***
Морщинистая рука любовно разглаживала Ваши распущенные волосы. — Ты стала ещё красивее за эти годы, — в скрипучем голосе слышалось обожание, смешанное с печалью. — В тебе появилось очарование… Кхе-кхе… Истинной женственности. Вы хотели ответить, да не смогли — слёзы застилали глаза, рыдание сдавило горло. Сидели на полу, уткнувшись носом в колени Мадары. А он ослабевшей рукой обнимал за спину, второй гладил по расплывающимися по плечам волнам волос. За окном крохотной невзрачной хижинки стучал град, протяжно выл ветер, будто взывая к буре, что тут же отвечала грохотом грома и вспышкой молнии. Догорал огонек в ирори. Прах неудачливого мотылька почти растворился с пеплом. — Увы, меня уже не будет рядом, чтобы отпугивать твоих воздыхателей… Вы едва выговорили: — М-мадара-сама… — Хоть внешне изменилась, а в душа всё так же чувствительна, — хриплая усмешка послышалась шелестом пожухлой листвы. — Не нужно страшиться неизбежного, (В.И.). Ты и так знаешь, что тебя ждет. Бойся неизвестного. К тому же… Я думаю, ты уже поняла, что наполненный горечью мир всегда сулит одну лишь боль и расставания. Вы помотали головой, подняв мокрое от слёз лицо. Невозможно сдержать. Проклятые слёзы. Хочется осветить последнюю встречу улыбкой, однако, вместо того она омрачается слезами. Но в выражении лица опального Учихи не читалось презрение — лишь усталость прожитых лет, неизбывная тоска и нежное обожание. Становилось ещё хуже от осознания, что целый век мысли о Вас неотступно следовали за ним в его странствиях… Захотелось исцарапать себе лицо, стереть тело в порошок — сделать всё, чтобы исчезнуть вместе с чувством вины за содеянное и проклятым осознанием того, что иначе поступить не могли. Как эти две противоположности, словно Инь и Янь, могут уживаться в одном сознании? В единственном глазе Мадары Вы разглядели понимание — он будто видел Вас насквозь, читая каждую мысль, как открытый свиток. — Я тогда не смел остановить тебя — слишком сильно было твоё желание вернуться домой… Теперь же ты остаёшься в этом мире, а я его покидаю, — спокойная констатация факта с его стороны, новый всхлип с Вашей. — Не плачь, принцесса, твои слёзы обжигают меня. — Н-не б-буд-ду, Мадара-сама… Простите мою несдержанность, — Вы достали из-за светло-лилового пояса с вышитыми на нём цветами груши платочек. — Я не могу поверить… Что вижу… Вас… В последний раз… Я так привыкла к мысли о том, что никогда не увижу вновь… Теперь же проникла в смысл танака из «Кокинвакародусё» о том, что «в нашем мире, увы,// привыкать к чему-то опасно»… — Вижу, твоя любовь к стишкам осталась неизменной. Что же, отвечу тебе так: Мимо твоих ворот Я в этот миг прохожу. Выйди же и взгляни: Как измениться могут Черты того, кто влюблен. Вы застыли, поражённая признанием, а Мадара продолжил ласково гладить Ваши волосы под дробный стук дождя за бамбуковым решетчатым окном. — Не смотри так удивлённо, ты ведь знала об этом… Я не так уж пытался скрывать, если быть откровенным, — хриплый смешок похож на скрип трухлявого дуба. — А ведь это доставило тебе много проблем. Моя принцесса страдала из-за моей же несдержанности… Но, — он из последних сил махнул рукой, после чего вновь положил её на Вашу спину, — нет смысла теперь кручиниться. Уже завтра я уйду… — он жестом остановил Вас. Дрожащие старческие руки завели прядь за нежное ухо. — Не нужно слов — я вижу отражение твоих мыслей в глазах. Мой век затянулся. Возможно, всему виной сила моей личности и чакры… Я был обречен смотреть, как погибает мой род, исчезает мой клан. Хотя я предупреждал их! И каков результат? Такой, каковым я его предвидел ещё тогда… Теперь же я, как кот, уйду, чтобы спрятаться и умереть тихо, вдали от посторонних глаз… Позволь мне последнюю просьбу, (В.И.): никому не рассказывай обо мне. Иначе они осквернят могилу, чтобы выведать тайны моего тела. Шиноби так поступают с сильными врагами. Вы смогли лишь кивнуть, ибо не видели смысла в ненужных пустых словах. Только нежнее обвили его колени дрожащими руками. — Хорошая девочка, — в складках морщин улыбка казалась незаметной, но Вы разглядели её. — На тебя всегда можно положиться, (В.И.)