***
Схлынуло тёмное облако, чёрные тиски отпустили тело и душу. Геральт пришёл в себя на незнакомой поляне. Огляделся, отодвинулся от ближайшего дерева. Рядом чадил скромный костерок. «Лесничий» — это имя подходило ему больше всего — прохаживался по поляне, сцепив руки и посвистывал. Заметил, что спасённый пришел в себя, всплеснул руками, подскочил к ведьмаку. — Ну, рассказывай, герой! Или кто там будешь? В Лес зачем полез зазря? Дома сидел б лучше! Геральт потряс головой. Но та уже не болела. Он без труда составил незамысловатый стихотворный ответ. — Спас! Спасибо. Ну а я не зазря полез сюда. Нужно мне найти такого Бен-Адара Йарвена. Мужичок-лесной дух вторично всплеснул руками. — Йарвен? Бен-Адар? Эльфовы делишки! Ты от них, как погляжу. Все ж ты странный слишком. Глаза волчьи, мечи, тьма… — Лесник невзначай коснулся дрогнувшего медальона. — Пасть вот эта, хоть кричи. Ведьмак предостерегающе заворчал. — Шкуру взял с собою, — Лесник продолжал описывать имущество Белого Волка. — То людей небось в ночи пугать волчьим воем? — Вовсе нет, — возразил Геральт. — То коварство темное буду я выслеживать. Прибежит тварь, обознавшись, я же тут как тут. Заманю в ловушку нежить да приглажу чуть. — Язык и мозги начали уставать, Геральту приходилось говорить несколько медленнее, мысленно чертыхаясь от недостатка слов и выражений для соблюдения ритма и рифмы. Лютика бы сюда, уж он бы нашел общий язык с этим стихоплетом! Лесник задумался. Пригладил бороду, звонко присвистнул, отряхнул ворот шубы от налипшего снега. — Йарвен вообще зачем эльфам-то понадобился? — Да не эльфам, а мне. — Геральт решил, что говорить стихами слишком утомительно. — Нужна мне его помощь. — Помощь? Ну, вот это да! То другое дело! Ты, давай, не отставай. И за мной-ка — смело! Лесник помчался вприпрыжку. Геральт едва успел подняться и броситься за ним. Тропа вела в гору, ведьмак успел ощутить тяжесть лесного сумрака, хрустящие настом и обломанными ветками. Колкий морозец хлестнул по щекам, когда чаща расступилась, обнажив невысокий холм. К вершине, к небольшому домику, вела ввмощенная булыжником расчищенная тропа, с огромными сугробами на обочинках. Хозяин дома уже скакал к нему, но у самого порога остановился, поджидая ведьмака. Вместе с ним Белый Волк ступил на порог. А за столом сидела Хозяйка. Длинные золотистые волосы ее спускались по плечам, удивительно сочетаясь с простым домашним одеянием. Её взор радостно обратился к Леснику, а затем задержался на госте. — Золотинка, дочь реки, моя любимая жена! — Обеими руками Лесник шутливо указал на хозяйку дома. Она же поднялась из-за стола и прошла к вошедшим. — Здравствуй, Том. И ты здравствуй, незнакомец. Ведьмак совершенно растерялся, обескураженный текучим, нежным голосом и невыразимой красотой Золотинки. — С вашего позволения, милсдарыня… Геральт Белый Волк. — Он слегка поклонился. — Будь, как дома, путник, — низко поклонились лесная царевна, и ушла накрывать на стол. Между тем Лесник, оказавшийся Томом Бомбадилом, провёл Геральта в умывальную комнату. Там ведьмак вдоволь умылся и переоделся в чистое. А затем разделил с Томом и Золтинкой необыкновенно вкусную трапезу. Насытившись, Том отозвал Геральта в отдельную комната. — Йарвеном зовут меня, Тома Бомбадила. Все выкладывай, как есть, не страшись злой силы. Ведьмак кивнул. К этому все и шло. — Мне нужна поддержка, Том, на Могильниках. Без этого не одолеть мне моего врага. — Прямо так? — Том выкинул брови. — Много лиха причинил он людям и другим добрым существам, — терпеливо объяснил ведьмак. «А еще мне не вернуться домой, если я не убью его раз и навсегда.» Том Бомбадил отвернулся, вгляделся в огонь камина. — Эльронд Полуэльф сказал, что… — Эльронд этот Полуэльф сам ещё мальчишка!.. — рассмеялся Том. — Ладно, ясно мне теперь, что там за делишки… Отказать тебе нельзя — недостойно будет. Будь по-твоему тогда — завтра в Лог прибудем!***
