Скованные. Принятие

      Николь непонимающе уставилась на Санни: не сразу до нее дошло, что Ричи — это на самом деле капитан Бэйкер. А ведь она думала, что обращение к нему по имени Ричард — нечто странное и непривычное. Смешок Николь сдержать все-таки не смогла, но слова о том, что у Санни что-то есть, заставили тут же позабыть обо всех возникших в голове шутках. Особенно привлекала внимание папка в руках лучшего судмедэксперта если не Нью-Йорка, то округа точно.              — Детективы. — Санни кивнул подошедшим Мэтту и Элис, потом с подозрением посмотрел на Лиама, но тот предусмотрительно опередил вопросы и представился:              — Агент Уинтерс, ФБР. Помогаю с расследованием.              — А-а-а, наслышан, наслышан. — Санни протянул руку, и Лиам уверенно пожал ее. — О, Ричи! — заметив капитана, направлявшегося в свой кабинет, позвал он и жестом поманил к себе.              — Санни, ты сказал, что у тебя что-то есть для нас, — напомнила Николь, заметив, как усмехнулись обращению «Ричи» Элис и Мэтт. Лиам, как всегда, сохранил невозмутимое выражение лица.              — Да, конечно, детектив. Мы можем поговорить не здесь? — окинув взглядом суету отдела, спросил Санни. — Кстати, ты давно не заглядывала.              — Может, потому что я больше не детектив, — буркнула Николь и, махнув следовать за собой, направилась в комнату расследований. — Поговорим там.              Санни так погряз в изучении мертвых, что совсем забыл о живых, даже не подумав о том, почему больше полугода Николь не приходит ни на одно вскрытие, а потом и вовсе вместо нее Элис стала работать с Мэттом постоянно. Хотя Санни осуждать не за что — на вскрытиях присутствовали десятки детективов убойного, с чего бы ему выделять кого-то? К тому же Николь и сама не особо интересовалась делами коллег, так что и вопросов к Санни возникать не должно. Но отчего-то все равно было обидно. Хоть Николь и понимала, что в этом случае виновата лишь она, а уж точно не приветливый старичок-судмедэксперт. Она и так говорила ему много нелестных вещей, стоило только упомянуть Колтона, но тот будто бы и не замечал этого, а скорее — просто не хотел разжигать конфликт. И позже Николь всегда становилось стыдно, но она ни разу так и не извинилась. Николь вообще не делала многое, что хотела, зато вот чего не хотела — достаточно.              — Ричи, у меня есть билеты на «Никс». Остаток сезона и игры плей-офф. Отличные места. Ты в деле? — донеслось до Николь, когда она уже заходила в комнату для расследований.              — Давай поговорим об этом позже, — несколько смущенно ответил Бэйкер и добавил почти шепотом: — И не зови меня Ричи при всех. — А следом, прочистив горло, заговорил уже громко и уверенно: — А сейчас расскажи, что ты нашел. Не просто же так мы удостоились чести видеть тебя на нашем этаже.              — Я посмотрел отчеты по вскрытиям, которые принесла детектив Райли, — начал Санни, когда все собрались. Уолли и Стюарт тут же высунули носы из-за мониторов и прислушались к разговору. — Конечно, работать с такими старыми даже для меня, — хмыкнул он, — отчетами непросто, однако хочу отметить, судмедэксперты неплохо потрудились.              — Но-о… — протянул Бэйкер и сделал жест рукой, будто бы подталкивая продолжать. — Не томи, Санни.              — Но, — кивнул тот, — один момент не обозначен в отчете о вскрытии Норы Костер. Безусловно, судить довольно сложно. Ее останки нашли через много лет. Но вот что я обнаружил.              Санни раскрыл папку и показал несколько снимков с изображением костей, сложенных в скелет. Николь взглянула на них, но ничего необычного не увидела. Она вообще не понимала, зачем судмедэксперты и криминалисты постоянно сначала показывают то, в чем ни один детектив в жизни не разберется, и только потом начинают пояснять что к чему.              — Видите, вот здесь, — Санни ткнул в фото костей таза, — довольно большое расхождение лобковых костей?              Николь посмотрела на фото и невольно скривилась. Она не разбиралась в скелетах, но почему-то не сомневалась в том, что ничего хорошего это не значило.              — Я не думаю, — тем временем продолжал Санни, — что такая деформация могла произойти случайным образом при транспортировке тела, к примеру. Или пока останки находились в земле. Я бы назвал это последствием так называемого симфизиолиза. — Он взглянул на присутствующих поверх очков и остановил взгляд на Николь и Элис с таким видом, будто только что сказал очевидную вещь, но обе лишь переглянулись и пожали плечами. Тогда Санни принялся объяснять дальше. — Это разрыв лонного сочленения и чаще всего такое встречается во время беременности и после родов. Явление далеко не редкое, лечение несложное. Я не могу утверждать наверняка, но я бы поставил билеты на «Никс», что эта женщина родила незадолго до смерти. Причем беременность, скорее всего, проходила с осложнениями. Симфизиолиз — причина довольно сильных болей.              — Так, Санни, давай не будем раскидываться билетами. — Бэйкер хлопнул его по плечу. — Отличная работа. Мы обязательно рассмотрим эту версию. С другими женщинами такого не было?              — Нет, — мотнул головой Санни, — в остальных отчетах ничего необычного или примечательного я не заметил.              Если Нора родила ребенка, то это полностью меняло сложенную картину, не говоря уже о профиле преступника. Николь и Элис переглянулись, так же как и Мэтт с Лиамом — наверняка у всех начинала складываться одна и та же версия. И Николь совсем не хотелось верить в ее правдивость, но теперь наконец сошлись недостающие кусочки паззла, которых так не хватало.              — Спасибо, Санни, — благодарно кивнул Бэйкер, — это действительно нам очень поможет.              — Если возникнут еще какие-то вопросы, вы знаете, где меня найти, — улыбнулся тот, а потом, чуть придвинувшись к уху капитана, заговорил тише, но не настолько, чтобы его не услышали: — Так что там с билетами?              — Конечно, я в деле, Санни. Я позвоню тебе позже, а теперь извини, нам нужно… — Бэйкер указал на доску.              — Да-да, ухожу. Но будь готов на следующей неделе. Твоя баскетбольная форма хочет прогуляться. — Санни подмигнул ему, а потом взглянул на остальных: — Удачи, детективы. Надеюсь, вы поймаете его.              Как только тот вышел и закрыл за собой дверь, Мэтт с интересом посмотрел на Бэйкера и, слегка прищурившись, спросил:              — Баскетбольная форма? Сэр, а почему вы никогда не участвуете в наших играх между отделами? Нам бы пригодился опытный игрок в команде.              — Да, Ричи, почему? — хихикнула Николь.              — Сандерс! — Бэйкер пробуравил ее уничтожающим взглядом. — Тебе жить надоело?              — Простите, сэр! — невозмутимо отчеканила она, с огромным трудом и, похоже, без особых успехов борясь с ехидной ухмылкой. Судя по довольным лицам остальных, им тоже не особо удалось подавить усмешки.              — За работу! — рявкнул капитан. — Мы должны найти ублюдка и женщину, которую он похитил! Или вы уже забыли?              Эти слова подействовали словно заклинание — даже проблески улыбок испарились. Вернулась сосредоточенность и серьезность. Николь стало стыдно за то, что позволила себе расслабиться, когда Оливия где-то там, в лапах монстра, переживала самые страшные минуты жизни. Минуты, которые они потратили на пустые разговоры и посиделки в баре. Николь уже совершала такую ошибку, как она могла снова так поступить?              — Нам нужно пересмотреть профиль, — первым нарушил тяжелое, полное чувства вины молчание Лиам и подошел к доске. — Мы предполагали, что субъектов может быть двое. Мы думали, что это мог быть брат Норы Костер, но теперь с новыми данными от Санни, думаю, мы должны рассмотреть еще один вариант. Субьект не просто нашел помощника…              — Он его вырастил, — мрачно закончила Николь и посмотрела на Элис.              Вдруг нестерпимо захотелось броситься ей в объятия, ведь только в них Николь действительно могла почувствовать спокойствие, безопасность. А еще она не сомневалась, что внутри Элис сейчас творится нешуточный ураган, но та, как и обычно, внешне старалась ничем себя не выдать. Хотя плотно сжатые челюсти и похрустывание пальцами выдавали ее с головой.              