Чёрный лотос под багровым дождём

Райская усадьба рушилась на глазах. Стены разваливались, потолки сыпались. Вэй У Сянь быстро осознал, что стены нужно держать, иначе от их дома не останется ровным счётом ничего. Он остановился, закрывая глаза. Зачерпнув ладонями пыльный воздух, Тёмный заклинатель поднял руки вверх, вырывая из-под земли чёрные столбы тёмной материи. — Сянь-Сянь, что ты делаешь? — Держу стены и потолки. Иначе к моменту, когда мы вернёмся, тут не будет ничего, всё обвалится. Здесь Сюань Юй и где-то тут твой будущий муж. А ещё куча моих работ, очень важных и нужных штук. Драгоценная оружейная Гэ-Гэ. Да много чего, в общем. Усадьбу нельзя терять. — Как видишь, всё померкло на заднем фоне в сравнении с твоими волосами… Как ты только допустил подобное? Ты переплюнул меня по значимости косяков. — Но не по количеству. И вообще… Мне достанется куда крепче, чем тебе. Я там вытворил, пока говорил с ним. Сэль Шэн отшатнулся от него, поворачивая голову. Его взгляд был заранее осуждающим. — Что ты сделал, Сянь-Сянь? — Ну это уже не твоего ума дело. Но это дело Гэ-Гэ. В общем, я закончил. Иньская ци будет держать усадьбу. Поспешим. — Он остановился. Спешить некуда. — Подберёмся поближе, чтобы видеть его. — Тебе не кажется, что в последнее время мы с тобой слишком часто и крупно расстраиваем отца? Когда я пришёл к нему, чтобы позвать, он был ужасно подавлен чем-то. Хоть по нему и не скажешь, но я знаю, что он расстроен. — Это было из-за тебя. А сейчас и я вляпался в жир. Ты даже не можешь себе представить в какой. Но я бы без проблем с этим разобрался, если бы не потерял волосы. А сейчас это просто катастрофа. И Гэ-Гэ ещё не знает… — Да что ты такое сделал? — Не важно… Сэль Шэн задумался. Обо всём, что было дома за последние несколько дней. Он потянул Вэй У Сяня за рукав. Туда, где находился Хуа Чэн. — Слушай, Сянь-Сянь… В первую ночь, когда отец лечил Инь-сюна,… Ты приносил мне еду в комнату? Укрывал одеялом? — Нет. — Кто же тогда…? — Угадай с одного раза. — Да ну… — Сэль Шэн махнул рукой, но шаг не сбавлял. — Он так злится на меня. Даже не может заставить себя нормально разговаривать со мной. Постоянно огрызается, язвит, норовит уколоть. Бессчётное множество сарказма и грубости. Он бы не стал. — Стал, — вздохнул Вэй У Сянь. — Он несколько раз приходил к вам, пока ты спал. Проверял состояние руки Инь Юя и осматривал твой живот. — Ты был с ним? — Нет. Он не говорил мне. Гэ-Гэ не из тех людей, кто будет что-то говорить. Он просто делает. Но я знаю его всё же лучше, чем ты. Куда бы он ещё мог пойти? — Да куда угодно. — Нет, Сэль Шэн. Он переживал за тебя. И за то, чтобы с Инь Юем было всё хорошо, иначе ты бы страдал. Гэ-Гэ опекает и оберегает тебя. Он ценит Инь Юя, но не будет рвать душу за него. Если Инь Юй умрёт, он не испытает никаких чувств, кроме трудностей в усадьбе. Но будешь уничтожен ты. Поэтому он с огромной ответственностью и самоотверженностью занимался его лечением. Сэль Шэн, он далеко не такой, каким выглядит. — Я знаю, что он хороший человек и прекрасный отец… Но что-то мы с тобой в последнее время слишком сильно подрываем его доверие. — Да уж… И ведь не поспоришь… Они стояли за ветвистым деревом на внушительном расстоянии и смотрели в спину Хуа Чэну. Тот не двигался. Стоял неподвижно, как статуя и смотрел ровно перед собой. — Там вода? — Да, Сянь-Сянь. Там озеро. Ты что, из усадьбы вообще не выходишь? — Ну… За территорию города редко. Мне это не нужно. — Как ты думаешь, что он там делает? — Смотрит на воду. — Со стороны он кажется в порядке. — Он умеет это лучше, чем ты думаешь. Казаться в порядке. Сэль Шэн опустил голову вниз, рассматривая свои ноги. Он топтался на месте, носком выбивая небольшой камешек из почвы. Задумался о том, как долго и в каком количестве Хуа Чэн тащит на своём горбу всякие разные проблемы. О большинстве из них юноша даже не знает. И о меньшей части не знает Вэй У Сянь. Однако в любом случае… Ему бы помочь, а не усложнять и приумножать. — Сянь-Сянь. Не имеет смысла здесь стоять. Если бы отец собирался отправиться в Небесную Столицу — он бы уже это сделал. А если всё ещё здесь, значит не о чём переживать. Но я о другом говорю. Он прекрасно знает, что мы здесь. Ты не собираешься ничего сделать? — Собираюсь. — И чего ждёшь? Вэй У Сянь занёс руку за голову, перебирая пальцами обрезки волос. Он сел у дерева, облокачиваясь о него, и вытянул ноги перед собой, скрещивая их. Взгляд был направлен в широкую спину супруга, точнее на чёрную копну волос до талии, смиренно покачивающуюся от духовной энергии хозяина. — Как ты думаешь, — задумчиво начал Вэй У Сянь. — Ему будет интересно посмотреть на то, как это произошло? — Ну конечно. Естественно. — Во-о-о-от. Я жду, пока он увидит события этой встречи. — Думаешь, он что-то скажет? Как ты поймёшь? — Скажет. Обязательно скажет. И будет ещё один взрыв духовной энергии. Раньше подходить просто не имеет смысла. Будет только хуже. Пускай сначала посмотрит, а потом я постараюсь объяснить ему. Хотя он сам всё увидит, услышит и поймёт. С моим поведением проблем должно было быть не особо много. Но теперь… — Эх, Сянь-Сянь. — Заткнись, Сэль Шэн. Ты сам не лучше. Юноша кивнул и сел на траву рядом с родителем. Они оба молча наблюдали за совершенно не двигающимся Хуа Чэном. Всё, что менялось вокруг него — это направление ветра. Раскачивались волосы и одежды из-за вращающейся вокруг него духовной энергии. Выглядело не естественно. Волосы трепыхались в разные стороны. Шум воды достигал их ушей, но они ничего не видели за невысоким обрывом. Однако было понятно, что вода бурлит, вращаясь во все стороны. — Сянь-Сянь… Ты не думал восстановить Инь Ху Фу? — Нет. Во-первых, её не из чего восстанавливать. Она сломана мной без возможности привести её в действие. А во-вторых, зачем? Я справлюсь с контролем мертвецов и без неё. К тому же, А-Нин хорошо контролирует мертвецов. — Как ты думаешь, Инь Ху Фу может контролировать любых мертвецов? — Что значит любых? Есть какие-то особенные? — Я… Ещё не выносил в голове эту идею настолько, чтобы корректно изложить её вслух. — Что бы ты там не вынашивал — Стигийская Тигриная Печать построена и работает только на тёмной энергии. Что я сказал тебе в купальне? — Сянь-Сянь. Не нужно реагировать так, словно я совершаю преступление. Из твоих уст это звучит вообще не убедительно. То, что у тебя нет Золотого Ядра, не значит, что ты не можешь пользоваться светлой энергией. Ты не хочешь. Ты осознанно раз за разом выбираешь кривую дорожку. И я знаю почему. Потому что возможностей куда больше. Вэй У Сянь чуть улыбнулся, вникая в смысл слов. Сэль Шэн был прав, но это не значит, что подобное приветствуется. Тёмный заклинатель скорее принимал позицию Хуа Чэна, который не хотел, чтобы юноша связывался с Иньской ци. И всячески способствовал тому, чтобы Сэль Шэн не вникал в это искусство. Но сам проблемы не видел. Пока молодой господин был человеком — проблема была очевидна и достигала едва не масштабов Вселенной. Но сейчас, когда жизнь и возможности Сэль Шэна шагнули за черту всего привычного, Вэй У Сянь не видел проблемы в том, чтобы маленькая булка использовала тёмную материю в достижении своих целей. Тем более, он не будет первопроходцем. Сэль Шэна есть кому учить. Есть тот, кто прошёл эту дорогу с самых низов один, съел не одну невкусную собаку на пути и в курсе всего происходящего. Ему однозначно было, что рассказать, показать и научить этому юношу. Но есть один очень важный фактор: Хуа Чэн. — Я так понимаю, ты хочешь что-то построить на тёмной материи? — Я не уверен, возможно ли это. Мне нужно ещё подумать, а потом подумать ещё, тогда… — Скажи мне. А я скажу, возможно, или нет. — Извини, Сянь-Сянь. Я пока не готов говорить об этом с кем-то, кроме себя. Сначала мне надо обдумать всё самому. Вэй У Сянь засунул руку в рукав, вынимая из неё компас. Открыв крышечку, он смотрел направление, которое указывал вал, и угол оси, чтобы понимать, насколько это высоко или низко. — Он в Небесной Столице. — Дело не в нём. Дело во мне. Мне просто нужно ещё несколько раз прокрутить последовательность всех действий. — Какой в этом смысл? Разве ты имеешь хоть какое-то представление о том, возможно это или нет, чтобы давать жизнь и развивать идею? Ты можешь глупо и впустую промотать кучу времени. Ты даже понятия не имеешь о том, на что способна чёрная материя. — Имею, — тихонько ответил Сэль Шэн, чтобы, не доведи небеса, не услышал Хуа Чэн. — На словах? — На практике. Вэй У Сянь повернул к нему голову, бросая на него осуждающе-гордый взгляд. Никак не мог понять, какую же всё-таки сторону ему принять. — Покажи. — Тут отец. — О, ему сейчас совершенно не до тебя. Он не заметит. Показывай, что можешь. Юноша вздохнул, закрывая глаза. Развернув ладонь вверх, он невольно нахмурился и задержал дыхание. Концентрировался, изо всех сил стараясь почувствовать потоки тёмной энергии вокруг себя. Вэй У Сянь внимательно смотрел. Одним глазом на Сэль Шэна, другим на Хуа Чэна, чтобы ничего не пропустить. Поскольку глаза от природы не косят, то ему приходилось просто часто переключаться между ними. Нужно