Голубее неба

До чего же в крутом месте будет учится Сэм. Пенсильванский университет это просто нечто. Без понятия, как выглядит мой универ. Рассчитываю примерно, как этот. У этого университета огромная территория с множествами зданиями: учебные корпуса, общежитие, бассейн и тому подобное. Но самое круто здесь в том, что все здания выполнены в едином викторианском стиле. Когда прохаживаешься здесь словно попадаешь в прошлое. Здания выглядят так только снаружи. Внутри все очень современно. В числе их и просторная комната Сэм, которую она будет разделять все будущие года со своей соседкой по комнате из элитного американского городка. Берти Джонсон (так ее зовут). Больше деканат нам не сказал. Вместо этого вызвался провести нам маленькую экскурсию по территории университета. Рассказывал нам истории зданий. И о том, какие знаменитые здесь люди в свое время учились. Например: поэты Эзра Паунд, Уильям Карлос Уильямс и девятый президент Уильям Генри Гаррисон. Потом экскурсия перешла во внутрь. Лично мне все это было очень скучно слушать. В одно ухо залетало, а другое вылетало. А Сэм ничего, то и дело задавала деканату вопросы. Ей было интересно. И это понятно. Она мечтала именно в этот университет попасть. Одно дело поедать чипсы сидя на диване перед телевизором в надежде, что к тебе все само придет. Так не работает. Нужно вкалывать для исполнения своей мечты. Чем больше этим занят, тем быстрее она и осуществится. А препятствия всегда будут. И не нужно насчет них переживать. Просто продолжать верить в желаемой и все тогда получится. Ну все закончил пересказывать слова миссис Тернер, что вела у нас философию. Каждый день она начинала свои уроки с этих слов. Хочешь не хочешь, по-любому запомнишь. Сэм вкалывала и теперь она здесь. Быть может миссис Тернер была насчет этого права. Кто его знает. Наша экскурсия закончилась в просторной столовой. Если сравнить нашу школьную, то она покажется перед ней маленькой комнатушкой. Мужчина деканат не упомянул название этой столовой. Однако я и Сэм более чем уверенны, что эта столовая имеет свое местное название среди студентов. Обязательно потом спрошу у Сэм, как они ее называют. Не думаю, что кого-то надоумило назвать похлеще, чем «Обрыгаловка». Ну так мне кажется. Авось и нет. Декант нам рассказывал, что здесь в меню существует три варианта блюд: для всеедов, для вегетарианцев и для веганов. На последнем слове я и Сэм с улыбкой друг на друга глянули. Подумали об одном и том же. Мэри-Элизабет была бы здесь прям счастлива. Может быть в Беркли дела обстоят так же, иначе она и там начнет качать свои права насчет веганских блюд. Прицепится к поварихам и те не будут таким терпеливым, как у нас в школе. Как стукнут ей по голове паломником или чем-то другим, что Мэри забудет, как ее зовут. Щучу. Это уж слишком жестоко. Кстати говоря, вообще экскурсия проходила днем, потому что я и Сэм приехали сюда на обед. Выехали из дома примерно в пол одиннадцатого утра, а спустя два с половиной часа были уже на месте. Экскурсия закончилась. До вечера еще оставалось много времени. Можно было еще не спешить бежать и выполнять обязательную традицию в ресторане «Столовка старого колледжа». Мы оба решили перед этим прогуляться по городу. Да и погода была отличная. Не слишком жарко и не слишком холодная. Просто идеальная погода. Грех не съездить и посмотреть, что да как здесь. Первым делом заехали перекусить в кафе. Заказали по черничному куску пирога с клубничным молочным коктейлем, как обычно делали в «Биг-Бое». После чего оставили пикап на парковке и поперлись по