Чёрный лотос под багровым дождём

В мастерской в последние дни кипела жизнь. Хуа Чэн основательно подошёл к вопросу восстановления Юй Лун. Во-первых, тех осколков, что он собрал на месте событий — не хватало. Ему нужен был дополнительный материал. К счастью, обсидиан Тунлу у него был, и ждать извержения сто лет, или больше, демону не придётся. Во-вторых, вернуть прежний вид мечу оказалось достаточно трудно выполнимой задачей, но так как Хуа Чэн никуда не спешил — прогресс находился на том же уровне. Юй Лун не готов. Вэй У Сянь же в последние дни подрабатывал Цербером на полставки: ходил и гавкал на всех, чтобы каждый занимался своим делом и не совал нос в чужие. А дела он нашёл всем. Всех привлёк к работе. Давал какие-то поручения, задания. Хуа Чэну доставалось меньше всего. Он и вёл себя адекватнее всех остальных. Инь Юй был выжат морально, прожжён, а Вэнь Нин просто истеричка. Это образ его жизни. Хлебом не корми, дай посокрушаться и поизводить себя. Дверь в мастерскую приоткрылась. Хуа Чэн стоял спиной к двери, лицом к огромной наковальне и был всецело поглощён работой. — Сань Лан. — Проваливай. Вэй У Сянь рассмеялся, проникая внутрь и прикрывая за собой дверь. — Что же так грубо? — Не беси меня. Проваливай, говорю. — Без интриг даже? — У меня нет времени на тебя. Ты не устал слоняться здесь без дела? Или мне вышвырнуть тебя? — Но мы так давно не разговаривали… Гэ-Гэ, не будь таким жестоким ко мне. Э Мин покинула ножны. Хуа Чэн развернулся и бросил саблю прямиком в лицо супругу. Вэй У Сянь нырнул головой в сторону, с лёгкостью уклоняясь от атаки. Э Мин сокрушительно влетела в стену. Частички стены разлетелись во все стороны. — Нападение без предупреждения. Ты позабыл о правилах хорошего тона? — он ухмыльнулся. — Ты раскрошил меч моего сына и спрашиваешь о правилах хорошего тона? Какого чёрта тебе надо от меня? — О самом человеке ты не переживаешь? — Такая ерунда не способна остановить его. — Я просто напомнил тебе, насколько хрупки жизни людей. — Я не нуждаюсь в твоих напоминаниях. Вэй У Сянь обернулся на Э Мин. Лезвие и эфес всё ещё раскачивались в стене из стороны в сторону. — Что ты теперь будешь делать без своей сабли? Ты безоружен. — Хотел бы напасть — напал бы. А ты пришёл играть. К тому же, у меня есть Юй Лун. — С тобой скучно играть. — Замечательно. Проваливай тогда. — Ты изменился за последнее время. Это влияние Чёрного Лотоса? — Это твоя дотошность и однообразие. Тоска зелёная. Настолько, что я даже не удивлён, что вижу тебя здесь. — Ты ждал меня? — Не хватало ещё. Но визуальной иллюзией тебе меня никогда не обмануть. — Он идёт. — Я знаю. Хочешь поздороваться? — Нет. У меня другие планы… Хуа Чэн развернулся к наковальне, вспоминая, что конкретно он делал, пока его не отвлекли. Дверь снова открылась. Вэй У Сянь сразу же обратил внимание на куски стены под ногами и на едва покачивающуюся в ней Э Мин. — Что это? Князь Демонов обернулся. В помещении, кроме них двоих, уже никого не было. Хуа Чэн пожал плечами. — Тяжело дать определение произошедшему. — Это то, что я думаю? — Скорее всего — да. — И как на этот раз? — Это был ты. — Изобретательно… — А по-моему, он превращает очередной высер в целое искусство какать. Раздражает. Вэй У Сянь рассмеялся, не без труда вытаскивая Э Мин из стены и подходя ближе. Он вернул саблю в ножны, и посмотрел в серьёзное выражение лица мужа, а потом повторил в уме то, что он с таким деловым видом только что сказал. Его снова скрутило от смеха. — Ты перестал дёргаться. Мне нравится. — Благодаря тебе. — Как ты понял, что я не я? — Запах. — Чего? — Вы совершенно по-разному пахнете. И твой запах я не перепутаю ни с кем и никогда. Даже в теории. — Это звучит странно. Даже пугает. — Нужно предпринять что-то, чтобы он не ходил сюда, как к себе домой. У меня есть идеи. Я займусь этим. — Не надо. Пусть ходит. — Почему? Вэй У Сянь обвил руками плечи Хуа Чэна и повис на нём. — Потому что не нужно давать чувствовать ему отторжение со своей стороны. Он пытается изводить тебя своим присутствием. Почему бы тебе в ответ не изводить его гостеприимностью? Погладь его по шёрстке, а не против неё. Будь с ним понежнее, Гэ-Гэ. — По… Нежнее…? Погладить? — Мгм, — Вэй У Сянь сиял. Он оставил короткий поцелуй на губах мужа и прижался к нему. — Ты не думал о том, что если бы он ставил себе за цель убить нас — уже давно бы убил. И мы бы на данном этапе ничего ему не смогли сделать. Ваши встречи с ним до этого момента основывались на том, что каждый из вас, пытался уколоть другого посильнее. А ты поменяй стратегию. Если он ударил тебя по щеке — подставь вторую. — Ты мне говоришь о странных вещах? Ты слышишь себя вообще? Что за безумие ты мне предлагаешь? — Ты веришь мне? Хуа Чэн приобнял его за бёдра, сводя ладони на ягодицах. — Да. Верю. — Делай. — Хорошо. Обещание выполнять всё, что ты скажешь, в силе. Но, как на счёт Сэль Шэна? Если он продолжит ходить сюда, не ровен час, и может произойти что-то действительно ужасное. Или непоправимое. — Нет, не может. Сэль Шэн под моей защитой, — он немного помедлил, прежде чем завершить мысль, — И Инь Юя. Хуа Чэн фыркнул. Вэй У Сянь прилип к нему, запрыгивая на руки и целуя в шею. — Всё ещё бесишься, Гэ-Гэ? — Бешусь. — Тебе надо расслабиться, — он несколько раз надавил пальцами на плечи мужа, разминая их и загадочно заглядывая в глаза. — Ты так напряжён. Всего-то нужно выплеснуть куда-то свой гнев. — Что за бред? Предлагаешь сорваться на тебе? — Не надо на мне срываться. Говорю, нужно выплеснуть гнев. — Я не буду делать этого на тебе. — На мне, ещё раз повторяю, не нужно. А вот на меня или в меня — это совершенно другой вопрос. Хуа Чэн глянул на него с подозрением. Суть сказанного плавно дошла до него. Он не сдержал смешок. — Ты заигрываешь со мной? — Приходится. Ты перестал со мной заигрывать в последние дни. — Я был занят. — Враньё, — отрезал Вэй У Сянь. — Наглая, неприкрытая, ложь. Ты просто закрылся из-за Сэль Шэна и был не в настроении. И я тебя не трогал. Но сейчас ему гораздо лучше. Ты и сам знаешь. Но на меня внимания не обращаешь. Я грущу. — Юй Лун ещё не… — Ой, всё, — Вэй У Сянь спрыгнул с него и показал язык. — Юй Лун… Тоже мне причина… Ладно, занимайся, — он тепло улыбнулся и пошёл к выходу. Хуа Чэн на полушаге поймал его за запястье, останавливая. Тёмный заклинатель обернулся, бросая взгляд сначала на свою руку и следом на супруга. — Что-то не так? — Куда ты? — Посмотрю, как Сэль Шэн. Я заходил к нему пару часов назад, но зайду ещё раз. А потом займусь дверью. Я почти закончил. Осталось соединить всего несколько концов, и заклинание будет готово. А ещё я в процессе создания одной штуки… Но об этом позже. — Созидаешь? — Ага. Я могу идти? Отпустишь? — Не-а, не отпущу, — он притянул его к себе, заключая в объятия и целуя в губы. — Я скучал. Вэй У Сянь улыбнулся, празднуя победу. В этот раз победил он. Ну хоть раз же должен быть праздник и на его улице? Он обнял супруга за шею, прижимаясь к нему. — Ровно в это мгновение ты осознал, что скучал? — Можно и так сказать. Ты напомнил мне о том, что я скучал. Как сильно я скучал. И ты прав. Я просто был в плену своих тусклых мыслей. Простишь меня? — Ты извиняешься? — Да. Я извиняюсь. Тёмный заклинатель лукаво улыбнулся уголком губ, из-под чёлки посматривая на него. — Где ты видел, чтобы так извинялись? Хуа Чэн рассмеялся, понимая насколько тонко его поймали на свой собственный же крючок. Он стиснул мужа покрепче в объятиях. — Что ты хочешь, чтобы я сделал? — Я могу приказывать? — Можешь. Приказывай. Вэй У Сянь хищно ухмыльнулся, чуть склонился, нашёптывая что-то ему на ухо. Хуа Чэн выслушал, отодвинул голову назад и посмотрел на него диким взглядом. — Да ты белены объелся, не иначе. Долго думал? — Ах отказываешься, значит? Князь Демонов помялся, взвешивая все за и против. Он покачал головой, пытаясь, для начала, хотя бы в уме воспроизвести запрос мужа. В заключении, Хуа Чэн хохотнул и кивнул. — Ну хорошо. Только давай без глупостей. — Какие глупости? О чём ты? Я сама серьёзность. — Вэй Ин… Это травмоопасно. — Не занудствуй, Гэ-Гэ! Ты уже согласился. Это как раз то, что тебе нужно. — Меня вполне устраивало всё, что мы делали до этого. Даже более. К чему эти эксперименты? Вэй У Сянь примкнул к его губам, медленно проговаривая каждое слово прямо в его уста. — Я так хочу. — Неадекватный. Я согласен. Хуа Чэн улыбнулся и впился в губы супруга глубоким поцелуем, выпивая из него всё дыхание. Вэй У Сянь похлопал супруга по плечу, отвлекая его. — Кстати, Гэ-Гэ, ты смотрел, что видела бабочка, когда