Черт, давно Николь не жалела об их тайных — или не особо тайных — отношениях. Сейчас, как никогда, ей нужно было быть рядом, но дурацкие правила, да и их размолвка… Николь не сомневалась, что даже если она предложит поговорить наедине, Элис отмахнется привычным «все в порядке». Вот только они обе не в порядке — и теперь Николь была готова это признать. Зато на счет Элис она не уверена — та даже под дулом пистолета ни за что не показала бы слабость. По крайней мере, попыталась бы.              — Он мог использовать ребенка, чтобы заманивать женщин, — предположила Элис абсолютно без эмоций, просто озвучив факт. — Мы ведь гадали, как ему удавалось похищать их в тихих городках, где все друг друга знают. Если ребенок попросит о помощи, то вряд ли кто-то откажет. А это могло приводить их прямо к субъекту.              — Это ужасно. В голове не укладывается… — Мэтт скрестил руки на груди и покачал головой. Похоже, у него даже слов больше не находилось, хотя он явно хотел сказать многое.              — К сожалению, такое случается. Не настолько редко, как могло бы показаться, и намного чаще, чем хотелось бы, — тяжело вздохнул Лиам.              — Втягивать детей… Это… — выпалила Николь и умолкла — выразить негодование не получилось и у нее — казалось, что и бранных слов недостаточно.              — Ты думаешь, на местах преступлений и в том числе под ногтями Сары мы обнаружили ДНК ребенка? Сына Норы? — спросила Элис.              И снова почти без эмоций в голосе, хотя то, как она пыталась хрустнуть пальцами, хотя уже и не выходило, говорило само за себя. Николь стиснула челюсти и сжала кулаки — опять ничего не поделать, ведь Элис все больше закрывалась, и любая попытка помочь и поддержать будет принята в штыки. Николь слишком хорошо знала, что произойдет, если она попытается, а усугублять и без того увеличивающуюся пропасть не хотелось. Уж лучше последовать совету Лиама и дать Элис, да и самой Николь немного времени. Они разберутся во всем позже, когда этот кошмар останется в прошлом.              — Он уже давно не ребенок, — подал голос Уолли из-за монитора. — Если Нора Костер родила, то ему сейчас около двадцати четырех. Плюс-минус.              — Это ведь могла быть девочка. И вообще Санни сказал, что это неточно, — вставил Бэйкер, нахмурившись, но, судя по всему, веря в новую версию все больше. — Проработайте эту версию, но и про другие не забывайте.              — Конечно, сэр, — тут же отозвался Мэтт.              — Итак, давайте сначала. — Лиам подошел к доске, взял маркер и задумчиво постучал его кончиком по подбородку с аккуратной бородкой. — Если здесь замешан сын субъекта, то это все меняет. — Он начертил жирную линию, отделив то, что уже было написано, и собирался в очередной раз начать с нуля.              — И кое-что объясняет. Мы ведь изначально предполагали, что субъект не останавливался. Что, если в какой-то момент он не просто стал использовать сы… ребенка? — Мэтт быстро поправил себя, не став использовать слово «сын». Николь передернуло от одной мысли о том, что пришлось пережить невинному мальчику, если теория верна. — Субъект мог заставить его участвовать. Это бы объяснило и небрежность, и следы ДНК в некоторых случаях. — Он махнул рукой на временную шкалу и имена известных жертв рядом с годами смерти.              — Мои агенты все еще работают над поиском дел, связанных с нашим расследованием, но, учитывая места, которые субъект выбирал для похищений… Маленькие городки, где и копов толком не было, не то что грамотных следователей. Да и оцифровка их баз оставляет желать лучшего до сих пор. — Лиам с досадой вздохнул, но быстро прогнал разочарованное выражение лица и снова принял собранный вид. Что говорить, а эмоции он контролировал даже лучше, чем Элис.              — Но как сюда вписывается Колтон? — Мэтт снова начал задумчиво почесывать бороду. — Если субъект воспитал помощника, то это слишком идеальное уравнение, чтобы впускать переменную.              