***
Комната оказалась чистой и, можно даже сказать, уютной. На самом деле, за такую цену относительно других придорожных мотелей Николь ожидала, что будет намного хуже, но, похоже, Хэл хорошо заботился об этом месте. Кинув рюкзак и пакет на столик, она плюхнулась на двуспальную кровать, чтобы оценить матрас — не самый удобный, но для одной ночи сойдет. Все лучше, чем ютиться на неудобном сиденье в машине. Пока Элис решила принять душ, Николь включила старенький телевизор, висящий на стене, напротив кровати. Попивая виски, она щелкала каналы, остановившись в итоге на каком-то фильме про зомби. Но происходящее на экране мало волновало, а взгляд то и дело падал на сумочку Элис, лежащую на стуле совсем рядом. Николь понимала, что будет неправильно — залезть и посмотреть, что в ней. В последние дни Элис и так засомневалась в доверии между ними. Конечно, она ошибалась, и Николь всецело доверяла ей. Вот только дело Сары внесло разлад в их, казалось бы, наладившуюся жизнь и отношения. Николь видела, что Элис скрывает что-то. И это вышло далеко за пределы подавления эмоций. Подозрения закрались еще в тот вечер, когда Николь заявилась к Элис домой, чтобы помириться, а окончательно подтвердились сегодня в туалете пиццерии. И если до этого она пыталась закрывать глаза, находя другие объяснения, то сейчас отрицать очевидное уже не могла. Безусловно, лучше спросить напрямую, вывести на разговор, но Николь прекрасно знала, какая последует реакция. Элис просто скажет, что все в порядке, что не стоит надумывать и снова закроется, не желая показывать слабость. Они через это уже проходили, и сейчас поможет только одно... Николь прислушалась — вода в душе еще лилась. Она быстро дотянулась до сумочки, но, прежде чем открыть, немного замешкалась. Все же одолевали сомнения — Элис точно не понравится такое вторжение в личное пространство. Но другого выхода не было. Выбросив лишние мысли из головы, Николь расстегнула молнию и заглянула внутрь. Косметичка, кошелек, визитница и... — Твою ж мать, Эл. — Николь качала головой, смотря на небольшой пакет с таблетками. Ей до последнего не хотелось верить, что Элис снова вернулась к ним. Именно этого Николь боялась после того, как нашла Сару и поняла, с чем — или с кем — связано похищение. Она отложила сумку и устало потерла переносицу. Разговор предстоит не из легких, значит, нужно на него настроиться. Крутя в руках пакетик, Николь вливала в себя виски, не чувствуя ни вкуса, ни расслабления. Отказ от таблеток проходил для Элис тяжело, и не хотелось, чтобы ей опять пришлось переживать это. Николь понимала ее, ведь сама в первую очередь думала о наркотиках как способе убежать от реальности, когда что-то случалось. Она привыкла к этому чувству, оно стало частью нее, но Элис только начинала путь. Николь хотела помогать ей, поддерживать во всем. Только как это сделать, если тебя не подпускают достаточно близко? — Все в порядке? — От голоса Элис Николь вздрогнула, не заметив, как та вышла из душа. Взгляд предательски скользнул по телу, скрытому только полотенцем. Николь облизнула губы, стараясь заглушить желание просто сорвать ненужный кусок ткани и повалить Элис на кровать. Сейчас не время — им просто необходимо поговорить. Хотелось бы как-нибудь смягчить начало разговора, но Николь не знала как, поэтому просто показала пакетик: — Что это, Эл? Та мгновенно изменилась в лице и поджала губы. Какое-то время она молчала, бегая взглядом от таблеток к глазам Николь и обратно. — Ты рылась в моих вещах? — наконец недовольно спросила она, видимо, решив, что лучшая защита — нападение. — Ты не оставляешь мне выбора! Именно поэтому я не хотела тебе ничего рассказывать о Саре. — Ну давай. Скажи это. — Элис скрестила руки на груди. — Сказать что? — Николь непонимающе прищурилась и встала с кровати, но подходить ближе не стала. По крайней мере, пока. — Я же говорила. — Элис даже удалось скопировать ее интонации. — Ты была права, Ники. Довольна? — Эл, я не хочу этого говорить. Я всего лишь волнуюсь за тебя. Когда ты снова начала? Элис вздохнула и опустила взгляд. От напускного недовольства не осталось и следа, только горечь и даже в какой-то мере стыд. Конечно, она осознавала неправильность своих действий, но ничего не могла с собой поделать — Николь знала это чувство как никто другой. В жизни она совершила столько ошибок, что не счесть. И часть из них вполне осознанно, понимая последствия, но просто не могла поступить по-другому. — После разговора с Сарой, — тихо ответила Элис. Теперь Николь не собиралась стоять в стороне. Она подошла и аккуратно, но настойчиво усадила Элис на кровать, а сама опустилась на колени напротив, чтобы смотреть в глаза, блестевшие от старательно подавляемых слез. Сложно представить, через что ей приходилось проходить каждый день, но больнее всего становилось от того, что она по-прежнему не подпускала к себе, продолжая многое держать внутри. — Почему ты ничего не сказала? — Николь нежно провела ладонью по щеке Элис, не давая отвести взгляд. — Я... Я не хотела тебя разочаровывать... Николь удивленно раскрыла рот, пытаясь сказать что-нибудь, но мысли упорно не желали складываться в слова. Неужели она давала повод так думать? После всего, что они пережили, неужели Элис считала, что не может рассказать ей все, не боясь осуждения? — Что?.. Эл... — Николь пыталась