Не святой

Тренировка, бывшая довольно содержательной, окончилась уже в темноте, когда на стенах зажглись факелы. Пацан валился с ног от усталости, но был в восторге от показанных приёмов и похвалы ведьмака. Кроме того, Бронветог не хотел сплоховать перед глазевшими на тренировку юношами — вчерашними учениками местных мастеров. В принципе, их готовили тут к тому же, к чему и ведьмаков — убийству чудовищ и прочих, что могли тревожить покой общины и окружных земель. Правда, занимались этим более мягко — соответствующие навыки боя приобретались путем ошибок и трудностей. Изменять же тело и ломать привычные рефлексы здесь считалось Вражьим уделом. Он жил в общине ещё четыре дня. К полуголодной жизни с минимальными удобствами ему было не привыкать. Окончательно сроднился с дунэдайн за это время, показав себя прилежным работником и помощником во многих делах. Уже почти никто не шипел на Глангарафа из-за углов, сам взявший его в плен Гильберион цокал языком, говоря, что не прогадал с пленником. Та старая, что приняла помощь от ведьмака в первый день, оказалась близкой родственницей Гильбериона. Вскоре по всей общине разошлись новости, дескать, непонятный новичок не брезгует помогать старшему поколению, да и дети его не боятся. Дети-то ладно, детей обдурить можно. А вот бабушка прожила много лет, её за так не проведёшь. Так Глангараф выяснил, что дунэдайн — те, в которых течёт королевская (говоря попросту — эльфская) кровь — живут намного дольше прочих людей, что в Средиземье звались Людьми Сумерек. Ещё один плюс в копилку сходств с ведьмаками… Одного из Следопытов, называемого самим собой Ламбенголмо (1), не устроил факт, что ведьмак не владеет синдарином — местным эльфским, который среди дунэдайн использовался наравне со Всеобщим, Вестроном. И потому последние дни прошли ещё и в усердном учении. Отнекиваться Глангараф не имел никакой возможности. Раз назвался груздем — полезай в кузов, будь добр. Положение осложнялось тем, что из «кузова» не было выхода. Можно было найти забавным то, как ведьмак скрывался по всей общине, подкупая знакомых детей стащенными ягодами и обещанием научить ведьмачьим штукам. Позже эти махинации пришлось отложить, ведь Арагорн вызвал его к себе. Ведьмак покорно выслушал похвалу вождя за помощь пока что внутри стен, поблагодарил за милость и на пятый день отправился с отрядом на охоту ещё севернее лагеря. Мечи ему не сразу возвратили, сначала дали чей-то старомодно выделанный. Как оказалось, павшего воина. Первая вылазка прошла успешно. Как и последующая. Собратья по оружию были впечатлены. А ведьмак брал на нюх многих тварей. Большинство из них были мутировавшими волками и гоблинами, а так же их мелкими сородичами. Он узнавал их следы, приметы, повадки. Их аура — пугающая и расфокусированная — била по органам восприятия словно молотом, но Глангараф научился отгораживаться от этого неприятного образа… Быстро лишь на словах, но происходило то, чего ведьмак едва ли ожидал от подозрительных и колючих северян. Постепенно его зауважали — не за грубую силу, а за защиту тех, кто был рядом. Впрочем, Глангарафу это быстренько поднадоело, и он с нетерпением ждал того дня, когда Арагорн отпустит его на большак, истреблять тварей за деньги. Ну а пока, приходилось делать это естественное для волчьей души дело без права торга… К слову, об эликсирах и прочей алхимии — эликсиры он научился изготавливать из трав, что были характерны для данной местности. Ведьмачье чутье и многолетние знахарские навыки выручили его и здесь. И вот, наконец, прошло четыре недели с того дня, как Белый Волк покинул Последний Домашний Приют к востоку от Моря. По прошествии месяца вождь обещал отпустить ведьмака с миром и отметить его как друга Северных дунэдайн: — И да будет тогда встреча наша радостной, а разлука горестной! Но до тех пор оставалось ещё целых два дня… И ведьмак пошёл с конным отрядом на привычную тропу. Задачей было патрулировать местные границы, которые простирались так далеко, насколько у воинов хватало сил на оборону. Нападение произошло, как всегда, неожиданно. Волк — зверь был огромен — кинулся на молодого Следопыта, сбил его с перепуганной лошади и подмял под себя. Уродливый, низкого роста всадник не то зарычал, не то расхохотался. Ближайший дунадан натянул лук и выпустил стрелу. Она вонзилась в густую гриву зверя, тот отвлёкся от