… Ты никогда не предашь — в этом твоя сила. Однако понял я эту правду лишь на склоне лет… Лучше уж поздно, чем никогда. Я много противоречивого сотворил в молодости… И все эти годы «сетовал я// на судьбы своей безотрадность»… Но когда появилась ты, я понял, что, возможно, ками или будды даровали мне прощение. Раз не во сне, а наяву я увидел лицо моей Ян-Гуйфэй. Вы приподнялись и наклонились вперед. Легкое прикосновение губ к морщинистой щеке — последняя нежность, которую Вы могли подарить уходящему за пределы этого мира дорогому человеку. — Прошлое оставим — его нам не под силу изменить… Нам же остаётся завидовать волнам, ведь: Все сильнее тоска По тем, кого я оставил Далеко позади. Как я вам завидую, волны: Уходя, возвращаетесь вы. Я никогда не забуду Вас, Мадара-сама… Буду неизменно молиться о Вашей душе и надеяться, что в следующей жизни суждено нам будет свидеться вновь. Дрожащие старческие руки легли на Вашу талию, подмяли складки бледно-желтого кимоно. Последние слова Учиха Мадары завершили Ваше воспоминание: — Если бы всё сложилось иначе…***
Перед глазами темнота. В ушах звенит тишина. «Они перестарались и убили меня?» — мысль одиноким корабликом проплыла в этом море черноты. Атласная ткань прилипла к телу. Руки вдруг начало саднить. Дернулись — не сдвинулись с места, скованная невидимыми путами. Так Вы поняли, что всё ещё живы. Белый свет разрезал покров мрака, открывая того, кто был скрыт от Вашего взгляда — незнакомца в жуткой демонической маске хання. Он был облачен в черный плащ, так что искривленное в гневе бордовое лицо демона, казалось, парило в воздухе. Так же, как когда-то Вам рассказывала стража. Сощурившись Вы различили за его спиной знакомое белое пятно рубашки. «Данзо тоже здесь! Они ведь… Сейчас… О, ками, дайте мне сил или умереть», — подумали Вы. Тело начала бить дрожь, теплая дурнота охватила всё Ваше существо. Казалось, что температура повысилась за несколько секунд до тридцати девяти градусов. Попытались заговорить, но не получилось — заклеили рот. Демоническая голова приблизилась к Вам, прильнувшей насколько это возможно близко к спинке стула. Мгновение — кляп с треском сорван вместе с частицами кожи. Вы взвыли от боли, скорчившись пополам. Но чья-то невидимая рука схватила Вас гульку и что было сил потянула назад. Вы прошипели нечленораздельные ругательства. Неизвестный лишь сильнее сжал волосы. — Ты можешь избежать пытки, если расскажешь правду, — безэмоциональный голос Данзо острейшей сталью резал слух. «Может… Нет! Госпожа Цунаде будет обречена…» — секундное колебание, твёрдый ответ: — Я уже всё рассказала… Имеете ли Вы право пытать жителя Конохи, хокаге-сама? — Если он является угрозой для деревни я могу убить его на месте, — тихо стукнула деревянная трость по каменному полу. — Тебе просто повезло меньше. Начинайте. Вы хотели зажмурить глаза, чтобы не видеть орудия пыток. Будто вновь вернулись в детство, когда хотелось провалиться в сон лишь бы не лицезреть инструменты дантиста. Однако не успели — взгляд поймал движения скелетоподобных рук шиноби в маске — вдруг Вы нашли себя прикованной к стене. «Невозможно… Неужели гендзюцу?» — воспоминания о беседах с ниндзя осели на языке нужным словом. Страх окончательно завладел сознанием. Вы поняли, что оказались заперты в иллюзии, которую неспособны развеять. Вся ситуация находилась под контролем у наложившего технику. Вы замотали головой, желая разогнать морок. В этот самый миг Вы ощутили, как в висок начало проникать тонкая длинная игла. — М-мама… К-ками… Ото-то… К-кто-нибудь… — едва шевелящиеся губы вытолкнули в придуманный мир обрывки слов. Издали, за пеленой кроваво-красных гор, раздался голос Данзо: — Ты знала Мадару Учиха? Мгновение колебания. — Нет! Две иглы впились в голову. Вы закричали не своим голосом — он напоминал о том вопле расставания с жизнью, что Вы слышали на пороге своего разрушенного Акацуки дома. — Ты знала Мадару Учиха? Зычный мат прозвучал громче, чем биение колотящегося сердца. — Нет! Черт вас сволочей дери, нет! Нечто липкое, скользкое коснулось обнаженных ступней. Оно потёрлось о них головой и вдруг впилось клыками. Всё тело в миг начало покрываться волдырями, что, надуваясь, как мыльные пузыри лопались, разбрызгивая кровь. Из образовавшихся лужиц выползали новые полчища змей, тут же устремлявшихся к Вашим ногам. Голос несчастной будто боль в звуковом обличье, проносящаяся вдаль вместе с горячим ветром. Каждый