я говорил с ним? — Ты же сказал, что ты тоже хочешь, и потом вместе посмотрим. — Да, но прошло достаточно времени. Ты мог не удержаться. — Ты сказал, что потом посмотрим вместе, Вэй Ин. — И ты терпел? Ждал? Хуа Чэн медленно, но решительно кивнул. Вэй У Сянь вновь запрыгнул к нему на руки, примыкая к его лбу своим. — Моя ты булочка-а, Гэ-Гэ. Как насчёт сейчас? Покажешь мне? — Сейчас…? — разочарованно вздохнул, уже настроившийся на другое, Хуа Чэн. — Может после? — Нет-нет. Давай. Разве тебе не интересно? — Интересно. Но я ждал несколько дней. И сейчас готов подождать ещё немножечко. — Немножечко…? Фу. Как бесперспективно звучит. Я на такое не подписывался. Демон усмехнулся, сжимая пальцы на бёдрах мужа. — Какой же ты всё-таки… — Какой на этот раз? Неадекватный? Больной? — Прекрасный. Восхитительный. И весь мой. Хуа Чэн закрыл глаз и Вэй У Сянь понял, что это сигнал к началу. Он последовал его примеру и супруги окунулись с головой в события того момента. Спустя какое-то время демонстрация закончилась. Демон распахнул глаз и отодвинул голову. Он одарил супруга противоречивыми взглядами. — Цзян Янь Ли? «Идём со мной?», «подбери сопли, мальчик». Мальчик? Ты слизал с пальца его кровь? «Занятный человек?» Что за порнографию я только что видел, Вэй Ин?! У Хуа Чэна изменилось настроение. А Вэй У Сянь хихикал и непринуждённо болтал ногами. — Теперь я понимаю его лучше, чем всё это время до этого. — Куда он тебя звал? — Откуда я знаю? — Вэй Ин… — О, не беспокойся. Он просто влюблён в меня. — Чего? — Ничего. — Что? — Что… Знает, какой суп мне шицзе варила. Разве это не любовь? — О небеса… Какой бред, Вэй Ин. Никогда такого не было и вот опять… Смысла в твоих словах, примерно столько же, как в том, что в глубине души каждый мужчина верен своей женщине. Но проблема заключается в том, что душа глубоко, а член снаружи. Так и с твоим супом. Вэй У Сянь взорвался от хохота. Он долго смотрел на мужа, пытаясь понять его настроение. — Это шутка, Гэ-Гэ. — И зачем ты слизал его кровь? — Захотелось. — Захотелось?! — Это проблема? Просто в той ситуации, мне казалось, что так положено. — Положено? О небеса… Вэй Ин. Кем положено? На «положено» давно хрен наложено. — В нашем диалоге как-то слишком много чужих половых органов, — он хихикал. — Гэ-Гэ, прекращай. И ругаться тоже. — Что значит «занятный человек»? Раньше он квалифицировал тебя как «едва переступивший за черту посредственности». А сегодня когда он приходил, испарился сразу же, как почувствовал тебя. Я невзначай спросил, не хочет ли он поздороваться и получил в ответ, что у него другие планы. Я не придал этому значения, но сейчас я понимаю, что это фраза означала: другие планы на тебя, Вэй Ин. На тебя. После той вашей встречи, он переключился и задумал что-то другое. И это напрямую касается тебя. Это будет означать, что… Вэй У Сянь обхватил ладонями его лицо и впился в губы поцелуем. Он настойчиво целовал каждую из них и не давал шанса вставить слово или вырваться из сладкого плена. Это длилось долго. Действительно долго. Он поставил себе за цель выпить из мужа всё волнение, огромный ворох ненужных мыслей и выдернуть из морока, в который он себя только что любовно затолкал. И только когда Хуа Чэн расслабился, перестал отвечать «кое-как», втянулся в процесс и перетянул инициативу на себя, тогда Вэй У Сянь не без удовольствия ждал, когда супруг сам остановит этот танец языков. Их губы разомкнулись, и Тёмный заклинатель крепко обнял мужа, буквально вжимая его в себя. Он шептал ему прямо на ухо. Настолько тихо и успокаивающе, что этому шёпоту невозможно было не внимать. — Тише… Тише… Послушай меня, пожалуйста, очень внимательно. Если он, в самом деле, переключился на меня — так даже лучше. Я знаю, какой породы это существо. Знаю, потому что мы похожи. Знаю, под каким углом он смотрит на этот мир. Это не сложно, когда ты сам такой. Хуа Чэн перехватил его, перемещая руки с бёдер на спину, и тоже крепко стиснул в объятиях. Он прижимался губами к его плечу. Голос понизился до шёпота. — Ты не такой, как он. — Мы разные, да, но очень похожи. Мы следуем одному пути, но у истока он разделился на две тропы. Мы идём с ним параллельно. Как небо и земля. Как огонь и вода. Две противоположности одного и того же. Его манера речи, его поведение, его мысли… Это всё не так сложно понять, как кажется. Мне просто нужно больше времени. Поэтому, пускай приходит. Пускай делает, что хочет. Позволяй ему. Скоро я закончу то, что делаю, и он не сможет оставаться незамеченным здесь. Просто потерпи и поверь мне. — Я верю. Верю тебе. — А что касается Сэль Шэна… У меня есть кровь этого урода. Он, может, думал, что это всё игры и не придавал этому значения, но он понятия не имеет, насколько страшной может быть чёрная материя. Кровные заклинания, за основу которых взята Иньская ци — страшная вещь. Настолько, что меня самого приводит в трепет. Сэль Шэн защищён божественной меткой Инь Юя и моим заклинанием на крови. Его крови. Ты понимаешь, что это значит? — Относительно. — Когда-то давно я уже создавал кровные ритуалы, построенные на Иньской ци. Ритуал жертвоприношения, который мы подарили Ордену Цин Хэ Не. Если помнишь такой, то он того же принципа создания, но совсем другого действия. — Помню. — Это страшная вещь. Цена за его использование — человеческая жизнь. Жизнь использовавшего его. Всё, что завязано на чёрной материи — это страшные штуки. Хорошо, что ему более двух тысяч лет. Это на руку. Такой древний больной ублюдок не способен понять, что в итоге он будет играть в мою игру, Гэ-Гэ. Он не имеет ни малейшего понятия о возможностях Тёмного Пути. Я покажу ему, что такое отчаяние. Я покажу ему, что такое преследование. Я покажу, как нужно загонять в углы и сжимать стены. Последние предложения звучали особенно устрашающе: были переполнены силой и уверенностью. Вэй У Сянь отстранился и посмотрел в глаза Хуа Чэна. На его лице читалось ровным счётом то же самое, что звучало на слух. Затем, он весело улыбнулся и чмокнул мужа в щеку. Демон выдохнул, тоже улыбаясь. — Никогда больше не буду тебя злить. Тёмный заклинатель звонко рассмеялся, ласково поглаживая супруга по затылку. — Это не распространяется на тебя. И это я тебя злю постоянно своими выходками. Заставляю нервничать и переживать. А ты очень хороший, Гэ-Гэ. Ты лучше всякого человека. Прости меня и спасибо, что терпишь это всё вот уже сколько лет. — Я не терплю. И никогда не терпел. Я всегда знал, что ты за человек. Даже во времена разлуки. Я знаю тебя лучше, чем кто-либо. И меня всё устраивает в тебе. Ты — мой муж, моя жизнь, моя любовь. Вэй У Сянь замлел, глаза сияли. Ещё несколько подобных предложений, и он достигнет стадии изнеможения, начнёт мурчать, но сохранял лицо из последних сил. — Гэ-Гэ… Ты такой хороший. Хуа Чэн подхватил его за ягодицы, закинул себе на плечо и шлёпнул по заду. — Ну всё, поехали. Хватит трепаться. Куча дел. Так много дел. Сплошные дела… Тёмный заклинатель довольно поёжился и безвольно повис, предвкушая. Они покинули мастерскую, прошли по коридорам и вышли на улицу. Ведь приказ Вэй У Сяня подразумевает высоту и открытый воздух.

***

Инь Юй избегал его. Избегал всеми возможными способами, как маленький ребёнок избегает трудностей. Он ещё не принял решение окончательно, а Сэль Шэн уже пришёл в себя. У того, конечно, был постельный режим и ему было запрещено покидать свою комнату, но юноша всё равно понимал, что дело пахнет жареным. Инь Юй приходил к нему аккурат тогда, когда тот спал. Приносил еду, воду, чай. Лекарства, настои и травы приносил Вэнь Нин. Бинтовал его и помогал с подготовками к омовениям тоже он. И вот, в один из таких моментов, когда Сэль Шэн отчаялся и растерялся, без задней мысли пришёл Вэнь Нин. — Я поменяю тебе постель. — Спасибо, но я могу сам. — Тебе нельзя наклоняться. Тошнить начнёт. — Меня уже какой день тошнит от недосказанности! Дядя Цюн Линь, где Инь-сюн?! Вэнь Нин смерил юношу снисходительным взглядом и подошёл ближе. Он тискал и комкал в пальцах постельное бельё. — Не повышай голос. Это тоже плохо отразится на твоём состоянии. — Да я в порядке! Мужчина тяжело и безнадёжно вздохнул. — Сэль Шэн… Я видел его не так давно в коридоре. — Когда? — Не помню точно… — Когда, дядя?! Когда он передавал тебе эту постель? Только что, верно? — Не совсем так… — Правда? Ну и где же ты взял её? — Я… Взял её… — он хаотично думал. Искал ответ, но взяться ему было просто-напросто неоткуда. — Дядя Цюн Линь! Да ты понятия не имеешь, где в этом доме найти постельное бельё! В этом доме только я и Инь-сюн