Guilty

Февраль Две недели спустя слова Сэма заставили маленькое зернышко сомнения в животе Баки превратиться в массивную, неконтролируемую мысль, постоянно крутящуюся у него в голове и шепчущую ему на ухо каждый раз, когда он смотрит на Стива. Баки поймал себя на том, что одержимо проверяет новости на предмет последних обновлений по делу, оглядываясь на ночи, когда было найдено тело, и знал ли он, где был Стив. Брок был убит, когда он был у Бекки. Стерн был убит после того, как Баки отшил Стива, чтобы провести время с Броком. Земо был убит, когда Стив был один, поздно вечером, в галерее. Сэм закончил тем, что расспросил Стива о его местонахождении и вскоре после того, как они поговорили, привел Стива в участок и записал допрос, а Баки провел весь день, расхаживая по их квартире, чувствуя себя почти больным от беспокойства. Что, если они арестуют Стива, и он не вернется домой? Что, если они подумают, что это сделал Стив, и арестуют его, даже если он невиновен? Стив вернулся домой около пяти, и Баки свернулся калачиком у него на коленях на диване и отказывался двигаться в течение добрых нескольких часов. Что, если Стив был виновен? Всякий раз, когда Баки приходит в голову эта мысль, он злобно отгоняет ее от себя и игнорирует шепчущий голос в ухе. Все улики против Стива косвенные, и даже они не являются убедительными. Нет ничего конкретного, что связывало бы Стива с убийствами, и Баки обнаруживает, что эгоистично молится о том, чтобы нашлось еще одно тело, просто чтобы показать, что Стив не мог ничего сделать. Стив, похоже, уловил настроение Баки, и с той ночи две недели назад он был рядом с Баки почти в любое время дня, выполняя большую часть своей работы дома, а не в своей студии. Это не должно было быть так обнадеживающе, когда Стив почти постоянно был рядом с ним, но Баки не может не напрягаться всякий раз, когда Стив оказывается вне поля его зрения. Их сексуальная жизнь тоже немного изменилась. Там, где они раньше были игривыми и чувственными, их занятия любовью стали гораздо более мрачными. Временами это отчаянно, с дрожащими руками, нехваткой смазки и стонами боли и удовольствия, но в другое время Стив укладывает Баки на кровать и не торопится, как будто наслаждается тем, что может быть их последними мгновениями вместе. Баки тоже не невинен в этом, и цепляется за Стива так, словно его вот-вот вырвут из объятий. Ни один из них не говорит об этом. Сегодня ночь среды, на улице достаточно холодно, чтобы улицы были скользкие от льда, но достаточно тепло, чтобы падающий снег больше походил на грязь, скапливающуюся вокруг пешеходных дорожек и желобов, как грустные, мертвые снеговики. Баки только что вернулся домой, проведя день у Бекки, присматривая за Максом, пока сестра была на работе, а детский сад закрыт. Он сидит на диване, лениво переписываясь с Наташей, которая пытается уговорить его пойти с ней в бар в качестве ее ведомого, так как, очевидно, она и Клинт вернулись на «выключенную» стадию своих «включенных/выключенных» отношений, что бы там, черт возьми, у них ни происходило, когда раздается звонок в дверь. Баки с любопытством поднимает глаза и смотрит на часы. У Сэма и Райли сегодня вечером свидание, так что это не может быть ни один из них, а у Стива есть ключ. Это может быть Клинт, но, судя по тому, что рассказала ему Наташа, Клинт на неделю уезжает на ферму своего брата, в Индиану. Осторожно пробираясь к двери, Баки открывает ее только для того, чтобы дыхание покинуло его одним внезапным порывом. Стив одет в костюм. Темно-синие брюки, блейзер и белая рубашка с воротником почти идеально сидят на нем, подчеркивая широкие плечи и узкие бедра. Его волосы, на этот раз, не разбросаны повсюду, а вместо этого зачесаны назад, ни одна прядь не выбивается из прически. В руках он держит букет гипсофилы и коробку шоколадных конфет. Баки требуется несколько секунд, чтобы собраться с мыслями, и когда он, наконец, поднимает взгляд на лицо Стива, он видит, что Стив слегка покраснел, на его губах застенчивая улыбка. — Привет, милый, — говорит Стив, и, прежде чем он осознает это, Баки притягивает руку к его талии и погружается в долгий, медленный поцелуй, от которого по его спине пробегают искры. Баки растворяется в теле Стива, кладя руки на мягкую, шелковистую ткань его блейзера. Когда Стив, наконец, отстраняется, Баки приходится слегка потрясти головой, чтобы рассеять туман. — Где ты взял костюм? — он выдыхает, проводя рукой по груди Стива. Боже, он не