порыв — новый ожёг на теле. Волдыри продолжали лопаться, кровь литься струями, порождая всё новых и новых ползучих гадов. Будто заведенная кукла, Вы отвечали на все вопросы: «Нет. Нет. Нет. Нет. Нет». Мысли размылись и стёрлись, чувства стали болью. Угас огонёк надежды на то, что Вас вытащат из глубины этой преисподней. Однако оставленный ею дымок сформировался в образ, что поблек в памяти, но не в сердце. Он мягко плыл, протягивая руки навстречу Вам. Не было сил воззвать к ведению: тело превратилось в сгусток боли, губы пульсировали от постоянных укусов, а глаза были влажны от кровавых слёз. Изуна тянул руки к Вам, желая схватить, увлечь прочь из лавового моря агонии. Белые одежды бессмертных развивались на огненном ветру, суля прохладу от одного лишь прикосновения. Вы постарались высвободиться, но не получилось — руки и ноги были прибиты ржавыми гвоздями к стене. Вы не могли понять, как ещё остались живы… Тоска, агония — апогей наступил внезапно. Изуна растаял туманной дымкой вместе со словами: «Мы встретимся… Уже совсем скоро». — Данзо-сама, мы перестарались… — хриплым голосом известил шиноби в маске хання, смотря на обмякшее тело девушки. Шестой не спеша подошёл к пленнице. Кончиком трости приподнял за подбородок её лицо — на него воззрились поддернутые пеленой глаза. Кап-кап. Падали на каменный пол кровавые слезы. — Крепче, чем казалась. Мерзавка, — Данзо брезгливо одернул трость. — Возможно, не стоило допрашивать её таким же образом, как и шиноби — она гражданская без чакры и сопротивляемости к её воздействию… Однако, — он с силой ударил палкой о пол. — Нам придётся изменить план действий. — Что прикажите. Данзо-сама? — голова хання опустилась — носящий маску припал на одно колено. — Взять девчонку в Страну Железа. Сопровождать будут двое. Двигаться вдали от остальных. Пусть ждут приказа. Уверен, — Данзо хмыкнул, — Мадара явится на Совет Пяти Каге. Не знаю, что за отношения связывают его и эту (В.И.), но посмотреть на его реакцию стоит. Возможно, удастся узнать больше или даже, во что я мало верю, поставить ему условия. Бесчувственный, застывший в безразличии взгляд направлен на исчерченное кровью лицо девушки. — Организуем встречу для влюблённых.***
Во тьме было холодно. Во тьме не было больно. Во тьме было Ваше спасение. Тело парило в невесомой пустоте, а душа, задержавшаяся в оболочке из плоти и костей, страстно желала выйти из этой камеры навстречу раскрывшему объятия мраку. Свободная от контроля мысль искала знакомый образ в белых одеждах бессмертных. Но не было ничего. Было лишь пусто. Вокруг и в груди. «Я не хочу пробуждаться от этого сна», — подумали Вы, желая опуститься на самое дно бездны черноты. Однако Судьба, как то обычно бывает, решает поступиться с желанием подвластных ей людей. Яркий свет резкой вспышкой омыл красками мрачный холст. Вы зашипели, с протяжным стоном открывая глаза. Тяжёлые веки дрожали, а боль была такой, что слёзы тут же опалили щеки горячей волной. — Г-где я? — приглушенно прохрипели Вы. — На встрече с любимым, — хриплый голос шиноби в маске кота раздался где-то слева над головой. — К-кем? — только и смогли спросить Вы, силясь до конца осознать происходящее. Ваш вопрос оставили без ответа. Мир постепенно начал складываться из обломков в изображение серого монолита каменного моста с тянущимися ввысь воротами тории. Капля за каплей начали вырисовываться фигуры людей. Черный плащ и белая рубашка — Ваш мучитель Данзо; черный плащ и красные облака, спиралевидная оранжевая маска — Тоби; белая рубашка, тёмно-фиолетовые штаны, необычный пояс и темные волосы так напоминающие прическу… «Изуны?» — едва не вскрикнули Вы, но во время прикусили язык. Сощурив глаза, пригляделись. «Нет, не он… Взгляд другой. У него внешность Изуны, а взгляд… Взгляд Мадары», — мысль привела с собой воспоминания о допросе и последующей пытке. Вы сквозь зубы простонали — боль в миг сковала тело. Хотели согнуться, но грубые руки тут же скрутили Вас, вынудив пригнуться к земле. Мелькнули серые волны перед глазами и холод осознания: Вы не различаете мощенный камнем мост. Зазоры между блоками не видны в принципе. Адская пытка уступила место последствиям. — П-почему я ничего не вижу?! — возмущение и страх перемешались в пронзительном вскрике. — Потому что