пешеходной улице. На ней находилось, что ты хочешь. Начиная от антикварных магазинов и заканчивая музыкальными. Один из них привлек своей яркой вывеской наше внимание. Ну мы и зашли. Просидели там несколько часов. Сидели бы побольше, но деньги в наших кошельках стремительно исчезали от каждого нового приобретения. Пришлось закруглятся. Прикупили классные кассеты с музыкой, в которых давалось еще постеры музыкальных групп. Круто! А когда вышли их музыкального магазина, на город начали спускаться сумерки. Не долго думая поперли к пикапу, вставили первую попавшуюся кассету и погнали в сторону ресторана «Столовка старого колледжа», чтобы, наконец, исполнить обязательную традицию. Я-то здесь не учусь, но поем за компанию с Сэм. Да и снова жрать хотелось. К счастью, ехать было недолго. Сам этот ресторанчик находился прям через дорогу от Пенсильванского университета, между прочим. Зашли во внутрь. Что сказать. Ничем не примечательное место, но нем тусовалось очень студентов. Это и понятно. Похоже, эти ребята, как и Сэм приехали сюда тоже на летнюю подготовительную погоду. Вроде бы она так называется. Могу ошибаться. Точно не помню. Ну так вот, одни играли в дартс, другие трепались за столиками, а третьи лизались. Всем прям, как и в нашем старом и любимом «Биг-Бой». От увиденного невольно аж воспоминания накатили. Мы сели и заказали у официантки эти ребрышки. Девушка улыбнулась. Наверняка поняла, что мы пришли сюда исполнять обязательную традицию. Пока несли заказ, я чесал лясы с Сэм. Выглядела она счастливо. Глаза ее горели. Было заметно, что ей очень нравится это место. Я безумно рад за нее. Хочу, чтобы у нее студенческая жизнь выдалась на славу. Без разных грязных слухов, которые ходили про нее в школе. – Боже, Патрик! Какая вкуснота! Говорит Сэм, поедая за обе щеки эти ребрышки гриль с клюквенным соусом. Она была абсолютна права. Эти ребрышки то еще объедение. Я пытался что-то сказать, однако мой рот был полон. Сэм смеялась надо мной, а я над ней. Наши лица и руки были полностью испачканы клюквенным соусом. Вечер удался на славу. Главное, что мы выполнили местную университетскую традицию. Впрочем самое приятное было еще впереди. Девушка не взяла с нас денег. Говорит, мол, это за счет заведения. Думается мне, что это тоже такая традиция, потому как я не видел, чтобы у других студентов она тоже была деньги за заказанные ребрышки. Тогда возникает логичный вопрос: Как она вообще понимает, кто впервые их заказывает? Примерно в девять часов вечера, мы вернулись в общежитие. Пока поднялись на четвертый этаж, ног уже не чувствовали. Под дороге зашли купить в круглосуточный магазин бутылку колы и чипсы. Так сказать продолжим празднование начало студенческой жизни Сэм уже в ее комнате. Кстати, в комнате есть свой собственный телик с видиком. Можно посмотреть фильм. Так мы и сделали, ведь Сэм с собой кроме кассет с записанной музыкой, прихватила еще и кассеты с фильмами. Перед просмотром было решено немного украсить комнату и сложить кое-какие вещи по полочкам в шкафу. Сэм включила на магнитофоне: «Abba - Dancing Queen» и пританцовывая работала пошла на ура. На стене со своей стороны сестра повесила в форме сердца гирлянду. А после прикрепила на маленькие прищепки фотографии. Несколько фоток с Мэри-Элизабет и Элис. Фото, где я с Сэм жарком целуем помидоры. Еще было совсем свежее фото, на которой вся наша компания запечатлена вместе на вручения аттестатов. На нее отчетливо виднелась надпись на моей черной академической шапочке: «Никак вас ненавидит». Тут я и улыбнулся. Все таки эта была