Не святой

Ведьмак ничего не увидел, но обостренным слухом уловил, как скрипнули явно деревянные ворота. Этот звук породил логическую цепочку, в целом верную. Значит, лагерь окружен деревянными же стенами, скорее всего, частоколом… И находится он не на вершине холма, потому что сразу после восхождения пришлось спускаться вниз. Поток размышлений прервали голоса. Угрюмого гомона не было слышно, в этих голосах сквозила нерешительная радость. Атмосфера вокруг была пропитана иррациональным воодушевлением. Как говорил Эльронд — Эстель, твёрдая уверенность, которую люди называют надеждой. Судя по увиденному Геральтом ранее, изможденному лицу вожака отряда, поселение находилось в бедственном положении. «Не иначе, собрались помереть с честью», — Белый Волк тяжело вздохнул. Ему очень не хотелось уступить отваге этих людей в свой час. Не хотелось бы уподобляться отбросам своего мира… Раздался топот ног, быстрых и лёгких, очевидно детских. Не будь у ведьмака завязанными глаза, он бы отметил, как пробежавший мимо мальчишка не похож на трусливых остолопов, кидающихся вслед камнями и обидными куплетами. — Куда ты ведёшь его, adar (1)? — прозвучало звонко. — Ступай домой, Аргил (2)! — мягко осадил мальчика уже знакомый Геральту голос. … Пленника впихнули в сарай, на кучу сена, где можно было прилечь, давая себе отдых, и перед тем как оставить его, сняли повязку с глаз. Поморгав, он то расширял, то сужал зрачки, привыкая к свету, сочившемуся сквозь щели и маленькое оконце. Затекшие руки болели. Вогнать себя в забытье не удавалось. Слишком яркая и от того болезненная аура этого места мешала, обжигая, правда, не так сильно, как среди эльфов. Но и здесь сердца людей горели общим делом — борьбой с Врагом. И не словом или делом, а собственным несломленным духом и сердцем. Здесь считалось, что Враг распространяет гибельные помыслы, и то намного хуже мечей и пыток. И здешние высокие люди не были безгрешными — кого-то успела затронуть ржавь зависти, клеветы, обмана. Но в отличии от жителей Континента, большинство из которых поступали так, как считали нужным — и выгодным, — у здешних пороки выгонялись и обличались. С этим Геральту ещё предстояло столкнуться и примириться. Сейчас ему в голову пришла безбашенная, одним словом, лютиковская идея. Он потянулся зубами к левому плечу. Там находилось то, что могло существенно облегчить муки тела и души. Вытащил из кармашка известный флакон, и — браво, уронил его! Выругался и снова потянулся за пузырьком, норовя схватить и откупорить. Неизвестно, сколько он провозился с тем, чтобы открыть эликсир, но вот дверь сарая распахнулась. Белый Волк сузил зрачки, словно кот на свету. Дверной проем загораживала фигура высокого Следопыта. — С тобой хочет поговорить наш вождь. Ведьмак встал и обнаружил, что ниже дунадана на полголовы. Заметив на полу склянку, человек бережно, нет, с брезгливой осторожностью, поднял флакон и вывел Геральта на улицу. Теперь пленник мог рассмотреть жилища дунэдайн. Обычные лачуги, крытые соломой и окруженные частоколом — предположение о последнем оказалось верно. По углам — сторожевые башенки. Большая часть построек деревянная. Жители, немного которых оказалось на улице — рослые, темноволосые, с ясными серыми глазами. В осанке их, покореженной болезнями и трудами, до сих пор оставалось нечто, вызывающее уважение. Не похожи они были на дикарей нисколько. На крошечных улочках в основном стояли воины, почти все при мечах, с луками за спиной, и одетые как первый встреченный отряд. При всей непохожести на сие, некстати вспомнился безнадёжно далёкий Каэр-Морхен. Чтобы отвлечься от непрошенных ассоциаций, Белый Волк принялся рассматривать все вокруг ещё внимательнее, цепляясь взглядом за малейшую щербинку в тыне. Нос тоже мог подсказать много всего. Пот, размокшая грязь, чёрствый хлеб, сильный запах крови — кто-то в общине ранен, — псина (и здесь есть собаки), солома… Похоже, зрачки и золото радужки производили неизгладимое впечатление. Те, кто поглядывали ему в лицо, опускали глаза со страхом и неприязнью. Ведьмака втолкнули в бревенчатую избу. Она, хоть и сделана была добротно, но от времени покосилась. Над входом висело знамя со звездами и короной. Вождь сидел за простым столом. Стерегший ведьмака Следопыт отвесил поклон. Глава общины кивнул в ответ. Руки Геральту не развязали, и он поклонился так учтиво, как мог. Вождь был ещё замечательнее людей своего народа. Ни капли напускной пафосности — он жил просто, как и другие дунэдайн, и в этом была его сила. В жилах вожака ещё текла кровь эльфов, сохраняющая давнюю силу. Ведьмак пожалел, что оскорбил собрата вождя в самом начале пути… Тут их оставили наедине. — Приветствую тебя, — вожак встал, разрезал путы изящным кинжалом, очевидно эльфской работы, и пригласил Белого Волка занять место за столом. — Мои люди сообщили, будто ты утверждаешь, что на Север тебя послал Эльронд Полуэльф. И кроме того, подарил тебе коня, — ведьмак напрягся, — что сейчас занимает место в нашей конюшне. Так ли это? — Да, — не хотелось дерзить этому достойному человеку. Геральт заглянул в спокойные серые глаза. Собеседник стойко выдержал паузу. — Ты не похож ни на орка, ни на Черного (3). В тебе есть что-то темное, но ему ты не служишь. Так кто ты? Геральт терпеливо рассказал про то, как он прибыл Сюда с Континента. И про то, что Эльронд ему доверяет настолько, что изложил свою историю, да ещё посоветовал помочь Следопытам Севера и найти некоего Арагорна. И прибавил: — На языке эльфов моей земли я зовусь Gwynbleidd'ом (4). Но здесь мое имя — Глангараф. Вождь ободряюще протянул руку. — Мое имя — Арагорн, сын Араторна. Я рад приветствовать тебя, Белый Волк, посланник Эльронда. Но чем ты можешь помочь нам? — Я охотник на чудовищ, — ведьмак ответил на рукопожатие. — Я обычно убиваю тех тварей, к которым не подойдет обычный человек. — Боюсь, нет на Севере тварей, к которым не подошли бы мои воины. Разве что драконы, но и те уже измельчали и выродились. «Как и вы сами». — Мы не сможем доверять тебе, пока не убедимся в твоих намерениях. Я верю тебе, но не мои люди. Тебе придется пожить у нас, не выходя за пределы лагеря, и не прикасаясь к оружию. Если ты не сбежишь за это время и не будешь чаровать, то пойдешь с отрядом, а вскоре и один. А ещё, неплохо бы убедиться в твоих способностях. Геральт согласно опустил голову. Он не думал, что все будет просто, и поэтому не удивился такому предложению. Другого он и не ждал.

