конечно, не самым умным решением. Но все же Хару оказался достаточно осторожен, чтобы все сказанное прозвучало совершенно нейтрально. Так что в столицу его однозначно можно было посылать. Тем более что после всего произошедшего как бы всю сеть разведки менять не пришлось… — Что вы делаете?.. — хриплым от долгого молчания голосом шокировано вопросил пленник. — Упс, увлекся! — повинился Хаширама, старательно скрывая веселье. — Кажется, я вылечил вашу застарелую травму? — Кто так к врагам относится, — со вздохом посетовал Мадара. — Почему сразу к врагам? — возмутился Хаширама. — Может, они захотят присоединиться к нашему союзу! И тогда это будут уже наши союзники. А о союзниках надо заботиться. — А могут и не присоединиться, — буркнул Мадара. — Конечно же они присоединятся! — с убежденностью возразил Хаширама. — Ты только посмотри, как они нашим союзом заинтересовались! — и вновь переключил свое внимание на ошарашенного пленника. — Вы же передадите Главе Клана наше предложение? — Как вы себе это представляете? — подозрительно поинтересовался Хатаке. — Неужели выпустите? — Конечно! — горячо согласился Хаширама и полез за свитком. — Мы так изначально и планировали! Мадара, хоть и был против того, чтобы они делали первый шаг, но с аргументом Тобирамы о том, что, если не продемонстрировать готовность сотрудничать, другие кланы и не подумают к ним присоединиться, согласился. — И оставите мою команду у себя в качестве заложников? — еще более подозрительно поинтересовался Хатаке. — Зачем? Мы можем их тоже выпустить. В качестве жеста доброй воли и демонстрации намерений, — с улыбкой предложил Хаширама. — Так что? Отнесешь своему Главе наше послание? — Хорошо, — согласился все еще несколько сбитый с толку шиноби, и Хаширама поздравил себя с удачным завершением переговоров. Хотя, конечно, это был только первый этап…***
Изуна поморщился — разом прочесать спутавшиеся за день волосы не вышло, и пришлось разбирать пряди. Впрочем, спешить некуда: с делами на сегодня было покончено. Учиха покосился на уже легшего спать Тобираму и вздохнул — опять у них ничего не вышло. Разомлевший во время массажа Сенджу мигом сбросил всю разнеженность, стоило прикосновениям стать более интимными. «А ведь я просто хотел доставить ему удовольствие, — хмыкнул Изуна, — а пришлось снова сводить все к массажу». Понять, что происходит с партнером, не получалось, и это не добавляло спокойствия. Учиха вздохнул, он давно запомнил: если ты чего-то не понимаешь, то очень скоро можешь заплатить за это жизнью. Конечно, сейчас Тобирама его не убьет, но… Проблема оказалась довольно неожиданной. «Мы прекрасно дополняем друг друга в работе, и в быту все сладилось. Так какого биджу он не дает себя коснуться? — в очередной раз мысленно вопросил Изуна. — Меня он ласкает с явным удовольствием. Подумал бы о недоверии, но я вижу, во время массажа Тобирама нежится и расслабляется. Так почему он дергается, едва я пытаюсь его приласкать?» Учиха прекрасно понимал слово «нет» и осознавал, что действительно может «не хотеться», это вполне жизненно. Удивляло то, что такое состояние у Тобирамы, похоже, было всегда. «А главное, я не могу понять причин! — Изуна отложил гребень и вновь стянул шнурком волосы. — Может, был неприятный опыт во время работы в разведке? Но тогда эту проблему нужно решать, а не делать вид, что ничего не происходит». Учиха подошел к разложенной постели, юркнул под одеяло и прижался к мгновенно проснувшемуся Тобираме. Тот не мог не отреагировать на копошение под боком, но за кунай хвататься не стал, только повернулся на другой бок и закинул на Изуну руку. «Дело не в недоверии, — вздохнул Учиха и погладил по спине вновь провалившегося в сон Сенджу. — С Тобирамой нужно как-то поговорить. И не испортить все еще больше!»***
