Голубее неба

Прошло две недели и наступил канун отъезда Сэм. Настроение сегодня у всех не ахти. Ходим с грустными минами прям с самого утра. Еще и родители ведут себя гиперактивно по отношению Сэм, ведь понимаю, что завтра их ласточка отправляется на учебу. Не будут видеть ее почти полтора месяца. Сложно это принять, как Сэм жила дома и уезжала только максимум на три дня. Все прошедшие недели сестренка металась, как белка в колесе. С одной стороны ей нужно было готовиться к отъезду, а с другой Сэм хотела вдоволь со всеми нами на тусоваться. Вот между этим и разрывалась. Сэм жутко нервничала. Поэтому мы договорились, что днем она будет заниматься делами связанные с отъездом. Ездить по магазинам с мамой за покупками для университета и заодно проводить время с ней. Еще ей предстояло упаковать все вещи и все такое. А по вечерам все мы договорились собираться у нас дома, чтобы Сэм могла немного успокоится. Для этого ей требовалось выпить чего-нибудь или курнуть косяк из подарков Боба и Маркуса. Насчет них обоих мне думается, что между ними что-то есть. Считайте это гейским радаром или я попросту так хочу, но Маркус так и не уехал вместе с родней домой, а остался еще на недельку у Боба дома. Как-то я с Ником встретил их прогуливающихся по парку. Выглядели вместе они счастливо. И были так увлечены своим трындежем, что прошли возле нас и даже не заметили. Кстати, Ник и Сэм тоже думают, что после того жаркого гетеросексуального поцелуя ( есть уже сомнения, что он был прям сто процентный гетеросексуальный), во время игры «Правда или действие» между ними реально что-то промелькнула. Искра что ли. Короче говоря, похоже я и Ник не единственные парни любящие друг друга в компании. Что насчет меня и Ника, то у нас все хорошо. Мы вместе проводим очень много времени. Да и он уже стал частью нашей компании. Поначалу некоторые его стеснялись, ведь Никсон, как никак завуч школы. Однако это длилось не долго. Два вечера вместе за куревом и винцом сблизило их с остальными. Сейчас Мэри-Элизабет, особенно под градусом начинает перед ним качать права. Если она так начинает делать, значит Мэри приняла этого человека в компанию. Так было и с Чарли. Вначале Мэри-Элизабет его не переносила, а спустя время приняла его и даже с ним почти два месяца повстречалась. Вот такие дела. Собирались мы прям каждый вечер, между прочим. И чем ближе было до отъезда, тем дольше засиживались. Было грустно и печально осознавать тот факт, что наша лучшая подруга скоро отчаливает в путь. Я-то с ней проведу больше времени, так как помогу ей на пикапе перевести все вещи в общагу. Что касается остальных, они сегодня проводят последний вечер с Сэм. Особенно больно смотреть на Чарли. Тихон из-за отъезда Сэм места себе не находит. Обязательно по приезду обратно буду чаще выходить с ним, чтобы поддержать и скрасить его грусть, как Чарли когда-то и мне. Буду брать его вместе с Ником в кинотеатр, в кафе «Биг-Бой» или на тоже выступление «Шоу ужасов Рокки Хоррора». Кстати, на днях Сэм предложила мне и Чарли, как в старые добрые времена сходить на выступление в клуб. По окончанию оттуда прямиком в «Биг-Бой», а после уже проехаться через наш туннель, где мы чувствуем себя бесконечными, как однажды сказал Чарли. На прошлой неделе Сэм встречалась с Крейгом. Она сама изъявила желание с ним пообедать. Сэм хотела с ним окончательно «закрыть тему». На удивление Крейг согласился с ней встретиться. Короче говоря, он сказал ей, что она правильно сделала порвав с ним. По его словам Сэм – необыкновенная девушка. Еще в конце попросил у нее прощение, пожелал ей всего самого наилучшего и удачи в новом университете. Моя сестра во время обеда с Крейгом не стала у него расспрашивать с кем он ей изменял. Ничего такого. Хотя ей было очень любопытно. Сэм сама говорила мне об этом. Она полностью опустила из своей жизни Крейга. Поставила окончательную точку. После всего произошедшего с ним, у