было держать под контролем обоих. Он чувствовал, как завихрения Иньской ци вокруг него собираются, концентрируясь в ладони Сэль Шэна. Да, тот, в самом деле, мог сгущать тёмную энергию и придавать ей форму. Небольшой плотный чёрный шарик вращался в ладони юноши. Вэй У Сянь непроизвольно улыбнулся. Думал о том, что Хуа Чэн убьёт и Сэль Шэна. Шарик раскрутился, принимая тонкую продолговатую форму. Юноша открыл глаза, направляя поток энергии к высокому колоску. Кончик загнулся, срывая растение. Сэль Шэн двинул пальцами, возвращая его к себе. Повернув голову к Вэй У Сяню, он приподнял запястье, поднимая выше и чёрный поток с колоском. Сочная травинка зависла ровно у губ Тёмного заклинателя, предлагая себя. Тот хмыкнул, подаваясь лицом чуть вперёд и зубами хватая предложенное угощение. — Там сок, Сянь-Сянь. — Я в курсе. Недурно, Сэль Шэн. Это, конечно, капля в море, но… Когда ты научился этому? — Да вот, на днях… Когда понял, что могу собирать её невольно, стал тренироваться собирать сознательно. Тем более, я знаю, как это делать. Нужно только почувствовать её присутствие в воздухе. Собрать её и придать форму оказалось довольно легко. Иньская ци очень податлива. Едва ли не просит, чтобы её использовали. — С какой-то заданной целью? — Да. Есть идея. Для её воплощения мне нужна помощь и поддержка Иньской ци. — И Стигийская Тигриная Печать. — Да, — выдохнул юноша, закрывая на миг глаза, и рассеивая в воздухе чёрный поток. — Гэ-Гэ тебя прикончит. — Я второй на очереди. Сразу после тебя. Вэй У Сянь вздохнул, запрокидывая вверх голову. Цеплялся взглядом за листву и пробивающееся сквозь неё солнце. Какое-то время он думал о том, что случившееся нельзя назвать неосторожностью. Он ведь отдал ему в руки свои волосы. Сказал расчесать и заплести. Хуа Чэн мог бы понять его другие выходки, но не эту. Воздух снова сгущался. Это привлекало внимание. Вэй У Сянь опустил голову, устремляя взгляд в спину супругу и чуть прищуриваясь. Да, это оно. То самое. — Сэль Шэн, — не поворачивая к нему головы, он похлопал сына по колену. — Краски сгущаются? — Он посмотрел. — Так что ты сделал, Сянь-Сянь? — Поцеловал его. Юноша только открыл рот, чтобы возмутиться очередному отказу Вэй У Сяня, как челюсти сомкнулись. Говорить было особо нечего. Сэль Шэн повернул к нему голову, склоняя её в сторону. Он осуждал его всем своим видом. Понимал, что это не просто так и явно не от большой и чистой любви к Белому Бедствию. Знал, что так нужно было, но… Хуа Чэн развернулся лицом к, где-то вдали, подсматривающим за ним. Вэй У Сянь даже отсюда отчётливо видел его гневное выражение лица. Шум ветра и воды заглушал собой все прочие звуки. Князь Демонов резко махнул рукой, рассекая воздушное пространство. Ветер взорвался, разлетаясь во всех направлениях далеко вокруг него, а вода замерла, в одночасье останавливаясь. Наступила полная тишина. — Вэй Ин! Сэль Шэн подскочил на месте, возвращаясь в реальность. Рёв Хуа Чэна невозможно было проигнорировать. Вэй У Сянь с характерным звуком выплюнул колосок, подтянул колени, упираясь ладонью в землю, и поднялся на ноги. — Готов, Сэль Шэн? — тихонько. — К ч…? — Ты засунул ему руку в штаны! Ты вообще соображаешь, что ты и с кем делаешь?! Юноша прозрел. Глаза невольно округлились, требовательно впиваясь в лицо родителя. Он слышал признание только в форме поцелуя. Какая ещё рука в штанах? Что она там делала? — Будь тут. Не иди за мной, — предупредил его Вэй У Сянь, одёргивая вниз свои одежды. — Гэ-Гэ, — он несмело улыбался, быстро подходя ближе. Медлить уже было нельзя. — Предлагаю сразу говорить предметно. — Ну давай. — Ты смотрел всё? С самого начала, до самого конца, верно? — Да. — Значит, ты видел, что я не перепутал тебя. Ты же знаешь, что, если ось наклоняется, компас издаёт щелчок. Знаешь, что я всегда в курсе, если он покидает Небесную Столицу. Компас каждый раз предупреждает меня об этом. — Знаю. И что? — Тише. Не ругайся, любовь моя. Постарайся понять меня. — Понять тебя?! А меня ты не собираешься понимать?! — Собираюсь, — кивнул Вэй У Сянь, достигая расстояния вытянутой руки между ними. — Давай я объяснюсь, а после ты задашь вопросы, на которые я не ответил тебе. — Мне не нужны твои объяснения. Я понимаю, что ты сделал. Я видел его реакцию. Твоё поведение со мной не такое, как было с ним. Ты следовал своей цели. — Да. Всё верно. Только следовал цели. У меня к нему ничего нет, никогда не было и никогда не будет. Я люблю тебя и мне нужен только ты. Никто в трёх мирах не способен заменить тебя. Хуа Чэн хмурился, собирая над головой целое стихийное бедствие. Вэй У Сянь ощущал кожей, на расстоянии, степень разочарования мужа, переживаемого горя и невозможность загладить свою вину враз. Только пока не ясно, Хуа Чэн разочарован в нём, или в этой ситуации. — Не хочу говорить с тобой. Уходи, Вэй Ин. Вэй У Сянь не думал, что наступит тот день, когда Хуа Чэн будет его прогонять. Он даже осел, невольно делая полшага назад. Уверенность в том, что эту ситуацию можно будет исправить, откатывая до прежнего состояния, уменьшалась ежесекундно. — Ч… Что? — Я сказал, что не хочу тебя видеть. Вэй Ин, уходи. — Нет, подожди. Подожди, Гэ-Гэ. Дай мне возможность объясниться. — Да я всё видел! Мне не нужно, чтобы ты объяснял мне свои мотивы и то, что тобой двигало. Мне это понятно. Ты, конечно, охренел, но ты молодец. Я увидел результат. Ты зажал его. Прекрасно. Можешь собой гордиться, если очень хочется. Но это… — он взмахнул рукой вверх, поддевая кончиками пальцев обрубки волос. — Это — ошибка. Твоя ошибка. Вэй Ин! — Да. Да. Да, это моя ошибка. И я не могу подобрать слов, чтобы передать тебе, насколько мне жаль, что я допустил подобное. Я больше не буду жаловаться, что ты долго что-то делаешь. Я буду сидеть с маслами. Буду лежать в твоих витаминных ваннах. Сделаю всё возможное, чтобы помочь тебе отрастить их обратно. Я буду беречь их и ухаживать за ними. Не отталкивай меня только, прошу тебя, Гэ-Гэ. Хуа Чэн смотрел прямо на него. Выражение его лица изменилось. Нельзя сказать, что оно стало мягче, но спокойнее. Выражало совершенное безразличие и непоколебимость. — Уходи, Вэй Ин. — Гэ-Гэ… — страх промелькнул в его глазах. — Я могу понять и простить тебя за твоё поведение. Оно было оправдано. Я могу это понять. Я бы долго злился на тебя, но простил бы. Однако твоя бесконечная беспечность, которую ты продемонстрировал… — Хуа Чэн отрицательно качнул головой, закрывая глаз. Веко подрагивало. Это выглядело так, словно ему больно. — Уходи! — отрезал, без шансов, решительно распахивая глаз. — Но я же не специально. Я совершенно не ожидал, что он психанёт. Ты же видел, что он готов делать то, что я скажу ему. Он может попасть под мой контроль. Я делал всё то, что сделал, только для того, чтобы защитить нашу семью. Защитить тебя. Защитить Сэль Шэна. Гэ-Гэ, не прогоняй меня. Я же даже вдохнуть без тебя не смогу. Не выношу, когда ты злишься на меня. Такой тяжёлый воздух становится сразу. Будто каменная плита вжимает меня в землю. Я со всей серьёзностью и ответственностью подойду к вопросу отращивания волос. — Уходи. Вэй У Сянь поджал губы. Глаза заметались из стороны в сторону, в поисках выхода этой тупой ситуации. Хуа Чэн никогда не прогонял его. Он мог дуться, игнорировать, сказать: «позже», «не сейчас», «дай мне время», «мне нужно подумать». Но никогда прежде так, как сейчас. — Гэ-Гэ, пожалуйста,… — он схватил его за ладони, сжимая их в своих руках. Хуа Чэн встряхнул руками, мгновенно освобождаясь от захвата. Выглядел ужасно злым и разбитым. — Вымой руки после этой твари! — Я всё сделаю! Не отталкивай меня только! — Убирайся, Вэй Ин! — так громко и агрессивно… Он не мог. Не мог отпустить его и оставить одного. Это только его вина, что такое произошло. Только он виноват в том, что внутри Хуа Чэна открылась такая большая рана, истекающая кровью. Как он мог сейчас развернуться и уйти? Его муж не из тех людей, кто остывают со временем и отпускают ситуацию. С Хуа Чэном конфликты нужно решать сразу. Нельзя ждать или затягивать. Разногласия превратятся в проблему. Проблемы — в катастрофу. Вэй У Сянь никогда прежде не видел его таким злым на себя. Он понимал, что сделал ему больно. Безумно больно. Но не знал, как это исправить. — Что мне делать? Что мне сделать для тебя?! Я пойду на любое безумие, лишь бы закрыть твою зияющую дыру в груди! — он тоже повышал голос, выплёскивая эмоции. — Проваливай! — Гэ-Гэ!!! — Сянь-Сянь! — закричал Сэль Шэн, поднимаясь на ноги. Он сорвался на бег, приближаясь к ним. — Сянь-Сянь, прекрати! Хватит! Идём со мной. Юноша взял его за плечо, оттаскивая на себя. Вэй У Сянь грубо отбил его руку, требовательно смотря только на Хуа Чэна. — Сянь-Сянь! Я сказал, прекрати! Идём! — Ты не понимаешь! Он… — Я понимаю! Я тоже знаю его. Ты не один такой. Уходим! Сэль Шэн жёстко схватил его за предплечье, затащил на Юй Лун и взмыл с ним в воздух. — Нет, стой, — Вэй У Сянь развернулся лицом к Хуа Чэну. — Гэ-Гэ, пожалуйста! Юноша не слушал его. Как и его отец. Юй Лун быстро удалялся от Князя Демонов, направляясь обратно в Райскую усадьбу. Вэй У Сянь смотрел, как самый близкий