курица слепая, — прозвучал свирелью голос шиноби в маске птицы. — Радуйся, что глаз не лишилась. — Вот уж спасибо… — прошипели Вы и тут же получили легкий, но весьма ощутимый пинок ботинком в живот. Решив ради своего же блага более не задавать вопросов, Вы напрягли слух, чтобы узнать о чем говорят и для чего Вас сюда притащили. Поняли, что слышать стали намного лучше — ветер пел разнообразной мелодией завываний; будто многослойные придворные одежды шелестела листва; дыхание приспешников Данзо ударами гонга било по ушам, а беседа шиноби была слышна так, будто Вы стояли неподалеку. «Организм восполняет потери», — подумали Вы и невыразимо мучительное отчаяние охватило сердце. Баритон Тоби прозвучал будто бы совсем рядом. — Даже я не мог предвидеть, что ты падешь так низко, Данзо. Схватить несчастную, лишенную чакры девушку, приставить к ней двух головорезов… Полагаю, ты уже успел её допросить? — неуловимые для остроты прежнего слуха, но отчетливо различимые теперь, угрожающие нотки прозвучали в его голосе. — Всё ради блага Листа, Мадара. — Ты заставил Итачи вырезать свой клан тоже «ради блага Листа»?! — преисполненный яростью крик незнакомца из Учиха был прерван наигранно успокаивающим голосом Тоби-Мадары: — Не горячись, Саске. Уже совсем скоро ты отомстишь… Дай-ка мне задать несколько вопросов ему, пока он ещё в состоянии отвечать. «Так вот он какой… Саске, о котором рассказывала Сакура», — подумали Вы. — Ты привёл её сюда, чтобы шантажировать меня? Данзо, это слишком дешево и пошло для тебя, — хмыкнул Тоби. — Хочется верить, что у тебя был куда более занимательный мотив. — Я хочу узнать, действительно ли ты так дорожишь этой девчонкой… Мадара, я не подозревал за тобой сентиментальности чувств. Ты всегда был выше этого. — Скорее ты не дотягивал до осознания важности подобного, — насмешливость в миг сменилась угрожающей серьёзностью. — Если ты считаешь её вовлеченной в осуществлении плана «Глаз луны», то ты глубоко ошибаешься. Я действительно знаю её. Как и откуда — не твоего ума дело. Однако, — хриплая усмешка похожа на хруст гальки, — полагаю, ты хотел вытянуть из неё признание связи со мной, а после взвалить на её хрупкие плечи ответственность за мои деяния? Твой стиль. Подорвать авторитет Цунаде, укрепив свой, ведь именно Шестой изобличил в пришлой девушке шпионку Мадары… О ней ведь когда-то ходили разные слухи. В это очень быстро поверили бы, если бы… Данзо сохранил молчание. — Ты не допустил самую большую ошибку — привёл её сюда. — Постараешься спасти подружку, Мадара? — Зачем мертвецу эта информация? — застучали по камню подошвы. — Ты унесешь в могилу другие воспоминания… Развлекайся, Саске. Завязался бой. Практически прижатая к земле Вы не видели сражения. Однако то было и не нужно: совершенный слух улавливал каждое слово, колебание воздуха, разрываемого очередной техникой. Только Вам не было страшно. Стало безразлично. Лавина невзгод погребла под собою все чувства и мысли. Не хотелось думать, ибо перед глазами тут же представала пыточная. Не хотелось чувствовать, потому что боль тут же становилась явственно ощутимей. Оставалось просто лежать и ждать изменений, что не замедлили наступить. Шиноби в маске кота вдруг сорвался с места, крикнув, что он на подмогу Фуу и Торуне. — Проклятый Мадара… Да он вездесущ! — просипел высокий голос Вашего конвоира. «Мой шанс!» — подумали Вы, ощутив, как на долю секунды ослабла хватка: кажется члены «Корня» не ожидали, что перевес сил будет настолько не в их пользу. Освободившейся рукой Вы со всей силы ненависти к мучителям ударили шиноби в маске птицы в пах. Благо, невысоко было. Мужчина взвыл от боли, согнувшись, как спиленное дерево. — Ах ты ж сука! — Лучше быть сукой, чем тобой! — бросили Вы. Адреналин наполнил изнывающее от боли тело последними силами, воспользовавшись которыми, Вы поднялись и рванули вперёд. Мир смазался, закрутился перед глазами, рассыпался на отдельные образы. Словно генерал над войском, над ними возвышались ворота тории. Новый наряд был удобен — не сковывал движения. Вы бежали, не ведая куда и зачем. Прямо ли в лапы Акацуки? Неважно. Подальше. Главное подальше от истязателей. Стук подошвы о камень оглушал. Послышались частые шаги — шиноби оправился от «ранения» и теперь нагонял Вас. Напряжение в теле