Казуо оглядел свою комнату в подсобной части дома и вздохнул. Вещи были собраны и запечатаны в свиток. Один фонарик справлялся с освещением не очень, отчего комната приобретала какой-то заброшенный и покинутый вид. — Вряд ли я вернусь сюда когда-нибудь, — с грустью пробормотал Сенджу. — Конечно не вернешься, — кивнула Изуми, которая в неверном свете казалась прекраснейшим видением или иллюзией. — Завтра выходите. Сначала в тот совместный лагерь, что Тобирама и его Учиха устроили, завернете за инструкциями, а потом в гостиницу. — Хай, Изуми-сан, — поклонился он женщине. Но та, вместо того чтобы просто уйти, изящно уселась на татами и обмахнулась веером. — И все-таки ты чем-то встревожен, — заметила гейша. Казуо отвел взгляд и поджал губы, но все-таки кивнул, признавая ее правоту. — В чем же проблема? — Изуми любопытно склонила голову к плечу, открывая вид на изящную шею. Казуо отвел глаза. Это не было флиртом или попыткой соблазнить. Просто привычка, выработанная годами. — Я… Я никогда не думал, какое место в клане он занимает, — все-таки сумел выдать из себя Казуо. — Он явно выше по положению, чем я когда-либо мог себе представить. — И что же? Не похоже, что его это волнует, — возразила Изуми. — Да и на этой миссии пусть формально ты вынужден ему подчиняться, но у вас равные права. Если что-то будет не так, то ты всегда можешь написать мне или Тобираме. Я не думаю, что он от тебя отмахнется. — Он явится проверить, как минимум ради своей паранойи, — со смешком согласился Казуо. — Теперь ты выглядишь немного спокойнее, — заключила женщина. — Я надеюсь, что смогла тебя подбодрить. Казуо кивнул. И неожиданно даже для самого себя сознался. — Чувствую себя как нервная невеста, которая беспокоится, что встретит ее в новом и незнакомом этапе жизни. — Ах, тебя беспокоят перемены… — нежно улыбнувшись, произнесла Изуми. — Они всех тревожат. Тут можно только попросить благословения у Ками, чтоб не обделили тебя удачей. — Благодарю, госпожа, — Казуо склонил голову в почтении. — Хорошо, у меня есть еще дела, и я не могу провести с тобой все время до твоего отъезда, — гейша поднялась и направилась к выходу из комнаты, но, перед тем как уйти, обернулась. — Но помни. Ты всегда можешь обратиться ко мне или Тобираме.***
— Маса-кун, не отходи далеко! — Сенджу говорил негромко, но в утренней тиши его было хорошо слышно. — Да, Кенджи-сан, — в голосе ученика Кото уловила обреченность. В обоих кланах все происходящее уже называли «репетицией семейной жизни». Девушка спрятала улыбку в широкий ворот: ее избранник, когда дело касалось юных шиноби, становился очень беспокойным. Ему было нужно, чтобы подопечные находились в зоне сенсорного чутья, а лучше — на виду. Чаще других доставалось как раз ее ученику и брату, как младшим и часто оказывающимся рядом. Идти быстро не получалось. Миссию впору бы считать прогулкой, не находись под боком шиноби еще одного клана, которых нужно было аккуратно провести до границы. «Может, и стоит привыкать к их присутствию», — развеселилась Кото, придерживая своего подопечного за веревку. Развязывать руки не самых слабых шиноби было опрометчиво, как и снимать с их глаз повязки. Пусть пленники и были очень тихими после общения с главой Сенджу. «Все-таки Хаширама-доно умеет не только поставить в тупик, но и несравненно лечить, — в который раз отметила Кото. Она видела, в каком состоянии к нему порой притаскивали пациентов. — У этого Хатаке должен был остаться шрам через все лицо». Лишь благодаря додзюцу и находясь в шаге, Учиха видела на коже тонкий росчерк, идущий от подбородка. Ну и потому, что ту рану оставил ее брат и потом показывал бой в гендзюцу. Довести очередных невольных гостей до границы, развязать окончательно, отпустить и проследить, чтобы они точно ушли. Их отряд проделывал это уже не в первый раз, но сейчас Кенджи был напряжен, Кото это чувствовала, но поговорить не было возможности. «Наверное, это от того, что сейчас гостей больше, чем обычно», — предположила Кото. Отряд остановился, и девушка, увидев от командира условный знак, распутала узлы на веревке и отошла в сторону, к Кенджи. Только после этого Сенджу позволил себе немного расслабиться. — Не волнуйся, Кенджи, — почти беззвучно попросила Кото. — Сейчас никто из них не будет нападать. — Ты видишь это благодаря шарингану? — столь же тихо поинтересовался он. — Да, — девушка легонько коснулась его ладони. — А еще мирно уйти сейчас — для них это единственная возможность выполнить миссию.***