Николь прищурилась, услышав странный оборот — таких бывший напарник во времена их совместной работы уж точно не использовал, иначе подколов не избежал бы. Похоже, за последнее время изменилось больше, чем она предполагала. Николь даже немного ревновала, что с Элис у него сложился такой слаженный дуэт — гораздо лучше и эффективнее, чем был у них. И хоть она старалась гнать эти мысли от себя всеми силами, все равно они отравляющим ядом просачивались в голову.              — Возможно, с субъектом что-то случилось, и тогда уже на горизонте появился Колтон. — Николь подошла к доске и, взяв у Лиама маркер, выделила временной отрезок между последним убийством и похищением Сары. — У нас есть белое пятно в несколько лет вот здесь. Конечно, он мог не останавливаться, но с чего бы ему вдруг в итоге объявляться в Нью-Йорке, когда он работал в маленьких городках?              — Здесь похитить гораздо проще. Достаточно пойти в любой бар или клуб — пара коктейлей и… — Мэтт развел руками, так и не закончив — и так ясно, что именно он имел в виду.              Столько людей надеялось на какой-нибудь перцовый баллончик или в лучшем случае шокер в сумках, считая себя с ними в безопасности, но это далеко не так. Слишком много Николь повидала последствий такой беспечности. Вернувшись в патруль, она вновь окунулась в порочную изнанку Большого Яблока — нет, такие вещи не забылись со времен работы патрульным после академии, просто где-то внутри теплилась надежда, что что-то изменилось. Но она разбилась вдребезги, стоило отъездить всего пару смен. За несколько лет в убойном Николь отвыкла от того, что помимо убийств, совершается еще сотни различных преступлений. Она пошла в полицию, чтобы сделать мир лучше, но лишь увидела, как на самом деле он катится в ад. И гребанный ублюдок, сделавший из сына, рожденного похищенной девушкой, жестокого убийцу, это только подтверждал.              — Да, но он привык работать в маленьких городках — так, как научил его отец. Он бы не стал охотиться в большом городе без причины, — возразил Лиам. — Удивительно, но даже социопаты не любят выходить из так называемой зоны комфорта. Что-то должно было его вынудить на то, чтобы так сменить географический профиль.              — Колтон! — вставил Уолли, явно довольный гениальной догадкой.              — Сомнительно. — Лиам мотнул головой. — Он мог склонить сына субъекта к смене почерка, но не стать причиной для этого.              Уолли поджал губы и нырнул обратно к мониторам, тогда как Николь внимательно следила за Элис во время разговора. При каждом упоминании ненавистной фамилии она то легко поводила плечом, то едва заметно вздрагивала, но в целом держалась даже лучше, чем Николь. Жаль только, что лишь внешне. Но еще больше жаль, что боль и переживания Элис скрывала за непреодолимой стеной и Николь в них не пускала.              — Он мог просто загреметь в тюрьму, — предложил Мэтт. — Мы так и не знаем, чем он зарабатывал на жизнь. Может, попался на чем-то, а в тюрьме уже познакомился с… Колтоном.              — Вполне вероятно, — кивнул Лиам, записывая короткие тезисы на доску, — учитывая, все факторы взросления сына субъекта и то, что он всегда был ведомым, ему необходимо, чтобы кто-то взял на себя роль ведущего. Им вполне мог стать Колтон.              — Это же так очевидно. Я должна была догадаться, что это не брат, а сын, — покачав головой, пробормотала Элис, словно гипнотизируя доску взглядом. Как будто из-за этого она могла найти ответы, так нужные, чтобы найти Оливию живой.              Услышав ее, Николь не смогла удержаться и все-таки подошла ближе. Сначала она хотела дотронуться до Элис, сжать руку, но передумала — сейчас та только оттолкнет, поэтому просто сказала:              — Мы не могли этого знать. Нигде не было информации, что Нора родила ребенка.              — Но мы так зацепились за версию с братом, что даже не предположили… — Элис говорила ровно, но Николь даже не слышала, чувствовала нотки отчаяния, прорывающиеся в, казалось бы, спокойный тон.              — У нас не было оснований, Эл… ис, — сглотнув, добавила Николь и твердо продолжила, прекрасно зная, что на самом деле волнует Элис больше всего: — Мы найдем Оливию.              