знают, где лежат вещи подобные этим. Ты и родители не занимаются подобным. Почему ты лжёшь мне? Вэнь Нин сокрушённо вздохнул. Он присел на край постели и сложил бельё на свои колени. Мужчина посмотрел на юношу. Тот выглядел, в самом деле, намного лучше. Отёки уже сошли, благодаря бабочкам. В целом, всё, что касалось восстановления тканей, уже было сделано. Визуально он был бодрячком, но бинты по-прежнему туго обволакивали его голову. Они выполняли сдерживающую функцию. — Я не лгу тебе. — Почему он не приходит? Он в порядке? — В полном. — Отец ему что-то сделал? — Нет. Ему никто ничего не делал. Господин Инь в полном порядке. Я видел его буквально недавно. Только треть палочки благовоний могла прогореть за это время, не больше. — Мне спросить ещё раз? Что ты скрываешь от меня? — Я не владею мыслями господина. Сэль Шэн… Что ты хочешь услышать от меня? Я не знаю, что отвечать на твои вопросы. Юноша вылез из постели и поднялся на ноги. Он в спешке натянул на себя халат и подался к двери. Вэнь Нин подскочил на ноги, и постельное бельё упало на пол. Мужчина нервно поднял его, кидая на кровать. — Что ты делаешь? — Я пойду, и спрошу у него сам, какого чёрта происходит. — Ты не пройдёшь через барьер. — Ты же проходишь. — Господин Инь впускает меня. Этот барьер пропускает только четырёх человек. И ты не в списке, Сэль Шэн… Подожди. — Я разрушу его. Не проблема. Я знаю, как ломать божественные барьеры. Особенно изнутри. Вообще ерунда. Юноша едва ухватился за ручку двери, чтобы открыть её, как она распахнулась сама. На пороге стоял Инь Юй. Их разделял голубоватый барьер. Изредка его стенки отливали фиолетовым оттенком, переливаясь. — Только попробуй. Я тебя в коробочке меньше половины чжана по длине и ширине замурую. А высота чуть больше половины чжана. С двойной степенью защиты стен барьера. Оттуда-то ты точно не выберешься без Юй Лун. Сэль Шэн ошалело смотрел на него. Он видел его в первый раз с тех пор, как потерял сознание в лесу. И был так рад его созерцать, что на лице непроизвольно ожила нежная улыбка. Сияла и искрилась. — Инь-сюн… — Видимо, я слишком многому научил молодого господина. Не трогай барьер. — Ты стоял за дверью всё это время? — Господин Вэнь? Вэнь Нин посмотрел на Инь Юя. Бывший небесный чиновник протянул руку к лицу юноши. Он беспрепятственно проник сквозь барьер, прижимая два пальца к его лбу. Бело-голубые письмена разбежались в разные стороны и свечение погасло. Это заняло не больше трёх секунд на всё про всё. Сэль Шэн остолбенел в прямом смысле слова и не мог пошевелиться. Только веки слушались. Моргать — это был его предел. — Поймайте его, пожалуйста, и уложите на постель, — он толкнул парня пальцами в лоб и тот просто завалился назад. Грозился рухнуть на пол, как мешок с картошкой. Вэнь Нин быстро отреагировал. Предупреждён, значит вооружён. Он подхватил Сэль Шэна в полёте, и вернул на постель. — Благодарю, господин Вэнь. Инь Юй развернулся. Дверь за ним закрылась. — А долго так? Господин Инь… — крикнул Вэнь Нин вдогонку. — Заклинание рассеется через час, — приглушённо послышалось из коридора. Сэль Шэн смотрел на Вэнь Нина, а Вэнь Нин на Сэль Шэна. Мужчина измученно вздохнул. Ему больше всего не нравились такие ситуации. Он всё думал, как же его угораздило так встрять-то между ними? Без шанса на побег или спасение. — Я поменяю тебе постель. Юноша закрыл глаза. Его веки подрагивали. Он, очевидно, злился. Это был первый раз, когда Сэль Шэн пожалел о том, что Вэй У Сянь разрушил проклятую окову Инь Юя. Вэнь Нин поблагодарил небеса, что тот не может разговаривать. А потом, сразу же после, морально изничтожил себя за то, что подобное желание вообще сформировалось в его голове. Просто Вэнь Нин был не создан для конфликтов. Совершенно… Ему проще промолчать, уступить, извиниться, загладить, даже в ущерб себе. Лишь бы избежать сложных неразрешённых ситуаций. Он поменял постельное бельё и виновато уставился на парня. Пальцы комкали простынь. Комкали, тискали, сминали… Душили её насмерть. Это нервы. — Сэль Шэн… Хочешь, я посижу с тобой? Юноша, всё это время тупым взглядом пялящийся в потолок, перевёл на него прямой взгляд. Вэнь Нин вспомнил, что ему не могут ответить. — Моргни. Один раз — да, два раза — нет. Глаза юноши захлопнулись и разомкнулись два раза. Вэнь Нин поник. Он кивнул ему, скрутил, накрутил, закрутил постельное бельё на руки и вышел, оставляя его наедине с собой. Таки задушил эти негодные, виновные во всём, простыни… Сэль Шэн сокрушался. Его бесило это. Ужасно бесило такое отношение. Поначалу он искал проблему в себе. Думал, что он сделал или сказал не так? Потом, понял, что дело совершенно не в этом. Поведение Инь Юя — это ситуация извне. Он непричастен к этому. В этом виноват либо отец, либо небеса. Больше просто некому. Он потратил на размышления весь день и вечер. Юноша даже не заметил, как заклинание сошло на нет. Погружение в мысли было настолько глубоким, обширным и масштабным, что, прошёл не один час, прежде чем он снова вернулся в реальность. Но за то теперь ему было понятно, в каком направлении двигаться. Он кое-что вспомнил. Вытянул клещами из своей бессознательности. Дело плавно подступало к ночи. По идее, посуда волшебным образом должна скоро исчезнуть. А утром, поменяться на новую: на чай, на завтрак и на воду. План был гениальным в своей простоте: не спать и ждать. Сэль Шэн уже достаточно восстановился, чтобы без потерь для себя провернуть эту авантюру. Хотя, если говорить начистоту, он при любых раскладах придерживался бы задуманного. Он не мог оставить всё как есть. Эта ситуация пожирала его изнутри. Как только он обдумал всё, что должен был, вдоль и поперёк, время потянулось невероятно медленно. Сэль Шэн заставлял себя отжиматься, приседать, даже в стойку на руках поднялся, но голова так загудела, что он оставил это дело на попозже. У него в комнате были книги, но читать он тоже не мог. Как только глаза сосредотачивались на мелком тексте — мозг просто трещал по швам. Это было выше его сил. Скука смертная. Тоска зелёная. Подступила ночь. Он ждал. Ждал, как щенок. Неистово пытался ощутить духовную энергию Инь Юя, хоть отголосочек… Но через барьер не проступало ровным счётом ничего. Тишь да гладь. Он мог разрушить барьер изнутри. Мог. Внутри — не снаружи. Защитные барьеры невероятно прочны с внешней стороны, но с внутренней были слабыми. К тому же, это божественное заклинание. Сэль Шэн много знал о божественных барьерах, метках, полях… Его научил этому Инь Юй. Но, он не решался ломать его. Во-первых, ему казалось правдивым обещание о том, что в этом случае его закроют в узком невысоком барьере на неопределённое время. Во-вторых, он не хотел идти против воли Инь Юя. Ведь ему несколько раз повторили не трогать барьер. И в-третьих, он уже так долго ждёт, что сейчас придаваться безумию и выходить из комнаты просто не имеет смысла. Не рационально. Нецелесообразно. Всего-то нужно подождать ещё чуть-чуть… Дверь в комнату приоткрылась. Сэль Шэн лежал с закрытыми глазами на своём «рабочем месте». Инь Юй проскользнул внутрь и подошёл ближе. Он окинул взглядом юношу и его бровь пренебрежительно дёрнулась. Мужчина стоял прямо возле постели, но на безопасном расстоянии, чтобы его невозможно было взять за руку, или выкинуть что-то подобное, не прикладывая усилий. Инь Юй ждал, когда тот расколется. А Сэль Шэн не мог понять, что же тот делает, ибо он ничего не слышал. Стояла мёртвая тишина, не считая стрекотания сверчков за окном. Но парень выжидал, чтобы не нарушать стратегию. По легенде, он должен был проснуться, когда Инь Юй возьмёт посуду. А тот всё никак её не брал… — Ну ты совсем за идиота меня принимаешь? — он не выдержал. Не дождался раскола. Сэль Шэн открыл глаза и сел в постели, сцепляя руки в замок. — Нет. Но я не думал, что ты заметишь что-то неладное. — Ты знаешь, сколько раз я видел тебя спящим? — Откуда я могу знать? Я же спал, — Сэль Шэн непринуждённо улыбнулся. Пытался шутить. — Вторая фаза сна, в которой ты сейчас должен находиться, выглядит совсем иначе — это первое. Второе — мне было очевидно, что ты не ляжешь спать и будешь ждать. Другого решения у тебя просто не было. — Было. Я мог выйти отсюда сразу же после того, как спадёт твоё заклинание. — Мог. Допустим. Почему же не сделал? Сэль Шэн опустил глаза, рассматривая свои пальцы. — Не посмел. — Я знаю. Поэтому я и сказал, что иного решения у тебя не было. — Мог бы не спрашивать тогда. — Это тебе для осознания. — Я и так это осознаю, — он поднял на мужчину свои большие тёмные глаза. — Инь-сюн… Что