и родной ему человек, просто отвернулся от него, разворачиваясь спиной. Всю дорогу до дома они летели молча. Вернувшись в усадьбу, Сэль Шэн практически снял Вэй У Сяня с меча: тот никак не хотел с него слезать. Стоял, смотрел куда-то в пустоту и совершенно не проявлял интереса к происходящему. Поэтому юноше пришлось обхватить его за бёдра, снять с меча и поставить на пол. Юй Лун вернулся в ножны, защёлкиваясь. — Сянь-Сянь? Но ответа не получил. Вэй У Сянь неустанно сверлил пустоту и даже не моргал. — Сянь-Сянь? — юноша бережно потрепал его за плечо. — Я думаю. — О чём? — О том, что мне делать. — Дай ему время. Он очень расстроен. — Он никогда так со мной не разговаривал. — А ты никогда не обрезал волосы без его согласия. Тем более на всю длину. — Я не обрезал их, твою мать! — Он любит тебя. Ничего не изменилось. Отец просто разбит. Подумай сам. Я натворил делов. Заварил такую похлёбку отвратительную. Разочаровал его и подвёл. А спустя четыре дня произошло то, что произошло с тобой. Тебе не кажется, что это перебор? Ладно, я. Это он ещё может переварить без особых проблем, но ты, Сянь-Сянь. У него нет ничего и никого дороже тебя. Он сходит с ума из-за того, что ты лишился волос. Ещё и твой интим непреднамеренный с Белым Бедствием… Дай ему немного времени. — Немного? Немного — это сколько? — Если он не вернётся домой к полуночи — я пойду за ним, и приведу домой, чего бы мне это ни стоило, хорошо? — Он не послушает тебя. — Я знаю. Но я приведу его. Я не такой уж и дурак, Сянь-Сянь. На меня можно рассчитывать и положиться. Доверься мне, хорошо? Иди, отдохни. Я займусь стенами и распоряжусь, чтобы начали восстановление усадьбы. Оставь все прочие проблемы мне. Я разберусь. — Хорошо. Спасибо, Сэль Шэн. — Не за что, Сянь-Сянь. Иди отдыхать. — Спасибо, что забрал меня оттуда. Я бы не отступился. Сделал бы только хуже, однозначно. — Я знаю. У тебя нет тормоза. Это у нас семейное, видимо. Мне тоже частенько застилает взор. Но меня тормозит Инь-сюн. А тебя тормозить некому. Отец и сам без тормоза. Не переживай. Всё наладится. — Наладится. Я убью его. За то, что он посмел задеть за живое моего мужа. Мне надо подумать. Я ушёл, — Вэй У Сянь двинулся вперёд по наполовину разрушенному коридору, предварительно, по касательной, огладив плечо Сэль Шэна. Юноша кивнул ему в спину, решив, что отвечать ничего не будет. Он понимал это твёрдое намерение, к которому пришёл и сам не так давно. Они убьют его. Чего бы им это ни стоило. Теперь склонить Вэй У Сяня на свою сторону, и заставить отдать Инь Ху Фу Сэль Шэну стало куда проще. Если ранее это было: «однозначно нет», то сейчас это: «да, только надо добиться дозволения Гэ-Гэ». Сэль Шэн осмотрелся по сторонам, оценивая состояние стен. Нужно поскорее решить этот вопрос, иначе Вэй У Сянь замучается держать усадьбу на своём горбу. Процесс восстановления стен и без того пройдёт не за один день. Лучше поторопиться, но он хотел кое-что прихватить с собой. Открыв дверь в свою комнату, юноша прошёл мимо зеркала, боковым зрением снова замечая в нём не своё отражение. Сэль Шэн знал, что это иллюзия. Знал, что нельзя реагировать и поддаваться. Даже не повернувшись к зеркалу, он взял в руку ромфею, и закинул её через голову, надевая на спину. Теперь юноша был готов пойти в город и решить все свои и чужие вопросы. Он не давал ей имени. Хуа Чэн вернулся даже раньше, чем предполагалось. Поздним вечером, но до полуночи ещё было немного времени. Барьеры Сэль Шэна были восстановлены в прежнем виде. Он снова держал посещаемость города под своим контролем. Поэтому, когда Хуа Чэн пересёк границу поля, юноша сразу же почувствовал внутри города его духовную энергию. Он поспешил вернуться в усадьбу, дабы издали, но с близкого расстояния контролировать родителей. Нельзя было допустить того, чтобы они снова сцепились. Сэль Шэн думал, что не должны. Он и сам никогда ранее не видел, чтобы под немилость попал Вэй У Сянь. Кто угодно — да, но не Вэй У Сянь. Это было так дико и невозможно, что выедало глаза. Из этого можно сделать только один вывод: Хуа Чэн действительно разбит этой ситуацией. План был простой: шататься в коридоре и прийти на выручку, если голоса внезапно начнут слышаться из-за двери. Он поднялся на Юй Лун, чтобы не терять времени на дорогу.

***

Дверь в спальню открылась. На постели лежал чёрный комочек, обнимающий подушку. С появлением постороннего в помещении, комочек раскрутился, принимая человеческую форму. Вэй У Сянь сел на постели, подтягивая к себе пятки и сжимая ступни ладонями. — Гэ-Гэ… — Что ты здесь делаешь? — Я здесь живу… — он опустил взгляд, словно провинившийся ребёнок. — Что ты делаешь в спальне, а не в усадьбе? Разве ты не должен ковыряться в крови Белого Бедствия? — Нет желания. Это подождёт. Хуа Чэн закрыл за собой дверь. Его взгляд приковывал вид волос Вэй У Сяня. Даже если он не собрался смотреть именно на них, он всё равно видел только эти короткие грубо обрезанные обрывки волос. — Ты не трогал свою умопомрачительную причёску? — едко. — Нет. — Так и ходил весь день, как не пойми что? С клочками разной длины? — Я не буду ничего отрезать. Я надеялся, что ты придёшь и сделаешь меня красивым. Выровняешь всё, придашь форму и вид. Хуа Чэн молчал. Он сражался с собой, чтобы не выйти на уровень общения, подобный утреннему. Проследовав к столу, он сел за него, вытаскивая из середины высокой кипы бумаг какую-то одну единственную. Выглядел так, словно знал, что конкретно он вытащил. В итоге он принялся читать. Вэй У Сянь тихонечко поднялся с постели и на цыпочках подкрадывался к своему супругу. План капкан. Он подобрался со спины и поднял руки. Подумывал положить их на плечи, но ещё не решился. Только думал об этом. — Не трогай меня. Он поджал губы и сжал челюсти на нижней губе. Руки опустились, возвращаясь на место. — Не трогать тебя, или не трогать тебя этими руками? — Не трогай меня. Вэй У Сянь бесшумно выдохнул. Это лучше, чем второе. Значит всё не так плохо, как могло бы быть. Он обошёл его, присаживаясь на свободный стул сбоку от стола. Смотрел в его лицо, пытаясь различить хоть какие-то эмоции. Хуа Чэн же не смотрел на него совершенно. От слова «совсем». Глаз бегал по пергаменту, перемещаясь сверху вниз, и больше ничего. — Гэ-Гэ? — на грани слуха. — Я уже всё слышал и видел. Мне не нужны твои речи. — Я знаю. Но так не может продолжаться. Нам нужно поговорить. — Мне нечего тебе сказать. — Ударь меня. Лист опустился ниже. Теперь тёмный глаз смотрел в упор на Вэй У Сяня. Не прощал ошибок. — Ещё раз. — Ну погоди… — он ёрзал на стуле, боясь даже дышать. — За каждую ошибку положено наказание. Тебе и Сэль Шэну это помогло переступить через разногласия и общаться дальше. Пускай пока что натянуто, но вы в терпимых взаимоотношениях. Я не отрицаю своей вины и никогда не стал бы. Я виноват. Я совершил ошибку. Накажи меня за неё. — Пф-ф-ф… — выдохнул Хуа Чэн, поднимая лист на уровень своего лица. Теперь Вэй У Сянь не видел его за ним. — Гэ-Гэ…? — Ты совсем меня не знаешь, если думаешь, что я ударю тебя. — Я не думаю. Я предлагаю. Лист гневно сжался в ладони, воспламеняясь и мгновенно прогорая. Превратился в ничто за секунду. Хуа Чэн поднялся из-за стола, направляясь к выходу из спальни. Вэй У Сянь ойкнул, подскакивая на ноги и преграждая ему путь. Он вытянул руки перед собой в попытке остановить супруга силой мысли. — Нет-нет. Нет-нет-нет. Подожди. Не уходи. Извини меня, пожалуйста. Я не подумал. Конечно, ты никогда бы не ударил меня. Как бы мы с тобой не сцепились, в какой бы жир я не вляпался, — ты никогда не бил меня. Я просто… — Подумал, что воспитание детей граничит с домашним насилием? — О, нет-нет. Я считаю, что Сэль Шэн получил тогда очень даже заслуженно. Но это не имеет никакого отношения к нам с тобой. Всё верно. Пожалуйста, не уходи, — он сделал малюсенький шаг на него, в попытке оттеснить назад. — Я не касаюсь тебя. Просто вернись. Сядь снова читать свою документацию. Хуа Чэн какое-то время сверлил его взглядом, но уступил. Он развернулся, молча усаживаясь обратно за стол. Вэй У Сянь ещё раз бесшумно выдохнул. Ему было так тяжело… Ещё никогда ему не было так тяжело говорить с ним. Всё бывает в первый раз. — Гэ-Гэ, — он тоже сел за стол, придвигаясь к нему вместе со стулом. — Если ты не хочешь слушать меня, то может ты сам хочешь что-то спросить у меня? — Нет. Ну и всё. Вэй У Сянь опустил голову. Ему надо было подумать. Он думал весь день и вечер, но сейчас ему нужно было подумать ещё немножечко. Одно неосторожное необдуманное слово и Хуа Чэн просто встанет и уйдёт. Во второй раз он его уже не сможет остановить. Спасибо, что хотя бы вернулся домой. — Тогда… Может ты поможешь мне? — Что-то нет особого желания. Ты прекрасно справляешься со всем сам. — Да… Пожалуй, ты прав… Вэй У Сянь встал, искоса поглядывая смотрит ли на него Хуа Чэн. Нет, не смотрит. Ковыряется в своих писульках. Выглядит действительно занятым. Тёмный заклинатель даже начал верить в то, что тот делает что-то важное, а он мешает ему. Вздохнув, Вэй У Сянь вытащил из рукава кинжал, который ранее, незадолго «до», поместил туда. Специально для