нее осталась только печаль, которая пройдет только спустя время. Или когда Сэм найдет себе классного паренька в университете. Щучу. Сэм сейчас испытывает любовь только к нашему тихони. Странно, что не она и он продолжают держать свои чувства в себе. Вот этого я не понимаю. Но не хочу лезть в их отношения. Пусть сами разбираются. В канун отъезда вечером вся наша компания была в сборе у нас дома. Ник, Чарли, Мэри-Элизабет, Элис и Питер. Сидели мы все в тот вечер на ковру в гостиной. Родители нам не мешали. Сидели у себя в комнате. Сидим себе курили и чесали языками. Далее дело дошло до воспоминания, как это обычно бывает перед отъездом на долгое время. А помните, как на «Шоу ужасов Рокки Хоррора» Патрик однажды сделал… А помните, как Боб пытался соблазнить ту официантку из «Биг-Боя»… А помните, что тогда еще сказала ему Мэри-Элизабет... А помните, как Сэм… А Ник… А Чарли… А Элис… А Питер… Мы вспоминали, обходя стороной неприятные имена или происшествия, чтобы не омрачать этот вечер. Наши шутки превратились в рассказы. В этот разговор были включены все. Никто не стеснялся. Мы прекрасно понимали, что таким образом, оттягиваем наступление завтрашнего дня. Спустя время Мэри-Элизабет, Элис, Боб и Питер засобирались домой. Ник тоже ушел. Хотя, я просил его остаться. Наверное не хотел мешать на троим. Ведь, как и все остальные Никсон был в курсе того, как мы трое особенно были близки. Короче, они ушли пообещав утром вернуться, чтобы напоследок провести Сэм. В общем остался только я, Сэм и тихоня. Молча скурили по косяку, залили в себя по стакану бренди. Чарли так смешно еще с журился и стали вспоминать наши собственные воспоминания. А помните, как мы познакомились с Чарли во время футбольного матча… А помните, как Чарли впервые признался Сэм в «чарлианских» чувствах… А помните, как Патрик получил C- и был доволен как слон… А помните то стихотворение… А помните кассетный сборник Чарли… А помните, как Сэм впервые поцеловала Чарли... А помните, как я подарил мои кривые часы Чарли… А помните, как впервые Чарли с нами затянул косяк и даже не закашлял… А помните… А помните, как мы трое были бесконечны в ту ночь в туннеле… После последнего воспоминания, я, Сэм и Чарли притихли. Спустя несколько секунд тихоня неожиданно нарушил тишину: – Сэм, Патрик. Я помню, как однажды мы втроем, как-то раз пошли гулять. Я шел посередине. Куда мы топали и откуда, я не помню. Не помню даже, какое тогда было время года. Помню только, что я шагал между вами и впервые в жизни ощущал, что, наконец, нашел для себя место. После слов Чарли замолчал, опустил глаза, а я и Сэм подсели к нему ближе. Обняли, положили свои головы на его маленькие плечи и тихо одновременно заплакали. По нашим глазам струились слезы радости, отражавшие все чувства, которые мы втроем испытывали в этот момент. Не верится, что в следующий раз, мы соберемся так только в середине августа. Кажется это не долго. Но для нас, которые практически встречались каждый день будь-то в школе или в «Биг-Бое» это то еще испытание. От этого становилось еще грустнее. В конце концов, я понял, что эти оба наверняка хотят остаться наедине. Поднялся на ноги и говорю: – Ребята, я устал. Спокойной ночи. Я взъерошил им обоим волосы и двинулся в свою комнату. Уже у лестницы услышал, как Сэм и Чарли начали о чем-то трепаться. Все таки я правильно сделал, что оставил их наедине. Я так и так хотел сильно спать, что аж глаза слипались. Еще бы пол часика или меньше и уснул бы прям там на ковре. Честно. Однажды такое было со мной. Утром я проснулся одним из первых. Принял душ и по быстрому кинул в сумку несколько вещей, так как на несколько дней останусь в общаге у Сэм. Нужно же во что-там переодеваться. Позже поплелся на кухню, но остановился у комнаты Сэм. Дверь была приоткрыта. Я тихонько зашел, чтобы она меня не услышала. Сестра собирала какие-то вещи в чемодан, а я подошел ближе и крикнул: – Доброе