происходит? — Ты о барьере? Ты заперт до полного выздоровления. Это приказ господина Вэя. Поправишься — тебя выпустят отсюда. — Нет, я не об этом. Это мне, как раз-таки, понятно. Я спрашиваю о нас. — Любовь всему божественному противоестественна, Юань. Сэль Шэн несколько раз в уме повторил эту фразу с разной скоростью и интонацией, чтобы осмыслить. Он затягивал паузу. — Несмотря на то, что все слова мне знакомы, общий смысл сказанного остаётся загадкой. Инь Юй смотрел прямо на него. — Будет лучше, если… — Нет, не будет. Не будет, Инь-сюн. Так не будет лучше. Совсем не лучше. Ни в одной ситуации, ни одного единого раза лучше не будет. — Ты не знаешь… — Знаю. Я помню. Сегодня отрывками вспомнил, пока думал. Я частично слышал твой диалог с Сянь-Сянем. Прошу тебя, пожалуйста, не надо. Мужчина вздохнул и отвёл взгляд в сторону. Сэль Шэн поднялся в постели на четвереньки и подполз к бывшему небесному чиновнику. Он протянул к нему руку, в попытке взять того за ладонь. Инь Юй отшатнулся, уводя руку за спину, и отступая на полшага назад. — Не нужно. Мы можем поговорить без этого. Сэль Шэн был потрясён до глубины души. Он застыл в этой позе, с протянутой вперёд рукой. Через несколько секунд пришло понимание ситуации. Юноша сжал пальцы в кулак. — Что изменилось, пока я спал? — Пришло осознание случившегося. Не более. — Ты всю вину сложил на свои плечи? — Нет. Единственная моя вина — это медлительность. Я поздно заметил и не успевал предупредить тебя. — И ты хочешь прекратить наши отношения, потому что, что? Потому что отец недоволен тобой? — Тоже нет. Потому что в следующий раз такая ошибка, как со сжатием пространства, может стоить тебе жизни. — Это произошло не из-за Сжатия тысячи ли. — Из-за него тоже. Если бы не заклинание — мы бы не оказались т… — Инь-сюн! — Сэль Шэн подскочил на ноги. От резкой перемены положения тела его голова закружилась, но он не чувствовал этого сейчас. Адреналин зашкаливал. — Знаешь, Сянь-Сянь многими своими идеями и разработками осознанно ступает далеко за грань нормы. Далеко за грань, которую способен понять и принять отец. Некоторые его выходки он вообще не способен переварить! И Сянь-Сянь знает об этом. Но продолжает. Осознанно, Инь-сюн! Он делает это с полнейшим понимаем последствий! И делает регулярно на протяжении уже почти тридцати лет. Никогда не поверю в то, что отец хотел расстаться с ним из-за этого. Почему же хочешь ты? — Я не хочу. — Не хочу, но сделаю?! — он размахивал руками и паниковал. Инь Юй впервые за очень долгое время увидел, как эмоции бьют ключом. Этот человек всегда сохранял расчётливость и холодность ума. Не нервничал, не повышал голос, не злился. Был терпимым и терпеливым. Будто подменили… — Я не говорил, что сд… — Инь-сюн! Однажды я тебя уже уговорил на эти отношения. Теперь ты хочешь, чтобы я во второй раз это сделал? А как же «никаких качелей»? Кто раскачивает качели сейчас?! Я или ты?! — Юань, с чего ты вз…? — А знаешь, если ты из-за отца принял такое решение, то я сам не хочу быть с таким мелочным и зацикленным на похвале Непревзойдённого Хуа Чэна человеком, как ты! Сэль Шэна передёрнуло. Он обеими руками резко закрыл себе рот и несмелым взглядом посматривал на Инь Юя. Тот выглядел потрясённым. Сильно, ничего не скажешь. Мужик. Инь Юй вздохнул. — Что же, раз так, тогда… — Нет, — приглушённо, сквозь ладони, проговорил он. Сэль Шэн отрицательно мотал головой из стороны в сторону. Он бессильно опустил руки. — Нет, это не то, что я имел ввиду. Не то, о чём я думал сегодня весь день. — И о чём же ты ду…? — Что не хочу этого! Я не хочу, чтобы статус наших отношений снова занимал изначальную позицию. Инь Юй громко и безнадёжно выдохнул, склоняя вниз голову и с силой потирая пальцами лоб. — У тебя появилась дурацкая привычка. Когда ты только успел её приобрести? — Какая? Привычка, Инь-сюн… Какая привычка? — Перебивать. За время, пока мы говорим, ты перебил меня семь раз. Я считал. — Извини меня за это. Но я не хотел слышать того, что ты собирался сказать. — Ещё раз тебе попытаюсь сказать, если ты дослушаешь меня до конца, — он создал ненужную паузу, проверяя выдержку парня и готовность слушать. — Ты не знаешь, что я хочу сказать. — Что это значит? — Это значит, что ты бы не загнал себя в такое состояние безысходности, и не наговорил бы мне того, что наговорил, если бы изначально позволил сказать свою мысль. Я её зря вынашивал что ли несколько дней? Сэль Шэн непонимающе склонил голову. Он запутался. Теперь он вообще не понимал ни единого слова. Смысл сказанного растворялся в пространстве ещё до того, как достигал его слуха. — Извини, Инь-сюн… Но я не понимаю. Инь Юй смотрел на него и видел только потерю в глазах. Его взгляд метался. Не мог найти себе места. Можно только представить, что творилось в этой голове с сотрясением мозга. Мужчина снисходительно улыбнулся ему и подошёл чуть ближе. — Эй… — он протянул руки и обхватил ладонями его шею, большими пальцами плавно и медленно поглаживая щёки. — Э-эй, Юань. Посмотри на меня. Сэль Шэн поднял взгляд на мужчину. Но глядел, будто сквозь него. — Смотрю… — О чём ты там думаешь, в своей голове? — Обо всём и ни о чём. Я не понимаю, о чём думать и что. — Всё потому, что ты — идиот, молодой господин. — Я учту. — Юань, — Инь Юй притянул его ближе, сгибая локти. — В самом начале нашего диалога я пытался сказать тебе. Я начал со слов «будет лучше, если», помнишь? — Помню. — Что ты подумал тогда? О чём я хотел сказать? — О том, что будет лучше, если мы прекратим отношения. — Ну, понятно, — он вздохнул. — Ты сам себе усложнил жизнь. Значительно. Болит голова? — Трещит по швам. Такое ощущение, что сейчас лопнет. — У тебя поднялось давление, — Инь Юй коснулся губами лба юноши, включая свой внутренний термометр. Измерив градус, он отпрянул от него. — Температура тела тоже повысилась. Тебе вообще нельзя вставать с постели. — Я сегодня отжимался и приседал, и мне было нормально. — Нормально, это сквозь раскаты головной боли? — Мне было так лучше. Лучше, чем просто ждать не пойми чего. — Какой же ты идиот, Юань. — Инь-сюн… «Будет лучше, если…» Будет лучше, если что? Мужчина кивнул и чуть улыбнулся. — Будет лучше, если ты перестанешь забивать себе голову несуществующими проблемами и будешь спать, когда нужно спать. А в твоём состоянии нужно спать куда больше обычного. — И всё? — Да. И всё. — А что по поводу нас? — Всё в порядке. — Ты избегал меня. — Избегал. Но не тебя, а диалога. Мне просто нужно было время, чтобы подумать. Ты проснулся раньше, чем я всё переосмыслил. И сегодня я бы не пришёл, если бы не был готов к разговору. — Но ты начал с такой странной фразы… Я даже не запомнил её. И потом подтверждал мои догадки… — Всё было немного не так. Тебя куда-то понесло. Ты задавал вопросы — я отвечал на них. — Почему ты не дал коснуться себя? — Чтобы это не выглядело так, словно касание способно что-то изменить. Сначала разговор — потом всё остальное. Чтобы не забивать тебе голову. — Я воспринял это иначе… — Потому что накрутил себя, словно в последний путь. Сэль Шэн решительно приобнял его за талию, подтягивая ближе к себе и соприкасаясь лбами. Он прикрыл глаза, сражаясь с подступившей тошнотой и головной болью. — Я, в самом деле, идиот. Прости, что я сказал то, что сказал. Я никогда не думал о тебе, как о мелочном или зацикленном. Тем более на похвале отца. О небеса… Как я вообще мог сказать такое? Мне ужасно стыдно. Я просто сгорю сейчас от стыда. — Скорее, ты сейчас сгоришь от температуры. — Извини меня, Инь-сюн. Пожалуйста. — Мы достигли того уровня отношений, когда между нами не должно быть места для «спасибо» и «извини». Сэль Шэн ласково улыбнулся. Ему было приятно, что Инь Юй запомнил и отнёсся серьёзно к этому. Он приоткрыл глаза, но тошнота резко напомнила о себе. Фокусировать взгляд или просто смотреть было невыносимо. Парень снова закрыл глаза. По его телу монотонными приятными волнами разливалось тепло. А с души упало тяжеленное бремя непонимания и сомнений во всём и себе самом. — Это будет в последний раз. Извини… — Это было сказано на эмоциях. Плюс, твоё сотрясение. Допустимо. Качнул качели. — Я больше не буду так делать. — Лучше не принимай поспешных выводов и прекращай перебивать меня. — Сделаю всё возможное. Я буду стараться изо всех сил. Инь Юй прильнул к его губам невесомым касанием. — Не переутомляй себя мыслями. Тебе нужно поспать. Сэль Шэн облизал губы, беззвучно выдыхая. — Можно ещё? Бывший небесный чиновник чуть улыбнулся. — Можно, — он перенёс одну руку на бедро, а другую на затылок, зарывая пальцы в