Та лишь неуверенно кивнула и закусила губу. Как же хотелось сейчас ее обнять! Но Николь не могла себе позволить при всех, но что самое главное — когда сама Элис не хотела этого. Или хотела? В эти дни улавливать ее настроение и эмоции, как обычно, не получалось. Слишком многое свалилось на них обеих. Слишком много подавляемых эмоций. Слишком много скрытых страхов и оживших кошмаров.              — Мистер Рэнделл, удалось достать список сотрудников и заключенных «Райкерс»? — спросил Лиам.              Его профессиональный тон заставил встрепенуться, выплыть из переживаний и хоть немного зацепиться за реальность. Николь до боли сжала кулак, а потом еще грубо прошлась пальцами по ссадинам на костяшках, чтобы боль окончательно вернула способ ясно мыслить — нужно отбросить эмоции, ведь от этого зависит жизнь Оливии Миртл.              — Все готово, агент Уинтерс. — Уолли кивнул. — Мы со Стьюи начали проверять их, но пока ничего интересного. Нужно как-то сузить круг.              — Стюарт, — поправил его тот, но Уолли лишь отмахнулся, и тому ничего не оставалось, кроме как обиженно поджать губы и продолжить работу.              — Конечно, мистер Рэнделл, ты прав. — Лиам кивнул на записи на доске. — Нам нужен список заключенных, отбывавших срок в «Райкерс» в промежуток между две тысячи тринадцатым и семнадцатым годами.              — Молодые парни, белые. Понял, — хмыкнул Уолли и, отсалютовав двумя пальцами, то ли спародировав, то ли переняв излюбленный жест Николь, вернулся к мониторам, а уже через пару минут принтер начал печатать.              — И не забудь про персонал, Уолли, — напомнила Элис. Уж кому, как не ей, знать, что могло скрываться под личиной хорошего парня. И это, на самом деле, пугало Николь — теперь Элис не доверяла почти никому, даже коллегам.              — Оки-доки, — не отрываясь от экрана, отозвался тот.              — А что с доктором «как там его»? — спросила Николь.              — Эйдан Льюис, — ответил Уолли. — Он чист. Судя по его расписанию, в день, когда похитили Сару Гриффин, он был на дежурстве. Вообще, он часто берет двойные.              — Это не значит, что он не мог отлучиться. — Николь пожала плечами.              — Похоже, ты смутно представляешь себе работу в больнице, офицер, — усмехнулся Лиам. — Я бы проверил достоверность данных о расписании, ведь, я верно понимаю, что их можно изменить, мистер Рэнделл?              — Проще простого.              — Так что не будет лишним позвонить и убедиться, что доктор Льюис действительно работал в тот день и последующие.              — Я узнаю, — вызвалась Элис и отошла в сторону с телефоном.              Николь тем временем обреченно наблюдала, как растут стопочки бумаг на столе — кто бы мог подумать, что список молодых белых мальчиков, загремевших в тюрьму в эти года, будет таким длинным? Тяжелый вдох сдержать не удалось. И ее заботила не гора документов, которые предстояло изучить — она боялась, что это опять ни к чему не приведет. Точно так же, как и громадный список тех, кто запрашивал материалы дела Колтона.              А еще Николь прекрасно знала, что убийца вполне мог прятаться и за красивыми бумажками. Ведь именно по таким бумажкам помощник судмедэксперта Мэйсон Колтон был образцовым сотрудником. За годы работы у него не появилось ни единого нарекания или замечания, но что скрывалось под идеальным досье? И сейчас Николь сомневалась, что они найдут что-то полезное в этом бюрократическом болоте. В конце концов, помощник окружного прокурора Мерфи тоже блистал на бумаге, а оказался продажным ублюдком, погубившим молодого парнишку, у которого вся жизнь была впереди. Зато полное жалоб и выговоров досье Николь не говорило ничего о ней, как о человеке и детективе. Даже под дулом пистолета она не предала свои принципы и убеждения, пусть и до трясущихся поджилок боялась смерти. Но разве бездушная бумага расскажет об этом?              И все же, кроме этих файлов на заключенных и сотрудников тюрьмы, у них ничего не было. Разговаривать с сокамерниками — бесполезная трата времени. Кому захочется прослыть крысой? Охранники о своих тоже распространяться не будут. Вот и оставалось только просматривать досье и гадать, кому же ублюдок-Колтон мог задурить голову настолько, что даже пошатнул привычный метод действия.              — Льюис чист, — сообщила Элис. — Главный врач подтвердил, что он исправно отработал все дежурства. Он и сейчас в больнице, если понадобится.              — Твою мать, — процедила сквозь зубы Николь, от злости сжав кулаки и скрипнув зубами — разрушилась очередная довольно неплохая версия.              — Пора за работу, — как ни в чем не бывало сказал Лиам, взяв немого папок из стопки.              Прежде чем приступить к изучению горы досье, Николь сделала кофе себе и по привычке еще один для Элис. Та благодарно улыбнулась, когда перед ней возникла чашка, но промолчала, сразу обратно погрузившись в изучение документов. Уже направляясь к креслу, Николь заметила сосредоточенное лицо Уолли, остервенело долбящего по клавишам, и, поколебавшись всего секунду, поставила свою кружку перед ним. Тот даже замер, глядя на кофе с таким видом, словно рядом с ним приземлился инопланетный корабль. Впрочем, Николь уже и сама не помнила, чтобы делала кому-то кофе, кроме себя и Элис — и делала ли вообще, — так что удивление Уолли вполне объяснимо.              — Э-э-э, спасибо, — с какой-то опаской произнес тот.              — Это тебе спасибо, что помогаешь даже в медовый месяц, — серьезно ответила Николь.              Она действительно не знала, как выразить всю признательность за то, что Уолли пришел именно тогда, когда в нем так нуждались. Да, надо признать, Стюарт тоже был неплох, но с Уолли никто и никогда не сравнится. Именно благодаря ему Элис спасли из лап Колтона, и сейчас Николь очень надеялась, что он поможет найти Оливию. И поймать подражателя. Или все же ученика?..              — Да мы улетаем только через несколько дней, пустяки, — засмущался Уолли, махнув рукой.              — Нет, не пустяки. Спасибо, правда. — Николь пристально посмотрела ему в глаза и похлопала по плечу. — Давай найдем Оливию.              — Я сделаю все возможное, — решительно заявил Уолли.              «Может, она не такая уж и плохая», — донесся шепот Стюарта, когда Николь возвращалась к кофемашине, чтобы все-таки сделать кофе и себе. Она не услышала, что ответил Уолли, да это и неважно — плевать, что о ней думал какой-то встретивший ее пару дней назад Стюарт. Она и так прекрасно знала, что о ней говорят, и уже привыкла закрывать на это глаза. К тому же сейчас ее волновали совершенно другие вещи и в первую очередь — как найти Оливию Миртл.              Именно поэтому Николь с чашкой кофе уселась в кресло и начала просматривать досье заключенных, представляя, могли бы они общаться с Колтоном или нет. На самом деле, как ни противно признавать, он умел завладеть вниманием. Умел манипулировать. Всего пары фраз ему хватило, чтобы вывести Элис из равновесия, а Николь и вовсе едва не заставить разбить разделяющее их стекло.              Николь жалела, что тогда в больнице не убила Колтона, иногда даже винила Мэтта в том, что остановил ее. Да, она видела, как тяжело Элис переживала из-за того, что застрелила Грэма — ублюдка, чуть не пустившего Николь пулю в лоб на заброшенном зернотерминале. Болезненно вспоминая о том, что отняла жизнь, Элис опять едва не сорвалась к таблеткам, но вместе с Николь они смогли это преодолеть. И Николь знала: Элис не хотела бы, чтобы она проходила через то же самое, переживала о том, что одним движением закончила чью-то жизнь. Но Николь была готова пройти через что угодно, лишь бы избавить мир… избавить Элис от ночного кошмара, от личного монстра. И даже с этим Николь не справилась. Так как же она сможет помочь Оливии? Как она вообще сможет помочь кому-то?              Еще и ни одно досье не давало хоть какой-то зацепки. Да, сброда там хватало — наркоманы, насильники, убийцы всех мастей, но ни один не подходил под профиль. От беспомощности Николь хотелось кричать, крушить все подряд — они сейчас здесь, а Оливия где-то там. С ним. Когда Колтон похитил Элис, Николь запрещала себе такие мысли, понимая, что яркие образы в голове сделают только хуже, что не получится найти ее, поддавшись этим картинкам. Но сейчас Николь никак не могла отделаться от них. Перед глазами то и дело возникал образ окровавленных простыней и обнаженной, дрожащей Элис, так ярко контрастирующей со свежими красными и старыми бурыми пятнами. Такого сюрреализма не снилось даже Сальвадору Дали. Эта картина до сих пор иногда являлась Николь в кошмарах, а стоило всплыть чертовому подражателю, как начала видеться и наяву. Стоило закрыть глаза в мыслях о Саре или Оливии, как Николь раз за разом возвращалась в тот подвал и видела скованную Элис. В лапах Блэйда…              Тряхнув головой, буквально силой постаравшись выгнать эти образы из головы, Николь вернулась к очередному досье. Тем временем стопочка, куда откладывали привлекшие дела заключенных, немного выросла.              