выдавить и себя хоть сколько-нибудь связное предложение. — Разочаровать меня? О чем ты? — После того, как я бросила... Ты... — Элис все же отвела взгляд, так и не закончив предложение. Похоже, подобрать слова ей было еще труднее. — Эл, — Николь осторожно обхватила ладонями ее лицо и мягко заставила снова посмотреть себе в глаза, — ты не можешь меня разочаровать. В том, что ты сорвалась, нет ничего страшного, так бывает. И мы справимся с этим. Вместе. Ты не должна проходить через это в одиночку и держать все в себе. Ты можешь рассказать мне все что угодно. Я рядом. Всегда. Я люблю тебя. Больше Элис слез не сдерживала и, прижавшись к Николь, уткнулась ей в плечо. Она содрогалась от беззвучных всхлипов, а Николь гладила по спине, по влажным после душа волосам и шептала, что все будет хорошо, что любит ее. И она точно знала, верила всем сердцем, что какие бы трудности ни выпали им, вместе они смогут преодолеть все.***
Утром за ними приехал тягач, который должен был забрать сломавшуюся машину. Хэл вышел из офиса на улицу, чтобы попрощаться лично. Элис даже показалось, что Ники приревновала, когда она мило улыбнулась, чтобы порадовать старика. Тот буквально расцвел и провожал взглядом машину, пока она не скрылась из виду. Ехали до аэропорта, таща за собой сломанный «Форд», почти три часа. Ники вся извелась, то и дело грозясь подать в суд на фирму, сдавшую в аренду такую «развалюху». Элис же старалась сохранять спокойствие, но без таблеток это давалось непросто. У нее не получалось думать ни о чем другом — ее не волновали ни крайне неудобный тягач, ни нытье Ники, ни дело Сары и остальных девушек. Все, чего ей хотелось — просто закинуть в себя пару таблеток и хоть чуть-чуть расслабиться, успокоиться. Она даже выпила немного виски, но и это мало помогло. После вчерашнего разговора Элис твердо решила отказаться от таблеток. Ники настояла на том, чтобы смыть их в унитаз. Снова. И Элис даже представить не могла, что во второй раз это будет сделать в разы сложнее, чем в первый. Она всегда считала, что может контролировать желания, но после Блэйда все изменилось. Элис старалась изо всех сил делать вид, что все по-прежнему, но в конце концов поняла, что это не так. Ники доказала это в прошлом году. Ники была права и сейчас. Как бы Элис ни пыталась отрицать, ей нужна помощь. Признать это — самое сложное испытание. И с каждым разом становилось только тяжелее. Элис специально не взяла обратный билет, не зная, чего ожидать от поездки. И, как оказалось, не зря. Следующий рейс до Нью-Йорка должен был быть через два часа, на него она и купила билеты, когда они наконец добрались до аэропорта. Ники ждала ее в баре, позаботившись о напитках — виски для себя и каберне для Элис. После вчерашнего разговора они больше не поднимали тему таблеток, и это радовало. На самом деле, Элис ждала обычной «навязчивой» заботы Ники, но та на удивление проявляла чудеса тактичности. Это было ей так несвойственно. Даже полет прошел вполне спокойно. Конечно, Ники жутко нервничала и снова сжимала подлокотники кресла, но Элис видела, как она старается. Старается изо всех сил не задеть ее, ненароком не сказать лишнего слова. В обычных обстоятельствах Элис бы возмутилась такому отношению, но только не сейчас. Она понимала, что это ей нужно и была благодарна Ники.***
На следующее утро Элис подкинула Ники до участка. Вчера они вернулись не слишком поздно, но сил хватило только на то, чтобы заказать пиццу, а потом просто завалиться спать. Больше они так и не обсуждали дело Сары и девушек из Лоринберга, но может, оно и к лучшему. — Хм, странно, — выйдя из машины, Ники прочитала пришедшее смс, — Бэйкер вызывает меня к себе. Элис нахмурилась и посмотрела на свой пиликнувший телефон: — Меня тоже. Думаешь, он узнал, где мы были? — Откуда? — Ники вроде и усмехнулась, но что-то в ее выражении лица, интонации настораживало. — Ты провинилась в чем-то еще? — Элис с подозрением прищурилась. — Проговорилась о нас? — Кэп уже давно знает. — Ники непринужденно махнула рукой, словно это ничего не значило. — Серьезно? И ты забыла мне об этом рассказать? Ники отвела взгляд и вздохнула: — Бэйкер сказал об этом, когда я не хотела рассказывать тебе о Саре. Он сказал, что пока мы не переходим границы в участке, то может закрыть на это глаза. Я хотела тебе рассказать, но в последние дни... — Давай не будем заставлять его ждать. — Элис не дала ей закончить, не особо желая слушать очередные оправдания, и решительно направилась ко входу. Она слышала, как Ники пробурчала что-то себе под нос — наверняка какое-нибудь ругательство. Элис не могла понять, откуда всплыло раздражение. Ведь и сама не говорила Ники о весьма важных вещах. Но, с другой стороны, таблетки были ее личной проблемой, а вот то, что капитан узнал о запретных отношениях, общей. Ники просто не имела права скрывать это. Поприветствовав охранников, они вошли в лифт и поднялись на этаж убойного отдела в полной тишине. Элис чувствовала, что Ники хочет что-то сказать, но та упорно молчала. И хорошо — сейчас разговоры им точно ни к чему, ведь все обязательно закончится ссорой, а этого Элис очень не хотелось. Все так же молча Элис прошла к кабинету капитана и, постучав, вошла внутрь. — Сэр, если... — начала сходу оправдываться она, но ее прервал громкий возглас Ники: — Уинтерс! Ты что тут делаешь?