Голубее неба

Когда Брэд на следующие день не пришел в школу, я сильно запаниковал. Сразу же после школы решил отправится к нему домой. Уже у дома увидел, как Брэд выносил мусор. Даже издалека я заметил синяки и ссадины на его лицо. Так или иначе я рад, что Брэд в порядке. Он заметил меня, а я улыбнулся ему. Хотел было пойти ближе, однако Брэд поспешил обратно домой. Не передать словами, до чего я расстроился. Возможно ему нужно время, чтобы прийти в себя. Да, я тоже так думаю или отец был просто дома. С этими мыслями я побрел дальше домой. Сэм сегодня собиралась испечь печенья с дурью, чтобы мы могли немного расслабиться. Испытаний за последнее время на нас навалилось прилично. Говоря про ситуацию, когда Чарли на дне рожденье Боба поцеловал Сэм вместо Мэри-Элизабет, то здесь лучше. Мэри не держит зла на Сэм или просто умело притворяется. Сегодня за обедом вела себя, как обычно, до того, как я не поведал ей и Элис о том, что отец Брэда застукал нас вместе. Девчонки были в шоке. И принялись словами меня поддерживать. А после ланча завалили меня работой в редакции, чтобы я мог отвлечься. Я благодарен им за это. Но мои мысль вновь и вновь возвращались той злополучному вечеру. Красовавшийся на моей щеке синяк, тому доказательство. Мой отец утром заметил это синяк. Я соврал. Сказал, что вчера на вечеринке ударился. Вроде бы поверил. Не знаю. Сразу после этого я с Сэм умчались на пикапе в школу. Честно я хотел остаться дома, однако Сэм сказала, что школьная жизнь должна немного меня отвлечь. Что касается Чарли, то он послушался моих слов и не приближается к нам. Он ведь не знает, какая хрень у меня произошла. Обязательно с ним, как-нибудь пересекусь. Короче сейчас, как и в старые добрые времена сидим себе вчетвером во время ланча. Прошло больше недели после того, как нас застукал вместе. Брэд до сих пор не ходит в школу. Мэри-Элизабет от кого-то услышала, что его отправили в военное училище или типа того. Точных сведений ни у кого нет. Я практически каждый день прохожу возле его дома, но так больше никого не встречал. Машина Брэда, как и раньше стояла на подъездной дорожке. Окна затянутые плотными шторами. Однажды ночью я не выдержал и побрел к нему на задний двор, откуда выходили окна из его подвальной комнаты. Пришел, но свет в комнате не горел. Я присмотрелся в стекло окна, пытаясь что-то разглядеть в темноте. Удалось только увидеть заправленную кровать. Этого было достаточно, чтобы поверить слухам о том, что Брэда возможно отправили в военное училище. Судя по тому, как отреагировал мистер Хейс… Был мягко говоря недоволен тем, что его сын – гей. Может и вправду решил отправить куда-то на перевоспитание. Как это было летом, когда Брэда записали летом на программу реабилитации. Короче, фиг его знает. Мне нужно срочно успокоиться. Все время думаю о Брэда… О моем любимом. Нужно быстрее вернуться домой и курнуть косяк, после чего мне стает легче. Ненадолго, но все таки легче. Тем вечером еще я пытался Брэду позвонить. Однако услышав голос его отца и бросил трубку. Дела у меня – хуже некуда. Серьезно. На следующий весенний день в столовой Мэри-Элизабет сообщила нам, что ей звонил Чарли и извинялся. Похоже, после того, как по просьбе Сэм я ему звякнул сказать, чтобы тихоня еще не высовывал носа, пока пыл не уляжется, потому что Крег на него страшно зол. Не знаю, если есть здесь связь. Просто так сказал. Насчет меня и Брэда ничего Чарли не рассказал. Тем же вечером у нас состоялось выступления «Шоу ужасов Рокки Хоррора». Сэм сказала, что постараются мне найти замену, учитывая