В доме Тома спалось сладко и мягко, чему Геральт приятно удивился. Но надоедливые сны перечеркнули вожделенный отдых. Ведьмаку казалось, что посреди комнаты отворилось сияющее окно портала. Чья-то рукавица отодвинула полог, и Волк встретился взглядом с нестерпимо яркими глазами-изумрудами…***
Геральт всунул руку в волчью лапу, как в рукав. Надел оскаленную морду на голову, словно дикарь-островитянин. — Сбрось одежу ты свою! Без неё бы лучше! — весело приказал Бомбадил, застав ведьмака «одевающимся». Тот без лишних вопросов сбросил шкуру и вместе со всеми вещами погрузил на коренастого мохнатого пони. Золотинка провожала Белого Волка своей искристой улыбкой. Тот смущался донельзя и оттого был рад покинуть гостеприимное жилище. Хоть и вспоминал потом с тоской о красоте Хозяйки. Лесник вёл гостя странными тропами, маршрут которых ведьмак не смог удержать в памяти. Но за недолгое время пути с ними обоими ничего не случилось. А Геральт размышлял. Кто же такой Том на самом деле? Почему освободил его и приютил? Почему с таким рвением взялся помогать? — Вот холера! — размышления ведьмака прервал подмерзший скользкий корень под ногой. Том с хитринкой поглядел на охотника, цокнул языком, но только и всего. Чем ближе подходили они к Тирн Гортад, тем яснее Геральт чувствовал удушливый беспричинный страх, и пульсирующий, ввинчивающийся в разум Зов. Это бесило и пугало его. Том Бомбадил, похоже, ни о чем таком и не подозревал. Он посвитывая ходил вдоль опушки, поджидал отставшего ведьмака, поглаживал морду навьюченного конька. Геральт обнажил меч. Пони шевельнул ушами, повернулся к Волку. Том Бомбадил объяснил, что волшебные клинки лежат не в каждом кургане, но и с этим он поможет. Лесник, весело напевая скользнул прямиком в Лог. Геральт прыгнул бы за ним, не прикажи ему Том оставаться на месте. Зверобою не верилось, что старичок-лесовичок выйдет живым из Могильников, но уверенность Бомбадила говорила об обратном. Он вернулся спустя не так много времени, задумчиво почесывая бороду. Том просто велел идти за ним. Пони остался на опушке, чутко и тревожно вслушиваясь, всматриваясь, внюхиваясь в обступивший лес туман. Геральт с мечом наготове, загодя покрытым маслом, продвигался вслед за проводником. Зов становился все сильнее. Геральт встряхивал головой, но омерзительное ощущение было не стряхнуть. Том Бомбадил вёл его прямиком к тому самому кургану, в который когда-то не дозволил входить Арагорн. В голову ведьмака закрылось четкое подозрение насчет Тома. Тот совершенно не внушал опасений, и это было страшнее всего. Покрепче перехватив клинок, Белый Волк вошёл в притихший склеп. Его глаза вспыхнули, а зрачки расширились. Темнота отступила. Каменные полуразрушенные своды вздымались над замшелым саркофагом. Геральт видел такие не раз. Тут чутье прямо-таки завопило — бей или беги. Ведьмак оглянулся. Тома не было. — Зараза… Он молниеносно прянул рукой в нишу аккурат справа саркофага. Там оказался небольшой, меньше локтя, кинжал, с украшенной белым металлом и самоцветами рукоятью. Ведьмак знал, что это не серебро, а что-то крайне похожее. Он начал медленно отступать. Каждый мускул тела, каждое чувство напряглось донельзя. Вытянувшись в струнку, он принял эликсир. Своды склепа дрожали. Медальон ведьмака подпрыгивал на груди. Где же Том? Геральт знал — выходить нельзя. Пока нельзя. Меч прочертил в воздухе блестяще-серебристый узор. Ведьмак оскалился. Из склепа выступила прозрачная человеческая тень.