того, чтобы выровнять волосы. Проверив кончиком пальца его остроту, он удовлетворился, увидев собирающуюся каплю крови на коже. Выставив практически посреди комнаты огромное зеркало, Вэй У Сянь опустился на колени перед ним. Сев на пятки, он вздохнул в миллионный раз, в отражении рассматривая всё такого же безучастного и не заинтересованного супруга. Он завёл руку за голову, взлохмачивая волосы, придавая им более естественный вид. Подняв затылочные пряди над головой, Вэй У Сянь со всей серьёзностью принялся рассматривать куски волос. Думал, как нужно это отрезать, чтобы сзади было ровно и Хуа Чэн не умер от инфаркта. Прикинув в уме, как всё должно выглядеть, если он выровняет это сверху, он занёс кинжал над головой. Перебрал несколько раз прядки в пальцах, медленно и аккуратно срезал, как ему казалось, лишнее. Хуа Чэн цыкнул. Этот звук был тихим, но Вэй У Сянь его так отчётливо слышал… Это было страшно. Он дёрнулся, оборачиваясь. — Не так? — Херня. — Скажешь, как надо? — Не хочу. — Ладно, — мяукнул он, отворачиваясь обратно. Просить Хуа Чэна выровнять ему волосы ещё раз он не решался. Знал, что получит сапогом в лицо, если крякнет. Вздохнув, он снова поднял волосы на затылке, пытаясь на этот раз сделать всё правильно. Это было страшно. Вэй У Сянь не стриг себя сам уже чёрт знает сколько лет. А таких коротких волос у него не было с самого детства. Он понятия не имел, как нужно резать, чтобы сзади было ровно. Но очень старался. Обкорнав следующую прядь, он сжался всем телом, вжимая голову в плечи. Стул за спиной скрипнул. Это поднялся Хуа Чэн. Однозначно. Тёмный заклинатель несмело обернулся. — Гэ-Гэ…? Его любимый, внушающий страх и ужас мужчина, встал ровно у него за спиной. Рука протянулась вперёд. Вэй У Сянь распознал этот жест, как предложение помочь. Или требование. Он без раздумий разжал пальцы, роняя кинжал в руку Хуа Чэна. — Я тебя раздражаю? — Бесконечно. Тёмный заклинатель поёжился, но сел ровно, распрямляя спину и поднимая голову. Хуа Чэн опустился на колени для своего удобства. Вэй У Сянь впервые жизни испытывал трепет ожидания. Он с нетерпением ждал прикосновений от этого человека. Раньше это всегда давалось ему без труда и с огромной отдачей, а сейчас всё было совсем иначе. Вэй У Сянь знал, что Хуа Чэн не хочет его касаться. Пальцы погрузились в волосы, прочёсывая их. Тёмный заклинатель закрыл глаза, наслаждаясь. Никогда прежде он не получал такого удовольствия от этих прикосновений. Не поймёшь, пока не потеряешь. Всё верно. Ну, или пока не дадут понять, что можешь потерять. — Гэ-Гэ? — Не надо меня звать. Я стою прямо за тобой. — Хорошо. Скажи, ты простишь меня? — Позже. — А за волосы? — Нет. — Никогда? — Никогда. — Правда? — Да. Вэй У Сянь сглотнул, размышляя над тем, что бы это могло значить. Точнее, как это будет отображаться на нём, на них и на их отношениях, в частности. — Ты ревнуешь? — Помолчи, Вэй Ин. — Хорошо. Прости. Вэй У Сянь так и не открыл глаз ни разу. Сложил ладони на колени и наслаждался каждым прикосновением, которое ему дарил этот мужчина. Слышал, как срезаются волоски. Хуа Чэн очень долго и упорно занимался выравниваем длины. Тёмный заклинатель успел несколько раз изумиться. Там же нет волос… Что можно так долго там ровнять? Но не смел и подумать о том, чтобы жаловаться. Знал, что, как только Хуа Чэн закончит, — закончатся и все прикосновения. Их общение вернётся в то же русло, с чего началось сегодня утром. Вэй У Сянь знал, что ничего не хорошо. И ещё какое-то неизвестное время хорошо не будет. Ровно до тех пор, пока он не сделает что-то, чтобы Хуа Чэна отпустило. Только вот знать бы, что нужно сделать… Он бы сделал. Но что? — А на другие темы я могу говорить? — У тебя недержание? — Я очень скучал, пока тебя не было. Хуа Чэн молчал. Гладил, выкладывал, перебирал волосы. — Гэ-Гэ, ты останешься со мной? — Не понял. — Ночью. Ночью ты будешь дома? — Не собирался. — А куда пойдёшь? — Убивать. — Кого? — Ци Жун что-то бесит в последнее время. Не так сильно, как ты, но достаточно сильно, чтобы я нашёл его и убил. — Останься со мной. Чёрт с ним, с этим Фонарём. Не уходи. Пожалуйста, Гэ-Гэ. — Вэй Ин, — вздохнул Хуа Чэн. — Я не хочу тебя обижать, но ты прямо напрашиваешься. У меня нет желания видеть тебя, говорить с тобой, находиться под одной крышей. Я не хочу тебя видеть. Ты понимаешь? — Понимаю… — шелест. — Я закончил, — он бросил кинжал, вонзая его в пол, рядом с ногой Вэй У Сяня. Он открыл глаза, смотря на этот самый кинжал. Мужчина почему-то был твёрдо уверен, что Хуа Чэн бросил его только потому, что не хотел передавать его из рук в руки. Поднявшись на ноги, Князь Демонов подошёл к столу, поднимая кипу бумажек. Видимо, оставаться не собирался. — Куда ты? — поднялся на колени Вэй У Сянь. — В кабинет. — Не уходи. Пожалуйста. — Вэй Ин… Я же сказал тебе. — Я слышал. Не смотри на меня. Я не буду тебя трогать. Не буду с тобой разговаривать. Сяду тихо-тихо и не буду тебе мешать. Пожалуйста, не уходи. И ночью тоже не уходи. Останься дома. Останься со мной. — Ты не можешь остановиться, да? — Нет, не могу. Я не могу. Я так сильно задел твои чувства. Я понимаю. Не думай, что я не понимаю. Но что бы я ни сказал или ни сделал, — сейчас не будет иметь смысла. Я только больше разозлю тебя, доводя до крайности. Но я могу просто сосуществовать с тобой на одной территории и не отсвечивать. Это будет трудновато, но нет ничего невозможного. — Что за бред? — он сделал несколько шагов вперёд, в сторону, в попытке обойти его. Вэй У Сянь обнял его за ноги, упираясь лбом в бедро. Он закрыл глаза, отрицательно качая головой. Тёрся лбом о его ногу. — Пожалуйста… — Ты мыл руки после того, как потрогал Белое Бедствие за член? — Мыл. Пожалуйста, Гэ-Гэ… — Да что, пожалуйста? — Не уходи. Прошу тебя. Хочешь, я уйду? Только ты останься здесь. — Хочу. Уходи. — Хорошо, — кивнул он, отпуская ноги мужа и поднимаясь с колен. — Сейчас. Только заберу ленту, некоторые записи и уйду. Я буду в усадьбе. Не переживай. Либо к Сэль Шэну пойду, либо в любую свободную комнату. Если я понадоблюсь тебе, позови меня, ладно? Ответа он не получил, но и не рассчитывал. Вэй У Сянь был жутко расстроен. Это первый конфликт за всю их совместную жизнь, который достиг такого уровня. Они часто ругаются. Их мнения часто не совпадают. Они — две крайности. Два пламени. Две энергии. Две сильные независимые личности. Они зависят только друг от друга. И эта ссора, каких не было доселе, просто вышибла землю у Вэй У Сяня из-под ног. Он даже и не думал, что они могут ругаться так, чтобы Хуа Чэн ему прямым текстом говорил, что не хочет его видеть. Это, действительно, было грустно. Собрав свои монатки, Вэй У Сянь открыл дверь, застывая в дверном проёме. Обернувшись, он посмотрел на Хуа Чэна, который сидел за столом и снова ковырялся в своих бумажках. Так и не смотрел на него. — Пожалуйста, будь здесь. Никуда не уходи, хорошо? Ти-ши-на. Открытое игнорирование. Делать нечего. Вэй У Сянь был согласен принять любое поведение Хуа Чэна, лишь бы тот не наделал глупостей. Выйдя за дверь, он мягко прикрыл её за собой и остановился, смотря вглубь коридора. Ему не хотелось никуда идти. В принципе ему было куда пойти. И в кабинет, и к Сэль Шэну, да даже на ту же кухню и сидеть жрать что-то вкусное полночи можно было бы, но желания не было совершенно никакого. Бесшумно прижавшись спиной к стене, Вэй У Сянь съехал по ней вниз, вытягивая вперёд ноги. Макушка прижалась к холодной стене. Кончики волос непривычно щекотали шею. Он потянулся рукой за шею, ощупывая их. Мягкие, ровные. Нигде ничего не торчит, никаких кусков. — Мда… Гэ-Гэ постарался сделать действительно красиво и ровно. Как же он любил эти волосы… — тихонечко. Вздохнув, он прикрыл глаза, стараясь не думать и просто посидеть, послушать тишину. Или, если хорошо напрячь слух, можно услышать, как Хуа Чэн царапает пергамент пером. Вэй У Сянь хорошо знал этот звук. Некоторые иероглифы он даже умудрялся различать на слух. В зависимости от того, насколько линии длинные или короткие, а также их последовательность, он понимал, что за слово только что написал его муж. Так он и сидел, подпирая холодную стену, на пыльном от стружки полу. Ну ничего. Зато он точно знал, что Хуа Чэн дома и что с ним всё в порядке. Это главное. Нечего расслаблять булки. Когда-то на сырой земле в мокрой траве совершенно нормально спалось и не жаловалось. Хуа Чэн, конечно, залюбил-разбаловал, но суровые жизненные реалии позабыть невозможно. Вэй У Сянь засунул руки в рукава, укладывая их на живот. Ну всё, теперь он прекрасно ощущал себя на полу. Его совершенно устраивало происходящее. Только в сон клонило немного. Периодически проваливаясь в сон, он несколько раз просыпался. Переживал, что уйдёт Хуа Чэн. Но каждый раз, прислушиваясь к происходящему за дверью, он отчётливо слышал, что его муж всё ещё работает. Это огорчало и радовало одновременно. С одной стороны Вэй У Сянь хотел, чтобы супруг отдохнул и поспал, а с другой, его грела мысль что он дома, а не где-то, чёрт знает где, по локоть в чужой крови. Выйдя из морока в очередной раз, он поёжился, сжимая плечи. Зашелестела