знал, что Стив может стать еще более привлекательным, чем он уже был, но, черт возьми, Баки с трудом сдерживается, чтобы не упасть на колени и не сделать Стиву самый небрежный минет в своей жизни. — Был в офисе, — бормочет Стив, заправляя прядь волос Баки за ухо. — Он лежит там с моего последнего гала-концерта. Подумал, что смогу найти ему хорошее применение. Отойдя от Баки, Стив протягивает букет, который теперь выглядит немного помятым после их импровизированного поцелуя в дверях. — Я хотел купить тебе розы, но подумал, что ты, возможно, оценишь их немного больше. Баки берет цветы, чувствуя, как его глаза щиплет от слез. Аромат цветов вызывает в его сознании образы: Проспект-парк, освещенный только уличными фонарями. Теплая рука в его руке. Мягкая улыбка и веточка гипсофилы, заправленная ему за ухо. Когда Баки снова смотрит на Стива, он видит, что тот наблюдает за ним с мягкой улыбкой, засунув руки в карманы. — Что все это значит? — хрипит Баки, украдкой пытаясь вытереть слезы с глаз. Стив улыбается немного сочувственно. — Бак, ты знаешь, какое сегодня число? Баки ломает голову в поисках ответа. Сейчас середина февраля, он это знает. Это не может быть их годовщина, она будет только в августе, впервые они встретились в октябре, так что это тоже не подходит. Проходит несколько секунд, прежде чем Стив сжаливается над ним. — Сегодня день Святого Валентина, Бак. О. Верно. — Черт, — решительно говорит Баки. — Черт, я не знал. Я тебе ничего не купил! — Все в порядке, — успокаивает Стив, в его глазах пляшут веселые огоньки. — У меня заказан столик в пиццерии на набережной в восемь. Место, куда мы ходили на твой день рождения? — Ты наденешь костюм в пиццерию «мафиозный фронт»? — недоверчиво спрашивает Баки, и Стив лучезарно улыбается ему. — Да, и ты тоже. — У меня нет костюма, Стив, — слабо протестует Баки, когда Стив ведет его через квартиру в спальню. — Но у тебя есть несколько действительно очень красивых рубашек, и я знаю, что у тебя есть по крайней мере одна пара брюк и туфли, — возражает Стив, целуя Баки в щеку и принимая цветы из его рук. — А теперь одевайся и будь готов к отъезду через десять минут. Я поставлю их в воду. Баки может только в полном изумлении наблюдать, как Стив игриво шлепает его по заднице, а затем неторопливо выходит из комнаты. Он не видел Стива таким беззаботным, кажется, целую вечность — с тех пор, как произошли события несколько недель назад. Это… мило. Чувствуя, как на его лице появляется улыбка, Баки поворачивается к шкафу и хватает свои редко носимые парадные туфли, черные брюки и, после некоторого раздумья, бордовую рубашку. На улице достаточно холодно, так что ему понадобится куртка, поэтому он также достает свой черный бушлат. Быстро заплетая волосы в косу, Баки смотрит на свое отражение в зеркале, расценивает себя прилично выглядящим и выходит из спальни. Стив расставляет цветы в вазе, о существовании которой Баки даже не подозревал, конфеты лежат на стуле рядом с ним, и как только он видит Баки, то подходит, чтобы сунуть руку в задний карман брюк Баки. — Ты выглядишь потрясающе, — говорит Стив, целуя Баки в лоб. — Ты готов идти? — Я все еще не понимаю, почему мы так нарядились, — ворчит Баки, но все равно обнимает Стива за талию. — Мы могли бы пойти в полосатых пижамах, и они все равно впустили бы нас. — Потому что это весело, — радостно отвечает Стив, выводя Баки из квартиры. — И еще я не могу позволить себе сводить тебя в модный ресторан, так что это все, что ты получишь. — В любом случае, модный ресторан звучит скучно, — соглашается Баки, и Стив снова целует его в волосы. — Вот именно. И таким образом, мы сможем играть ногами под столом, не опасаясь, что на нас будут пялиться официанты. Баки не может удержаться от смеха, и ответная улыбка Стива согревает его изнутри. Они садятся на метро до Кони-Айленда, и им остается всего десять минут ходьбы, прежде чем они добираются до маленькой пиццерии. Ночь холодная, и Баки радостно пользуется этим, втискиваясь под руку Стива, чтобы украсть тепло его тела. Стив, кажется, не возражает судя по тому, как он обнимает Баки за плечи и целует его в макушку. На улице не так много людей, но каждый раз, когда они проходят мимо ресторана, он заполнен па́рами, погруженными друг в друга и ни о чем не заботящимися. Это странно успокаивает, думает Баки, сильнее прижимаясь к Стиву, что сегодня вечером они не более чем еще одна пара влюбленных, наслаждающихся ночью. Пиццерия выглядит почти