отличной идеей. Маркус и я просто гении. Такую надпись точно никто не забудет. На оставшихся свободных участках на стене, Сэм повесила постеры своих любимых музыкальных групп. Когда мы освободили несколько чемоданов, привели в более менее божеский вид ее часть комнаты, вот тогда и устроились на ковре и запустили фильм: «Бетховен». Эта была новая комедия, которая вышла всего несколько месяцев назад. Говорят фильм хороший. Сейчас проверим. Ха-ха! Вы знаете фильмец и вправду смешной. Я и Сэм насмеялись от души. Эта собака по кличке Бетхвон просто нечто. Теперь я еще больше хочу собаку. Присматриваюсь к большой, как и Бетховен. Если совсем коротко о сюжете, то он повествует о жизни американской семьи с тремя детьми, собаки про кличке Бетховен и про передряги, в которые те попадают. Написал бы еще что-нибудь насчет этого фильма, но спать жутко хочется. Сэм уже видит третий сон. Пойду-ка догонять ее. В общем, уехал я домой через два дня, потому что соседка по комнате Сэм заявилась на несколько дней раньше. Мне негде было спать. Не на полу же. Хотелось остаться еще на пару деньков. К этому времени, я и Сэм полностью управились с ее вещами. Комнаты выглядела потрясно. Перед моим отъездом зашли в ресторан «Столовка старого колледжа», чтобы снова поесть тех вкусных ребрышком гриль. Буду по ним скучать в Питтсбурге. Еще в общежитии наш разговор услышала Берти и спросила может ли она пойти тоже с нами туда. А потом добавила, что за одно познакомится поближе с нами и заодно выполнит так называемую местную традицию. Кстати, Берти тоже приняла меня с Сэм за парочку. В точности, как в свое время и Чарли после футбольного осеннего матча в кафе «Биг-Бой». После веселого времяпрепровождения в ресторанчике, я поехал обратно домой. Прежде Сэм меня крепко обняла и дала номер от телефона, чтобы я мог ей звонить. – И передай номер обязательно Чарли, Мэри-Элизабет и Элис, – сказала она. Напоследок мы снова обнялись. Ее соседку по комнате тоже. От неожиданности Берти аж покрылась краской, но все равно была рада моему дружественному жесту и затем умчался под громкую недавно купленную музыку обратно в Питтсбург. Только сейчас, когда я в одиночестве мчусь по трассе, я понимаю, как все таки соскучился по своему городу и как же мне будет скучать без моей сестренки. Надеюсь, она поладит с Берти и она окажется классной девушкой. Я скучал по своему улыбчивому Нику, по молчаливому тихоне, по историям об очередных украденных джинсах и про вампиров – Элис. И даже по бесконечному трепу Мэри-Элизабет. Короче, по всем ребятам. Завтра обязательно с ними со всеми встречусь. Если честно, то я даже не допускал и мысли, что за мое короткое отсутствие что-то могло произойти ужасное с одним из моих друзей. Я еще валялся в кровати. Было лень вставать. Иногда бывает, что ложишься заранее и не высыпаешься. А порой спишь несколько часов и чувствуешь себя бодрым, как огурчик. Словно сразу в себя три энергетических батончиков за бабахал. В постели я размышлял о том, куда сегодня созывать всю нашу делегацию. Вариантов было немного. В кафе «Биг-Бой», либо у меня или у кого-нибудь еще на дому или квартире. В комнату постучала Джесси и зашла. В ее руках была беспроводная трубка. – Патрик, тебя срочно к телефону. – Кто? – Угадай с первого раза. Я вскочил и взял трубку с рук мачехи. Она вышла и захлопнула за собой дверь, чтобы не мешать мне разговаривать. – Алло! – Слава Богу! Наконец-то ты явился. Каждый день тебе трезвонила, а тебя не было и… – Ближе к делу Мэри-Элизабет, – поторопил я. – Тут беда случилась, пока тебя не было. Одевайся. Скоро