постель. Ладонь огладила пространство рядом с собой. Мягко, но прохладно. Не так должно быть. Он открыл глаза, резко поднимаясь в сидячее положение. Спальня. Вэй У Сянь лежал в их с Хуа Чэном постели. Только Хуа Чэна в ней нет. Но есть в этом помещении. Что не могло не радовать. — Как хорошо, — облегчённо выдохнул он. — Ты здесь. — Спи. — Я могу остаться здесь? — Раз ты здесь, значит, можешь, нет? — Наверное… Но почему ты принёс меня сюда? — Твоя версия не выдерживает никакой критики. — М? — С чего ты решил, что я тебя трогал? — Слишком хорошо знаю, насколько ты любишь меня. Уверен, что ты ни секунды не сомневался, что со мной делать, когда увидел в коридоре. — Спи, Вэй Ин. — Так же, как и каша, которую ты принёс Сэль Шэну. — Не приносил. — Приносил, Гэ-Гэ. Ты приносил. И укрыл его тоже ты. — Так… Почему ты не пошёл к Сэль Шэну или в свободную комнату? — Я переживал о тебе. О том, чтобы ты никуда не пошёл. — Какая разница? Ци Жун даже в самом прекрасном сне не справится со мной. — Я знаю. Видел, как ты как-то раз едва не затолкал его голову в грунт, до уровня подземных вод, но всё же… Я не хочу, чтобы ты уходил куда-то один в таком настроении. — Не ухожу. — Спасибо. Я знаю, что ты здесь только ради меня. Хуа Чэн положил кисть на стол, оборачиваясь к супругу. — Я говорю, спи. — Не ляжешь со мной? — Нет. — Ты так сильно не хочешь меня видеть? — У меня достаточно неразрешённых дел. Накопилось, пока Сэль Шэн занимался ерундой. Не на кого спихнуть. Я просто занят, Вэй Ин. Спи. — Хорошо. Вэй У Сянь снял верхние одежды и лёг на подушку, смотря вверх. Какие же очевидные отговорки… Хуа Чэн никогда в жизни не сидел ночами, разгребая дела Призрачного Города. Чаще всего ему настолько плевать, что даже на голову не налазит. А сейчас… Он закрыл глаза, глубоко вдыхая и натягивая одеяло повыше. Вэй У Сянь слышал, как Хуа Чэн развернулся обратно, и как перо снова зашлось в движении, выводя иероглифы. Ему было обидно. Он не хотел ничего плохого. Никогда бы не стал специально обрезать эти чёртовы волосы. Это просто нелепое и ужасно неприятное стечение обстоятельств. «Не важно. Он дома. Он со мной. Я переживу его гнев». Погрузившись в сон, Вэй У Сянь больше не просыпался до самого рассвета. Но проснувшись едва рассвело, что на него совсем не похоже, он открыл глаза. — О небеса… Подскочив на ноги, первым делом он проверил компас. Ось поднята вверх. — В Небесной Столице, — закрывая крышку и пихая устройство обратно в ханьфу. — Тогда где же? Не мог же он…? Плевать на одежды, плевать на обувь. Он схватил ленту, отдавая ей приказ найти Хуа Чэна и сам побежал на его поиски. Для начала он намеревался обыскать усадьбу и если не найдёт, то можно начинать паниковать. Бегая по коридорам в штанах и рубашке, Вэй У Сянь наткнулся на Сэль Шэна. — Где Гэ-Гэ? — Я не видел его со вчерашнего дня. Он же поздно вечером вернулся домой. Я думал, он с тобой. Вэй У Сянь охнул, огибая юношу и отправляясь дальше. Найти. Найти. Ему нужно его найти. Оббегав все предполагаемые места, он разочаровался. Ни в купальне, ни в кабинете, ни в оружейной, ни на кухне, ни в мастерской… Его нигде не было. Он почувствовал отклик от Нюй-Ши. Она взывала к нему откуда-то снаружи Райской усадьбы. Плевать на тот внешний вид. Вэй У Сянь рванул туда, откуда она звала его. Выбежав за двери, он запрыгнул на ветку, решив, что так перемещение будет проходить быстрее. Мощёная дорожка. Густые ветвистые кустарники. Эта дорога вела к холодному источнику, в который, кроме самого Князя Демонов, никто не ходил. Ну и Вэй У Сяня, но последний залезал в него только по принуждению. Вода ледяная… В ней скукоживается всё от холода. Даже душа. Добравшись до пункта назначения, Вэй У Сянь засел на ветке, придерживаясь рукой за ствол дерева. Выдох. — Гэ-Гэ… Ты в порядке… — Тебе нечего делать? — Я переживал. Прости. Сейчас уйду. Он спрыгнул вниз, приземляясь ногами на мокрые мощёные камешки. Босая нога поскользнулась при приземлении. Вэй У Сянь явно позабыл, что он без обуви и сцепление с поверхностями не такое, как он привык. Корпус ушёл назад, роняя Тёмного заклинателя на спину. Вэй У Сянь крепко приложился спиной и головой о каменную кладку. Неприятно, но жить можно. Он сразу же сел, потирая затылок и крепко прижимая к нему ладонь. — Вэй Ин… Ты в порядке? — Да,… — ему в голову пришла супергениальная идея. Только теперь его «да» нужно переиначить. — Да нет, вообще-то. Больно. Голова кружится. — Возвращайся в усадьбу. Ляг и лежи. — Нужно приложить холодное. — Приложи. Тёмный заклинатель смотрел на своего внешне безразличного мужа. В обычной ситуации он бы не стоял как истукан по грудь в этой дурацкой воде. Он бы порывался на помощь своему мужу, но только не сегодня. Только не сейчас. — Могу я? — Что? — Залезть в источник. — Ты ненавидишь этот источник, Вэй Ин. Каждый раз жалуешься, что здесь невыносимо холодно. Обвиняешь меня в ненормальности. — Но я же ранен. Мне нужно. — Как хочешь, — выдохнул Хуа Чэн, поворачивая голову куда-то в сторону. Вэй У Сянь снял с себя одежду, отбрасывая её в сторону. Теперь они с супругом в равных правах друг перед другом. Оба нагие. Тёмный заклинатель коснулся ступнёй воды и едва удержался, чтобы не скривиться. Ужасно! Ужасно холодно! Краем глаза Хуа Чэн заметил, как алая капелька полетела на камень. Он нахмурился, поворачивая голову. — Вэй Ин… Ты разбил голову? — Что? А… Да, наверное. Ерунда. Заживёт. — Покажи ладонь. — М? — Ладонь. Которой ты держишься за ушибленное место. Вэй У Сянь подчинился, убирая руку от головы и показывая ладонь супругу. Мокрая. Алая. Вся в крови. Вода зашумела, когда Хуа Чэн вытащил руку из неё. Он протянул её Вэй У Сяню, подходя к нему ближе. — Спускайся. Я посмотрю. Душа Тёмного заклинателя затрепетала. Он и не думал, что так хорошо получится. Он был так рад, что расшиб голову о камень, что едва удерживал внутри себя этот восторг. Кто бы ещё так радовался, что разбил голову? Он подал руку супругу, но ступить в эту воду не решался. Ну она действительно очень холодная. Невозможно холодная. Это нельзя спокойно вытерпеть. — В чём дело? Передумал? — Нет, — сжимая ладонь Хуа Чэна в пальцах. — Нет. Я не передумал. Сейчас. Секунду. Я спущусь. — Входи резко. Я ведь неоднократно говорил тебе. — Да. Сейчас. Сейчас. Я… Спрыгну. — Если не хочешь — не надо. Сядь и повернись. Я посмотрю. Демон разжал пальцы, в попытке отпустить руку Вэй У Сяня, но тот стиснул его ладонь с новой силой. Не пускал. — Нет-нет. Я хочу. Я, правда, хочу. Прыгаю, — секунда, и он, действительно, спрыгнул. Вынырнув, Вэй У Сянь втянул воздух сквозь зубы. Холодно. Невыносимо холодно. Но зато назад ничего не тянет. Так легко и свободно. Нет волос — нет обратной тяги. Во всём надо находить плюсы. — Повернись. — Мгм. Он сомкнул челюсти, чтобы не стучали. Повернувшись, Вэй У Сянь непроизвольно закрыл глаза, как только почувствовал прикосновения на затылке. Пальцы раздвигали пряди, подбираясь к месту ушиба. Хуа Чэн зачерпнул ладонью воду, выливая её на затылок Вэй У Сяню. — Ты разбил голову. — Сильно? — Прилично. Умудрился, конечно. Кружится? — Нет. Я в порядке. — Ну конечно. — Мне лечь затылком в воду? — Ты разве не для этого лез сюда? — Ну да. Вэй У Сянь поджал губы, опускаясь головой в воду. А хотел сделать два шага назад и прижаться к Хуа Чэну. Но нельзя. Иначе тот уйдёт. Он мужественно сражался со стихией, не подавая виду. Но от холода даже зубы сводило. Ну не создан для комфортного купания в таких местах. И для некомфортного тоже. Плечи предательски дрожали, отражая это действие на спокойной водной глади. Вэй У Сянь хотел вдохнуть, но едва расслабил челюсти, чтобы втянуть воздух, как стук зубов заполнил тишину вокруг них. — Вэй Ин? — Да? — Что ты делаешь? — Лечу травму. — Ты дрожишь. — Вода холодная. — Так вылезай. — Не хочу. Кровь же идёт. Шишка будет. Нельзя допустить. Хуа Чэн тяжело вздохнул. Ему было очевидно с самого начала, что делает Вэй У Сянь. Демонстрация просто потрясающая. Но не стоит своих страданий. Рано или поздно он всё равно сменит гнев на милость. Но видимо, кому-то надо рано. Поздно не устраивает. Кто-то до неприличия нетерпелив. Однако попытка засчитана. Хуа Чэн высоко оценил его старания и жертву. — Иди ко мне. — К… К тебе? — Ко мне. Вэй У Сянь поднял затылок из воды, без пререканий и лишних вопросов впечатался в грудь Хуа Чэна, закрывая глаза. Он сложил ладони у него на груди. Не решался обнять. Знал, что так просто всё быть не может. Лучше не искушать судьбу и не испытывать счастье. Князь Демонов обнял его одной рукой, прижимая к себе. Второй зачерпывал воду, раз за разом поливая затылок Вэй У Сяня. В руках мужа Тёмному заклинателю было гораздо теплее и спокойнее. Он даже перестал судорожно вдыхать воздух. — Ты такой тёплый, Гэ-Гэ. — Только не обольщайся. Я оценил твои попытки, но это не значит, что… — Я знаю. Я ни на что не рассчитываю. И упал я не специально. Просто поскользнулся на мокром камне. Не намеревался и не подстраивал. Просто так вышло. Извини, что вынуждаю тебя. Но мне так холодно… Он дрожал. Крупная дрожь пробивала всё существо Вэй У Сяня. От макушки до кончиков пальцев. Он изо