***

Жить в виде пленника, пусть и некоторое время — перспектива нелегкая. Резкий контраст с благоприятным для жизни Раздолом. Но ведь там жили эльфы, раса, мягко говоря, чужеродная… А здесь — люди. Пусть с толикой эльфской крови. Пусть и из другого мира. Все же люди, несмотря ни на какие стереотипы о ведьмаках, о которых здесь, к счастью, не слыхивали. И то приятнее — не слышать всюду судачества о своей персоне. Хотя, что это он? Судачества все равно будут. Но не предвзятые. Полуэльф явно знал, что делал, отправляя нежданного гостя к северянам. Обучится здешним причудам, а там будет брать у простого люда заказы и снискивать одобрение у Арагорна. Все как обычно, на первый, конечно, взгляд. Вспомнился снова Лютик. Как-то он там? Геральт привычно оборвал нить мыслей. Снял перевязь с эликсирами, куртку и сапоги. Все, включая провизию из Последнего Приюта, сложил в угол полупустой избушки. Больше было некуда — остывший очаг, соломенный лежак, стол и скамья. Без мечей он ощущал себя психологически неуютно, хоть мог в драке прекрасно обойтись и без них. Медальон лежал смирно — колдовства в общине не чувствовалось. Зато рядом была конюшня. Ведьмак слышал ржание лошадей, и среди них — Плотвичкино. Белый Волк присел на ложе, давая волю праздным мыслям о нелегкой своей судьбе. …Ну, хоть руки-ноги не связали и дозволили перемещаться по территории. Значит, Арагорна что-то связывает с Эльрондом, из-за чего он не может усомниться в словах Владыки. Из-за чего доверяет чужеземцу. Чувствуют ли они, насколько из далеких земель он прибыл? Или просто сделали вид, что поверили? Или… Могло быть и хуже. А сейчас следует проявить себя с лучшей стороны. И отдохнуть по возможности, хоть зудящая аура мира и не дает сконцентрироваться. Интересно, можно ли сложить знак в таких условиях? «Так много вопросов и так мало ответов», (5) — вздохнул про себя ведьмак. Теперь — Глангараф.