за тобой заезду. Щелчок. Послышались длинные гудки. Я как угорелый побежал в ванную. Затем с зубной щеткой из нее вернулся обратно в свою комнату, чтобы по-быстрому одеться. Натянул белую футболку, серые джинсы и отнес обратно щетку в ванную. А оттуда прямиком на кухню. Думал, что успею позавтракать, но не тут уж и было. На подъездной дорожке показалась красная маленькая машина Мэри-Элизабет. Схватил тост и прямиком на улицу. Меня не оставляло в покое мысль, что за беда случилась, пока меня не было. – Ну же рассказывай! Потребовал я у Мэри-Элизабет, когда она молча вставила в магнитолу кассету с женской группой, выехала из подъездной дорожки и помчалась в неизвестном направлении. – Тут такое дело, Патрик. Чарли попал в больницу с нервным срывом. Я только и сумел уставится на нее, хлопая несколько секунд только глазами. – Святые ламы! А как же это все произошло? – Я тебе все расскажу. Давай заедем в «Биг-Бой». Нас там уже должна ждать Элис. Я кивнул. Спустя несколько минут Мэри-Элизабет завернула на стоянку кафе. И еще спустя минуту, мы оказались внутри нашего любимого местечка. Элис подняла руку, что я и Мэри ее заметили. Сидела она за столиком у окна. И судя по по римской цифре II и по названию, читала Элис продолжение книги «Дневников Вампира». Когда мы уселись, она закрыла книгу и спрятала в ее черную сумку. Сделали заказал и Мэри-Элизабет принялась вводить меня в курс дела. – Когда ты и Сэм только уехали, Чарли сразу же переменился. Видок у него был не ахти. Я заволновалась и предложила ему вместе с нами заскочить в «Биг-Бой». Но он отказался. Сел в свою машину и уехал. Мэри-Элизабет остановилась. Какой-то парень ее окликнул, а огда она повернулась заказ уже принесли. Дальше рассказал решила продолжить наша вторая тихоня – Элис. – На следующий день узнали, что уже в доме Чарли с ним произошел нервный срыв и его отвезли больницу. Дальше разговор снова переняла Мэри-Элизабет. Элис только закатила глаза. Ее лучшая подруга в своем репертуаре. Мэри рассказала, что как только узнала сразу же поперла к тихоне домой. Родители Чарли были дома. По ее словам на них из-за переживания своего младшего сына лица не было. И решили, как бывшей девушки Чарли, ей кое-что поведать. Мама Чарли поделилась с Мэри, что нашли тихоню в гостиной, когда он совершенно голый сидел на диване и смотрел выключенный телевизор. А до этого они оба были на вечеринке у друзей. Срочно отправились обратно домой, после того, как им позвонила Кэндис. Тип ей звонил расстроенный Чарли и сказал, что ему очень плохо. Тогда вот родители тихони в спешки и отправились домой. Короче, доставили Чарли в больницу, где оказывается он в детстве тоже там лечился. Говорит его родители без понятие, что на сей раз произошло с тихоней. Они только гадали, что же вызвало такое состояние у их сына. Миссис Кельмекис предполагает, что отъезд Сэм мог так повлиять на него. Другого объяснения, пока что не было. В конце, Мэри-Элизабет сказала, что в больницу к Чарли еще никого не пускают. Будет держать меня в курсе. И как только разрешать его посещать, мы поедем навестить нашего тихоню. Остаток завтрака в «Биг-Бое» каждый из нас провел в своих мыслях. Я сильно волновался за моего дружка. Элис тоже. Даже и Мэри-Элизабет, которая часто твердила о том, как ее кумарит Чарли, сейчас одна их тех, кто больше всего за него волнуется и не находит себе места. Затем по просьбе Элис я рассказал, как там новый университет Сэм и как она себя чувствует. А Мэри-Элизабет спросила, что за новая соседка у нее по комнате. На прощание я передал Мэри