так же, как и год назад, и внутри почти пусто, если не считать пожилого человека, сидящего в одиночестве за одной из кабинок. Персонал даже не моргает, глядя на одежду Стива и Баки, а вместо этого просто ведет их к кабинке в задней части, вручая каждому меню перед уходом. Стол немного липкий, а в кабинке более чем неудобно, но потом Стив садится рядом с ним, как в прошлый раз, когда они были здесь, и Баки снова влюбляется. — Что мы заказали в прошлый раз? — удивляется Стив, снова кладя руку на плечи Баки. — Было вкусно. — Кажется «маргариту»? — спрашивает Баки. — Мы могли бы взять её и чесночный хлеб. — По-моему, звучит неплохо, — отвечает Стив, и Баки чувствует, как его лодыжка обвивается вокруг его собственной. Когда официант приходит и уходит, они некоторое время сидят в уютной тишине, прижавшись друг к другу. Баки кладет голову Стиву на плечо, позволяя своим глазам закрыться в удовлетворении. В магазине тепло, и когда Стив берет Баки за руку, это дает ему что-то, за что можно уцепиться, что-то, что удержит его привязанным к земле. — Хей — наконец говорит Стив, подталкивая Баки плечом. Баки неохотно поднимает голову из удобного положения, чтобы посмотреть вверх, встречаясь взглядом со Стивом. Стив выглядит таким любящим, таким мягким, и Баки издает тихий вздох удовлетворения, когда свободная рука Стива обхватывает его челюсть. — Хей — передразнивает Баки, и глаза Стива прищуриваются, когда он улыбается. — Я знаю, что было… тяжело, — начинает Стив, немного неуверенно, — В течение последнего месяца или около того. И я сожалею об этом. — Это не твоя вина, Стив, — начинает Баки, но останавливается, когда Стив бросает на него умоляющий взгляд. — Просто послушай, хорошо? Я знаю, тебе было тяжело. И я хочу сделать всё лучше для тебя. — большой палец Стива нежно касается щеки Баки, и Баки не может не прижаться к ней с тихим гудением. — Ты уже сделал, — бормочет Баки, сжимая руку Стива. — Ты всё делаешь лучше. Честно говоря, без тебя я бы, наверное, превратился в развалину. Стив не смеется, как ожидал Баки; вместо этого он отпускает руку Баки, чтобы обхватить его лицо обеими руками, его глаза серьезны. — Ты — весь мой мир, Баки Барнс, — шепчет Стив. — Единственное, чего я хочу в жизни, — это видеть тебя счастливым. И я обещаю, я сделаю все, что в моих силах, чтобы вернуть эту улыбку на твое лицо. Баки ничего не может с собой поделать; он запускает пальцы в волосы Стива и притягивает его к себе для поцелуя, его руки дрожат, а тело чувствует себя легче, чем за последние недели. Когда он, наконец, отстраняется, Баки прижимается лбом к Стиву, не отрывая рук от его волос. — Я люблю тебя, — шепчет Баки, и его голос срывается. — Так сильно. Стив обхватывает Баки руками и притягивает его к себе, прижимая так крепко, что это почти неудобно. Баки утыкается лицом в изгиб шеи Стива и крепко зажмуривает глаза, тяжесть рук Стива, обнимающих его, заставляет его чувствовать себя маленьким и в безопасности. — Я тоже тебя люблю, — шепчет Стив дрожащим голосом. — Я дам тебе всё, что ты захочешь, я сожгу дотла весь мир, только чтобы дать это тебе. Баки не отвечает, и вместо этого обнимает Стива еще крепче. Они остаются в таком положении, пока им не приносят еду.

***

Когда они покидают пиццерию, их настроение значительно улучшилось. Они оба набиты пиццей и слегка навеселе от теплого пива, которое они заказали — не слишком много, но достаточно, чтобы Баки не пытался удержаться от того, чтобы скользнуть руками под рубашку Стива, когда они идут по пляжу. Стив смеется, запрокинув голову, и Баки обнаруживает, что хватает Стива за рубашку спереди и тянет его под дощатый настил, прижимая Стива к стене и сокращая пространство между ними. На лице Стива появляется ухмылка, когда он обнимает Баки за плечи, и Баки улыбается в ответ, когда наклоняется, чтобы потереться их носами друг о друга. Стив кладет огромную руку на затылок Баки и тянет его вперед, их губы беспорядочно соприкасаются, пробуя дешевое пиво и пиццу. — Давай убежим, — говорит Баки немного запыхавшись, когда они расстаются, чтобы глотнуть воздуха. — Купим какой-нибудь домик в горах. Только мы вдвоем. Стив смеется, непримиримо ликуя, и, боже, Баки мог бы утонуть в этом звуке. — Да? — Да, — хихикает Баки, прижимаясь лбом к шее Стива. — Мы можем завести собаку. Какую-нибудь большую, вроде хаски или что-то в этом роде, и маленькую белую кошку. Ты можешь продавать свое искусство самостоятельно, а я могу разводить огород и