утро, будущая студентка! Сэм от испуга аж подпрыгнула. – Дурак! Так можно и инфаркт получить! – говорит она, успокаивая дыхание. – Ну и как прошел у тебя вечер с Чарли? Во сколько он уехал? – Чарли не уезжал. Остался спать у нас в гостиной на диване. – Почему там, а не в твоей комнате? Сэм тяжело вздохнула, закрывая последний чемодан. – Это долгая история. Не хочу сейчас говорить об этом. Ты мне поможешь перетащить все чемоданы в прихожую? Я кивнул. Мы принялись вместе спускать тяжеленные чемоданы. Фиг знает, что она туда запихала. Наверное вместе с собой перевозит все вещи из комнаты. Другого объяснения у меня нет. Мама Сэм уже крутилась на кухне, готовя для нас завтрак. Это очень редкое зрелище, ведь по утрам обычно Сэм мне и себе готовит завтрак, а родители к этому времени уже отправляются на работу. Заглянул я в гостиную, тихоня дрых. Когда я и Сэм забирали последние чемоданы напоследок остановились у двери. Сэм с грустью провела глазами по пустой комнате. Она мысленно прощалась с ней. Как никак всю свою жизнь Сэм провела в этой чердачной комнатушке. Сейчас ее комната выглядела какой-то не обжитой. Вместо множество плакатов любимых музыкальных групп – пустые стены. Вместо беспорядка в тумбочках – пустые полки. Вместо десяти подушек на кровати – просто белый матрас и даже исчезла подаренная мною гирлянда вокруг окна Сэм. Похоже, она решила прям все забрать в свое новое место обитания на ближайшие четыре года. Когда несколько лет назад она мне рассказала, что боится засыпать по ночам. Тогда я решил вместо ночника подарить ей гирлянду. Подарок ей понравилась. После этого больше не боялась спать. На гирлянду еще нацепила фото со мной, Мэри-Элизабет, Элис и несколько лет спустя появились фото и с Чарли. – Патрик, я уезжаю и чувствую себя такой маленькой. С грустью проговорила напоследок Сэм, прежде чем выйти с последними чемоданами из комнаты. Я только свободной рукой крепко ее приобнял и мы направились в сторону лестницы. В такой позе было сложно спускаться по круто лестнице. Я, конечно, споткнулся и чуть не навернулся прям со второго этажа на первый. Благо Сэм меня удержала. Если бы не она, то последствия были бы плачевными. И когда оказались в целости и сохранности внизу, Джесси пригласила всех нас на завтрак. Чарли продолжал тихо посапывать. Я и Сэм нависли над ним. Так не хотелось его будить, но пока моя сестра решалась будить или нет, я дернул тихоню за плечо. Чарли сонно открыл глаза и уставился на нас обоих. – Чарли, пора завтракать! Все уже на столе! – говорю. Тихоня кивнул. Вскоре, сели мы все вместе за стол с родителями. За завтраком болтали. На Сэм вообще не было лица, как и на Чарли. Почти ничего не ели. А я ничего. Как всегда на позитиве. Ел за двоих, между прочим. Попросил даже добавку. Ем, как слон, но худой и высокий, как палка. Не знаю зачем это сказал, но ладно. Кстати, Джесси сегодня приготовила яичницу с беконом и несколько бургеров нам в дорогу. С ней я договорился еще под дорогу заскочить за энергетическими батончиками и перекусить в каком-нибудь кафе. После завтрака Мэри-Элизабет заявилась первой с длиннющими желтыми штанами, а за ней совсем скоро подтянулись и все остальные. В том числе и Ник. В джинсовой рубашке с расстегнутыми сверху несколькими пуговицами, выглядел он в точности, как тот парень из группы «The Smiths». Все-все. Больше не буду насчет этого заикаться. Я так часто Нику об этом напоминал, что он начал меня подкалывать. Мол, я люблю не его, а того парня из группы «The Smiths». Это не так. Я люблю только его. Лучше больше не буду об этом трындеть. Между прочим, предки судя по тому, как часто Ник стал к нам заваливаться, вероятно уже поняли, что у меня с ним не просто отношения, как студент и преподаватель. А что действительно они думают, я не знаю. После того случая, как Джесси подкольнула Брэда тем, что он по ночам лезет ко мне в окно, она перестала вообще отзывать по поводу