и Элис номер телефона Сэм. Могут с этого дня ей трезвонить. И сказал, чтобы они обе ей, пока что ничего не рассказывали про Чарли. – Хочу все сам ей рассказать, – сказал и вышел из машины Мэри-Элизабет. Тот день проходил у меня, как в тумане. Ели-ели я дождался обеда, чтобы позвонить и все рассказать Сэм. Раньше не мог, ведь у нее с сегодняшнего дня начались подготовительные пары к предстоящей учебе. Я набрал. Спустя десять минут изложил ей в трубку то, что сам совсем недавно узнал про Чарли. Сэм молчала. А когда я рассказал до конца, она совсем грустно проговорила: – Я отправлю на днях тебе письмо и ты передаешь его Чарли. О'кей? – О'кей. – Ладно, пока. – Пока, – отвечаю. – Постой, – говорит Сэм, – я очень хочу приехать, но никак не могу. Ты понимаешь и не обижаешься на меня? – Понимаю тебя, сестренка. – Теперь отбой. Я отнес беспроводную трубку на первый этаж. Дома совершенно сейчас не хотелось сидеть. Взял с прихожей ключи от пикапа и отправился развеется к Никсону. К счастью, он был дома. Без футболки, в черных очках и в одних только плавках поливал свою лужайку. Ну и как от такого зрелища не прийти в восторг? И не только прийти в восторг… Патрик младший уже вырывался из джинс. Ник это заметил и не томя меня больше повел меня в дом и помог расслабится. А в конце получил полупрозрачную сто процентов натуральную маску для лица с запахом цветущего каштана. Что насчет моего любимого французского бульдога Шухера, Ник оставил его на улице, чтобы он не мешал нам. Шухер был рад остаться на снаружи. Бегал вокруг дома за пчелами и осами. В прошлый раз за рогачи. На этот раз пчелы и осы. Что-то мне подсказывает, что Шухер ищет приключения на свою собачью задницу. Вот укусит кто-то его из этих насекомых, тогда будет знать, что стоит их обходить десятой дорогой. Прям, как я и делаю. Особенно шершней. Как только их слышу, сразу же без промедления бегу куда глаза глядят. Что аж пятки сверкают. Я их не так сильно боюсь, как последствий от их укуса. Все потому, что у меня на них страшная аллергия. Один укус и опухаю. Если меня вовремя не доставить в больницу, могу склеить свои длинные ласты. Во вторник позвонила Мэри-Элизабет. Сказала, что сегодня втроем встречаемся и отправляемся с визитом к Чарли. Сейчас к нему пускают только по несколько человек. Я как раз только вернулся из почты. Получил конверт с письмом от Сэм для Чарли. Сегодня же ему и передам. Как же все хорошо совпало. Уже в больнице молодая медсестра провела нас к нему в палату. Мы зашли. Чарли сидел за письменным столиком с пишущей машинкой на ней. Глядел он тупо пред собой. Исхудал немного. Хотя куда больше. Так уже как спичка. Кожа да кости. – Чарли, привет. Я поздоровался первым. В ответ ноль внимания. Чарли продолжал смотреть на город сквозь окно. Затем попробовала Мэри-Элизабет и Элис. Тоже ноль по фазе. Похоже, у Чарли и прям дела хуже некуда. Да перед тобой сидит Чарли, но это был не тот тихоня, которого все мы любили и знали. Больше всего сейчас хотелось, чтобы он поскорее выздоровел и стал прежним. А пока этого не произошло наша святая троица попрощалась с Чарли и вышла из палаты. Письмо от Сэм я решил ему отдать в другой раз. Когда ему станет легче. В коридоре столкнулись с лечащим врачом тихони. Она сказала, что Чарли сейчас никого не узнает и не хочет разговаривать. Просто молчит. Тип это часто встречается у людей, которые перенесли нервный срыв. Говорит, что через пару дней должно немного опустить. Уже после она начнет с ним работать, чтобы наконец докопаться до истиной причины, чо вызывает у него не с того ни