Штольман и нечистая сила

Корабейников наш смел - В разговоре он умел… Покряхтел, проверил голос, Да пригладил ловко вОлос: «Долго Штольмана искал, Всю округу обшмонал. И теперь уж точно знаю, Скоро ль я его поймаю. Он уехал до Парижу. Я одну преграду вижу - Срочно ехать мне пора, Да нужна…нужна деньга. Тут Трегубов побелел, А затем побагровел: «До Парижу? Ловкий ход! За казенный - то за счет. Знаю эти я дела: Девки, гульбы и игра. Ну, голубчик! Ты нахал… Глянь...как Штольмана искал! Он Антоше дал газету, Со статьей, что по навету… Корабейников стрелой - Из полиции долой. Знал, когда Трегубов злой, На расправу он крутой. И карьеру может вмиг Превратить в добрячий фиг. По дороге увидал Как Синельников страдал. Парень в камере сидел, За халатность - не у дел. А на улице народ. На Антошу буром прет, Да блестит, словно болванка, То цыганка – молдованка. И к Антоше – хрипло ржет, Ему руку подает: «Дай молодчик погадаю, Про тебя я много знаю. Ищешь парень дядьку ты: Длинный нос для красоты. Сам похож на облизьяну, Но без всякого изъяну». Коробейников, да к ней, Кличет тетку веселей: «Ну-ка бабка говори! На монеты…целых три». А цыганочка в ответ: «Ты найдешь его чуть свет… В доме номер двадцать три, Возле тлеют фонари». Наш Антоша рот раскрыл, А цыганки след простыл. Он вздохнул, пошел в трактир: «Закачу сегодня пир». Ребушинский шел домой. Глядь, цыганка за кормой: «На тебе милочек сглаз. На смерть сделан сей заказ. Дома должен ты сидеть. Да не пить, не петь, не есть. А иначе смерть твоя Постучится до утра». Ребушинский побежал, Страх домой его загнал. Там рыдал, стенал, кричал. Горе морсом заливал. В управленье важный чин - Прибыл странный господин. По фамилии Уваков… Препротивнейший однако. По светлейшему веленью, И прямому порученью Должен Штольмана сыскать, А потом арестовать. Всех пилИт, на всех орет, Объяснится не дает. Населенье допросил, После к пыткам приступил.