волосах. Сжав их, он плавно и осторожно потянул волосы вниз, заставляя парня медленно запрокинуть голову. Он припал губами к шее и застыл. Сэль Шэн сглотнул. Обычно, именно он всегда целовал мужчину. Именно он проявлял инициативу и изобретал колесо. Инь Юй, если и целовал его, то не так. Это был первый поцелуй подобного формата. Инь Юй сухой дорожкой поднимался вверх по коже, оставляя короткий поцелуй на подбородке, подбираясь к губам. Он отпустил волосы, позволяя голове юноши занять удобное положение. Их уста вновь сомкнулись. Инь Юй вёл поцелуй. И это было восхитительно в ощущениях Сэль Шэна. Глубоко, чувственно, влажно, жарко, нежно… С полной отдачей процессу. Оставив последний поцелуй на нижней губе юноши, мужчина отстранился. — Ложись. Я принесу тебе лекарства. Сэль Шэн ровно и глубоко выдохнул, приоткрывая глаза. Перед ними стояла дымная пелена. Молочная поволока. Он сражался с ней. — Не хочу, чтобы ты уходил… — Почему? Я ненадолго. — А если ты не вернёшься? — Не сходи с ума, молодой господин. — Юань. Здесь нет родителей. — Тебе нравится, когда тебя называют по имени? — Нет. Мне нравится, когда ты называешь меня по имени. Инь Юй вспомнил, каково это, ощущать смущение. Он отвёл взгляд, подмечая для себя, как глубоко в его сознание проникли эти уверенные, чувственные слова. Мужчина отступил назад, разрывая объятие. — Я схожу за лекарством и вернусь. Ложись. — Обещаешь? — О небеса… Да обещаю, обещаю я. — Хорошо. Ты обещал, Инь-сюн. Сэль Шэн медленно сел на постель, снова закрывая глаза. Он глубоко вдыхал носом и медленно выдыхал ртом. Инь Юй опустился рядом с ним на одно колено. Пальцами приподнял ниспадающую, поверх тугой повязки, чёлку, отодвигая её в сторону и заводя за ухо. — Плохо? — Не прям хорошо, я бы сказал. Но ещё минуту назад было просто потрясно. Как жаль, что это наваждение закончилось. Мне ещё будут обещаны такие поцелуи? — Дуралей. Прекрати. Как ты себя чувствуешь? — Будут, Инь-сюн? — Да будут-будут. Как ты чувствуешь себя? — Тошнит, — он свёл брови, вероятно делая над собой усилие. — И голова… — Так, ну-ка. Давай укладываться. Инь Юй поднялся с колена и прижал ладони между лопаток и к затылку парня. — Развернись, чтобы ложиться. Затем облокотись на меня и расслабься. Полностью. Я буду держать тебя. Сэль Шэн подчинился и безвольно повис. Инь Юй очень медленно и невероятно осторожно опустил его на постель, а потом уложил на подушку голову. Мягко вытащив ладонь из-под головы, он тяжело вздохнул. — Лежи, прошу тебя. Никаких движений. Как ты додумался отжиматься? О небеса, Юань… — Мне так жаль. Я такой глупый. — Адреналин отступил, и тебе резко стало гораздо хуже. Ты даже днём выглядел куда лучше. — Это потому, что я увидел тебя. Я так скучал по тебе, Инь-сюн. Инь Юй снова ощутил, как его пронзило смущение. Он развернулся к выходу. — Я скоро вернусь. Постарайся уснуть. — Я буду ждать. Звучало так, словно второе предложение Сэль Шэн не услышал вовсе. Инь Юй бесшумно вздохнул и вышел. Он приготовил несколько пиал с жаропонижающим и захватил несколько трав от тошноты. На выходе мужчина столкнулся с Вэнь Нином и едва не разбил всё, что нёс. — Господин Вэнь… Куда Вы так торопитесь? — Это Сэль Шэну? — Да. — О небеса! Нет, я не отнесу это ему! Делайте что хотите, господин Инь, но я не знаю, что ему говорить. Его разбитое выражение лица меня убивает. Инь Юй снисходительно улыбнулся ему. — Не думал, что Вам может грозить подобное. — Вы меня поняли. — Понял. Сейчас ночь. Ночью я слежу за Юанем. Помимо прочего, завтра днём я тоже присмотрю за ним. Благодарю Вас за помощь, которую Вы оказали мне в последние дни, — Инь Юй низко склонился. — Всё закончилось? — Да. — Ч-чем? — страх и паника. — Всё в порядке. Право, не стоит переживаний, господин Вэнь. Вэнь Нин облегчённо выдохнул. Казалось, он волновался ещё больше, чем сам Сэль Шэн. — Ну слава небесам… — Извините, что втянул Вас в это, и спасибо. Просто Ваш племянник немножко нервный в последние дни. Самую малость. Даже и не знаю, откуда в нём это? Мертвец кивнул и сделал вид, что не понял смысл, вложенный Инь Юем в последние предложения. Вэнь Нин обратил внимание на пиалы в руках мужчины. Он указал на них пальцем. — Это лекарства? — Да. — Жаропонижающее, судя по запаху. Позвольте мне поучаствовать. Я переделаю их. — Зачем? — Они малоэффективны. Покажите мне состав — я дополню его. Будет куда лучше. — Вы знакомы с искусством врачевания? — Моя сестра… Она была… Первым врачевателем Ордена Ци Шань Вэнь. Она научила меня кое-чему. — Мм… Первый врачеватель ордена… Дева Вэнь, значит… Вэнь Цин? — Удивлён, что её имя Вам известно. Да, верно. — Странно, что я узнаю об этом спустя столько времени. — Не было повода. Инь Юй протянул ему пиалы и пригласил пройти внутрь. — Извините, что с порога подгоняю, но я очень прошу Вас: поторопитесь. Юаню нужно поскорее принять лекарства. Его состояние ухудшилось. — Конечно. Это не долго. Вэнь Нин принял из рук Инь Юя всё, что ему давали, и разложился на кухонном столе. Не более пяти минут ему потребовалось, чтобы заново разлить по пиалам жидкость. — Встретить Вас было истинной удачей. Правда, несколько странно пахнущей удачей. Но я благодарен Вам за помощь и участие. — Не стоит благодарности, господин Инь. Это поможет. Не теряйте времени. Инь Юй кивнул и покинул кухню, быстрым шагом направляясь обратно в комнату Сэль Шэна. Он задержался и переживал о том, что этот морально и физически нездоровый молодой человек выкинет что-то ещё. Дверь тихонько приоткрылась. Инь Юй с облегчением выдохнул: Сэль Шэн был там, где должен был быть. Выглядел вполне умиротворённо. Может даже уснул. Мужчина бесшумно проник внутрь, ногой закрывая за собой дверь. — Ты опоздал. — Почему ты не спишь? — Я ждал. — А я не говорил, что буду ко времени. — Ты сказал, что сейчас вернёшься. — Не придирайся. Я был занят. Инь Юй прошёлся по комнате, и составил всё на тумбу возле кровати. Он подсунул ладонь под голову юноши и слегка приподнял её, другой рукой взял первую пиалу из трёх и поднёс её к губам парня. — Давай. Я помогу тебе. Выпей и спи. Сэль Шэн скривился. — Что это такое? Ужасно воняет. Прямо как когда-то… — Всё верно. Это лекарство, заботливо приготовленное для тебя господином Вэнем. И не воняет, а странно пахнет. Что с твоей лексикой? Что это за моветон? Куда запропастилось воспитание? Манеры? Не вздумай сказать такое своему дяде. — Понятное дело. — Давай пей и не выделывайся. Не то глотнёшь сейчас вместе с пиалой. Я позабочусь. — Ты такой заботливый… Парень скривился ещё сильнее. В память невольно врезались нечёткие воспоминания из далёкого детства, когда Вэнь Цин поила его всякими ужасными отварами, в моменты его болезни. Сэль Шэн послушно выпил одну пиалу за другой. — Мерзость… — подытожил он. Из-за неудобного положения головы, из уголка его губ медленно потекла струйка мутно-зелёной жидкости. Инь Юй заботливо уложил Сэль Шэна обратно на подушку и склонился над ним. Волосы невесомо опали на лицо парня. Он подцепил кончиком языка потёк, предотвращая его. Юноша через силу открыл глаза, желая удостовериться, что тот, правда, сделал нечто подобное. Слизав лекарство, Инь Юй тоже скривился. Он повернул к Сэль Шэну голову, чуть улыбаясь и убирая с его лица свои волосы. Небрежным движением мужчина заправил их за ухо. — И правда. Я согласен. Мерзость. — Инь-сюн, ты… — Что? Всего лишь попробовал лекарство. — Ты лизнул меня. Инь Юй выпрямился и отошёл от него, обращая свое внимание на бардак на тумбе. Он принялся старательно прибираться. — Ничего подобного. Я пробовал лекарство, ещё раз повторяю. — Облизал. — Я должен знать, чем напоил тебя. — В этом случае, тебе стоило сначала пробовать, а потом поить. А так, ты просто облизал меня. — Не так это. — Так. Облизал. — Нет. Ты не так понял. — Да. Как есть, облизал. — Нет. — Облиза-а-ал. — Да, облизал! Что пристал?! Отвяжись. Тебе пора спать. Инь Юй развернулся, чтобы уходить. Сэль Шэн резко приподнялся, дабы тот не улизнул раньше. Он еле успел поймать мужчину буквально за кончики пальцев. Юноша вцепился в них, как в драгоценность. — Не уходи, прошу. Инь Юй обернулся. Его скулы и мочки ушей подернулись алым оттенком. — Я же вернусь утром. Тебе, правда, нужен отдых. Это не игры, Юань. Сэль Шэн вынужденно отпустил его руку и упёрся ладонями в кровать. Голова кружилась. Так сильно, что он сам невольно начал раскачиваться. Тошнота подступила комом к горлу. Парень закрыл глаза, задержал дыхание и через время плавно выдохнул. Инь Юй подошёл ближе и опустился рядом с ним на колени. Он нежно оглаживал его