достигло предела. Потоки воздуха разрезали легкие. Вы из последних крохотных крупиц воли и силы бежали в противоположную от ворот сторону. Коричневое пятно земли призывно маячило перед глазами. Расстояние не так велико, как несколько мгновений назад. Шаг и… «Однако всего бы ничего, от воинов даймё и самураев сбежать сложно, конечно, но возможно. От шиноби — нет…» — голос милой юдзё Мизуки раздался в голове за миг до того, как грудь пронзило лезвие катаны. Рухнули. Лежали, словно приколотая булавкой бабочка, не в силах пошевелить рукой-крылом. На черной куртке расползалось алое пятно. Рот наполнился солью крови, смывшей напряжение и ужас. Остались лишь безразличие и боль. «Хотя бы теперь, //Когда к концу приближается //Мне отмеренный срок…» — невольно вспомнились слова танка, и Вы почти закрыли глаза. — Карин! Немедленно залечи ей рану! — безапелляционный приказ, данный знакомым низким голосом, раздался над самой головой. С трудом приоткрыв глаза, Вы различили лишь расплывчатое темно-синее пятно того, что должно быть ботинком. — Е-есть, Мадара-сама! — она явно боялась с ним спорить. Кап-кап. Влажные густые капли дождем полились на щеку. Подле раздался стук падающего тела, что Тоби тут же брезгливо отбросил ногой в сторону. Нежное прикосновение к волосам, настойчивый приказ: — Держись. Осталось потерпеть совсем немного… Из приоткрытого рта полились не звуки, а кровь. — Ничего не говори. Береги силы, — короткая пауза. — Он скоро будет мертв. — Мне нужно снять с неё куртку, — излишне резкий голос Карин оглушал, смешивался со звоном в ушах. — Делай то, что считаешь нужным. Главное не дай ей умереть. Уверенный рывок — лезвие вышло из тела, и Вы вновь погрузились во тьму. Наконец-то.***
Оранжевая маска лежала на столе. Вода для умывания плеском оглушала застой тишины в пещере. Её тихое чуть прерывистое дыхание практически утопало в звуке разбивающихся о железо водных потоков. Успокаивало. Значило, что эта девчонка, Карин, справилась с заданием. В темноте мелькнула белая ткань полотенца, в следующий миг пропитавшаяся кровью Рин… Нет… (В.И.), её теперь зовут так. Обито повернул голову, чтобы посмотреть на неё, убедиться, что она действительно жива. Он едва не потерял её… Вновь. Упало на стол в раздражении брошенное полотенце. «Проклятые коноховцы… Могут ли они хоть с чем-то справиться?» — пульсирующая болью мысль вгрызлась в висок. Рука в черной перчатке потянулась к полупрозрачному контейнеру, в котором лежали раздавленные тельца жуков. «Всё же иногда могут… Кто-то из Абураме запустил их. Один выделяет особое вещество, что несколько замедляет работу нервной системы, позволяя не ощущать боль в полной мере. Укус второго вывел Рин из гендзюцу и она потеряла сознание. Пожалуй ю, стоит похвалить этого неизвестного — он спас Рин… (В.И.)», — подумал Обито. Жуки мертвы — их владелец не сможет обнаружить местоположение. Он опустился рядом с Вами. Сокрытые за темной тканью пальцы коснулись бинтов на глазах. Повязка держится хорошо. Дрогнул. Мучительно захотелось провести по струящимся волосам. Не смог совладать с желанием опустить руку в этот шелковый поток. Он погрузил его в воспоминания о покрытом пылью сожалений и страданий прошлом. Её смерть в прошлом напомнила об её ранении в нынешнем перерождении. Почему бьют именно в грудь? «Но, на этот раз, хотя бы не в сердце», — подумал Обито и вздрогнул, ощутив движение. Вы проснулись. — Г-где я? Здесь так темно… Тоби, это ты? — Я, не дергайся лишний раз, — он быстро убрал руку с Ваших волос, положил её на согнутые колени. — Хоть Карин и залечила тебя, но двигаться нельзя. Это была серьезная рана. Вы шумно взглотнули, пальцами обхватили пуховое одеяло. — Спасибо Вам, Тоби… Вы спасаете меня уже третий раз… — Уже взял привычку, — Обито презрительно хмыкнул. — Кто-то должен, если твои товарищи не могут обеспечить твою безопасность. — Им нужно в первую очередь заботиться… Кхе-кхе… О деревне. — Раз они такие занятые, то я займусь этим. Заметная дрожь прошлась по Вашему телу. Повернув голову в его сторону, Вы взглянули на него сокрытыми под бинтами глазами. Обито и Рин отделяло столь ничтожное расстояние, что мужчина даже посмеялся над собой за неизвестно откуда взявшуюся нерешительность. «Может быть, ощущать твоё присутствие вновь — слишком