— А где денежный господин, там и новые слуги, и ремонт, — сестра выложила кошель. — Помимо тех людей, с которыми тебя познакомят в лагере, придется нанимать и кого-то из жителей Танзаку. Среди них могут быть и агенты других кланов. Тамамару отрешенно кивнул и убрал деньги. — Отото, ты меня слушаешь? — сердито поинтересовалась сестра. — И вообще, в такой момент мог бы уделить внимание мне, а не думать о своем Сенджу! Еще успеешь наобщаться! — Прости, нее-сан, — повинился Тамамару, он видел, что родственницу задело такое отношение, — я просто волнуюсь. От того, как получится закрепиться в Серебряном рассвете, зависит очень многое. Учиха окинул взглядом комнату и убедился, что ничего не забыл. Он понимал, что если и вернется сюда, то только гостем и нескоро, это порождало легкую грусть. — Что именно тебя тревожит? — сестра мгновенно преобразилась. — Ну… — Тамамару замялся, — предстоящая встреча с Казуо. Сестра хмыкнула, вложив в этот звук такие интонации, что шиноби едва не покраснел. — В тот день мы с Изуми-сан как будто брачный договор обсуждали, — выучка и характер взяли свое, так что Тамамару усмехнулся. Да и то, ситуация позабавила бы Учиху, но он видел, каким было состояние Сенджу. — Хотя в некотором роде так оно и есть! Нам с Казуо очень повезло. — Я рада, что ты это понимаешь, — кивнула сестра. — Твои чувства в любом другом случае стали бы серьезным препятствием, а то и приговором, но теперь превратились в спасение. Так в чем же проблема? — Когда тот узнал о моем статусе, то явно встревожился. И определенно нервничал, когда понял, какую роль ему придется играть… — При условии, что образ слуги этому Сенджу привычен, а твое общество не противно, — заметила сестра, — действительно странно. Или у тебя есть какие-то предположения? — Возможно, — обтекаемо признал Тамамару. «Ками-сама, мне бы хоть ненадолго остаться наедине с тем аристократом, из-за которого Казуо получил такие проблемы!» — мысленно взмолился Учиха. Рассказывать родственнице чужой секрет не хотелось. — Жаль, что вам не удалось поговорить тогда, — сестра покачала головой, — но ситуация не располагала. — Я поговорю с ним в пути. И спасибо, нее-сан, — Тамамару поклонился. — Дурень, — тихо пробурчала сестра, — не вздумай там зря рисковать и сохрани людей, — уже громче добавила она. — Я буду присылать тебе ниннеко, — Тамамару поднялся на ноги. Он знал, что сестра не пойдет следом: это очередная миссия, а не проводы в один конец. Прищурившись от яркого солнца, Тамамару прибавил ходу, до встречи с Казуо оставалось не так много времени, и Учиха хотел прийти чуть пораньше. Народу в условном месте в этот час было немного, так что он смог осмотреться и привычно наметить пути отступления. «В других кланах вроде бы не знают, что я — Учиха, но сейчас можно ожидать всего. — Тамамару позволил себе облегченно выдохнуть, только когда удалось почувствовать, а потом и увидеть Казуо. Тот тоже был собран по-дорожному, но так, что в нем нельзя было заподозрить шиноби. Сенджу казался чуть бледнее обычного, а в движениях просматривалась едва заметная нервозность. — Тамамару-сан, — этим обращением Казуо словно осторожно прощупывал почву. — Не разводи официоз, когда мы наедине, — попросил Учиха. — Но мы на площади, — заметил Сенджу. — И никому нет до нас дела, — улыбнулся Тамамару, — мы всего лишь путники. Идем, если хотим засветло попасть к защищенной стоянке. — Хорошо, — после некоторой заминки согласился тот, — Тамамару-кун. Они уже покинули пределы города, но Учиха все еще ощущал едва заметное напряжение, висящее между ним и его спутником. «Да когда он связанным на футоне лежал, спокойнее был! — хмыкнул Тамамару. — Благоволение ками — у меня есть шаринган и я все это подмечаю!» — Казуо, — тихо окликнул он Сенджу. — Я надеюсь, ты понимаешь, что в Танзаку мы сможем полагаться лишь друг на друга. Если у тебя что-то вызывает вопросы, спрашивай, — Тамамару решил сразу прояснить ситуацию. — Если что-то не нравится — говори. Обещаю, что не буду отмахиваться. — Я… просто дай мне немного времени, — попросил Казуо. — Я привыкну.