с сего такое состояние. Так оно и случилось. Через недельку с радостным голосом Мэри-Элизабет в трубку объявила, что Чарли пошел на поправку. Было решено сегодня всем собраться и навестить тихоню. Устроим ему сюрприз. Я так рад тому, что тихоня пошел на поправку. Похоже лечащему врачу и вправду удалось найти причину. Хотя, я не знаю наверняка. В больнице возможно все и прояснится. Я схватил письмо и поехал в больницу. По пути туда я заехал в музыкальный центр и купил несколько кассет с музыкой для Чарли. И к ним купил маленький плеер, чтобы тихоне не было скучно без музыки в палате. Не принесут же его родителя большую стереосистему ему в палату. Еще зашел в книжный магазин. Купил несколько ему книжек. Судя по аннотации сзади ему должно понравится. Видела бы Сэм, каким счастливым был Чарли при виде всех своих друзей. Каждый из которых принес ему по подарку. Выглядел тихоня намного лучше, чем в прошлый раз. Но было еще заметно, что он продолжает бороться со своим психическим недугом. Короче, к нему заявился я, Ник, Мэри-Элизабет, Элис и остальные. Даже пришел Питер с Крейгом. По словам Мэри, они помирились. Снова стали корефанами. Мы сидели в маленькой палате Чарли. Ели все уместились. Большинство устроились на полу. Почесали с ним языком, но сидеть долго не вышло. Были и другие посетители к нему. Например, как его учитель по углубленному английскому мистер Билл со своей девушкой. Перед уходом я вручил Чарли конверт с письмом от Сэм. Он улыбнулся, увидев знакомый почерк и имя на нем. – Спасибо, Патрик, – только и сказал он. – Выздоравливай, чувачек чувачный. И вышел из палаты. Ребята все куда-то подевались. В коридоре я встретил родителей Чарли. Возле них сидела Кэндис и Крис. Как же он за год возмужал. Стал настоящим мужчиной. Да и подтянулся. Вырастил даже маленькую бородку, за которой он явно ухаживает. Не то что у меня несколько усиков. Щучу-щучу. Я решил подойти и поздороваться с ними. Мама и отец Чарли только кивнули головой на мое приветствие. Выглядели они оба поникшими, так же как и их двое совсем взрослых детей. Я хотел было уйти, ноо меня остановил Крис и повел сторону, чтобы нас никто не услышал и не увидел. Тогда вот я, наконец, и узнал, что на самом деле вызвало такое состояние у Чарли. После эмоционального рассказала со множествами вставками нецензурной лексики я пришел в ужас. Вот такого я вот точно не ожидал. Оказывается, любимая тетя Хелен в детстве над Чарли часто надругивалась. Она родная сестра мамы тихони, между прочим. Именно из-за этого у него и произошел в тот период так называемый психический сдвиг. Ну вы меня поняли. Я плохо соображаю во всех этих медицинских понятиях. Узнав правду от врачихи, родители Чарли пришли в шок. Теперь понятно, почему они такие сейчас поникшие. Я бы на их месте сидел был так же. Когда в детстве Чарли после прогуливания голым по улице зимой попал сюда в больницу, то тогдашние врачи все списали на стресс и переживания от смерти его любимой тети Хелен. В то время никто даже не могу представить в чем на самом деле проблема. Чарли стало лучше и его выписали из больницы. Казалось, что все обошлось. Можно вернутся к обычной жизни. Ничего не прошло. Просто Чарли на время опустило. В любое мгновенье это состояние могло вернутся обратно. И вот почти через десять лет оно вернулосью Это совпало в тот период времени, когда я и Сэм с ним и подружились. Все начало быстро прогрессировать, как мне кажется после появления «чарлианских» чувств к Сэм. Потом спустя время и поцелуй с ней. А потом и ЛСД. Считает, что ЛСД активизирует определенный