мое нынешнее состояние. Я отказался. Сыграть свою постоянную роль Франк-н-Фуртера, то что моей душе сейчас больше всего хочется. После выступления уже в гримерке мои друзья в один голос отметили, что сегодня на сцене я был просто бесподобен. Лучше, чем когда-либо раньше. Вроде выступал, как всегда. Но мне все равно приятно слышать подобное из их уст. В понедельник Брэд появился в школе. Увидел его утром направлявшегося к своему шкафчику и решил подойти. Пофиг на то, что он запретил мне в школе с ним общаться. Хочу узнать, как он себя чувствует после того случая. Короче подошел я к нему, в том момент, как от него отошла Нэнси. Первое, что я заметил это как Брэд за это время изменился до неузнаваемости. Да, синяки были на его лице. Однако кроме этого Брэд выглядел всегда таким уверенным. Раньше рассекая по коридорам пружинистой походкой и глядел всем в глазам. Он никогда не был парнем, который шел мордой вниз. А теперь стал таким. В особенности, когда я подошел к нему и уперся в шкафчик. – Привет. Ну как ты поживаешь, Брэд, – озабоченно поинтересовался я. Брэд с нескрываемое злостью зыркнул на меня. – Не подходи ко мне больше. Знаться с тобой не хочу. От его слов я задергался. До чего мне было паршиво слышать подобное от любимого человека. Ощущение – будто в сердце вонзили острый нож. – Брэд, но как же… – Отвали от меня! Кинул Брэд, громко запер свой шкафчик и пошел в сторону лестницы на второй этаж, а я едва сдерживая поступавшие слезы поспешил на задний двор, где я частенько с другими покуриваю. Достал из кармана с дрожащими руками косяк, чиркнул спичкой и дал волю своим чувствам. Я заплакал. Не сдерживаясь. И в какой-то момент почувствовал чью-ту ладонь. Это был мистер Никсон. Видимо вышел тоже покурить, ведь весна в этом году радует теплыми днями и застал плачущего меня. – Эй, что у тебя случилось, Патрик? Я принялся поспешно вытирать ручей слез. – Ничего такого, мистер Никсон. – По тебе не скажешь, Патрик. Даже в таком состоянии ты продолжаешь называть меня мистером Никсоном. Ты ведь знаешь, что можешь со мной поделиться всем? – Ладно… Короче, меня бросил Брэд, – решил признаться я. – Твою налево! Почему? Что произошло с вами обоими? Я сделал затяжку. Выпустил клубок дыма в ясное небо и принялся рассказать мистеру Никсону начиная с той ночи. Рассказал, как сильно переживал, чтобы мистер Хейс в прямом смысле слова не убил его. О том, как каждый день проходил возле его дома, про то, как кто-то пустил слухи, что его отправили в военное училище и даже о том, как позвонил ему домой, но услышав голос отца сразу кинул трубку. В общем, я с Никсоном поделился всем наболевшим. И в конце рассказа мне стало даже легче, а именно, когда мистер Никсон заключил меня в свои объятия, повторяя: – Все будет хорошо. Я рядом с тобой, Патрик. – Спасибо, Ник. И почувствовал, что снова плачу. Так мы просидели до конца урока. Ник пытался меня развеселить своими историями, а затем со звонком на перемену я поспешил вернуться в школу, чтобы встретиться с Сэм. Она ведь еще не в курсе, что Брэд меня бросил. И прежде чем я попер в здание, Ник меня поцеловал в щеку. После случая с Брэдом последующие дни я все время ходил с отсутствующим видом. Стал больше курить и выпивать. Родители это заметили, но не лезли с расспросами. Казалось, будто я нахожусь где-то в другом месте. По словам Сэм было больно на меня даже смотреть. Знала бы она, что это не предел. Ведь завтра меня такое испытание ожидает в школе. Это был четверг. Я расплачивался в столовой за еду. Позади меня стояли две мымры. И