невероятное счастье? Ведь мир ещё не погружен в вечный сон», — подумал Учиха, ожидая Вашего вопроса, что не замедлил наполнить застой тишины. — Тоби… Вы ведь не Мадара Учиха? Хриплый смешок послужил Вам ответом. — Вот это на его похоже… — Вы тяжело, будто даже обреченно выдохнули. — Мучить меня ожиданием ответа. Но… Я своими глазами видела… Не может быть, чтобы он совершил столько… Я-я… Я не хочу верить в это… — протяжный кашель прервал Вашу речь. Пораженный Обито тут же подскочил, взял со стола раствор. Он не мог поверить в своё открытие… И всё же… Учиха осторожно приподнял Вашу голову, заставив выпить горький напиток. Оранжевые, в тусклом свете масляной лампы, струйки стекали по Вашему подбородку. С каждым глотком участившееся дыхание начало постепенно восстанавливаться. — С-спасибо… — Это обезболивающий отвар. Тебе придётся ещё некоторое время помучиться — залечить пробитое легкое невозможно без последствий, — Обито уложил Вашу голову на свои колени, его руки опустились на покатые плечи. — Тебя миновала смерть, но не слепота. Он ощутил, как напряглись Ваши мышцы. Дрожащая рука коснулась повязки. Провела по бинту. Безвольно опустилась на футон. — Такова моя карма… — едва слышно, на удивление спокойно прошептали Вы. «Кажется ты смирилась… Принцесса», — подумал Обито, укрыв ладонью Ваши глаза. — Скорее таковы последствия гендзюцу для обычного человека. Данзо перестарался… Сначала Карин, затем я подлатал тебя. Однако… Мы лишь остановили регресс. Советую найти хорошие очки, если у тебя есть желание видеть безотрадный мир вблизи. Вы лишь покорно кивнули. Обито вперил подернутый пеленой задумчивости взгляд в девушку, вновь покоящуюся у него на коленях. Её грудь туго стянута бинтами, черно-белая китайская куртка накинута на плечи, а губы красны, покрыты трещинками и ранками после перенесенной пытки. Внезапно тишину прервал Ваш спокойный нежный голос: — Даже если наш мир, Плавучему мосту сновидений подобен - Печалится не хочу, По нему проходя, Пока надежда в сердце жива. … Мне кажется, что не всё ещё потеряно… Раньше я хотела носить очки… Вот уж желание сбылось так, сбылось — удивительна прихоть судьбы. Обито не мог ответить — пустота в душе наполнилась благодатным теплом. Ненадолго. Потому он желал насладиться каждым мигом. — И всё же… Кто Вы, Тоби? — Тот, кто верит, что заставу вражды наших сторон пройти невозможно… — усмехнулся он, напомнив Вам о танка, что Вы сочинили для него, подарив ему веер. — Впрочем, для тебя я не буду врагом… А, теперь, спи, давай. — Но… — прошептали было Вы, а после пробурчали. — Ками с Вами, неизвестный в маске. Вы всё равно не ответите мне. Смешком он подтвердил Вашу догадку. — Скрытный, как Призрак Оперы… И тоже в пещере живете… — Вы поудобнее устроили голову на коленях лидера Акацуки, верно, до сих пор не веря, что можете так спокойно общаться с врагом. — Тогда ответьте, прошу, зачем уничтожили Коноху? — Полагаю, Нагато дал ответ Наруто, — Обито недовольно бросил. — Это не входило в мои планы. Вы облегченно вздохнули. Огонек масляной лампы плавно покачивался, как танцующая гейша. В ожидании окончания битвы между упрямым пареньком Саске и его товарищами, Обито решил отдохнуть. Несколько минут покоя ему действительно не помешают. Мужчина лёг рядом с Вами и, повернувшись набок, разглядывал бледное лицо, наполовину скрытое под бинтами. «Значит вот какая ты — принцесса Мадары Учиха… Выходит, ты не перерожденная Рин?» — он осознавал, что это не так, но с дорогой мыслью расстаться не было сил. — «Рин… Что наговорил тебе Мадара? Уверен, он ловко использовал твоё расположение, выставив себя мучеником и страдальцем. Хитрый старикан… Тебе будет больно, когда ты увидишь, каким он стал. Ты помнишь его другим — но это лишь иллюзия. Реальность всё так же ужасна… Как и план Мадары на твой счет. Я не знаю, что он придумал, но мне известно, что он сделал сразу же, когда узнал, что ты в этом мире». Обито положил руку на Вашу талию, вплотную прижавшись к Вам, спящей глубоким, напоенным успокоительным, сном. Уткнувшись носом в Ваши волосы протяжено выдохнул, сгорая от нежности к принцессе Рин-(В.И.). «Я не хочу отдавать тебя Мадаре. Твой сон должен быть таким же безмятежным, как сейчас».***