продавать продукты. — Я могу построить нам дом, — говорит Стив беззаботно и взволнованно. — Я построю кровать, в которой мы будем спать, я построю весь наш мир с нуля, если ты хочешь, чтобы я это сделал. — Я не знал, что ты умеешь плотничать, — с любопытством говорит Баки, и Стив снова смеется. — Я не умею. Я, блядь, понятия не имею, как это делается, но я научусь. Баки смеется над этим, а затем руки Стива обхватывают его за талию, поднимая с ног и бросая в объятия Стива. Баки радостно визжит и дергает Стива за голову для поцелуя, и они падают на песок, грудой конечностей и веселья. Баки не пытается освободиться, а вместо этого наваливается на Стива сверху, притягивая его для поцелуя. — И после того, как я построю тебе дом, — шепчет Стив в губы Баки, — После того, как я отдам тебе все, что у меня есть, я подарю тебе кольцо, которое мой отец подарил моей матери, и надену его тебе прямо на палец, — теплая большая рука накрывает руку Баки и направляет ее вверх, и Стив откидывается назад ровно настолько, чтобы поцеловать безымянный палец Баки. — Я скажу да, — шепчет Баки в ответ, баюкая лицо Стива. — Я всегда буду говорить тебе да. Когда они возвращаются домой той ночью, они даже не успевают лечь спать, как их одежда падает на пол, а тела прижимаются друг к другу так плотно, что Баки уверен, что они слились в одно целое. Он садится верхом на Стива на диване, прижавшись лбами друг к другу, кожа все еще покрыта коркой соленого воздуха и песка, и когда он кончает, задыхаясь от крика, Баки чувствует губы Стива на своей шее, шепчущие обещания, которые Баки знал, он намеревался сдержать. После этого они моются в ванне в воде с ароматом розы, кормят друг друга шоколадом, который Стив принес домой, и когда они, наконец, падают в постель, Стив проскальзывает обратно в его тело и вдавливает его в матрас, их пальцы переплетаются, когда они двигаются. Сразу после этого они засыпают, свернувшись калачиком так крепко, что Баки не знает, где заканчивается он и начинается Стив. Баки засыпает с приятной болью в костях и сердцем, полным любви, уютно устроившись в объятиях Стива и чувствуя себя в большей безопасности, чем за последний месяц.

***

Баки проснулся от того, что кто-то стучал в парадную дверь слишком громко. Он лежит с закрытыми глазами секунду, прежде чем перевернуться и уткнуться в подмышку Стива. Стив, каким-то образом, все еще счастливо храпит, пребывая в блаженном неведении о штурме на уши Баки. В конце концов Баки удается отключиться от шума, и он близок к тому, чтобы снова заснуть, прежде чем по квартире разносится оглушительный грохот, быстро сопровождаемый звуками топающих ног. Баки едва успевает сесть в постели, как дверь спальни распахивается и врываются люди в форме, крича во всю глотку. Прежде чем Баки успевает среагировать, они обегают кровать и хватают все еще полусонного Стива за волосы, выдергивают его из постели и заставляют лечь на землю. — Что, черт возьми, все это значит? — Баки кричит, замешательство сменяется яростью. — Вы думаете, что имеете право просто ворваться сюда… — Стивен Грант Роджерс, — перебивает его один из мужчин, его пистолет направлен прямо на Стива. — Вы арестованы за убийство Александра Пирса и убийства Мстителя. — Он что? — Баки говорит недоверчиво, в то время как Стив рычит — Вы, блядь, серьезно? — Вы имеете право хранить молчание, — говорит над ними первый офицер, когда Стива поднимают на ноги и бросают ему кучу одежды. — Все, что вы скажете, может и будет использовано против вас в суде. Баки игнорирует его, вываливается из кровати и, схватив с пола пару спортивных брюк и рубашку, поспешно натягивает их, в то время как Стив делает то же самое в другом конце комнаты, хотя у Баки нет шести пистолетов, направленных на него, пока он это делает. Едва Стив надел рубашку через голову, как его схватили за руки и грубо вывели из комнаты, и когда Баки пытается последовать за ним, он чувствует, как чья-то рука сжимает его руку. — Мистер Барнс. — Баки поворачивает голову, чтобы свирепо впиться взглядом в члена команды спецназа, чье лицо бледнеет за шлемом. К сожалению, он не отпускает руку Баки. — Вам придется остаться здесь. — Я здесь не останусь, — ядовито шипит Баки, вырывая руку из хватки мужчины. — Вы пришли в мой дом, вы насильно арестовали моего парня, несмотря на то, что он был в полусне, а потом у вас хватает наглости сказать мне, что я не могу пойти? Мужчина уже вспотел, но все еще преграждает Баки путь, когда тот