по голове. — Ты как, малыш? — Не… Уходи… Пожалуйста… Мужчина коротко кивнул и уложил его обратно на постель. Сдался. Попал под влияние чар. — Я посплю с тобой, ты не против? Сэль Шэн не просто был не против, он не мог поверить в своё счастье. В то, что услышит такой вопрос. Но сил радоваться у него не было, собственно, как и разговаривать. Он еле-еле заставил себя ответить. — Я не… Против… Инь Юй смотрел в его лицо, подёрнутое пеленой усталости и боли, а пальцы медленно, но ловко развязывали собственные одежды. Сэль Шэн слышал, как тот раздевается. Слышал, как завязки скользят по ткани, как шуршат одежды, и, в завершении, то, как они небрежно упали на пол. Он так хотел увидеть это своими глазами, но больше не мог заставить себя открыть их вновь, иначе его вывернет наизнанку прямо здесь и сейчас. Мужчина аккуратно юркнул под одеяло и примостился рядом. Сэль Шэн, скрепя душу и сердце, прильнул к нему, еле переворачиваясь на бок. Его лицо невольно искривилось от боли в голове. — Лежал бы ты уже ровно, Юань. Я же здесь. Я не ухожу. Чего же тебе ещё надо? Он изо всех сил пытался улечься у Инь Юя на груди. Мужчина помог ему: придвинулся вплотную и вытащил из-под одеяла одну руку, поднимая её вверх. Сэль Шэн, наконец, смог осуществить своё желание, к которому шёл невзирая ни на что. Он опустил голову на грудную клетку и уложил руку наискосок на живот, пальцами ухватываясь за бедро. Парень слушал успокаивающее монотонное сердцебиение. Когда все приготовления были завершены, он бессильно выдохнул. Инь Юй опустил руку, натягивая одеяло тому на плечи, и приобнимая сверху. — Пожалуйста, дай своей голове восстанавливаться. Ты ей совсем не помогаешь. Я начинаю переживать. Чтобы ответить, Сэль Шэн через силу сглотнул, сводя брови к переносице. Это было невероятное усилие над собой. — Всё в порядке. Теперь всё в порядке. Ты — рядом, значит всё в полном порядке и по-другому быть просто не может. Инь Юй снова окунулся с головой в бочку с подписью «смущение», поджимая пальцы ног. И как только этот маленький засранец на таком серьёзе может говорить столь смущающие вещи и бровью не вести? Словно всю жизнь репетировал. Мужчина приподнял голову и поцеловал мальчишку в макушку. Он поднял руку и нежно оглаживал его по голове. Долго-долго. Настолько, что по всем канонам уже можно было убаюкать сотню младенцев, а этот всё не засыпал. Инь Юй различал это по его дыханию. Беспокойному и неровному. Это означало, что сознание ещё теплилось в его больной головушке… Инь Юй начал разграничивать появившееся учащённое сердцебиение и только тогда решился на вопрос. Он раскрыл губы, понижая голос до самого тихого шёпота, на который только был способен. — Почему ты не спишь, малыш? — Не могу уснуть… — Болит голова? — Почти нет. Когда я не шевелюсь и не смотрю — мне нормально. Как будто камень на голову кладут и снимают. — Тогда что? — Ни… Чего… Я усну. Мне просто нужно немного больше времени. — Ты лжёшь мне. В твоём состоянии организм выключился бы по первому же зову. По дуновению ветра. Щелчку пальцев. А ты неподвижно лежишь с закрытыми глазами и не спишь. Дыхание неправильное. Сердце бьётся чаще, чем те же десять минут назад. Что не так, Юань? — Дело в том, что всё так. Это нормальная реакция, я считаю. Я никогда не спал с тобой в одной постели. Я немного успокоюсь и усну. Инь Юй удивлённо дёрнул бровью. Поглаживания по голове прекратились. Рука замерла на месте. — Только не говори мне, что… — Да. — О небеса, Юань… — Я не виноват, — он зажмурился и поёрзал. — Я честно пытаюсь успокоиться и спать. Я на верном пути. Просто дай мне ещё немного времени. — У тебя, что гормоны шалят? Мы просто лежим. Тебе что, шестнадц… А, ну да. — Не надо так. Ведь я ничего не делаю. Я смирно лежу и пытаюсь упорядочить мысли. — Неужели ты настолько хорошо себя чувствуешь, что находишь в себе силы и время для подобных мыслей? Сэль Шэн заскулил, потираясь щекой о грудную клетку мужчины. — Они меня не спрашивали, Инь-сю-ю-юн. Не злись на меня, пожалуйста. Инь Юй выдохнул, вновь поглаживая его по голове. — Я не злюсь на тебя. Я лишь хочу, чтобы ты отдохнул. А ты изводишь себя. — Я ничего не могу с собой поделать. Так люблю тебя. Невозможно так любить, как влюблён в тебя я. — Какие громкие слова… — Я сдержу свои слова. Ты только позволяй мне показывать тебе это изо дня в день. — Юань… Что на тебя нашло? — Это не наваждение. Я люблю тебя, и вполне понятно и ожидаемо, что я хочу тебя. Разве это преступление? — Это всё виной дурное влияние твоих родителей, — диагноз со стороны. — Они здесь ни при чём. — Забудь. Ты — несовершеннолетний. — Из нас двоих это останавливает только тебя. Но я не настаиваю. Я могу любить тебя и без непосредственного физического контакта, пока не стану совершеннолетним, и пока ты не переступишь этот несущественный запрет. Но это не запрещает мне хотеть тебя, думать о тебе, представлять тебя. — Помолчи уже. Надоел. — Молчу. Сэль Шэн улыбнулся, едва-едва приподнимая голову и целуя мужчину сквозь тонкие одежды аккурат в ареол соска. Затем, он без промедлений уложил голову обратно, будто ничего не было. Инь Юй дёрнулся и бедром невольно дотронулся до «самой сути проблемы» Сэль Шэна. Юноша даже виду не подал, что почувствовал, а вот мужчина покосился на него. И правда, проблема стоит ребром. Или колом. Инь Юй посмотрел в потолок, долго выискивая там решение. — Давно так? — Мгм. — Сколько? — С момента, когда ты поцеловал меня в шею. — Это был просто поцелуй, Юань. Не шокируй меня. — То есть тебе, имея сотни лет практики за плечами, можно терять контроль над духовной энергией, когда я тебя целую, а мне, в обратной ситуации, следовать естественной биологической реакции нельзя? Не честно. Как поступают взрослые люди, когда у них заканчиваются аргументы? Да. Всё верно: — Заткнись, Юань. Сэль Шэн тихонько захихикал, вновь поднимая голову и снова целуя мужчину, но в этот раз он целовал так, чтобы, якобы невзначай, задеть зубами сосок. И снова сразу же лёг на место. Реакция Инь Юя была той же, только более резкой. И он опять прикоснулся ногой к половому органу Сэль Шэна. Мужчина приподнял голову, пренебрежительно зыркая на макушку парня. — Ты специально это делаешь, да? — Конечно нет. Как я мог предположить твою реакцию? — В первый раз — согласен. А во второй раз — не поверю. — Я просто хочу целовать тебя. — Ты просил дать тебе время, чтобы успокоиться. А сам? — Голова отпустила немного. Вероятно, помогли лекарства, которые сделал дядя. — Это не означает, что нужно беситься. Ответственность. Где твоя ответственность? — Всё на своих местах. Я держу себя в руках. Разве нет? Инь Юй бессильно опустился обратно на подушку. — Попытайся уснуть, прошу тебя. — Хорошо. Сэль Шэн поудобнее примостился, без задних мыслей прижимаясь к нему. У Инь Юя невольно округлились глаза, когда он почувствовал упор в бедро. И это было не так, как дважды до этого: прикоснулся на полсекунды и отпрянул обратно. Сейчас он плотно прилегал к его ноге и не собирался никуда деваться оттуда. Инь Юй смутился и закрыл глаза. Его сердце предательски забилось чаще. Он пытался стабилизировать это явление и сбить Сэль Шэна с толку, снова начав или продолжив гладить его по волосам. Так прошло ещё определённое количество времени. Большое количество времени. Упор в бедро не становился слабее. Эрекция не собиралась отступать и сворачиваться спатоньки. Иногда Инь Юй ощущал лёгкие подрагивания и сокращения, но Сэль Шэн не жаловался и ничего не предпринимал. Как и обещал, он изо всех сил старался уснуть и прикладывал максимум усилий для этого. Мужчина тяжело вздохнул и распахнул глаза. — Как ты себя чувствуешь? Голова болит? Ответ последовал незамедлительно. Будто юноша всё это время ждал какого-то вопроса. — Практически нет. Я ведь лежу. — Хорошо. Ляг на спину. Только медленно. Без резких движений. — Зачем? — Никаких пререканий. Ложись. Пока не передумал. Сэль Шэн приоткрыл глаза и перекатился на спину. Медленно, как и было велено. Из-под полуприкрытых век он посматривал на Инь Юя. Тот сел и откинул в сторону одеяло. Что-то копошился, сомневался, бурчал себе под нос что-то невнятное о совращении малолетних, о том, что инициатива наказуема… Сэль Шэн ничего не понял, но предпочитал молчать и наблюдать. Инь Юй выдохнул, встал на четвереньки и приблизился. Он склонился и поцеловал юношу в уголок губ. — Сейчас я опущусь ниже, а ты приподнимешь бёдра, и не будешь задавать лишних вопросов, договорились? Сэль Шэн будто воды в рот набрал. Он медленно кивнул, хотя ещё не до конца осознал смысл