такие говорят мне: – Ну привет, Никак, – захихикали. Я не обратил внимание на их слова. Нахер этих монашек и двинулся в сторону ВИП-столика. Девчонки уже были все сборе. Прохожу я возле стола Брэда, где он сидит со своими дружками-футболистами и внезапно, когда я почти прошел их столик один из них сделал мне подножку. Я с полным подносом еды полетел на кафель. Тупая боль пронзила мое тело. Тут же слышу следующее: – Упс. Прости, Никак, – со смешком говорит спортсмен. Я встал, зашагал к Брэду и спросил: – А ты чего молчишь? – Ты о чем это? – говорит Брэд. – Твоя шестерка мне подножку поставила и тебе нечего сказать? – С чего бы? – смотрит сквозь меня он. – Знаешь с чего. – Это смешно, чувак. Ты просто на мне помешался. Я молниеносно сказал: – Твои дружки знают, откуда у тебя эти синяки на лице? Знают?! – На меня напали на парковке. – Где? Да что ты такое говоришь. Твои дружки знают… Брэд резко встал и сквозь зубы сказал: – Слышь, я не знаю на какие мерзости ты тут намекаешь, но лучше вали отсюда по-быстрому… Никак – Ладно. Передай привет папочке. Я развернулся и пошел к своему столику, а Брэд заорал мне вслед: – От тебя пидор? Футбольная команда начала ржать. От его слов я реально взбесился и ринулся к все еще стоящему Брэда и выкрикнул ему в лицо: – Как ты меня назвал? – Ты же пидор! Хлясь! И в этот же миг мой кулак ударил ему в нижнюю челюсть. Брэд отскочил на несколько шагов, но удержался на ногах. На мгновенье столовой наступила тишина и следом общий вопль. Сегодня их очередь смотреть фильм. А тем временем Брэд с разгона полетел на меня. Мы оба грохнулись на кафель. Следом получил кулаком по лицу. Начали махаться не на жизнь, а на смерть. Никогда я не встревал в такие передряги. Я и Брэд мутузили друг друга как попало. Наши силы были равны. Моя ярость придала мне силы, как вдруг вмешались шестерки Брэда. Получилось четверо на одного. – СКАЖИ ЕЩЕ РАЗ! СКАЖИ ЕЩЕ РАЗ! – кричу я. Они подняли меня с Брэда. Один из них со всей дури ударил мне по животу. От резкой боли я даже согнулся. В какофонии криков я услышал голос Сэм. Затем и заметил ее. Сэм пыталась мне помочь, но дружки Брэда оттолкнули ее обратно к толпе, а я продолжал получать удар за ударов по животу по лицу. Судя по капающей крови на кафель мое лицо было разбито, а из глаз текли слезы, как вдруг появился Чарли. Если коротко: Наш тихоня своими ударами уложил всех его дружком. Валялись пласом на полу. Один из них сжимал колено. Чарли двинул по нему металлическим стулом. Другому ткнул пальцами в глаза. Насчет остальных не видел. Стояли сзади меня. Кто бы мог подумать, что тихоня на подобное способен. Короче, Чарли помог мне подняться и повернулся к Брэду со словами: – Лучше не лезь, иначе я всем про тебя расскажу. А будешь нарываться – глаза выколю. Я не дам своих друзей в обиду. И кивнул он в сторону парня. На Брэде лица не было. Тупо смотрел на нас с открытым ртом. Возможно хотел было что-то сказать, но не успел, потому что заявились несколько охранников и вывели всех из столовой. Ну и фильмец мы устроили. Вначале Сэм, Мэри-Элизабет, Элис и Чарли помогли отвести меня в медпункт к грудастой медсестре Нельсон, а после вместе с другими отравились к директору Смоллу. В приемной перед тем, как войти в кабинет я встретил Никсона. Увидел меня и уронил чашку кофе на пол. Думается на меня смотреть было больно. С моей-то перемотанной бинтами физиономией. Короче, сели в приемной у кабинета директора и нас стали по-одному вызывать к нему кабинет. Наш директор тот еще мерзкий человек. Вредный и с большой короной