пытается уйти. — Ваш парень — жестокий преступник, мистер Барнс, он убил человека всего несколько часов назад. — Дерьмо собачье, — рычит Баки. — Он был со мной всю ночь — у вас есть какие-либо доказательства того, что Стив убил кого-то прошлой ночью, или вы просто ввязались в это с наполовину продуманным планом и решили арестовать первого, кто попадется вам на глаза? Не дав мужчине ответить, Баки протискивается мимо него и мчится вниз по лестнице жилого комплекса на улицу. Снаружи припаркован фургон повышенной безопасности, Стива запихивают на заднее сиденье, и Баки, не колеблясь, подходит и садится рядом с ним. Спецназовец, сидящий с ними сзади, открывает рот, чтобы что-то сказать, но Баки бросает на него такой гневный взгляд, что его рот закрывается со щелчком. Удовлетворенный, Баки поворачивается к Стиву, полностью игнорируя другого мужчину, чтобы оглядеть своего парня. Стив в наручниках, его ноги все еще босые, а под левым глазом образуется что-то подозрительно похожее на синяк. Баки осторожно протягивает руку, чтобы дотронуться до него, и Стив шипит от боли. — Что ты здесь делаешь, Бак? — тихо спрашивает Стив. — Ты думаешь, я просто позволю этим придуркам забрать тебя? — мягко спрашивает Баки, проводя рукой по непослушным волосам Стива. — Не в мою смену, дорогой. Ты был со мной всю ночь — как только они поймут, что у них ничего нет, мы сможем вернуться домой. Глаза Стива закрываются, когда он еще сильнее прижимается лицом к рукам Баки. — Я люблю тебя. Вместо ответа Баки наклоняется вперед, чтобы запечатлеть мягкий целомудренный поцелуй на губах Стива, прежде чем притянуть его к своей груди и положить голову поверх головы Стива. Стив с удовольствием прижимается ближе с дрожащим выдохом, его волосы щекочут шею Баки, и Баки переводит взгляд к окну, молча наблюдая за проносящимся городом и ожидая своей судьбы. Примерно через полчаса они подъезжают к большому участку, которого Баки никогда раньше не видел, и Стива вытаскивают из его рук и из фургона быстрее, чем Баки успевает среагировать. Сэм стоит у входа в участок, скрестив руки на груди и сжав челюсти так сильно, что, если бы Баки не был так зол, он бы забеспокоился, как бы у него не сломался зуб. — Ты участвуешь в этом? — Баки шипит, когда Сэм пристраивается рядом. — Они отстранили меня от дела, — бормочет Сэм, посылая убийственные взгляды в сторону спецназовцев перед ними. — Серьезные преступления взяли верх. У них было время только бегло просмотреть мои отчеты, как привели Пирса. Ублюдки даже не взглянули на тело, прежде чем послать гребаную армию к тебе домой. Когда они подошли ко входу в комнату для допросов, их остановил другой офицер. — Вы двое не можете войти туда. — Меня зовут Сэм Уилсон, — спокойно говорит Сэм, прежде чем Баки успевает ударить парня. — Я детектив, отвечающий за дело Мстителя. — Вы имеете в виду, что вы отвечали за это дело, — поправляет офицер с легкой ухмылкой на лице. — Пусть этим займутся эксперты, и, может быть, вам повезёт, и вы станете сноской в материалах дела. — Ты маленький… — начинает Баки, но Сэм хватает его за руку и тащит прочь, прежде чем он сможет стереть эту самодовольную улыбку с лица мужчины. — Мы поговорим с вами через некоторое время, мистер Барнс, — кричит им вслед офицер, и рука Сэма сжимается на его руке. Когда Баки бросает на него взгляд, Сэм выглядит разъяренным. — Что ты имеешь в виду, говоря, что тебя отстранили от дела? — спрашивает Баки, когда Сэм ведет его к скамейке рядом с лестницей. Сэм почти падает на свое место, отпуская руку Баки, только для того, чтобы просто потереть глаза. — Я имею в виду, что отдел по тяжким преступлениям ждал возможности взяться за это дело с тех пор, как оно попало в прессу, — устало говорит Сэм. — Когда они пронюхали, что последней жертвой был комиссар полиции Нью-Йорка, гребаные стервятники не теряли времени даром. — И его убил Мститель? — Да. Не могу сказать, что я удивлен — Пирс идеально соответствует профилю других жертв — это просто глазурь на торте, что он работал в правоохранительных органах. — Держу пари, — бормочет Баки, ерзая на стуле в попытке устроиться поудобнее. — Как долго, по-твоему, они заставят нас ждать? — Я не знаю, — честно отвечает Сэм. — Они, вероятно, не отпустят Стива с допроса в течение нескольких часов — попробуют сломить его решимость. Сэм глубоко вздыхает, а Баки молчит. Стив был с ним всю ночь — Баки не просыпался, обнаружив, что Стив ушел, и он почти уверен, что Стив все равно