На одном льду

Питер в декабре - как отдельный вид искусства, всем известно, что северная столица страны отличается от других городов своей красивой архитектурой, но под Новый Год он становится особенным. Площади украшены длинными светящимися гирляндами, и несмотря на всю серость и длинные ночи, эта предпраздничная атмосфера будто бы обещает что-то хорошее. В такое время хочется только гулять по разным ярмаркам и уличным представлениям, а после пить какао в уютной теплой квартире, замотавшись в плед. Хотеть не вредно. Шастун как тридцатилетний ребёнок был просто в восторге от предстоящих праздников, ему до дрожи хотелось поскорее украсить дом к Новому Году и Рождеству. Во время работы, он частенько посматривал елочные игрушки и разную мишуру для украшения квартиры на разных интернет магазинах. Так же в этом году предстояло купить и новую елку, искусственную, потому что настоящая была у них с Арсом в прошлом году. Однако проблема заключалась в том, что старший не разделял интересы своего любимого по поводу праздников, объясняя это вечной нехваткой времени, что Антону уже порядком надоело. Шастун этого просто не понимал, ну как можно не любить эту волшебную предпраздничную сказку, украшение елки, выпечку печенья, и прочие мелочи, которые доставляют кучу удовольствия. А вот Арсению было не легко, до отпуска оставалось всего ничего, но он был полностью погружён в работу, иногда часто даже больше, чем нужно. Порой тренер настолько был занят своей работой, что Шастуну приходилось одному уезжать домой, и засыпать, не дожидаясь любимого. От такого отношения Арсения Сергеевича к работе через пару недель устали все, и дети, и Антон, и возможно, сам Арс, но таким уж он был человеком. Ему хотелось, чтобы на соревнованиях всё прошло идеально, и его ученики заняли весь пьедестал, поэтому тренировки длились по времени гораздо дольше, а воспитанники уже начинали выть от усталости. Было даже такое, что группка учеников Арса пришла к Антону в кабинет, и ребята долго жаловались на тренера. И нет не потому, что они знали об отношениях врача и Арсения, а потому что все считали Шаста за своего приятеля, он был вроде психолога иногда. После этого случая Антон не придумал ничего лучше, как пойти к старшему и буквально заставить его пойти домой, а после поговорить о том, что нельзя столько времени уделять работе, и пора наконец-таки уйти в отпуск. Разговор выдался нелёгким, как и подразумевалось: – Арс, послушай, так нельзя, – начал Антон, стоило им войти в дом, – в последнее время ты слишком занят работой, тебя сутками не бывает дома, я устал засыпать один! Дети уже не могут от твоих усиленных тренировок, не жалеешь себя, пожалей хотя бы их! У них уже школьные каникулы начались, а ты всё не успокоишься. Ты один из лучших тренеров страны, что может пойти не так?! Всё будет как должно быть, и тренироваться конечно надо, но про отдых забывать нельзя. – Антон, что ты вдруг начинаешь, разве ты не знаешь, как для меня это важно! Финал кубка России – это не просто соревнования, после них будет олимпийский сезон, европейские турниры, такое чувство, что мне одному это надо. Да, меня сутками нет дома, да порой тебе приходится засыпать одному, но это всё на благо нашим спортсменам, нашей сборной, да стране, в конце концов! – ответил Арс младшему, прикрикнув в завершении фразы. – Ах, так?! – возмутился Шастун, что было редкостью, – Ладно, ну и сиди тогда, переживай за страну! После чего, недолго думая, Антон хлопнув дверью, вышел из квартиры. Арс остался в том же положении, затем прошёл в ванную без единой эмоции, вымыв руки, он начал думать обо всём что происходит, немного придя в себя, первым делом он принялся вызванивать младшего, который ещё и по его вине сейчас мёрзнет на улице. Арсений набрал Антона трижды, но Шаст не отвечал. И не потому что не хотел разговаривать с Поповым, а потому что попросту села батарейка на телефоне. Старший не находил себе места, расхаживая по квартире туда-сюда, после чего, накинув куртку отправился на поиски своего почти двухметрового солнца. Воздух морозный, белые сугробы, свет фонарей и небо, которое его отражает. Арс огляделся и быстрым шагом пошёл по соседним дворам, осматривая скамейки. Ходил он так минут двадцать, а после от усталости сам плюхнулся на одну из них. Устремив свой взгляд на минимаркет напротив, он заприметил Антона. Шастун тоже заметил Арса и пошёл навстречу. Попов усмехнулся от того, что его Тоша в стрессовых ситуациях по-прежнему покупает сладости, и на этот раз – мармеладных червячков. Рука тренера накрыла руку младшего: – Заяц, прости меня… – Этот знаменито графско-тренерский взгляд голубых глаз, и у младшего подкашиваются ноги, разве можно отказать после такого в прощении. – Арс, я не злюсь, пойдем скорее домой.