Казалось, будто Вас посадили в стиральную машинку и заставили прокрутиться в барабане несколько раз. Померк тусклый свет пещеры, ибо ему на смену пришёл более пронзительный и яркий солнечный свет. Вы поняли это потому, что повязка вдруг стала на несколько тонов ярче. Спустя наполненный страхом разбиться о землю миг ноги коснулись твёрдой поверхности. Пошатнувшись Вы бы, верно, упали бы, если бы не крепкая хватка Обито на плечах. «И вновь осталась я жива благодаря удаче — иначе не скажешь. Видимо, мне предстоит ещё совершить что-то, раз этот мир так старательно меня удерживает», — невольно подумали Вы. Крепкое плечо лидера Акацуки было надежной опорой — стоять тяжело. — Мадара… Отпусти сестрёнку! — возмущенно закричал Наруто. — Только на этот раз, — Вы расслышали, как спокойствие в голосе сменилось угрозой. — Если Коноха не способна защитить своих жителей от своего же руководства, то я сомневаюсь в надобности (В.И.) возвращаться туда… — Да как ты… — задыхаясь от ярости прохрипел Наруто, однако его остановил Какаши. — Тише, Наруто. В таком случае, Мадара, почему ты возвращаешь её? — Она желает того сама. Я не намерен удерживать её силой, — Тоби-Мадара в последний раз сжал Ваши плечи и растворился в портале-стиралке, как Вы прозвали про себя эту технику. — Это моя последняя милость вам. Очутившись без опоры, Вы едва не рухнули наземь, благо, Шино во время подхватил Вас на руки. — Жива… Жива ты… — голос юноши дрожал от переполнявшего его волнения. — Рано мне ещё… К Эмма Дай-О на аудиенцию… Улыбка на израненных губах казалась особенно жуткой на фоне завязанных глаз. — Всё хорошо, Шино-кун… Твои жуки спасли меня, — Вы мягко погладили юношу по плечу, силясь хотя бы бесхитростным действием выразить благодарность. Различили легкую уверенную походку приблизившегося к Вам человека, которым оказался Хатаке Какаши. В сплошной тьме оставалось полагаться лишь на слух. — Карин нам всё рассказала, (В.И.)… — Если бы Саске не убил этого Данзо, то уж я бы ему!... — однако гневную речь Наруто вновь перебили. На этот раз Сакура. — Наруто, не нужно лишний раз напоминать (В.И.) о нём. Вы помотали головой. — Всё в порядке, Сакура… Наруто лишь беспокоится обо мне, — стоило Вам только это сказать, как Вы тут же почувствовали, как Ваша ладонь оказалась зажата в руках ото-то. — Прости, онее-чан… Я не смог защитить тебя, — его голос звучал отдаленно, потерянно. Потрепав ослабевшей рукой Наруто по шевелюре Вы строго произнесли: — Нет в этом твоей вины… Кхе-кхе… Ты должен был пойти за Саске. Кто мог знать, что этот… этот… решит доп… — любое напоминание о произошедшем вызывало холодную дрожь во всём теле. Поэтому Вы постарались заменить слова. — Добиться правды от меня. — П-прости… Мы не смогли помочь тебе, — Вы определили, что Хината говорит откуда-то сбоку. — Хината! Не думай даже винить себя! Противиться воле хокаге — навлечь на себя беду. К тому же никто даже предвидеть не мог такого исхода. Шино задумчиво протянул: — И всё же почему Мадара помочь тебе решил… Действия эти с образом лидера Акацуки не связываются… — (В.И.), — голос Какаши звучал приглушённо, но уверенно. — Я понимаю, что сейчас тебе тяжело, но когда вернемся в деревню… Думаю ребята имеют право знать. Хотя бы во имя того, чтобы избежать дальнейших недоразумений. Цунаде была бы не против… И я, как возможный новый хокаге, позволяю тебе раскрыть тайну определенной группе лиц. — Тайну? Какую ещё тайну? О чем вы? И причем тут сестренка? — как никогда отчетливо Вы слышали недопонимание в вопросах Наруто. Последовал шумный выдох Сакуры. — Я то думала, ты хотя бы немного поумнел… Зря понадеялась… — Не стоит, кхе-кхе, пенять на недопонимание Наруто, Сакура, — Вы из последних сил покачали головой. — Со стороны действительно звучит непонятно. В прочем, обо всем я расскажу в деревне. Простите мою слабость… Но силы постепенно покидают меня. Памятуя о том, что с Вами находится Карин, которая явно попала в руки команды номер семь как заложница, Вы не хотели говорить при ней. Однако забыть её тоже не могли: — Благодарю за то, что спасли мне жизнь, Карин-сан. — Ну-у, можно менее официально… Но в принципе не за что…***