не вышел бы — он был измотан. — …Они не нашли никаких доказательств того, что Стив был на месте преступления, не так ли? — нерешительно спрашивает Баки. — Нет, — вздыхает Сэм. — Никаких следов ДНК обнаружено не было, и свидетелей тоже не было. Они просто взглянули на список подозреваемых и ушли. — Ублюдки, — бормочет Баки, но внутри он чувствует волну облегчения. Он ошибался — Сэм ошибался. Баки оседает на Сэма, внезапно не в силах удержаться, и чувствует, как теплая рука опускается ему на плечи. — Райли на работе? — Баки бормочет. Его голос немного приглушен рубашкой Сэма, но Сэм, кажется, понимает его. — Да, — вздыхает Сэм, и Баки чувствует, как он прижимается щекой к его макушке. — Он предложил прийти — для моральной поддержки, понимаешь, — но я сказал нет. — Почему? — с любопытством спрашивает Баки. — Тебе было бы лучше, если бы он был здесь. Сэм молчит несколько мгновений, и Баки пользуется случаем, чтобы закрыть глаза. — Я и так беру слишком много работы на дом. Я не хочу, чтобы он это видел. — Знаешь, он бы сделал это в мгновение ока, — бормочет Баки. Утренний адреналин уже начал спадать, оставляя его измученным. — Я знаю, — бормочет Сэм. Удовлетворенный этим, Баки позволяет себе задремать. Он не знает, как долго он дремлет. Он слегка отдает себе отчет в том, что происходит вокруг него — успокаивающий вес Сэма рядом с ним, суета в участке, случайное чириканье телефона, — но все это сливается воедино, пока не становится просто едва заметным фоновым шумом. Через неопределенное количество времени Сэм толкает Баки локтем, и он открывает глаза, чтобы увидеть офицера, стоящего перед ними. Она высокая, со светлыми волосами, собранными в конский хвост, и выраженной челюстью, но ее глаза гораздо более нежные, чем у других офицеров, которых Баки видел сегодня. — Джеймс Барнс? — говорит офицер. — Следуйте за мной, пожалуйста. Баки бросает взгляд на Сэма, который, похоже, совсем не рад отпускать его одного, но Баки одаривает его улыбкой, которая должна успокоить. Судя по выражению лица Сэма, ему, вероятно, это не удалось. — Вы закончили со Стивом? — спрашивает Баки, вставая. Офицер жестом приглашает его следовать за ней, и Баки неохотно следует. — Теперь мы можем пойти домой? — Не сейчас, — говорит офицер, и ее голос почти нежен. — Нам просто нужно задать вам несколько вопросов. Баки проглатывает возражение и вместо этого позволяет ей отвести себя в пустую комнату для допросов. Она жестом приглашает его сесть, сама садится напротив и опирается локтями на стол. — Мистер Барнс, меня зовут Шэрон Картер, — говорит она, сцепляя пальцы вместе. — Я детектив в отделе особо тяжких преступлений, и специализируюсь на допросе свидетелей и близких, кого подозревают в преступлениях. — Вы здесь, чтобы посмотреть, могу ли я предоставить вам какие-либо доказательства против Стива, — категорично отвечает Баки, и Картер криво улыбается ему. — Я здесь, чтобы посмотреть, совпадают ли у вас с мистером Роджерсом истории, — поправляет она. — После вашего грубого утреннего подъема и всей этой последующей суматохи, я предполагаю, что вы хотите убраться отсюда как можно скорее. Я здесь, чтобы помочь с этим. Баки секунду колеблется, потом вздыхает и наклоняется вперед. — Что вы хотите знать? Картер отражает его позу. — Вы можете рассказать мне о прошлой ночи? — Стив вернулся домой около половины седьмого, — начинает Баки, глядя на свои сцепленные руки. — Я забыл, что сегодня день Святого Валентина, так что я просто был готов к ленивой ночи, но он повел меня в дерьмовую маленькую пиццерию на ужин. Мы вернулись домой через несколько часов и больше не выходили из дома. — Как вы думаете, во сколько вы заснули? — спрашивает Картер, и Баки не может не покраснеть. — Э-э, мы легли спать около десяти, я думаю? Мы, э-э, почти не спали первые несколько часов. Картер, к ее чести, просто кивает. — Вы заметили, чтобы мистер Роджерс вставал в какой-то момент прошлой ночью? — Нет. — Вы думаете, он мог встать без вашего ведома? — Баки не может не фыркнуть на это. — Определенно нет. Стив не тихоня, и когда он пытается им быть, то звучит как слон в посудной лавке. Картер слегка улыбается в ответ на это. — И был ли какой-то момент прошлой ночью, когда вы с мистером Роджерсом были порознь? — Стив ни разу не спускал с меня глаз после того, как вернулся домой после работы, — твердо отвечает Баки. — Он никак не мог убить Александра Пирса. Картер изучает его мгновение, и Баки приходится воздержаться