тип нервом в нашем мозгу. Короче, у людей которые имею психические проблемы, то прием этих таблеток могут активизировать скрытые или детские психические расстройства. Знал бы я или Сэм, что с Чарли что-то неладное, то отгородили бы его от всего этого. Почему он раньше нам ничего об этом не рассказал? Я вот этого не понимаю. Чарли ведь знал, что мы в любом случае постарались бы ему помочь. Или может тихоня сам тогда еще не разобрался во всем этим. Как никак это детская травма. Нужно время, чтобы ее расковырять. Теперь понятно, почему Чарли так частенько заглядывал в больницу. Похоже, как раз и занимался с психиатром со своей проблемой. Все вышеперечисленные примеры и вызвали возвращение к его нынешнему состоянию. Возможно у него до всего этого, как-то оно еще и проявлялось, но теперь она дошла до своего апогея. Я вот только не могу понять, почему Чарли после занятия сексом с Мэри-Элизабет и после поцелуя со мной с ним ничего подобного не произошло? Я имею ввиду, что Чарли продолжал вести себя, как обычно. Никаких изменений. Хотя, подождите. Возможно дело в том, какие чувства испытывал тихоня к нам обоим. Чарли же меня и Мэри-Элизабет не любил. А Сэм любил и тетю Хелен в своем роде тоже. Может это и объясняет почему от прикасания моей сестры и ее поцелуев тихоня вел себя так странно? Быть может во время этого Чарли мимолетно в виде отрывок вспомнила то, что с ним в детстве творила тетя Хелен? Не знаю. Это всего лишь мои предположения. Ими я и поделился с Крисом. Он сказал, что моя теория звучит весьма правдоподобно. Тип лечащих врач Чарли в какой-то степени тоже так считает. Не все сходится, но в главном я был абсолютно прав. А потом Крис Кельмекис выдает следующее: – Не хочешь меня ублажить? Его слова прозвучали для меня, как гром среди ясного неба. Оттого я ошарашенно на него уставился и только выдавил из себя: – То есть? Крис огляделся по сторонам. На горизонте было чисто. После чего он взял мою руку и положил на свою выпуклость на джинсах. – Но ты же не из этих, Крис! – Я всегда хотел, чтобы парень поработал с моим внушительным прибором. С такой просьбой стремно к кому-то из друзей обращаться. Ты как никто другой должен знать, как сейчас относятся к геям. Короче говоря, я доверяю только тебе. Хотел бы, чтобы ты сделал мне минет. Я не убрал руку. Продолжал держать на том же месте. Выпуклость становилась все массивнее. Куда уж больше? – Постой-ка. А откуда ты знаешь насчет моих предпочтений? – Брэд со мной насчет этого поделился. Я знаю, что он тоже гей. Не переживай, я никому насчет вас не рассказал. Крис Кельмекис умеет держать секреты. – Ну если это так, – похабно ухмыльнулся и прижал сильнее член Криса, – тогда пусть это тоже останется между нами. – Ах… Да-да, договорились. Никому не скажу. А ты моим ничего не говори. Даже и Чарли или своей сестре – Сэм. Я хлопнул по накаченной задницу Криса и мы отправились на поиски места для уединения, так чтобы не проходить возле его сестры и родителей. К нашей большой радости нашли пустую палату. Закрыли дверь на ключ. Крис лег на кровать, припустил джинсы и вынул из своих трусов член. Крис помахал им перед моим лицом. А в следующую секунду я накинулся на него. Принялся посасывать, проглатывать до самого основания, вызывая тем самым довольные конвульсии и стоны. Не забывал время от времени и надрачивать этот вкусный огромный леденец, который в конце концов наполнил мой рот своей обильной полупрозрачной благодарностью. Крис привлек меня к себе и принялся работать ртом с моим членом. Такого поворота я не ожидал. Вроде, как я понял, что