Оправиться после пыток не удалось и, как Вы определили, едва ли наступит час, когда воспоминания о нестерпимой агонии покинут Вас, как птицы холодные края. К тому же потерянная острота зрения стала непрестанным напоминанием о пережитом. Неджи и Шино едва ли не наперегонки отправились в одно из ближайших селений, в котором местные мастера сделали для Вас очки. Заостренные у верха стекла напоминали по форме кошачий глаз. Тонкая позолоченная оправа делала их практически незаметными для окружающих, но не Вас. Всякий раз, желая ли написать танка или прочесть что-нибудь, Вы тянулись к голове, чтобы опустить на нос очки. И тут же вспоминали что способствовало их приобретению. Хината буквально утянула Вас к себе в деревянный дом, чтобы заботиться о Вас ночью. Именно во тьме обострялись воспоминания, холодя кожу склизкими головами гадов, порождаемых из лужи Вашей же крови… Хьюга отпаивала Вас отварами и проявляла всяческую заботу о Вас, так, что Вам становилось неловко и Вы уже не знали, как отблагодарить подругу за участие. Потому Вы потихоньку начали убираться в доме, помогая прислуге с готовкой. В конце концов её отец, Хиаши Хьюга, нашёл подругу дочери вовсе не бесполезной… А уж когда он узнал, что Вы осведомлены в литературе и истории, умеете слагать стихи, играть на кото «кин» и даже танцевать, то стал сам одаривать Вас своим вниманием. По его словам: «В последнее время перевелись умные женщины». Никаких оскорбляющих Ваше достоинство намеков он не делал, просто вёл с Вами неспешные беседы или слушал Вашу игру на кото, что стала лучше, ведь теперь Вы различали самые тончайшие мелодии. Хоть Вы и несколько побаивались его строгого нрава, но опыт общения с Тобирамой и Мадарой помог Вам быстро справиться с волнением. Что тоже понравилось Хиаши. В один из дней Вы рассказали друзьям всю правду о своём перемещении, умолчав лишь о деталях, касающихся взаимоотношений с будущими хокаге и Учихами. Стоит ли говорить, какой переполох начался после этого? — И ты молчала об этом всё время! — Наруто едва не упал от возмущения. — Ты знала Первого хокаге! А какие техники он использовал? А правда, что он один мог справиться с целой армией? — Даже не знаю… Но он был невероятно силён, это правда, — Вы даже кивнули в подтверждение своих слов. «По крайней мере похмелье легче моего переносил», — подумали Вы, но в слух, разумеется, подобного не сказали. — И его битвы с этим Мадарой ты видела?! — спросил Киба под звонкое тявканье Акамару. — Издалека… Казалось, будто настал конец света, — дрогнув от жутких воспоминаний, Вы поправили очки. — Именно тогда ты решила стать г-гейшей? — робко поинтересовалась Хината. — Это был единственный способ подняться по социальной лестнице, кроме разве что замужества. — А почему ты замуж не вышла? — спросила Ино, хитро прищурившись. — Неужели нормальных парней в то время не было? Хотя бы взять Мадару… Он ведь вроде как неравнодушен к тебе… Вы пожалели, что на Вас была куртка, а не кимоно — невозможно прикрыть покрасневшие щеки. — Ино-сан, что Вы говорите такое… Как я могла… Я ведь была обычной служанкой, а он — главой клана. Подобный союз пошатнул бы его положение… И не было между нами ничего такого! — Ну-у-у конечно, — ехидно протянула Яманака, явно сложившая в голове целую любовную историю, главными героями в которой были Вы и Мадара. — А Мадара был лучше Саске-куна?... — задумчиво произнесла Сакура. — Они ведь из одного клана. — Какие же вы шумные… — зевнув, Шикамару лениво оглядел галдящих товарищей, хоть его и самого подмывало поспрашивать Вас о многом. Но он решил подождать, пока уляжется первое волнение. — А еда была вкусной? — поинтересовался Чоджи, хрустнув чипсиной. Оказалось, что едва ли не государственная тайна заняла умы ребят не так, как помышлял о том Какаши Хатаке, пристроившегося неподалеку. Он тоже был не прочь послушать о былых днях. Лишь Неджи и Тен-Тен не участвовали в общем оживлении. Последняя извелась от негодования. Вы и в самом деле оказались такой уж особенной-разособенной. Куноичи была уверена, что Неджи теперь точно не отвадить Вас. И она оказалась права. Любуясь Вашим профилем в закатных лучах солнца, Хьюга думал: «Могу ли я соперничать за её сердце, зная, насколько высокородными были ее прежние воздыхатели?» Вы же были ради сбросить хотя бы один камень тайн, что так отягощал сердце.Не светлеет никак Эта ночь, и душа бесконечно Блуждает во мраке. Право, под силу ли ей Отличить сновиденье от яви?
Мурасаки Сикибу «Гэндзи-монотогари»