всех сил сражался с желанием вцепиться в него, залезая с ногами, и дышать в его шею, пока не станет теплее. — Болит? — Мне так холодно, что я ничего не чувствую. — Зачем ты залез сюда? — Ты же раскусил меня ещё в самом начале, — Вэй У Сянь поднял голову, заглядывая в тёмный глаз. — Ты знаешь, что я сделал это только для того, чтобы ты взял меня за руку, пока я спускался. Чтобы ты поливал мои волосы водой, заботясь об ушибе. Я сделал это, чтобы возыметь шанс побыть ближе к тебе. Обнять тебя. — Но ты не обнимаешь. — Я не знаю, какую реакцию получу, если посмею. Я до чёртиков боюсь вызвать твой гнев снова. Что, если ты снова прогонишь меня? Это ужасно. Лучше не обнимать тебя, но находиться рядом, чем обнять и услышать то… Хуа Чэн чуть улыбнулся. Совсем чуть-чуть. Только уголок губ дрогнул на мгновение. Он опустил голову, примыкая к губам Вэй У Сяня лёгким сухим поцелуем. Тот даже не поверил в своё счастье, но виду не подавал. Однако не облизать губы не смог. Не удержался. — Я ужасно злюсь на тебя. — Я знаю. Мне так жаль. Прости меня, пожалуйста. — Пока не могу… Тебе нужно запастись терпением. — Хорошо, — кивнул Вэй У Сянь, находя в себе смелость обнять его за талию. Он чувствовал, что после этого поцелуя — можно. — Я понимаю, что сделал. И твой гнев оправдан. Но ты сказал, что за волосы никогда меня не простишь. Я поверил. — Это правда. Так и есть. Я никогда тебе не прощу этого. Но смирюсь. Когда-нибудь. — Вот оно что… Это займёт неприлично большое количество времени. Я согласен. Вэй У Сянь закрыл глаза, медленно вдыхая и выдыхая. Пытался унять дрожь в теле, но это было выше его сил. — Расслабься. Я столько раз говорил тебе, чтобы ты не зажимался. Пропускай холод сквозь себя. Не копи его. Расслабь плечи для начала. — Стараюсь. Понятия не имею, как ты тут находишься. Я не создан для холодных источников. — Это самовнушение. Ты так настроил себя и веришь в это. — Да. Наверное. — Как голова? — В порядке. Спасибо, за твою заботу и любовь. Ты идеальный мужчина. Мой мужчина. Любимый и единственный. Никогда не забывай об этом. Я только твой. Всецело. — Но не брезгуешь других за член ухватить, — вздохнул Хуа Чэн, обречённо покачивая головой. — Я — твой, Гэ-Гэ. Твой, — повторял он, скользя губами по влажной коже груди. Вэй У Сянь не удержался. Губы не слушались его. Они без ведома и разрешения хозяина начали целовать каждую клеточку кожи. То влажными касаниями, то сухими. — Прекрати, Вэй Ин. — Извини. Я знаю, что не имею права сейчас. Но ничего не могу с собой поделать. — Я ужасно зол на тебя. — Не буду больше. Не буду. Но обладаю достаточным количеством наглости, чтобы попросить у тебя ещё один поцелуй. Один поцелуй, и я отстану от тебя. Оставлю в покое. Можно? Всего один. — Нет. — Я попытался, — вздохнул Вэй У Сянь, положив голову на плечо супруга. Тепло. Рядом с ним эта вода не казалась такой ужасной. Ему было тепло и комфортно с ним в любом месте. Где бы они ни находились. Если рядом Хуа Чэн, значит, всё в порядке. Вэй У Сянь обнимал его, чуть улыбаясь, пока не почувствовал бедром кое-что выбивающееся из атмосферы их нынешних взаимоотношений. Улыбка с лица пропала, сменяясь откровенным удивлением. — Гэ-Гэ? — Я не виноват. Это происходит само собой. Ты целовал меня. — Всего несколько поцелуев. — Мало? — Не знаю… Вообще не понимаю, как в такой холодной воде может что-то работать… — Она не холодная. — Гэ-Гэ… Ты хочешь меня? — Хочу. Но не буду. — Возьмёшь меня? — Нет. Сказал же. — Понимаю. Ты расстроен. Хорошо, — хоть он и сказал так, но ему совершенно не взгрустнулось. Ему было бесконечно приятно, что даже в такой ужасной ситуации, способен парочкой поцелуев пробудить в Хуа Чэне желание. Такой комплимент был выше всяких похвал. И даже если он не хочет взять его сейчас — это ничего. Он хочет его. Это главное. Возьмёт позже, отыгрываясь за всю ерунду. Так даже лучше. — Кровь остановилась. Если голова не кружится, то пора вылезать. У меня куча дел. — Хорошо. Идём. — Вэй Ин… Конфликт не исчерпан. — О, да. Я понимаю. Нет, я не имел в виду, что буду висеть над твоей головой, как мёртвый гусь. Я уйду, хорошо? На этот раз я дойду до Сэль Шэна. — Хорошо. Вэй У Сянь в последний раз поцеловал его в плечо и отпустил, отстраняясь и вылезая из воды. На этом любовь Хуа Чэна к нему закончилась. Они оделись. Каждый сам за себя. Лента, невесомо порхающая в воздухе всё это время, подцепила короткие пряди с висков, скрепила их на затылке и безвольно опала вниз. Обратно в усадьбу они шли вместе, но молча. Вэй У Сянь единожды попытался идти ближе, но Хуа Чэн сделал полшага в сторону. На этом попытки прекратились. Главное не перестараться, иначе можно хлебнуть невкусного. Он был благодарен мужу за снисхождение и заботу. А ведь мог просто получить сапогом в лицо и страдать со своей невероятной травмой один. В главном зале Хуа Чэн не остановился и просто пошёл дальше. Печально… — Гэ-Гэ? — как тяжело закрыть рот и не трогать его, когда он не идёт на контакт. Но за то очень легко игнорировать его сутками, когда всё в порядке. Хуа Чэн остановился, оборачиваясь. — Ты ведь не уйдёшь никуда, правда? — Займись делом, Вэй Ин. — Правда, Гэ-Гэ? Пожалуйста, не уходи никуда. — Хорошо, — разворачиваясь обратно. — Ты в кабинет? — . . . — Гэ-Гэ…? — Да. В кабинет. — Я люблю тебя, моя булочка. Обожаю тебя. Не забывай об этом никогда. Что бы я ни сделал для достижения своих целей, я никогда не… — Меня не устраивает это, — рявкнул Хуа Чэн, снова оборачиваясь. — Не смей говорить так, будто совать руки в чужие штаны и трогать члены злейших врагов — это шутка из песочницы. Ты мой муж. — Да там даже трогать нечего было, Гэ-Гэ. — Спасибо за совершенно не нужную мне похвалу. Но это ничего не отменяет. Мало того, что ты его поцеловал, ты решил его ещё потрогать, потереться об него и дал расчесать свои волосы. Мои волосы! Ты… — Тихо. Тихо. Спокойно. Я понял. Ещё не время. Я исчез. Не трогаю тебя. Хуа Чэн фыркнул, развернулся и ушёл. Вэй У Сянь вздохнул и направился в спальню, чтобы одеться. Подойдя к зеркалу, он оценил свой внешний вид. Голова побаливала, но он не чувствовал, что что-то не так. Развязав ленту, боковые пряди опали на щёки. Коротко. Ужасно коротко, но красиво. Он покрутился перед зеркалом, рассматривая свою новую причёску со всех сторон. Даже сзади кое-как умудрился. Пальцы оглаживали мягкие кончики волос, заставляя их выровняться. Раньше длина тянула их вниз и волосы были прямыми под своим собственным весом. А сейчас тяжести нет. Концы закручиваются. Вэй У Сяню не нравилось это. Но в остальном… — Как же красиво он сделал это. Из того, что там осталось… Смог сотворить что-то прекрасное. Ну разве не гений? Мужчина зарылся пальцами в волосы на затылке приподнимая их. Сопротивление. Какое-то невесомое сопротивление. Бабочка вылетела из волос, возвращаясь на место. Вэй У Сянь подошёл ближе, повернулся к зеркалу боком и стал рассматривать, что она делает. — Лечит…? Залечивает ранение? — он пропитался к Хуа Чэну самыми тёплыми чувствами из всех существующих. — Гэ-Гэ… Несмотря ни на что. На всю свою обиду и злость на меня… Он лечит мою голову. Незаметно. Не привлекая внимания. Одной бабочкой. Чтобы я даже не заметил. Какой же он хороший, любящий, заботливый… Ну что я сделал? Как я только мог потерять волосы? Вэй У Сянь поник, взгляд померк. Ему было ужасно стыдно и обидно за Хуа Чэна. Плевать на волосы, ему их не жалко. Не плевать на мужа, который отрастил их такими, как они были. Мягкие, длинные, блестящие, шелковистые. Не плевать на ежедневные заплетания, трепетное мытьё волос, украшения, которые он подбирал часами, заказывал чёрт знает где. Сам ходил за материалами для камней. Добывал редчайшие и неприлично дорогие камни где-то на другом конце света. Чтобы что? Чтобы Вэй У Сянь за секунду лишился их после того, как облапал Белое Бедствие за все места? Замечательно… Вздохнув, он подошёл к шкафу, переоделся, меняя нижние одежды, и натягивая на себя последнее из подаренных ханьфу. Шик, блеск, красота. Когда Хуа Чэн вручил ему эти одежды, Вэй У Сянь возмущался два дня. Бухтел на него, крякал, был чем-то недоволен. Ругал, что это расточительство и совершенно не стоит своих денег. Сейчас ему так не казалось. Возможно, снова покажется позже, но сегодня он думал, что это одно из величайших проявлений внимания и заботы. Хуа Чэн хотел, чтобы у Вэй У Сяня было всё самое лучшее из самого лучшего. Это касалось всего, к чему он мог приложиться. Одежды, украшения, еда, материалы для работы. Всего, куда его руки могли дотянуться. А кто-то не то, чтобы не ценит, но и не придаёт этому значения. Смирился, стиснув зубы, будто ему хрень какую-то подсовывают раз за разом. Ладонь огладила шёлковые нити, которыми было расшито изделие. Ткань прохладная сама по себе. Тактильное ощущение после прикосновения могло бы доставлять удовольствие, если бы это был не Вэй У Сянь, которому параллельно. Он был согласен, что это красиво, дорого, качественно и изысканно. Но! Ему это было не нужно. Однако только не сегодня. Завязав одежды, он снова подошёл к зеркалу, оценивая свой внешний вид. Он нравился сам себе. Несмотря на