от разрыва зрительного контакта. Наконец, она кивает и отводит взгляд, и Баки снова может дышать. — Ну, у нас нет причин задерживать вас двоих, — оживленно говорит она, поднимаясь со своего места. — Я свяжусь с детективами, допрашивающими мистера Роджерса, и прослежу, чтобы вы двое убрались отсюда. Баки требуется несколько секунд, чтобы переварить ее слова. — Правда? — Что, ты думаешь, я бы просто продолжала доставать тебя, пока ты не сказал бы, что твой парень убивает людей? — спрашивает Картер, ее глаза сверкают. — Несмотря на то, что могут подумать некоторые из моих коллег, я не считаю, что агрессия и запугивание являются достаточными методами установления истины. Ваша история почти идеально совпадает с историей мистера Роджерса, и я не вижу смысла держать вас двоих здесь. Она открывает дверь комнаты, наклонив голову, и Баки, пошатываясь, поднимается со своего места, чтобы последовать за ней обратно в главную часть участка. — Я пойду вытащу вашего парня из камеры, — говорит Картер, когда она идет, ее манеры снова оживленные и профессиональные. — Если вы просто возьмете своего друга и подойдете к стойке регистрации, я подготовлю для вас документы для выписки, и вы сможете идти. — Спасибо, — тихо говорит Баки, и Картер слегка улыбается ему. — Нет проблем. Я возьму эти бумаги. Она уходит, и Баки быстро направляется туда, где оставил Сэма. Сэм был там же, где и тогда, когда Картер забрала Баки, и, кажется, он почти удивлен, увидев его. — Это было быстро, — отмечает Сэм, вставая, когда Баки подходит ближе. — Как все прошло? — Она пошла за Стивом, — устало отвечает Баки, позволяя Сэму обнять себя за плечи. — Нам просто нужно подписать кое-какие бумаги о выписке, и мы уйдем. — Я могу отвезти вас, ребята, домой, — мягко говорит Сэм, уже ведя Баки к стойке регистрации. — Ни один из вас не в том состоянии, чтобы садиться в метро — тем более, я почти уверен, что они все еще не дали твоему парню пару ботинок. — Если ты позвонишь Райли и позволишь ему суетиться вокруг тебя, — парирует Баки. — Он на работе, Баки, — напоминает ему Сэм. — И у него так много больничных дней, что он мог бы взять месячный отпуск и все равно получать зарплату, — отмечает Баки. — Да ладно тебе, Сэм. Он, наверное, ужасно волнуется. Сэм молчит все время, пока Баки подписывает бумаги о выписке Стива, врученные ему очень скучающим офицером. — Хорошо, хорошо. Я позвоню ему, как только высажу вас, ребята. Баки хотел было что-то сказать в ответ, но именно тогда он заметил Картер, идущую к ним, а рядом с ней Стива. Она говорила с ним о чем-то, возможно, о его уходе, но Баки не может удержаться от того, чтобы сократить расстояние между ними и обнять Стива за плечи. Стив прижимается к нему, слегка дрожа, и Баки просто крепче сжимает его. Издалека он слышит, как Картер разговаривает с Сэмом, но он не обращает на это внимания — не тогда, когда Стив чувствует, что вот-вот развалится в объятиях Баки. — Сэм, — зовет Баки, и разговор резко обрывается, прежде чем он чувствует, что Сэм подходит ближе, чтобы остановиться перед ними. — Стив, — мягко говорит Сэм, и Баки чувствует, как Стив поднимает голову. — Эй, приятель, я здесь, чтобы отвезти вас, ребята, домой. Давай спустимся вниз, а? Стив неуверенно кивает и позволяет отвести себя в лифт и вывести из здания, все еще цепляясь за Баки, как пиявка. К счастью, Сэм припарковался недалеко, и довольно скоро Баки сажает Стива на заднее сиденье машины и забирается за ним, не говоря ни слова, когда Стив молча кладет голову ему на колени. Сэм оглядывается на них с водительского места, его брови озабоченно нахмурены, но вместо того, чтобы что-то сказать, он просто разворачивается и заводит машину. Стив не отрывает головы от колен Баки всю дорогу, и Баки его не заставляет. Вместо этого он проводит пальцами по волосам Стива и смотрит в окно, параллели с сегодняшней утренней поездкой более чем немного тревожат. Сэм не разговаривает, но он включает радио, мягкий джаз просачивается сквозь дерьмовые динамики машины. Ощущение, будто совсем не прошло времени, но также прошла целая вечность, когда они наконец подъезжают к своему жилому комплексу, и Сэм следует за ними в квартиру. Дверь починили, она больше не свисает с петель, и Баки бездумно гадает, кто это сделал. Вероятно, те же самые придурки, которые ее снесли. — Позвони мне, если тебе что-нибудь понадобится, — тихо говорит Сэм, кладя руку на плечо Баки. — Даже если тебе просто нужно, чтобы кто-то готовил для вас