сказанного. Инь Юй провёл ладонями вниз, по ключицам, цепляясь за них кончиками пальцев, груди, животу, проверяя упругость мышц, и развёл руки в стороны, когда приближался к бёдрам. Мужчина поднял рубашку и несколько раз очертил пальцами контур косых мышц пресса. Затем, подцепил пальцами верёвочки на штанах, развязывая их, и плавно потянул ткани вниз. Он столкнулся с преградой в виде прижатой к постели поясницы. Инь Юй поднял глаза на Сэль Шэна, напоминая об их договорённости. Тот спохватился и приподнял бёдра, позволяя штанам беспрепятственно соскользнуть до колен. Юноша еле сдерживался, чтобы не спросить, что тот делает, но помнил о требовании «без лишних вопросов». Он не стеснялся. Чувствовал себя свободно и раскованно. Наблюдал, и мог только догадываться о том, что же сейчас будет… Инь Юй несколько раз большим пальцем очертил контур головки, собирая с неё влагу. Затем, увёл ладонь вниз, поглаживая половой орган. Сэль Шэн зашипел и сжал в ладонях простыни, запрокидывая назад голову и чуть выгибаясь в спине. — Без резких движений, Юань, — проконтролировал он. Выглядел при этом максимально непринуждённо. Как чай заваривает. Мужчина взял член в ладонь, обхватывая его пальцами. К его удивлению, пальцы сомкнулись в кольцо не с первого раза. Ширина обхвата немного поражала. Он плавно двинул рукой вниз-вверх и остановился. Ощущалось сопротивление. Недостаточно влажно. Это, однозначно, неприятно. Инь Юй бросил быстрый взгляд на тумбу. — На тумбочке слева стоит масло. Подай. Вообще, оно не для этого предназначено, но за неимением… Сэль Шэн слышал, что ему сказали, но не мог вспомнить, как двигаться. Какая же группа мышц отвечает за движение рукой? — Юань, — ещё раз окликнули его. — Масло. Подай мне. Юноша облизал сухие губы и плавно повернул голову в сторону, пытаясь отыскать глазами масло. Он протянул руку, едва заставив себя разжать пальцы на простыни, и вцепился в пузырёк. — Держи… — Вот умница. Инь Юй взял бутылочку и вылил обильное количество масла на головку, второй рукой помогая себе распределить его. Он отставил пузырёк в сторону и обеими руками обхватил половой орган, вновь двигая ладонями в заданном направлении. Мужчина одобрительно кивнул сам себе. Теперь скольжение по поверхности его абсолютно устраивало. Он чуть туже сжал пальцы и поднял глаза на Сэль Шэна. — Достаточно? Или сильнее? — Что? — хрипло вырвалось из его горла. — Сжимаю достаточно или туже? Юноша и сам ощутил прилив волнения смешанного с капелькой смущения. Ему не доводилось ранее слышать подобных вопросов. Отвечать на них оказалось ещё сложнее, чем слышать. Но он был честен. — Туже… Инь Юй удивился. Тот его душит обычно, что ли? Сжав пальцы сильнее, мужчина ещё несколько раз совершил незамысловатое поступательное движение кистями. — Не чувствуешь дискомфорта? Я могу начинать? — Мне так хорошо, что я сейчас сознание потеряю… — Вот ещё… Не хватало, — фыркнул он, но ему понравилась похвала. Особенно, если брать в учёт тот факт, что он, действительно, ещё не начал. Это были приготовления. — Я делаю тебе это в первый раз, и не знаю, как тебе нравится, поэтому контролируй темп и силу. Инь Юй всерьёз принялся за это нехитрое дело. Тихоня тихоней, а руками работал очень уверенно. Пальцы каждый раз, при очередном новом движении сжимались сильнее у основания и ослаблялись возле головки. При этом, на каждом темпе он изловчался оглаживать большим пальцем головку и уздечку. Добавлял вращение, скользя ладонями под углом вниз, и выравнивал траекторию, возвращаясь вверх. Он не торопился. Двигал руками медленно и ненавязчиво. Изучал поведение юноши в общем, и в частности реакцию его члена на те, или иные касания. Сэль Шэн же был просто в восторге. Мало того, что это делал ему объект его обожания, так он ещё и делал это умело. Со знанием дела. Если совсем начистоту, у Инь Юя получалось лучше, чем у самого Сэль Шэна. Он не предполагал, что этот процесс может приносить такое удовольствие. Хотя сталкивался с ним не впервые. Начал погружаться в этот неизведанный мир, где-то лет с двенадцати. Из его рта периодически непроизвольно вырывались низкие хриплые стоны. Они не были громкими, но в ночной тишине их можно было различить из коридора. А этого бы не хотелось. — Тише ты. Слова говорили одно, но руки делали совершенно другое. Инь Юю нравилась реакция тела Сэль Шэна. То, как он выгибает спину, непроизвольно толкается в его ладони, какие звуки сопутствуют этому, как тот смотрит на него из-под полуприкрытых век. Как вздымается и опускается его грудь, как рывками содрогается живот, как подгибаются колени, как он облизывает пересохшие губы. Инь Юя завораживало это зрелище. Сэль Шэн не знал, куда ему деваться. Дыхание через рот высушило его, как в пустыне в жаркий день. Он сглотнул, сжимая простыни. В кончиках пальцев рук и ног ощущался холодок и непривычное, доселе неизведанное, странное покалывание. Юноша без стеснения решительно толкнул бёдрами, напрашиваясь на ласку. — Легче. Ты сбиваешь меня. Говори, если хочешь чего-то — я сделаю. Парень облизал губы, сглатывая. Сэль Шэн пытался восстановить уровень влаги во рту. — Инь-сюн, — на хриплом выдохе. — Быстрее и резче… Инь Юй, в очередной раз, удивился запросу, но подчинялся без слов. Быстрее, так быстрее. Резче, так резче. Не вопрос. Как только желаемое обрело силу, или материальную форму, Сэль Шэн повёл себя иначе. Инь Юй понимал, что это финишная прямая. Он потратил некоторое время, выдерживая этот темп, даже руки немного занемели, но прямая, видимо, была слишком длинной… Финал всё никак не наступал. Мужчина чуть склонил голову набок. — Ты что… Сдерживаешься? Сэль Шэн был так сконцентрирован на контроле, что не мог ответить. Всё, на что его хватило, так это на слабый кивок. — Почему? — Боюсь… Испачкать… Эта ерундовая нелепая причина, которая просто не налазила на голову, так взбесила бывшего небесного чиновника, что у него потемнело в глазах. Заволокло негодованием всё сущее. Он остановился, прекращая любое движение, и убрал руки. Сэль Шэн разочарованно выдохнул, хватая воздух ртом. С одной стороны, он испытал чувство фрустрации, а с другой, это была возможность немного перевести дух и продлить этот сладкий морок ещё на чуть-чуть. — Мелкий паршивец… Инь Юй вытер руку от масла о простынь, перекинул свои волосы через плечо на одну сторону и обвёл языком контур губ, увлажняя их. Он склонился, без тени сомнений погружая разгорячённый половой орган в рот и параллельно уводя вторую руку ниже. Ребром ладони поглаживая яички, а пальцами основание члена. Сэль Шэн широко распахнул глаза. Такого восхитительного ощущения он не предполагал испытать. Он даже не думал, что такое блаженное чувство существует. Инь Юй не давал шансов на раздумья. Мужчина действовал по принципу: «не хочешь сам — заставим!». Он начал резко и быстро, не погружая глубже, чем наполовину, ведь он помогал себе рукой. Язык плотно прилегал к плоти, обволакивая её. Сэль Шэн сел, выставляя руки назад, облокачиваясь на них. Он рвано выдыхал и судорожно вдыхал, хватая воздух клочками. Парень задержал дыхание и зажмурился. Он поднял одну руку, в попытке отвести голову мужчины в сторону, чтобы предотвратить непоправимое, но тот не поддавался на уговоры. — Инь-сюн… Я сейчас… Инь Юй подумал лишь о том, что он в курсе, что сейчас произойдёт. Для этого здесь, собственно, и собрались. Он поднял свободную руку, наощупь укладывая её на грудь парню и пренебрежительно толкая назад. Заставил безвольно рухнуть на постель. Одновременно с этим, Инь Юй убрал пальцы, глубоко вдохнул, и опустился на всю длину, губами примыкая к лобку. Сэль Шэн едва не отдал концы, когда головка протолкнулась в узкое и такое горячее горло. Тут уже было без вариантов. Сдерживайся или не сдерживайся — итог будет только один. Он кончил. Обильно, содрогаясь всем телом, в сопровождении характерного стона. Инь Юй ощутил, как дёрнулась плоть, и сразу же после, нечто горячее напряженно вырвалось наружу, заполняя горло, стекая вниз по стенкам, в полость рта. Мужчина невольно зажмурился. Для него это было более чем просто странно, но разве он не сам подписал себя на подобное? Он приподнялся, выпуская член изо рта до головки, компенсируя рвотный рефлекс и значительно облегчая себе этим жизнь. Вобрать его целиком, оказалось куда сложнее, чем думалось и представлялось на первый взгляд. Инь Юй вновь прибегнул к помощи руки — помогал Сэль Шэну беспрепятственно закончить. Вторая, третья и, финальная, четвёртая, волны, были не такими обильными и резкими. Инь Юй собрал всё семя у себя во рту и, только