моих друзей. Впрель больше не лезла в мою личную жизнь. Тем временем, Джесси все по второму разу проверила, чтобы Сэм ничего не забыла, перед тем, как мы вышли на подъездную дорожку. Я с отцом и тихоней складывали чемоданы в пикап, а Сэм принялась со всеми обниматься и прощаться. Вначале она подошла к своим лучшим подругам детства – Мэри-Элизабет и Элис. – Обещай, Сэм, что будешь мне звонить постоянно. – Мэри-Элизабет, это кто кому еще будет звонить постоянно, – ответила с улыбкой Сэм. После обняла Боба, которые на прощание совсем по-дружески чмокнул ее в щечку. На самом дела расставание было легким, потому что Сэм собирается в середине августа наведаться домой обратно. Затем Сэм подошла к поникшему Чарли. Он стоял у пикапа. Сэм его обняла и долго не разжимала объятия. После чего что-то зашептала ему на ухо. Лицо Чарли сразу посветлело. – Ты – мой лучший друг, – сказал в ответ он. Сэм улыбнулась шире и поцеловала в его маленькие губы. Дальше обнялась с родителями и села в пикап, а я за руль. Прежде обнялся со всеми, чмокнул незаметно в щеку Ника и объявил, что те не скучали. Через пару дней я вернусь обратно. Включил зажигание и зазвучала классная песня из радио: «The Smiths - There Is A Light That Never Goes Out». Все заулыбались. На прощание я с Сэм помахали руками, а они нам. После чего пикап тронулся с места и постепенно набирал скорость, оставляя наших близких людей позади себя, силуэты которых крылись за поворотом на другую улицу. – Может уже мне расскажешь, что у тебя произошло ночью с Чарли? Сэм дала звук на радио тише и принялась мне все рассказывать. Начала она с того, что после того, как я поднялся к себе в комнату, Сэм и Чарли поднялись к ней. У нее тихоня помогал ей с упаковыванием одежды по чемоданам и внезапно из потянуло. Они начали целоваться, ласкать друг друга. А когда дело дошло до главного с тихоней что-то произошло. По словам, Сэм, Чарли не испугался. Здесь дело было в чем-то другом. Словно он переступил недопустимый для себя невидимую черту и его замкнуло что ли. Сэм не знает, каким подходящим словом описать его странное состояние. Она точно помнит, что Чарли так же вел себя после первого их поцелуя, тогда на вечеринке «Тайного Санты». Тогда ей удалось его успокоить. Но на этот раз не получилось, Чарли поспешил домой. Сэм забеспокоилась отпускать тихоню в таком состоянии и уговорила его переночевать. Если не у нее в комнате, то хоть в гостиной. Чарли согласился и устроился там, где я его утром мило спящего и нашел. Сейчас вот Сэм и гадает, что происходит с Чарли, поскольку кроме странного сегодняшнего поведения и на той вечеринке были еще и другие моменты. Она надеялась разобраться со всем этим до отъезда. Однако не успела. Теперь Сэм с тяжелым сердцем едет в университет. – Не переживай, Сэм. Я присмотрю за ним. Все будет хорошо. – Спасибо, братец, – поблагодарила. На радио заиграла песня: «Dexys midnight runners - Come On Eileen». – Ха-ха своевременно. Это же наша любимая песня! – Да. Я помню, как на одном балу, когда я ее услышала, то сказала: О Господи, Патрик. Они играю хорошую музыку! – Было дело. Затем мы побежали танцевать на танцпол. Да так, что другие наблюдали за нами с разинутыми ртами. – Кстати, – вспомнила Сэм, – Чарли мне сказал, что по приезду мне, как новоиспеченному студенту Пенсильванского университета по давней традиции нужно заскочить в ресторан называется «Столовка старого колледжа» и обязательно заказать там ребрышки гриль в первый же вечер. Я удивился. – А откуда Чарли об этом знает? – Ты сейчас шутишь или притворяешься? Крис же учится в этом университете! – Правда? Я и не знал, Сэм. Моя потрясенная мина не на шутку развеселила Сэм. А когда нашу любимую песню заиграла во второй раз подряд, мы принялись громко подпевать. На выезде из Питтсбурга, Сэм вылезла в окно и со всей дури крикнула в сторону небоскребов: – До встречи Питтсубрг! Я буду по тебе скучать! Юху-у!