только я должен ему отсасывать. Но я ни в коем случае не против. Я не мог отказать бывшему капитану по футболу школы, его пожелания пососать мой член. Только в самых эротических фантазиях я мог подобное представить. А работал, как для первого раза Крис превосходно. Не касался плоти зубами. По-моему это главное. Еще мне понравилась вязкость его слюны на моем члене. Из-за этого были отчетливо слышны его причмокивания. От умелых движения Криса моя благодарность не заставила себя ждать. И под громкий стон, я кончил прямо ему в рот. Следом Крис меня еще и поцеловал. Вот после этого я окончательно растаял и пристроил свою голову на его груди. Прошло несколько минут. Крис натягивал на себя джинсы, а я уже их натянул и сидел на кровати. – Теперь мне нужно тщательно подумать еще раз над моей стопроцентной гетеросексуальности. Это было просто нечто, Патрик! Ни одна из моих подружек так меня не ублажала! – Ха-ха, это точно, чувак! Крис ухмыльнулся шире. – Может повторим как-нибудь еще раз? – Нет… Да… Не знаю, – растерялся я. – Так да или нет? – Понимаешь, я сейчас встречаюсь с парнем. Ладно один раз сделали, но продолжать с тобой мутить за спиной моего парня. Здесь уже попахивает явной изменой. А Крис такой: – Так-то да. Хотя, во-первых, я с тобой не собираюсь мутить. Просто предлагаю иногда доставлять друг другу удовольствие. И во-вторых, это как я раньше сказал останется тоже только между нами. Но повторюсь, что мне было по кайфу. Видишь ли, я даже и не спрашиваю, кто твой парень, потому что здесь чисто все по обоюдному согласию. Плюс через несколько недель я снова уезжаю на учебу. С поездкой уезжают и наш общий секрет. Я понимал, что согласившись на предложения Криса это будет считается реальной изменой Нику. Говорю так, будто минут десять минут назад друг дружку не считался изменой. Ох… Я правда очень люблю, Ника. А Криса нисколечко. Ну совсем немного. Буду честен с собой. То есть он мне нравится, но с ним я просто хочу поразвлечься. Испытать что-то новое. Притом, что оба из нас не хотят строить отношения. Честно, чувствую себя сейчас ночным мотыльком. Я не мог опустить шанс воплотить с Крисом мои давние многолетние фантазии. Надеюсь, эти развлечения все таки останутся между нами обоими. Сейчас нам пора выходить из палаты. В любой момент сюда может заявится какая-та медсестра с вопросом: – А чем же вы здесь занимались молодые люди? Уже представил ее перепуганное лицо, если в этом случая я или Крис поведаем ей правду, о том, что здесь на самом деле здесь происходило. К счастью нас никто не застал. Крис вернулся к своим, а я с улыбкой на лице вышел из больницы на парковку. Там меня ждали мои друзья и Никсон. – Где ты столько шлялся? – спрашивала Мэри-Элизабет. – Мы уже собирались возвращаться в больницу и там тебя искать. – Задержался у Чарли, – соврал я. Мэри от дальнейших допросов от меня отстала. Все залезли в кузов моего пикапа. В том числе и Мэри-Элизабет и впервые наша вампирская–готка Элис. Закурили мы по косяку. Снова люди подумают, что у нас пожар в кузове. Ха-ха. Я повернул ключ зажигания и утопил педаль газа в пол. Уже выезжая из парковки, я заметил Криса со своей сестрой и родителями. Наши взгляды на мгновенье встретились. Так друг на друга смотрели, пока я не почувствовал на своей ноге руку Никсона. – Снова я ввязался в какую-ту историю, – проговорил я про себя. На удивление от моих слов в голове, я улыбнулся. В таких случаях уж точно не нужно ухмыляться. Я точно скурил этими косяками все свои мозги. Мэри-Элизабет все таки была права. Теперь я не сомневаюсь в этом.