непривычную причёску, в этих одеждах Вэй У Сянь оценивал себя как нечто превосходное. Едва ли не божество. — Но кое-чего всё же не хватает. Едва не с лицом, он нырнул в огромную шкатулку, выискивая в ней подходящие для текущей длины волос украшения. Ему хотелось, он жаждал выглядеть так, как нравится Хуа Чэну. Правда, он совсем не понимал, что из этого можно взять, чтобы вплести в волосы и как это вообще вплетать. Изрядно промучившись, кое-что у него всё-таки получилось. Выглядело сносно. Рана на затылке зажила. Лента вплелась в волосы, повисая за спиной. Вэй У Сянь призвал серебристую заколку, вставляя её в узелок, которым Нюй-Ши держала пряди на затылке. — Теперь всё так, как надо. Выскользнув за дверь, он направился прямиком в комнату Сэль Шэна. Знал, что, пока в усадьбе проводятся оперативные ремонтные работы, маленькая булка будет находиться здесь, чтобы держать призраков под контролем. В первую очередь это нужно для того, чтобы не бесился Хуа Чэн. И только во-вторую, чтобы всё было ровно и правильно. С учётом того, что сейчас разгар утра, Инь Юй уже раздал поручения Сюань Юю и направился заниматься библиотекой, Сэль Шэн должен был околачиваться рядом с ним. Окучивать, сдувать пылинки и всячески мешать помогать. Однако в библиотеке Вэй У Сянь не чувствовал никакого движения. За то чувствовал Сэль Шэна в своей комнате. И не только его. — Что бы он там сейчас делал, интересно? Неспешно пройдя по коридору, Тёмный заклинатель широко распахнул незапертую дверь. Обездвиженные люди в помещении сразу зашлись в движении, как муравьи. Ну, один из них так точно. Инь Юй отскочил в сторону, нервно натягивая на плечо свои одежды. Вэй У Сянь усмехнулся, без стеснений проходя внутрь. — Работаете, в поте лица, как погляжу, — он хохотнул, по-хозяйски запрыгивая на стол и боком рассаживаясь на нём. — Стучать не учили? — Я у себя дома. Почему я должен стучать? — Потому что это не твоя комната, как минимум. Но по большей части это банальные правила приличия. Вэй У Сянь окинул их довольным взглядом. Сэль Шэн подтягивал в высокий хвост выбившиеся прядки волос, Инь Юй беспокойно переминался с ноги на ногу, весь покраснел и неустанно поправлял свои одежды. Мило. — Я чему-то помешал? — Нет, господин Вэй. — Да. Вэй У Сянь засмеялся, запрокидывая голову назад. Он точно знал, каким ремеслом они тут занимались до его прихода, но это не мешало ему дурачиться с ними. Вряд ли одежды Инь Юя сами собой сползли с его плеча. — Так да или нет? Что ты такой перепуганный, Инь Юй? А ты, — он глянул на юношу. — Чем недоволен? — Тем, что ты зашёл без стука и без предупреждения. — А вы что, чем-то важным занимались? — Нет. — Да. — Заткнись, молодой господин. Вэй У Сянь хохотал, заполняя комнату этим громким весёлым звуком. — Никак не могу понять, нет или да? — Нет. — Да! Инь Юй влепил ему крепкую затрещину. Юноша даже нырнул головой вперёд от этого проявления внимания. — Молодой господин. Помолчи. — Да за что?! Мы ведь действительно были заняты. — Нет, не были. — Инь-сюн… Вэй У Сянь схватился за живот, покачиваясь от хохота. Это раздражало Сэль Шэна. — Сянь-Сянь… Ты помирился с отцом? Твоё хорошее настроение где-то на запредельном уровне. — Нет, — махнул рукой Вэй У Сянь, по чуть-чуть успокаиваясь. — Он не хочет меня видеть. Прогнал с глаз долой. Мне стало скучно, и я пришёл к тебе. А ты тут чем занимаешься? — Я был занят. Собирался раздеть Инь-с… Ещё одна затрещина прилетела по затылку Сэль Шэна. Он схватился на голову, поворачиваясь к нему. — Да за что?! — Ещё одно слово скажешь — я тебя закопаю за усадьбой под кустом. Никто не найдёт. Ты понял меня? — Понял, — вздохнул юноша, потирая затылок. — Господин Вэй, будут указания? — Нет, не будет. Я просто пришёл. Поболтать с Сэль Шэном. — А попозже никак? — Чем ты собрался с ним заниматься? — Тебе-то что? — Вы что, успели уже принести поклоны? Я что-то пропустил? — Нет, ещё нет. Но это не мешает нам… — Молодой господин! — Инь Юй повысил голос. Это опасный и тревожный звоночек. — Сянь-Сянь! Что ты хочешь? — Поболтать. — Сейчас? — Сейчас, — утвердительно кивнул он, поднимая ногу, укладывая колено на стол и подтягивая к себе пяточку. — Сейчас, Сэль Шэн. Наедине. Как дела с библиотекой, Инь Юй? — Как раз направляюсь туда. Приношу свои извинения, господин Вэй. — Не нужно никаких извинений. Просто дай нам поговорить. — Конечно, — он поклонился, бросил недовольный взгляд на Сэль Шэна, и вышел за дверь, мягко прикрывая её за собой. Юноша дождался момента, когда и без того тихие шаги в коридоре, растворились в воздухе. — Не разговаривай с ним так. Я понимаю, что ты его господин, Сянь-Сянь, но не нужно спрашивать, как дела с библиотекой. — Защищаешь его? — Да, защищаю. Будто ты не знаешь этого. — Разве я сказал что-то грубое или обидное? — Твои слова прозвучали так, словно он целыми днями бездельничает и просиживает зад. Я еле выпросил у него времени хотя бы на палочку благовоний. А ты упрекнул его в этом. Знаешь, что он сейчас думает? — Я знаю, что думаешь ты. Что больше он не даст себя затащить в твою комнату посреди дня. — он хохотал. — Нет, — сурово. Нахмурившись. — Нет, Сянь-Сянь. Плевать на меня. Но он теперь будет думать так, как я сказал. Будет обвинять себя. Не делай так больше. — Хорошо, — сдался Вэй У Сянь, чуть улыбаясь. Ему нравилось отношение Сэль Шэна к своему возлюбленному. Достойно. Хоть и не на совершенном уровне. Юноша сел за стол, на котором развалился Вэй У Сянь и подпёр голову запястьем. — Что-то случилось? Это по поводу отца? Как он? Он заплёл тебя? Не похоже, если честно, на твои привычные плетения. — Нет. Нет. Не знаю. Нет. — Я запутался… — Ну… — пожал плечами Вэй У Сянь. — Нужно было не задавать столько вопросов к ряду, если не способен проследить за ними. — Тебя отец плёл? — Нет. Я сам. Если бы плёл он, — это выглядело бы намного лучше, чем есть. — А волосы? — Он. Через силу, правда. Но это лучше, чем ничего. — Как он? Есть прогресс? — Нет, — вздохнул он, отрицательно качая головой. — Он будет злиться ещё долго. Я уже осознал масштаб его обиды и печали. Он разговаривает со мной, но тоже через силу. Мне лучше не попадаться ему на глаза и не трогать лишний раз. Такие дела, мелкий… А ты сам как? Когда Инь Юй снизойдёт до тебя? — Что-то я не знаю… Не хочу об этом говорить. Но зато обещание избить меня он выполнил без всяких проблем. — Ты таки проиграл ему? — Да. В сухую. Он отбил мне все внутренние органы. Ноги, плечи, спину. Я думал, что он закопает меня на том поле. — Выглядишь ты прекрасно. — Да уж… Несмотря на то, что было это сегодня рано утром. Но он и не бил меня по лицу. Однако о том, чтобы принести поклоны он что-то не заикается. Ладно, всё. Не хочу об этом говорить. — Хорошо. Как скажешь. Тогда давай поговорим об этом. Вэй У Сянь крутанул запястьем, порождая небольшой чёрный вихрь. Тёмная энергия кружила в воздухе, над ладонью Тёмного заклинателя. Вращалась во все стороны и вокруг себя. Выглядела зловещей. Сэль Шэну казалось, что то, что собирает он, и то, что собирает Вэй У Сянь — это две совершенно разные, не похожие друг на друга, материи. Но разве такое возможно? — Так… А что ты мне показываешь? — Дотронься. — То есть как? Как я могу до неё дотронуться? Разве она не изменит свою форму, если я поднесу руку? Разве тот, кто не управляет ей, может просто касаться материи? Это же материя, Сянь-Сянь. — Хм… — ухмыльнулся он, расширяя стенки шара и заполняя его внутри. — А ты знаешь больше, чем я думал. Откуда? — Смотрел и читал всякие штучки у тебя в кабинете. Это было ещё в детстве. — Ты прав. Её не коснуться, если не управлять ей. Но сейчас её собираю я, и она слушает меня. Мои команды. До той материи, что собираешь ты, ты ведь можешь дотронуться? — Да. Но мои приказы выполняются наискосок, и я не могу сделать ничего, кроме простейшего. Сорвать травинку — это мой предел. — Конечно. Ведь ты не знаешь, как управлять этой штукой. Но знаю я. Трогай, — Вэй У Сянь пододвинул к нему ладонь, едва не пихая её ему в лицо. Сэль Шэн поднял руку, кончиками пальцев оглаживая сгусток вращающейся плотной чёрной материи. Форма не менялась. На ощупь была такой твёрдой… — Что я должен почувствовать? — Больно было? — Нет. Вэй У Сянь изменил природу поведения Иньской ци. Шар закрутился так быстро, что поднимал ветер, колыхал волосы. — А теперь попробуй снова. Юноша поднёс ладонь, но ещё не дотронувшись уже чувствовал жар. Его рука зависла в воздухе, раздумывая. — Она горячая? — Да. — Но… Почему? Из-за вращения? — И да, и нет. Сила тёмной энергии напрямую зависит от пользователя. Она будет настолько сильной, насколько сильным является использующий её. В этом прелесть тёмного пути. У него нет привычных границ. Чёрная материя бесконечно сильна. Но одновременно бесконечно слаба. Ты управляешь всем, пока используешь её. — И ты мне это говоришь, потому что…? — Потому что я хочу знать, что ты придумал. Зачем тебе Стигийская Тигриная Печать? Я знаю, что если я не дам тебе что-то взамен, то ты мне ничего не скажешь. Когда-то потом. А мне надо сейчас. Чтобы понимать, стоит эта игра свеч, или можно выбросить её в помойку. Я могу не озвучивать