или что-то еще — я буду здесь. Баки не может выдавить из себя ничего, кроме усталой улыбки. — Спасибо, Сэм. Сэм похлопывает его по плечу и, после минутного колебания, направляется обратно к двери, позволяя ей тихо закрыться за ним и оставляя Стива и Баки наедине. Стряхнув с себя усталость, Баки ведет Стива к дивану и усаживает его, проводя пальцами по волосам Стива. Стив выглядит измученным — эта отметина на его щеке превратилась в настоящий синяк, опухший и фиолетовый, и определенно не исчезнет в ближайшее время, а его глаза закрыты веками и окружены мешками. — Я принесу тебе что-нибудь поесть, — тихо говорит Баки, но когда он пытается отодвинуться, Стив берет его за руку. — Я не голоден, — шепчет Стив и сжимает руку Баки. — Иди сюда? Баки ни за что не сможет отказаться. Он заползает на диван и ложится, положив голову на подлокотник, и раскрывает руки в приглашении. Стив почти падает ему на грудь, утыкается носом в изгиб шеи Баки и обхватывает его за талию своими руками, похожими на ствол дерева, прерывисто вздыхая, прежде чем обмякнуть в его объятиях. Баки обнимает его так крепко, как только может, и не удивляется, когда тело Стива начинает трястись, а слезы капают ему на шею, и просто целует Стива в макушку и гладит по спине. Стив плачет долго, достаточно долго, чтобы, когда его дыхание пришло в норму, нога Баки затекла, а в животе заурчало. Стив, кажется, доволен тем, что просто лежит там, поэтому Баки сдвигает ногу и наклоняет лицо Стива, чтобы поцеловать его в лоб. — Я закажу нам что-нибудь поесть, — шепчет Баки. Стив немного ворчит, но неохотно позволяет Баки выскользнуть из-под него, и Баки хватает свой телефон из спальни, прежде чем быстро вернуться и сесть на край дивана. Стив, не теряя времени, снова кладет голову Баки на колени, и Баки чувствует, как он целует его в бедро. — Ты хочешь что-нибудь конкретное? Стив молчит несколько мгновений, прежде чем Баки слышит приглушенное «вафли», сказанное в его бедро. Сдерживая улыбку, Баки заходит на Uber Eats и заказывает их обычную еду в их обычном вафельном заведении, добавив дополнительную клубнику Стиву после секундного колебания. Когда на экране загорается сообщение о том, что их еда прибудет в течение часа, Баки отбрасывает свой телефон в сторону, спускаясь ногами вниз, пока не может дотянуться до губ Стива своими. Поцелуй ленивый, и это заставляет последние остатки напряжения в теле Баки таять, пока все, что он чувствует, — это тело Стива, прижатое к его собственному. Они отрываются через неизвестное количество времени, и Баки пользуется возможностью изучить лицо Стива. Его глаза все еще опухли от слез, и этот синяк выглядит еще хуже, чем раньше, но он смотрит на Баки мягким взглядом и с улыбкой на губах, которая даже спустя год заставляет сердце Баки трепетать. Еда прибывает ненамного позже, и они едят, свернувшись калачиком на диване, скармливая друг другу маленькие кусочки еды. Сейчас, должно быть, уже около полудня, но когда они заканчивают, то просто заползают обратно в постель, обнимая друг друга так крепко, как только могут. Только когда Баки почти засыпает, он слышит, как Стив шепчет: — Я не боялся за себя. Он поднимает затуманенный взгляд и видит, что Стив наблюдает за ним. — Что ты имеешь в виду? — Когда они… когда они забрали меня, — говорит Стив, делая глубокий вдох. — Я не боялся за себя. Я… я не боюсь тюрьмы, или осуждения, или чертовой полиции. Я боялся, что они заберут тебя у меня. У Баки перехватывает дыхание в груди, прежде чем он тянется, чтобы притянуть Стива вниз для отчаянного поцелуя с зубами и языком. Стив крепче сжимает тело Баки и отвечает на поцелуй так же яростно, и когда они расстаются, губы Баки покалывает. — Послушай меня, Стив Роджерс, — шепчет Баки, прижимая их лбы друг к другу. — В мире нет ничего, что могло бы отнять меня у тебя, понимаешь? Я скорее умру, чем отпущу тебя, и мне плевать, если весь мир попытается добраться до нас — я не уйду. На несколько мгновений становится тихо, если не считать прерывистого дыхания Стива, и сердце Баки почти разрывается, когда он слышит, как Стив спрашивает тихим голосом: — Обещаешь? — Я обещаю, — он еще раз целует Стива в губы. Стив прерывисто вздыхает и тянется вниз, пока не может положить голову на грудь Баки, и Баки обнимает его за плечи, целуя Стива в лоб. Стив — теплый, успокаивающий груз, и вскоре Баки обнаруживает, что его глаза закрываются, и он погружается в беспамятство, обнимая мужчину, которого он любит.