жертвы и рявкнул, не от боли, но раздражённо. Лежащий под ним юноша выхватил кинжал и вонзил в шею врагу, сидящий на волке взвыл в один голос со своим «конём», но жёсткая грива сводила на нет все усилия. Не вмешивавшийся до этого в бой ведьмак выхватил из ножен стальной меч и низко заворчал, привлекая внимание волка. Именно зверя — наездник бы обратил внимание скорее на воинственный клич. Волк обернулся, и Глангараф поймал его взгляд. К глазам ведьмака в общине уже привыкли, но под воздействием микстур они стали просто огнями в синеватых провалах глазниц — будто их обладатель не спал много суток кряду. Зверь замешкался, уловив ярость в зрачках, похожих на его собственные, с той лишь разницей, что они были вертикальными. Гоблин-всадник скрипнул зубами и не замедлил послать волка в атаку на новую — так ему казалось — жертву. … Молниеносный бросок. Челюсти чуть не хрустнули на задней ноге Плотвы, но конь был быстрее. Ведьмак послал его в галоп, едва убедившись, что тварь рядом. И вовремя — через пару мгновений они поравнялись. Гоблин казался тщедушным, но Глангараф знал, что это впечатление обманчиво. Голова врага была совсем рядом… Не хватало места для маневра. Орк вынул из ножен длинную, тонкую, но мощную саблю. Плотва передвинулся вбок, расширяя расстояние между почти соприкасающимися волчьим и лошадиным боками. И в этот момент ведьмак рубанул чудовище сразу за ушами. Шерсть там была ещё короткой. Волк упал и захрипел. Гоблин выпрыгнул из седла и бросился на ведьмака. Плотва со страхом бросился прочь, и противники оказались на земле. Чтобы, впрочем, сразу же вскочить. Глангараф чуть припадал на левую ногу, но действие эликсира нейтрализовало боль от удара о землю. Гоблин ощерился, но повременил с атакой — видимо, и на него подействовало падение с высокой лошади. Доспехи его, не лишённые вкуса, и скорее всего трофейные, напоминающие эльфские, были безнадёжно изуродованы каким-то тусклым чёрным налётом. Подволакивая ногу, Глангараф позволил врагу первым нанести удар. Песня клинка прервалась скрежетом металла о металл — ведьмак ловко блокировал острие, налег на него и развернул прочь, заставив гоблина пошатнуться. Тот с не менее громким лязганьем зубов рассек нападавшему бедро и бок. Белый Волк скривился и заворчал, сначала негромко, постепенно добавляя насыщенности этому жуткому грудному звуку. Клинки ещё раз соприкоснулись, Глангараф пируэтом полоснул когтистую лапу, сжимающую саблю. Но бой продолжался. Оба начали уставать. Орк торжествующе расхохотался. Ведьмак прислушался и уловил неподалёку крики и свист стрел, испуганное ржание. Отряд не придёт к нему на помощь… Осознание этого лишь добавило прыти и злости, несмотря на новую рану, наискось груди. Подскочив к уродцу, Глангараф шибанул Знаком. Получилось несильно, только пыль и сухие листья взвились, как от лёгкого ветерка, но аура Земли повиновалась — враг упал. Изнемогая от саднящей боли, которую не облегчал даже эликсир, Белый Волк приготовился покончить со всем этим, но гоблин выставил вперёд клинок. Ведьмак выругался, чуть не насадив грудь на этот шпиль. Сердито выбил его — противник больше не казался таким страшным — и рубанул по шее. Зная, что вот-вот отключится от потери крови, нашарил на левом плече флакон, осушил его наполовину, и рухнул прямо на пропахший потом, кровью и ненавистью труп.

***

— Мгхм… — Тихо, братец. Арбарад (2), воды подай. Губ коснулась приятная влага, но и только. Действие эликсира не хотело отпускать. Интересно, хватит ли возможностей местной медицины на помощь мутировавшей регенерации? — Да, ты попал в серьёзное положение. Кабы не твой конь, кто знает, что с тобой было бы?.. Плотва? А он его пожурить хотел — что скинул под гнетом орка. Вот оно как… — …Прибежал и нас привел. Вы уже в обнимку лежали с этим уродцем. Все, чем получилось ответить — смущенное «хм» и страдальческое лицо. Последнее особых усилий не требовало. — Ты прости, что раньше на помощь не пришли. Их с полдесятка вылезло. Видно, тот — разведчик. А Амарт (3) тебе благодарен. Ты его от смерти спас. А Арагорн — тебя. Он тебя исцелял — ацеласом и силой предков, когда мы думали, что хоронить пора, ведь ты как мертвый был, Белый Волк. Велел передать, чтобы спал спокойно и сил набирался. Глаз открыть не получалось. Все так же пахло кровью и потом, но ведьмак знал, что на этот раз он среди друзей.