убедившись, что это конец, выпустил головку изо рта. Прежде чем окончательно покончить с этим делом, его ладонь ещё несколько раз двинулась по всей длине, но это уже служило успокаивающим жестом. Инь Юй сел на колени и уложил на них руки. Он смотрел на Сэль Шэна, который, по видимому, пытался провести черту между реальностью и выдумкой. Никак не мог нащупать эту грань. Юноша выдохнул, распахнул глаза, сел и потянулся к мужчине. Он обвил одной рукой его плечи и притянул к себе, увлекая в поцелуй. Бывший небесный чиновник засуетился: упёрся двумя ладонями в его грудь, отпихивался, что-то мычал. Но его не отпускали и настойчиво заставляли целоваться. Сэль Шэн прошептал в его губы: — Я знаю. Давай. Передай её мне. Инь Юй прекратил дёргаться и смотрел прямо в эти хитрющие, но такие уверенные глаза. Мужчина успокоился, обвил руками его шею и приоткрыл рот, позволяя. Сэль Шэн без сомнений и промедлений увлёк того в глубокий поцелуй. Семя перемешалось у них на языках. Можно считать, что они поделили его поровну. Разорвав поцелуй, парень без проблем проглотил свою долю и вытер губы, а Инь Юй сомневался в том, стоит ли это делать. По-прежнему держал семя во рту и принимал решение. Сэль Шэн всегда был внимательным к нему и сразу же заметил замешательство на лице мужчины. Он приблизился и слизал из уголка губ белёсую влажную полосочку. — Выплюнь, если неприятно. Сегодня она, и правда, очень не очень. Или я могу забрать оставшееся. Я не побрезгую. Хочешь? В голове у мужчины застряли слова «неприятно» и «брезговать». Он задумался об этом. Разве он брезговал? Или ему было неприятно? Вовсе нет. Он так не считал. Если бы брезговал, не додумался бы брать член в рот или хотя бы вытащил его в момент пика, но тоже не сделал этого. Сознательно решил оставить всё как есть, чтобы подарить больше удовольствия. Инь Юй принял решение. Он поёжился, проглатывая свою долю. — Горькая. — В этот раз — да. — Но не так плоха, как то лекарство, что сделал господин Вэнь. — Согласен. Лекарство просто мерзость, — Сэль Шэн улыбнулся ему. — Что значит, в этот раз? — Это из-за лекарств. Я про горечь. — Откуда ты знаешь, что это только в этот раз, и что это из-за лекарств? — Потому что я знаю свой вкус. И знаю, какой он обычно. Сейчас он, действительно, горький. Обычно мягче, слаще. Инь Юй ошалел. И это читалось на его лице. Сэль Шэн решил сразу пояснить, чтобы не было вопросиков. — Я как-то говорил с Сянь-Сянем об этом, и о многом другом. Он сказал, что к вкусу нужно привыкнуть. И он может быть разным. Чтобы не было отторжения при случае… «При случае…? При каком ещё таком случае?!» — пронеслось в голове Инь Юя. — …он предложил мне попробовать свой собственный вкус, чтобы знать, на что примерно рассчитывать. Бывший небесный чиновник отвёл взгляд. Ну как такое можно было сказать своему ребёнку? Он не понимал, ведь всегда бережно обращался с Сэль Шэном и никогда не общался с ним на откровенные темы. Мужчина тяжело вздохнул. — Ну и зачем тебе это нужно в столь юном возрасте? — Потому что мой возлюбленный куда старше меня, и он не должен чувствовать себя так, будто нянчится с ребёнком. Я хочу быть равным тебе и заслужить твою любовь. Хочу, чтобы ты мог и рассчитывал на меня. Чтобы обращался ко мне за помощью и по любым вопросам. Инь Юй сжал пальцы на коленях, утыкаясь в костяшки тупым взглядом. Ну вот как его можно игнорировать? Такого честного и искреннего. Мужчина снова тяжело вздохнул. — Это всё виной дурное влияние твоих родителей… Юноша чуть улыбнулся и обхватил ладонями лицо Инь Юя. Он несколько раз примкнул к его губам, нежно целуя. — Это было так здорово, что я даже не знаю, как случившееся описать словами. Просто восхитительно. — Не обольщайся, — он отвёл взгляд. — Я ни на что не надеюсь. Я просто делюсь своими впечатлениями. Мне, правда, очень понравилось. Инь Юй отвернулся, убирая его ладони со своего лица. — Постыдная ласка, которая забирает саму душу. Сэль Шэн усмехнулся. Его всегда восхищало то, как Инь Юй переключается между двумя своими противоречивыми режимами. Дыхание и сердцебиение юноши, наконец, пришло в норму. Он стянул с лодыжек штаны и старательно вытер масло со своих бёдер и половых органов. — Надеюсь, спустя время, сквозь опыт и практику, смогу научиться делать это так же хорошо, как ты мне только что. — Какую практику? — Ну… Ты же делал это неоднократно раньше. Инь Юй дёрнул бровями. Он поднял на юношу оскорблённо-удивлённый взгляд. Его чувства слегка задели. — Кто тебе такое сказал? — В смысле? — он ничего не понимал. Снова. — Разве нет? — Нет. — Как это?! У тебя же были… Отношения до меня. — Были. И? У Сэль Шэна активно шевелились шестерни в голове. Он вспомнил о головной боли и сотрясении мозга. — Погоди… Тогда как же…? — С женщинами, Юань. Я был практически женат. До тебя, меня никогда не связывали никакие отношения с мужчинами, кроме «господин-подчинённый». О романтических чувствах речи вообще не идёт. То, что сейчас происходило — я делал в первый раз. Юноша прозрел. Почти женат… Да как так-то, а? Он думал, что дела обстоят совсем по-другому. Теперь ему было понятно, почему Инь Юй так сомневался и держал семя во рту, вместо того чтобы либо просто выплюнуть, либо проглотить. — То есть, ты никогда не спал с мужчинами, и вообще ничего подобного, и я у тебя первый? — Если так можно выразиться, то «да». — И так умело…? Инь Юй фыркнул, выдёргивая штаны из рук Сэль Шэна и вытирая пальцы от масла. — Я тебе напомню, может ты забыл, но у меня вообще-то тоже есть член. И я знаком с ним отнюдь не одну сотню лет. Всё, не делай мне голову. Надоел. Кстати о ней… Как твоя головная боль? — Ноет. Но мне гораздо лучше. — Ложись спать. И упаси всемогущие небеса, тебе ещё что-то помешает уснуть. Обещаю, что в этом случае, ты уснёшь навечно. Сэль Шэн взял из его рук штаны, отбрасывая их в сторону, и мягко взял мужчину за ладони, увлекая на себя. — Хорошо. Будем спать. Ты же не намерен сейчас оставить меня, правда? Ты ляжешь со мной? Инь Юй вздохнул и прилёг, накрываясь одеялом. Сэль Шэн без промедлений снова устроился на груди мужчины, обнимая его и почти сразу же сладко засыпая. Бессилие и морок брали своё. Он измотан морально и окутан волшебной негой физически. Ему было хорошо и комфортно. Морфей беспардонно уволок его в своё царство снов. Бывший небесный чиновник ещё какое-то время подумал о том, о сём. Засмущался и покраснел, когда вспомнил, что натворил. Да ещё и выступал в роли инициатора. Инь Юй провёл языком по дёснам, вновь ощущая тот горький привкус. Теперь, он почти нравился ему. Нравился, потому что это был вкус Сэль Шэна. Кажется, молодой господин Призрачного Города привлекает кого-то сильнее, чем тот сам об этом думает и оценивает уровень своего влечения. Инь Юй помотал головой и повернул её в сторону окна, сглатывая. Скоро рассвет. Они провошкались всю ночь. Но радовало то, что цель оправдала средства и Сэль Шэн уснул. Теперь он чётко слышал это. Мужчина устало вздохнул и прикрыл глаза, поглаживая смирно сопящего юношу по спине. Пора и ему отпустить этот день, хотя бы на пару часов. — М-да… Раньше удовлетворить его запросы было куда проще. Намного проще… Проснулся Инь Юй по внутреннему будильнику, едва рассвело. Картина немного (кардинально) изменилась: мужчина сам возлегал на груди Сэль Шэна, окутанный его объятиями. Ещё и ногу тому на живот закинул. Вопиюще по-домашнему… Бывший небесный чиновник нервно выскользнул из объятий, и принялся панически одеваться и приводить внешний вид комнаты в норму. Только тихонько. Чтобы не потревожить сон раненного в голову. А то мало ли, Хуа Чэн зайдёт. Он ранняя пташка. Или и того хуже — Вэй У Сянь… Но если первый как зайдёт, так и выйдет, вероятно, даже ничего не скажет, то второй… Это будет катастрофа. У него же рот не закрывается! Инь Юй поёжился, как только представил, что будет. Из всех, кто может сюда сейчас заявиться, меньше всего он хотел видеть именно Тёмного заклинателя. Хотя сейчас едва рассвело. До обеда Вэй У Сяня не случится лицезреть, и всё же… Он подобрал штаны Сэль Шэна, избавляясь от доказательств ночного безобразия, собрал посуду. Волосы и ладони приторно пахли маслом. Кстати, о нём. Инь Юй развернулся, чтобы поднять с пола пузырёк, но задел его пяткой и перевернул. Неудача постигла… Мужчина оттёр полы, всё собрал и покинул комнату Сэль Шэна, вливаясь в свой привычный жизненный ритм. И кто скажет глядя на него, что этой ночью он постигал одно нехитрое искусство, вместе с несовершеннолетним сыном своих господ? А постель лучше перестелить сегодня ещё раз.