на голове. Буду надеяться, что мистер Смолл проявит надо мной милость и не исключит меня перед окончанием школы. Если так случиться, тогда можно сказать: «Здрасти, приехали!». Прошло несколько часов. Мистер Смолл провел со всеми беседу насчет ситуации в столовой. По итогу мне, как зачинщику драки на неделю исключили из школы. Главное, что полностью не исключили. Думаю, что за неделю немного приду в себя. Однако я в этом не уверен. Слишком уж эта ситуация выбило меня из колеи. Шестерок Брэда исключили на три дня. Как по мне это уж очень мало, они ведь всей кодлой набросились на меня. Чарли не исключили из школы, потому что он бросился мне помогать. То бишь на выручку другу, так как против меня было аж четверо. Брэда (мне уже совершенно не хочется произносить его имя) вышел сухим из воды, потому что действовал в пределах самообороны. За клевету в мой адрес ничего ему не сделали. Я снова в разочаровался в мистере Смолле. Короче, Чарли и квотербеку назначили в течение месяца оставаться после уроков, начиная со следующего дня. Хотели сегодня, но время было уже позднее. Все это время мои лучшие подруги были рядом. В какой-то момент у Мэри-Элизабет с каким-то парнем-футболистом началась перепалка. Не помню из-за его начали собачиться, однако покрывали друг друга конкретными матами. И это было прямо у кабинета директора. И вот Мэри за использования нецензурной лексики в стенах школы на неделю назначали оставаться после уроков. Как потом оказалось все началась по причине того, что шестерка квотербека хвалился тем, как вмазал мне несколько раз по лицу. А вот не сказал, как получил потом металлическим стулом от Чарли. Его похрапывания будет тому напоминанием. Был бы сегодня его брат Крис, то такого дурдома бы не случилось. Он был очень справедливым и всегда держал в уезде этих шестерок. С новым капитаном стали уже очень много на себя брать. А вообще все в приемной так глазели на тихоню. В их понимании Чарли был обычным шкетом, которых обычно пинают в коридорах. Уверен, что после этого у всех изменится мнение насчет Чарли Кельмекиса. Так вот, выйдя из школы группа парней и девушек из драматического кружка, которые обычно самые последние выходят из школы с нескрываемым удивлением уставились на нас. Сели на лавочку, кроме Мэри-Элизабет и Элис. Мэри поехала к своему новому парню – Питеру. Да, это тот друга Крейга. У них наметилось свидание перед вечерним выступлением «Шоу ужасов Рокки Хоррора». А Элис… Фиг знает куда она поехала. Короче, достали косяки, чиркнули и закурили. На улице появился квотербек без шестерок. На секунду мы встретились взглядами. Квотербек отвел глаза, а я повернулся к Сэм. Но тут он сказал мне: – Я виноват, Патрик. Я ничего ему не ответил. Раньше нужно было ему думать. Уверен, что перед своими шестерками он был подобное мне сказал. Тупо бы прошел мимо. Квотербек немного постоял и поплелся к своей тачке. Сэм взъерошила волосы тихони: – Ну как ты, Чарли? – нарушила тишину Сэм. – Слушай я не знаю. Как не стараюсь, не могу вспомнить, что произошло сегодня в кафетерии. Только отрывками. Сэм положила руки ему на плечи, а я просто покуривая, слушал их беседу. Нет желание сейчас ни с кем говорить. – Хочешь я тебе расскажу, что произошло там, Чарли? Тихоня кивнул. – Ты спас моего брата. Вот что ты сделал. И я тебе очень благодарна. – И я тебе очень благодарен, Чарли, – подал голос я. – Ты настоящий друг. – Выходит ребята мы можем снова дружить? – Можем, – сказала Сэм. – И со всей тусовкой? – Да и со всей тусовкой, Чарли. Тут тихоня не выдержал и заплакал. Порой