Медленная смерть

Локи быстро понимает, что в Питере что-то поменялось, вроде бы, все так, как было, но все по-другому. Лафейсону страшно оставлять Паркера одного, ибо за неделю, что прошла после невпопад кинутой фразы Кинера, парень понял, что Питер близко принял эти слова. — Локи, тебя выписывают, — Наташа складывает подносы и мягко улыбается, кидая взгляд через плечо на парня, что не выглядит удивленным. — Я знаю, не хочу туда возвращаться, — после продолжительного молчания все же отвечает Локи, делая вид, что все нормально. Лафейсон попал в эту больницу из-за отца, с которым у него были не самые лучшие отношения после смерти матери. Тор, старший брат, практически сразу покинул дом, начал жить с девушкой, даже не думая, что в Локи в это время еще больше ссорится с Одином. В один момент он просто не выдержал, выбежал из дома посреди ночи в легкой кофте и пижамных штанах, не имея в кармане даже доллара. Он отчетливо помнит фразу отца, которая заставила его думать, что его больше нигде не ждут. Он приемный. Лафейсон иногда забывает, что он уже давно имеет возможность спать на мягкой теплой кровати, а не на мокрой, грязной земле, что уже можно не оставлять кусок хлеба «на потом». Тор нашел его возле какого-то закрытого магазина в Квинсе, привез в больницу и пообещал, что больше никогда не оставит его. Было ожидаемо, что когда-то придется вернуться, ведь больница – не дом, невозможно жить тут. Но это место стало уже роднее, чем то место, где он вырос. Мысли приводят его к Питеру, который теперь останется один в палате, Лафейсон прекрасно знает, что никто в этом заведении не оставит его один на один со своими мыслями, но он привык сам следить за этим мальчишкой. — О чем задумался? — Рыжая девушка внимательно рассматривает профиль парня, тот несколько раз моргает, рассеивая дымку перед глазами. — О Питере, — честно говорит он, Наташа только тяжело выдыхает и грустно улыбается. — Думаю, что с ним все будет хорошо, — Локи кивает и поджимает губы, снова задумываясь. Харли стыдно, честно, очень стыдно, ведь он не хотел говорить это, просто ляпнул, не обдумав. Локи доходчиво объяснил, что больше не стоит приближаться к Питеру, но на душе кошки скребут о того, что он обидел парня и не попросил прощения. Каждый поход к Мишель заканчивается возле двери, что ведет в палату Паркера, но Кинер не стучится, просто стоит несколько секунд и практически сразу идет к выходу. С каждым днем вспоминать нелепую ситуацию становится все тяжелее, приходится лгать Мишель о том, что все хорошо. Да, он может открыто сознаться самому себе, что Питер ему понравился, ведь он довольно интересная личность, а его карие глаза притягивают к себе и не отпускают. Каждый раз, когда он чувствует нечто подобное, он старается как можно быстрее решить эту проблему, чаще всего это заканчивается отказом со стороны человека, который оказывается незаинтересованным в отношениях. Тут Харли даже не дошел до того, чтобы сказать Питеру, что он ему симпатизирует. Можно смело назвать прогрессом. А что Питер? Питер может только сказать, что он окончательно утонул в себе и своих проблемах, которые он сотворил своими же руками. Он придумал план, просто замечательный план, который он боится осуществить. Пока. Гениальная идея посетила его пару ночей назад, и стала навязчивой, до такой степени липкой, что он думает о ней буквально постоянно. Это быстро начинает надоедать, это мешает засыпать, разговаривать, думать, он ее ненавидит. Но в той же степени, что он ее ненавидит, он ее боготворит, ибо она становится практически единственным билетом на волю. Он знает, прекрасно знает, что это неправильно, что это не сделает его здоровым, но его так достало быть больным. Локи громко хлопает дверью и шипит ругательство себе под нос, когда видит, что Питер спит. Ему так не хочется покидать это место, но никто не даст ему остаться тут еще хотя бы на две недели. Это не курорт. Парень пишет сообщение брату, чтобы тот приехал за ним завтра. Лафейсон открывает шкаф, начиная складывать в сумку вещи, которых оказывается чуть больше, чем он ожидал. Питер приоткрывает глаза и громко зевает, потягиваясь, не замечая, что делает его сосед. Локи нервно улыбается, вставая с пола, чем настораживает Паркера. — Ты чего такой нервный, пугаешь меня, — Локи кусает нижнюю губу и садится на край кровати Питера, — Локи? — Да? — Парень проводит рукой по волосам, — меня выписывают, — Локи смотрит куда угодно, но не на Питера, так не хочется видеть в его глазах тоску, от которой тот никак не может избавиться. А у Паркера в душе что-то обрывается и падает с громким звуком разбивающегося стекла, возможно, это были остатки самообладания. Питер садится в позу лотоса и тихо-тихо смеется, практически неслышно, но Локи это замечает и переводит удивленный взгляд на парня. Смех медленно перерастает в один громкий всхлип, смешанный с неразборчивым «жаль». Лафейсон притягивает его в объятия, заставляя заглушить рыдания в черной футболке, что пропахла дешевым одеколоном. — Все будет хорошо, малой, все будет хорошо, — раскачивая парня в своих руках, шепчет Локи, убеждая в этом и самого себя. Они непозволительно долго сидят в неудобной позе, отчего нога у Питера затекает, а спина Локи нещадно ноет. Они предпочитают не комментировать данную ситуацию, слишком уж чувственной была сцена, что совершенно несвойственно им. Локи снова подходит к шкафу, чтобы все же собрать вещи. — Когда уезжаешь? — Стараясь звучать как можно беззаботнее, спрашивает Питер, вставая с кровати, дабы помочь Локи. — Завтра утром, брат зайдет за мной. Ночью они не спят, проводят «королевскую ночь», смотрят дурацкий сериал, обсуждают практически весь медперсонал, придумывая глупые истории, связанные с докторами. Они просто стараются не думать о том, что такого больше не будет. Понятное дело, что Локи попытается приезжать к Питеру чаще, чем следует, но это совершенно другое, это не те ощущения. Питер украдкой смахивает глупую слезу, пока Локи отвечает Тору, что уже приехал. — Не дури, малой, — Питер скованно кивает, машет рукой на прощание и растягивает губы в фальшивой улыбке. Теперь его ничего не держит, он может исполнить свой глупый план. Парень закрывает дверь, смотрит на часы, надеясь на то, что никто не потревожит его в ближайшее время. Питер достает из-под кровати свой рюкзак, вытягивает из маленького кармашка набор для шитья, и берет в руки стопку нижнего белья. Парень выворачивает трусы наизнанку, кладет в маленький, недавно сделанный, кармашек своеобразные утяжелители, и зашивает. Он уверен, что это сработает, ему понадобиться всего две недели для того, чтобы убедить всех, кроме себя, что он идет на поправку. Руки предательски трусятся из-за нервного напряжения, но он продолжает модифицировать нижнее белье. Он считает себя самым последним лжецом, но продолжает делать то, что сможет ему в какой-то степени помочь. Он не привык винить других людей, поэтому Питер старается не думать, что он делает это только из-за слов парня, что показался симпатичным и приятным.