вслух свой вердикт и вынашивай свою идею ровно столько, сколько посчитаешь нужным. Но я думаю о том, как его убить уже десять лет и ответа у меня нет. Может ты мне подскажешь. Натолкнёшь меня на мысль. Я хочу знать, что ты придумал, Сэль Шэн. Я готов поделиться с тобой знаниями о контроле Иньской ци взамен на твою информацию. Я же знаю, что тебе это интересно. — Но разве отец не…? — Если ты ему скажешь хоть слово — я забью тебя до смерти. Он никогда не должен узнать об этом разговоре. Если ты меня подставишь — тебя ничто, и никто не спасёт. Его голос звучал так жёстко, сильно и уверенно, что Сэль Шэн совсем не сомневался в правдивости его слов. Вэй У Сянь вселял страх и ужас. Лицо Тёмного заклинателя совершенно не выглядело доброжелательным. Он был серьёзен. В своих словах и намерениях. — Я понял. А наши бабочки? — Нет. Я позаботился об этом. Он не увидит через них ничего. — Хорошо. Я понял тебя, Сянь-Сянь. — Я меняю информацию о твоей идее на одну любую просьбу. То есть, ты можешь попросить меня о чём угодно, и, если я это умею и могу — я дам тебе это. А что просить — решай сам. — А если моя идея яйца выеденного не стоит? Что тогда? — Ничего. Так и будет. Однако я уверен, что совсем бесполезной твоя идея оказаться не может. Раз уж ты заговорил об Инь Ху Фу, значит что-то конкретное в твоей голове есть. Даже если твоя идея окажется нерабочей или неосуществимой, для меня она всё равно будет полезна, поэтому я готов. Говори. Сэль Шэн смотрел в глаза родителю и видел в них такого же опасного противника, как и Хуа Чэн. Вэй У Сянь очень контактный, весёлый и жизнерадостный человек. Ровно до тех пор, пока не становится серьёзен. В такие моменты он превращается в беспощадного убийцу, невероятно сильного противника. Сейчас Сэль Шэн видел его именно таким опасным. — Это из-за отца? Ты из-за отца решился на этот поступок? — Да. Я хочу защитить его и избавить от Белого Бедствия. Этот выродок нанёс ему непоправимую душевную травму. Ты думаешь, я спущу этому белому сукиному сыну с рук личную обиду? Если бы он тронул меня — я бы ещё не дёргался, но он через меня тронул Гэ-Гэ. Из-за него мы впервые в жизни поссорились так сильно, как вчера. Он просто выгнал меня, понимаешь, Сэль Шэн? Он выгнал меня. Такого никогда не было. Он не хочет смотреть на меня. Не хочет касаться меня. Даже говорит со мной через усилие над собой. Я не позволю белой твари сделать подобное с нами. Я защищу свою семью и своего мужа. А теперь говори, что ты придумал. Хватит вопросов. Юноша был впечатлён тем, с какой стороны для него сейчас открывается Вэй У Сянь. Ему даже казалось, что таким он его ещё не видел. Белое Бедствие заставляет каждого из них узнать другого с другой, совершенно новой, стороны. Делает их злыми и жестокими. Иными словами, приближает свою кончину. Игры играми, но он не на тех людей попал. Вечно они не будут с ним играть. — Ты всегда таким был? — Не понимаю, что ты спрашиваешь. И не хочу понимать. Зачем тебе Инь Ху Фу, Сэль Шэн? — Контроль мертвецов. Инь Ху Фу даёт возможность одновременно контролировать огромную армию мёртвых, правильно? — Давала. Да. Сразу скажу тебе, что, когда я её создал, я понял, что она значительно сильнее, чем я себе представлял изначально. Я использовал её всего дважды: во время Аннигиляции Солнца; во время празднования казни Вэнь Цин, в Безночном Городе. И оба случая обернулись реками крови. А теперь говори дальше. Юноша кивнул. Он знал, что этот артефакт отнюдь не шутка. Но именно такими вещами и можно сдержать или нанести вред Белому Бедствию. Нужно идти на риск, иначе никак. — С её помощью можно сотворить и контролировать армию, да. Но ты можешь контролировать только тех, кто доступен тебе по расе, правильно? Ты не можешь призывать и контролировать души призраков, например, верно? — Да. Только люди. — А что, — он поднялся из-за стола, обхватывая ладонями бесконечно быстро вращающийся шар чёрной материи на ладони Вэй У Сяня. Накрыв его ладонями, он опустил глаза на него, приглашая сделать то же самое и Тёмного заклинателя. Они смотрели, как начала дымиться кожа, как она сгорела, как потекла кровь из-под ладоней. Запах горелой плоти ударил в их носы. — Что ты делаешь? — А что, если, Сянь-Сянь,… Сэль Шэн поднял руки с шара, разворачивая ладони вверх. Показывал Вэй У Сяню, как проходит процесс восстановления мышечных тканей и кожи. Не прошло и минуты, как кожа полностью восстановилась. Крови на ладонях не было. Всё исчезло, имея первоначальный вид. — Что… За чёрт? — Моя регенерация на совершенно ином уровне, нежели ваша с отцом. — Сэль Шэн… — Вэй У Сянь поднял на него глаза. — Ты совершенно другая раса. Ты не Бог даже. Точнее, ты, как он. Таких, как вы с ним, больше не существует. Вас двое. Боги и призраки одновременно. — А что, если ты научишь меня, я буду контролировать Инь Ху Фу, а она — армию мёртвых Богов? Вэй У Сянь какое-то время думал, перемещаясь взглядом с одного глаза Сэль Шэна на другой. — Печать сломана. — Восстанови. — Тот меч переплавлен. Второй половины Инь Ху Фу больше просто не существует. — Восстанови, Сянь-Сянь. Это не проблема для тебя. Ты — это же ты. Ты — Повелитель Тёмного Пути. Ты просто не задавался этим вопросом с тех пор. Найди способ. Восстанови Печать. Он снова замолк на какое-то время, прикидывая возможные варианты. Вскинув голову, Вэй У Сянь чуть улыбнулся. — Что ты хочешь взамен? — Научи меня контролировать Печать. Всё, что мне нужно, — это не потерять контроль. — Всё, что тебе нужно, это убедить в этом Гэ-Гэ. Я на твоей стороне. Ты совершенно другая раса. Иньская ци тебе ничего не сделает. Но вот твой отец… Разорвёт тебя на клочки. — Я знаю. — Но ты всё равно делаешь это. Ты тренируешься собирать из воздуха тёмную энергию. — Да, — решительно кивнул юноша. — Ты же силён и без неё. — Она нужна. Необходима. Если бы можно было без неё, я бы не делал этого. Но, Сянь-Сянь, ты как никто другой знаешь, что в честном бою один на один его не победить. Нужно хитрить и идти на крайности. Нам нужна эта возможность. Твои мертвецы его не удержат. Но мои Боги — это другое дело. Ты согласен? — Да. Согласен. Не попадись на глаза Гэ-Гэ в своих тренировках. — Ни за что. — Инь Юй знает? — Нет. Только ты. Никто больше. — Пусть так и остаётся. — Обязательно. — И ещё… Сэль Шэн. Скажи, ты когда-нибудь брал в руки Инь Ху Фу? — Нет. А зачем? — Идём со мной, — Вэй У Сянь спрыгнул со стола, направляясь к двери. — Если она не признает тебя своим хозяином — ничего не получится. — А? Хозяином? У Инь Ху Фу нет хозяина. Разве это не твои слова? — Я тоже так думал, — улыбнулся Вэй У Сянь. — До тех пор, пока Гэ-Гэ не показал мне, что это не так. Печать не пытается меня подчинить себе. Но пытается сделать это с Инь Юем и Сань Ланом. Если с тобой будет то же самое — будут проблемы. Это не конец света, но шанс, что ничего не получится многократно повышается. — Почему? Отец же мог ей пользоваться. — Мог, да. И сейчас смог бы. Но, если управлять армией мёртвых Богов, то от любого колыхания, ты потеряешь контроль и Печать подчинит тебя своей воле. Не знаю, что будет в этом случае. Ты не человек. Сказал бы, что было бы, будь ты человеком, — он улыбался. Сэль Шэн понимал, что в этих словах что-то не чисто. — Сянь-Сянь… Как ты умер? — Как умер, так и умер. Идём. — Куда? — Трогать Инь Ху Фу, конечно. — Постой, — юноша подошёл ближе, оттаскивая Вэй У Сяня от двери. Он значительно понизил голос, склоняясь к уху родителя. — Есть ещё одна проблема. — Какая? — Цзюнь У. Вызывает меня в Небесную Столицу. Я должен был явиться ещё три дня назад. — Как ты знаешь, что должен явиться? — Он Небесный Император. Я знаю, Сянь-Сянь. — Кто ещё об этом знает? — Тоже только ты. — Не смей. Слышишь, малыш? Даже не думай идти в Небесную Столицу. Он низвергнет тебя и убьёт. Играться с тобой он больше не будет. Цзюнь У твёрдо намерен убить тебя. Верь мне. Я знаю, о чём он думает. Никуда не ходи. — Да я так-то и не собирался к нему. Но, Сянь-Сянь. Противиться зову достаточно тяжело. — Как это проявляется? Юноша задумался, опуская голову на плечо Вэй У Сяня и обнимая его руку. — Тяжело объяснить. Я просто чувствую это. Я должен явиться в Небесную Столицу. Это сильное чувство. Мне так тяжело противиться ему. — Он крепко вцепился в тебя. Но ничего. Сделаем так: сейчас мы пойдём обтрогаем Инь Ху Фу, а после этого я отправлюсь в Гу Су Лань. Поговорю с Лань Чжанем. Откроешь мне дверь в цзинши? Ты умеешь? — Да, — кивнул юноша, нежно потираясь лбом о плечо родителя. — Это так ужасно, Сянь-Сянь. — Не бери в голову, мой хороший. — А как ты вернёшься обратно? — Лань Чжань. Он откроет мне дверь домой. — А отец? Нужно ему всё рассказать. — Я возьму это на себя. Весь удар придётся по мне. Не переживай. — Нет, Сянь-Сянь. Нет. Так нельзя. Я не могу всё спихнуть на тебя. — Ты — мой ребёнок. Я не дам тебя в обиду. Со своим мужем я разберусь сам. Думай о насущном. Оставь тяжёлые диалоги мне. Обещай. — Хорошо. — Ну всё, — Вэй У Сянь погладил его по голове и поцеловал в щеку. — Идём. У нас куча дел. — Идём, — он поднял голову, улыбаясь ему и тоже целуя в щеку. — Спасибо, Сянь-Сянь. — Мы убьём его.