он такой сентиментальный. Сэм его цыкнула: – Ты помнишь, что сейчас сказал Брэд, Патрику, что виноват? Так вот дорогой мой к тебе и Мэри-Элизабет это тоже относиться. – Но я уже пытался. Звонил даже ей, а она… – Я знаю, Чарли, но попытайся еще раз. – Хорошо, Сэм. Сэм протянула каждому по еще одному косяку. Так непривычно смотреть, что Чарли покуривает вместе с нами. Короче, Сэм начала высказывать все, что думает насчет его выходке на дне рожденья Боба. Объяснила, что она с Мэри-Элизабет очень близкие подруг с самого детства. Так же сказала, что Мэри ее поддерживала, когда у нее было определенная репутация в десятом классе. Я уже об этот рассказывал. Не хочу лишний раз повторяться. Сэм хотела донести до тихони то, что его выходка очень сильно ударила по их дружбе, но им удалось сохранить дружбу. Я хотел было зажечь следующий косяк, однако он зажегся только наполовину. Если верить с таком случае словам Боба, то это верный знак, что кто-то тебя вспоминает. Я даже знаю, кто. Мы еще немного посидели до того момента, когда наш сторож не стал нас вгонять из территории школы. Тип уже так поздно, а мы здесь тусуемся. Еще и курим. Сели в пикап и умчались со школы. Вела пикап Сэм. По дороге она словила на радио частоту с крутой поп музыкой. И под эту музыку Сэм перекидывалась словами с Чарли. Меня не трогали. Я тупо смотрел в окно за проносящийся за ним зданиями. Высадили мы Чарли у него дома. Попрощались и поехали домой. Тем вечером я отказался идти на выступление «Шоу ужасов Рокки Хоррора». Сэм понимающе на меня посмотрела. Принесла чай в комнату с несколькими вкусняшками и на край кровати возле меня. Она хотела остаться со мной, однако я сказал, чтобы Сэм не подводила труппы и шла на выступление. Плюс я хочу побыть наедине со своими мыслями. Родителей сегодня не будут, так что мне это удастся. Никто не будет мне мешать. В итоге Сэм согласилась, но принесла в мою комнату беспроводную трубку со словами: – Если что звони в гримерку. Договорились? Я кажется кивнул. Сэм поцеловала меня в лоб, укутала получше одеялом и умчалась на выступление. Когда Сэм вышла из дома, я встал и вставил кассету сборником моих и Брэда любимыми песнями. Дал на средний звук, открыл немного окно и закурил в безлунную ночное полное мерцающих звезд неба. В тот момент, глядя в небо я подумал: – Удивительно, как внезапно может пойти наперекосяк. Достаточно случится одному событию. После второго косяка зазвонил телефон. Я дал меньше звук и подошел к нему с уверенностью, что эта звонит Сэм, чтобы узнать, как я. Звонил Никсон. Понятие не имею откуда у него мой номер. Хотя, как завуч у него есть доступ к делам каждого студента в школа. По правде говоря, я был безумно рад этому звонку. Разговор с Никсоном отвлек от миллиона ненужных сейчас мне мыслей. Вот двухчасовой разговор с наилучшими пожеланиями закончился. Я нажал отбой и все чувства вновь на меня нахлынули – и обида на Брэда, и жалость к себе за то, что я так ошибся в выборе человека и потратил на него год своей жизни… Даже не вериться в то, что прошел уже год. Словно только вчера Брэд впервые кинул мне камешком в мое окно. До сих пор мне не вериться, что между нами все законченно. А я ведь совсем недавно планировали отпраздновать год наших отношений устроив пикник на гольф клубе. Я так ждал этого дня. Нашим планам не суждено было сбыться. Погруженный в размышлений и покуривая неизвестно какой по счету косяк, я еще долго стоял у своего окна, слушая музыку из магнитофона, когда, наконец, на поездной дорожке не появился пикап моей сестры – Сэм.