И команда занялась доской. Уинтерс и Мэтт успели прикрепить несколько фото парней — чьи-то с табличками и в тюремной форме, а чьи-то — с удостоверений охраны. Элис подписывала их имена и пару слов о каждом, а Бэйкер, скрестив руки на груди, следил за процессом. Николь и не помнила, чтобы капитан когда-нибудь был так вовлечен в расследование — пожалуй, лишь в тот момент, когда точно так же искали Элис. Николь поежилась от пробежавших по спине мурашек.              Фотографий заключенных получилось меньше, чем она ожидала — оказалось, что вышло не так много парней, которые могли пересекаться с Блэйдом, да и все они слабо подходили под профиль, на ее взгляд. Как бы ни претила эта мысль, но, похоже, они снова имели дело с кем-то, кто должен быть на стороне закона. А после бунта в Райкерс, в котором пострадали и охранники, и заключенные, многие «старички» ушли в отставку, и набрали немало молодых парней на их места. Не то чтобы это слишком волновало Николь в целом, но сейчас у них было слишком много подозреваемых. На проработку алиби каждого уйдет катастрофически много времени, как и на разговоры с ними, поэтому просто жизненно необходимо сузить круг.              И как раз один заключенный привлек ее внимание. Она подошла к доске и прикрепила его фото, а потом, поглядывая в папку заговорила:              — В том же блоке, что и Колтон, сидел некий Гарольд Месмер. В две тысячи четырнадцатом году учился в медшколе, подрабатывал на скорой. Его напарник поймал его на краже фи… — умолкнув, она прищурилась, пытаясь хоть в голове произнести слово, больше похожее на заклинание для вызова демона. — Короче, я не могу прочитать. В общем — поймал его на краже какой-то сильной хрени. Он хотел рассказать все начальству, но Месмер был уже под кайфом, и завязалась потасовка. В итоге он ударил…              Удивленно вскинув брови, Николь хмыкнула. Ее взгляд бегал по строчкам протокола, перечитывая их раз за разом — не верилось, что написанное действительно случилось. И это явно разжигало интерес остальных, но не только же Уолли делать драматические паузы…              — Ну! Сандерс, давай пошевеливайся! Что там случилось? — раздраженно поторопил ее Бэйкер.              — Такое даже в «Анатомии Грей» не показывали. Надо Шонде подкинуть идейку, — хихикнула Николь, но, заметив покрасневшее лицо и раздувшиеся ноздри капитана, продолжила уже серьезно: — Месмер ударил напарника портативным дефибриллятором, на несколько дней отправив его в кому. Тот выжил и пришел в себя, поэтому Месмер получил всего три года. Вышел по УДО за неделю до похищения Сары. Док говорила, что субъект имеет медицинскую подготовку — у Месмера она определенно есть. Уолли, найдешь информацию по нему?              — Оки-доки! — отозвался тот.              — Время вроде сходится, — кивнул Мэтт, — надо бы поговорить с ним. Свяжусь с его офицером по УДО и пошлю патрульных, чтобы привезли его в участок.              — Не получится, — мотнул головой Уолли, оторвавшись от экрана монитора, — судя по всему, он уже три недели не отмечается. Его объявили в розыск.              — Черт! — выругалась Николь, хлопнув ладонью по столешнице.              — Без сомнений, его нужно найти, — вступил в разговор Лиам, до этого просто рассматривающий фотографии на доске, — но Гарольд Месмер — не наш субъект.              — Почему это? — Николь скептически сощурилась и скрестила руки на груди, упрямо не желая соглашаться с ним, ведь это означало, что и эта версия рассыплется, как песочный замок от волны.              — Согласно профилю, субъект старается не выделяться. Он даже почерка своего не имел, чтобы его преступления затерялись среди сотен других. Да, он сменил его под влиянием Колтона, но образ действий, выработанный годами, так просто никуда бы не исчез, — пояснил Лиам. — Если бы Месмер был тем, кого мы ищем, то он, наоборот, исправно посещал все встречи. Уверен, его можно найти у кого-нибудь из старых дружков или в одном из притонов. Он наркоман, и скорее всего сорвался. Детектив Дайсон, добавь этот момент в ориентировку.              Николь неохотно, но все же кивнула, признавая правоту Лиама. Это действительно выглядело слишком удобным, чтобы быть правдой. Да и навыки профайлера у него были на высоте. Правда, и он мог ошибаться, и Элис пришлось заплатить высокую цену за это. Но Николь не винила его — Лиам был прав, сказал, что они действительно поймали убийцу. Она винила себя в том, что не прислушалась к инстинктам, не успела вовремя, не защитила Элис от Колтона.              — И мы возвращаемся к охранникам, — мрачно вздохнул Бэйкер. — Не думаю, что кто-то из этих идиотов, — он кивнул на часть доски с фото заключенных, — имел медицинскую подготовку. Хотя проверить не помешает. Финли.              Стюарт обреченно кивнул и пометил что-то в блокноте — список дел рос с каждой минутой, а он, судя по всему, ничего не успевал. Николь еще раз убедилась в том, что в такие дела, требующие максимальной оперативности и сосредоточенности, нельзя привлекать неопытных специалистов. А еще в незаменимости Уолли. Она даже представить боялась, что бы случилось с Элис два года назад, будь на его месте Стюарт. Николь бы точно не успела вовремя…              Мелодия телефона заставила вздрогнуть и вырвала из мыслей. В тишине комнаты расследований она показалась особенно громкой. Передернув плечами, Николь посмотрела на Элис, взволнованно смотрящую на экран. Она словно не решалась ответить, так что Николь негромко позвала ее:              — Эл?              — Это доктор Колдуэлл, — растерянно сказала та. — Зачем ей звонить? Сару ведь уже выписали домой.              Николь прекрасно понимала, почему Элис не хочет отвечать — вряд ли из больницы стали бы звонить по пустякам, а Элис так привязалась к Саре… Николь не одобряла этого, но прекрасно понимала. И ей не хотелось, чтобы новости, какие бы они ни были, обрушились на Элис очередной сокрушающей лавиной — этого ей в последнее время и так предостаточно. Николь надеялась, что та больше не связывалась со своим дилером, хоть у нее и была целая ночь для этого.              Недолго думая, Николь подошла к Элис и легонько обхватив ее ладони, забрала все еще вибрирующий телефон. Та даже сопротивляться не стала, лишь полным смятения взглядом следила за каждым движением Николь. Ободряюще улыбнувшись и кивнув ей, Николь поднесла телефон к уху и привычно ответила:              — Сандерс.              На том конце явно смутились, судя по тишине, и невнятным звукам, но потом послышался знакомый голос:              — Офицер Сандерс, здравствуйте. Это доктор Колдуэлл. Я хотела позвонить детективу Райли, но, видимо, перепутала номер.              — Не перепутали, док, просто… Детектив Райли сейчас не может подойти к телефону. — Николь взглянула на хмурую Элис и решила быстро перевести разговор в нужное русло: — Вы звоните по поводу Сары Гриффин? Что-то случилось? Она в порядке?              — Да, да, не беспокойтесь офицер, — поспешно заверила Колдуэлл. — Она отправилась домой с мужем. Физически с ней все в порядке, а вот… — Она замялась. — Разговор с детективом Райли ей точно помог. Помолюсь, чтобы у нее все было хорошо.              — Спасибо, — несколько растерянно ответила Николь, никогда не верящая в молитвы, считая их пустой тратой времени. Где был этот бог, когда ублюдок похитил Сару? Почему допустил то, что с ней произошло? Нет уж, Николь лучше будет рассчитывать на себя, чем на какого-то мифического бога, которому нет дела ни до чего. Но времени на теологические дискуссии не было, поэтому она вернулась к делу: — Док, если с Сарой все… относительно нормально, то зачем вы звоните?              — Думаю, у нас есть то, что могло бы быть вам полезным, офицер.